Как Лиза и предполагала, Василиса Иванова, известная в городе личность, душа любой богемной компании, а также свой человек в среде чиновников и юристов, охотно отозвалась на предложение прийти в офис и поговорить о своей погибшей подруге – Любови Гороховой.
Она только зашла в приемную, как все помещение оказалось заполнено ею. Ее громким грудным контральто, ее пряными духами, ее пестрой леопардовой шубой, ее пышной, уложенной вокруг головы короной косой.
Высокая, красивая, слегка полноватая, неопределенного возраста яркая женщина едва угомонилась под внимательным профессиональным взглядом Елизаветы.
– Присаживайтесь, Василиса… Извините. Не знаю вашего отчества, – вежливо усадила Лиза посетительницу напротив себя в удобное кресло.
– И не надо с отчеством. Мне приятно, когда меня называют по имени. Так я кажусь сама себе моложе.
Она улыбнулась очень открытой, просто-таки чудесной улыбкой. И Лиза спросила себя: на самом ли деле она так открыта миру или же это ее природный артистизм и желание нравиться всем и всегда?
– Хорошо. Василиса. Хотите чаю?
– Нет, спасибо. Только что кофе выпила у одного своего знакомого…
– У вас роскошная шуба.
– Спасибо… Это леопард. На эту шубу ушло три тушки. Она выделана в Америке, там даже печать есть, на мездре. А фасон, вы не поверите, знаменитый крой «Жаклин» или «Подарок Кеннеди». Вот. Сшит по специальному заказу.
– Вы что, за ней в Америку летали? – сделала вид, что удивилась, Лиза.
– Да нет, упаси вас боже! У нас тут, в Саратове, можно найти места, где ваше желание исполнят в лучшем виде. Ведь не все имеют возможность ездить в Москву. Поездка в Москву лично для меня, к примеру, целое событие. Она действует на меня почему-то угнетающе. И для меня искать магазины, где я могла бы купить себе приличную шубу или туфли, – это невыносимо тяжело. Огромные расстояния, отсутствие личного транспорта… Вы понимаете, о чем я?
– Да, догадываюсь. Вы заказываете хорошие вещи, в том числе шубы, в салоне «Софи», что на улице Яблочкова, так?
– Да. Понимаете, хоть этот салон и считается меховым, но нам, постоянным клиенткам, привозят по заказу, ну, там, из каталогов, из Интернета, эксклюзивные вещи не только из меха, но и из кожи. И обувь, и даже хороший дорогой парфюм. Там определенная система заявок, надо просто прийти и сказать, что твоя душа желает. Очень удобно.
– На ступенях этого салона нашли мертвой вашу подругу, Любу Горохову, – напомнила Лиза.
В этот день она чувствовала себя уже не так бодро, как сутки назад. Сильно ломило поясницу, да и желудок что-то болел. Она грешила на то, что переела маринованных маслят. Но они так хорошо шли к картошке! И вообще, ужин удался. Приехали Глафира с Адамом, привезли коробку ее любимых шоколадных конфет «Mozart», коробку хорошего чая. Лиза была весела, Гурьев не мог на нее насмотреться, весь вечер шептал ей на ухо комплименты, говорил, что счастлив с ней и с нетерпением ждет рождения сына, а после ухода Глаши с мужем взялся привести в порядок кухню, даже запустил посудомоечную машину. И уже перед самым сном Лизу вдруг охватил страх. Страх смерти во время родов. Сон, который обволакивал ее весь вечер, уступил место злой бессоннице. Она вцепилась в спящего мужа и расплакалась. Говорила, обливаясь слезами, что не выдержит родов, что надо бы ей сделать кесарево сечение, но тогда она не проснется от наркоза… В муках, страхах, чувстве вины перед Дмитрием, которому она не давала спать, прошла вся ночь. Она уже и сама понимала, что ей надо бы остаться дома, никуда не ходить и тем более не работать, но она же обещала встретиться с Василисой, обещала Мирошкину помочь ему максимально.
Вот и получилось, что невыспавшаяся, с больным желудком и разламывающейся поясницей, она, с трудом перемещаясь в пространстве, доехала до офиса и даже успела до встречи с Василисой выпить чашку чая.
– Да-да, это просто кошмар какой-то! Любочка была, конечно, страшно любвеобильной женщиной. У нее и имя соответствовало характеру. Она очень любила мужчин, любила любовь, любила саму жизнь! И эта жизнь подбрасывала ей время от времени роскошные подарки…
– Вы имеете в виду смерть ее мужа? – тихо спросила Лиза.
– Зачем вы так? Ну, да, Миши не стало, но я имела в виду другое. Она, не прилагая особых усилий, разбогатела, обрела независимость…
– Когда у мужа много денег, да если еще он к тому же любит свою жену, что ж в этом удивительного? Вы завидовали Любе?
– Да ей все завидовали. И даже не столько ее деньгам, потому что у меня много состоятельных подруг, нет… У нее было такое… какое-то праздничное, что ли, мироощущение. Вот. Она сама была как праздник. Ну, не обходилось, конечно, без алкоголя, у меня постоянно собирались компании… Вы не поверите. Но есть люди, которым идет алкоголь. Да, да, вы не удивляйтесь! Вот она выпьет и становится такой необыкновенно веселой, жизнерадостной, а еще она умела шутить. Она знала огромное количество анекдотов, ценила юмор в других, короче, хохотала до упаду. Вот не верится, что ее нет. Такие люди не должны уходить, да еще и так ужасно. Может, это цинично прозвучит, но для нее естественнее было бы утонуть где-нибудь в океане, при кораблекрушении, или упасть с воздушного шара, или захлебнуться шампанским… Не знаю, как вам сказать… Но быть изнасилованной и удушенной! Зачем ее насиловать, когда она сама готова была отдаться любому, почитай, мужчине. Она любила мужчин. Она ценила их. И ей везло на любовников. Студенты не в счет. Студенты – это была ее ошибка. Она не должна была так поступать с ними. Она унижала их…
Василиса все рассказывала и рассказывала о своей подруге, и Лиза все больше и больше убеждалась в том, что Василиса никогда не любила Любу, не уважала и даже презирала ее. Зато теперь, когда ее не стало, у нее появилась возможность, так сказать, для пользы следствия, облить подружку грязью.
– Скажите, Василиса, как вы думаете, кто мог так над ней надругаться?
– Только случайный прохожий. Пьянь какая-нибудь подзаборная, которая положила глаз на ее шубу. Вот точно!
– Ну, сняли бы с нее тогда шубу, и все, а насиловать-то зачем?
– Так она баба красивая была…
– Вы можете назвать фамилии ее приятелей, друзей, любовников.
– Конечно, могу. Я и список принесла.
Лиза была потрясена. Оказывается, Василиса основательно подготовилась к визиту.
– Вот, – она положила на стол листок. – Здесь все, что мне известно. Когда прочтете, увидите, что у нее было много поклонников из элиты нашего общества, так сказать. Хотя мы-то с вами знаем, что это никакая не элита, а даже напротив. Конечно, все это богатые люди. Очень влиятельные. Но тоже не без слабостей. Приходили к Любаше, вернее, приезжали в ее загородный дом в Михайлово, развлекались, как хотели, выпивали. Уж что-что, а выпить они любители.
Лиза бегло просмотрела список. Нашла много знакомых фамилий. На самом деле, весьма обширный круг знакомых. Но встречались среди них и незнакомые.
Она подчеркнула красным маркером некоторые из них. Показала Василисе.
– Так, шушера всякая… непризнанные гении. Поэты, писатели. Говорю же, мусор всякий… Продавщицы, танцовщицы… Все алкоголики. Я говорила ей: гони ты их, мать, в шею, да куда там?! Ей нравилось быть королевой, нравилось угощать их. У нее же была прекрасная кухарка, Валюша. Ох, какие же она пельмени готовила. А беляши! А чебуреки! Руки у нее золотые. Любаша иногда отпускала ее подработать у своих подружек на банкетах, торжествах разных. А уж как она ее любила! И кольца золотые дарила, и платья свои.
– Как ее зовут? Где она живет?
– Да там, в том доме и живет. Или теперь уже… жила? Я не знаю.
– А что вам, Василиса, известно о Любином завещании?
– Понятия не имею. Да и разве может быть у такого человека, какой была Любаша, завещание? Она не собиралась умирать. Она жила на полную катушку. Как перед смертью…
– Но самые близкие люди-то у нее были?
– Икорников Владимир Кондратьевич и Орлов Максим Петрович. Знакомые все люди, не правда ли?
Это были люди из окружения губернатора. В сущности, умные, деловые, умеющие делать деньги из воздуха. Очень опытные, с харизмой. Два друга. Два любовника. Два соперника.
– Друзья или любовники?
– Очень близкие друзья и любовники. Прежде они делали дела с Мишей, а когда он умер, всеми силами поддерживали вдову. Сейчас они занимаются организацией похорон Любаши. Господи. Горе-то какое!
Позвонил Мирошкин, сказал, что будет через десять минут.
– Лиза, это бомба! – крикнул он в трубку. – Просто бомба!
– Хорошо, Сережа, я тебя жду.
Василиса как-то нервно заерзала на стуле.
– Елизавета Сергеевна, прошу вас, держите меня в курсе расследования. Я понимаю, что вы в этом следствии – лицо не официальное, и все в городе знают, что вы помогаете прокуратуре, что у вас светлая голова, что вы обладаете феноменальной интуицией… Понимаете, Любаша была моей близкой подругой, и мне не все равно, кто мог поднять на нее руку. Кроме того, вы же понимаете, это мог быть человек из нашего с ней круга, то есть кто-то из наших общих знакомых…
– Ваших общих знакомых? – удивилась Лиза.
– Или какой-нибудь студент из ее поклонников, – махнула рукой Василиса. – Окружила себя молоденькими мальчиками, возомнила себя королевой. А что, денег много, не жалко. Зато последнее время она жила в какой-то эйфории, ей казалось, что ее все любят. А вот отбери у нее все деньги, и что? Перезревшая дама, не знавшая куда себя деть. Да смешно было смотреть…
И вдруг она осеклась. Замолчала и отвернулась. Она поняла по взгляду Лизы, что сказала лишнее, что не сдержалась и выдала сразу все свое презрение по отношению к погибшей.
– Извините. Но все равно – это чистая правда. Я и любила Любу, и не любила одинаково. Когда я приходила к ней, мне казалось, что и в моей жизни тоже присутствует праздник, понимаете? Так что, чем я лучше ее? Разве что романы с мальчиками-ботаниками не заводила.
– Скажите, Василиса, вот такой мальчик-ботаник, как вы выражаетесь, мог бы напасть на Любу, изнасиловать и убить?
– Ограбить и убить – мог бы любой, кого она унизила тем, что вычеркнула его из своей жизни. В молодости свойственно заблуждаться и ударяться в крайности. Но только не изнасиловать. Да еще прямо на улице, в центре города!
– А кто вам сказал, что ее убили в центре города?
– Так вы же и сказали. Что на ступенях того самого салона…
– Я сказала, что там нашли тело, а где она была убита, еще только предстоит выяснить.
Лиза почувствовала, что утомилась. Разговор с Василисой был ни о чем. Больше даже походил на сплетничанье.
В дверь позвонили. Пришел Мирошкин. Но, увидев Василису, сразу все понял, кивнул головой в сторону двери, ведущей в отдельный кабинет.
– Извините, Василиса. – Лиза пригласила Сергея в кабинет и заперла за ними дверь.
– Ну? – Она заглянула ему в глаза. – Где бомба?
– Изнасиловал Горохову и Ольгу Болотникову один и тот же человек!!! Ты могла бы такое предположить? Отпечатки пальцев на сумке Гороховой совпадают с отпечатками пальцев на дверях в квартире Болотниковой. Я не говорю уже о биологических следах! Совпадение – сто процентов!
– Надо же – какой неугомонный мужчина! – прошептала задумчиво Лиза. – Ладно, Сережа, мне надо отпустить эту даму, тогда и поговорим. А то неудобно как-то шептаться.
Она вышла, улыбнулась взгрустнувшей Василисе. Та, словно понимая, что время беседы закончилось, засобиралась.
– Пожалуйста, Елизавета Сергеевна, держите меня в курсе расследования…
– Конечно-конечно, мы же договорились, – ответила, улыбаясь одними губами, Лиза. – Только я не совсем поняла, куда это вы так засобирались… Думаю, что после всего, о чем мы с вами поговорили, самое время заключить договор…
– Договор? – встрепенулась Василиса. – Какой?
– А вы зачем ко мне пришли?
– Ну… это… Любу же убили.
– Насколько я поняла, вы хотите, чтобы я помогла найти убийцу вашей лучшей подруги. Так?
– Да… Конечно…
– Я берусь за это дело. В случае положительного результата мой гонорар составит… – И Лиза нацарапала на листке сумму. – Если же в течение шести месяцев мы никого не найдем, то сумма будет значительно меньше…
Василиса смотрела на нее молча, полные ее щеки пошли красными пятнами.
– Вы правильно сделали, что пришли ко мне, – не без удовольствия продолжала Лиза, радуясь возможности поставить эту сплетницу, глумящуюся над памятью Любы Гороховой, на место. – Вы – настоящая подруга… Побольше бы таких людей… Посидите немного, я сейчас заполню форму договора, здесь буквально несколько строк… И, конечно же, обещаю держать вас в курсе расследования. Мы всегда с Глашей очень внимательны к нашим клиентам… Чашку кофе? Вам с сахаром или нет?