Результаты томографии Марии Сантьяго прибыли в понедельник утром. Элизабет позвонили из кабинета доктора Цумвальта и сообщили, что никаких признаков опухоли, кровоизлияний или иных отклонений от нормы не обнаружено. Можно, конечно, провести дополнительное обследование, однако доктор Цумвальт уверен, что проблема связана с психикой, а не с телесной сферой.
– Вы можете позвонить миссис Сантьяго и сообщить ей об этом? – спросила Элизабет медсестру. Общение с медиками было частью ее работы психолога-консультанта по семейным вопросам. И случись так, что результаты обследования оказались бы положительными, медсестра тотчас бы поставила об этом в известность Элизабет.
– Я позвоню ей прямо сейчас, – пообещала помощница доктора Цумвальта.
Элизабет облегченно вздохнула. Впрочем, ощущение было мимолетным. Что бы там ни было, но проблема Марии никуда не делась, и им еще предстоит выяснить ее суть. Во всяком случае, похоже, что проблема эта действительно имеет психологическую, а не физическую природу. Оставалось надеяться, что доктор Джеймс поможет в ее разгадке.
Как только пациент Майкла вышел из кабинета, Элизабет зашла, чтобы поговорить с доктором.
– Опухоли не обнаружено, – коротко сообщила она. Они с Джеймсом договорились, что тот назначит Марии консультацию. Более того, ей удалось заручиться его обещанием, что он непременно поможет будущей матери.
– У меня сегодня во второй половине дня отменен один визит, так что, если сможет, пусть приезжает в три часа.
– Спасибо, Майкл.
Ее собеседник пригладил волосы.
– Мне нравятся эти Сантьяго. Трудолюбивые, добрые люди. Насколько мне известно, им нелегко приходится в жизни.
Верно. Им приходится нелегко. Трудно приходится Марии, вышедшей замуж в пятнадцать лет, трудно Раулю, который в последнее время постоянно попадает то в одну неприятную историю, то в другую.
– Согласна, им живется нелегко. Я передам ей, чтобы она приехала в три часа.
Мария приехала ровно в назначенное время на старом синем «форде» мужа. Элизабет вышла в приемный покой ее встретить. Они присели на обтянутый темно-коричневой кожей диван. Помещение было небольшим, но уютным. Здесь стояли кресло в тон дивану, низкий кофейный столик и еще один стол, на нем бронзовая лампа и стопка журналов, в основном по домоводству, слегка зачитанных и потрепанных.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась Элизабет у Марии. Та сидела, положив руки на огромный живот.
– Отлично. Правда, немного устала, только и всего, – призналась та.
Сегодня Мария выглядела очень даже хорошо – в розовых брючках и полосатой розовой блузке-распашонке. Черные волосы заплетены в одну длинную косу.
– Спишь теперь лучше?
Мария вздохнула.
– Если вы хотите знать, слышала ли я снова те самые голоса, то нет. Кроме того, Мигель приезжал домой раньше, чем я ложилась спать.
– По крайней мере, у тебя хотя бы появилась возможность нормально выспаться. Давай посмотрим, что скажет доктор Джеймс о твоем нынешнем состоянии. Хочется надеяться, он разберется, что с тобой происходит.
Мария поднялась с дивана.
– А вы… вы не сходите к нему вместе со мной?
– Мне кажется, доктор захочет поговорить с тобой наедине.
– Пожалуйста!
Элизабет посмотрела на стоявшего в дверях Майкла Джеймса.
– Все в порядке, Мария. Если мисс Коннерс свободна и желает присутствовать, то я не возражаю.
Мария бросила на Элизабет умоляющий взгляд. Та согласно кивнула в ответ. Все трое вошли в кабинет.
Женщины заняли места перед столом, Майкл уселся в кожаное кресло напротив. Он надел очки в черепаховой оправе и принялся изучать бумаги, которые вынул из лежавшей перед ним папки.
Сняв очки, он положил их на стол.
– Начну с того, Мария, что мисс Коннерс поведала мне о том, что с вами происходит в последнее время. Я полагаю, это дезорганизует вашу жизнь.
Мария вопросительно посмотрела на Элизабет, из чего доктор сделал вывод, что юная мексиканка его не поняла.
– Я подозреваю, что это вас сильно расстраивает, – сказал он. – Постоянная тревога сильно затрудняет вашу жизнь.
Мария кивнула:
– Si. Мне страшно. – С этими словами она крепко сжала сложенные на животе руки.
– Прежде чем мы перейдем к более серьезному обсуждению, предлагаю начать с чего-нибудь простого. У меня есть два коротких теста, которые я хочу предложить вам. Отвечайте искренне на каждый вопрос, да или нет, и тогда мы посмотрим, что из этого выйдет.
Мария кивнула. По всей видимости, ей удалось взять себя в руки. Следующие пятнадцать минут доктор задавал ей разные вопросы с первого листа бумаги, который он вынул из папки. Это были вопросы, призванные выявить симптомы депрессии.
– Отлично, Мария, мы на правильном пути. Возникало ли у вас в последние недели или месяцы беспокойство по поводу работы, семьи, денег?
Мария покачала головой:
– Нет. У Мигеля с работой все в порядке. У Рауля дела тоже наладились.
– Вы не потеряли интереса к тому, что вам обычно нравится?
– Нет. Я очень занята по дому, готовлю его к появлению ребенка.
– Испытывали вы грусть или отчаяние?
– Нет.
– Вы утратили интерес к сексу?
Смуглые щеки женщины окрасились легким румянцем.
– Мой муж очень темпераментный мужчина, но поскольку мы ожидаем ребенка… – Она отвела глаза. – Да, я все-таки испытываю желание.
Элизабет с трудом сдержала улыбку. Майкл снова посмотрел на лист с вопросами и продолжил.
– Вы часто плачете?
– В последнее время несколько раз, но только потому, что мне было страшно.
Майкл сделал какую-то запись и продолжил задавать вопросы:
– Вы раздражаетесь, когда общаетесь с другими людьми?
– Нет, вряд ли.
– Вы часто думаете о смерти?
Мария покачала головой:
– Я чаще думаю о моем будущем ребенке. Доктор говорит, что у нас будет мальчик.
Доктор Джеймс покосился на Элизабет, отложил первый вопросник в сторону и взялся за второй:
– Я предлагаю вам тест на выявление невроза. Отвечайте на вопросы, как и раньше, да или нет.
Мария кивнула и слегка выпрямилась на стуле.
– Испытываете ли вы иногда ощущение, что окружающие вас предметы – нереальные, непривычные, странные или имеют туманные очертания?
– Si. Да. По ночам… когда я остаюсь одна…
– Вы испытываете страх смерти или опасения, что с вами случится что-то ужасное?
– Si. И мне становится страшно.
– Вам становится при этом трудно дышать? Вы чувствуете, что задыхаетесь?
– Такое случалось со мной… да.
Доктор снова что-то записал на листке.
– Вы страдаете головными болями, болью в груди, приступами головокружения? Вас бьет дрожь?
– Si. Но только тогда, когда мне становится страшно.
– Вам никогда не казалось, что ноги не повинуются вам? Что они сделались ватными?
– Было, но только не совсем так. В последний раз, когда я слышала голоса, не могла двинуть ногами, не могла встать с кровати. Мне бы не удалось убежать в случае опасности.
Доктор Джеймс нахмурился.
– Вы испытывали учащенное сердцебиение?
– Да, конечно. Да. Мне казалось, будто сердце вот-вот выскочит из груди.
Доктор отложил листок и надел очки.
– Судя по вашим ответам, миссис Сантьяго, у вас классические признаки невроза. То, что вы чувствуете, на самом деле не происходит. Но испытываемый вами стресс заставляет вас принимать страхи за реальность.
– Но голоса, они ведь реальны?
– Нет, не реальны. Но вы не должны бояться. После того как вы поймете, что является причиной вашего невроза, голоса исчезнут навсегда.
Доктор Джеймс многозначительно посмотрел на Элизабет, и она поняла, что он просит ее выйти из кабинета.
– Доктор Джеймс обязательно поможет тебе, Мария. Тебе нужно лишь поговорить с ним, рассказать о своих страхах, быть честной сама с собой и своим прошлым. – Элизабет осторожно и вместе с тем ободряюще сжала плечо юной женщины. – Если ты приложишь усилия, то скоро почувствуешь себя значительно лучше.
Элизабет вышла из кабинета и закрыла за собой дверь. Судя по всему, у Марии действительно невроз. Майкл Джеймс прекрасный специалист и отлично знает свое дело. В должное время он выяснит истинную причину невроза. И как только причина станет окончательно ясна, можно будет приступить к соответствующему лечению.
Элизабет вернулась на работу. С одной стороны, она испытала некоторое облегчение. И в то же время тревога за состояние Марии никуда не исчезла. Скорее всего, тут не обошлось без семейных проблем. Мигелю Сантьяго – двадцать девять. Он взрослый мужчина, на десять лет старше своей молоденькой жены.
Он не агрессивен, но явно доминирует в семейных отношениях, что до сих пор не вызывало у Марии возражений. Ей ведь с самого детства постоянно внушалось, что мужчина – глава семьи, кормилец и защитник. Марии никогда бы и в голову не пришло с этим спорить, и ее брак с Мигелем вполне можно было считать счастливым.
Теперь же, после того, что Элизабет услышала в кабинете доктора Джеймса, у нее появились на этот счет большие сомнения.
– Что же мне надеть?
Неделя закончилась, и наступила суббота. Во второй половине дня в Сан-Пико было очень жарко, жгучие лучи солнца даже сквозь жалюзи проникали в окна спальни в квартире Элизабет на Черри-стрит.
– Надень черное вечернее платье, – посоветовала Гвен Питерсен, опускаясь на край кровати перед зеркальным шкафом.
– Что ж, а это идея!
Комната была обставлена недорогой мебелью, которую Элизабет купила сразу по окончании колледжа.
Она не планировала возвращаться в родной город и, вернувшись в Сан-Пико два года назад, так и не успела сделать эту квартиру своим настоящим домом.
– У Карсона такой шикарный дом, – продолжала щебетать тем временем Гвен. – А какие шикарные он устраивает обеды! Специально нанимает официантов. Мы с Джимом как-то раз были у него в гостях, правда, очень давно. Тебе определенно нужно надеть что-нибудь сногсшибательное.
Гвен пристально посмотрела на разложенные на кровати платья: одно из красного шифона с пышной юбкой, другое облегающее из тонкого голубого шелка, с умеренным вырезом и небольшими рукавами фонариком, и третье – простое, элегантное, облегающее, из черного шелка.
– Черное подойдет идеально. Это неумирающая классика, и вообще, черный цвет – это так сексуально!
– Я тоже так думаю. Мне оно тоже нравится. К нему я всегда надеваю мамин жемчуг.
– Супер! – Гвен встала с кровати, взяла вешалку с черным платьем и приложила его к Элизабет. – Классно смотрится! Это большое везение, что тебе все еще впору платья, которые ты купила в Лос-Анджелесе. В Сан-Пико ничего подобного не сыщешь даже днем с огнем.
Черное облегающее платье, длиной до колена, имело глубокий вырез, правда, на спине.
– Согласна, но ведь потребность в такой одежде возникает крайне редко.
– Это так, но ведь ты начинаешь встречаться с Карсоном Харкортом. Так что красивые платья в гардеробе тебе не помешают, причем не только это, а чем больше их будет, тем лучше.
– В мои планы не входит завязывать серьезные отношения с Карсоном. Я его едва знаю.
– Но ведь, согласись, это было бы неплохо? Я бы даже сказала, просто прекрасно, если бы между вами возникли отношения. Карсон богат, пользуется уважением в обществе. Короче, настоящая находка для незамужней женщины.
– Я не собираюсь никого искать. Не хочу цепляться ни за Карсона, ни за какого-то другого. У меня уже был муж, хватило на всю жизнь.
Гвен прижала платье к себе и посмотрелась в зеркало. Юбка была великовата для ее хрупкой фигурки, однако черный цвет выгодно подчеркивал бледное лицо и короткие рыжие волосы.
– Не все мужчины такие, как твой бывший. Знаешь, мой Джим тоже ужасный муж.
– Что ты говоришь! Да такие, как твой Джим, попадаются в одном случае из десяти тысяч. К несчастью, у меня просто нет времени, чтобы перебрать девять тысяч девятьсот девяносто девять мужчин, чтобы найти такого, как он.
– Ну, ты преувеличиваешь! – рассмеялась Гвен. – В Сан-Пико немало симпатичных и покладистых мужчин.
– Может быть, – ответила Элизабет и достала обувную коробку, в которой лежала пара черных туфелек на высоком каблуке. – До сих пор лично мне в этом не везло. Кроме того, не каждой женщине для счастья непременно нужен мужчина. У меня есть работа, карьера. Есть друзья, такие как ты и Джим. Моя жизнь вполне меня устраивает, и я не намерена что-то в ней менять.
– А дети? Неужели тебе не хочется иметь детей? Дети – разве это не веская причина для того, чтобы найти себе мужа? Если, разумеется, ты не из тех современных женщин, готовых забеременеть и воспитывать ребенка в одиночку.
– Я не из тех современных женщин, поверь мне.
Когда она вышла замуж за однокурсника по колледжу, Брайана Логана, ей страстно хотелось иметь детей. Но Брайан всегда повторял, что с этим не стоит спешить, что заводить детей им еще слишком рано. Сначала нужно встать на ноги, добиться первых успехов в работе. Да и денег пока лишних тоже нет, и он сам еще не готов стать отцом.
В конечном итоге они развелись прежде, чем у нее появилась возможность забеременеть. Теперь, когда Элизабет исполнилось тридцать, ее биологические часы ускорили свой бег. Она отказалась носить фамилию бывшего мужа, вновь взяла девичью и больше не желала попадать под влияние какого бы то ни было мужчины. Из чего следовало, что тем самым она окончательно лишала себя потенциальной радости материнства.
– Я бы с радостью завела детей, – ответила Элизабет. – Но не раньше, чем встречу такого мужчину, который будет готов разделить со мной долгий жизненный путь. Никаких новых разводов я не хочу. Это не для меня. Хватит. Да мы с тобой обе хорошо знаем, что таких мужчин раз-два и обчелся. Так что рисковать не стоит.
Гвен не стала спорить. Она знала взгляды Элизабет на брак, и никакие дискуссии не способны заставить ее изменить точку зрения.
– Слушай, мне пора, – заявила она и взяла сумочку, лежавшую на комоде. – Позвони мне завтра. Расскажешь, как все было. – Гвен улыбнулась. – И все-таки я надеюсь, Лиз, что твоя жизнь еще изменится к лучшему, хочешь ты этого или нет.
Элизабет улыбнулась.
– Конечно, позвоню. Обещаю тебе. Но ты не слишком заводись и не воображай ничего особенного. Это самое обычное свидание, не более того.
– Точно. Ты, как всегда, права. Пока!
Гвен шагнула за порог, и Элизабет услышала, как со стуком закрылась входная дверь. Они с Гвен знали друг друга еще со школы. А после того как Элизабет вернулась в Сан-Пико, их дружба продолжилась и даже упрочилась.
Дружба. Это, пожалуй, единственное, что удерживало Элизабет в маленьком уродливом городке ее детства. Хорошие люди. К их числу относилась и Гвен Питерсен. А в ее воображении снова возник образ Карсона Харкорта – высокого, светловолосого и симпатичного. Карсон произвел на нее впечатление хорошего человека. Похоже, она не обладает полным иммунитетом к присутствию мужчины в ее жизни. А значит, сегодняшний вечер может оказаться очень даже приятным и интересным.