А затем, как обычно, последовал банкет, и как бы девушка не хотела этого избежать, её присутствие должно было быть обязательным. Саша с замиранием сердца смотрела на гуляющую вокруг неё публику: вон её мама, высоко закинув назад подбородок, весело хохочет, разговаривая о чём-то с явно симпатизирующим ей мужчиной. Отец искоса наблюдает за её действиями со стороны, недовольно хмурясь. Обычная картина, которую ей доводилось наблюдать уже на протяжении многих лет. «И почему он не обрубит, не прекратит свои унижения, – думала она. – Неужели же он настолько себя не любит? Да, наверное, любовь такая. Люди благодаря ей становятся настоящими безвольными сентиментальными сопляками. В принципе, как и она».
На некоторое время реальность начала туманиться перед глазами Саши, открывая невольно картины её тяжёлого прошлого.
Каждый день маленькой Саши был связан с каким-то усилием или победой над собой. После того, как отец попал в автокатастрофу, для девочки наступил довольно сложный период. Сначала её матери почти не было дома. Она появлялась на короткий промежуток времени и снова куда-то исчезала. Но девочка точно знала, что она проводит время не в больнице у отца. Больше всего на свете Агнесса ненавидела всё некрасивое и отталкивающее. А болезнь, по сути, таковой и была. Саша хорошо чувствовала мать и знала, что та избегает посещения больницы. Иногда Саша слышала отрывки разговора их незаменимой горничной Марии и мамы.
– Вы бы хоть навестили его, – пеняла она пойманную на пороге, готовую уже уходить Агнессу. – Он постоянно спрашивает о Вас. Он же Вас очень любит и пойдёт быстрее на поправку, если почувствует Вашу заботу.
– Да, ты права, Мария. Нужно будет обязательно его навестить, – задумчиво говорила Агнесса, исчезая за входной дверью.
Но однажды мама вернулась домой не такой счастливой, как обычно. На ней словно не было лица, как будто что-то погасло в её глазах в одно мгновение. И Саша, которой нравилось видеть улыбку на лице матери, даже если та была предназначена не для неё, вновь испытала горечь. Порой девочке хотелось закричать матери: «Мамочка! Ну, посмотри же на меня! Разве ты не видишь, как я тебя люблю! Ну, обрати же на меня внимание. Ведь мы бы могли быть счастливы вместе».
Но, конечно же, Саша так не делала и ничего подобного не говорила.
– Пойдём к отцу, – злым голосом вымолвила мама, и Саше ничего не оставалось делать, как, повесив голову, следовать её указаниям.
Саша очень не любила состояние, когда её мама несчастлива. Ведь когда глаза Агнессы светились счастьем, девочка могла рассчитывать на какую-то долю её расположения. Когда же та была чем-то недовольна или расстроена, ей на глаза лучше было не попадаться. Она могла испортить жизнь любому. Агнесса становилась жестокой и язвительной, каждое её слово превращалось в яд. Уж это девочка знала точно. Девочка в свои 8 лет приучила себя не реагировать на такие выпады, мужественно объясняя поведение матери тем, что ей плохо. Но иногда поток сдерживаемых целый день слёз орошал её повидавшую многое подушку. Она была всего лишь маленькой девочкой.
После аварии Саша ещё не видела своего отца, поэтому зрелище, увиденное ею в больнице, шокировало девочку. Отец лежал на больничной койке, какие-то трубки различной длины были подсоединены к его рукам и лицу. Лицо отца было обезображено шрамом. Смотреть на него было страшно и неприятно. Девочка изо всех сил старалась не отвести глаз.
– Что ‒ бросил тебя твой победитель? – язвительно проскрежетал Владимир, буравя Агнессу глазами.
– Не твоё дело, – огрызнулась она. – Лучше скажи, что ты собираешься дальше делать? – сходу перешла Агнесса к делу.
– А что я должен делать? Ты же знаешь всё о моём состоянии, – выругался Владимир, – или ты предлагаешь мне вернуться в спорт?
– Нет, не предлагаю, – отмахнулась от этой мысли Агнесса, словно не замечая язвительности в его словах. – А ты смог бы кого-то тренировать и сделать настоящим чемпионом?
– Кого? – отец удивлённо посмотрел на неё, но её глаза и весь внешний вид выражали такую убеждённость, что сарказм в его голосе показался неуместным.
– Сашу, – уверенно ответила та.
На мгновение удивлённые взгляды всех присутствующих в комнате встретились.
– Но как ты себе это представляешь, она ведь ни разу не сидела на мотоцикле и никогда не проявляла к этому интереса.
– У неё есть преимущество – её возраст, вполне подходящий для того, чтобы изучать что-то новое. Саша, ты ведь будешь стараться? – спросила, словно заглядывая ей в душу, мама. Её большие зелёные глаза, укрытые длинными ресницами, смотрели на неё так, как никогда раньше. Первый раз в жизни девочке казалось, что её любят.
Сначала, окружённая вниманием своих родителей, Саша, как никогда ранее, чувствовала себя счастливой. Ещё никогда в жизни они не проводили вместе столько времени. Азы езды на мотоцикле оказались несложными. Притом это было что-то новенькое для девочки, что вызывало вполне объяснимый детский интерес. Этого Саша ранее никогда не делала, поэтому вначале ей всё казалось забавным. Но через время ситуация немного усложнилась. Хорошо ездить на мотоцикле оказалось мало: нужно было уметь мчать на огромной скорости, выполняя при этом различные трюки. А для этого нужно было быть в идеальной физической форме, не чувствовать страха и желать победы всем своим сердцем не ради кого-то, а только ради себя. Саша хотела бы победить, чтобы доставить радость матери. Она ещё в 8-летнем своём возрасте питала иллюзии, что она может таким вот образом заслужить их любовь. Но постепенно, преодолевая себя и свои страхи, развиваясь физически, Саша получала в свой адрес лишь неоправданную строгость и равнодушие.
– Ты не можешь пойти гулять с другими детьми, потому что тебе нужно тренироваться. Уясни себе это раз и навсегда.
– Ты не можешь поехать завтра с нами на речку. Ты можешь простудиться или обгореть, а у тебя послезавтра выступление.
Всё детство девочки было соткано из таких вот сплошных «нельзя». Очень скоро Саша поняла, что она нужна была родителям только для того, чтобы воплотить в реальность их несбывшиеся мечты и амбиции.
Девочка уже в своём маленьком 10-летнем возрасте понимала, что как бы она ни старалась, но она никогда не сможет узнать, что такое любовь родителей. Никогда она не испытает того, что чувствуют другие дети. По сердцу разливалась горячая волна горечи и жалости к себе, предательски щипая в глазах. Тогда девочка ещё сильнее сжимала зубы и давила ногой на газ, совершенствуя своё мастерство.
Как бы ни относились к ней родители, она всё равно любила их. Даже наоборот: её любовь, приобретая какой-то оттенок неразделённости, становилась ещё сильнее. Когда девочке было страшно, она, несколько раз вдохнув поглубже в лёгкие воздух, отчётливо представляла перед собой лицо матери. «Какая же она красивая!» – невольно возникала у девочки мысль при взгляде на Агнессу. Ей нравилось в ней всё: лицо, фигура, природная грация и манера общения. Порой маленькая Саша сравнивала её с королевой. Она бы очень хотела походить на неё: быть такой же красивой и женственной. Саша сама удивлялась силе чувства, бушевавшего внутри её груди. Порой это чувство было невозможно передать словами. Она любила Агнессу со всей силой своего детского сердечка, на которое оно было способно. Только одно бы Саша исправила в своей матери: если бы у неё была дочь и любила бы её так сильно, как она любит маму, она бы точно была счастлива и любила бы её так же сильно.
Агнесса даже и не подозревала силы чувства, которое к ней испытывала дочь. Порой девочка почитала её, как божество. Маленькой Саше казалось, что она может всё. Она хочет победить, и она победит. Если для этого ей нужно, слившись в одно целое с мотоциклом, нестись на космической скорости, она сделает это. Если для этого нужно совершать немыслимые трюки в воздухе, она и это сделает. Саша понимала, что всё зависит от установки. Правильный настрой и упорство – это и есть пути к успеху. Каждодневные победы над собой, где не было ни капли жалости к себе, ни даже мысли, что она должна иметь хоть иногда заслуженный отдых. Её так приучили, и она это воспринимала как должное. Девочка понимала, что этот вид спорта очень опасен. Одно неверное движение, и её может не стать. Но Саша давно уже заточила чувство страха глубоко внутри, даже не давая ему возможности пошевелиться. Её бесстрашие граничило порой с безумством. Она взялась за это, значит, она должна это делать идеально. С ней ничего плохого просто не может случиться.