Алиса кивнула, пытаясь храбриться, хотя ее пробирала дрожь.
– Понятно.
– Пожалеешь, что выжила, – сказал он.
– Я помню, – едва слышно ответила она. – Помню, как уже жалела. Я буду рядом, и не как пришибленная. Стану тебе братом.
Тесак кивнул.
– Давай свернем плащи. Они бросаются в глаза, а нам лишнее внимание патрульных ни к чему.
Алиса без сожаления свернула плащ и поежилась. Потом плотнее запахнула куртку, ощутив тяжесть ножа в кармане.
Тесак уложил вещи в мешок и заявил:
– Если придется объясняться, помалкивай, я сам.
Она вышла за ним на улицу, натянув кепку до самых глаз, и сунула руки в карманы, крепко стиснув рукоятку ножа. Улица перед ними казалась пустынной. Патрульных не было видно. Может, Тесаку в тумане померещилось.
Внезапно, словно по какому-то сигналу, из тьмы с двух сторон возникли два стража.
– Эй, парни, куда намылились? – спросил один из них.
Ростом он был чуть пониже Тесака, над бровью виднелось белое клеймо. Ночью оно резко выделялось на фоне темных волос.
Эти двое встали стеной перед Алисой и Тесаком, всем своим видом давая понять, что мимо них и мышь не проскочит без разрешения. Алиса с облегчением отметила, что ее тоже посчитали «парнем».
– Идем себе мимо, – ответил Тесак и посмотрел прямо в глаза человеку перед ним, не нагло, не вызывающе, просто… без робости.
Алиса решила, что лучше всего ему подыграть. Она подняла голову и посмотрела в глаза стоящему напротив. Он был примерно ее возраста, может, даже моложе. На лице корка грязи с какими-то рыжими пятнами, похожими на брызги крови. Пары нижних зубов недостает, в правой руке длинный нож. Мелькнула мысль, что со своим ножом она бы проиграла ему в поединке, у противника он был гораздо больше.
«А кто тебя заставляет устраивать поединок? – подумала она. – Найди местечко помягче и всади туда нож изо всех сил, как в прошлый раз».
От этой мысли она вздрогнула. В прошлый раз? Когда она спасалась от Кролика?
На мгновение она запуталась в собственных воспоминаниях и пропустила часть разговора между Тесаком и человеком с клеймом. В этой паре он явно был за главного. Придя в себя, она обнаружила, что обстановка накалилась, напряжение нарастало как раздувающийся мыльный пузырь.
Человек перед Алисой – «Щербатый» – крепче перехватил рукоять ножа. Алиса сделала тоже самое, нащупав нож в кармане. Другой – «Меченый» – ткнул пальцами Тесака в плечо:
– Куда прешь, спрашиваю. Без разрешения мистера Плотника никто по его улице не пройдет, а когда его нет, вопросы решаю я. Коли соображаешь, что к чему, отвечай да гони монету, глядишь, пропустим и шкуру особо не попортим.
Тесак молчал. Покосившись на него, Алиса заметила совершенно бесстрастное выражение лица и пришла в ужас от мысли, что в него вероятно вселился Бармаглот.
Меченый снова толкнул Тесака в плечо:
– Ты чего, дружок, совсем тупой?
Тесак медленно повернул голову, как механизм, Алиса однажды видела такого на прогулке со своей гувернанткой. Посмотрел на руку Меченого у себя на плече, потом в лицо его напарнику. Алиса ахнула:
– Тес, не надо! – но было уже поздно.
Никто не успел и глазом моргнуть, как в тусклом свете газовых фонарей мелькнул топор и вонзился Меченому в горло с такой силой, что голова запрокинулась назад, почти отделившись от тела.
Кровь фонтаном брызнула в лицо Алисе. На секунду все застыли, глядя, как тело Меченого, свесив голову под неестественным углом, заваливается назад.
Потом Щербатый открыл рот, и Алиса подумала: «Сейчас он поднимет тревогу».
Не дав ей даже додумать эту мысль, Тесак метнулся к Щербатому, ударил его ножом в живот и молниеносным движением распорол поперек. «Живот – мягкое место», – подумала Алиса, глядя на зияющую кровавую рану под ребрами.
Щербатый потрясенно уставился на них, хватаясь за живот. Рот его приоткрылся, но он не издал ни звука и вслед за своим приятелем повалился на землю, хрипя и корчась в агонии.
Тесак встал рядом с Алисой – в одной руке окровавленный топор, в другой нож.
– Так их бросать нельзя, – объяснил он, словно наставляя ученицу. – Дело надо доводить до конца, иначе в покое тебя не оставят.
Снова блеснул топор, и Щербатый затих. Тесак вытер лезвие о подкладку пальто, чтобы пятна крови не бросались в глаза. Алиса разжала пальцы в кармане и выпустила нож. Рука тряслась, и пришлось прижать ее к себе, зажав в кулак, чтобы унять дрожь.
– Валим отсюда, пока еще кого не принесло, – скомандовал он, схватил ее за плечо и поволок прочь от валяющихся тел.
– Я д-думала, он сейчас тревогу поднимет, – запинаясь пролепетала Алиса.
Тесак окинул ее суровым взглядом:
– Ясное дело, поднял бы. Алиса, тут горевать не о чем. Если бы я не завалил тех двоих, пришлось бы отбиваться от целой толпы.
– Да не в том дело, – объяснила она. – Я понимаю, они бандиты. Только…
– Только что?
– Зачем ты первого-то убил? Второй бы не стал шум поднимать, если бы ты его напарника не тронул.
Алиса сама удивилась тому, как сильно разозлилась, она просто кипела от гнева. Она и не помнила, когда в последний раз так сердилась, когда испытывала что-либо, кроме страха, смятения и холода.
– Сам не знаю, – признался Тесак. – Когда он начал меня тыкать, я совсем взбесился, просто не соображал, что творю.
– Ты же учил меня не привлекать внимания, – тихонько прошипела Алиса. Они оба невольно понизили голос, не желая поднимать лишнего шума, и так уже небось засветились. Тесак проворно нырнул в ближайший переулок, унося ноги подальше от злополучного места и продолжая путь к намеченной цели.
– Ага, было дело, – согласился он. – Твоя правда, маху дал. Ну, назад теперь не вернешь, да и рассвет уж скоро, давай присматривать, где передохнуть.
Полчаса назад Алиса все отдала бы за еду и теплую постель. Теперь кровь бурлила в ней так сильно, что она сомневалась, сможет ли заснуть.
– Куда ты меня ведешь? – спросила она.
Тесак искоса взглянул на нее.
– Знаешь, первый раз вижу, как ты злишься, Алиса. Вон, даже щеки порозовели.
Хоть Алиса и побаивалась в глубине души, понимая, как опасны внезапные порывы рядом с тем, кто только что совершил убийство без особой причины, но вдруг вцепилась ему в руку.
– Хватит со мной обращаться как с малым ребенком! – заявила Алиса, рывком разворачивая его к себе.
Он яростно сверкнул глазами, но быстро унял гнев, и она поняла, что он ее не обидит.
– Я знаю, что вела себя, как ребенок. Знаю, что со мной пришлось нянчиться. Но никак не пойму, зачем надо было убивать тех двоих. Я бы ни за что не смогла привлечь столько внимания, но расхлебывать все равно пришлось бы мне.
Не отпуская руку, тяжело дыша, она смотрела ему в глаза, а он стоял невозмутимый, как морская гладь перед бурей.
Наконец поднял руку и погладил ее по щеке со шрамом.
– Мы с тобой родственные души, – промолвил он, притягивая ее взглядом, словно восточный заклинатель змей. – Ты выполнишь свой долг, теперь я это ясно вижу. Но и я, Алиса, тоже выполню свой, и я на все готов ради тебя. Никто бы тебя не схватил, я бы ни за что не дал тебя в обиду.
Он отнял руку и отвернулся. Пальцы Алисы разжались сами собой, отпуская его. Она еще не совсем разобралась в том, что случилось, но ощутила какое-то опустошение, когда от гнева не осталось и следа.
Она шла рядом с Тесаком, не в состоянии описать неуловимую перемену в их отношениях. Лучи восходящего вдали солнца уже пронизывали туман, но были еще бессильны перед холодом и сыростью.
Не доходя до оживленной улицы с ее обычной утренней суетой, повозками и торговцами, раскладывающими свои товары, Тесак остановился, достал из кармана платок и смочил его слюной.
– У тебя кровь на лице, – заметил он, заботливо вытирая ее, словно мать, готовящая ребенка к воскресной службе.
– И у тебя, – ответила она и взяла у него платок.
Она впервые по-настоящему рассмотрела его без этой жуткой бороды, наконец заметила впалые щеки, мешки под глазами. Он был одержим также, как она, только не знал имени своего мучителя. Может, это и к лучшему? Легче становится или тяжелее, когда узнаешь, кто тебя преследует в кошмарных снах?
Тесак указал на пивную через дорогу от них, и они перешли на ту сторону. Народ, спешивший по своим утренним делам, не обращал на них внимания. Навстречу из дверей вывалились несколько подвыпивших парней. Тесак проскользнул мимо них и вошел внутрь, а за ним щурящаяся в сумраке Алиса.
Мужчина средних лет протирал длинные деревянные столы замызганной тряпкой, а его ровесница собирала в ведро тарелки с кружками. Лица у обоих были усталые, пальцы узловатые от постоянного тяжкого труда. Женщина помоложе, даже младше Алисы, лениво возила по полу шваброй.
Услышав скрип двери, мужчина глянул на Алису с Тесаком и нахмурился.
– Закрыто, – выпрямляясь, объявил он. – Последних забулдыг вон только что еле выставил.
Тесак молча направился к малость набычившемуся хозяину. Алиса заметила, что несмотря на возраст, его руки оставались крепкими и мускулистыми.
– Говорю же – закрыто, – повторил он.