Сергею Красильникову Рим не понравился. Да и как может понравиться жителю Большого Яблока античный город с его руинами и брусчаткой? Он сходил с родителями в Сан-Петро, погулял около Испанской лестницы и даже посетил музеи на Капитолийском холме. Терпение иссякало капля за каплей и закончилось в какой-то лавке, где мать долго выбирала сумку, смутно похожую на Фурла. Ему хотелось заорать благим матом, но приличия, задери их коза! Возвращение на Сицилию Красильников воспринял как избавление от адских мук. Он счел за благо подремать во время полета. Во-первых, чтобы избежать дальнейшего общения с предками, а во-вторых, только дурак откажется от сна в изумительно комфортном самолете, где кресло в мгновение ока, ну и с помощью стюарда превратилось во вполне сносную кровать. Поэтому, вернувшись в замок, он чмокнул в губы невесту и весело предложил:
– Давай сходим к морю, Виолка!
Томная красавица, на миг превратившаяся в хулиганку, подмигнула ему, неожиданно соглашаясь. Сергей помнил, как в первые дни пребывания в замке они с Виолкой прошли через какие-то комнаты, убранные в средневековом стиле, и, выйдя в обычный современный коридор, вызвали лифт и на нем спустились на пляж. Но сейчас в этом самом коридоре не оказалось и намека на лифты. Даже кнопки отсутствовали. Но невесту это не смутило, и она потянула Сергея прочь.
– Можно спуститься по лестнице, – заявила она и направилась в парк, взяв жениха под руку.
Выйдя на крыльцо, Сергей поднял голову и уставился на идеально круглый блин, отливающий холодным желтым светом.
– Луна, твою мать, – пробормотал Красильников в восхищении и вместе с Виолой прошел к калитке на краю обрыва.
– Включи фонарик, – скомандовала невеста. Сергей подчинился и даже посветил в непролазную тьму.
– Ты считаешь, что это безопасный путь? – он с сомнением глянул на невесту. Она кивнула.
– Я бы и днем не рискнул, – сумрачно бросил Сергей и предложил, боясь показаться трусливым: – Что-то мне плавать расхотелось, – пробормотал он, потянувшись к ней. – Может, лучше устроимся на лавке или на травке? – Красильников прильнул к губам невесты крепким поцелуем, а потом принялся стаскивать с себя майку.
– Что ты делаешь? – изумилась Виолетта.
– Хочу усадить тебя на эту тряпку, – пробубнил Сергей, раздражаясь на нее за недогадливость.
– Тут недалеко беседка есть, – бросила она хрипло, махнув в сторону деревянного павильона с витражными окнами. – А там кушетка…
– Конечно, – согласился Красильников и, подхватив Виолку на руки, кинулся к шестигранному домику с причудливой крышей.
Когда через час с небольшим Виолетта, разомлев от ласк, заснула, Сергей неспешно вышел из беседки. Ленивой походкой побрел к обрыву, намереваясь снять на сотовый лунную дорожку. Все так же ярко светила луна, горели звезды на черном небе, и сама ночь казалась волшебной.
– Я не забуду этот миг никогда, – шепотом дал клятву Сергей и, подойдя к парапету, уставился на вычерченную на водной глади широкую неровную полосу, серебрящуюся и мерцающую на легких волнах. – Твою мать! – восхитился Сергей и, обалдело глянув вниз, выругался снова: – Твою… мать!
Только теперь в голосе вместо восхищения угадывались нотки тревоги и страха.
Да! Страха! Глубинного и не поддающегося никакой логике. Красильников зажмурил глаза, потом снова открыл их. Потряс башкой, решив, что от кодов чокнулся окончательно.
Внизу по пляжу разгуливал дракон. Килограммов под триста. С переливающейся серебряной чешуей и золотыми крыльями. Злая морда, хищный оскал, острые зубы и пар, валивший из пасти.
«Усраться можно. Такой твари попадись под руку, – мысленно охнул Сергей. – И костей не соберешь. Хорошо, что я в безопасности», – выдохнул он и тут же понял, что хищник-то с крыльями. А взлететь ему, чтобы полакомиться тощим программером, ничего не стоит. Мозг сотни раз приказывал бежать, но ноги не слушались. Красильников застыл на месте, наблюдая, как исполинское чудовище, фыркая, било хвостом и крыльями по воде. Отряхивалось от брызг, а потом, словно дурашливая собака, принялось валяться в песке. Сергей, будто завороженный, прилип к месту и не мог оторвать глаз от злобного существа, в гордом одиночестве веселившегося на пляже. Вдоволь набаловавшись, зверь поднялся на мощные лапы и слегка взмахнул крыльями, накрывая песком всю округу. Досталось и Сергею. Он смахнул песчинки с лица и груди и снова уставился на дракона. Тот уже входил в воду, поднимая вокруг себя волны. Нырнул поглубже, вызвав небольшое цунами, затопившее полностью пляж, поплыл под водой, подсвеченной лунной дорожкой и, внезапно вынырнув, с грозным раскатистым рыком взмыл в облака.
– Твою ж мать, – ошалело пробормотал Красильников. – Твою же мать! Как же я умудрился кукуху словить?
Он постоял с минуту-другую, пытаясь понять, что случилось с его сознанием, если он не злоупотребляет спиртным и наркотиками.
«Одно ясно, – подумал Сергей. – После свадьбы нужно брать Виолку и валить домой. А то от безделья совсем ума лишусь. Да и Виолетте незачем знать о чудесном шоу моего головного мозга».
Красильников вернулся в беседку, где безмятежно спала невеста и, в который раз отряхнувшись от песка, примостился рядом.
«Вот только песок откуда взялся, если глюки накрыли?» – сам у себя в ужасе поинтересовался Сергей.
– Сразу после свадьбы уедем, – поморщившись от головной боли, предупредил он Виолетту следующим утром. – Торжество в замке, конечно, прикольно, но это не наш формат, милая.
– Как скажешь, любимый, – тут же согласилась невеста и, проведя по спине будущего мужа, воскликнула возмущенно: – Ты весь в песке, Сержио! Спускался ночью на пляж?