Король Пруссии Карл Фридрих II (1712–1786), вошедший в историю как Фридрих Великий, был королем Пруссии с 1740 года до конца своих дней. В народе этого выдающегося представителя династии Гогенцоллернов прозвали Старым Фрицем. В этом прозвище соединились и симпатия немцев к своему королю, и признание его государственной мудрости.
История жестко селектирует политиков по их вкладу в государственное развитие. Германия чтит, пожалуй, больше других своих лидеров последних столетий Бисмарка и Аденауэра, а из более отдаленных по времени правителей – бесспорного политического лидера XVIII века Фридриха II. Он один из немногих германских политических деятелей, которым современные немцы продолжают гордиться, не вникая в детали его правления. А они, эти детали, очень любопытны.
Главная из них состоит, вероятно, в том, что он по своей судьбе, а также по своим способностям и человеческим качествам совсем не подходил для роли государственного лидера. Будущий Фридрих Великий в первые годы жизни и не мечтал о короне, поскольку был третьим сыном в семье. Но два его старших брата умерли в детские годы, открыв ему путь к власти. С детских лет Карл Фридрих увлекался философией, литературой, музыкой, танцами, композицией. Прекрасно играл на флейте. Рос во многом под влиянием матери – дочери английского короля Георга I. Заметное влияние оказывали на него французские педагоги, в результате чего он проникся любовью к французской литературе и французской общественной мысли, бывшей во многом по праву и современной общеевропейской. Казалось, что его тонкая впечатлительная натура совершенно не соответствует качествам, необходимым будущему монарху. Его отец Фридрих Вильгельм I мечтал не о таком преемнике. По мнению жесткого и властного короля, наследник престола должен был расти государственником и воином, а не тонким знатоком литературы и искусства. Кто ж мог тогда предположить, что талант преемника столь огромен, что вместит в себе многие взаимоисключающие, казалось бы, качества. Не знал этого и сам Карл Фридрих. В юности он конфликтовал с отцом, отстаивая свое право на собственные взгляды и пристрастия. Не добившись понимания отца, он, восемнадцатилетний юноша, даже пытался сбежать из родительского дома к деду в Англию, но его дерзкая попытка отцом была жестко пресечена: Карл Фридрих был по приказу Фридриха Вильгельма I арестован и заточен на два года в крепость. Ситуация во многом напоминала конфликт между российским государем Петром I и его сыном царевичем Алексеем, случившийся 12 годами раньше. Но если царевич Алексей Михайлович по приказу отца был казнен без суда, то в случае с прусским наследником все сложилось иначе. У Фридриха Вильгельма I, желавшего судить сына за предательство, не хватило «административного ресурса» на осуществление возмездия: давление со стороны английского короля и других европейских монархов, а также внутриполитических сил в самой Пруссии, не позволило ему осуществить задуманное. Суровый король в отличие от российского царя оказался бессильным в условиях политической осады и был вынужден проявить западноевропейскую цивилизованность. Как показало время, не напрасно. Сын, как военный и политический деятель, во многом превзошел своего отца. Правда, всех достижений наследника его отец увидеть не успел.
Выйдя из крепости, Карл Фридрих был вынужден пересмотреть свое отношение к отцу, к власти и найти компромисс в отношениях с королем, который позволил ему не без труда восстановить доверие короля Пруссии и стать его верным помощником в осуществлении военно-политических планов. В двадцать лет он стал шефом пехотного полка, проявив удивительную смелость на поле боя. Возможности для самоутверждения и проявления воинской храбрости были большие: Пруссия отчаянно боролась за то, чтобы присоединить к себе часть ослабевшей Польши, что получилось весьма успешно.
Не отрекаясь от своих юношеских увлечений литературой и искусством, наследник прусского престола на радость королю заметно сместил свои жизненные акценты. Он увлеченно стал совершенствоваться не только в военном деле, но и в изучении природы государственной деятельности. Пытливый ум, воля, настырность, самолюбие и явная предрасположенность к аналитической деятельности стали тем фундаментом, на котором молодой человек сам выстраивал стратегию своего будущего правления страной, территорию которой ему предстояло увеличить вдвое.
В 1738 году, за два года до того, как взойти на престол, Карл Фридрих стал масоном, существенно расширив круг своего политического влияния как в Пруссии, так и в Западной Европе в целом. Укреплению его политического авторитета существенно способствовала и его конфессиональная толерантность. По мнению принца-лютеранина, не существовало «плохих» вероисповеданий. Такая компромиссная позиция в отношении веры принесла ему как сторонников, так и противников. Сторонников, вероятно, было гораздо больше.
После кончины отца в 1740 году Карл Фридрих стал королем Пруссии. К тому времени он уже был сложившейся личностью. Его здравые мысли по поводу государственного строительства, сопровождавшиеся последовательными практическими действиями, снискали ему славу мудрого правителя, короля-философа, что было нехарактерно для европейских монархий того времени. Он свободно владел английским, французским, испанским, итальянским и португальским языками. Кроме того, читал по-гречески, по-древнегречески и на латыни.
Фридрих Великий был отважен в бою, холоден к женщинам и отличался язвительностью по отношению к окружающим. Но, вероятно, он все же был неплохим человеком, поскольку любил собак.
Как просвещенный монарх, он покровительствовал наукам и искусству, подавая личный пример в их развитии. Современники были благодарны ему за то, что он отменил цензуру, создал Берлинскую академию наук, открыл первую в Пруссии публичную библиотеку, отменил пытки и провел судебную реформу. Потомки оценили тот факт, что при его правлении Пруссия вышла в ряд мощнейших государств Европы. К сожалению, во времена Третьего рейха он был кумиром многих нацистских лидеров, но, как известно, яд может быть не только лекарством, но и отравой.
Фридрих Великий, будучи формально женатым, не оставил наследников. Однако его наследие огромно. В первую очередь, научное. Он был одним из немногих, если не единственным, монархом-исследователем высочайшего научного уровня. Многие его теоретические труды актуальны до сих пор. Среди них историко-философские произведения «История раздела Польши», «История своего времени», «Письма о любви к Отечеству», «Рассуждения о различных образах правления и об обязанностях государей». Большая часть научного наследия короля – результат его творческих изысканий, сделанных в зрелом возрасте. Но как это иногда бывает, одна из самых его блистательных научных работ – политический трактат «Анти-Макиавелли» – была написана в 1739–1740 годах, перед самым вступлением автора на прусский престол. В то время автору трактата, ставшего одним из самых читаемых произведений в просвещенной Европе, было лишь 28 лет. Сейчас в таком возрасте современные исследователи в лучшем случае защищают кандидатские диссертации.
Скорее всего, трактат не завоевал бы столь стремительной популярности, если бы не протекция Вольтера, с которым прусского принца связывала если не прочная дружба, то, во всяком случае, доверительная переписка. Знаменитый французский философ-просветитель лично отредактировал и опубликовал трактат венценосного ученого. Выход трактата в свет научным сообществом, не знавшим имени автора, поскольку произведение было издано анонимно, было встречено с большим вниманием, разделив европейских интеллектуалов на сторонников и противников авторской позиции.
Никколо Макиавелли, знаменитый итальянский политик, мыслитель, военный теоретик, творивший еще за двести лет до появления трактата Карла Фридриха, разумеется, не мог выступить в защиту своего произведения «Государь», подвергшегося критике за цинизм его содержания. Н. Макиавелли в своей работе описал механизмы захвата и удержания власти, снабдив их подробным обоснованием личностных качеств, необходимых, по его мнению, правителю государства. Итальянский ученый считал, что единство вооруженной силы и добродетели является гарантией успешного государственного правления.
Спустя двести лет, когда динамика общественного развития была особенно заметна в нравственной сфере, будущий прусский король признал непригодной макиавеллиевскую модель государственного управления, главным слабым звеном которой была абсолютизация власти как самоцели при полном игнорировании интересов подданных государства. Наследник прусского престола доказывал, что главная цель монарха состоит в поддержании благополучия и процветания своих подданных. И это не была просто декларация: Карл Фридрих предлагал стройный алгоритм действий монарха, заинтересованного в развитии своего государства. Наши современники не без основания могли бы посчитать труд «Анти-Макиавелли» удачным пиар-ходом будущего монарха, заявившим фактическую нравственную программу своих будущих политических действий на посту лидера нации.
В современных условиях, когда макиавеллиевский цинизм по отношению к простым людям и прагматизм укоренения власти очень созвучны российской внутриполитической практике, мнение ученого монарха Фридриха Великого, делавшего ставку на гуманизм и человеколюбие, поддерживаемые реальной властью, очень важен для нового прочтения. Он не утратил своей актуальности, а, напротив, стал чрезвычайно востребован в качестве целесообразного и единственно верного пути управления государством.
Опыт любого государственника, прирастившего, а не растратившего потенциал своей страны, всегда интересен и достоин изучения. Опыт Фридриха Великого – тем более, поскольку прусский монарх был теоретиком, во многом подтвердившим свои умозаключения неопровержимо эффективной практикой.