Глава 3

Алла

За прошедший месяц стала уже почти привычна мысль, что я – не совсем я. То есть тело было почти мое – при ощупывании не ошибиться, с моей тактильностью и умением запоминать ощущения. Но все равно разница вылезла сразу.

Во-первых, я стала моложе. И худее. Такой я себя помню лет в семнадцать, наверное. А еще у меня обнаружились длинные волосы, ужасно неудобное платье из шелка и страшный ожог на месте глаз.

Вот так… даже попав из своего мира в чужой, я, увы, осталась слепой. Собственно, ожог был и у моего прошлого тела. Но не такой свежий. Мой давно зажил.

Обидно, конечно, до чертиков. Нет, спасибо, что живая, да. Только как бы не помереть прямо сразу. Потому что, когда я очнулась после удара мотоциклом, вокруг меня было не только привычно темно, но еще и очень шумно. Причем шум был неправильный.

Короче говоря, меня в тот момент почти парализовало. Не тело парализовало, а мозг. И когда на меня кто-то рявкнул из темноты: «Убирайся, чтобы тебя здесь больше никогда не видели! Не смей приближаться к храму, ты этого недостойна!» – я послушно встала сначала на четвереньки, потом на ноги, машинально пощелкала и поняла, что под ногами у меня грунтовка, за спиной какое-то большое здание и толпа людей, а впереди пустота. В эту пустоту я и побрела.

– Но, господа, разве святая не спасла нас, закрыв собой от огненного проклятия? – раздался неуверенный шепот откуда-то сбоку.

– Если бы не она, отступника казнили бы раньше и он не смог бы применить свою черную магию! – зло оборвал этот шепот прежний голос. Мужской, кстати. И вроде бы смутно знакомый. Странно, что только смутно – я прекрасно умею запоминать людей по звучанию. – Так что пусть скажет спасибо, что ее отпускают живой!

Ну, спасибо так спасибо. И надо убираться отсюда как можно скорее.

Я брела и щелкала, ощупывая дорогу эхолокацией, довольно долго. Пока людской гомон и прочий неправильный шум не остались далеко за спиной. Вокруг стал ощущаться лес, который шумел уже нормально – как обычному лесу и положено. Наверное, от этой правильности у меня мозги немного расклинило.

Я свернула с грунтовки, прошла немного вглубь зарослей, осторожно касаясь веток и отводя их руками. Выбрала место посуше и уселась под куст.

Итак, что в итоге? Я какая-то святая. Бывшая святая, внесем поправочку. Защищала, кажется, какого-то отступника, который потом очень сильно нагадил тем людям. И не зря, наверное. Раз они так легко выкидывают слепую женщину, которая спасла их жизни, в лес. С другой стороны, может, для меня так даже лучше? Я ведь не она. Мало ли… как тут к попаданцам относятся. Если существует «огненное проклятие» и прочая магия, а также храм, где пытались казнить некоего отступника… короче, чем дальше я буду от всех этих прелестей, тем целее останусь.

Поехали дальше. Огненное проклятие, хм… магия. А как святая защитила народ от этой штуки? Может, у нее тоже было что-то типа волшебства? И куда оно делось в таком случае? Осталось со мной или упорхнуло вслед за прежней владелицей тела?

М-да. Вспоминать тот день до сих пор тяжело и интересно. Тяжело, потому что сами попробуйте умереть, попасть в чужой мир и огрести непонятно за что в течение нескольких часов. А интересно – потому что именно тогда я обнаружила, что не все так плохо в этом мире.

– Хрюша, перестань на него рычать, он сейчас и воробья не в состоянии обидеть. – Я устало вздохнула и заправила за ухо длинную прядь. Надо обрезать эту шевелюру, в который раз себе обещаю. Всегда носила короткую стрижку, так удобнее и проще, особенно если все равно не можешь полюбоваться на себя в зеркало. Так, берем раненого за ноги… Где они тут? Ага. И тащим. Рану я ему перетянула. А на плечи взвалить не сумела – здоровенный лось. Как сознание потерял – стал еще тяжелее.

– Хрюш, сумку взял? – Боров недовольно всхрапнул и мотнул неповоротливой башкой, сунув мне под руку жесткошерстное рыло, опоясанное полотняной лямкой. – Ага, молодец. Пошли потихоньку. Мне неудобно задом наперед дорогу обшаривать, предупреждай, где свернуть, ладно? Нам нужна полянка у ручья.

– Топить будешь? – с сарказмом прохрипел вдруг недобиток. Пришел в себя? Сочувствую. А отвечать не стала, я все еще плохо умела управляться с силовыми линиями, и, хотя я изо всех сил тренировалась совмещать их со своим щелканьем, получалось пока хуже, чем просто эхолокацией.

Шага через три я все же сообразила, что можно и нормально идти, а не пятиться, как рак, волоча за собой изредка шипящее и стонущее тело. Просто развернулась, взявшись за ноги страдальца как за оглобли от тележки, и двинулась дальше про протоптанному Хрюшей пути.

– Шатт, значит, пытать, – раздалось позади. – Если моя голова еще раз стукнется о камень, ты дотащишь лишь труп, идиотка.

Точно, нехорошо так. Хм…

Недолго думая, я свистнула и, когда кабан прибежал на зов, вытряхнула из сумы драный плащ, которым укрывалась ночью вместо одеяла. Мне его одна бабушка дала в уплату за то, что Хрюша прогнал с ее двора какую-то мелкую магическую чупакабру. Эх, жаль, сейчас ветошка еще сильнее подерется. А что делать?

Не вступая в долгие дискуссии с транспортируемым телом, я деловито расстелила плащ рядом с ним на земле и ловко – сказался опыт волонтерства в хосписе – перекатила раненого на полотно. А в капюшон запихнула нижние юбки – у меня их оказалось целых пять штук, и четыре из них сразу ушли в суму. А теперь вот пригодились. Теперь под спиной раненого был плащ, а под головой – мягкая подушка. Хоть как-то убережет бедолагу от камней.

Пока я возилась, парень настороженно молчал, хотя его взгляд я физически ощущала на себе.

– Потерпи, скоро устроимся у воды, и я тебе помогу, – пообещала я и снова впряглась в поклажу, только теперь тянула не за ноги, а за полы плаща, на котором разместился раненый.

– Что ж, раз так, то благодарю, прекрасная госпожа. – В голосе недобитка прорезались искренне благодарные нотки. Хм, резко он сменил риторику. Хотя что взять с того, кого проткнули ножом и бросили умирать? Наверняка он сначала просто не понял, кто я и что собираюсь сделать. А теперь разглядел вот. – Ваша помощь будет очень… желанна. И простите мне мою недавнюю невежливость.

– Не берите в голову. Лучше вы ее, голову эту, устройте поудобнее в капюшоне, – пропыхтела я. – Хрюша, далеко еще до ручья?

– Хру-у-у!

– Ага, спасибо, дорогой…

– Только я не понимаю, вы же из церкви светоносного, не так ли? – прохрипел через какое-то время раненый. Да что ж он такой разговорчивый не к месту? – Не легче было просто исцелить на месте, а потом…

– Нет. – Я коротко мотнула головой. – Не оттуда. И прошу вас, помолчите. С вашим ранением вообще нельзя разговаривать. А если не будете слушаться, я вам рот завяжу.

Загрузка...