Майк стоял в мастерской и задумчиво покачивал головой, изо всех сил стараясь сдержаться и не свернуть шею своему клиенту. А также брату, подбросившему ему этого клиента.
Как только Бенни Диккенс появился в мастерской, Генри неожиданно вспомнил о каком-то очень важном телефонном звонке и моментально испарился.
– Ты ведь им займешься, Майк? – были его последние слова.
Бенни недавно исполнился двадцать один год. Его семья владела шахтой на самой окраине города, в которой добывали фосфор. На фирму Диккенсов работало около трехсот человек, и отец Бенни считался главным работодателем Суонсборо. Бенни выставили из школы в десятом классе, но, несмотря на сей прискорбный факт, ему принадлежал огромный дом на берегу реки, купленный на денежки папаши. Бенни нигде не работал – не было необходимости. В городе жили два маленьких Бенни, появившиеся на свет благодаря двум разным женщинам. Семейство Диккенсов открыло для оплаты ремонтных услуг внушительный счет, и братья Харрис не могли позволить себе лишиться такого серьезного клиента. Папаша Диккенс обожал сына, свято верил в его абсолютную непогрешимость и, видимо, считал, что любимый отпрыск подобен Иисусу и способен ходить по воде аки посуху. Папаша Диккенс, как давно уже решил Майк, не отличался большим умом.
– Громче! – заявил Бенни, и его щеки начали краснеть от возмущения. – Я же сказал тебе: я хочу, чтобы он работал громко.
Бенни пригнал в мастерскую свой новенький «калла-уэй-корвет», чтобы Майк «сделал двигатель более громким». Майк предположил, что это нужно для того, чтобы придать еще большую крутизну «железному коню», на капоте которого Бенни на прошлой неделе нарисовал языки пламени, а в салоне установил навороченную стереосистему. Хотя Бенни не учился ни в каком колледже, на следующей неделе он собрался наведаться в Форт-Лодердейл в надежде соблазнить во время весенних каникул как можно больше юных студенток. Такой вот безмозглый любитель пофорсить и пустить пыль в глаза.
– Он и так громко работает, – объяснил Майк. – Если сделать его еще громче, это уже будет нарушением закона.
– Никакого нарушения закона тут нет.
– Полиция обязательно остановит такую машину, – ответил Майк, – гарантирую.
Бенни моргнул.
– Ты сам не знаешь, что говоришь, глупая грязная обезьяна. Все законно. Понял меня?
– Глупая грязная обезьяна, – повторил Майк и кивнул. – Понял.
Двумя руками схватить бы за эту мерзкую шею да надавить на адамово яблоко. Надавить и встряхнуть хорошенько.
Бенни положил руки на бедра. На правом запястье, как всегда, поблескивал «Ролекс».
– Мой отец ремонтирует у вас свои машины?
– Да.
– Я хороший клиент?
– Да.
– Я здесь купил «порше» и «ягуар»?
– Да.
– Я плачу вовремя?
– Да.
Бенни раздраженно всплеснул руками и драматическим голосом воскликнул:
– Так почему же ты тогда не сделал двигатель еще громче?! Я точно помню, что приходил сюда пару дней назад и отчетливо объяснил, что требуется. Я хочу, чтобы он работал громко! Чтобы с грохотом гонять по шоссе! Чтобы все телки оборачивались мне вслед! Ты слышишь меня?!
– Я понял, – коротко ответил Майк.
– Так сделай так, чтобы он работал громко!
– Громко.
– Я хочу, чтобы моя тачка была готова завтра!
– Завтра.
– Громко! Ты меня понял? Громко!
– Понял.
Стоявший рядом с Майком Генри задумчиво потер щеку. Он появился в мастерской сразу, как только Бенни умчался прочь на своем «ягуаре». Майк все еще не отошел от разговора с молодым наглецом и продолжал что-то бормотать себе под нос. Возясь с двигателем, он не сразу заметил появление брата.
– Может быть, действительно, стоит настроить ему двигатель так, чтобы погромче рокотал? – предложил Генри.
Майк поднял голову.
– Заткнись, Генри!
Тот поднял руки, демонстрируя миролюбие и готовность идти на любые уступки.
– Я просто хотел проявить сочувствие и хоть как-то помочь.
– Конечно. Это все равно что помочь жертве и починить рубильник на электрическом стуле. Зачем ты заставил меня ремонтировать машину этого кретина?
– Ты же знаешь, я не мог ему отказать.
– А я, значит, могу, да?
– Наверное, я не прав. Но ты сносишь оскорбления и обиды спокойнее, чем я. Ты отлично справляешься со всеми проблемами и знаешь, что мы не можем себе позволить лишиться такого клиента, как фирма его отца.
– Я чуть было не придушил его.
– Чуть не придушил, вот главное. Накрутим ему цену за дополнительные услуги. Внакладе не останемся.
– И все равно цену унижения никакими деньгами не измерить!
– Успокойся, Майк. Ты с ним разобрался как настоящий профессионал. На меня это произвело огромное впечатление.
– Он назвал меня глупой грязной обезьяной.
– Из его уст это должно восприниматься как самый настоящий комплимент. – Генри положил руку на плечо брата. – Послушай, старина, если подобное повторится, может быть, ты попытаешься применить какой-нибудь другой подход. Немного утихомиришь его.
– Монтировкой по голове?
– Нет, я подумал о каком-нибудь более изящном средстве.
– Каком же?
– Не знаю. – Генри помолчал, затем снова потер щеку. – Ты никогда не хотел предложить ему массаж ступней?
У Майка отвалилась челюсть.
Порой он ненавидел брата так, как никого на белом свете.
Джейк Блансен прибыл около четырех часов дня, чтобы забрать машину. Уладив финансовые дела с Генри, он подошел к Майку.
– Ключ зажигания в замке, – объяснил ему Майк. – И еще довожу до твоего сведения: я привел тормоза в порядок, так что можешь быть на сей счет спокоен.
Джейк Блансен, не переставая жевать вечную зубочистку, довольно кивнул. У него была внешность типичного работяги, широкие плечи и живот настоящего любителя пива. Сегодня он, как всегда, щеголял в бейсболке с логотипом «Наскар». Рубашка на спине в пятнах пота, такие же круглые пятна под мышками. Джинсы и ботики густо покрыты цементной пылью.
– Я скажу им, – ответил он. – Хотя, признаюсь честно, сам не знаю, зачем во все это ввязался. Ремонтными делами у нас занимается служба эксплуатации. Ну, да ты и сам знаешь. У начальства голова другим занята, и потому они перекладывают проблемы на чужие плечи.
Майк кивком указал в сторону кабинета Генри:
– Прекрасно понимаю. Мой шеф тоже не подарок и временами бывает просто невыносим. Я краем уха слышал, что ему приходится принимать виагру, так что, ясное дело, обижаться на него не стоит. Тяжело осознавать себя мужчиной всего на пятьдесят процентов.
Джейк рассмеялся – шутка пришлась ему по душе.
Майк тоже улыбнулся, чувствуя себя частично отмщенным.
– Сколько народу у вас сейчас работает, Джейк? – спросил он.
– Точно даже не знаю. Сотни две, наверное. А почему ты спрашиваешь? Ищешь работу?
– Нет, я же механик. Просто недавно познакомился с одним инженером, который консультирует строительство вашего моста.
– Что за инженер?
– Некий Ричард Франклин. Знаешь такого?
Глядя Майку в глаза, Джейк вытащил изо рта зубочистку.
– Знаю, – ответил он.