– Ясного дня. Я Стефаль Лаэрон, студент четвертого курса факультета блюстителей пророчеств и его староста, – первым делом представился привлеченный к работе парень. – Могу поинтересоваться вашими именами?
– Хаг, – кивнул тролль, стукнув себя по плечу сжатым кулаком.
– Машьелис о Либеларо, – едва заметно наклонил кудрявую голову блондинистый дракончик, представившись в отличие от тролля полным именем.
– Яна Донская. – Реверансам Яна обучена не была, потому просто назвалась.
– Отлично. Идемте за мной, общежитие недалеко, – велел Стефаль и, не оглядываясь, направился к проходу между башней и трехэтажным домом из светлого камня, оккупировавшим чуть ли не всю правую сторону площади.
– А что там? – уточнил диспозицию Хаг, кивнув на длинное здание, похожее на букву «Г». Оно окружало площадь так, что для высокой стены и огромных входных ворот с небольшой калиткой и невысокой башенкой оставалось немного места. Кстати, башенка из трехцветного светофорного кирпича очень напоминала КПП (или как у них тут это называется? – Яна не знала).
– Архив исполненных пророчеств на первых двух этажах, на третьем – картотека всех учащихся академии, как бывших, так и нынешних, – мимоходом бросил староста. – Я как раз сегодня данные по первому курсу из административного корпуса заносил. – Эльф махнул рукой на другую каменную трехэтажку. В Лапе на первом этаже большая карта академии с обозначениями. Захотите, посмотрите.
– В Лапе? – теперь уже переспросил дракончик.
– Общежитие так прозвали. Оно одно на три факультета, форма здания интересная, потому и Лапа, – с легкой полуулыбкой объяснил проводник.
– А наружу отсюда выпускают? – покосился на «КПП-светофор» Машьелис.
– В дни отдыха – конечно. В рабочую часть циклады – нет. В четвертый и шестой дни, отведенные для самостоятельной работы, только по разрешению декана или мастера-преподавателя – для посещения городского архива и библиотеки, – спокойно разъяснил проводник и даже приостановился на несколько секунд, чтобы тройка первокурсников имела возможность в последний раз оглядеть площадь. – С разрешением подходите к мастеру-дежурному, и добро пожаловать в город Дрейгальт. Только делать там особенно нечего. Кормят в нашей столовой лучше, чем во многих городских кафе, ученические товары в лавке дешевле. Разве что на прогулку по историческим местам сходить.
– Стефаль, ясных дней! – защебетали, устремившись к старосте, две симпатичные девицы в форме, отделанной ярко-ярко-желтой каемочкой. Причем у одной красотки в кудряшках просматривались витые рожки, а у другой по щекам вились симпатичные узоры из мелких чешуек.
– Гала, Эльтира, – вежливо кивнул Стефаль, а девушки рассиялись так, словно им не студент улыбнулся, а как минимум известный актер. – Простите, но я вынужден покинуть ваше чудное общество и сопроводить первокурсников к общежитию.
Быстро, пока девушки не напросились в компанию, староста свернул обзорную экскурсию и летящим шагом устремился к арке. Новички, уж на что у Хага был широкий шаг, чуть ли не бегом ринулись следом. За аркой открывался настолько обыденно-университетский вид, что Янка даже немножко растерялась. Травка, кустики, деревья, клумбы, дорожки, скамейки вдоль них, разбросанные по территории корпуса – все было почти знакомо. Разве что зелень казалась чуть зеленей, чем любой газон в парке, да кое-каких цветов на клумбах землянка узнать не смогла. Другое дело экзотический вид студентов. Вот взять хотя бы сопровождающего.
Янка шла молча и украдкой бросала на старосту озадаченные взгляды, пытаясь сообразить, представителем какой расы является юноша. Машьелис приметил состояние девушки и не преминул подколоть:
– Остроухий понравился?
– А? – оторвалась Яна от мыслительного процесса, поудобнее пристраивая на плече ремень тяжелой сумки. – Нет, я думаю.
– О чем? – теперь уже изумился юный дракон, не ожидавший такого ответа.
– Какой он расы?
– Как какой, гоблин, конечно, – на голубом глазу объявил Лис.
– А почему кожа не зеленая? И где клыки? – простодушно озадачилась девушка, смутно припоминая гоблинов из фильмов.
– Болел в детстве, а клыки в драке выбили, – беспечно пожал плечами дракончик.
Хаг оглушительно захохотал, чуткое ухо Стефаля, прислушивающегося к разговору, дернулось, он смерил шутников взглядом врача, совершающего обход пациентов дома с желтыми стенами, и терпеливо объяснил:
– Я эльф, понятно, человек?
– Понятно, – миролюбиво согласилась Янка.
– У вас на первом курсе расоведение будет, все узнаешь, – покровительственно, с толикой превосходства, дарованного опытом старожила, улыбнулся Стефаль. – Начнете с основных рас, а на втором курсе уже редкие пойдут.
– Спасибо за информацию, – вежливо поблагодарила девушка и, решив вопрос с расой, спросила о другом.
Когда ее что-то озадачивало, Янка предпочитала спрашивать сразу, не боясь показаться смешной или глупой. С ее-то внешностью – не все ли равно? Лучше знать, чем не знать и из-за этого попадать впросак.
– Скажи, а зеленая кайма на форме означает студента факультета блюстителей?
– Конечно, цвет браслета и отделка формы, как и цвет рабочей мантии, которую мы только на лабораторные надеваем, зеленые, – удивился незнанию столь элементарных для любого абитуриента вещей староста. – По цвету полос на форме определяется факультет студента, а значок на жилете с цифрой и аббревиатурой указывает и курс, и факультет.
– Ага, понятно, значит, у нас – зеленые, у провидцев – красные, а у летописцев – желтые полосы? – шустро провел ориентировку по значкам и полоскам Лис.
– Да, – подтвердил Стефаль.
– А чему учат на факультете блюстителей? – продолжила допытываться девушка.
– Блюсти пророчества, конечно, – хихикнул Машьелис.
– Так и есть, – коротко улыбнулся эльф. – Нас учат следить за соблюдением пророчеств и корректировать их исполнение в случае необходимости. У вас завтра будет вводная лекция, там расскажут подробнее обо всех факультетах.
– Спасибо. – Уяснив смутную суть будущей профессии, Янка отложила рассуждения о ее практической пользе на потом и с удвоенным интересом закрутила головой, изучая местность.
Пройдя по дороге между зданиями, будущие студенты и староста оказались на открытом пространстве, в очередной раз напомнившем девушке родной университет, точнее, его сквер. Минимум деревьев, газонная, то есть какая-то приглаженная, травка, разноцветные кустики, скамеечки, несколько памятников, один фонтан и разбросанные по периметру, как кубики из конструктора, разнокалиберные здания. Горстки студентов в синей форме хаотично перемещались по территории.
Смилостивившись над новичками, староста не стал отсылать их к плану академии, висящему где-то в общежитии со странным прозванием «Лапа». Стефаль щедро поделился информацией с бедолагами, опоздавшими на общефакультетский ликбез для первокурсников:
– Вот те несколько белых зданий дальше, по правую сторону, туда ведет отдельная дорожка, – апартаменты педагогов. Впереди по основной дороге, смотрите и запоминайте, учебные корпуса. Слева желтый дом – лечебница, там и занятия по лекарскому делу проходят. За лечебницей грядки и теплицы с лекарственными растениями. Справа от дороги – зеленый корпус с залами для физического совершенствования тела, площадками для нагрузки, для игры в дван, беговыми дорожками и полосой препятствий. Дальше расположен основной квадрат учебных корпусов. Направо от них здание из светло-серого камня – общежитие студентов. Библиотека в нем же. Рядом, слева от общежития, столовая, административный корпус и торговая лавка с мелочами. Лесок слева от квадрата учебных корпусов – это лесопарк академии. Без сопровождения старшекурсников туда лучше не ходить. Большие теплицы отсюда не увидите, они под защитной погодной завесой. Академия много овощей и фруктов выращивает сама. Господин Байон, мастер растительной магии, за этим неусыпно следит!
– А что за каменное дерево вот там, за общежитием и учебными корпусами? – Хаг махнул рукой вперед, туда, где высилась поистине монументальная скульптура. Не герой какой-нибудь или краса-девица в духе античности, а здоровенное дерево с листьями и шарообразными некрупными плодами, собранными в небольшие кисточки.
– Там самый большой сквер для прогулок. А это Игидрейгсиль – Великое Древо – символ Академии пророчеств и предсказаний. Вам подробно расскажут о нем на общей вводной лекции и на лекциях мастера Ясмера по основам Мироздания и истории Игиды, – с явственным уважением по отношению к символу и мастеру пояснил Стефаль.
– Симпатичное, – вяло пожала плечами девушка, пока не питающая к скульптуре древа-символа каких-либо особенных чувств. По счастью, благоговение перед памятниками в отличие от интуитивного понимания любого языка в адаптивных целях в голову студентов при попадании в академию не вкладывалось.
– Древо – основа основ не только нашей академии, но и Мироздания, – наставительно поправил староста факультета.
– Хм, понятно, – буркнул что-то для себя решивший Хаг.
– А у вас тепло тут, – блаженно прижмурился под лучами начавшего пригревать солнышка Машьелис и, поставив сумку на свободную скамью у дорожки, расстегнул и сбросил свою элегантную курточку, оставшись в кружевной белой рубашке.
Немного вспотевшая девушка решила последовать примеру дракончика. Примостив сумку, Янка вжикнула молнией свободной джинсовой куртки и перекинула ее через лямку сумки с припасами. Не удержавшись, потянулась, привстав на носочки, прогнулась всем телом.
Рядом кто-то поперхнулся воздухом и закашлялся. Янка резко раскрыла глаза. Зарозовевший, как яблочко-ранетка, Стефаль жадно ловил ртом воздух.
– Подавился, болезный? – сочувственно уточнил здоровяк Хаг у проводника и, не дожидаясь ответа, услужливо хлопнул эльфа по спине.
Бедного старосту отчетливо шатнуло. Волосы опять взметнулись, открыв розовые кончики ушей. Стефаль поспешно отпрыгнул от «доктора» и заверил «спасителя»:
– Нет-нет, больше не надо, все уже прошло.
Потом покосился на Янку и почему-то из розовой ранетки превратился в густо-красный делишес. Девушка сочувственно вздохнула, порылась в бабушкиных запасах и, достав бутылку с яблочным соком, отвинтила крышку.
– На, хлебни сочку яблочного! – от чистого сердца и широкой русской души предложила Донская бедному старосте.
– Благодарю. – Даже сип у эльфа вышел каким-то мелодичным. Стефаль с полупоклоном принял стеклотару и глотнул, потом глотнул еще раз и еще.
О чем-то напряженно размышляя, староста выхлебал литр сока, при этом ни с кем не говорил, а смотрел исключительно на газон.
– Ты как? Еще не оклемался или задумался о чем? – заботливо уточнил Хаг, когда Стефаль три раза подряд попытался глотнуть из опустевшей бутылки.
– Все в порядке, – глубоко вздохнул эльф, успевший вернуть себе нормальный цвет лица и ушей. Даже отступил на шажок от здоровяка, чтобы не нарваться ненароком на очередную лечебную процедуру. Вернув девушке бутылку, он еще раз поблагодарил поилицу и, отведя в сторону глаза, норовящие сползти с лица студентки куда-то пониже, снова повел компанию к общежитиям.
– Эк беднягу разобрало от твоей фигуры, а? – шепнул ухмыляющийся дракончик и украдкой пихнул девушку куда-то в район пышного бедра. Как только стресс от испуга прошел, трусоватый пацан явил свою истинную сущность записного проказника.
– Скажешь тоже, болтун! Подавился человек, то бишь эльф воздухом. С кем не бывает? – отмахнулась девушка, аккуратно опуская бутылку в урну-колокольчик рядом со скамьей. Вторая, черная урна, была дальше, да еще и крышкой странной прикрыта. Наверное, предназначалась для других отходов. Мусор-то, он в любом мире встречается в изобилии, так что и сортировать его тоже могли научиться в любом мире. Задавать старосте вопросы на этот счет Янка не стала, подождет, пускай в себя придет, задохлик.
– Ну да, ну да, – снова хихикнул блондинчик в ответ на отмазку «подавился» и тут же, прервав веселье, удивленно выдал: – О, теперь понятно, почему «Лапа».
Общежитие трех факультетов представляло собой большое, не столько высокое, сколько длинное здание. Три корпуса сходились воедино. В основании ЛАПЫ имелось несколько дверей, ведущих в большущий холл. Туда, собственно, Стефаль и вел будущих студиозов.
В светлом высоком холле, годящемся больше для того, чтобы служить вратами в какой-нибудь храм культуры – театр или концертный зал, на худой конец, филармонию, – было довольно шумно и людно. Ясное дело, не все из снующих вокруг ребят и девушек являлись людьми, но, поскольку все передвигались на двух ногах, имели две руки и вполне человеческие черты лиц, Янка решила не углубляться в детали. Люди и люди, даже если эльфы, тролли, гоблины, орки или драконы, все одно – люди.
Пол был каменным, из широких, выложенных узором больших ромбовидных плит. Точно такие же ромбы на потолке горели как лампы дневного света, освещая пространство там, где не доставало света, льющегося из окон. Высокие колонны подпирали потолок. Несколько диванчиков и кресел стояли неподалеку от стен, их частично прикрывали кадки с живыми растениями, отгораживающими уголки отдыха от чужих взглядов.
Три широкие лестницы в конце холла расходились лучами: прямо, налево и направо. Стены рядом с каждой из лестниц служили еще и досками объявлений для студентов. Издалека Янка опознала только типичную для любого учебного заведения карту территории, о которой говорил староста.
Стефаль между тем не оставил троицу, а быстрым шагом повел прямо под центральную лестницу. Распахнул прикрытую дверь и вежливо позвал:
– Комендант Олхрокх, можно?
В ответ послышалось несколько щелчков, присвистов и, наконец, последовало сварливое разрешение:
– Заходи, Стефаль, что у тебя?
– У нас. Еще три новых студента на факультет блюстителей, – уточнил староста, кивком головы предлагая спутникам следовать за собой.
– Еще трое, – некто устало присвистнул.
Спустившись по небольшой – всего с десяток широких ступеней – лесенке вниз, компания оказалась в нужном месте. Вопреки местонахождению подсобкой помещение не было. Скорее уж оно походило на большой и отлично организованный склад с многочисленными полками, полочками и шкафами. Слева от всего этого великолепия стояла вполне типичная с виду стойка, за которой виднелся стол. А вот уже за ним находился тот самый комендант Олхрокх. И уж он ничем на типичного гуманоида не смахивал, потому как гуманоидом вовсе не являлся. Больше всего обитатель склада напомнил Янке ярко-голубого осьминога. Большая голова с выпуклыми глазами, клюв, множество рук-щупалец с присосками, гибкое тело – все это очень походило на представителя головоногих.
Зато занятие осьминога вполне соответствовало званию коменданта: он сидел в высоком кресле, держал в щупальце ручку и что-то проворно строчил в гроссбухе.
– Ух ты, голубой осьминог! – непосредственно восхитился Хаг. Вот только что в этой непосредственности было искреннего, а что – провоцирующего коменданта на откровенность, осталось неясным для окружающих. Ну а Янка, оторопело разглядывающая странное создание, и вовсе никакого подвоха не заметила.
– С вашего позволения, юноша, силаторх, а не осьминог. К обитателям морским наша раса имеет самое отдаленное отношение. Куда более отдаленное, чем можно решить, руководствуясь внешним сходством. Ваше невежество не является поводом для оскорблений, – щелкнул клювом комендант и глянул на тролля так, что Янке невольно представился какой-нибудь профессор, взирающий на неуча-студента из-под очков.
– У него еще не было расоведения, господин комендант, – оправдал Хага Стефаль.
– Оно и видно, – хмыкнул силаторх и уже деловито осведомился: – Стало быть, три комплекта для новичков?
– Да, – коротко кивнул староста.
– Сам к комнатам проводишь, мне недосуг, – распорядился осьминог, осьминогом вовсе не являвшийся.
– Разумеется, – охотно смирился с «горькой» участью эльф.
Педантично поместив ручку в держатель, силаторх ловко оттолкнулся от стола щупальцем, и кресло повернулось вокруг своей оси, открывая коменданту доступ к длинным рядам полок с разными разностями, среди которых имелись аккуратные стопки комплектов формы вплоть до курток, рассчитанных на прохладную погоду, шапок, обуви, постельного белья, полотенец, канцелярских товаров и прочих жизненно необходимых каждому студенту мелочей.
Янка задумчиво глянула на бойкий – в восемь щупалец – процесс компоновки «комплектов для новичков» и шепотом уточнила у Стефаля:
– А почему у нас размеров не спросили? Форму самим подгонять надо будет?
– Зачем мне ваши слова? – сварливо отозвался комендант вместо старосты. – Я глазам больше верю. И ты поверь! Вот коль примеришь, а что-то не впору окажется, тогда приходи с претензиями.
Щупальца осьминога живо сновали среди полок, водружая на широкую стойку рядом с письменным столом три аккуратные стопки. Оглядев набранное, силаторх оттолкнулся от кресла и взлетел. Пораженно ойкнул Лис. Комендант прямо по воздуху проплыл к дальним полкам, где продолжил методичную выборку.
– Он летает, – как-то заторможенно констатировал очевидное тролль. Похоже, его неколебимому спокойствию и устоявшимся представлениям об основах мироустройства только что был отвешен чувствительный пинок.
– Конечно, летаю, попробовали бы вы на щупальцах бегать, – проворчал комендант. Он плюхнул очередную кипу вещей поверх трех стопок, в шесть щупалец одновременно упаковал набор первокурсника в три объемных мешка с истершейся синей печатью «АПП» в левом углу и объявил: – Все, забирайте! Средняя стопка девушке, по краям для парней!
Почесав голую голову и совершенно по-человечески сморщив лоб, осьминог хлопнул себя щупальцем:
– Вот ведь! Чуть не забыл!
Комендант подплыл к резному деревянному шкафчику, висящему рядом с рабочим столом, приложил щупальце к створке. Шкафчик на миг вспыхнул золотым свечением и открылся. Осьминог вытащил из его недр три позвякивающих мешочка и три вполне заурядных ключа с бирками.
– Ваши подъемные и ключи от комнат. Троллю и дракону – номер восемнадцать, человечке – шестая.
– Мм, а разве отдельных апартаментов не предусмотрено? Я согласен доплатить, – вытянулось лицо Лиса, скептически изучающего ключ на маленькой цепочке с плоской деревянной биркой-номерком, у которой откололся нижний уголок.
– Не предусмотрено никому, кроме старосты факультета! – отрезал силаторх и ехидно уточнил: – Но раз ты такой богатый, то в единовременной стипендии на обзаведение не нуждаешься?