Виктория Палладиум. Наше время
Сеть ресторанов «Звёздные завтраки» – одна из популярнейших на Танорге. Заказ еды через вмонтированное в столешницу электронное меню, высокое качество кухни, скоростные роботы-разносчики блюд, а также стены-перегородки из голографического материала, на которые проецируется космическое пространство Федерации в режиме реального времени, давно стали визитной карточкой Танорга. Многие туристы даже отдельным пунктом в программе вписывали посещение «Звёздных завтраков», потому что здесь было относительно недорого, очень вкусно и невероятно красиво.
Но не об этом я думала, заходя в ресторан.
Я знала, что Редж Брайт обладает мощной харизмой, но и представить не могла, что, встретившись с чёрным, как космос, взглядом, запнусь и полечу носом в пол.
***
Редж Брайт
Девушка, которую прислало Разведывательное Управление Танорга, с первой секунды дала понять, что не является полевым агентом. Шварх, да я даже сомневался, что она обычный офисный сотрудник! В лучшем случае – гражданский консультант-психолог с почасовой оплатой.
Зайдя в «Звёздные завтраки» на тонких шпильках, Виктория поскользнулась, и лишь моя нечеловеческая реакция не дала ей разбить голову. Я рванул с места и рефлекторно её подхватил. И лишь после того, что сделал, осознал, что это могло быть проверкой. Но нет, Виктория покраснела и столько раз извинилась, что стало ясно: никакая это не проверка и актриса из неё так себе.
Легко краснеющая блондиночка была одета в невзрачное однотонное деловое платье и графитовый пиджак, прекрасно оттеняющий огромные голубые глаза. Аккуратный маленький носик, сдержанный, почти незаметный макияж, минимум украшений и духи с сандалом из масс-маркета, которые ей совершенно не подходили. Типичная серая мышка… Нет, по внешности, конечно же, не мышка, но по поведению – да. Такие больше всего на свете ценят стабильность и предсказуемость, стеснительны, стараются избегать конфликтов, боятся критики и осуждения общества.
До ушей доносился лепет:
– Переходите работать на нас. Премии, страховка, поддельные документы. Мы с удовольствием оплатим любые издержки.
Она нервничала и ежеминутно кусала светло-розовые губы.
– «С удовольствием» я беру существенно дороже.
Сам не понял, как ляпнул такое.
То ли мне понравилось, как алеют щёки и ушки этой блондиночки, то ли маска обаятельного повесы, которой приходилось пользоваться, чтобы получать информацию от женского пола, настолько срослась с кожей, что этот застарелый намёк на горизонтальную плоскость соскочил с языка сам собой. Про себя я уже решил, что не нужна мне ни неопытная напарница, ни помощь РУТ в принципе. Откажусь, придумаю что-нибудь ещё. Ким поймёт.
И чтобы у РУТ не возникло вопросов касательно моего отказа, я добавил:
– Виктория, я до сих пор не услышал ничего интересного. Мне не нужны ни четырёхзначный оклад, ни медицинская страховка, ни даже политическое убежище. У вас что-нибудь ещё есть? Дайте-ка угадаю, а больше ничего и нет? Вам поручено меня заинтересовать… Я бы сказал «завербовать», но, боюсь, вербовка – не ваше, Виктория. Увы, услуги кабинетного психолога мне тоже не нужны.
Грубо, но мы и не в детские игры играем. Похоже, эта перламутровая блондиночка совсем не понимает, во что ввязывается. Знал я таких агентов в разных организациях… Ослеплённые воображаемой романтикой секретности, они неслись на задания, словно глупые мотыльки на огонь. Система их перемалывала в крошку в первую очередь. Для сильнейших такие, как Виктория, – разменные пешки в шахматной игре.
Я сделал выразительную паузу, окинул наглым взглядом фигуру собеседницы и добавил:
– Но я не отказался бы от более тесного контакта с вами, Виктория. Вне контекста организаций, на которые мы работаем.
Если она поймёт сейчас, что к ней относятся как к расходному материалу, то есть шанс, что уйдет из РУТ добровольно. К сожалению, нет у меня ни времени, ни возможности навести порядок в светловолосой головке.
– Нет, спасибо.
– Нет? – Отличный ответ! – Ну нет так нет.
Надо было прощаться, но не тут-то было. В «Звёздные завтраки» внезапно ввалился разодетый франт с совершенно непристойным криком:
– Как это называется, Вика?! Думаешь, я такой же лох, как и все твои предыдущие трахальщики?!
А в следующие десять минут я понял, как сильно просчитался с психологическим портретом кабинетной девчонки.
Типичная серая мышка обернулась валькирией. Вместо того чтобы блеять что-то бессвязное, она с достоинством поднялась с кресла и ловко поставила бывшего на место. Глазки кренделя испуганно забегали, в больную головку пришла «гениальная» мысль пригрозить иском о взыскании необоснованного обогащения.
Тошнит от таких. Как же это мелочно и омерзительно, когда мужчина при разрыве отношений пытается подсчитать, сколько потратил на женщину, и стрясти с неё издержки, словно она не оправдавшее его ожиданий финансовое вложение. Назвал бы его парнокопытным, но животные ведут себя куда как благороднее. Не мужчина – членоносец.
До чесотки в костяшках пальцев захотелось набить морду франту, но гораздо приятнее было смотреть на то, как преображается Виктория. Вроде бы изменились почти неуловимые детали: положение подбородка, осанка, жесты, разворот плеч и взгляд, – но клянусь, это была уже совсем другая женщина. Уверенная, знающая себе цену и не стремящаяся слиться с серой массой. Она не только не стушевалась, но и переняла оружие бывшего, оценив ещё и их секс. Каюсь, с трудом сдержался, чтобы не зааплодировать. Это было… феерично. Блестящая блиц-партия, однако!
Стоило ничтожеству удалиться из «Звёздных завтраков», как магия закончилась: величественная воительница вернулась к прежнему амплуа.
– Прошу прощения за неприглядную сцену с моим бывшим, мистер Брайт. Я уже поняла, что вы не хотите заключать сделку с РУТ, давайте доедим и…
– Я передумал.
Она изумлённо посмотрела глазами оттенка чистейших голубых топазов.
– Я передумал. Я возьму задание от вашего руководства, но помимо того, что вы перечислили, Виктория, я хочу ещё кое-что.
– Что же?
– Вас, Виктория. Я хочу вас.
А точнее, мне хочется тебя разгадать. Очень надеюсь, что эта сцена не является профессиональной режиссёрской постановкой.
***
Виктория Палладиум
Надо было сидеть тише вакуума, ниже кратеров и убеждать Иосифа Игнатьевича в том, что моя работа заключается в консультировании.
Щекам стало резко жарко. Захотелось жёстко осадить этого самоуверенного красавца, вот только слова шефа об интернате… Перед глазами мелькнули дети, которых отправят на грязный Захран, и воспитатели, которые потеряют работу.
Я сглотнула.
«Я хочу вас», – отдавало набатом в ушах. И голос этот… глубокий и обволакивающий, пробирающий до мурашек как терменвокс3.
Язык будто присох к нёбу. Титаническим трудом мне всё-таки удалось уточнить:
– Простите, а в каком качестве?
– В качестве личной помощницы с… широким спектром обязанностей, – не моргнув и глазом тут же ответил мужчина и посмотрел на меня абсолютно чёрными глазами. – Согласны?
Зачем?!
Редж Брайт мог заполучить любую женщину в свою постель. Абсолютно любую!
По-хорошему, надо было уточнить, а, собственно, что входит в «широкий спектр обязанностей». На какой период? Только рассталась с одним мужиком, который пытался на меня давить, как тут же на горизонте образовался второй. Не покидало стойкое ощущение, что это ещё одна манипуляция, разгадать которую на этот раз мне не по зубам.
Редж как ни в чём не бывало взял запечённое куриное крылышко с блюда, захрустел панировкой, а затем медленно и смачно облизал пальцы. Вопиюще неприлично и неожиданно сексуально. В крупном мужском рту мелькнула блестящая головка штанги. Я, сама не заметив, как заворожённая кивнула. Брайт в ту же секунду, словно только такого ответа и ожидал, бросил на стол чипы с кредитами и скомандовал:
– Пошли, – без спроса переходя на «ты».
Что? Куда?!
Я так не успела спросить – Реджа и след простыл!
Я схватила клатч со стола и бросилась вдогонку, чувствуя, как закипает злость. Один кивок, а этот мужлан уже вообразил, что может отдавать распоряжения и я должна за ним бегать словно собачка! Увы, размашистые шаги Брайта оказались существенно быстрее, чем моё дефилирование на шпильках. Разогнав приличную скорость, чтобы догнать агента, я с трудом успела затормозить перед мощной спиной, обтянутой чёрным шёлком.
– Где припаркован твой флаер? – не оборачиваясь, спросил Редж.
– Флаер? – Я недоумённо моргнула. – Так я на общественном транспорте обычно добираюсь. Он быстрый и удобный.
– И так ездит большинство таноржцев, – пробормотал мужчина под нос и добавил чуть громче: – Прыгай.
Я потянулась к коммуникатору, чтобы послать сообщение шефу о результатах переговоров, а потому проглядела, куда надо «прыгать». Переспрашивать не пришлось. Редж подогнал ко входу кричаще-лимонный спортивный кабрио-флаер: массивная радиаторная решётка украшала аэродинамичный корпус машины с откидным верхом, острые углы, сощуренные глаза-фары и двигатель с таким утробным рычанием, что тело невольно покрывается мурашками. Если бы меня спросили, какая машина на всей парковке лучше всего подходит Мистеру-Большое-Самомнение, я бы указала именно на этот флаер.
Стоило моей попе коснуться сиденья, как кабрио стремительно взмыл вверх, занимая самую высокую и скоростную воздушную трассу. Я судорожно вцепилась в ремень безопасности, лишь с третьего раза попав металлической клипсой в паз. Куда он так несётся? Зачем нарушает столько правил? Но будто этого было мало, Редж усмехнулся и начал обгонять транспорт, постоянно перестраиваясь то правее, то левее. В ушах засвистело, сердце сжалось и облегчённо ударяло в рёбра каждое успешное перестроение.
– Ты уже отправила сообщение начальству?! – крикнул Редж, перекрывая потоки воздуха.
– Да! – Я сжала единственный подлокотник в салоне.
Брайт, одной рукой придерживая руль, схватил моё запястье, стянул наручный браслет и выкинул. Я бы сказала в «окно», но тут правильнее будет «через крышу».
– Что ты наделал?!
Возмущению не было предела. В голове мигом пронеслись все доступы и коды к РУТ, важная, хоть и зашифрованная переписка, выговор айтишников за порчу имущества организации… С такой высоты коммуникатор точно разбился. Но ответом мне вновь были лишь пронзительный чёрный взгляд и до печёнки раздражающая ухмылка. А затем кабрио вильнул резко вниз под днище впереди летящего грузовика.
– А-а-а! Ты нас убить решил?! – завизжала я, ожидая боли от столкновения, но её не последовало.
Редж ювелирно вписался и, к счастью, теперь держал руль двумя руками.
– Слышала выражение «как водишь флаер, так занимаешься сексом»?
Смешок в конце вопроса доконал. Перед глазами запрыгали мушки закипающей ярости. Мне вообще-то страшно, а он шутит!
– То есть в постели ты такой же быстрый и можешь привести партнёршу лишь в ужас? – рявкнула, не узнавая себя.
Приличная, корректная и воспитанная Виктория осталась в «Звездных завтраках». Редж выразительно поднял тёмную левую бровь, бросил беглый взгляд, словно удивившись, что не все женщины, оказывается, падают в обморок от его постельных талантов, и хмыкнул:
– Вообще-то, я имел в виду, что очень аккуратен и могу рассчитать каждую секунду удовольствия.
– Удовольствия?!
Я постаралась фыркнуть, вложив в это слово всё, что думаю о бешеных гонках в черте мегаполиса.
Редж ничего не ответил, лишь сощурился, переключил передачу и крутанул рулём так, что мы начали падать… Время замерло. Кажущаяся с высоты тонкой синяя лента стремительно приближалась, разрастаясь в широкую полноводную реку. От ужаса я застыла, не смея пошевелиться. Желудок прилип к позвоночнику, в ушах оглушительно запульсировала кровь.
– Вика, нажми синюю кнопку, – отрывисто приказал Брайт, удерживая руль и что-то высматривая перед собой.
Зачем он это сделал?! Мы же сейчас разобьёмся!
Конечности налились свинцовой тяжестью, их будто парализовало.
– Виктория! Кнопку! Скорее! – на этот раз Редж угрожающе рычал, перекрывая шум ветра.
«Последние секунды жизни…»
С трудом превозмогая одеревенелость в теле, я подняла руку и ткнула в единственную круглую синюю кнопку на торпеде. Адская работа.
Позади зашуршало, крыша начала складываться и соединилась с лобовым стеклом идеально за секунду до того, как мы ушли под воду. Резко толкнуло, но не более. Редж удивительно плавно смог затормозить перед гладью воды и погрузить чудо-флаер на дно. Явно какая-то усовершенствованная модель, так как в салон ни капельки не просочилось, а давление не накрыло уши.
«Мы выжили».
Несколько секунд назад я думала, что умру. Теперь за стеклом колыхалась мирная толща воды, фары освещали скучные серые водоросли на десяток метров впереди, а дальше свет рассеивался. В салоне резко похолодало. Редж перегнулся через разделяющий нас подлокотник, отстегнул ремень безопасности и принялся меня трогать.
«Тебе попался озабоченный извращенец», – констатировал внутренний голос.
Сердце бешено колотилось, а от пережитого потрясения отнялась речь. Я закрыла глаза, справедливо рассудив, что так будет проще. Существуют же адреналиновые маньяки, которые возбуждаются от чувства опасности и не могут кончить, пока в крови не будет нужной концентрации гормона стресса. Жаль, что я не обратила внимания на эту черту агента раньше, но если он хочет здесь и сейчас… В конце концов, я сама скрепила договор кивком. Вот и широкий спектр обязанностей настал. Честно говоря, не думала, что всё произойдёт так быстро.
Редж был совсем близко. В тесном пространстве лёгкие мгновенно наполнились ароматом свежей кожаной отделки флаера и собственным запахом мужчины – терпким бергамотом. Его дыхание скользнуло по щеке, крупные горячие ладони легли на шею, еле ощутимо скользнули по позвонкам, распустили волосы и мягко помассировали голову.
Я с трудом удержалась от стона, когда пальцы скользнули по ушным раковинам и потрогали мочки. Несмотря на то что только что буквально вся жизнь промелькнула перед глазами, прикосновения были до мурашек приятными. Это моя самая эрогенная зона, не считая запястий. Мужские ладони, однако, задерживаться на ушах не стали – сняли пиджак, легли на ключицы, чуть сжали грудь, скользнули по талии на бёдра. Одна из рук почти сразу же оказалась между ног, обожгла через ткань белья, но так же быстро оттуда исчезла и провела по голени аж до щиколотки.
Затем Редж отстранился и зашуршал одеждой.
«Раздевается, наверное», – отстранённо подумала про себя. Вот и вся прелюдия мегасекретного агента. Совру, конечно, если скажу, что не понравилось, как меня трогали, но одна минута – это мало даже по меркам Филиппа.
Я всё ещё сидела с закрытыми глазами и молчала…
Нет, страшно уже не было, но и открывать их не хотелось. Пускай всё произойдёт сейчас, и меня не будут мучить мысли, что повела себя не как высококлассный специалист по поведенческому анализу, а как обыкновенная ночная бабочка: продалась за контакт для РУТ.
Я изумлённо распахнула веки ровно в тот момент, как услышала скрип опускающегося стекла. Мы уже, оказывается, не плавали в реке, а стояли на обычной дороге. Как?! Ничего себе, я глубоко ушла в себя…
Неподалёку виднелся смешанный, по-осеннему разноцветный лес. Очевидно, мы были в пригороде или вообще в деревне. На территории мегаполисов все деревья тщательно подбирались ландшафтными дизайнерами, высаживались в кадки и горшки, а потом их крону ежеквартально стригли по форме. Здесь же пушистые сине-зелёные лапы ёлок укрывали огненные жёлто-красные клёны и уже осыпавшиеся берёзы.
Редж невозмутимо подрулил к огромному мусорному контейнеру, сложил кулём мой пиджак, заколку для волос и клатч и, не выходя из флаера, выкинул через окно.
– Что ты делаешь?! – От возмущения я даже забыла, что только что думала о сексе.
Шварх, действия этого мужчины совершенно выбивали из колеи!
– Там же мои ключи, карточки…
– Это я оставил. Лежат на заднем сиденье. Я выкинул всё, на что можно было поставить жучки. А ты что подумала?
И подмигнул. Зараза.
В этот момент я почувствовала, как щёки, шея и уши, которые только что нежно трогали, заливает жар.
Шв-а-а-рх, Вика, и кто из вас двоих ещё озабоченная извращенка?
До невысокого по меркам мегаполиса жилого дома мы докатили в полнейшей тишине, безукоризненно соблюдая все правила дорожного движения и цвета на семафорах. Мне оставалось лишь поражаться преображению заядлого гонщика в законопослушного водителя. Редж заехал на подземный паркинг и, словно это была самая обычная поездка в его жизни, заглушил двигатель.
Стоило хлопнуть дверцей флаера, как я с удивлением отметила, что вместо яркого лимонного цвета машина имеет солидный, представительный и до зубного скрежета обыденный чёрный. Как такое возможно? В труднодоступных местах ещё блестели капельки воды. Я машинально прикоснулась к металлу – холодный. И как-то сама собой в голове щёлкнула мысль о краске-хамелеоне. Студентки любили делать такие маникюры: на переменах хвастались в туалете, засовывая руки то в горячую в воду, то в холодную, их ногти при этом меняли цвет. Почему не сделать такое покрытие у машины? Парковку «Звездных завтраков» заливали тёплые лучи солнца, а температура реки осенью градусов восемь, не больше.
Если кто-то пытался уследить за нами, то его ожидал сюрприз…
«А номер?» – запоздало шевельнулся вопрос в голове. Камеры распознают именно номера, и если задача стояла отследить нас…
Голос замолк, так как я обошла флаер и с изумлением отметила, что налипшие водоросли превратили тройку в восьмёрку, а единицы совсем не видно…
Редж, никак не комментируя мой осмотр, щёлкнул брелоком и показал на единственный лифт на парковке:
– Нам туда.