– Ее ведь могут узнать! Адель – племянница королевы! – громко возражала Клара, пока мы шли к покоям в самом конце длинного коридора, утопая в мягкой ковровой дорожке, а я оттирала рукавом со щеки покалывающий след от поцелуя тетки. Зак покинул нас на первом повороте, сказав, что нужен в темницах для очередных пыток смутьянов. Я мельком оглянулась, чтобы удостовериться, что за нами никто не увязался. С темных стен на меня смотрели жуткие портреты почивших родственников. Каждый из них точно следил за мной и пытался прожечь взглядом.
– Никто ее не узнает, – отрицательно мотнул головой Ричард, отбросив через плечо длинную косу. – Адди – редкий гость на светских приемах, а на улицу мы в основном выходим под покровом ночи. Вдобавок Кайлан и его приближенные никогда не посещали столицу, да и маскировка сделает свое дело. Вряд ли кто-то будет ожидать появления принцессы в лохмотьях простолюдинки и с рвением устроиться на работу в бордель, – свое отношение к последнему Ричард подчеркнул отвращением.
Я шла молча. Смысл перечить или ругаться, когда за меня все уже решила Елена? В принципе, как и всегда. Идти против тетки было бессмысленно: у нее слишком сильная поддержка, причем не только королевской армии. Запуганные придворные вместе с большинством горожан тоже отстаивали ее интересы, выдавая маразм королевы за благие намерения поддерживать в Абраксе порядок. А убить всех – невозможно.
Пропустив через руку холодные волны магии, я словно опустила ее в студеную воду. Кисть обволок сначала туман, а потом его наполнила тьма, преобразуя в тени. Они ласково вились вокруг запястья, переходя к пальцам, и я без ключа открыла дверь, просто просунув руку через деревянное полотно.
Я умела полностью погружаться в теневой мир и становиться неосязаемой, но такой скачок слишком сильно изматывал душу. Возвращение в материальную форму давалось трудно: реальность отказывалась принимать призрака, выталкивая меня назад в тени. Каждый раз приходилось сражаться с сопротивлением границ света и тьмы. Я будто пробивалась через вязкие стены обратно, поэтому всячески избегала полного исчезновения из мира живых.
Дверь со скрипом отворилась. Войдя в комнату, я на ходу стянула длинные сережки, от которых болели мочки ушей, и забросила их в дальний угол. Прошлепав по деревянным половицам к кровати, с раздражением отметила, что друзья вошли следом, продолжая оживленно спорить о моей нелегкой участи.
Завалившись на кровать с пушистым покрывалом, я уткнулась лицом в подушку и закрыла уши, чтобы не слышать нервирующий гомон голосов.
Куртизанка! Такую роль я еще не играла.
Опасно? Да! Унизительно? Еще бы!
Но вся моя разбитая жизнь была сочетанием этих двух слов. Мерзкая скверна тьмы в венах постоянно ставила меня под угрозу.
– Да, Адди? – внезапно спросила Клара, пробившись сквозь поток удручающих мыслей.
О чем она? Плевать!
– Да… – приглушенно отозвалась я и выдернула из-под себя подушку, накрывая ей голову. Меня одолевало острое желание поскорее остаться в полном одиночестве и выспаться после изнурительной ночки в трактире.
– Вот видишь, принцесса со мной согласна, – гордо заявила Клара. – Значит, Рич, ты отправляешься с нами!
Что?
Резко крутанувшись, я села на кровати. Ричард воодушевился, а Клара весело мне помахала, мол, смотри, какая я молодец, решила все наши проблемы.
Платформа была заполнена спешащими куда-то людьми. Дым из вытяжной трубы красного локомотива заволок половину платформы. Я кашляла в кулак, старательно лавируя между будущими пассажирами.
Вокзал Абракса был одним из самых больших и впечатляющих в королевстве, но я редко здесь бывала. Лишь однажды мне посчастливилось проехаться на поезде и полюбоваться горными реками и густыми лесами на окраине города. Это было первое и последнее свидание с Ричардом, на котором мой отказ выйти за него навсегда поставил точку в наших романтических отношениях.
– Нам туда! – Рич указал на платформу под одиннадцатым номером.
Я увернулась от долговязого мужчины с тележкой, который, открыв рот, удивленно пялился на огромные круглые часы на главной башне вокзала.
Колеса скрипучей тележки все же наехали на мою юбку, и я поморщилась, услышав треск ткани. Небольшой синий лоскут так и остался валяться на покрытой мелким дождем брусчатке.
Клара врезалась в меня на повороте, едва не столкнув под колеса поезда. Спасибо, Ричард не дал упасть, поймав меня за рукав платья.
Моя фрейлина, несмотря на принадлежность к высшему сословию и образование леди, была слишком рассеянной и наивной, но это не делало ее плохой подругой. Наоборот, я просто обожала ее широко раскрытые карие глаза и трепет ресниц каждый раз, когда она искренне удивлялась какой-нибудь глупости.
Ричард нес два чемодана, в которые мы уложили парочку простеньких платьев, видавшие виды пальто и чистое нижнее белье, чтобы поддерживать легенду про несчастных сироток, ищущих лучшей жизни во Франсбурге.
Кондуктор в коричневой форме и берете приветливо махал рукой, а локомотив, как огнедышащий дракон, все выше выпускал клубы пара в хмурое небо, подгоняя нерадивых пассажиров.
Возле пятого вагона Рич вручил нам чемоданы и поспешил дальше, прикрывая лицо рукой от разгулявшегося ветра и дыма. Лорд ехал в мужском вагоне, а нам с Кларой достались места в купе для дам.
Мы протянули милому кондуктору билеты и, взобравшись по железной лестнице в вагон, наконец вошли в длинный коридор поезда.
– Ох, как же я волнуюсь! – с дрожью в голосе вымолвила Клара и нервно прокрутила зачарованный браслет на своем запястье. Я рывком отворила тяжелую дверь купе, пропуская внутрь подругу. – Если что-то пойдет не так, это навсегда лишит нас возможности удачно выйти замуж.
Клара задвинула наши чемоданы под длинную полку, обтянутую велюром, и, подождав, пока я займу место у окна, опустилась напротив. Отодвинув штору, я облокотилась на небольшой столик и задумчиво подперла голову кулаком, безучастно рассматривая бегущих по платформе пассажиров.
Болтовня Клары – белый шум в ушах. Я была настолько морально опустошена последними убийствами и вечными интригами Елены, что, кроме пустоты, ничего не чувствовала. Раньше я пыталась бунтовать, но после того, как тетка в наказание отправляла меня чинить расправу над детьми смутьянов, я решила больше не высовываться.
– Адди, вы вообще меня слушаете? – Клара недовольно насупилась и помахала перед моим лицом рукой. – Я спросила, что мы будем делать, если браслет не сработает и какой-нибудь толстый пьянчуга лишит нас невинности? – подруга застучала по своей груди, подавившись словами, и позеленела. – Тогда мы обречены! Никто из высшего общества не возьмет в жены опороченную девку.
Я изогнула бровь.
Она не верит, что я смогу постоять за нас обеих?
До того, как меня заставили стать убийцей, я боялась лишним словом обмолвиться с незнакомым мужчиной или посмотреть ему прямо в глаза, не зардевшись, но потом все изменилось. Мое смущение рухнуло вместе с первым вырванным из груди сердцем.
– Клара, тебя никто не тронет, успокойся! – заверила я подругу. – А насчет меня переживать уже поздно.
И вот опять глаза подруги стали напоминать блюдца. Клара прикрыла рот ладонью и опасливо огляделась, как будто в пустом купе нас мог кто-то услышать.
– Всемогущий! Так вы уже подарили кому-то невинность? – шепотом осведомилась она и покраснела.
До близкого знакомства с Кларой меня вводила в ступор ее способность менять цвет кожи. Я даже думала, что она владеет магией, но со временем поняла, что фрейлина настолько близко принимала события к сердцу, что эмоции буквально отражались у нее на лице.
– Да, еще несколько лет назад, когда Елена впервые отправила меня на задание, – легко ответила я, потому что невинность – это последнее, о чем ты переживаешь перед замужеством, когда твои руки по локоть в чужой крови.
Розовый румянец Клары сменился серостью лица.
– Над вами надругались? – подруга, потянувшись через стол, взяла меня за руку в знак сочувствия. Ее теплые нежные пальцы легко погладили по запястью. – Почему вы раньше со мной не поделились?
Пока Клара окончательно не записала меня в жертвы насилия, я поспешила ее успокоить:
– Конечно нет! – я едва сдержала ухмылку. – Осмелился бы кто-то взять меня против воли, и тени от бедняги и мокрого места не оставили бы. Все произошло по согласию.
Внезапный громкий гудок испугал меня, и я тихо охнула. Поезд тронулся, отчего нас слегка качнуло, а чашки на столе задребезжали в такт стука колес по рельсам. Я повернулась к окну, наблюдая, как удаляется кирпичный вокзал.
– Но, Адель… своим опрометчивым поступком вы лишили себя шанса на счастливый брак! – вновь заладила неугомонная фрейлина.
В Абраксе среди знати очень ценилась непорочность женщины. Всех невест перед свадьбой тщательно проверяли, используя унизительный древний обряд – осмотр ее тела в присутствии будущего свекра. И только когда девушку признавали невинной, семейный совет позволял высокопоставленным мужчинам жениться.
– Он мне все равно не светит, – отмахнулась я. – Опороченная девственность – ничто по сравнению с даром теневого призрака. Ведь когда мой избранник узнает, что я владею магией, он сбежит, сверкая пятками, раньше, чем мы доберемся до постели.
Подруга сделал вид, что не услышала последних слов, все еще твердя о своем:
– Надеюсь, это был достойный мужчина? Вы ведь принцесса!
– О, Всевышнего ради, это был Ричард! – вынужденно ответила я и всплеснула руками. Я понимала, что назойливая фрейлина не отвяжется, пока не выудит имя моего первого мужчины.
Клара ахнула и замотала кудрявой головой.
– Наш Рич?
Ну вот что она удивляется?
Мы с Ричардом росли вместе. Он, как и я, рано потерял родителей, поступив на попечение гвардии королевства. Когда мне исполнилась четырнадцать, а лорду восемнадцать, Елена назначила его моим личным охранником.
Рич происходил из знатного рода, был хорошо обучен воинскому искусству, да и знал о моей силе, сохраняя ее в тайне долгие годы. Так что почетное место в свите принцессы он выбил себе еще с юношества, а потом Елена превратила нас в собственный отряд убийц, изнуряя тренировками и уроками демонологии.
– Тогда я не понимаю, почему вы отказались выходить за него замуж? – опять удивилась Клара и закинула себе в рот виноградину, лежавшую в вазе на столе.
– Во-первых, Елена никогда бы не позволила нам обоим уйти из отряда, а во-вторых, Ричард слишком порядочен и беспрекословен, – я провела рукой по мягкой ткани сиденья, сначала разглаживая ворсинки, а потом специально их взъерошивая. – Если королева сжалится над ним и Рич все же покинет службу, то его женой должна стать кроткая аристократка с румяными щечками, которая нарожает ему кучу детишек и будет провожать с платочком в руках каждый раз, когда лорд покидает поместье. Ричард заслуживает нормальную семью, которую я никогда не смогу ему дать.
Я разломила рогалик со сгущенкой. Наблюдая, как Клара с аппетитом уплетает фрукты, решила порадовать и свой вечно голодный желудок лакомством. Крошки осыпались на юбку, я сдула их на пол и слишком медленно моргнула.
Воспоминания уже поглотили меня.
Моя первая и единственная близость с мужчиной состоялась в ночь моего восемнадцатилетия. Тогда королева впервые отправила меня на зачистку игорного клуба вместе с отрядом, приказав добыть сердца смутьянов.
Пропахший табаком зал до сих пор снился в кошмарах, и каждый раз я просыпалась, окутанная тенями и с мокрым от пота и слез лицом.
Я по сей день помню неописуемый шок бунтаря, у которого впервые забрала жизнь. До сих пор чувствую, как холод теней на пальцах сменился липким жаром крови, и стук сердца, слышимый не из чьей-то груди, а в собственных руках. Припоминаю до тошноты мягкое хлюпкое чувство и громкие крики других игроков.
Некоторые, отойдя от шока, обнажали трость-саблю, кто-то пытался спастись бегством, вопя: «Проклятая теневая сука!»
Всех смельчаков, кто бросался ко мне в попытке отомстить за смерть собратьев, обезглавливал Ричард, пока я поочередно вскрывала грудь смутьянам.
Если бы я сплоховала и мой секрет раскрыли, королева демонстративно сожгла бы меня на площади, как дьявольского приспешника, не повинующегося короне. Даже наши родственные связи ее бы не остановили. Всех магов либо уничтожали, как вирус, чтобы не допустить распространение эпидемии в королевстве, либо насильно клеймили и склоняли к пожизненной службе при Дворе.
Существует поверье, которое всячески переписывалось и пересказывалось, что демонская чума пришла на наши земли с четырьмя Всадниками Ада, для которых Люцифер отворил врата в наш мир.
Объединенная армия Трех Королевств во главе с моим прадедом Ульемом Греем изгнала демонов, а тех, кто противился покидать наш мир, заточили в темницы Абракса.
Поэтому магами в основном были люди, в чью родословную когда-то вмешались царствующие два века назад на наших землях демоны. Такие «счастливчики» владели самыми заурядными способностями целителей, заговорщиков предметов и гипнозом, но иногда их сила проявлялась самым неожиданным образом.
Однако моя магия была особенной. Никто за последние двести лет не мог подчинять себе тьму, что прямо говорило о том, что в моем роду наследил не кто иной, как повелитель Смерти – Аваддон.
– И как?
– Что – как? – переспросила я, выныривая из поглотивших раздумий. Я села, совсем не аристократично поджав под себя ноги, а Клара вытянула шею, чтобы не упустить ни единой моей эмоции.
За окном исчез перрон и мелькал густой лес, отбрасывая длинные тени на наш столик.
– Ну, первый опыт? – фрейлина смущенно поерзала.
Мы оставались единственными незамужними дамами при Дворе. Наши сверстницы уже давно обрели семью и воспитывали детей. Клара была всего на несколько месяцев старше меня, но считала, что в двадцать три года она уже перешла все границы дозволенного и в ближайшее время просто обязана найти суженого.
Благо, семья подруги была настолько богата и влиятельна – отец Клары являлся правой рукой королевы, – что никто не настаивал на ее раннем замужестве и укреплении позиции их семьи за счет выгодного брака. Так что Клара была вольна сама выбирать жениха. Единственным наказом ее отца было только то, что дочь должна искренне любить избранника.
– Весьма специфично, – уклончиво ответила я, но подругу это явно не устроило. Зато меня вновь перенесло в темный, пропахший помоями переулок за игорным клубом, где я, трясясь и рыдая после первых убийств, исторгала из себя желчь. Ричард нервно мельтешил возле меня кругами, не зная, чем помочь, а тени с каждым всхлипом подчиняли мое тело, утаскивая в темноту.
– Рич! – испуганно взмолилась я тогда, зная, что обессилела настолько, что если пропаду во мраке межмирья – не смогу вернуться.
Я стояла, согнувшись в три погибели. Неожиданно Ричард схватил меня за плечи, выпрямил и смущенно поцеловал. Мой язык прошелся по его приоткрытым губам, слизнув вкус табака.
Внезапный шок сработал как звонкая пощечина, возвращая утерянный контроль над магией. Тени отступили, впитавшись под кожу. Побоявшись, что клубы тьмы, подпитываемые душевной болью, вернутся, я жадно ответила на поцелуй, совершенно не задумываясь о последствиях. О ранимых чувствах, которые наконец осмелился проявить мой лучший друг.
Но я хотела жить, и для этого израненное сердце должно было забиться быстрее, наполняясь не отвращением к судьбе, а жаждой неизведанного.
Помню, как, запустив пальцы в длинные пшеничные волосы, почувствовала дрожь в прижимавшейся ко мне груди Ричарда. Он рвано вздохнул, раскрыл мои губы своими и протолкнул язык мне в рот. Я ничего не знала о поцелуях, но, гонимая желанием разбавить душевную муку более ярким чувством возбуждения, привстала на носочки и прикусила его нижнюю губу. Рич затрепетал, испугавшись такого напора, но я не позволила ему отстраниться, встретив его язык нежным посасыванием. Друг мучительно застонал, его горячие ладони обхватили мое лицо, и он подтолкнул меня к сырой стене здания.
– Адель, – приглушенно простонал он. – Проклятие, я твой страж…
Но я не слушала его слабые доводы. Если Ричард передумал бы, перед глазами снова встал залитый кровью пол и изуродованные тела смутьянов.
– Ты нужен мне, Рич! Пожалуйста… – тихо взмолилась я, желая почувствовать что угодно, только не холод и черную пустоту от содеянного.
Ричарда прорвало, словно я отодвинула задвижку его личных сдерживающих дверей. Наши поцелуи стали настойчивее, а движения более резкими и грубыми. Вскоре мы оба потерялись во вздохах и переплетающихся стонах.
Все произошло прямо в грязном переулке. Быстро и неудержимо. Мою юбку беспардонно задрали вверх, я оперлась на склизкую стену ладонями и наклонилась, а Ричард так и остался во фраке и штанах, лишь слегка их приспустив.
Сначала на поверхности личного моря страданий, отгоняя тени как можно дальше, меня удерживала боль, а потом, когда внутри все растянулось и легкое жжение переросло в удовольствие – сбивчивые стоны. Но к сладострастному пику, описанному в книгах как взрыв радужного света, я так и не подошла. Ричард сдался первым, испачкав мои бедра густой жидкостью. Но надо отдать ему должное – для первого раза он продержался весьма неплохо.
В замок мы вернулись поздно. Елена тогда даже не удосужилась проведать меня и спросить, все ли в порядке. Поэтому, до скрипа отмыв тело от своей и чужой крови, как будто это могло стереть из памяти все, что я пережила по вине тетки, я уснула в объятиях Ричарда, отказываясь оставаться одна после жутких деяний.
О произошедшем в переулке мы не разговаривали. Через пару дней Рич пригласил меня на свидание и благородно позвал замуж, признавшись, что давно в меня влюблен.
Я тогда словно уголь проглотила, опалив горло. Кроме дружеского начала и благодарности за то, что Рич всегда рядом и готов прийти на выручку в любой ситуации, я к нему совершенно ничего не чувствовала. Совсем! Да и желания тянуть друга в омут собственной тьмы у меня не было, поэтому я отказала.
Больше мы не возвращались к этой удручающей теме, придя к общему выводу, что нам больше не стоит переходить черту и лучше уж остаться верными друзьями, чем горе-любовниками, у одного из которых всегда будет разбито сердце.
– Что ты хочешь от меня услышать, Клара?
– Это хм… больно? – только и спросила она, пожевывая пухлую губу в ожидании ответа.
– Терпимо, – честно ответила я и вновь отвернулась к окну, демонстрируя, что больше не намерена продолжать этот щекотливый разговор.
Клара обиженно шмыгнула носом, и ее словесное тарахтение прекратилось.
Под вечер мы расстелили постели, подготавливаясь ко сну. Поезд приезжал во Франсбург рано утром, так что хорошо выспаться вряд ли получится.
Тем более учитывая стук колес и храп Клары.
– Значит, этот Кайлан Ле Селье – важная персона в играх Елены, раз она без лишних уговоров отпустила с нами Ричарда, оставив свой отряд без двух главных зачистчиков, – заключила я, поудобнее устраиваясь на тонкой подушке. Волосы я распустила, длинные локоны щекотали талию, а свободная сорочка позволяла телу дышать. Окно в купе не открывалось, а распахнуть дверь мы побоялись: по коридору поезда слишком часто шныряли подозрительные личности.
– Я слышала, что Кайлан безжалостен, невероятно груб и все его тело безобразят ужасающие шрамы, – Клара тоже переоделась в легкую ночнушку и, подложив руку под щеку, лежала на кровати напротив меня. Внезапно она поморщилась, как от неприятного запаха, и добавила: – А еще говорят, что он маленький и лысый, и от него воняет, как от задницы слона…
– Тогда надеюсь, что мне не придется его соблазнять, чтобы выведать секреты, – перебила я подругу, ужаснувшись перспективе возлечь с омерзительным мужланом.
Клара хихикнула. Нас обеих монотонно покачивало, нагоняя сон. Я привстала на локтях и затушила керосиновую лампу.
Завтра меня ждет новая роль. А может, и новая жизнь?