Весь день до вечера художник ездил по детским магазинам и закупался различными принадлежностями, нужными, как он считал, для малыша: пеленки, погремушки, детское питание, ползунки, памперсы, коляску, и уйму одежды.
Малыш сидел в это время дома с соседкой по этажу. Ольга – женщина средних лет с образованием педагога – была по мнению художника идеальной сиделкой. Конечно, мужчина не посвящал ее во все подробности появления Божидара, сказал что, мол, это его племянник. Неспокойно было ему оставлять малыша без своего присмотра, хоть и с профессиональным педагогом, но делать нечего…
Когда Владимир вернулся, нагруженный доверху, дома стояла пронзительная и пугающая тишина…
Уняв нервную дрожь, мужчина осторожно опустил на пол коробки с покупками, и прислушался. Тишина гробовая, даже холодильник, обычно трещавший на всю кухню (до нового он ленился в магазин добраться), и то молчал.
Обойдя всю квартиру, он никого не обнаружил. Электричество отсутствовало, но это не удивляло – у них часто бывали проблемы с пробками. Дом хоть и новый, но проводка была сделана тяп ляп.
Не найдя ни Божидара ни Ольги, Владимир с холодными и мокрыми от пота руками побежал на этаж выше, в ее квартиру. Дверь оказалась открытой – это привело мужчину в состояние паники. Он ворвался внутрь, и на полном ходу чуть не споткнулся о большого пушистого белого пуделя, блаженно развалившегося на спине поперек ковровой дорожки в коридоре.
−…! – матюкнулся художник, ухватившись за приоткрытую дверь, чтобы не упасть.
Дверь под его рукой жалобно скрипнула и открылась. Художник заглянул в комнату, и по лицу его поползла счастливая улыбка: малыш сидел на своем одеяле на полу и играл с пушистым котиком, рыженьким как лисица.
Ольги не было, но малыш явно в полном порядке и счастлив.
Владимир уже более спокойно прошелся по всей квартире, но женщина странно отсутствовала… Мобильный ее тоже молчал. Правда, новоявленного "отца" это не особо забеспокоило – ведь малыш-то в порядке! Придя к умозаключению, что соседка могла просто отойти в магазин или к другой соседке, и забыть закрыть дверь – он успокоился и забрал малыша домой вместе с котиком (пушистика было невозможно вытащить из ручек Божидара).
Вечер прошел относительно мирно и тихо. Котик требовал еды и туалета, но художник с этим быстро справился – он раньше постоянно держал кошек, и знал, как с ними нужно обращаться.
Малыш поражал своим чудесным поведением – Владимир так ни разу и не слышал, как тот плачет или проявляет какое-либо недовольство. Казалось, что ребенок искренне радуется всему, что вокруг него происходит, и печаль вообще никогда не трогала его души.
Уложив ребенка в кроватку, которую мужчина купил сегодня и сам успел собрать, он отправился на свой диван, накрытый медвежьей шкурой и погрузился в глубокий исцеляющий сон.
Мужчина устал за день так сильно, что не слышал, как ночью в квартире раздались тихие, вкрадчивые шаги, как малыш, левитируя, выбрался из кроватки и неслышно скрылся в темной глубине квартиры. Потом мягко хлопнула входная дверь, и все стихло…
***
Ближе к полудню резкая трель телефонного звонка подняла Владимира как холодный душ. Но еще сильнее разбудил его сам разговор. Сначала художник не понял, что ему вообще говорят. Звуки были не похожи на человеческую речь, а скорее напоминали чириканье птиц или экстравагантную музыку. Мужчина даже решил, что телефон сломался, как в этом чириканье стали прослеживаться разборчивые слова:
− Сиди дома, никуда не уходи. Ребенка не ищи. Мы следим за тобой.
− Что?! – Вскричал Владимир, и, бросив трубку мимо телефона, помчался к кроватке.
Оранжевое одеяльце сиротливо сморщилось в углу колыбели…
− Божида-ааар!!!!! – закричал Владимир, не в силах совладать с охватившим его отчаянием. Он впервые за двадцать лет заплакал, и чувствовал что бессилен…
***
За окном плыли дождевые серые тучи. Вода никак не могла прорваться очищающим потоком, и лишь моросила мелкими каплями. Будто у туч тоже в горле встал ком, не пускающий наружу даже слезинки…
Художник в прострации мусолил в пальцах кисть, но за два часа не сделал ни одного мазка. Просто хотел чем-то занять дрожащие руки.
Еще один телефонный звонок, на этот раз мобильника, вывел его из ступора.
− Алло? – осторожно начал он разговор, чувствуя, как леденеют и дрожат внутренности.
− Володя? Это Романова, следователь. Как малыш себя чувствует?
У художника с груди камень упал – стало легче дышать, и забрезжила призрачная надежда.
− Не знаю… Лайла, случилась беда! Малыша похитили…
− Что?!! Кто?!! И где вы были, почему оставили его одного?
− Это случилось ночью, они забрались ко мне в квартиру, пока я спал, наверное… Не знаю, он такой странный, этот ребенок, может и те, кто его взял, такие же… Что мне делать?!
− Сиди дома, я сейчас приеду! – вмиг перейдя на"ты",твердым голосом профессионального следователя отчеканила женщина, , и повесила трубку.
Владимир ощутил себя намного спокойнее. Когда твою беду кто-то разделяет, ее груз уже не так давит на грудь, и становится легче.
Романова приехала через пятнадцать минут на машине с мигалками.
Художник едва успел вскипятить чайник и заварить успокоительный отвар из мяты, пустырника и ромашки.
− Рассказывай все по порядку, учитывая все детали и твои собственные ощущения. – с места в карьер приступила к расследованию Лайла.
Горе-папа поведал ей все, что знал, описав и таинственный телефонный звонок. Следователь сразу связалась со своими, дав задание определить, откуда звонили эти злоумышленники.
После чего женщина стала искать отпечатки пальцев.
− Есть! – радостно вскрикнула она, сидя на корточках у входной двери.
Владимир подошел к ней и сел рядом.
− Что там? – спросил он, всматриваясь в хитросплетения отпечатков.
− Отпечаток пальцев, но почему на пороге?.. Погоди! Да это след ноги! Похитители, что, босые пришли?! Ничего не понимаю… − пробормотала женщина, потирая подбородок. − Ну ладно, эксперты разберутся.
Она сфотографировала все отпечатки, которые нашла. Кроме этого следа, на пороге, были еще отпечатки на полу в сторону к двери в спальню, но ни одного на уровне рук.
− Так, видимо у них на руках были перчатки, или же они не касались дверей… Как же они их открывали, не ногами же! – с нервным смешком сказала следователь, и отправила фото отпечатков по е-мэйлу своим экспертам.
− И что теперь делать? – спросил заинтригованный Владимир. История становилась все запутаннее…
Романова задумчиво терла подбородок.
− Ах, да! – воскликнул мужчина, стукнув себя по лбу, − я вспомнил еще одну странную деталь. Вчера с ребенком сидела моя соседка. Когда я пришел из магазина, их тут не было. Я нашел малыша, играющего с котиком… Кстати, а где котик?!!
− Погоди, потом его найдешь, что дальше было?
− Нет, надо найти кота, мне не по себе от этой нервотрепки, хоть кота поглажу! – Владимир стал искать животное, на ходу рассказывая о вчерашних странностях, − Ольгу я так и не нашел, мобильный не отвечал, ну я особо не беспокоился, ребенок-то нашелся!
− Ты можешь ей сейчас позвонить, чтобы мы…
− ААА!!!!! – нечеловеческим голосом вскрикнул Владимир. – А−аааа!!!
Следователь подбежала к нему, заглядывающему за шкаф и закрывающего глаза рукой.
− Какой ужас! – женщина прикрыла рот ладонью, чувствуя биение сердца в висках.
Истерзанное тельце котика валялось возле стены. Бока его еще подымались, но кровоточащая рана у груди навевала самые плохие предчувствия.
Лайла быстро совладала с собой:
− Мы еще сможем ему помочь, у меня есть друг-ветеринар, но срочно надо в больницу. Поехали! Хотя нет, ты сиди дома, вдруг похитители снова позвонят. Будь на связи! Я оставлю с тобой моего помощника-охранника, на всякий случай.
Лайла быстро и аккуратно обернула котика чистым полотенцем, и спустилась вниз к машине.