Дверь деканата Ведовского факультета я открывала с трепещущим сердцем, а в кабинет все равно ввалилась в обнимку с самодельной метлой, запнувшись о порог. Шляпа, которую я, как мешок, сжимала в руке, с глухим писком упала на пол, но подбирать я ее пока не стала, дабы не привлекать к питомцам ненужное внимание.
За столом сидел ведьмак. Длинные серебристые волосы, рассыпавшиеся по плечам, нос с горбинкой, жесткая линия губ, которые невозможно представить в улыбке. И пронзительно-черные глаза, которые тут же на меня недоуменно уставились.
– Всего наипротивнейшего, – скромно поздоровалась я.
– Вы ко мне? – уточнил магистр, вскинув брови.
Я решительно преодолела расстояние до его стола, достала из скрытого в складках платья кармана серебряный футляр и вытряхнула из него все имеющиеся бумаги.
– Абсолютно точно к вам! – подтвердила я.
Декан небрежно подхватил один лист, пробежался по нему взглядом, не отпуская, взял другой, внимательно изучил и положил обратно, откинувшись в кресле.
– Завтра, – холодно отозвался он. – На общих основаниях, прием по результатам конкурса. Свободны, госпожа Селлина Краст.
Ответ меня не удивил, лишь раззадорил.
Я оперлась двумя руками о столешницу, наклонилась ближе.
– Извините, магистр Каллохен, но я вынуждена настоять, – четко произнесла я, глядя в его вспыхнувшие злобой глаза.
Мои глаза тоже вспыхнули. Я знала: сейчас по чистой голубой радужке запляшут золотистые искры, разбегутся от зрачка такие же золотистые разряды, – и заговорила до того, как он успел произнести хоть слово:
– Сейчас вы берете ручку, вносите Селлину Краст в список поступивших первым номером, никому его не показываете до того, как не наберется еще ведьм десять, число поставите завтрашнее.
Ведьмак медленно сполз по спинке кресла ниже, не отрывая от меня взгляда. Лицо приобрело дебиловатое выражение, но я не собиралась останавливаться на достигнутом – мой голос набирал мощь, звенел переливами:
– Отдельным приказом выделите мне самую лучшую комнату в общежитии, можно дом. После первой сессии переведете меня сразу на курс вперед, через месяц учебы «поймете», что ошиблись, и переведете еще на два курса вперед.
Подумала секунду, ничего ли у меня не слипнется, и решила, что уж второе высшее лучше получать с максимальным комфортом, раз уж я вообще вынуждена его получать. Подалась вперед, чтобы не терять зрительного контакта с расслабленным телом. Слова лились речитативом, магия тонкими спиралями окутывала жертву:
– Обеспечьте мне лояльность преподавателей, повышенную стипендию на весь период обучения, диплом с отличием и лучшую характеристику…
– Хорошо поёшь, – задумчиво проговорил магистр Даррей Каллохен и подпер рукой подбородок, ожидая, что бесплатный концерт продолжится.
Я осеклась на полуслове, отпрянула назад, наткнувшись на его осмысленный взгляд. Это было не по плану! Вот вообще!
– Стоя на табуретке, лет двадцать назад ты тоже красиво пела, – похвалил он, пока я ошарашенно моргала, и теперь, перестав притворяться, сам подался вперед, упершись ладонями о край стола. – Как там поживает Шиар Диссот? Не облез родственничек?
Отрицательно и несколько испуганно помотала головой, не ожидая, что меня так быстро раскроют. Ноги предательски подкосились, и я мешком свалилась на стул. Как? Как он меня узнал?
– Что тебе понадобилось на Ведовском, змейка? – голос обманчиво вкрадчивый, в котором улавливаются звенящие злобой нотки.
– Диплом, – еле слышно пролепетала я, лихорадочно придумывая пути отступления. – Чтоб работать… по лицензии…
– Диплом ведьмы, – холодно уточнил он. – А ты ведьма, деточка? Судя по глазкам – вовсе нет… А родовая магия, которую ты неосмотрительно пыталась на мне применить, весьма четко показала, из чьего именно ты гнезда.
Я решила ухватиться за последнюю ниточку надежды, пока меня не вышвырнули за порог.
– Я буду ведьмой! Буду! Никто не отличит, больше не спалюсь! Вы только дайте шанс!
– Шанс загипнотизировать меня получше? – усмехнулся ведьмак.
Ну естественно!
– Нет, что вы! – я сделала вид, что оскорбилась, и незаметно развеяла пущенные над самым полом нити убеждения. – Я стану лучшей ученицей, гордостью факультета, талант у меня имеется, могу продемонстрировать любое зелье! Хотите, хит этого сезона – приворотное «Раб страсти»?
Деловито зашуршала складками платья, выискивая нужный пузырек, дабы впечатлить декана.
Ведьмак впечатляться не собирался – вскинул руку в защитном жесте, отпрянул назад.
– Никаких демонстраций, ладони на стол!
Я обиженно поджала губы, но недвусмысленному приказу последовала, сложив руки за столом, как школьница.
– Зелья для ведьмы – это еще не все, – отчеканил мужчина. – Ты провалишься на первой же практике – в буквальном смысле, а именно с метлы.
Я воровато покосилась на свою подделку – летать я не планировала не только на ней, но и в принципе!
– Порча, сглаз, проклятье в спину, – принялся перечислять он то, чего я определенно не умела. Я поняла, что это отказ, окончательный и бесповоротный.
– Тогда я скажу, что вы меня домогаетесь! – в отчаянье выпалила я.
– Что? – кресло с грохотом отлетело в стену.
Ноздри раздулись, глаза яростно сощурились.
– Вконец оборзела! – вскочив на ноги, рыкнул декан.
Черт! Кажется, я погорячилась с шантажом…
– Я побои сниму! – взвизгнула испуганно, заметив его сжатые кулаки, и попятилась к двери.
– Ч-что? – кажется, дар речи дал сбой.
– Женщин бить нельзя! – на всякий случай предупредила я, сомневаясь в адекватности декана. – Меня – тем более!
Взгляд немного прояснился:
– Почему? – но через секунду снова потемнел. – В смысле, за кого вы меня принимаете! Вон из Академии!
Порыв ветра взметнул мои волосы, едва не сбив с ног; второй такой же швырнул к выходу. Кое у кого терпение кончилось, и почему-то намного быстрее, чем я рассчитывала. Я зажмурилась от хлестких порывов, вслепую хватаясь за все подряд, но подряд попадался лишь воздух.
Ба-бам! Грохот, тонкий перезвон хрусталя и глухой шмяк, после которого ураган в кабинете прекратился и наступила подозрительная тишина.
Осторожно приоткрыла один глаз, потом второй, снова зажмурилась, молясь самой Тьме, чтоб у меня начались галлюцинации, и распахнула их снова.
– Твою ж прабабушку! – Нет, не показалось!
Тело ведьмака лежит на полу, ноги в дорогих, до блеска вычищенных ботинках раскинуты в стороны, серебристые волосы переливаются, усыпанные стеклянной крошкой, по лбу стекает вяленькая струйка крови, а рядом с деканом валяется разбившаяся люстра – судя по всему, виновница произошедшего.
– Что замерла, рот раскрыла? – раздалось писклявое сверху. – Лопату неси!
Задрала голову: а вот и настоящие виновники!
Две нагло улыбающиеся крысы довольно помахали лапками, сидя на деревянной потолочной балке, из которой торчал ныне голый крюк. Вышло издевательски.
– Яд крысиный в самый раз, а не лопата! Охренели совсем? – разозлившись, швырнула в парочку какую-то печать со стола.
– А-а-а-а! Убивают! – крысы прямо по потолку проворно разбежались в разные стороны.
Я кинула вдогонку еще подставку для письменных принадлежностей – тяжелую, малахитовую, – в потолке даже вмятина приличная осталась.
– А где спасибо? – верещали оскорбленные помощники, забившись в какую-то щель, пока я прагматично и торопливо запирала дверь – еще свидетелей мне не хватало!
– Ну спасибо! – прошипела сквозь зубы, опускаясь перед мужчиной на колени.
– Добей его! Добей! – одобрительно загалдели на два голоса.
Проигнорировав кровожадные советы, я откинула подальше разбитую люстру, склонилась над ведьмаком, слушая рваное дыхание, пальцами коснулась раны на голове – хорошо его приложили…
– Э-э-э! Не вздумай его лечить! – заволновался Рикки, когда я выудила из кармана воду Сияющего Источника: мертвого на ноги поднимет, а этот дышит, значит, точно подействует. – Шиш тебе, а не учеба! Он тебя выгонит, как только глаза откроет! – Рука с пузырьком, уже поднесенная к сжатым губам, предательски дрогнула. – Навсегда!
– Если сразу шею не сломает, – поддакнула Тикки.
Я шумно сглотнула.
– А водичка-то, поди, дефицитная… – ехидным шепотком добил Рикки.
Вот черти! Ведь теперь меня декан сам прикопает по-тихому, ему даже лопата не понадобится!
– М-м-м… – слабый, беззащитный стон. Мужчина еле заметно пошевелился, приоткрыл глаза. – Вы кто?
Я труп!
Ведьмак приподнялся на локте, дотронулся до лба и с удивлением посмотрел на окрасившиеся в алый пальцы. Я не то что пошевелиться – вздохнуть боялась, так и замерла рядом на коленях и с нетронутым бутыльком в руках. Авось память отшибло…
– Какого черта?..
Обвиняющий взгляд безошибочно уперся в меня, и тут мои слабые нервы не выдержали.
Тюк!
Глаза декана закатились, и он вернулся в исходное положение, глухо стукнувшись затылком о пол. Надеюсь, он не очень любил эту статуэтку? Теперь без головы она выглядит гораздо менее симпатично. Зато череп ведьмака – крепче закаленной керамики!
Что-то новые знакомые дурно на меня влияют. Такими темпами ведьмам скоро придется искать нового декана, посговорчивее…
Подобрала с пола оброненный пузырек с целебной водичкой и, только спрятав его в карман, с обреченным стоном схватилась за голову: что делать-то теперь?!
Рикки уже деловито шебуршал на подоконнике – уперся лапками в оконное стекло, обернулся.
– Обставим все как самоубийство! – заявил он уверенно. – Тащи его сюда!
– Как? – я с сомнением посмотрела на взрослого, неподвижного и крайне тяжелого мужика.
– За ногу! Так удобней!
И откуда у крыс подобный опыт?
– Так он мне живым нужен! – с искренней печалью вздохнула я.
– А ему змейка на факультете ведьм не нужна! – безапелляционно возразил слишком сообразительный крыс.
– Ты еще громче крикни, чтоб вся Академия услышала, – шикнула я.
– Не волнуйся, этот очнется – еще не так заорет! – успокоил Рикки, пытаясь дотянуться до шпингалета. – Тащи давай, дважды предлагать не буду! Декана надо убрать!
– Тебе не кажется, что второй этаж – это низковато? – ехидно поинтересовалась я у кровожадинки. – А убийство – несколько жестоко?
Тот задумчиво почесал ухо:
– Серьезно?
Кивнула.
– Можно живьем закопать, но ты тело до клумбы точно не дотащишь, – грустно выдал он результат напряженного обдумывания.
Представила лица преподавателей и адептов, на глазах которых я бы это провернула средь бела дня…
– С ума сошел?
Крыс насупился.
– А ты ядовитая? Может, укусишь его в шею, и всё? – внесла предложение Тикки.
– Нет!!!
– Что «нет»? – как ни в чем не бывало переспросила она. – Не ядовитая или не укусишь?
– Ничего нет, и вообще хватит мне помогать советами! Сосредоточиться не могу! Пошли прочь!
– Преступные элементы должны держаться вместе, – важно сообщили мне, нисколечко не испугавшись. – А ты нервная.
А я злая! Мне в эту Академию край надо поступить! И именно в этом году, иначе мне жить не на что будет. Эх, вернуть бы назад пару часов… Слизь борочавника! Точно, вызывает кратковременную потерю памяти, правда, вместе с галлюцинациями…
– Познакомимся с вами завтра, магистр Каллохен, – утешающе шептала я, вливая эту гадость меж стиснутых зубов, в качестве извинений смешав ее с целебной водой Сияющего Источника.
Дверь вдруг сотряслась от яростных ударов, я от неожиданности аж пролила половину.
– Магистр Каллохен! – женский грубый голос, требовательный и больше похожий на голос рассерженной жены, а не подчиненной и тем более не адептки. – Я знаю, что вы тут!
Неужели у него есть жена? Ревнивая? Этого еще не хватало! Такая точно вломится внутрь!
Я метнулась к окну, распахнула створки. Второй этаж. И что-то теперь он не кажется мне таким уж низким.
– А ну открывайте! – новый голос, звонкий, молодой. – Куда метлы наши спрятали? Отдавайте!
Метла! Я от окна бросилась обратно к порогу – за уликой.
В дверь перестали колотить кулаками и принялись долбить каблуками.
– Нас много, а вы один! – посыпались угрозы.
Что-то даже жалко мужика стало. Может, спрятать его?
– Мы все уволимся! Замуж выйдем! Родим!
– Одновременно!
– От вас!
Ой, чувствую, не готова я стать ведьмой…
И вдруг наступила тишина. Напряженная, выжидательная – казалось, что ведьмы слышат даже мое дыхание, пока я на цыпочках кралась обратно к окну.
– Странно… Магистр Каллохен, с вами всё в порядке? – тон моментально поменялся на робкий и заискивающий.
Я как раз скинула в открытое окно метлу. У-у-у, как жаль, что она не полетела! В смысле, полетела, но вниз, а не горизонтально…
– Девочки, посторонитесь, – кто-то решительный приступил к активным действиям. Я тоже медлить не стала – перевалилась через подоконник, повисла на вытянутых руках, ногами пытаясь нащупать опору. Взрыв! Я, сорвавшись, с визгом полетела вниз.
Черт! Нет, ну реально черт, конкретный такой, волосатый, рогатый, копытатый и с хвостом. Но за то, что он меня поймал, я готова простить многое, даже повышенную волосатость рук и груди.
– О! – дыхнул он перегаром, задрав пятачковую морду кверху. – Девки с неба падают. Там еще есть такие?
Я отрицательно помотала головой:
– Вряд ли.
– Жаль, – вздохнул черт.
И понес меня куда-то. А я как-то не привыкла, чтоб меня на руках носили, да еще и без разрешения.
– Спасибо, что поймал, но дальше я сама, – сделала попытку вырваться.
Вот вроде не особо мускулистый, не сказать, чтоб высоченный, да и вообще среднестатистический такой черт, а держит крепко, не пошевелиться.
– Не-е, ты сбежишь, – не согласился он, уверенно цокая по вымощенной дорожке.
– Как сбегу? – задохнулась от возмущения, потому что продолжать знакомство не собиралась, но побегом это называть как-то чересчур.
– Так! Не отработав спасение, – и настолько оценивающе прошелся по моей фигурке, что я невольно сглотнула.
– Чевой-та побледнела? – заволновался черт. – Тебе силы понадобятся: полы мыть, туалеты драить, а потом еще самогонный аппарат начищать. Знаешь, какой у нас самогон? У, закачаешься!
Если аппарат чистят в последнюю очередь, то не сомневаюсь, что качаться придется долго!
Смотрю, а шляпка-то моя за нами следует, не отстает, только два лысых хвоста из-под нее виднеются. Ну и хорошо, ну и не потеряются.
– Слушай, черт, а какое общежитие тут самое лучшее?
– Наше! – уверенно так и гордо, не сбавляя шага.
– А объективно?
Молчание, обиженное такое, потом неохотно:
– Третье.
– Вот и неси меня туда, – распорядилась великодушно.
У черта челюсть отвисла от моей наглости:
– Чевой-та?
Я его за пятак ухватила, в глаза заглянув, и медленно повторила:
– Неси меня в третье общежитие. Бегом!
И он побежал! Мама дорогая, как же быстро черти-то бегают! Еще и препятствия перепрыгивал! И адептов!
– Тпр-р-ру! – притормозила я своего скакуна перед самыми дверьми высокого, каменного и серого здания, ничем абсолютно не примечательного, кроме огромной огненной цифры «3», горящей над крыльцом. – Приехали, отпускай.
Черт послушно, очень бережно, а главное, без пререканий поставил меня рядом с собой.
И смотрит преданным, влюбленным, но типично затуманенным взглядом, а у самого аж пятачок вспотел и дыхание шумное, срывается, грудная клетка ходуном туда-сюда ходит. Жалко стало черта – устал, бедняга, да и вообще послать его надо куда подальше, пока в себя не пришел.
– Иди помойся, – распорядилась я. – В озере, – уточнила, задумавшись. – Там красиво.
И, что немаловажно, вероятность встретиться в таком состоянии с кем-то знакомым намного меньше, чем в чертовом общежитии.
Развернулся рогатый на пятках и направился в указанном направлении. А я платье оправила, поднялась по грубым ступенькам и открыла тяжелую дверь, потянув за бронзовое кольцо.
А там… А там темнота такая, что не видать ничего! Ни окна, ни светильничка…
– Пропуск, – раздалось в темноте старческое брюзжание.
– Мне бы коменданта, – неуверенно обратилась я к неизвестному голосу.
– Я комендант, – снова равнодушно из темноты.
– А не вахтер? – засомневалась я.
– И вахтер. Что хотела?
Хотела воспользоваться чарами и переночевать в лучшей комнате. Только вот сегодня явно не мой день, ибо зачаровывать оказалось некого.
– Появись – поговорим, – предприняла попытку выманить жертву.
Жертва оказалась на редкость послушной.
Свет залил комнату, с непривычки ослепив. Небольшой красный диванчик, подсвечники по углам, и во всю стену в бордовой раме испещрен мелкими старинными буквами «Устав общежития». Но самое соблазнительное – ведущая наверх, в жилые комнаты, лестница – было надежно скрыто мерцающей преградой.
– Говори, – безэмоцинально разрешили мне.
И стало абсолютно ясно, что ночевать я буду под открытым небом, ибо день не просто не мой – он катастрофически не мой! Потому что бестелесным духам на мой дар глубоко наплевать, а зависший под самым потолком полупрозрачный лохматый дед со старинными кандалами на запястьях даже самым дряблым и захудаленьким телом точно не обладал.
Я понуро опустила голову.
– Говори, – ровно напомнили опять.
– Переночевать бы у вас, – набравшись наглости, решилась я действовать прямо в лоб.
– Ночуй, – отстраненно-равнодушно в ответ.
Я удивленно вскинула на деда взгляд.
– Вы точно комендант?
– Я еще и вахтер, – кивнув, напомнил он. – Пропуск.
– У меня его нет, – насупилась я. Похоже, призраки тоже любят поиздеваться.
– Поступишь – выдадут, тогда и придешь, – звякнув кандалами, развел он руки в стороны.
На эти самые кандалы я и покосилась с затаенной надеждой.
– Удобно?
– Не твое дело, паршивка!
Судя по раздраженно затрепетавшему в светильниках пламени и изменившемуся тону, попала прямо в цель.
– А если сниму? – самоуверенно предложила я.
– Не снимешь, пошла вон! – Больная тема, понимаю.
– В обмен на пропуск – сниму! – заявила провокационно.
Призрак пораженно замолчал, переваривая информацию.
– Что? Даже не побоишься? – не поверил призрак.
– Ну и где твой труп? – деловито поинтересовалась я, не ответив.
Труп – это громко сказано. Очень громко, ибо в глубоких катакомбах общежития, куда мы спустились в мгновенье ока, покоился древний скелет. Прямо на полу, и от тонких лучевых косточек тянулись стальные цепи, вкрученные в стену на уровне колен.
– За что тебя так? – невольно вырвалось у меня. Знаю, что на такие вопросы живые-то редко отвечают, а уж мертвые – тем более.
– Чтоб не убег, – к моему удивлению, ответил дед.
Ну, собственно, тайну века он мне не открыл.
– А кто? – я продолжала озираться по сторонам. Больше никаких скелетов не заметила и немного успокоилась.
– Демон, – снова ответил он.
Я наклонилась над ссохшимися костями, неестественно ярко белеющими в полумраке подвала.
– Что ж тебя раньше-то не освободили? – с укоризной спросила я. – Вредничал?
– Вредничал, – согласился тот. – Цепями по ночам гремел, спать мешал, парочки любовные расшугивал. Ругались, но терпели, ни одна душа не согласилась со старика оковы снять. Я уж лет сто назад мечтать перестал…
Он показательно шмыгнул.
– Что? Правда не боишься? – взволнованно спросил комендант, подлетев ниже и зависнув у меня над плечом.
– Скелет как скелет, ничего особенного, – фыркнула я, царапая ногтем ржавчину на замочной скважине в стальном браслете. Не люблю я темную магию, но ради такого дела, пожалуй, воспользуюсь отцовым наследием. Плестись через всю равнину в город и искать ночлег там не хотелось еще больше.
– Осторожней, руку не оторви! – встрепенулся дед, когда я не очень ловко перехватила оковы поудобнее, чтоб доцарапать на них нужную руну. Хрупкая кость и правда чуть хрустнула, за что мне тут же стало стыдно. Но не признаваться же!
– Тебе точно эти кандалы надоели? Могу оставить, – вполголоса произнесла я, не отвлекаясь от своего занятия. Дед понятливо замолчал.
Начертанные символы засветились изнутри голубым – сначала тусклым, а затем, набирая силу, почти ослепили даже через полуприкрытые веки. Я осторожно вынула из оков сначала одну кость, потом другую, и руны потухли.
А внутри меня осталось гадливое, мерзопакостное чувство, которое всегда оставалось после обращения к темным силам. Горьким привкусом осело на языке, выедая тепло изнутри. Как эти темные живут так всю жизнь? При каждой ворожбе поднимать в себе все самое грязное, низменное, чтобы магия откликнулась… Бр-р-р… Лучше бы мамка с некромантом связалась! Да что уж теперь… И вообще, вряд ли могильный холод многим лучше черноты внутри…
– Я свободен! – орал дед, нарезая круги под самым потолком, становясь все прозрачней. Сделал залихватскую мертвую петлю и с дурным хохотом пролетел сквозь стену. Передо мной из воздуха материализовался желтый сверкающий прямоугольник и плавно спланировал прямо в подставленную ладонь. Пропуск.
Собственно, больше источника света в подвале теперь не наблюдалось. И только когда единственная дверь оказалась запертой и не поддалась ни на предъявление пропуска, ни на толчки плечом, ни на удары ногой, ни на матерную ругань, я заподозрила, что слишком бурная была радость у старикашки. Похоже, моими стараниями лучшее общежитие лишилось коменданта, надежно привязанного к самому зданию. А сняла я не только призрачные кандалы, но и саму привязку. Ну и хрен бы с ним, летел бы на свою свободу, а меня зачем запер? И не вместо себя ли он меня тут оставил?
Заволновавшись пуще прежнего и не собираясь занимать чужое место на цепи, я торопливо зарядила руны и вернула кости в оковы. Увы, магия обратно не действовала. Я с досады распинала скелет по всему подвалу, наслаждаясь мстительным хрустом. Попрыгала на ребрах, превращая их в мелкую крошку. Но дедуле было уже все равно, иначе он не преминул бы вернуться и расквасить мне нос. Связи с телом теперь тоже не существовало.
День все-таки оказался охренительно не мой, хоть я и обзавелась ночлегом, и даже не на одну ночь. В общежитии, угу. В лучшем. Но перспектива по понятным причинам не радовала.
– Эге-гей! – без всякого пиетета долбила я по окованной двери берцовой костью. Долго долбила, часа два, и долбеж все больше превращался в вяленькое постукивание.
Тихие, крадущиеся шаги даже не услышала – почувствовала и вместо того, чтобы обрадоваться, вдруг испугалась. Не знаю, кто идет, но вряд ли просто так спускается проведать дедушку. Или потеряли коменданта, или… потеряли коменданта, потому что мою мышиную возню наверху вряд ли услышали. Вскочила, притаившись за стеной, замахнулась костью, перехватив ее поудобнее…
Дверь медленно открылась, в осветившемся проеме появилась черноволосая лохматая голова, на которую я, не раздумывая, замахнулась своим оружием, собираясь воспользоваться заминкой и сбежать. Парень уловил мое движение, вскинул ладонь в защитном жесте, и кость-предательница, вывернувшись из моих рук, наподдала мне же по голове. И не один раз!
– Ай! – отмахивалась я от взбесившейся кости. – Хватит!
– Хорошо, – голос у гостя оказался приятный, спокойный. – В лицо мне не вцепишься? Или только исподтишка нападаешь?
– Извини, – прошипела я, прикрывая лоб ладонью.
Кость оттарабанила по моей макушке какой-то сложный ритм и плавно опустилась на пол.
Я наконец взглянула на парня и едва не отшатнулась. Некромант. И одежда типично некромантская – черная, с заклепками в форме черепов, с нашитыми для устрашения костями на груди и вдоль рукавов – надеюсь, не куриные из супа выловил? Но устрашало в нем вовсе не это, а огромный, на пол-лица фингал не первой свежести, который цвел уже всеми цветами радуги – от темно-сизого заплывшего века до желто-зеленых пятен на скуле.
– Освободила все-таки деда Мамая, – обведя внимательным взглядом подвал, усыпанный обломками костей, выдохнул он с какими-то недоверчивыми и восхищенными нотками в голосе.
– Угу, а старый хрыщ меня в благодарность запер, – проворчала я.
– Вот отчаянная! Бежим, пока не застукали! – потянул некромант меня за рукав к выходу. Я спорить не стала, послушно увязалась за ним. – Откуда ты бесстрашная-то такая? – торопливо поднимаясь по покатым каменным ступеням, спросил он, обернувшись.
– Глупая, ты хотел сказать? – самокритично отозвалась я, еле успевая следом.
– Не без этого, – кивнул парень. – Но не знаю, чего должно быть больше – глупости или смелости, чтоб связаться с нашим ректором.
Нехорошенькое предчувствие кольнуло кожу.
– А ваш ректор случайно не демон? – осторожно и почему-то сорвавшимся на фальцет голосом спросила я.
– Ага, огненный! – довольно подтвердил некромант. – Идиотка?
– Идиотка!
Я обреченно застонала и, не разделив радости, на первом же повороте обогнала адепта. Оказывается, в случае необходимости я умею очень даже неплохо бегать и даже не путаться в подоле. Парень все равно меня догнал и, рванув за плечо, взмахнул пропуском, толкнув прямо в стену.
Мы прошли кирпичную кладку насквозь и вдвоем ввалились в плохо освещенную комнату с задернутыми занавесками и огарком черной свечи на грубо сколоченном дощатом столе.
– Передохни, беглянка, ректор пока за тобой не гонится, – выдохнул мой то ли спаситель, то ли похититель, выдвинув из-за стола ногой стул и с силой меня туда усадив.
– Ведьмочка! – дружно взвыли со стола, и стало тут же понятно, что все-таки спаситель. Пожеванная шляпа никчемно валялась в углу, посреди паутины.
– А вы тут какого лешего оказались? – строго взглянула я на мирно жующих сыр крысяток.
Рикки даже подавился и без слов указал лапкой на некроманта, усевшегося напротив меня.
– Думаешь, они только у ведьм кормятся? – усмехнулся тот, пожав плечами. – Как поступил, так три года и подкармливаю. А сегодня прибежали, вой подняли, что в нашем общежитии черт ведьму сожрал беззащитную. Только чертей у нас отродясь не было, а пропажа коменданта насторожила. Ведьмы – народ жалостливый, вот и решил проверить подвал. Зря? – он лукаво улыбнулся. Несмотря на фингал, улыбка ему очень шла, делая лицо крайне располагающим.
– Мне каюк, – мрачно сообщила я. Сгребла со стола пискнувших крыс, вручила парню. – Завещаю их тебе! Нет, лучше дарю!
Некромант мой щедрый порыв не оценил и упорно отталкивал хвостатый подарок, пока я не менее упорно совала его ему в руки.
– Да на кой они мне? Знаешь, сколько жрут?!
Крысы заверещали, суча лапками; я в итоге бросила их обратно на стол. Возмущению грызунов не было предела:
– Ах вот, значит, как! Вот, значит, благодарность! Да вы оба… оба… – слов, достаточно точно характеризующих нас и нашу вероломность, подобрать не смогли и только выпалили: – Все, обидимся и уйдем!
– Идите! – дружно отмахнулись мы. Сейчас были проблемы посерьезнее. Во всяком случае, у меня.
Рикки возмущенно запыхтел, спрыгнул со стола, Тикки, вздохнув, отправилась следом.
– Сыр оставьте! – не оборачиваясь, приказал парень. А вот я обернулась.
В качестве моральной компенсации парочка катила к выходу целый желтый кругляш.
– Хотите на голодную смерть нас обречь? Маленького кусочка пожалели? – запищали они.
– Я потом оживлю, – отозвался некромант. – Верните еду на место, нечего ей пропадать.
Убедившись, что сыр с горестным вздохом покатили в обратном направлении, парень посмотрел на меня. Долго, внимательно.
– Морри, – протянул он в знак приветствия руку.
– Селлина, – ответила я тем же, сжав холодные пальцы. – Меня тоже потом оживишь?
– Я думаю, сутки в нашем распоряжении есть, – успокоил он. – Первые поступающие прибудут только завтра, заселение начнется тогда же.
– И коменданта хватятся тоже, – понятливо кивнула я, снова помрачнев.
– Тебе не хватит суток, чтобы свалить подальше? – фальшиво поразился Морри.
– Поступить не успела и уже сбегать? – удрученно вздохнула я. Но огненный демон – это страшно, очень. А если он еще и разозленный ректор, чьего пленника я освободила…
Некромант вдруг оживился.
– Не успела? Так это все меняет! Не пойман – не освободитель, это раз; вряд ли кто-то знаком с твоей магией, чтоб узнать следы, – это два…
И вряд ли узнает – это три, так как больше к темной магии без крайней на то необходимости я прибегать не собиралась…
– А через пару недель все постепенно забудется. Подумаешь, комендант сбежал, не преступник же! Ну и если что – оживлю и сделаю из тебя зомби. Это три, – весело улыбаясь, договорил парень.
Я тоже заулыбалась.
– Значит, останешься без наследства! Рикки, Тикки, пошли искать свободную комнату! Зря, что ли, я себе пропуск выторговала!
– Эм-м-м… Я бы не стал торопиться… – замялся Морри.
– Чего это? – я оглянулась уже на пороге.
– Все свободные комнаты заблокированы комендантом.
– Что? Вообще все? – глупо уточнила я.
Тот пожал плечами.
– В любом случае, единственная девушка в мужском общежитии вызовет вопросы, так что в коридор лучше не высовывайся.
На свой пропуск я взглянула с ненавистью.
– Лучшее общежитие! – прозвучало как ругательство.
– Ну да. А что?
– Ничего.
Подошла к окну, выглянула за занавеску. Темнеет.
– Постелю тебе на полу… – донеслось в спину.
Я резко развернулась, гневно взглянув на своего спасителя. Пол? Девушке?
– Что? – тот удивленно приподнял черные брови. – Неужто ты надеялась, что я уступлю свою кровать? А может, всю комнату сразу? Нет, дед, конечно, был вредным, но не настолько, чтоб я тебе в благодарность пятки целовал. Переночуешь – и катись отсюда, желательно незаметно!
Прикинув расстояние до города, решила, что ночевка у третьекурсника в мужском общежитии вряд ли скажется на моей репутации хуже, чем в полном пьяни трактире, работающем круглосуточно. Да и ночью по незнакомым улицам шататься небезопасно.
– Пол превосходно подойдет, благодарю, – с достоинством кивнула я, словно и не собиралась минутой ранее послать его со своим предложением в пеший тур по Колдовским Землям. Правда, когда я поглядела на засаленный пол, покрытый толстым слоем пыли, в которой можно было прикопать парочку зомби, решимость моя поубавилась, а лицо красноречиво скривилось. Настолько красноречиво, что мне тут же вручили веник.
– Знаешь, как с этим обращаться? Вот и прекрасно! Готовь себе спальное место.
Ага, знаю, и даже приготовилась продемонстрировать на «добродетеле». Однако тот сделал вид, что замаха не заметил, и доверительно наклонился к крыскам:
– Бегите на кухню, посмотрите, готов ли суп.
Те радостно взвизгнули и выбежали в коридор. Мой желудок, кажется, взвизгнул не менее радостно, и я с особым ожесточением принялась выметать грязь вперемешку с драными клубочками носков из угла. Когда намелась нехилая кучка, некромант сделал пасс, и сор растворился черным дымом. Мне бросили подушку, стеганое и шерстяное одеяла.
– Располагайся, гостья!
Да чтоб тебя так в гости звали!
Стелить я закончила аккурат в тот момент, как дверь приоткрылась и крысиная парочка протолкнула в комнату небольшую дымящуюся кастрюльку. Рикки держал ее за одну ручку, обмотанную полотенцем, Тикки – за другую, а передвигались они на задних лапках.
– Готов! Сварился!
Парень с готовностью принял у них кастрюльку, поставил на стол, открыл крышку, одобрительно зажмурившись, втянул носом распространившийся по комнате душистый аромат, от которого моментально навернулись слюнки.
– О-о-о-о! Борщец!
Ловко разлил половником по двум тарелкам и двум пиалкам, не обделив крыс, повылавливал мясо, добавил в кастрюльку воды из графина, долив до прежнего объема, и вручил, точнее, влапил кастрюльку обратно.
– Поставьте, где взяли.
Крысы переглянулись, но приказ отправились исполнять молча.
Меня широким жестом пригласили за стол.
– Угощайся.
Некромант торопливо сел сам, отломил краюху хлеба, отхлебнул из ложки.
– М-м-м-м, – раздалось одобрительное урчание. – С чесночком!
– Удивлен? – прищурилась я.
– Приятно удивлен!
Я села, настороженно глядя на свою тарелку. Парень вовсю работал ложкой.
– Кто варил?
Тот, не отвлекаясь, пожал плечами.
– В смысле? – Нет, я прекрасно поняла, что́ это означает, но до конца не верилось, что при мне у кого-то только что сперли с плиты борщ.
– Ешь! – огрызнулся некромант. – Привыкай к законам общаги!
– Каким таким законам? – Пах ворованный борщ ничем не хуже неворованного, а с голодухи так даже вкуснее. Да что скрывать: пах он великолепно, восхитительно, а на вкус… Короче, ответ я расслышала только с четвертого раза.
– Не приколотил – не отворачивайся!
– У нас за такое морду били!
– У нас тоже!
Многозначительно уставилась на заплывший лиловый глаз, и все стало как-то понятней. Некроманту направление моих мыслей – тоже.
– Нет, меня пока не ловили! – с искренней гордостью возмутился он.
Зато вспомнился утренний разговор Берта с темным. Про драку.
– Вампиры? – сочувственно спросила я.
– Я, между прочим, тоже на месте не стоял, – парень откинулся на спинку стула, запустил руку за ворот и вытянул висящий на веревочке трофейный клык. – Неделю уж ношу!
Хвастун.
– А что, некому было…? – я красноречиво дотронулась до своего века.
– Декан запретил магией залечивать, – хмыкнул Морри. – Чтоб помнили подольше. Вампирский декан, кстати, тоже им на месяц регенерацию заблокировал. Слышала бы ты, как они теперь шепелявят!
Он легко и заразительно засмеялся, я тоже невольно улыбнулась.
– А сегодня на полигоне, так понимаю, реванш устроили?
Некромант нахмурился.
– Нет, распри распрями, а в случае опасности мы с недоклыкастыми плечом к плечу стоим.
Улыбка с губ стерлась.
– Что там произошло?
– Да кто его знает, воронка какая-то открылась, купол затрещал, преподаватели со всех сторон набежали, нас выпнули, полигон закрыли. Перед адептами редко отчитываются, – развел он руками. – Но ты туда не ходи лучше.
Я и не собиралась. Подобную воронку я видела только один раз, у нас тогда разлетелся в щепки целый корпус. Закрывали прорыв из Нижнего Мира магистры, меня и близко не пустили, поручив транспортировать адептов на Дальнее Болото. Но бордовые щупальца, извивающиеся высоко над землей, я запомнила надолго. Как и того, кого мы тогда недосчитались…
Укладываясь на жестком полу, я решила, что все могло закончиться еще хуже, но на всякий случай воспользовалась защитным заклинанием, и теперь мое спальное место окружала невидимая топь. Кто этих некромантов знает, что им по ночам в голову может прийти.
С соседней кровати тихонечко хмыкнули.
– Не боись, – раздался насмешливый шепот. – Ни ногтей, ни волос для реактивов стричь с тебя не буду. Ведьм в округе хватает. С трупами тоже дефицита не испытываю, так что подушкой не задушу…
Я напряглась. Он ведь не читает мысли?
– Что ты там от меня наплела? Тиной пахнет, – тем временем проворчал парень, уткнувшись носом в подушку.
Ничего-ничего, пусть пахнет, зато мне спокойнее. Тем более что я-то никакого запаха не чувствую.