Он зашел в кабинет начальника РУВД, не постучав в дверь, и успел заметить, как Алексей Иванович что-то прячет в ящике стола. Жаворонков выпрямился, увидел своего нового заместителя и вздохнул облегченно:
– Фу ты! Напугал.
– А вам-то чего бояться?
– Привычка, – объяснил начальник РУВД, – условный рефлекс, так сказать, выработанный за четверть века семейной жизни. А вообще есть повод, и даже очень грустный: Колотовкин умер – только что мне сообщили. – Алексей Иванович наклонился и все-таки достал из стола бутылку коньяка и произнес негромко: – Тут еще осталось по пятьдесят капель. Это тот же самый коньяк, что мы выпивали за твое новое назначение. Так что не думай: я – не алкаш. Просто когда приходит мысль хлопнуть рюмашку, тут же появляешься ты.
Гончаров присел к столу, наблюдал, как начальник разливает коньяк, вытряхивая последние капли в стоящую перед ним рюмку.
– Вот так получается, что жил человек и теперь нет его, – вздохнул начальник РУВД. – И ведь Колотовкин ненамного был старше меня. Говорят, его сестра накануне целый день не могла до него дозвониться. Сегодня с утра пораньше пришла, а он в постели мертвый: еще вчера, стало быть, умер… И сразу в кадры позвонила, чтобы помогли с похоронами.
– А он один жил?
Алексей Иванович кивнул:
– Один как перст. Он ведь овдовел, когда ему сорок с небольшим было. Как тебе сейчас. Потом познакомился с молоденькой курсанткой: она в школе милиции обучалась, а он там что-то вел. На двадцать лет ее был старше. Я видел ее пару раз. Как бы выразиться помягче? Попрыгушка, одним словом. И вот как-то на День милиции решило управление закатить банкет. Колотовкину к тому моменту уже лет пятьдесят с лишком было. Мог бы на пенсию уйти, но он чего-то высиживал: думаю, у него была договоренность – ждал, что его поставят замом начальника ГУВД, потом присвоят генерала, и он сразу уйдет на генеральскую пенсию и в крупную компанию замом по безопасности… Но это, само собой, мои домыслы, основанные на личных наблюдениях. Так вот, на том самом банкете его женушка, подвыпив, стала приглашать всех мужчин на танцы. То на одном повиснет, то на другом. А потом вдруг пропала. Колотовкин смотрит направо-налево, туда-сюда: нет жены. Ну и отправился на розыски: он же как-никак сыскарь. И обнаружил ее в подсобном помещении с неким молодым подполковником. Короче, слово за слово, и случилась между ними рукопашная схватка, и в эпической битве поколений победила молодость. Корень был неплохим рукопашником – ты знаешь это. Утром все управление уже гудело и стояло на ушах, как говорится. Начальник управления вызвал к себе Колотовкина для разбирательства. Несчастный Василий Иванович явился в высокий кабинет с фонарем под глазом, с объяснительной запиской и с рапортом на молодого подполковника, который, по его словам, морально разложился… Однако наш генерал слушать его не стал, а просто предложил уйти с глаз подальше в какой-нибудь райотдел, а потом и на пенсию без фанфар. Так Колотовкин к нам и попал, и прослужил еще тихой сапой достаточной долго, а тот подполковник теперь…
– Витя Корнеев теперь генерал-лейтенант полиции и начальник управления в министерстве.
– Вот, – вздохнул Жаворонков, – а когда-то ты, Игореша, с ним в одном кабинете сидел, водку с ним вдвоем хлебали, а теперь он не только тебя на улице, если встретит, не узнает, он и мне руки не подаст. Ну, ладно, забыли про него. Давай за раба Божьего Василия Ивановича Колотовкина. Мир праху, земля пухом и царствия небесного.