Когда Вика рассказывала Игорю, как много интересного происходит в их бурсе, то, нарочно или нечаянно, она забыла упомянуть обязательный в сентябре выезд студентов в колхоз на картошку. Как это вписывалось в программу обучения всех учебных заведений, никто не знал. Но все училища, техникумы и даже институты страны отсылали своих студентов в местные колхозы собирать корнеплоды на бескрайних полях Украины и всего СССР.
Также Вика забыла рассказать, что помимо бурсы Игорю нужно будет ходить в вечернюю школу. Общеобразовательные предметы никто не отменял, и партия и комсомол строго заботились о том, чтобы все дети получили полноценное среднее образование. Вечерняя школа находилась в двух кварталах от бурсы, и туда надо ехать две остановки на трамвае. А если жалко трех копеек на билет, то эти два квартала можно пройти и пешком.
Обо всех этих интересных сюрпризах Игорь узнал на общем собрании 1 сентября.
Списки первокурсников висели на стене в том же самом фойе бурсы, где Вика сагитировала Игоря на поступление.
Свою фамилию Игорь нашел в списках 812-й группы. Цифра 81 обозначала год поступления, а двойка – номер группы. Всего висело три списка, и Игорь быстро пробежал их глазами, ища имя Виктории. Девочек с таким именем было около 20 на три группы. Ее фамилии он не знал.
– Ого, а кто это тут у нас такой стиляга?
Игорь обернулся и увидел двух парней: высокого, под стать Игорю, коренастого шатена с квадратными плечами и мускулами, выпирающими из-под белой майки. Другой, полноватый кучерявый брюнет в спортивной куртке-олимпийке, едва доставал Игорю до плеча.
Брюнет протянул руку:
– Я – Веня Шехтер, а это Серега Терехов.
– Игорь Вищаненко. Шехтер это что? Шахтер, что ли?
– Нет. Это означает «мясник» на иврите. Вот и пошел по специальности. – Веня улыбнулся вроде приветливо, но Игорь поежился.
– А вы оба в какой группе? – спросил он.
– Мы, как и ты – во второй, – ответил за двоих Веня. – А мы-то думаем: где же наш третий братан? На весь первый курс всего восемь пацанов. Девчат красивых – полно. Оторвемся в колхозе.
– В каком еще колхозе?
– А ты не в курсе? Сейчас мы тебя просветим. Пошли на улицу. Там все группы собирают на линейку и с мастачкой познакомиться.
Веня еще что-то болтал про девчонок, будущее расписание и что он любит есть на завтрак. Серега молчал и шел следом за Веней, словно его персональный телохранитель.
Стильный вид Игоря обошелся ему дорогой ценой. Летом мама через десятые руки достала по блату мужской пиджак в мелкий рубчик. И хотя он был обалденного цвета морской волны, но фасон и размер оставляли желать лучшего. Или вообще ничего не желать. Вельвет в тот год был жутко модный, но Игорь не собирался носить такое безобразие – квадратное одоробло с огромными накладными плечами на два размера больше. Одно расстройство, если бы не Ирка.
Если мама чуть ли не за ручку водила Игоря по центру города, ища ответ на вечный вопрос «Куда пойти учиться?», то у Ирки с выбором профессии проблем не было. Швейное училище было ее мечтой с первого класса. Начинала Ирка с нарядов на пластмассовых пупсов, потом перешла на кошку, и наконец пошила себе летний сарафан из кухонной шторы в крупную синюю сливу.
Ирка оглядела пиджак и сказала:
– Из этого говна можно сделать крутую вещь. Но это тебе будет стоить.
Чего именно, Игорь уже и так догадался. Поскольку мама работала на складе машиностроительного завода все пять дней и иногда захватывала выходные во время отчетной недели, то все домашние обязанности лежали на Игоре и Ирке. Выносить мусор и пылесосить досталось единственному мужчине в семье, а будущей швее-мотористке – мыть посуду и готовить ужин. В магазин за продуктами ходили по очереди.
– Возьмешь мою домашнюю работу на себя, а я тебе обеспечу прикид для бурсы, – заверила Игоря сестра.
– Не много ли за один пиджак? – попытался торговаться Игорь. – Весь месяц посуду за тебя мыть?
– Ну почему же только посуду? Готовить ужин тоже. Ты же у нас будущий повар. Вот давай, набирайся опыта. Не беспокойся, на гитару тебе тоже останется время. Три аккорда, три аккорда я тебе сыграю гордо. Будущая звезда эстрады ты наша.
Ирка хохотнула. Она родилась на две минуты раньше и, считая себя старшей, всегда командовала.
– Да и потом можно перешить на тебя отцовский гардероб – брюки там, рубашки. Не собираешься же ты ходить в бурсу в школьной форме?
Тут она была права. Игорь вздохнул и согласился.
Весь август Игорь экспериментировал с приготовлением пищи. Лучше всего у него получались супы. Ходил на рынок за свежими овощами и торговался с продавцами за каждый пучок укропа. Брал в мясном кости на бульон по 17 копеек за кило. Делал зажарку из лука и моркови. Резал картошку кубиками. И добавлял какую-нибудь крупу. Вот тебе и суп.
На гитару тоже хватало времени. Учил новые песни и подбирал к ним аккорды. Слушал пластинки «Аббы» и «Бони М», и потом со словарем пытался перевести английские тексты. Но получалось плохо.
К концу лета супы так достали, что он придумал куплет: «Картошка, моркошка, рассольник и окрошка, лаврушки немножко, все варит Игорешка» и перешел на покупку полусъедобных котлет из кулинарии на углу для ужина.
И вот теперь крутой Игорешка в стильном приталенном пиджаке цвета морской волны с воротником и карманами, отделанными черным дерматином, стоял среди будущих поваров на первом собрании группы. Черные зауженные брюки и белая водолазка дополняли его щегольский вид. Правда, ботинки были еще школьные. Конечно, с этим новым прикидом светло-голубые джинсы Levi’s смотрелись бы шикарно. Но пока о них можно было только мечтать. За лето его русые волосы отросли, и Ирка помогла ему покраситься в платинового блондина и подстригла под сессон. Или, как она поддразнивала его – под «мужскую версию Мирей Матье». В общем, что и говорить – красавец да и только, если бы не толстые линзы очков с диоптриями -8 и дурацкая детская оправа. Ну ничего, станет музыкантом и поставит себе линзы в глаза. Он слыхал про такое.
– Меня зовут Людмила Леонидовна, – представилась мастачка, женщина лет 35 с короткой стрижкой и в цветастом платье.
Она обвела глазами свою группу – двадцать пять девочек из разных поселков и деревень Украины и три городских парня.
– Все ваши красивые наряды убрать в шифоньер до октября, когда начнутся занятия. А завтра всем явиться в чем попроще. Наша группа едет на сбор картофеля в колхоз «Заветы Ильича» на весь сентябрь. Явка в шесть утра.
Так и вышло. На следующее утро группа сонных подростков в растянутых трениках и старых свитерах во главе с ЛЛ, как сразу ее окрестили парни, загрузилась в автобус. Дерматиновые чемоданы, хозяйственные сумки и даже одна продовольственная сетка с одеялом и ночным горшком грудились в проходе, закидывались на верхние полки и запихивались под сиденья. Сначала все сонно кивали и позевывали, но через час проснулись и начали знакомиться и болтать.
Игорь, Серега и Венечка, как он сам себя называл, расположились на заднем широком сиденье автобуса, развалившись по-барски. К концу пути к ним присоединилось несколько наиболее смелых девочек, и пошли разговоры и вопросы. Игорь взял с собой гитару, замотав ее в байковое одеяло для сохранности. Футляра у него не было.
– А сыграй чего-нибудь, – попросила Лена Завгородняя, темноволосая девушка с короткой стрижкой, разглядев торчащий гриф.
– Не могу сейчас. Трясет, – лаконично отвертелся Игорь, переживая, что будет блеять как козел в унисон прыгающему автобусу. Да и сесть нормально не получится. Певцу нужен был простор в движениях и внимание публики.
И то и другое он скоро получил.
Группу 812 поселили в старую школу, готовящуюся под снос, но еще пригодную для ночевки присланных на сбор урожая студентов. Одна огромная классная комната с рядами железных кроватей, застеленных колючими серыми одеялами, была отдана девочкам и мастачке. Во второй комнатке поменьше – бывшей учительской, что ли – поместились три кровати для парней. Все удобства и столовая располагались на улице.
Кто не проводил лето в деревне у бабушки, тот никогда не узнает священного ужаса перед утренним умыванием леденящей водой из подвесного чугунного умывальника с носиком, брезгливости к засиженной мухами деревянной уборной и благостного тепла от стакана горячего чая во время завтрака на улице прохладным утром. Игорь познал все это в первый раз в колхозе, так как бабушки в деревне у них не было.
– Доедайте скорее. Пора на поле. Два человека остаются на кухне помочь мыть посуду и чистить картошку, – объявила ЛЛ.
Лес рук взметнулся над столами.
– Завгородняя и Шехтер. Все остальные взяли куртки и пошли со мной.
Уборка картошки заключалась в следующем. Молодой деревенский парень в телогрейке сначала подмигивал группе зябко ежившихся девочек и в упор игнорировал парней. Потом взбирался на трактор с прицепной бороной и колесил по полю. Картошка, местами порезанная, вылезала из земли. Девочкам давали холщовые мешки, куда они собирали белые клубни. А парни подхватывали эти наполовину полные мешки, тащили их к грузовику, стоявшему у края на дороге, вываливали картошку в кузов и приносили пустые мешки назад девочкам.
На обед всегда подавали кучу хлеба, нарезанного неровными ломтями, жидкий суп (дома Игорь готовил и получше), на второе слипшиеся макароны с котлетой, и на третье – компот. Игорю так ни разу и не довелось дежурить на кухне.
По вечерам после ужина из каши-размазни и жесткого мясного гуляша с подливкой, набрав хлеба на вечер, в комнату парней набивались девчонки, и до самого отбоя Игорь распевал песни из репертуара «Машины времени», «Воскресенья» и Антонова.
– А можешь че-нить иностранное? – попросила как-то раз Лена Завгородняя.
– Н-на английском я не очень, – признался Игорь. Он, конечно, мог немножко и на английском, но стеснялся своего акцента и потому пел, только когда Ирки и мамы не было дома. – Разве что «Распутин» из репертуара «Бони М».
– О, давай, – хором попросили девчонки.
– Ра-Ра-Распутин, рашас грэйтест лав машин, – запел Игорь.
Второй припев уже подпевали все девчонки и Веня с Серегой.
– А «Мурку» знаешь?
– «На Дерибасовской открылася пивная» можешь?
– А че-нить блатное?
Игорь запел их дворовую песню, по аккордам которой его учили играть на гитаре пацаны на районе:
– Хорошо быть кисою,
хорошо собакою,
Где хочу пописаю,
где хочу покакаю.
Благодарная аудитория заржала.
Однообразная работа по сбору картошки иногда разбавлялась сбором свеклы на соседнем поле или яблок из колхозного сада через дорогу. Как назло, весь сентябрь выдался солнечным, без осадков. В плохую погоду полагался выходной, но группа отпахала на полях ровно 30 дней.
В вечер перед отъездом мастачка собрала всю группу вместе в девчоночьей спальне и раздала всем первую стипендию. Двадцать рублей каждому. Будущие повара зашумели. Гордый Игорь разглядывал свой первый заработанный червонец и две пятерки, и налюбовавшись, бережно положил их в карман. Кошельком он еще не обзавелся. Девчонки запихивали деньги в бюстгальтер.
ЛЛ откашлялась.
– Ребята, нам нужно выбрать старосту и комсорга на весь учебный год. Вы все комсомольцы. А наше училище ведет активную общественную жизнь. Так что нам нужно выбрать ответственного за дела группы человека и комсомольского вожака. Есть кандидатуры?
Все молчали. Никто не хотел высовываться.
– Тогда я предлагаю на роль старосты Лену Завгороднюю, а комсоргом Игоря Вищаненко. Оба они достойно трудились и имеют среди вас авторитет, – сказала ЛЛ, оглядывая лица студентов.
Девчонки загалдели:
– Да, Лена и Игорь!
– Игорь, он классный!
–. Точно, Завгороднюю и Вищаненко!
Лена покраснела и согласно кивнула.
Игорь же представил себя головняк по поводу выбивания из каждого студента мизерных комсомольских взносов, нудные собрания после уроков с комсоргом училища, отчетность о политической работе группы и замотал головой.
– Нет, нет, у меня это, вечерняя школа, уроки музыки и… больная сестра, за которой нужен уход.
Он представил себе гневное лицо Ирки, которую он так шустро записал в инвалиды, но отступать было поздно.
– Я могу быть комсоргом, – раздался голос Венечки.
Все оглянулись.
– Сестры у меня нет. И уроков музыки тоже. А вечерняя школа… Это долг каждого советского гражданина – получить среднее образование, так что я спокойно могу совмещать учебу и общественную работу.
Венечка расплылся в улыбке. Серега Терехов поднял руку и пробасил:
– Предлагаю кандидатуру Вениамина Шехтера на роль комсорга группы 812.
Игорь облегченно вздохнул и одним из первых поднял руку, голосуя «за».
После собрания несколько девчонок ввалились в комнату парней поздравить Веню с должностью. Другая причина позднего визита заключалась в том, что группа из пяти девочек и трех парней заранее договорилась пойти во фруктовый сад через дорогу и под покровом ночи набрать себе домой яблок.
– Я не пойду с вами, – вдруг сказал Веня. – У нас дома этих яблок завались. Яблоня растет у дома.
– А у меня живот болит, – добавил Серега. – Весь вечер бегаю в уборную.
Игорь слегка расстроился – ведь собирались же вместе, даже накануне приготовили свитера, завязанные у горла, вместо сеток и кошелок. Но девчонки заканючили, что боятся идти одни по темноте, и Игорь отправился с ними. Собирать яблоки ночью еще то занятие, но Игорь еще днем приметил пару деревьев, где оставались спелые плоды. Да и падалица сгодится. Если вырезать червивый бочок, то на варенье пойдет.
По дороге назад в Стаханов непомерно раздутый чемодан Игоря уже не влезал на верхнюю полку. Девчонки предоставили в распоряжение Игоря целое сиденье, чтобы он мог играть на гитаре, а они – петь. Песню про Распутина и кошек с собачками Игорь играть не стал. Но остальной свой репертуар играл охотно и по нескольку раз.
– Мы охотники за удачей, птицей цвета ультрамарин! – горланил весь автобус.
Заднее сиденье автобуса заняли мешки с картошкой и яблоками, которые ЛЛ везла себе домой. Игорь не сомневался, что это был «подарок» от руководства колхоза за усердный бесплатный труд дружного коллектива группы 812.