После отмены крепостничества вожделенной мечтой крестьян Центральной России стало получение земли, той, что, по слухам, было вдосталь за Камнем, как уважительно величали Уральский хребет, в Сибири, на сказочном Алтае и неведомой «Мамур-реке». Название реки переиначивалось и так и сяк, вот и пойми, как не ошибиться, коли несла она свои полные воды где-то на краю земли, по-монгольски значилась Хара-Мурэн, а по-китайски и не высказать. Сказывали еще, что русло реки тянулось на тысячи верст, и все по южным местам, образуя плодородные луга и поля на зависть, а где впадала она в Великий океан, там и вставало солнце над бескрайней Россией. Туда и подались крепкие духом и охочие до работы крестьяне.
В романе прослеживается история изначального покорения Сибири казачеством. Меж этих двух сюжетных линий – казачьим продвижением и последующим крестьянским переселением – два века, но та и другая эпохи раскрывают неуемную тягу поколений к новым «неведомым землицам». Так и перемещается читатель из семнадцатого века, знакомясь с культурой аборигенов и их схождением с русскими первопроходцами, в более поздние времена, которые ближе к нам, но и они открываются нам малоизвестной и потаенной стороной.
Первая волна переселенцев на Амур пришлась на 1860–1880 годы, когда приходили в основном старообрядцы, гонимые из России за религиозные убеждения. За ними потянулись крестьянские семьи из Забайкалья и других российских мест. Первопроходцы встречались с местными жителями – манеграми (по Мааку – маняграми), или тунгусами, родственными даурам, которые вели кочевой образ жизни, летом жили в юртах, зимой в землянках. В своей основе коренные народы Сибири не противились принятию российского подданства и видели в России защиту от агрессивных маньчжурских племен.
События романа «Амурская сага» воспринимаются как продолжение другого романа – «Муравьёв-Амурский, преобразователь Востока». Генерал-губернатор Восточной Сибири во всем величии продемонстрировал возможности и роль личности в истории, присоединив к России несметные территории левого побережья Амура и Уссурийского, ныне Приморского, края. Ему пришлось ломать сопротивление правительства, проявлять чудеса дипломатии, создавать сибирские полки из казаков, ссыльных и каторжников, из местных аборигенов, зачастую насильно заселять пустынный и дикий край воинскими отрядами и крестьянскими переселенческими семьями. Генерал-губернатор Муравьёв-Амурский, прозванный при жизни сибирским Петром Первым, сдал свои полномочия в 1861 году, а на страницах романа «Амурская сага» ожили картины дальнейшего освоения Приморья. Так два романа единой сцепкой вошли в историческую серию книгоиздания «Огни на курганах», осуществляемого в рамках литературной премии имени известного писателя Василия Яна.
Вторую волну переселенцев составили безземельные крестьяне Украины и центральных районов России. К 1905 году в Приамурье прибыло до семидесяти тысяч человек, главным образом украинцев. Массовое переселение началось после революционных событий и аграрных волнений 1905 года (третья волна), когда по программе великого реформатора Петра Столыпина осуществлялась государственная политика освоения Сибири с бесплатной выдачей новоселам по пятидесяти десятин земли на семью. Переселенцы со всех краев и уголков России перебирались на восточные окраины, где жили и трудились в мире и согласии. Только из Полтавской губернии за пару десятилетий за лучшей долей выехало в Сибирь сто шестьдесят тысяч человек.
За время царствования Николая Второго население Азиатской России удвоилось и перевалило за десять миллионов человек, что было похоже на волшебное преобразование окраин. Подобного взлета прироста населения Россия уже не будет знать в последующую эпоху. Империя быстро ощутила пользу в опоре на «крепкого хозяйственного мужика». Сбор зерна возрос до четырех миллиардов пудов, сибирское масло шло в Европу на десятки миллионов рублей, бурно развивались маслобойни, мукомольное производство, горная промышленность, производство сельхозмашин и заготовка пушнины. Растущая экономика края вызвала необходимость строительства Транссиба.
Программу освоения Сибири и Дальнего Востока, рассчитанную на двадцать лет, прервали события Первой мировой войны, обернувшейся для России революцией. К революционной перетряске 1917 года в Сибири сложилась иная, нежели в центральных районах, система крестьянского земледелия: изобилие плодородных земель, отсутствие помещичьего засилья и, как следствие, высокая доля зажиточного слоя, образовавшегося из основателей новых поселений. Их трудовой и профессиональный потенциал мог бы остаться тем остовом экономики, каким был при царизме. Доля зажиточных дворов в Сибири почти втрое превышала этот показатель по европейской части России, а на землях Дальнего Востока они составляли до половины хозяйств и более. По экономической сути эти семейства представляли собой фермерские хозяйства, или те самые коммуны, которые пыталась наспех сколотить и повсеместно насадить советская власть. А они уже были, родовые коммуны, которые кормили страну. Более того, на первых порах хозяйственные мужики приняли революционные нововведения. Именно благодаря широкой народной поддержке и развернувшемуся мощному партизанскому движению в начале 1920 года, когда Красная армия стояла еще в Иркутске, с берегов Амура были изгнаны японские оккупанты и создана Амурская трудовая социалистическая республика.
Оставалось всего ничего – поддержать зажиточные дворы техникой, дать им свободу развития, и государство получило бы развитую сеть сильных фермерских хозяйств. А вот малообеспеченным и бедным крестьянам вполне обоснованно была открыта дорога в колхозы. Однако политическое руководство, ослепленное идеологией классовой борьбы, якобы нарастающей по мере строительства социализма, избрало путь разрушения старого мира «до основания», искоренив «кулачество», золотой фонд российского крестьянства. Как итог разрушительной политики в экономической сфере – голод по всей стране, бесславное «достижение» красной диктатуры в крестьянской стране начала тридцатых годов.
Объектом исследования в романе стал крестьянский пласт с его интересами и устремлениями к созидательному труду и благосостоянию. Главные герои романа, в родстве которых преобладали украинские корни, жили в тесной близости и единстве с русским населением, укрепляя братство славянских народов. В их судьбе видится пример переплетения жизни рядовых граждан с историей государства, его развитием, спадами и подъемами. Они – представители миллионов сограждан, которые в конечном итоге определяют все успехи и достижения страны. Народ – вершитель истории, ее главная движущая сила.