Утро выдалось серое и холодное для июня: низкие серые тучи скрывали небо, моросил мелкий дождь. Азалия раскаялась в своей поездке: в лесу каждый куст, каждое дерево стряхивало на неё ледяную влагу, а её бархатная синяя амазонка и шляпа с вуалью была плохой защитой от сырости. Девушка медленно ехала по узкой тропинке, свободно откинувшись в седле и опустив поводья. Добравшись до высокого холма, за которым начиналась роща, примыкавшая к владениям принца Рудольфа, она остановила Ласточку.
Азалия выбрала это место по двум причинам: во-первых, здесь всегда было тихо, так как замок и деревни находились на десять миль севернее, а девушке хотелось побыть одной; во-вторых, и это главное – у неё возникали смутные подозрения, которые, увы, не смогли развеять учтивые недомолвки барона.
Не то, чтобы девушка не верила своему опекуну: старик так заботился о ней, окружил её теплом и вниманием, словно настоящий отец, но всё же… И вот, выбрав для себя укромное место за валунами, среди деревьев, она приготовилась ждать.
«О, если бы я любила Карла! Как всё было бы хорошо. Он мне нравится – это правда, но это совсем другое… И всё же я смогла бы отдать ему свою руку в знак обручения, если бы была уверена, что это была воля Небес, что мои покойные родители одобрили бы меня. Но, удивительно, каждый раз, когда я молюсь об этом, моё сердце сжимает холод… Взгляд Карла и даже его улыбка меня пугают, как будто что-то внутри предупреждает об опасности…
Но что за глупые страхи! Дочь маркиза де Резни должна быть выше этого. Она обязана оставаться примером мужества и твердости. Если я сомневаюсь в верной руке друга, то как мне выполнить другую, более сложную и священную миссию, которую возложила на меня судьба? Карл любит меня, я уверена в этом, так что же мне за дело до всего прочего! Пора забыть детскую любовь и её обманы! Муж и защитник, верный и преданный друг – вот что необходимо мне. Если Карл сделает официальное предложение, то возможно, я отвечу «Да!»
…Громкие крики, топот копыт, ржание лошадей прервали её мысли. Азалия подняла голову и увидела всадника, который во весь опор скакал к лесу. Его преследовали разбойники – по крайне мере, так Азалия могла назвать людей в грязной одежде, с небритыми зловещими лицами и оружием в руках. Возглавлял погоню высокий человек в маске верхом на жеребце.
Беглецу оставалось до леса каких-то несколько метров, когда раздался выстрел, его лошадь упала замертво. Незнакомец быстро справился с шоком, вскочил на ноги, схватил сумку, и бросился к лесу, когда один из головорезов снова выстрелил. Азалия увидела, как несчастный схватился за плечо и упал. Преследователи огласили воздух громкими криками. Но их радость была преждевременна: юноша был лишь ранен. С трудом он поднялся на ноги, и, шатаясь, скрылся за деревьями.
Азалия с ужасом следила за этой сценой. Забыв обо всём, испытывая сострадание к несчастному, она быстро вскочила в седло и бросилась в ту сторону, откуда доносился звук шагов. Страшное ей предстояло зрелище: на мокрой земле лежал человек, раскинув перед собой руки. Куртка заляпана грязью, на плече расплывалось пятно алой крови…
Азалия быстро спрыгнула на землю и осторожно перевернула раненого. Подавленный крик вырвался из её груди, она отшатнулась, с ужасом глядя на лежащего у её ног. Ей было так знакомо это бледное, искажённое страданием лицо; сколько раз она видела его в своем сне…
– Ральф, о Боже, это он, – глухо простонала девушка.
Сердце заколотилось часто и быстро. В этот миг в ней боролись две женщины – Азалия и дочь маркиза де Резни. Первая с болью смотрела на своего любимого, которому грозила смертельная опасность, вторая думала о клятве мести, о своих родителях, погибших когда-то из-за предательства де Берна.
Слабый стон заставил её очнуться. Быстрым движением, накинув вуаль на лицо, она склонилась над раненым, ловко перевязав рану своим белым шарфом.
Ральф открыл глаза:
– Что со мной? Кто вы? О, как больно…
– Потерпите, сударь, ещё немного. Вот и всё. Обопритесь на меня, вставайте скорее, прошу вас…
Он с трудом поднялся: в лице не было ни кровинки, и только усилием воли заставил себя не терять сознание.
– Удержитесь ли вы в седле? – не дожидаясь ответа, она свистом подозвала Ласточку. Умное животное спокойно стояло, пока, наконец, Ральф не оказался верхом. Азалия легко вскочила сзади и обняла его руками:
– Доверьтесь мне, сударь. Я спасу вас. Вперёд!
Во всей конюшне барона не было более быстрой лошади, чем Ласточка. Она помчалась стрелой, несмотря на двойную ношу, и вскоре крики преследователей остались далеко позади.
Дорогу Азалия знала хорошо: за несколько месяцев она верхом объездила всё поместье Нестера. Беспокоил ее лишь Ральф, он тяжело дышал, наклонив голову, то и дело, теряя сознание. Если он умрёт, во что превратиться её жизнь? Азалия старалась не думать о прошлом, моля Небо только об одном: чтобы Ральф остался жив. Что такое разлука, может быть вечная, по сравнению со смертью!
«Мой любимый, прошу тебя, не сдавайся. Ральф, дорогой мой!»
…Лес кончился. Девушка увидела широкую реку, служившую границей между имением Нестера и молодого принца. На берегу сидели два рыбака, рядом с ними на воде покачивалась лодка. Девушка направила к ним свою усталую лошадь:
– Скорее, доставьте графа де Берна в особняк его высочества. Вот вам за труды, – она бросила к ногам рыбаков увесистый кошелёк.
– Графа де Берна мы перевезём и бесплатно, – сказал один рыбак, – но что с ним случилось, милостивая леди? Он ранен?
Азалия следила за тем, как мужчины осторожно переносят Ральфа в лодку, потом сняла с себя плащ и уложила его на дно.
– Осторожней, благодарю вас, друзья. Граф де Берн сам всё расскажет, – она повернулась, чтобы уйти.
– Постойте, – раздался вдруг голос, от которого Азалия вздрогнула, – скажите мне, кто вы? Я хочу знать имя женщины, которая спасла мне жизнь.
Рыбаки оттолкнули лодку от берега, и, уносимая течением, она поплыла прочь. Ральф, собрав все силы, прислушивался, и ветер донёс ему ответ:
– Мадемуазель де Резни.
Это было последнее, что он запомнил. Небо, река – всё поплыло перед его глазами, и он впал в беспамятство.