Глава 20 Атрибуты аристократизма
– Сказать… тебе?
Цумико даже отодвинулась на стуле. Что за игры затеял Арджент? Может, он и ее раб, но не способен исполнять желания. Особенно невозможные.
– Нет, ничего. Пустяки. Забудь.
– Глупая девчонка. – Лис наклонился ближе. – Никто не говорил тебе, что амаранты чуют ложь?
А с чего ей раскрывать ему свою боль? Зачем становиться уязвимой для насмешек? Тем более что ее тоска не сравнится с его пленом.
– Ну же, госпожа, сознавайся. – Арджент опустился на одно колено и сбросил фальшивую улыбку. Затем прищурился: – Сомневаюсь, что ты способна на что-то предосудительное. Так о какой мелочи ты боишься попросить?
– Разве тебя это волнует?
– Нет.
– Тогда зачем допытываешься?
– Чтобы шантажировать, – выгнул брови лис.
Сорвавшийся с губ слабый смешок закончился вздохом.
– У меня нет таких секретов, которыми ты мог бы меня донимать.
– Одно мое слово, и ты месяц будешь есть свеклу.
Настолько глупая угроза, что Цумико улыбнулась:
– Хулиган.
– А ты – легкая добыча.
Цумико понимала, что ею манипулирует профессионал, но ей так хотелось сдаться. Может, от правды им обоим полегчает.
– Я хочу семью.
Он отскочил так быстро, что Цумико и не разглядела. Только что Арджент стоял у ее локтя и вдруг оказался по другую сторону стола, весь – враждебность.
– Тут я тебе не нужен, – холодно сообщил лис. – У тебя целая куча родни из числа Смайтов.
Родни? Той самой, которая, по словам Майкла, едва не передралась за наследство?
– Родственники мужа тети Эими? – уточнила Цумико.
– Да.
Она так сосредоточилась на семействе наблюдателей Хадзимэ, что о близких лорда Персиваля как-то позабыла.
– Но к чему им общаться с такой, как я?
– Тц. Как я и говорил, госпожа, многие сочли бы твое нынешнее положение завидным. – Он принялся убирать со стола. – Смайты на что угодно пойдут, лишь бы добраться до тебя, твоего состояния и меня.
– Стой. Они тоже наблюдатели?
– Нет.
– Тогда откуда они вообще про тебя знают?
Арджент слегка фыркнул:
– Невзирая на протесты моих стражей, лорд Персиваль и леди Эими каждый год ездили на родину Смайта. А из-за связи мне приходилось их сопровождать.
– Ты путешествовал за пределами страны?
– Регулярно.
– А вот мне никогда за границей бывать не доводилось. – Интересно, а теперь можно? Цумико подалась вперед. – Но я не имела в виду родственников. Я говорила о Майкле, Сансе и их ребенке. О Минкс, Гинкго и о тебе. Разве мы не можем стать семьей?
Руки Арджента застыли.
– В каком смысле?
– Мне не нравится сидеть в огромной пустой гостиной. Не нравится играть в госпожу и слугу.
Напряжение отчасти отпустило лиса.
– Поэтому ты предлагаешь другую игру. В дом.
– Нет! – Цумико прижала к столу дрожащие ладони. – Я пыталась привыкнуть, но не получается. Мне не нравится так жить, и, если верить Гинкго, тебе тоже.
Несколько минут он разглядывал ее, затем сказал:
– Захвати пудинг.
Цумико сползла со стула, прижала к груди керамическую чашку и пошла за лисом по короткому коридору на кухню. Майкл сидел в кресле за угловым столом и смотрел новости по маленькому телевизору.
Санса, хлопотавшая у плиты, обернулась и разгладила фартук.
– Мисс Цумико?
Майкл быстро выключил звук, вскочил на ноги, поправил галстук и коротко поклонился:
– Чем мы можем вам помочь, мисс?
– Пожалуйста, вы не могли бы звать меня просто Цумико?
– Если вам так угодно. – Майкл вопросительно глянул на Арджента.
– Госпожа желает избавиться от атрибутов своего положения, – пояснил лис.
– От нас? – неуверенно уточнил страж.
– Нет! – Цумико привыкла ставить на первое место других, а не вылезать сама. Неужели она запросила слишком много? Желание теперь казалось ужасно эгоистичным. – Нет, я совсем не этого хотела.
Санса подошла к ней:
– Эти лисы вечно все переворачивают с ног на голову. Расскажи нам своими словами.
– Я и правда хочу перемен, – начала Цумико, почерпнув смелость в сочувственной улыбке кухарки. – Вы не против, если мы отменим некоторые из этих западных традиций? Разве обычаи наблюдателей не удобнее? – Глянув на Сансу, она прибавила: – В патрули ты же одеваешься иначе.
– Если я верно помню, мисс… Цумико, – поправился Майкл, – вас вырастили в школе как раз в западных традициях.
Цумико кивнула. Как объяснить то, что сама понимаешь лишь наполовину? Речь ведь не об архитектуре, одежде или культуре.
– Часть меня принадлежит Святой Мидори, другая – родной земле. Но здесь я потому, что также отношусь к вашему миру. Вы наблюдатели.
– Как и вы, – напомнил страж. – И мы с радостью научим вас, что же это подразумевает.
Арджент нетерпеливо фыркнул:
– Формальные вопросы и этикет – это само собой. Моя госпожа отклонилась от темы.
– Вы не доели. – Санса прошла к шкафу. – Я накрою здесь.
– Да, присоединяйтесь к нам, – пригласил Майкл, выдвигая стул.
– Вот в этом и суть, – многозначительно подчеркнул Арджент, подводя Цумико к указанному месту.
– Чтобы присоединиться? – уточнил Майкл. – Или именно к нам?
Цумико упорно смотрела на стол, терзаясь от неловкости и смущения.
Арджент делано вздохнул и молча расставил блюда, предоставив хозяйку заботам Сансы.
Кухарка присела рядом с Цумико и мягко сказала:
– Ты имела в виду, что тебе тоскливо и хотелось бы с кем-то сблизиться. Верно?
– Если это никого не затруднит, – пробормотала Цумико, испытывая огромное облегчение.
– Ну и ну! Прямо как Айла, – усмехнулся Майкл.
– Кто?
– Наша вторая дочь. – Санса обняла Цумико и чмокнула в макушку. – Та тоже вечно боится попросить то, что и так ее по праву.
Усевшись рядом со стражем, Арджент обратился к кухарке:
– Возьми ее под опеку и воспитай. Отнесись так же, как к еще одной дочери, но буду благодарен, если меня не станут вовлекать в процесс.
– И предашь собственную натуру? – Майкл потянулся за хлебом и маслом. – Да лисы сами ищут общества других.
Арджент стиснул зубы.
– Не шути о предательстве, парень. А то, глядишь, укусит.
