В. И. Ленин. Полн. собр. соч. 5-е изд.: В 55 т. М.: Гос. изд-во политич. лит., 1958–1965. Т. 36, с. 217.
Там же. Т. 35, с. 176.
В. И. Ленин. Полн. собр. соч. Т. 33, с. 90.
Там же. Т. 54, с. 391.
Там же. Т. 50, с. 70.
Советская юстиция: Краткий сборник статей к Съезду Советов / Под ред. и с предисл. Д. И. Курского. М.: Гос. Изд-во, 1919, c. 20.
На суконно-пламенном языке Вышинского: «…единственный в мире имеющий подлинное всемирно-историческое значение процесс создания на развалинах старой, дворянско-полицейской и буржуазной системы тюрем, этих “мёртвых домов”, построенных эксплоататорами для трудящихся, – новых учреждений… с новым социальным содержанием». (От тюрем к воспитательным учреждениям / Под общ. ред. А. Я. Вышинского; Институт Уголовной и Исправительно-трудовой Политики при Прокуратуре СССР и НКЮ РСФСР. М.: Советское Законодательство, 1934, с. 5.)
Там же, с. 10.
Отчёт Народного Комиссариата Юстиции VII Всероссийскому Съезду Советов. [М.]: Типогр. при Московской Таганской Тюрьме, [б/г], с. 9.
Материалы Народного Комиссариата Юстиции. Вып. 3. М.: Нар. ком. юст., 1918, с. 137.
Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства, издаваемое Народным Комиссариатом Юстиции. 24 апреля 1919, № 12. Ст. 124: О лагерях принудительных работ; 3 июня 1919, № 20. Ст. 235: Об организации лагерей принудительных работ.
Этой забытой теперь женщине была вручена тогда (по линии ЦК и ЧК) судьба всей Пензенской губернии.
В. И. Ленин. Полн. собр. соч. Т. 50, с. 143, 144.
Собрание узаконений… 1918: Отд. 1. № 65. Ст. 710: О Красном терроре.
К. Х. Данишевский. Революционные Военные Трибуналы. М.: Издание Реввоентрибунала Республики, 1920, с. 40. (Под грифом «Секретно».)
От тюрем к воспитательным учреждениям, с. 27, 28.
Центральный Государственный Архив Октябрьской Революции (ЦГАОР), фонд 393, опись 13, дело 1в, лист 111.
Там же, л. 112.
Материалы Народного Комиссариата Юстиции. Вып. 7. М.: Нар. ком. юст., 1920.
К. Х. Данишевский. Революционные Военные Трибуналы, с. 39.
Пенитенциарное дело в 1922 году / РСФСР. Главное управление местами заключения. М., 1923.
ЦГАОР, ф. 393, оп. 39, д. 48, л. 13, 14.
А. А. Герцензон. Борьба с преступностью в РСФСР: По материалам обследования ЧК РКИ СССР / Под ред. и с предисл. В. А. Радус-Зеньковича. М.: Юридич. изд-во НКЮ РСФСР, 1928, с.103.
От тюрем к воспитательным учреждениям, с. 431.
И. Л. Авербах. От преступления к труду / Под ред. А. Я. Вышинского; Академия Наук СССР. Институт советского строительства и права. [М.]: Советское законодательство, 1936.
Власть советов: Журнал ВЦИК. М.: Всерос. центр. исполком, 1919, № 11, с. 6, 7.
ЦГАОР, ф. 393, оп. 47, д. 89, л. 11.
Там же, оп. 53, д. 141, л. 1, 3, 4.
И только сами монахи показались ему для Соловков грешными. Был 1908 год, и по тогдашним либеральным понятиям невозможно было вымолвить о духовенстве одобрительно. А нам, прошедшим Архипелаг, те монахи, пожалуй, и ангелами покажутся. Имея возможность есть «от пуза», они в Голгофско-Распятском скиту даже рыбу, постную пищу, разрешали себе лишь по великим праздникам. Имея возможность привольно спать, они бодрствовали ночами и (в том же скиту) круглосуточно, круглогодно, кругловременно читали псалтырь с поминовением всех православных христиан, живых и умерших. Как предчувствовали, что будет там дальше.
Специалисты истории техники говорят, что Филипп Колычев (возвысивший голос против Грозного) внедрил в XVI веке технику в сельское хозяйство Соловков так, что и через три века не стыдно было бы повсюду.
Государственная тюрьма в Соловках существовала с 1718. В 80-х годах XIX века командующий войсками С.-Петербургского военного округа великий князь Владимир Александрович, посетив Соловки, нашёл воинскую команду там совершенно излишней и убрал солдат с Соловков. С 1903 соловецкая тюрьма прекратила своё существование. (А. С. Пругавин. Монастырские тюрьмы в борьбе с сектантством: К вопросу о веротерпимости. М.: Посредник, 1906, с. 78, 81.)
И на этот пожар тоже ссылался «антирелигиозная бацилла», объясняя, почему так трудно теперь вещественно найти прежние каменные мешки и пыточные приспособления.
Их убрали с Соловков лишь около 1930 – и с тех пор прекратились уловы: никто больше не мог той селёдки в море найти, как будто она совсем исчезла.
Соловецкие острова: Ежемесячный журнал – орган управления Соловецкими лагерями особого назначения ОГПУ. о. Соловки: УСЛОН, 1930, № 2–3, с. 55, из доклада в Кеми начальника УСЛОНа товарища Ногтева. – Когда теперь экскурсантам показывают в устьи Двины так называемый «лагерь правительства Чайковского», надо знать, что это и есть один из первых чекистских «северных лагерей особого назначения».
По-фински это место называется Вегеракша, то есть «жилище ведьм».
История Курилки вызывает интерес. Возможно, когда-нибудь будут пытаться установить его личность. В революционные годы посильно было и принятие чужого чина и чужой фамилии. Но вот два следа, данные мне читателями, на всякий случай. Полковник Курилко командовал ещё до 1914 года 16-м Сибирским стрелковым полком; к концу войны был контуженный генерал с золотым оружием, Георгием и многими орденами. Сын его Игорь ещё кадетом 1-го Московского кадетского корпуса летом 1914 и 1915 ездил на фронт, воевал, награждён Георгиевской медалью, затем крестом; весной 1916 кончил ускоренный курс Александровского училища, прапорщик. Другой след: полковник Курилко был одним из возглавителей белогвардейской подпольной организации в Москве летом 1919. Она провалилась, были массовые расстрелы (до 7 000 человек?), но Иван Алексеев (отец моего корреспондента) и брат профессора И. Ильина, известные только Курилке, не были им выданы и не были тронуты.
Названного в честь председателя московской Тройки ОГПУ, молодого недоучки:
Он был студент, и был горняк,
Зачёты же не шли никак.
(Из «дружеской эпиграммы» в журнале «Соловецкие острова», 1929, № 1. Цензура глупая была и не понимала: что пропускает.)
Все ценности с годами перепрокидываются – и то, что считается привилегией в лагере Особого Назначения 20-х годов – носить казённую одежду, то станет докукой в Особом лагере 40-х годов: там у нас привилегией будет не носить казённой, а хоть что-нибудь своё, хоть шапку. Тут не только экономическая причина, тут и волны эпохи: одно десятилетие видит в идеале, как бы пристать к Общему, другое – как бы от него отстать.
Перетащили сюда рельсы с дороги Старая Русса – Новгород.
А сейчас на камнях, где вот так волокли, в этом месте двора, укромном от соловецкого ветра, жизнерадостные туристы, приехавшие повидать пресловутый остров, часами кикают в волейбол. Они не знают. Ну а если б знали? Да так же бы и кикали.
Впрочем, экскурсоводов, заикавшихся, что здесь был не только монастырь, но лагерь, – выгнали. И туристов стараются не пускать за пределы Большого Соловецкого острова: чтобы не видели ни Секирки, ни даже Троицкого скита (и сегодня много сохранилось тюремных решёток, в дверях – следы кормушек), ни Савватиевского. (В нём сохранился, например, подвальный карцер, где и в знойный день продрогаешь в минуту.)
Соловецкий приём, повторенный на катынских трупах. Кто-то вспомнил – традицию? или свой личный опыт?
Интересно, как на заре Архипелага с того самого начинают, к чему вернёмся и мы в поздних Особых лагерях: с удара по стукачам.
Ещё до 1972 года на чердаке Савватиевского скита долежала рукопись – дневник зэка 20-х годов (видимо, полита – потому что описывалось там, как кормят политов). На одной из первых страниц упоминалось покушение молодого белогвардейца на чекистского генерала. Дальше никто не прочёл: рукопись забрало КГБ.
От тюрем к воспитательным учреждениям, с. 115.
Соловецкие острова, 1930, № 2–3, с. 56, 57.
Там же, с. 57.
Г. Фридман. Сказочная быль // Соловецкие острова, 1930, № 4, с. 43, 44.
О, Бертран Рассел! О, Хьюлет Джонсон! О, где была ваша пламенеющая совесть тогда?
Всегда у нас как никогда, слабее не бывает.
Соловецкие острова, 1930, № 2–3, с. 60.
И их вы тоже не читали, сэр Бертран Рассел?..
Гепеушница, спутница Горького, тоже упражняясь пером, записала так: «Знакомимся с жизнью Соловецкого лагеря. Я иду в музей… Все едем на “Секир-гору”. Оттуда открывается изумительный вид на озеро. Вода в озере холодного тём но-си не го цвета, вокруг озера – лес, он кажется заколдованным, меняется освещение, вспыхивают верхушки сосен, и зеркальное озеро становится огненным. Тишина и удивительно красиво. На обратном пути проезжаем торфоразработки. Вечером слушали концерт. Угощали нас местной соловецкой селёдочкой, она небольшая, но поразительно нежная и вкусная, тает во рту». (М. Горький и сын: Письма. Воспоминания. М.: Наука, 1971, с. 276. (Архив А. М. Горького. Т. 13.))
Соловецкие острова, 1929, № 1, с. 3. (В собрании сочинений Горького этой записи нет.)
Эта площадка – в 300 метрах на юг от Святых ворот (их вели вдоль стены Кремля до конца, а потом дальше, не сворачивая), образовалась большая, 80х80 метров, свободная от леса, удобная для постройки. Летом 1975 там начали рыть котлован для жилых домов – и экскаватор выгребал одни кости. Туристы (а среди них – понимающие бывшие зэки) разбирали черепа. Уже и фундамент подняли – а вокруг него во множестве лежали рёбра, ключицы, челюсти, лопатки, тазовые кости, берцовые, фаланги пальцев и позвонки.
И. Л. Авербах. От преступления к труду / Под ред. А. Я. Вышинского; Академия Наук СССР. Институт советского строительства и права. [М.]: Советское Законодательство, 1936.
Меня корят, что надо писать туфта, как правильно по-воровски, а туХта есть крестьянское переиначивание, как Хвёдор. Но это мне и мило: туХта как-то сроднено с русским языком, а туфта совсем чужое, принесли воры, а обучили весь русский народ. Так пусть и будет туХта.
На Соловках и в 1975 ещё жили: бывший лагерный охранник Ершихин; его жена, бывший заседатель тройки в Кеми; бывшие надзиратели Беличкин, Третьяков, Шимонаев. А надзирательский сын Чеботарёв стал председатель исполкома острова. – Примеч. 1979 г.
ЦГАОР, ф. 393, оп. 78, д. 65, л. 369–372.
Это – официальная дата, а фактически с 1930, но организационный период скрыли для краткости сроков, красы и истории. И тут тухта…
От тюрем к воспитательным учреждениям, с. 136, 137.
Собрание законов и распоряжений Рабоче-Крестьянского Правительства СССР, издаваемое Управлением делами СНК СССР. 1929: Отд. 1. № 72.