3акат качества образования наступил в эпоху хрущевщины (как и во всех направлениях деятельности) в великом, могучем и самом авторитетнейшем в мире государстве – Союзе Советских Социалистических Республик. Тогда это было совершенно незаметным. Вмешательство невежды Никиты Хрущева в отрасль науки и образования казалось совершенно правильным решением партии (раз партия сказала, значит правильно!), отвечающее требованиям еще стремительного (сталинского), но уже начавшегося катится по инерции, расцвета и развития Советского Союза. Но и эта инерция, предвестник роковых последствий, никак не могла ни восприниматься, ни видеться на фоне высшей степени благополучия для всех граждан великой страны. Что уж говорить о чиновниках, тем более о лицах высшей государственной и политической власти СССР! Устойчивое и постоянно возрастающее изобилие материальных и культурных благ, непоколебимое мировое первенство в достижениях науки всех направлений, технического прогресса во всех сферах экономики, культуры – все это как мощный свет солнца оказалось ослепительным для умов высших рангов государственного устройства СССР. Место интенсивного аналитического мышления, прежде всего лидеров государства, заняли: зазнайство, чванство, амбиции и прочие пороки, что не могло не привести и к несоответствующим методам руководства. Не символично ли, к примеру, название книги известного экономиста Д.В. Валового «Ослепленные властью», вышедшей в 90 годы ХХ века? В те времена ни для кого не было секретным, что в некоторые ВУЗы был фактически закрыт доступ обычным по положению в обществе желающим получить высшее образование. В ИМЛ при ЦК КПСС поступающий должен был иметь направление (рекомендацию) партийного органа не ниже районного уровня, а то и обкомовского. Да и поступающий должен был быть «особенным» (прежде всего членство в партии, занимаемая должность и другое). Не секретом было на этом основании и то, что в другие ВУЗы можно было попасть учиться по протекции высоких чиновников (а не по знаниям и призванию), по знакомству, родственным отношениям и прочим условиям, не соответствующим ни принципам, ни морали социалистического строя, непременно наносящие этому строю вред. Естественно, что это вызывало возмущение тех единиц общества, кто непосредственно сталкивался с этими явлениями. Но в общем то, повторяю, данный негатив был терпим и не вызывал особой тревоги. В период просто Ильича (то бишь Л.И. Брежнева) хрущевщина получила дальнейшее развитие, а не искоренение. Еще имевшаяся достаточная инерционность развития определила ускоренный рост диспропорции в развитии села и города в материальном и культурном отношениях. Эта диспропорция явилась необратимым процессом утечки молодого сельского поколения в большие и малые города. С карты страны стали исчезать не только хутора, но и села, насчитывавшие прежде сотни дворов. Реально возникла непреодолимая проблема нехватки рабочих рук в сельхозпроизводстве, особенно специалистов со средним и высшим образованием. Что делать? А не пущать молодежь из села! – таково было «гениальное решение» на высшем уровне. А как не пущать? Очень просто: не выдавать паспорта при достижении совершеннолетия! Проблема со специалистами? Официально направлять в сельскохозяйственные ВУЗы с выплатой стипендий из касс сельхозпредприятий, с тем чтобы такой выпускник ВУЗа явился в то сельхозпредприятие, от которого получал стипендию, для отработки не менее трех лет. А были ли желающие учиться таким образом? Вопрос риторический, однако неофициально было ведомо, что при таком поступлении есть некоторая гарантия быть зачисленным, если уровень знаний средней школы явно недостаточен для обучения в ВУЗе. Таким образом, из двух обязательных учебных групп факультета одна набиралась по направлениям сельхозпредприятий. Но была существенная разница между такими группами в том, что двоечника-направленника деканат не имел права исключать за неуспеваемость по итогам экзаменационных сессий! На то была установка партийных верхов. Итак, в учебный процесс официально утверждалась «липа»! Далее же в соответствии с известным афоризмом: если игумен – за рюмку, то братия – за ковши. «Липа» будет буйно расцветать на всех уровнях образования, и падение качества обучения заменится бумажными показателями. Уничтожение Советского Союза не только не решило этого трагического порока, а придало эму еще более уродливые формы, неофициально и официально узаконенные. И конца этому уродству пока не видать (собственно, это и невозможно в условиях капиталистической системы, какая бы она ни развитая, ни передовая не была). … Как-то в дни защиты наших дипломов высказал добрые слова в адрес института за полученные знания. Слушавший меня дипломант сказал: «Этот институт мне ничего не дал!». Я был ошеломлен и подумал про себя: «А что же тебе или кто мешал учиться?». После защиты он был назначен в Госпром (центр вышестоящих областных учреждений), а не куда -то в отдаленное сельхозпредприятие. Так было, и об этом достаточно. Но может возникнуть сомнение: а не маловато ли доводов. Вполне: все начинается с безобидных мелочей, каких–то частных случаев на первый взгляд, что превращается потом в лавинообразный процесс или по принципу цепной реакции. К тому же, следует говорить и заявлять то, что знаешь достоверно или лично был участником и свидетелем событий.
Абитуриент.
Вступительные экзамены еще существовали, как таковые, лет пять после августа 1991 года. Уровень знаний поступающих (абитуриентов) оценивался пятибалльной системой. Но из года в год приходили выпускники школ со знаниями, убывающими по качеству. На высшем уровне официально пропагандировалась и внедрялась сто балльная система оценивания знаний в образовании вообще и навсегда. Пройдет 
достаточное время попыток ее внедрения, но ее чрезмерный диапазон так и не сможет вытеснить старую систему оценок. Для нашего города с более чем 200-тысячным населением, имеющего около 40 средних школ, казалось бы, не должно быть проблем с набором студентов в нефтяной техникум, который занимал ведущее место среди еще нескольких учебных заведений среднего профессионального образования. Начиная с 2000 года, проходной балл в среднем не превышал 50 по каждому вступительному экзамену. Показатель свидетельствовал, что поступающий имел неудовлетворительные знания базового уровня: условно сто балльная система оценивания распределялась на 90 – 100 баллов (отлично), 80 – 90 (хорошо) и 60 – 70 (удовлетворительно). Лет через 5 – 6 планка была снижена до 40 баллов! Пройдет еще не более пяти лет и зачислять на первый курс будут всех, подавших заявления. Формально будут проводиться собеседования в виде тестирования на компьютере с последующей комплектацией учебных групп, учитывая профильные (ведущие) специальности. И случалось так, что некоторые группы не имели полной комплектации в 30 человек. Условиями недобора были, с одной стороны, падение престижа учебного заведения и работа школ по наполняемости классов полного общего среднего образования, а также то, что после августа 1991 года, в городе появились филиалы средних и высших учебных заведений далеко не сибирского края. С другой стороны, падение цен на нефть, ежегодная переорганизация в нефтедобыче, грозящая сокращениями работников разных уровней, образование самых разнообразных структур частного бизнеса, и, пожалуй, самое главное, – устройство выпускника на почти самую неквалифицированную и низко оплачиваемую должность оператором на месторождения в тайгу. Таким образом, уже до начала всяких учебных занятий предрешалась трагическая судьба учения и его участников. Конечно, в каждой учебной группе было не более 5 – 7 человек, которые были пригодные для обучения в техникуме. Но на них не равнялись остальные и не брали с них промер. Эти успевающие студенты подавлялись тем большинством, которое наш преподаватель З.Н. Громович (математик) называла необучаемыми. И тревога порой теребит неимоверная, как в том пророческом: 
«Печально я гляжу на наше поколенье! Его грядущее – иль пусто, иль темно, Меж тем, под бременем познанья и сомненья, В бездействии состарится оно. (М.Ю. Лермонтов. Дума)». И не менее печаль при этом об участи современного педагога (учителя, воспитателя, преподавателя, мастера производственного обучения).
Мы видим копии трех документов, представленных на собрании коллектива в начале учебного года как отчет приемной комиссии. Точную дату не помню: 2013 или 2014 год (для ясности привожу расшифровку наименований специальностей, их код и квалификацию выпускника в приведенных диаграммах). Следует сразу же сказать, что Министерство частенько меняет кодификацию специальностей, поэтому указанная их нумерация уже может быть устаревшей. Итак, 080114 – Экономика и бухгалтерский учет (бухгалтер), 131003 – Бурение нефтяных и газовых скважин (техник-технолог), 131016 – Сооружение и эксплуатация газонефтепроводов и газонефтехранилищ (техник), 131018 – Разработка нефтяных и газовых месторождений (техник-технолог), 151031 – Монтаж и техническая эксплуатация промышленного оборудования (по отраслям (техник-механик), 190631 – Техническое обслуживание и ремонт автомобильного транспорта (техник), 220703 – Автоматизация технологических процессов и производств (по отраслям (техник), 240134 – Переработка нефти и газа (техник-технолог), 270843 – Монтаж, наладка и эксплуатация электрооборудования промышленных и гражданских зданий (техник). По 10-й специальности 130109 – Геология и разведка нефтяных и газовых месторождений, как видим, набор не состоялся, данные по которой и отсутствуют в диаграммах. О каком обучении может идти речь (см. диаграммы), если суммарное число баллов 33 или 43? Неоднократно пытался убедить все руководство в том, что если преподаватели при таком базовом уровне знаний общеобразовательной школы все же достигают целей в обучении, то они свой долг уже выполнили при полученных удовлетворительных знаниях по преподаваемым дисциплинам. Зачем же завышать показатели, то есть гнать Липу (по образному выражению Н.К. Деревянкина – преподавателя инженерной графики)? Зачем создавать необоснованное давление на преподавателя, у которого много или очень много неуспевающих? Ведь это реальная картина, не сфантазированная в угоду показателям. Такие убеждения оказывались гласом, вопиющего в пустыне. И никому нет дела к тому, сколько времени расходуется на работу с двоечниками, каких трудов это стоит. В до сессионный период они, эти неуспевающие, фактически круглосуточно занимают мысли, вместо того, чтобы уделить внимание остальным. А начальство давит, и также все их внимание отстающим. Чем объясняется такая опека? Деньги! Потери в списочном составе учебных групп грозят снижением финансирования на следующий учебный год – так объясняет администрация. Достоверно такое или нет – нам, педагогам, не ведомо.
Студент
Как же познают знания такие поступившие учиться? Учебная дисциплина «Техническая механика» изучается студентами второго курса специальностей технического профиля. Не приходится рассчитывать на то, что за год обучения на первом курсе, новый набор научился учиться и полностью адаптировался в учебной жизни техникума. Следует также иметь в виду, что отсев неуспевающих на первом курсе крайне незначительный, а в некоторых учебных группах его и вовсе нет. Это довольно загадочное обстоятельство, но вникать в него нет смысла, потому как его разгадка не предоставляется возможной. Итак, личный состав воспринимается так, как бы он пришел в аудиторию сразу же после зачисления. То есть с нуля. За годы, по мере падения уровня знаний после выпуска со школ, формировалась система для учения такого контингента. Никакие устные лекции в такой обстановке абсолютно непригодны, поэтому они заменены на письменный вариант, что в идеале решает индивидуальный подход в обучении: предоставляется свобода каждому по темпу переписывания содержания учебного материала в свой конспект. Естественно, что за норматив отведенного времени на лекцию не все одинаково успеют ее переписать. К тому же не избежать пропусков занятий, но всегда можно «доработать» лекцию, посетив дополнительное занятие, поработав с учебником или с курсом лекций, изданного в техникуме. Никогда не допускал, чтобы во время такого занятия, кто–то из студентов не работал. Разрешал делать паузу не более пяти минут. Тех, кто пытался не работать, удалял с аудитории вопреки всяким запретам, и таких, которые пытались малость отдохнуть после работы где-то или другим обстоятельствам. Всякое попустительство в этом непременно приводит к полной дезорганизации учебной группы в учении. В обязательном порядке по окончанию занятия дается домой задание: выучить (разобраться, осмыслить и т.п.) то, что переписал за урок в свой конспект. Если поступивший учиться выпускник школы твердо решил получить профессиональное образование, то он сможет его осилить при старании систематически изучать материал учебной дисциплины по самым малым его порциям, какая бы не сложная (трудная) учебная дисциплина не была, и какие бы самые плохие базовые знания не имел бы студент! Должен сказать, что таким образом все студенты вовлечены и работают достаточно усердно, мне остается лишь сообщать им, когда лекция должна быть переписана и на каком занятии будут выданы вопросы на семинарское занятие. Тем, кто успевает переписать лекцию «досрочно», выдаются вопросы семинарского занятия для самостоятельной работы над ними. По завершении лекции и выдаче задания на семинар, очередное занятие посвящается объяснению преподавателем пройденной части учебного материала. Таким образом, имеется предостаточно времени, чтобы разобраться в своем собственном конспекте и кое–что усвоить самостоятельно. Но если есть желание и цель! Если не приучен к домашним заданиям в школе, то в такой организации учения без особого усердия утвердится привычка к работе дома. Где–то с 2004 года все больше и больше будет использоваться компьютер (ПК) в учебном процессе, поэтому на смену словесного пояснения содержания темы занятия и печатным лекциям придет компьютерное сопровождение. Через пару лет ПК полностью заменит лектора, имея при этом преимущества: регулирование силы звука, чтобы устранить возможность дремать, красочное изображение схем, рисунков, формул и уравнений, других изображений; с автоматической сменой слайдов, с применением анимации в изображениях, а также многократность использования при повторениях, подготовке к зачетам, экзаменам и т. п. Работа преподавателя тогда сводится фактически к контролю за аудиторией, что не позволяет отдельным студентам отвлекаться, заниматься посторонними делами, а то и просто о чем–то мечтать. Компьютером не повторяется слово в слово лекция, переписанная студентами до этого – это излишне и не воспринимается так, как это необходимо. Содержание темы теперь излагается полными (подробными) ответами на вопросы предстоящего семинарского занятия, и какой бы ни была объемной тема, всегда остается много времени после компьютерной информации. Это время используется для повторения ответов. На экране дисплея теперь выдается вопрос семинара, преподаватель на него отвечает, делая упор на наиболее сложное (разъяснение формул и уравнений, рисунков и схем, отдельных определений и понятий). При этом студентам ставятся вопросы, на которые они по отдельности или хором дают (или нет) ответы, однако все же вовлекаются в активное участие на этом промежутке занятия. Какие же результаты семинарского занятия? Примерно до 2010 года все еще большинство студентов учебной группы получали положительные оценки, но далее с каждым учебным годом начала снижаться успеваемость. Тем более, что в традиционном понятии семинара были произведены существенные изменения – так называемая «карусель». На маленьких чистых листиках писчей бумаги простым карандашом обозначены номера семинарских вопросов. Студент вытаскивает наугад листик и отвечает на тот вопрос, номер которого значится на листочке. На дисплее большого формата высвечены все вопросы данного семинарского занятия. Если студент хоть как–то готовился, то обязательно что–то ответит на вытащенный вопрос. Мало того, была абсолютная свобода пользоваться любым источником по «Технической механике» во время семинара, о чем я громогласно объявлял присутствующим. Вред? Абсолютно нет. Неподготовленный студент не только не отыщет ответ на вопрос, но и не сможет даже сориентироваться: кабинет заполнен плакатами по всей механике. Содержание плакатов в основном – это формулы и уравнения и очень краткие пояснения. Плакаты охватывают все три раздела «Технической механики». У незнающего, глядя на них, просто рябит в глазах. Поиск в учебнике еще более затруднен, потому как студент не умеет работать с учебником: за 9 или более лет обучения в школе он этому не научен. И конспектом он воспользоваться не сможет, потому как не знает, какой вопрос он вытащит. Единственная ему помощь пользованием перечисленного – это лишь подкрепление своих знаний по всей теме, если он учил дома. И в этом случае только польза: находясь в экстремальных условиях, происходит активизация внимания и мышления, что и способствует прочному усвоению знаний. Для ответов вызываются все строго в алфавитном порядке. Кто получает положительную оценку, решает элементарный по сложности пример по теме. При правильном решении занимается следующим примером. Таким образом за одно занятие студент может получить несколько оценок (место в учебном журнале для них всегда имеется). Тому, кто недоволен полученной оценкой, предоставляется возможность потянуть листочек при следующем круге и ответить на вопрос. Если студент плохо подготовился (или вообще не готов), но внимательно слушает ответы своих товарищей, сможет ответить на вытянутый вопрос при каком-то очередном круге отвечающих. В конечном итоге остается один из студентов, который вытягивает подряд листочки с номерами вопросов до тех пор, пока не ответит правильно. За пять минут до звонка на дисплее выдается домашнее задание. Не ответившим до звонка на перерыв выставляются неудовлетворительные оценки. Но, как уже сказано, результаты учебных групп последующих лет определяли все больше и больше неуспевающих. И основная причина этого – неумение студентов учиться. Пример: на одном из семинарских занятий при фактически стопроцентной неготовности группы к занятию, попросил одного из двоечников найти в своем конспекте ответ на вытащенный вопрос. Он этого не смог сделать. Тогда попросил его почитать свой конспект. Я был ошеломлен его чтением, а присутствующие разразились громким смехом! Студент не мог прочитать то, что написал сам своей рукой в конспекте! Начал по одному приглашать остальных для чтения своих конспектов. Оказалось, что многие были не лучше первого, а некоторые категорически отказались вообще читать свои записи в конспектах! Похоже, стыдно было перед присутствующими демонстрировать свое неумение читать. Самого «выдающегося» в этой части подметил ранее в том, что он не писал лекцию и самые настоятельные мои требования писать игнорировал. Тогда я подошел к его рабочему месту (четвертый ряд, крайнее левое) и потребовал взять ручку в руки и написать первое предложение из лекционного файла. Он вывел в конспекте волнистую линию. Не выдав своего удивления, подбодрил его и попросил переписать первый абзац лекции и отошел от его рабочего места, незаметно наблюдая за ним. Когда он закончил, я взял его конспект и увидел полстраницы волнистых линий! Попросил прочитать, что он написал. Молчание. Неужто он не умеет писать? А как же он прошел первый курс? Что, преподаватели не требовали никаких записей? Со временем вошло в норму на семинарские занятия не приходить. Возникла угроза массовых неявок. Единственным методом против этого был строгий учет явки на занятия. В журнале выставлялись «н/б» всем отсутствующим, даже если их было подавляющее большинство, а иногда и при неявке всей группы. Не явившейся группе устанавливалось дополнительное занятие вне расписания, о чем в письменной форме ставились в известность учебная часть и классный руководитель. Должен сказать, что, пожалуй, был единственным в этом роде из всего штата преподавателей. Как было известно, многие преподаватели почему–то не всем отсутствующим на занятиях выставляли в журнал «н/б». Такой подход провоцировал, а не искоренял, угрозу массовых неявок на занятия. И со временем это подтвердилось. Многие преподаватели чаяли, чтобы была явка. Явка! Не надо спрашивать знания, не обращать внимания на то, чем занят студент в аудитории: играет ли в карты в сотовом телефоне или с рядом сидящим, дремлет ли, чем-то отвлечен еще. Не надо его трогать! – лишь бы была явка. Я же удалял нерадивых за дверь (вот такой резкий контраст). Пройдет немного времени, и окажется, что на «Техническую механику» приходит студентов больше, чем на другие учебные дисциплины. Дело в том, что если смотреть на учет посещаемости спустя рукава, то это поставит такого преподавателя в безвыходное и неприятное, мягко говоря, положение. Существует порядок подведения промежуточных итогов на 01 ноября и 01 апреля текущего учебного года. Если в учебном журнале не отмечен прогул, то имеется пустое место. Таких мест столько, сколько не отмечено неявившихся на занятия. А прогулов много. Что ставить в итоге студенту? Двойку? На каком основании? Двойка ставится при неудовлетворительном ответе, но студента не было, и уровень его знаний неведом. Не аттестацию? Не аттестация выставляется при условии 30% (и более) потерь ученого времени студентом. Однако в журнале они не значатся: нет «н/б». Что делать? Выставить фиктивную тройку, то есть… Липу! Мне неведомо ни то, почему отдельные преподаватели загоняли себя в такую ситуацию, ни то, как они выходили из такого положения. Мои странички в журнале учебных занятий пестрели многочисленными «н/б», не аттестацией («н/а») и оценками. Пустых клеточек в журнале фактически не было. Какие же проявлялись знания студентов при решении задач? Примерно еще лет десять после 1991 года решение задач приносило истинное удовольствие не только мне, но и студентам. Довольно часто применял конкурс, условиями которого были: за 12 решенных примеров – пятерка, за 10 – четверка и за 8 – тройка. И это за пару, то есть за занятие! Теперь это кажется невероятным. Как же решать проблему массового не учения студентов? С нуля! Мной выполняется решение простейшего примера (на одно действие) на доске. Решение с подробнейшими пояснениями. Убедившись, что все списали пример с доски, отвечаю на вопросы, если они имеются. Их нет (что может спросить незнающий студент?). А у знающего вопросы не возникают от элементарного. В этом же примере меняю местами известное с неизвестным и предлагаю решить измененный пример самостоятельно. Кто правильно решит, тому пятерка в журнал. Так все и кинулись? Ничего подобного. Решает максимум треть группы, остальные ждут, чтобы списать. Но после решения за оценкой подходят все. Тем, кто списал предлагаю записать решение на доске (одно действие), отобрав конспект. Решения нет – нет и оценки. Следующий пример для решения уже на два действия. Схема та же. Если позволяет время, то и третий пример, что является большой редкостью. Низкий уровень усвоения? Более высокого добиться невозможно. Но как быть при решении сложных и объемных расчетов? Для этого отводится отдельное занятие в календарно–тематическом плане, на котором присутствующие переписывают пример с печатного файла. По завершению работы, подобный пример демонстрируется ПК со звуковым сопровождением и автоматической сменой слайдов. Выдаются персональные задания, данные которых имеются на плакате в аудитории. Задача студента: в переписанный пример подставить свои данные и, таким образом, произвести расчет. Если при представлении своей работы студент плохо отвечает или вообще не отвечает, то работа возвращается с заданием разобраться в своих расчетах и выучить содержание. В зависимости от уровня защиты, выставляется соответствующая оценка. Сложно и тяжело? Нисколько, если выполнить такую мелочную работу самостоятельно. А как с теми, которые пропустили такое занятие? Есть комплекс таких заданий в библиотеке, разработанный мной и изданный в техникуме. Следует сказать, что количество таких заданий соответствует установленным нормам Госстандарта и ничуть не больше. Естественно, что кроме комплекса имеется литература, дополнительные занятия, свой собственный конспект студента, другие источники. Короче, требуется всего лишь незначительное трудолюбие в учебе, чтобы справиться с такими заданиями. Каков же результат? Все большее число студентов, не выполняющих такие задания. И никаких мер, и воздействий на побуждение их учиться нет. Не те времена. С лабораторными работами немного проще: они выполняются за время занятия и по ним ставится зачет. Но прогульщики…, картина такая же, как и с практическими работами. «Резина тянется» фактически до начала экзаменационной сессии, когда начинает тормошить не только заведующий отделением, но и учебная часть. Какой же талант проявляется у нерадивых обучаемых в такие периоды! Вот несколько типичных примеров: подтасовка чужих работ, обвинение меня (преподавателя) в том, что я меняю варианты (естественно, что это вранье, но попробуй это доказать!). В этой связи пришлось установить правило: неоднократное предупреждение при выдаче заданий о том, что на контроле дата в журнале учебных занятий, по которой остается неизменным порядковый номер фамилии студента независимо от того, сколько и когда выбудут отчисленные за предыдущие задолженности по первому курсу. Далее обвинения меня в том, что не провожу дополнительных занятий (попробуй и здесь доказать обратное!). В данном случае ведется журнал посещения дополнительных занятий, и на претензии зав. отделением или зам. директора по учебной работе (они верят сказанному студентами!) демонстрируется явка на такие занятия. Особенно так приходится доказывать вранье студентов возбужденным их родителям. Обвинения в том, что я не принимаю работы. И здесь требуется доказывать совершенно иное. Жалобы директору, одним словом, все что угодно, но только не работа над заданием (заданиями). Попытка взять измором: временным или представлением одной и той же чепухи, что побудило в обязательном порядке ставить не только дату на этом «произведении», но и отдельные пометки. Предложения преподавателю совершить (сделать) что–то вместо выполнения заданий, и все другое (но кроме каких бы то ни было вознаграждений), потому что твердой была традиция моей неподкупности (в случаях же малейших заиканий двоечников на этот счет, гнал чуть ли не в три шеи за пределы аудитории с установкой обязательной явки с родителями, потому как в противном случае никакого приема долгов не будет). Явка родителей была обязательной при наличии многочисленных прогулов, плохой учебы, различного рода грубых нарушений поведения или прочих проступков. В группах, где читал «Техническую механику», обязательно присутствовал на их родительских собраниях. Не с обвинениями или какими–то наставлениями, а с постановкой вопросов по имеющимся проблемам, по которым прогнозировал результаты учебы. На основании этого совместно был поиск способов решения проблем. Никаких поручений, наставлений или заданий воспитательного характера родителям не предлагал, только лишь убедительно просил находить время для посещения техникума с целью контроля учебы и посещения занятий вообще, а не только по «Технической механике». Все ведь взаимосвязано! Сообщал родителям, что ко мне можно зайти в любое время в учебный кабинет, когда идут занятия, по возникшим вопросам относительно учебы своего сына или дочери. Не добившись успеха в своих мошенничествах и прочих неправедных способах получить тройку или зачет, наступал факт не допуска к экзаменам. После 2010 года из всего списочного состава учебной группы допускалась в лучшем случае половина студентов. Не исключениями стали и реалии, когда к экзамену допускались всего несколько человек. Что же с не допущенными? Предоставлялась возможность ликвидации долгов в сроки не только по нормативам, но и дольше. С годами такое время увеличивалось и перешагнуло всякие мерки: некоторые должники устраняли не аттестацию и другие долги по «Технической механике» почти накануне защиты дипломов! Наличие неуспевающих ложилось тяжким грузом на мою голову, нервы и сердце. И на помощь кого–то надеяться не приходилось. Допущенные к экзамену сдавали его все. Очень редкие были случаи, чтобы сдающий не сдал экзамен. До экзамена и перед самим экзаменом предупреждал, что использование любых источников не допускается, кроме плакатов на стенах учебного кабинета. В случае обнаружения «искусственных мозгов» они будут изъяты. Изымал конспекты, учебники, шпаргалки самой разнообразной формы и размеров, сотовые телефоны. В последние годы моей работы сотовые телефоны стали приоритетными в использовании на экзаменах. Были случаи, когда из тринадцати допущенных на экзамен, изымал двадцать, а то и более, сотовых телефонов. Помню случай, когда у одного студента во время подготовки к ответу на экзамене изъял пять сотовых телефонов. Видевшие этот момент отреагировали громким смехом. За время экзаменационной сессии количество неуспевающих снижалось. Некоторое значение в повышении уровня знаний имели олимпиада по кинематике в первом учебном полугодии и научно-практическая конференция почти по всему курсу учебной дисциплины во втором учебном полугодии. Олимпиада представляла собой один этап. Этого было достаточно. Да и другие этапы не требовались, хотя в ней принимали участие мои коллеги по их желанию. То есть поэтапный отбор участников не требовался, как это необходимо было при подготовке к областным соревнованиям. Дело в том, что в разных специальностях были различные объемы учебного материала, поэтому целесообразно было проводить олимпиаду и научно-техническую конференцию в группах с примерно одинаковой нагрузкой. Другой особенностью было то, что порядок подготовки и проведение этого внеклассного мероприятия был отличным от традиционно установленным правилам. Эти отличия состояли в следующем: для студентов всех учебных групп, где мной проводились занятия, выдавались примерно за месяц до проведения соревнования одинаковые по количеству и содержанию вопросы. Сразу же студентам давалась установка, что олимпиада будет в устной форме по заданиям, составленным из содержания, которое состоит из ответов на выданные вопросы. Такой подход исключал всякую возможность использовать подготовленный материал, потому как будущий участник не знал заранее, что представляют собой задания непосредственно на олимпиаде. Участнику олимпиады достаточно лишь знать ответы на выданные вопросы до олимпиады. Простейший пример из математики: 2х2=4. По этому примеру непосредственно на соревновании можно поставить такие вопросы: «Как называется первая цифра 2? Вторая цифра? Число 4? Знак =?». В ходе подготовки велась проверка уровня готовности студентов к соревнованию. Участие в олимпиаде принимают все студенты всех групп. Отсюда следовала необходимость систематического морального настроя слабых по знаниям студентов. Периодически напоминалось, что единственное награждение по итогам олимпиады – это оценка. Причем, неудовлетворительная оценка в данном случае не применяется, если ответ на задание будет неправильным, или вообще никакого ответа не последует. Сообщалось также, что порядок ответов на олимпиаде проводится по примеру КВН: каждая группа разбивается на звенья (команды), состав которых определяется добровольно и по желанию самих студентов. Не беда, если звенья будут не равнозначны по уровню готовности, потому как троечник, например, сможет набрать отличных оценок не меньше, чем отличник (естественно, при хорошей подготовке к мероприятию). Смену звеньев на ответы определяет сама группа. Это необходимо, чтобы на соревновании поучаствовали все присутствующие. Подготовив ответ на задание, звено (команда) определяет, кто сообщает ответ на вопрос. Очередность ответов для звеньев определяется жеребьевкой учебных групп перед началом соревнования. Перед тем, как ведущий выдаст вопрос на экран, к подиуму актового зала приглашаются первые команды групп. Остальные находятся в роли зрителей и болельщиков. Старший звена кладет на стол ведущего олимпиаду список команды с указанием номера группы. Ведущий также сообщает, что после появления вопроса на экране, пойдет отсчет времени в размере одной минуты, после чего следуют ответы. Сообщающий ответ в микрофон называет свою фамилию и номер группы, отвечает на вопрос экрана. Ответив, садится с остальными участниками своего звена в зал. Ведущий объявляет, что ответ принят, и передает микрофон следующему следующего звена согласно жеребьевки. После последнего ответа, ведущий дает точное сообщение на вопрос экрана (без всяких на то комментариев). Участники сами смогут определить правильность своих ответов или ответов своих товарищей. Это очень важно, чтобы не допустить прессинг на свободное состояние участников. Всегда считал, что обязан создать такую атмосферу в соревновании, чтобы была полная свобода принимающих участие в нем. Полная свобода только способствует верно ответить на вопрос. Комментарии будут потом, на занятиях по расписанию, на которых будут подведены и итоги олимпиады. Поэтому в проведении олимпиады не требовалось никакого жюри (посещение мероприятия преподавателями, классными руководителями, представителями администрации, учебной части никакого отношения к организации его ведения, естественно, не имело). Следующие команды самостоятельно занимают место у подиума. После часовой работы согласовывается вопрос о дальнейшем состязании. Как правило, мероприятие продолжается. Ведущий наблюдает за состоянием усталости участников олимпиады и, при необходимости, снова ставит вопрос о продолжении работы, то есть такой метод ведения никак не вписывается в рамки проведения типовых олимпиад. Ведущему уже понятен уровень подготовки всех выступающих, чтобы определиться с оценками. На этом достаточно, потому как полная организация проведения и олимпиады, и научно-технической конференции изложена в методических разработках. За что и какие оценки получают участники? Отвечающие за команду получают оценки на балл выше. Если команда выступает не один раз, то за каждое выступление отдельная оценка. Всем присутствующим на мероприятии выставляются тройки, как поощрение за явку. Определяются места по группам, командам и персональные. Персональные оценки соответственно: первое место – пять, второе – четыре, третье – три. По призовым местам групп, команд и в личном зачете представляется служебная записка на награждение грамотами, дипломами. Слишком много оценок? Вреда никакого – это заманчивая возможность студенту! Годы свидетельствуют, что очень редким бывало явление, когда участник олимпиады получал пять или шесть оценок. Сомнение относительно поощрительной тройки? Липа? Во-первых, не все соглашаются, чтобы такая тройка появилась в журнале. Во-вторых, для двоечников это находка, которая должна его воодушевить учиться. И если такой «толчок» воздействовал положительно, то такая оценка оправдана. В-третьих, если такая тройка явилась первой и последней в учении, то ее значение становится ничтожным. С годами бумажное материальное обеспечение олимпиад сменится электронным, что повысит качество, эстетичность, удобства, оригинальность, современность их проведения. И, казалось бы, это активизирует желание участвовать, массовость участия, увеличение положительных результатов соревнующихся. Ничего подобного. И в этой части падение по всем показателям. Лет десять назад актовый зал на 250 зрительных мест был почти заполнен, присутствующие производили киносъемки, фотографирование, представление моделей и поделок, красочное оформление сцены актового зала, стен самодельными плакатами, то в последний год своей работы (2014/2015 уч. год) собралось всего 53 человека. Результаты неважные, в основном тройки. Почти никто не отказался от поощрительных оценок. О конференциях. Организация научно-практических конференций имела некоторые отличия. За месяц до ее проведения ставилась задача подготовить сообщение на любую тему по «Технической механике» и механике вообще, в том числе сведения из ее истории, краткие биографические данные выдающихся личностей, ученых, имеющих прямое отношение к технике, механике, науке о механике и т.д. Давались рекомендации относительно источников, объема информации, как эту информацию озвучить присутствующим, как к этому подготовиться. Рекомендовалось к подготовленной информации изготовить наглядность: поделки, плакаты, рисунки и т.п. Особое внимание обращалось на продолжительность сообщения (не более 5-ти минут). Студент-участник выступал как бы в роли будущего работника (специалиста), которому поручено доложить информацию по какому-то производственному вопросу. И если ранее докладчики радовали и восхищали своими сведениями в области механики, которые неведомы были и мне, то в дальнейшем начнется затухание в таком разнообразии. Не помогут и универсальные возможности персональных компьютеров. Третье подспорье – кружки. В девяностые годы ХХ века еще существовали кружки технического творчества студентов. Тогда еще была материальная база. Капитализация лишила ее, поэтому и кружки были переориентированы на интеллектуальное направление. Такое направление именовалось научным, что не соответствовало не только уровню среднего профессионального образования, но и самим возможностям в этом самих студентов. И время очень скоро докажет такое несоответствие. Как известно, научной работой занимаются аспиранты, кандидаты и доктора наук, академики – профессорско-преподавательский состав высшей школы (это большая редкость, чтобы преподаватель среднего учебного заведения способен был заниматься такой работой). Изменилась и организация труда технического кружка. Занятия техническим творчеством переведены были на домашнюю работу студентов. Мне оставалось только рекомендовать, чем заняться и как этим заняться. Сроки представления работ приурочивал ко времени проведения олимпиады илти научно-практической конференции. Что же рекомендовал? Самое простое – это рисунок на выбор из учебника превратить в наглядное пособие объемной формы. Сообщал, если надо материал, то такая возможность есть (с былых времен кабинет был обеспечен материалами для учебных целей, мелкого ремонта, оборудования самого кабинета). Объяснял, что наглядное пособие (модель) может быть действующей, полу действующей и не действующей. Действующая модель имеет свой привод автономного питания или от сети, полу действующая имеет ручной привод. Студенты ставились в известность, что за представленную модель можно получить три положительных оценки: за решение технического вопроса, за эстетический вид и за удобства ее применения. Вопросы безопасности в обращении с моделью подчеркивались особо, но оценка за это не выставлялась. За прошлые годы были созданы оригинальные конструкции: хоть на выставку! Показ таких моделей в новых учебных группах применялся как пропаганда заниматься техническим творчеством и как демонстрация возможностей от таких занятий. С годами желающих увлекаться такой деятельностью становилось меньше и меньше, и со второй половины десятых годов нового века техническое творчество фактически прекратилось. От этого творчества осталось одно его наименование. Вовлекаемые студенты занимаются подготовкой информации из Интернета, которая затем в виде презентаций выносится на конференцию. Вот и все их интеллектуальное развитие с этой точки зрения. Значение же технического творчества студентов в их учении неоценима. Можно ли в современных условиях с дефицитом материалов и бешенными ценами на них все же организовать техническое творчество студентов? Полагаю, что да. Говорят, при желании всего можно достичь. Но это перестало волновать 