Лиана Ивановна – это, собственно, я.
Как получилось, что я, у которой нет ни одного родственника с таким диагнозом, оказалась создателем целой программы, в которой сейчас занимаются сотни женщин? С чего, как говорится, баня упала?
В далёком 91-м году я работала в небольшой фирме. Работа была успешной – и я молодец, уже до замдиректора дослужилась, и бизнес расцветает, растёт и ширится как на дрожжах. У меня квартира-машина-дублёнка-золото-бриллианты. Правда, вот со вторым мужем накануне вечером чутка разругались так, что тарелки в шкафу от криков звенели. Утром позавтракали и разошлись в гордом молчании. А вечером я пришла в пустую квартиру. По истоптанному полу валялись какие-то бумажки. Телевизор, микроволновка, видик – исчезло всё, что было нажито непосильным трудом. Распахнутые шкафы зияли пустыми полками, и даже дочкины кассеты с мультиками исчезли. Первая мысль была – нас обокрали! Но потом я увидела, что мои юбки остались. Либо воры не оценили мой вкус в одежде, либо были очень одинокими мужчинами. А может, никаких воров и не было вообще?
Второй муж ушёл вежливо, по-английски, не прощаясь. Забрал чайное ситечко, чайный сервиз, чайник… А также всё, что было не приколочено. Из приколоченного оставил лишь то, что не смог отодрать. Из посуды осталась только самая крупная – ванна, раковина и унитаз.
Я прорыдала три дня, чувствуя себя полным банкротом и неудачницей. Ну как так, я вся такая хорошая и успешная, состоявшаяся, обеспеченная, а в личной жизни не клеится? Второй муж – и снова козёл!
Здесь-то и появилась мысль, что, может быть, я не совсем верно картинку вижу? Может у меня брак с козлами случается, потому что я сама коза? Я истошно мекаю, и удивляюсь, что на мой искренний «ме-е-ек» не прилетают изящные лебединые кавалеры, а задорно прискакивают всякие парнокопытные женихи.
И вот тогда я начала изучать психологию семейных отношений. Чему я только не научилась! Сейчас у меня более 30 профессиональных компетенций – я гештальт-психолог, расстановщик по Хеллингеру и Лаору, ученица председателя Федерации расстановщиков Франции Колин д`Обрэ. В моём багаже арт-терапия, нарративные техники, я сертифицированный процессор RPT, EMOS, плюс кинезиология в психологии, и ещё десятки других сертификатов и свидетельств. Уже более десятка потоков студентов-психологов и коучей из Школы коучинга Констанина Довлатова учатся по моим лекциям.
Но вот что гораздо важнее любых титулов и свидетельств – мои собственные результаты. Мы с третьим мужем уже более 20 лет в счастливом венчаном браке, и отношения наши улучшаются с каждым годом. Большой дом, внуки, кошка, собака.
С годами я начала учить женщин – как стать счастливыми. Я имела на это право, так как сама добилась конкретных результатов, и давала не какую-то оторванную от реальности эфемерную теорию, а прикладную практику, которая уже была опробована и показала эффективность. Со второго брака до меня дошло, что я делаю что-то не так, третья попытка уже получилась жизнеспособной. И я просто обязана поделиться опытом, чтобы другим женщинам не пришлось делать болезненные неудачные попытки. Чтобы они смогли сохранить и укрепить тот брак, который у них растёт в данный момент. Либо сразу начать строить что-то правильное и морозостойкое с первой же попытки.
С годами количество моих учениц росло, и оказалось, что среди общей довольно громоздкой статистики кое-где у девочек появлялся результат – снятие диагноза «Аутизм» у ребенка. Кроме аутизма также иногда у мамочек ребенок исцелялся от диагноза «задержка психического развития». По результатам анализа этой статистики и появилась программа «MAu-Therapy».
Осенью 2016 года на конгрессе психотерапевтов России я докладывала о результатах, которые получили девочки, участвовавшие в тестовой группе «MAu-Therapy». Коллеги единодушно признали, что это новое слово, которое требует максимально обширной статистики. Все визитки раздала.
Тема аутизма сегодня очень актуальна. Число аутичных детей растёт в геометрической прогрессии, и официальная медицина ничего результативного предложить не может.
Конечно, я немного побаивалась – эксперимент есть эксперимент, а я даже не профессор. Для того, чтобы меня утешить, мой коуч прислала мне целую таблицу. Эйнштейн, Резерфорд, Флеминг, Пастер – никто не был даже доктором наук. А я же когда-то в далеком инженерном прошлом изучала теорию решения изобретательских задач. По первому образованию я инженер-системотехник. И вот, я фактически изобрела целую авторскую программу, состоящую из 400 заданий, длительностью больше года. Программу исцеления от вредоносных родовых программ – каковой, в моём понимании, собственно, и является аутизм.