И чтобы обрести нерушимое на века, ты прежде должен отдать более чем имел, во имя того, кого никогда вероятнее не увидишь, но почувствуешь, ежели степень доверия чувству или видения во всем воли этого чувства будет превалировать над всякой логикой устоявшегося, пребывающего в сфере несведущего общества.
И чтобы сдержать долг перед утВЕРжденным чувством, на протяжении всей жизни тебе придётся рушить воззрение (или устоявшийся взгляд на мир) встречающихся, своим безмолвием пробужденного покоя; дабы привить в их взгляде аналогичное, тобою познанное, в совершенстве. Ибо каждая встреча несёт предопределенный, особый характер, служащий обоюдным к развитию, участвовавших в прении. Ты должен помнить, что их разочарование, в лице эмоции (гормональной) должно быть изжито настолько, чтобы понимание несовершенства ими совершаемых вещей произошло на уровне макрокосма во взгляде или озарением, достигнутым не апостериорной тропой. Априорным, интуитивным чувством ВНИМАНИЯ, устремленного внутрь самого себя. Их эмоция, их взгляд должен стать аналогично неколебим; или укрощен (ввиду того, что изначально восприимчивость виденного происходит под эгидой УМА или ЭГО, но не чувства первичной материи) или отождествлен с пространством на уровне макрокосма; или воззрением, не привязанным к ЭГО или уму, врожденно отождествляющему себя с телом.
ВЗГЛЯД должен стать не конгениальным к текущему представлению или КОНЦЕНТРИРОВАННЫМ настолько, чтобы ДАЖЕ неожиданная вспыльчивость или вспышка самого яростного обстоятельства отныне была бессильна против обретённого или вызволенного из заточения тьмы или сна, – познанного СОЗНАНИЯ ИСТИНЫ или причины, формирующей образ СВЕТА. Или, чтобы отныне не наступало забвение с истинным (первичным) ввиду того, что мешающего обозревать континуальную величину её же формой, попросту не будет. ЭГО должно быть уничтожено. Необходимо, чтобы ваше внимание впоследствии становилось более акцентированным или концентрированном на взгляде или ВЗГЛЯДОМ природы. Вы должны замирать в мгновении или ежесекундно думать о Боге как образе без образа или ЧУВСТВЕ высочайшей свободы, но в то же время и МИЛОСЕРДИЯ. Ибо живое в нём пребывающее, каким бы оно не было по-прежнему от него.
Вы должны не позволять мыслям ума или ЭГО оказывать влияние на восприятие, а трезвить своё текущее Я намерением, представляющим облик первичного, или внимания, заполняющего пространство. Говорить себе здесь и сейчас, трезвить кратковременной остановкой мысли, ФОКУСОМ на взгляде с пространством. Чтобы впоследствии Ваше истинное во взгляде могло утвердиться настолько, чтобы это стало жизнью или более не отождествленным с умом или ЭГОМ, – чувством познанной свободы своего настоящего, пребывающего в Вас ВЕЧНО.
И чтобы пробудилось истинное, прозванное заветным чувство на века, единым став тобою целым, впредь неотождествлённым ни с чем, как не с Вечным, – ты должен знать, что тропа ведущая к Высшему берёт начало из невообразимого-двойственного, но жаждавшего Его всецело пронять; природа Чьего ничьим законодательствам самопровозглашённым, к превеликому торжеству не подчиняется и не станет. Но быть возможет стать понимаемой убеждением в её праведность, сквозь безвозмездное доверительное к миру, порой идущему в разрез к здравому смыслу.
И чтобы обрести нерушимое, сокровенное, необъятное, именуемое заветным ты должен разрушить прежний мир до основания, укротив жажду в том что-либо иметь. Живя впредь целью верой утвердиться, свой образ прежний закопав, в объятия ринув мироздания; дабы спустя причастность к свету изъявить мог каждому, их дух бездействия окрыляя всем сокрушительным безмолвием своим.
И чтобы понять истину притчи, кой та не являлась, но не окрепшим умам, ты должен прежде отдать более чем имел, любил, да дорожил; ибо всё то – яство бессмысленное, утоляющее голод и жажду, но не причину его появления.
И чтобы воздвигнуть царство нерукотворное, никем нерушимое, непоколебимое, могуществом всех могуществ опоясанное, неподвластное к восприятию, вследствие неведения о доподлинном представлении – ты должен прежде понять первопричину своего существования, в том числе предназначения, вкупе отречением от жизненной идеологии, уподобленной инстинктам и порокам – главным на пути, но к забвению, а не отождествлению с Вечным.
И чтобы сотворить великое, демонстрирующее причастность к Высокостоящему достаточно быть не безликим самим с собой. Ибо ты не ты, пока уверен, что все именно так, как сказано твоим «эго-Я»; ибо слышащий услышит, да видящий узрит лишь своё; слышимое не слушаемое, видимое не есть истина.
Во имя Вечности и устремления к её пониманию, разрушив прежний день помыслом непорочности ребёнка, развеяв прежние богатства в угоду непостижимого, вернув тех восвояси – в обитель их тебе ниспославшего, – обретёшь смысл, да знание-мудрость к созиданию благотворно влияющее. Но разрушив в угоду пустоты и корысти человеколюбия, во имя благосостояния своего, и всего, присущего, зависимого от него человеком – погрязнешь в оковах власти мнимой, тебе не повинующейся, но питающейся тобой и тем светлым, что врождённо-неотъемлемо с первичным, именуемым заветным.
Смысл в том, что скрыто в тебе. Ты не ты, пока внимаешь, что твердится. Ибо понимающий тот, ума кто не прикладывает к пониманию. Умом внимая, сути не внять, но возбранить пуще простого.