Глава 5 Первый ужин
Когда Мафи вернулась в комнату, за большим столом сидело такое множество незнакомцев, что у гостьи закружилась голова.
– Это Капа, рядом с ней Марсия, – начала называть всех по имени Муля, – потом Феня, слева Куки, ты ее уже знаешь, белка Матильда…
Мафи кашлянула.
– Простите, белка тоже мопс? Не похожа как-то.
– Нет, белка это белка, – пояснила Муля, – а сидящая рядом с ней Антонина – чихуахуа, это собака, но не мопс. И черепахи Че и Ге не мопсы.
– Да, – хором сказали черепашки, – с этим не поспоришь, мы не собаки.
Муля поставила перед Мафи тарелку с чем-то круглым, бежево-коричневым и большую кружку с цветочным орнаментом.
– Ну-ка, попробуй.
Сидевшая по соседству Куки ткнула Мафи лапой в бок:
– У меня именная посуда. Видишь, написано «Куки». И у всех наших такая. А у тебя нет!
Капа постучала лапой по столу:
– Куки, прекрати. Мафи только приехала, будет и у нее своя чашка.
– Мама, почему Капа мне все время замечания делает? – заныла Куки.
– Дорогая, Капа старшая сестра, – ответила Муля, – она обязана младших уму-разуму учить.
– Я уже и так умная, – фыркнула Куки. – Надоели поучения! Не хочу их слушать.
– Ты сейчас не очень правильно себя повела, – мирно заметила Муля, – похвасталась своей чашкой. Так поступать неправильно. Кто-то должен тебе это объяснить.
– Я хорошая! – подпрыгнула Куки. – Я всегда говорю правду! Зачем ты сказала, что я плохая?!
Капа отложила вилку.
– Куки, ты опять все неверно поняла. Мама не говорила, что ты плохая! Даже очень хорошая собака может совершить неправильный поступок. Я тебя люблю, поэтому воспитываю. Мафи, не сиди с раскрытым ртом, ешь!
Щенок откусил от неизвестного ему предмета и замер.
– Ну как? – осведомилась Зефирка.
Мафи молчала.
– Это маффин, – пояснила Муля, – тебя в честь него назвали. Теперь попробуй какао.
Мафи покорно сделала глоток и опять застыла.
– Мама! Она язык проглотила, – захихикала Куки, – наверняка у нас будет еще одна Феня!
Высокая худая мопсиха в круглых очках, сидевшая возле Зефирки, опустила голову, вздохнула, потом вдруг еле слышно спросила:
– А входную дверь заперли? Уже вечер.
– Не волнуйся, Фенечка, – ответила Зефирка, – все хорошо.
– Мне не по себе, – прошептала Феня, – вдруг кто-то придет, унесет мои книги.
Куки закатила глаза.
– Кому они нужны! Ужасно скучные! Толстые!
Белка Матильда укоризненно посмотрела на Феню.
– Нельзя быть такой трусливой.
– Просто опасаюсь за старинные издания, – прошептала Феня. – Мне их мопс Черчиль дал, разрешил из библиотеки домой принести. Они очень ценные.
– Дорогие книги – красивые, – перебила Куки, – разукрашены бисером, блестками, камушками. Они всегда с картинками, в переплетах, на которых золотыми буквами название написано. А у тебя старые тома, рисунков в них нет! Пылью пахнут. Они твою спальню делают похожей на магазин барсука Пети, к нему никто не ходит, потому что он сам не помнит, где какие конфеты лежат, полный беспорядок у него в лавке. Мама, я права?
– Не совсем, – ответила Муля.
Феня поправила очки.
– Куки, в книге главное – содержание, в моих скучных изданиях можно найти ответы на все вопросы. Если научишься читать, то никогда не будешь одинокой, книги – лучшие друзья и прекрасные учителя, они помогут стать лучше, воспитают душу, научат думать.
Белка Матильда засмеялась.
– Фенюша, много размышлять вредно, лучше работать. Что ты сегодня делала? В смысле, лапами? Как маме помогла?
– Ну… читала историю Прекрасной Долины, конспектировала ее, составляла памятку по борьбе с вольфами, – пробормотала Феня.
Зефирка отпила какао.
– Феня, вольфов не существует, это все сказки.
– У меня другое мнение, – прошептала Феня.
Капа постучала ножом по тарелке:
– Внимание! К нам приехала Мафи, давайте уделим ей внимание. Куки сейчас замолчит, Феня перестанет рассуждать о вольфах, а Зефирка прекратит лопать маффины. Дорогая, шестой кекс за две минуты – это слишком.
– Мама, – заныла Куки, – почему Капа опять командует?
Муля стряхнула со скатерти крошки.
– Капа старшая сестра, ее надо слушаться. Зефирка, вспомни, что тебе велел врач? Мопсихе, которая сидит на диете, больше двух маффинов с какао есть нельзя.
– Она уже седьмой лопает, – немедленно влезла Куки.
Белка Матильда поморщилась.
– Ябедничать нехорошо.
– Нехорошо, – хором повторили черепашки Че и Ге.
– Я просто сказала как есть! – возразила Куки.
– Не всегда можно правду вслух произносить, – объявила Зефирка, – бывает хорошая правда, а бывает плохая.
– Нет! Правда всегда хорошая, – уперлась Куки, – просто тебе она сейчас не понравилась.
Капа повернулась к гостье:
– Мафи! Почему ты молчишь? Тебе не по вкусу кексы? Или какао не сладкое?
– Она вылизывает тарелку, – захихикала Куки. – Фу, бе-е! Это невоспитанно!
– Невоспитанно говорить кому-то «невоспитанно», – хмыкнула Матильда.
– Мама! Белка мне замечание делает, – подпрыгнула Куки. – Она мне не сестра.
Муля промолчала, а Мафи смутилась.
– Простите. Там оставались крошки.
– Тебе понравилось угощенье, – улыбнулась Муля, – я рада.
– Вкуснее ничего в своей жизни не ела! – выдохнула Мафи.
– У нас, похоже, появилась вторая обжора, – объявила Куки.
– А кто первая? – спросила Зефирка.
– Ты, – хором сказали черепашки.
– Просто у меня хороший аппетит, – ответила черная мопсиха, – если тело здоровое, оно есть хочет.
– Но если тело все время будет есть, оно станет совсем здоровенным и у него заболит живот, заломит лапы, как у Черчиля, – менторски заметила Капа.
– И придется покупать новую одежду, – добавила Феня, – на мой взгляд, лучше заработанное потратить на книги.
– На игрушки, – оживилась Куки, – мячики, грызальные палочки.
Капа повернулась к миниатюрной мопсихе, которая до сих пор не произнесла ни слова:
– Марсия, почему ты сидишь над пустой тарелкой?
– Мне обидно, – дрожащим голосом произнесла та, – все заняты Мафи! Обо мне никто не думает.
– Мафи только что приехала, – пробормотала Зефирка, – поэтому ей надо уделять внимания.
– И забыть про меня? – надулась Марсия. – Даже кекса не дали!
– Вон их сколько, – ласково сказала Муля, – целое блюдо, бери любой.
– Мафи ты сама на тарелку сладкое положила, – не успокаивалась Марсия. – Понятно. Я ухожу. Я на всю жизнь обиделась! Навсегда. Никогда вас не прощу.
– Дорогая, – начала Муля, но Марсия вскочила и убежала.
– Она из-за меня расстроилась? – испугалась Мафи.
– Не обращай внимания, – захихикала Куки, – Марсия вечно на всех дуется.
– Мне пора домой. Спасибо за вечернее какао!
Феня тоже поднялась.
– Запру за тобой дверь.
– Не беспокойся, – попыталась остановить мопсиху Матильда, – я сама расчудесно справлюсь.
– Ты аккуратная, ответственная, – прошептала Феня, – но иногда язычок замка отходит. Я подергаю ручку, задвину щеколду.
– А я постелю Мафи, – сказала Муля и ушла.
Капа велела:
– Зефирка, надо помыть посуду. Куки! Куки! Куда она подевалась?
– Как всегда, удрала втихаря, чтобы не убирать со стола, – вздохнула Зефирка. – Когда речь заходит о помощи по хозяйству, Куки сразу улепетывает.
– Спокойной ночи, – дуэтом произнесли черепашки и удалились следом за Феней и белкой.
Мафи осталась в пустой комнате, увидела на одной тарелке нетронутый маффин, живо схватила его, запихнула в пасть и застонала от наслаждения.
– Я приберегла для себя кексик, чтобы полакомиться им в постельке, – раздался за ее спиной голос Зефирки. – Сейчас отнесу его в спальню и дам тебе, Мафи, пижамку. Упс! А где мой кексик?
Мафи быстро проглотила кекс.
– Честное слово, я не знаю! Не видела его.
– Она слопала твой маффин, – пропищала из коридора Куки, – я видела. Запихнула в рот, ам-ам и нету.
– Ябеда-корябеда, турецкий барабан, кто на нем играет? Куки-таракан, – пропела из кухни Капа.
– Просто я сказала правду, – заныла Куки.
Капа заглянула в столовую.
– Куки, сейчас Марсии надоест дуться, она выйдет из ванной, где всегда запирается, когда обижается, и ты отправишься чистить зубы. Мафи, если хочешь что-то взять, просто попроси и получишь это. Врать никогда не надо. Жизнь лгуна очень сложна.
– Почему? – не поняла Мафи. – Если я признаюсь, что съела кекс, Зефирка меня больно побьет.
– Нет, – отрезала Капа, – в Прекрасной Долине розги не в ходу. Тебе скажут: «Мафи, больше не бери чужое, это некрасиво, подойди к маме и попроси у нее кексик». И все. Конец истории. А теперь представь, что на вопрос: «Кто слопал маффин?» ты солгала: «Не я, сюда залетала птичка и его склевала». Тебе поверят, ты пойдешь спать, ночью от сладкого заболит живот, побежишь к маме, она, прежде чем дать тебе лекарство, поинтересуется: «Мафи, что ты съела?» Ответить правду ты не сможешь, ведь вечером-то соврала про кекс, придется фантазировать дальше: «Меня угостили колбасой». Муля тебе микстуру против отравления нальет, а ты-то сладким объелась. И что? Тебе станет только хуже, поедешь в больницу, а там врач со своим вопросом: «Что слопала на ужин?» Будешь безостановочно неправду говорить, совсем расхвораешься, потому что тебе назначат неправильное лечение, сто уколов сделают. У тебя шерсть выпадет, хвост отвалится, и придется в конце концов признаться: «Я слопала маффин Зефирки». Намного проще сразу правду сказать: «Извините, не удержалась, утянула кексик сестры, больше никогда так не поступлю». И конец истории. Если будешь честной, твоя жизнь станет лучше и счастливее.