– Буду.
– Уверена, что сможешь постоять за себя?
– Нет. Но я попытаюсь.
– Упрямая?
– Нет. Просто не сплю с кем попало.
– Ты же ещё не пробовала, вдруг понравится? – произносит с насмешкой и своим взглядом по её груди, выпирающей из тесного лифчика, проходится.
– Не понравится.
– Ты здесь, так понимаю, против своей воли, да?
– Да, – Лиля шмыгнула носом, потому что то и дело накатывали слёзы. А реветь, как маленькая девочка ей не хотелось.
– На бабки повелась? – склоняет голову набок, глядит на неё так, будто всё в мире знает.
– Нет. На любовь.
– Вон оно как, – кажется он удивлён, а может просто разыгрывает удивление. Он вообще странный какой-то. Лиля всё ждёт, что он вот-вот нападёт. А ему будто нравится держать её в напряжении. Играет, как кошка с мышкой. – В любовь, значит, веришь?
– Верю. Но тут я ошиблась. В моём случае любовь мне привиделась.
– Принеси мне выпить, Лиля. И захвати чего-нибудь себе. Бар внизу. Бери, что хочешь, они на мой счёт запишут.
– Что будете пить? – с ужасом подумала, что он сейчас напьётся и накинется на неё, как ополоумевший. А кто поможет и спасёт? Никто. Здесь на неё всем плевать, даже если изобьёт.
– Коньяк. И шоколадку захвати.
Спустилась вниз, подошла к бармену. Тот кивнул, мол, чего надо.
– Мне бутылку коньяка и шоколад. Он… Клиент сказал, что сам заплатит.
– Я в курсе, – ответил бармен и на стойке тут же появился заказ. А у Лили возникла шальная мысль.
– А ты же отсюда выходишь, да? То есть… Ты здесь работаешь по своей воле?
Он застыл на Лиле равнодушным взглядом.
– Ну?
– Можешь сходить в полицию? Скажи им, что меня здесь удерживают силой. Прошу…
– Так, бери поднос и вали к своему клиенту, поняла? Ментам на таких как ты насрать. Они же здесь всё и крышуют. Мой тебе совет, не подходи ни к кому с такими просьбами. Будешь иметь дело с Эльвирой и Вагой. Свободна.
Я ушла ни с чем. Толкнула ногой ненавистную дверь и вошла в комнату.
Поднос поставила перед Кириллом, или как там его? Ярый, кажется. Большой мужчина, угрожающе огромный. Не успела выровняться, как он схватил её за руку и потянул к себе. Не резко, но уверенно.
– Иди сюда. Присядь. Да не бойся ты. Насиловать не буду пока.
Его «пока» мало успокоило, но присесть рядом на диванчике пришлось.
Он разлил по пузатым бокалам коньяк, один протянул Лиле.
– Выпей. Успокаивает.
– Нет, спасибо. Мне не хочется.
– Как знаешь. Сиди дрожи дальше, – отпил из своего бокала, выдохнул, расслабленно упал на спинку дивана.
– Ну давай. Расскажи мне о том своём ухажёре, который тебя сюда продал?
– Зачем тебе это?
– Допустим хочу его наказать. Ты не хотела бы?
– Хотела бы, – Лиля кивнула, на глазах выступили слёзы.
– А теперь представь, что ты не одна такая. Сюда половину девок так привезли. И не только сюда.
– Может и так. Только они привыкли, а я не смогу. Пусть лучше эта обезьяна Вага меня прибьёт, – вытерла слёзы и, схватив со стола свой нетронутый бокал, выпила всё залпом. Закашлялась, зажала рот двумя ладонями.
Ярый усмехнулся. Забавная. Встретились бы они в другом месте – внимания не обратил бы. А тут так и тянет к ней. Вытереть эти слёзы, чтобы не ревела больше, успокоить как-то.
Нет, Ярый никогда не был сентиментальным или жалостливым. Эти качества у него искоренил ещё в детстве отчим. Но, бля… Паршиво, когда так поступают с невинными, милыми девчонками. Она же могла встретить нормального парня. Могла выйти за него замуж и нарожать детей. А могла на врача выучиться и жизни спасать. Много чего могла бы. А её в борделе заперли и подкладывают под мудаков, вроде Ярого. Кириллу отчего-то захотелось снести бошку тому уроду, что продал её сюда. Отправить на зону, где его хорошенько отпетушили бы, а потом там же и пырнули заточкой. Или не париться вообще, а закатать его в бетон живьём.
– Долго ты не сможешь сопротивляться. Однажды придёт тот, кто не спросит, – ответил ей мрачно. – так и будет. Сломают тебя, запытают и согласишься, как миленькая.
– Нет. Не будет этого. Я до последнего буду драться, но добровольно не лягу с раздвинутыми ногами.
Кирилл поморщился. Малолетка ещё. Глупая и зелёная. Эти твари её сломают за считанные дни. На крайний конец на иглу подсадят, и сделает она всё, что потребуют. Херово. Херово, что выбрал её. Сейчас бы трахался в соседней комнате, как Серый вон, и не думал ни о чём.
Они просидели почти до рассвета. Она пила, плакала и рассказывала ему, как родная мать отправила её в столицу с красивым, богатым парнем. И вроде нет ничего в этом удивительного, но Ярого рвало изнутри, так хотелось найти ушлёпка.
– А можешь дать мне телефон? Я маме позвоню. Скажу, что всё в порядке. Чтобы она не волновалась, – спросила его, допивая коньяк из бокала.
– Думаешь, она поверит? Ты же вся в слезах и по голосу слышно.
– И то верно. Она захочет услышать, что я хорошо устроилась и вскоре позову её на свадьбу. А мне нечего ей сказать. Вряд ли она вызволит меня отсюда. Не хочу, чтобы на бандитов нарвалась.
– Умная девочка, – констатировал он и снова наполнил бокалы.
Когда она, напившись и наревевшись уснула на его плече, тихо встал, уложил её на диван и накрыл пледом.
Спустился вниз, где Эльвира уже подсчитывала бабки.
– О! А вот и мой главный клиент пришёл. Смотрите-ка, какой измученный бедняга. Утомила девочка наша? Или всю ночь упрашивал дать?
– Рот закрой, – обронил тихо, и улыбка Эльвиры испарилась. – На вот деньги. За сегодня и на неделю вперёд. Чтобы к ней никого не пускала. Ясно?
– Как господин прикажет, – у Эльвиры потекли слюни при виде хорошей такой пачки бабла.