– Моя фе-э-я, – сладко улыбаясь, пропел изрядно выпивший герцог и поцеловал протянутую ему ручку. – Какой приятный сюрприз видеть вас сегодня. Моя кошечка, моя птичка, мой ангелочек, моя… мое… – Язык его заплетался, а масленый взор то и дело опускался ниже линии шеи и тонул в декольте спутницы.
На эту судьбоносную встречу Адель надела самое откровенное из всех имеющихся в ее гардеробе платьев. Бабушкин подарок на совершеннолетие… в жизни бы не напялила такую срамоту! Но… искусство требует жертв. В данном случае искусство обольщения. Шутка ли – женить мужика за сутки?! Да еще и богатого мужика, именитого, с фамильным замком и землями к нему прилегающими. Тут все средства хороши: от соблазнительной внешности до колдовства.
– Мое… – снова проблеял кавалер, тщетно подыскивая нужное слово.
– Сокровище, – подсказал Нир, подливая в его фужер вино.
– Точно! – обрадовался герцог и принялся лобызать изящную ручку застывшей с каменной физиономией девушки. – Мое сокро-о-вище-э! – запел он, а отошедший от стола слуга тихо заметил:
– Действительно «сокровище», угу. Минимум на сундук золота тянет.
Адель вспыхнула, зло покосившись в его сторону, а пьяный герцог, увлеченный целованием ее пальчиков, пропустил реплику мимо ушей.
Ужин подходил к концу. На сад, где был накрыт стол, постепенно опускалась ночь, окутывая звездным шатром окрестности. Горели фонари, пели птицы… Фея и ее гость танцевали под тихую музыку, доносившуюся из открытых окон дома.
– Ай! – воскликнула она, когда тяжелый сапог с металлической пряжкой наступил на ее миниатюрную ножку.
– Пррростите, прэлестница, – запыхтел герцог, крепче обнимая девичью талию. – Ох! – в следующую секунду выдохнул он и присел, так как острый каблучок нанес ответный удар.
– Что-то не так? – с невинной улыбкой поинтересовалась Адель и слегка отстранилась, а мужчина принялся сбивчиво оправдываться, сам не зная за что.
Еще бы! Вино в равной пропорции с приворотным зельем способно сбить с толку кого угодно!
Немного потоптавшись в саду, танцоры рваными движениями под шипение феи и извинения герцога переместились в холл. Затем поднялись по лестнице, пару раз упали (к счастью, без травматических последствий), после чего эта покачивающаяся из стороны в сторону парочка, мысленно подсчитывая синяки и ссадины, добралась-таки до просторной спальни. В ней пахло горными цветами с чуть сладковатым сонным ароматом, горели зажженные Ниром свечи, а в высоких фужерах призывно мерцало вино. Белое – для госпожи и красное – для ее кавалера.
– Моя краса-а-вица, – заголосил герцог во всю силу своей глотки. – Иди ко мне, мой цвэто-о-чек аленький! – Он оставил в покое ее руку лишь для того, чтобы заполучить в свои медвежьи объятия всю девушку целиком. Но фея ловко вывернулась и, отступив к стеклянному столику с напитками, протянула мужчине предназначенное ему угощение.
– Глоток вина, мой дорогой? – промурлыкала она сахарным голосом, от которого так сильно запершило в горле, что девушка едва не раскашлялась.
– Успеется, – оглаживая сальным взглядом ее точеную фигурку, отмахнулся герцог и неровной походкой двинулся к ней.
Белокурая искусительница обогнула столик и остановилась, продолжая держать в руке фужер.
– А я бы выпила немного, – сказала она, поднимая и второй. – За начало нашей… э-э-э… чудесной дружбы. Неужели вы, мой герцог, не составите мне компанию и не поддержите этот тост? Или вам не по вкусу мысль о…
– Прекрасный тост от моей пре-э-элестной фе-э-и! – перебил мужчина, беря из ее рук фужер. – Наша дружба… ах, наша дружба! – Он мечтательно закатил глаза и пошатнулся, едва не потеряв равновесие.
– Да, да, наша дружба, – поторопила его Адель, указав взглядом на вино, которое покачивалось в трясущихся пальцах изрядно набравшегося господина. – До дна?
– До дна! – радостно согласился он и, расплывшись в предвкушающей улыбке, опрокинул в себя очередную порцию багряного напитка. – Хорррошшшо пошло! – утерев светлые усы, сообщил мужчина.
Он немного подумал, призывно развел в стороны руки и пошел на девушку, игнорируя такое мелкое препятствие, как стол. Последний держал оборону, как мог, но в итоге отлетел вправо вместе с пустым фужером, в то время как его хозяйка отпрыгнула влево, расплескав свой напиток по ковру, и неуверенно попятилась, испугавшись страстного взора потенциального супруга, к которому прилагалась пьяная физиономия и нехилых размеров комплекция. Герцог был мужчиной статным, ширококостным и в меру упитанным. А в данный момент еще и чересчур любвеобильным. Впрочем, от ловеласа, находящегося в спальне симпатичной девушки, соблазнявшей его весь вечер, другого поведения и ожидать не следовало. Адель и не ожидала. Она медленно отступала к кровати, он надвигался, бормоча какие-то банальные комплименты. Фея хлебнула для храбрости вина, допив то немногое, что осталось после недавнего орошения интерьера, и, громко икнув, проговорила:
– А может… поговорим?
Герцог на секунду застыл, тупо хлопая ресницами, потом тряхнул пышной шевелюрой, погрозил ей пальцем, после чего протянул:
– Не-е-е, моя лапушка. Вот в постэ-э-ли и поговорим!
В следующее мгновение его крупная туша навалилась на Адель, огромные лапищи перекрыли ей пути к отступлению, и, сдавленно пискнув, девушка оказалась прижата горячим, как печь, телом кавалера к своей собственной кровати.
– А… теперь поговорим? – спросила она после продолжительного ерзанья, в процессе которого пыталась принять позу, чтобы можно было хотя бы дышать. Герцог же в свою очередь старался лечь поудобней, чтобы иметь возможность не только любоваться на будущую любовницу, но еще и как следует ее пощупать.
– Конэшно, моя фэ-э-я, – промурлыкал он прямо в ее позеленевшее от запаха перегара лицо и потянулся сложенными в трубочку губами к девичьему рту.
Адель задергалась, герцог лишь крепче ее стиснул. Она заскрипела зубами, он накрыл ее плотно сжатые губы влажным поцелуем с привкусом вина и печеной курицы, которую уплетал за ужином. Девушка прокляла свою затею, представив, что такие вот ласки ожидают ее каждую ночь с этим пусть и богатым, но совсем не приятным ей человеком. А потенциальный муж чуть приподнялся на локтях, окинул свою «добычу» похотливым взглядом, затем всхрапнул, словно загнанный конь, и, вместо того чтобы продолжить начатое, с перекосившейся мордой завалился на фею.
– Э?.. – пробормотала она и замолчала.
Ответа не последовало.
Где-то с минуту юная авантюристка просто лежала, боясь пошевелиться. Затем принялась осторожно выбираться из-под обмякшего тела, не подающего никаких признаков жизни. Удалось ей это с трудом. Следующие пару минут Адель приводила в порядок сбившееся дыхание, сбесившееся сердце и ошалевшие с перепугу мысли. Потом девушка, пыхтя от усилий, перевернула на спину неподвижного герцога, поводила рукой перед его выпученными глазами, подергала за усы, за уши и нос, пару раз щипнула, оттянув грубую кожу пунцовой щеки, и только после этого решила проверить пульс, которого, как и ожидалось, не было. Склонившись к груди мужчины, фея окончательно убедилась в том, что сердце его не бьется, а значит… клиент мертв, что в планы новоявленной обольстительницы ну никак не входило. Отодвинувшись от несостоявшегося супруга, она какое-то время молча смотрела на него, не веря собственным глазам и все еще надеясь, что это шутка не в меру пьяного кавалера. Но он не шевелился, а тишина, повисшая в комнате, продолжала давить на нервы. Вскочив с кровати, Адель тихо всхлипнула, прижала к груди дрожащие ладони и жалобно проскулила, покосившись на закрытую дверь:
– Нир… Ни-и-ир, а… – Вытирая бегущие по щекам слезы и искренне жалея, что больше нет вина, девушка заорала так, что задрожали стены: – Ни-и-и-иррр! – После чего почему-то добавила: «А-а-а-а-а-а-а-а», «убивают» и… «пожа-а-а-ррр!!!».
Стоило ли так удивляться, когда слуга, выбив плечом запертую герцогом дверь, влетел в спальню с ведром наперевес и с пузырьком темной жидкости в зубах? Наверное, нет.
– Мм? – спросил он, глядя на вполне живую хозяйку, застывшую посреди не тронутого огнем помещения.
Вместо ответа девушка громко всхлипнула и указала на мужчину, распластанного по постели.
– А при чем тут пожар? – взяв в руку пузырек, спросил темный и, еще раз окинув взглядом комнату, поставил ведро возле двери.
– Ну, – Адель смутилась, – я звала тебя, а ты не приходил. Вот и… Что с ним, Нир? Он же должен был просто заснуть… А… а… – Не выдержав, она снова расплакалась. – Почему он не… не… не шеве-е-лится? П-почему? Ты сколько снотворного в вино добавил?
– Десять капель. – Молодой человек деловито прошелся по комнате, поднял стол, провел по нему рукой, будто стряхивая несуществующую пыль, и водрузил на середину пустой фужер с отколовшимся краем да темный флакон, принесенный им с собой. – Как вы и приказывали, госпожа.
– Тогда почему… – Фея не договорила, лишь кивнула в сторону гостя и снова начала тихо всхлипывать.
Косметикой она не пользовалась, будучи от природы девушкой не только хорошенькой, но еще и яркой, поэтому бояться за размазанную тушь смысла не имело и можно было вволю хлюпать носом, растирая по нежной коже соленую воду. Хотя какая, к демону, косметика, когда в ее постели труп?! Труп! Вот только полное осознание этого факта никак не приходило к фее, которая все еще надеялась на счастливый финал разыгравшейся трагедии.
Нир подошел к герцогу, с интересом посмотрел на выражение его лица, поводил раскрытой ладонью над бездыханным телом, кивнул своим мыслям и, повернувшись к хозяйке, пожал плечами:
– Слабое здоровье, по-видимому.
– Но ведь это не из-за моего приворотного зелья? – робко уточнила она.
– Вряд ли.
– И не из-за снотворного?
– Не думаю.
– Ты точно соблюдал все пропорции, когда готовил напиток для «постельной сцены»?
– Обижаете, госпожа, – поджал губы собеседник. – Я всегда четко следую вашим указаниям.
– И настойку взял? В красной банке? – Девушка начала нервно расхаживать по комнате, нарезая круги вокруг стеклянного столика. На покойника она смотреть боялась. Руки ее по-прежнему дрожали, а искусанные губы слегка посинели от переживаний.
– Само собой. В красной банке на третьей полке, рядом с приворотным зельем, – отчитался слуга.
– Да-да… Что?! – Фея замерла на полушаге и резко повернулась к нему. – Но снотворные порошки и капли я обычно храню ниже, – рассеянно пробормотала она и взяла со столика пузырек, чтобы в следующую секунду, машинально отвернув крышку и сделав глоток, отшвырнуть его в сторону с криком: – Смерти моей хочешь?! Что это за гадость?
– Цыплячья кровь для имитации потери девственности в объятиях герцога. Я купил ее сегодня в городе, как вы и приказывали.
Адель сплюнула, напрочь позабыв о манерах настоящей леди, брезгливо вытерла рот, а потом вдруг начала стремительно бледнеть, после чего затряслась и медленно осела на пол. Нир подбежал к ней и попробовал поднять, но фея замотала головой, отталкивая его руки. Лишь через пару минут она смогла наконец справиться со своим состоянием и выговорила, а точнее проорала:
– Т-т-ты добавил десять капель крысиного яда, придурок! Ты же отравил его… слышишь?
– Хм, невелика потеря, – как-то очень уж спокойно ответил слуга.
– Как ты мог перепутать полки…
– Ваше упущение. Следовало точнее давать координаты.
– Но запах…
– У меня после аварии плохо с обонянием.
– А надпись на банке с ядом?
– Я близорук.
– Ниррррр!!!
– Да, госпожа? Принести вам успокоительное или помочь перебраться в кресло? А то ведь на полу сидеть неудобно. Ножки застудите и еще что…
– Заткнись! – взвизгнула девушка, схватившись за голову. – Бесчувственная ты скотина! Герцог был хорошим человеком, хоть и падким на женский пол…
– Не только на женский, – тихо поправил ее собеседник, но Адель не слушала.
– Его уважали, ценили… Он был порядочным и… и… – Слова застревали в горле, а из покрасневших глаз продолжали течь тонкие ручейки слез.
В этот момент самостоятельная цветочная фея напоминала заплаканного ребенка. Маленького и испуганного.
– Угу, порядочным скотом, который сжил со свету трех жен, прикарманив их приданое, а также довел до самоубийства любовницу, отказавшись признавать ее будущего ребенка, – ровным голосом, в котором звучали металлические нотки, сказал Нир.
– А? – Фея вскинула голову, уставившись на него так, будто впервые увидела. Слезы временно иссякли, остались лишь влажные следы на щеках да прозрачные капли на ресницах. – А откуда ты все это знаешь и почему только сейчас мне говоришь?
– Потому что раньше вы не спрашивали, моя госпожа. А знаю… ну, я ведь в город езжу не только, чтобы продукты закупать для вашего стола. Или вы считали иначе? – Он чуть склонил голову и приподнял рукой очки.
Глаза его в полумраке комнаты горели серебристым светом, от созерцания которого девушка ощутила, как по позвоночнику пробежал холодок. Темный… действительно родовитый темный. Только у них глаза фосфоресцируют. У ее отца и прочих родственников и то меньше светятся. Хотя… Может, это из-за разного цвета радужки?
Фея вздохнула, украдкой рассматривая своего собеседника. Происходящее могло бы быть смешным, не будь оно таким печальным. Сейчас рядом с ней темный маг, о котором она толком ничего не знает, даже его колдовской потенциал ей неизвестен, лишь имя и то, что он был слугой какого-то могущественного волшебника, погибшего в катастрофе. Вот и вся информация… Правда это или ложь? Адель никогда не задумывалась, позволяя слуге хранить собственные тайны при себе. Ее все устраивало… раньше. А теперь при мысли, что она осталась в компании темного (и знакомству их всего полтора месяца), свежего трупа на кровати (поиски которого не заставят себя долго ждать, и очень скоро к ней нагрянут стражи порядка с кучей щекотливых вопросов) и целого списка неприятностей в придачу, Адель становилось дурно. Вот уж хозяин Черной реки порадуется, узнав, что вместо того, чтобы найти сундук золота для оплаты штрафа, она увязла в еще большем количестве проблем, став невольной соучастницей убийства. Пусть герцог и прослыл гадом (если верить Ниру), но до сегодняшней встречи с ней он был живым гадом!
– Вы, госпожа, слишком наивны и доверчивы. Как у заказчика вчерашнего документы на землю не проверили, так и про кавалера своего информацию собрать не удосужились. А о нем много слухов ходит. Не пойман – не вор, конечно, но ведь и слухи на пустом месте не рождаются, не так ли?
– Но почему?.. Почему ты не остановил меня, когда… – Она запнулась, ощутив, как на ее бледных щеках болезненной краснотой вспыхнул предательский румянец.
– Когда вы придумали этот план с вашим «соблазнением» и последующим требованием женитьбы?
Девушка кивнула.
– Просто хотел посмотреть, что получится в итоге. Вы так забавно завлекали герцога в свои сети, и потом это платье… Я впервые видел вас столь откровенно одетой. Должен признать, что вам, госпожа, есть что показать. – Его улыбка была до неприятного учтивой. – А если вспомнить танцы…
– Ты… как… как тебе не стыдно! Как… – Она задохнулась от смеси возмущения и отчаяния, после чего опустила голову и, обняв руками колени, снова заплакала. А слуга неспешной походкой направился к выходу. – Стоять! – крикнула хозяйка.
– Вам надо успокоиться, выпить настойки и решить, что делать с покойником. Непредумышленное убийство по законам этой страны оценивается в три сундука золота или десять лет каторги, – бросил он на ходу.
– Но я не убивала…
– А доказательства? – Молодой человек остановился в дверях и посмотрел на нее. – Есть яд вашего производства, есть мертвец, им отравленный, и есть я, исполнявший вашу волю, добавив десять капель из красной банки в фужер с вином, приготовленный для жертвы.
– Нир, ты сволочь!
– Ну, что вы… Я всего лишь ваш покорный слуга.
– Тогда… тогда сделай что-нибудь со всем этим! Я прика… нет, я тебя очень-очень прошу, пожалуйста, помоги мне, – жалобно попросила фея.
– Как пожелаете, маленькая госпожа, – сказал Нир и ушел.
А пять минут спустя вернулся назад с лопатой вместо серебряного подноса.
– Идемте.
– К-куда? – испуганно спросила Адель, уставившись на него.
– Как куда? – искренне удивился темный. – От трупа избавляться.
– Но…
– Не желаете? – спокойно проговорил он. – Хм… Может, у вас есть идеи получше? Нет? А если подумать? – Нир многозначительно выгнул бровь, чуть опустив очки. – Уверен, что отец давал вам уроки семейного ремесла, пока вы не покинули его дом.
– Ну… – Девушка скривилась, вспоминая вышеупомянутые уроки.
– Не скромничайте, Аделаида. Вы же дочь потомственных некромантов. Поднимите мерзавца и отправьте домой. Пусть он в своей кровати повторно концы откинет, а не в вашей. И никто нас с вами тогда ни в чем не обвинит. Как вариант? – Он повертел в руках лопату, задумчиво разглядывая ее острые края.
– Э-э-э… – неуверенно начала фея.
– Значит, принимается! – перебил ее Нир и улыбнулся. Да так улыбнулся, что Адель снова икнула… теперь, правда, от страха.
Темный маг, свежий труп, хм… Может, ей тоже стоит выпить десять капель яда и не мучиться?