Макс пришел к офису за десять минут до назначенного времени. София кивнула ему в знак приветствия и сказала, что он может входить. Открыв дверь, Макс понял, что Йенса здесь еще нет, и оглянулся на секретаршу.
– Твоя форма на диване, переоденься за ширмой, – как бы добавила София.
Макс вошел и закрыл дверь. На диване лежал футляр с вешалкой, в котором по очертаниям можно было узнать саму униформу. Макс расстегнул длинную молнию и, оставив футляр на диване, взял одежду к ширме, что стояла в самом дальнем углу кабинета. Она очень хорошо сливалась с книжным шкафом рядом, так что в прошлый визит ее было сложно заметить.
Самые обычные черные брюки слегка заужены к низу с простейшим поясом к ним; рубашка, манжеты которой почти идеально обхватили тонкие запястья; черная жилетка, что сама по себе смотрелась бы безобразно, но абсолютно прекрасно дополняла простой внешний вид.
Макс дернулся от хлопка закрывшейся двери и замер. Подол рубашки все еще висел поверх брюк, а пуговица на манжете никак не хотела застегиваться. Черт с ней. Он по-быстрому застегнул рубашку и, накинув жилетку, продолжил пытаться пропихнуть перламутровый шарик в дырку.
– Тебе помочь? – слишком громко раздался голос Йенса, который тут же возник рядом с ширмой, словно хотел стать ее продолжением.
– Сам справлюсь, – Макс выкрутил руку в другую сторону, но это не принесло никакого результата.
Йенс протянул с нему ладонь, мол давай сюда, и Макс не смог ему отказать. Он обхватил запястье Макса и немного потянул на себя, затем быстро застегнул пуговицу.
– Такое тонкое, – задумчиво произнес Йенс, обхватив его запястье двумя пальцами, но Макс тут же аккуратно постарался вернуть свою руку себе.
– Однако манжеты как раз по размеру, – слегка язвительно отозвался он и протянул вторую руку. Йенс тут же застегнул вторую пуговицу. – Благодарю.
Три пуговицы на жилетке Макс застегнул уже сам и, подняв взгляд, заметил, как пристально его осматривает директор. Не то чтобы ему стало неловко или некомфортно от такого внимания, но ради приличия Макс прокашлялся, отвлекая Йенса от его увлекательного занятия.
– У нас через час совещание, ты должен изучить материалы и озвучить мне свое мнение.
После третьего собрания у Макса голова пухла от всей полученной информации. Да, ему пришлось описывать директору свою точку зрения, но хотя бы не перед всем залом. Йенс явно не старался, но у него вышло поднять Максу настроение одним «мы идем обедать». Макс готов был проглотить слона, но слово «мы» насторожило его, а затем Йенс поманил его за собой.
Обедать вместе с руководителем было не то чтобы непривычно, Макс старался разрезать своего слона, то есть стейк на мельчайшие кусочки, чтобы не показаться неандертальцем.
– Ты слишком стараешься, расслабься, – сказал Йенс и запихнул приличный кусок мяса в рот.
Знал бы он, что Макс старался не для всех тех дядек и теток на встрече, а только для него. И сейчас он просто не хотел показаться вредным ребенком, который при маме ест салаты, а в подворотнях с друзьями закидывается бургерами. Нет, он не был любителем фастфуда, но также у него не было в голове модели поведения для обеда в ресторане с охренительно привлекательным и влиятельным мужчиной.
– После обеда получишь документы дел до конца недели и можешь быть свободен. Но ты должен быть доступен для меня до десяти вечера.
– По этикету можно звонить до восьми, – решил напомнить Макс.
– Я неприличный, – Йенс чуть подался вперед и подмигнул парню.
***
Макс битый час сидел за изучением бумажек, что подсунул ему Йенс. Конечно, он понимал, что должен быть в курсе всех дел компании, но не вот так же все и сразу. Он мог бы постепенно втянуться, но директору, видимо, ожидание давалось с трудом. За своими мыслями Макс не заметил, как дверь в комнату открылась, и было неожиданно услышать чужое сопение над своей головой. Макса аж передернуло от резко накатившего страха, и он дернулся в сторону, отъезжая на стуле.
Оказалось, это была всего лишь тетя Таня.
– Чем занят? – она продолжала рассматривать бумаги, разбросанные по всему столу. – У тебя какой-то проект.
– Зачем так пугать? – Макс сделал пару глубоких вдохов и вернулся к столу. – Не смотри, пожалуйста, это конфиденциальная информация, – он сгреб бумажки в руки и перевернул их белой стороной к верху. – Меня взяли на стажировку в одну компанию.
– Я так понимаю, по специальности?
– Как ты и говорила.
– Может, отметим?
– Через две недели, если меня не пошлют за это время.
– Каков оптимист! – Таня протянула руку к волосам Макса, но он успел увернуться от нее. – Ладно, учись.
Она наконец-то ушла.
Учись.
Давно он этого ни от кого не слышал. Да еще и в неподходящей ситуации. Учиться по документам компании было нелегко, особенно сложно ему давались сделки о купле-продаже, всякие контракты по этой же теме, потому что учебник по экономике он последний раз видел в школе, да и в нем все было более понятно, чем в этих уговорах со всякими лицами, пассивными глаголами и так далее и тому подобное. Сказать Йенсу, что он в этом не шарит, Макс, конечно же, не мог, потому что директор мог бы посчитать это за «оплошность» и, соответственно, право на вылет.
Нужно было разобраться.
Кажется, он задремал. Точно задремал, потому что из сна его вырвал телефонный звонок. Время было полдевятого – как он мог так рано уснуть?
– Алло?
– Как продвигается твое ознакомление с документами?
– Немного скучно, но что поделать, – да, абсолютно чуть-чуть.
– Найди договоры о найме от восемнадцатого года. Их должно быть шесть штук.
– Секунду, – Макс полностью разлепил глаза и быстро начал перебирать бумаги. Не столько руками, сколько взглядом. Не секунда, но за минуту у него вышло отыскать все. – Нашел.
– Также к каждому договору приложения о неразглашении. Завтра берешь только это, собраний не будет, так что будешь готовиться на пятницу. Я ожидаю услышать от тебя хоть пару слов на следующем собрании.
– Буду иметь ввиду.
– С девяти утра ты должен быть на связи, в офис на одиннадцать.
– Все понял.
– Можешь заниматься дальше, чем ты там занимался.
Макс сначала не понял, к чему это было сказано, но потом до него дошло, что после сна его голос был охрипшим. И он так общался с начальством…
– Вы все неправильно поняли! – попытался Макс оправдаться, хоть и не знал, что там Йенс себе понял, но все же было только два варианта.
– Хорошего вечера, Макс, – словно пропел в трубку Йенс и тут же отключился.
– Черт, – со стуком Макс приложился лбом к поверхности стола. – Чертов Габриэль Йенс.
***
Непонятно, зачем директор сказал быть на связи с девяти, потому что так и не позвонил, вплоть до прихода Макса в офис. Снова на десять минут раньше, как положено культурным людям, но в этот раз офис не пустовал. Йенс лишь обернулся на него и, махнув в сторону дивана, продолжил говорить с кем-то по телефону.
– В кадры его и обратно на биржу. Когда приведут новых экономистов? Хорошо, пусть Попов их собеседует, – наконец Йенс закончил звонок и повернулся к устроившемуся на диване Максу, который уже раскладывал бумаги на шесть стопок. – Хоть ты порадуй меня, разобрался?
– Почему вы пишете зарплату в евро? – Макс закончил с раскладкой и перевел взгляд на Йенса.
– Для долгосрочных договоров так удобнее, ведь евро стабильнее рубля, не нужно обновлять данные каждый месяц. – Йенс сел на диван возле Макса и взял в руки одну стопку. – Один трудовой договор на человека, одно соглашение и одна характеристика. Надеюсь, ты запомнил хоть что-то?
– Да тут особо и нечего запоминать, все они работают на одной должности и на одинаковых условиях.
– Настало время их переоценки.
– То есть кому-то поднимут зарплату, а кого-то уволят?
– Именно так. Обычно этим занимается отдел кадров, но похоже, что нам и его придется почистить. Однако они пойдут в последнюю очередь, так как нам еще нужна оценка других сотрудников. И сейчас мы пойдем за ней.
Кадры находились на два этажа вниз и, кажется, целый лабиринт спустя. Макс почти смог запутаться в коридорах, если бы шел сам, то точно потерялся бы. При виде Йенса женщина средних лет за крайним столом сразу вручила ему папку с бумагами.
– Все, что Вы просили, – видно, ей было не очень приятно обращаться уважительно к человеку, что был в два раза младше нее.
– Спасибо, – отозвался Йенс, и они тут же ушли. Когда они шли по пустому коридору, он обратился к Максу: – Понял, почему я хочу их почистить?
– Абсолютно, – согласился Макс.
– Ей на пенсию пора, а она держит место, на котором мог бы более продуктивно работать специалист из твоего или моего поколения. А в возрасте этой дамочки многие любят брать сверхурочные отпуска, будь то неизвестная болячка или присмотр за внуком. Лишь единицы из них стремятся к чему-то в жизни. Меня не волнует личная жизнь сотрудников, лишь их вклад в компанию имеет значение.
За короткий монолог Йенса они добрели до лифтов, и, когда зашли в приехавший пустой, Макс решился подать голос:
– Я хотел объясниться по поводу вчерашнего…
– Повторю, меня не волнует твоя личная жизнь и вообще с кем ты спишь.
– Да не сплю я ни с кем! – развернувшись к Йенсу передом, громче, чем можно было, выразился Макс. Не хватало еще взять его за грудки, чтобы казаться более убедительным.
Йенс замер в пол-оборота к нему, а лифт ехал слишком медленно, не давая Максу вырваться из этой уже казавшейся тесной кабины, что казалась в данный момент камерой заключения.
– Значит, я могу звонить тебе посреди ночи? – спросил Йенс ровно перед тем, как дверцы лифта разъехались.
Макс не выдержал его взгляд и выбежал из кабины. Он бежал в уборную, ему срочно нужно было охладиться. Его лицо горело, от обиды или смущения – от всего сразу. Какой контекст Йенс вложил в свои последние слова и был ли он там вообще?
Завернув в очередной поворот, Макс дернул дверь уборной на себя. К счастью, возле умывальников никто не стоял, так что Макс беспрепятственно несколько раз умылся холодной водой и очень тщательно протер горящие глаза. Если бы они были в каком-то американском ситкоме, то еще в их первый разговор Макс подумал бы «вау, этот красавчик подкатывает ко мне». Но они здесь, в опасной для таких, как он, стране. Здесь нужно видеть людей насквозь, чтобы появилась возможность выжить.
Через зеркало Макс заметил, как дверь открылась, но к счастью, это был незнакомый мужчина. Он даже не обратил внимание на Макса и сразу пошел по своим делам. Макс плеснул еще пару раз водой в лицо и, надергав бумажных полотенец, вытерся.
Но если бы это был Габриэль Йенс…
Нужно поскорее возвращаться, нельзя быть таким импульсивным, нельзя так поступать с самим директором. Нельзя действовать, не зная всей ситуации. Нельзя было выкрикивать те слова и убегать.
Когда Макс возвращался в кабинет, то заметил, что Софии не было на ее рабочем месте, но, открыв дверь офиса, увидел ее разговаривающую с Йенсом. Они оба замолчали и обернулись на Макса.
– Ты меня услышал, – последнее, что сказала София перед тем, как пройти мимо Макса и закрыть за собой дверь.
– Вы… – Макс посмотрел на дверь, затем снова на Йенса.
– Я выразился некорректно, и прошу прощения за это, – совсем нерадостно протараторил Йенс и уселся в свое кресло. Шок? Шок. – Я имел ввиду работу и только работу и очень надеюсь, что ты убежал, потому что посчитал, что теперь будешь работать двадцать четыре на семь. Пожалуйста, скажи, что это так.
– Вы недостаточно искренни, – Макс постарался произнести слова ровно, но вышло, как вышло. Он подошел к столу Йенса и уперся в него руками, немного наклоняясь вперед. Хотелось сказать еще что-то, но слова никак не складывались в предложения, потому Макс с напускной уверенностью смотрел на Йенса сверху-вниз.
– Что я могу сделать, чтобы ты меня простил?
Вот оно.
– Накормите меня, – Макс подался еще немного вперед, кончиком языка провел по верхней губе и сразу вернулся в прежнее положение. Йенс даже не шевельнулся и теперь напоминал самого Макса в тот момент в лифте. Макс считал себя хорошим человеком, потому не смог долго тянуть паузу после таких слов. – Можете заказать доставку, чтобы не прерывать рабочий процесс, – пока он смотрел на Йенса, то успел заметить боковым зрением ту самую папку, что они забрали из отдела кадров. Подхватив ее, Макс оттолкнулся от стола и прошел к дивану. Он усердно старался сделать вид, что занят изучением содержимого папки, и, когда Йенс в первый раз спросил, что он хочет на обед, сделал вид, что не услышал.
– Макс, – позвал его Йенс повторно, на что Макс уже обратил внимание. – Какое твое любимое блюдо?
– Суши, а Ваше?
– Сейчас суши, – не отрывая взгляда от Макса, Йенс нажал кнопку на стационарном телефоне и, придвинувшись ближе к нему, произнес: – София, закажи суши на троих.
Макс продолжил не только делать вид, но действительно изучать попавшие ему в руки бумаги. Если бы он был на месте Йенса, то точно бы не потерпел такого отношения от какого-то сопляка, да что говорить – давно бы выбросил себя в окно. Этот мужик за сегодня выбил себе девять из десяти баллов по шкале странности Македонского. На секунду, у Инны Новак по этой шкале была шестерка.
За время ожидания еды Макс успел хорошо изучить характеристики работников, не без помощи Йенса, конечно. Он подсел к Максу почти сразу и объяснил, на какие моменты нужно особенно хорошо обращать внимание, ведь решается судьба человека. Йенс попросил разложить договоры сотрудников в порядке от самого продуктивного до близкого к увольнению и затем спросил, почему он выбрал именно этих людей. К концу процедуры Макс почти полностью сумел сконцентрироваться на своем деле и старался не обращать внимание на чужие колена, что то и дело попадали в поле его зрения.
– Мутян ушла в декрет, как только устроилась на работу, сейчас ее ребенку уже есть три года, а она снова беременна, так что не думаю, что она вообще собиралась работать.
– Значит, пришла получать деньги за детей? – Йенс взял стопку с ее именем и быстро пролистал. – Да, пожалуй, она полетит.
– Дальше Романов, – Макс подал мужчине следующую стопку. – Я бы сказал, что его показатели неплохие, но он слишком часто брал больничные. Можно дать ему желтую карточку и оценить его реакцию, но я сомневаюсь, что он долго протянет.
– Или можно вычесть все больничные из отпускных.
– Если он действительно болел, то вряд ли это поможет.
– Я тебя понял, – Йенс отложил эту стопку и взял третью.
– Белый в последнее время спустился, тут нужен личный разговор, потому что причина неизвестна.
Слишком внезапно и резко открылась дверь, и в нее вошла София с бумажными пакетами, поднятыми над головой.
– Еда приехала! – с улыбкой огласила она.
– Присядь, мы почти закончили, – попросил Йенс и указал на кресло рядом с диваном.
– Быстренько, пока не остыли, – София подвинула бумаги в их сторону и, поставив рядом пакеты, начала распаковывать еду. Макс старался не принюхиваться, но все же услышал запах теплых роллов.
– Так, дальше, – вернул его внимание к работе Йенс.
– Да, тут… – Макс взял следующую стопку. – Строганов стабильный, ни больше ни меньше, чела все устраивает.
– Таких стоит оставлять?
– Можете спросить следующую мадам о его отношениях в коллективе. Марченко молодец, она быстро выполняет задания, так что я думаю, она не откажется от дополнительной работы и денег. Она точно хочет повышение.
– Хорошо, я просмотрю ее еще раз позже.
– И вот, Армадиллов, ни одного больничного за три года, показатели выше положенной нормы, тоже просится на повышение.
– А ты красавчик, – констатировала София. – Скажи же, он красавчик?
– Да, потому он сейчас с нами, – заметил Йенс и, собрав все бумаги в одну стопку в соответствующем порядке, отнес их себе на стол.
Макс наконец перевел взгляд на контейнеры с роллами. Половина, как он и унюхал, были теплые, и он взял себе один контейнер.
– Держи, – София передала ему запечатанные палочки. – Приятного, – произнесла она и тоже взяла себе контейнер.
Йенс же, взяв контейнер с холодными, сел в кресло напротив Софии и встретился взглядом с Максом, который только поднес ролл к своему рту. Он замер и кивнув пожелал Йенсу приятного аппетита.
***
Собраний было четверо, как и человек, которых Йенс оторвал от работы. Также присутствовала нотариус со своим подопечным – последний раз Макс вживую видел Олега еще во вторник, – юрист и три человека из отдела кадров, которые и проводили эти собрания, а директор лишь сидел и наблюдал за их работой. Макс, конечно, тоже присутствовал, и каждый из четверых счел своим долгом смерить его и Олега не совсем уважительным взглядом, говорящим «этому мальчику нечего делать среди взрослых». И это были люди, которые сохранили свои рабочие места или получили повышение.
Они закончили к двум часам дня, и Йенс позвал нотариуса – фигуристую женщину с красными кудрявыми волосами, которую назвал Доминикой – выпить с ними кофе. Макс был рад возможности нормально поговорить с другом – видеозвонки это другое. Они сели за столик на небольшой кухне, оборудованной лишь кофемашиной и микроволновкой, а в углу высотой с тумбу стоял минихолодильник. Пока взрослые возились с кофе, парни расплывались по столу, довольные тем, что все закончилось.
– Ты вообще как? – Жданов подвинул голову к другу максимально близко, чтобы спросить: – Он тебя не насилует?
– Из-за меня уволили двух человек, – задумчиво произнес Макс.
– Их уволили бы и без тебя, уж поверь. А меня разрывают два нотариуса, один переводчик, а вторая вот. Интересно, где там Инна…
– У нее дела точно лучше, чем у нас, – Макс перекатил голову на бок, чтобы посмотреть прямо в лицо Олега. – Я такой херни натворил вчера… но в итоге извинялся Йенс передо мной. А потом он заказал суши, потому что я их люблю.
– Вертишь мужиком, а он даже не твой, – Олег сощурился, но на его губах сияла мирная улыбка.
– Прикол в том, что если бы я был на его месте, то давно бы уже послал себя.
– Я бы тебя трижды пристрелил, если бы можно было сделать это безнаказанно, – раздался сверху голос Йенса, и Макс аж дернулся, поднял голову со стола и посмотрел на мужчину.
– Так у вас полное взаимопонимание? – Доминика присела возле Олега и подвинула к нему кружку с кофе.
– А у вас нет? – осведомился Макс.
– У меня так только с Герой, когда дело касается этого молодого человека, – она провела ладонью по плечу Олега и поспешила запить свои слова кофе.
– А мне? – Макс снова поднял взгляд на Йенса, который не торопился садиться.
– Четыре, – Йенс сложил из пальцев пистолет и прижал к виску Макса. По телу Макса от точки соприкосновения пробежали мурашки. Единственным разом, когда Йенс касался его, было рукопожатие во вторник – помощь с манжетами не считается, – а теперь… это не рукопожатие. – Перед собой посмотри.
Было сложно пошевелиться, пока он держал «пистолет» у виска, но Макс просто скосил взгляд на стол и действительно заметил чашку с кофе. Только после этого Йенс убрал пальцы, Макс взял чашку в руки и, сделав пару глотков, посмотрел на Олега взглядом «вот о чем я говорил».
– Во сколько вы нас сегодня отпустите? – Жданов по очереди глянул на Доминику, потому на Йенса, который разрушил все его надежды.
– Макс сегодня полностью занят, – отрезал директор тоном, которому ни у кого не возникло желания перечить.
– Чем я занят? – все же поинтересовался Макс.
– Самым длинным рабочим днем в твоей жизни, – прозвучало угрожающе.
К сожалению, Йенс не шутил. После кофе он заставил Макса сесть на заднее сиденье черного мерседеса и сам залез с другой стороны. Обычно так начинается путешествие простушки в невероятный мир роскоши?
«Меня пристрелят и закопают в лесу», – вот о чем думал Макс, когда они проехали последний район многоэтажек. Не даром же Йенс приставлял к его виску пистолет, да, не настоящий, но для намека – самое то.
Однако до леса они не доехали, а свернули в узкие улочки, от чего Макс мысленно перекрестился.
– В прошлый раз ты уснул над материалами на два дня, так что сегодня будешь изучать все до потери пульса, я об этом позабочусь.
Они проехали автоматизированные ворота, и тут Макс подумал, что стоит предупредить тетю о том, что домой он сегодня, скорее всего, не вернется.
Машина остановилась на подъездной дорожке. Йенс первый открыл свою дверцу и вышел, Макс поспешил за ним. Перед ними стоял не то, что огромный, просто совершенно немаленький… особняк? Точно не хижина. Макс направился за Йенсом к главному входу, а внутри их встретила служанка, которой сразу поступил приказ о кофе и сэндвичах, но перед тем, как она ушла, Йенс скинул на нее их верхнюю одежду. Дальше они поднялись на второй этаж, поворот направо, и первая же дверь. Йенс пропустил Макса вперед и закрыл за ними. Это был кабинет, большой кабинет с книжными полками во всю стену и двумя огромными окнами от пола до потолка. Еще здесь стоял какой-то слишком антикварный диван и кресла, а между ними не менее древний кофейный столик, на который была сложена куча папок. Чуть поодаль был письменный стол, на котором стоял абсолютно не вписывающийся в сию атмосферу большой плоский монитор компьютера.
– Сегодня у тебя подготовка ко второй неделе, – Йенс прошел к дивану и, подхватив одну из папок, плюхнулся на него. – Не стой, иди сюда.
Было нелегко сдвинуться с места, но Макс это сделал. Он сел на другом конце дивана, Йенс все равно подвинулся к нему и вручил первую папку, но не спешил отпускать ее.
– Это мое личное дело, и ты ни в коем случае не должен ни с кем делиться этой информацией. Что бы ты там не прочитал. Это только между нами.
– Я не должен подписать соглашение? – задал вполне логичный вопрос Макс, на что в ответ получил не то совет, не то угрозу.
– Подпишешь через неделю вместе с контрактом, если доживешь. Надеюсь на твою благоразумность, – Йенс отпустил папку, полностью вверяя ее в руки Макса. – Также ты увидишь личное дело моей жены и сотрудников, которых я уже нанял. Папки сложены по мере важности информации, так что удачи и терпения, – он поднялся с дивана и поправив пиджак, сказал: – Скоро вернусь, – и покинул кабинет. Вот так просто оставил человека, которого знает меньше недели, вместе с досье на всю свою жизнь.
Макс понял, что уснул, когда темное пятно перед глазами начало медленно светлеть. То есть, уже наступило утро. Он нашел себя на том же диване укрытым тяжелым зеленым пледом. В голове начала стучать паника, он на всякий случай проверил, осталась ли на нем одежда, и получил долю облегчения, когда понял, что да, все было на месте, кроме того факта, что три верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, а жилетка свисала со спинки дивана. Правая ладонь Макса лежала тыльной стороной на его лбу, и когда он попытался ее убрать, то понял, что рука полностью занемела, так что пришлось реанимировать ее другой рукой. Он бросал свою кисть в спинку дивана, когда в комнату вошел Йенс. Непривычно было видеть его в домашней одежде, так что Макс мог бы поспорить, кто из них застал более редкую картину. Йенс остановился, подперев дверную раму.
– Я не вовремя?
Габриэль Йенс. Дата рождения: 21 ноября 1990. Рост: 187 сантиметров. Образование: бизнес и экономика, университет Антверпена. За время обучения дважды арестован за физическое насилие, отпущен по отсутствию доказательств.
Жена Аника Йенс. Дата рождения: 3 апреля 1991. Рост: 170 сантиметров. Образование: кинематограф и визуальная культура, университет Антверпена.
– Доброе утро, – Макс отпустил свою руку, вроде как подавшую признаки жизни, опустил ноги на пол и постарался размять шею. – Когда я уснул?
– Почти три часа назад, – Йенс наконец-то вошел и закрыл за собой дверь. – Надеюсь, после бессонной ночи у тебя появились ко мне вопросы, – он положил на кофейный столик рядом с Максом запечатанную зубную щетку и маленький тюбик пасты. – Душ предложить?
– Если только завалялась одежда моего размера.
– В нижнем ящике, – Йенс кивнул в сторону своего стола и начал собирать на разнос всю посуду, что осталась от их ночных перекусов.
Не ожидавший такого поворота Макс хотел уже было пройти к столу, но все же не позволил себе этого сделать. Было бы странно принимать душ дома у руководителя, ну серьезно.
– Спасибо, но я лучше до дома потерплю, – Макс поднялся с дивана и попытался незаметно потянуться, после подобрал свою жилетку и намеревался уже было свалить, но в поле зрения попала та же зубная щетка. Йенс, по-видимому, это заметил и сказал:
– Пошли, проведу тебя, – он подхватил разнос и ушел вперед, Макс последовал за ним.
Ванная комната оказалась очень удобно расположена рядом с кухней, куда Йенс сказал ему затем прийти, потому что не собирался завтракать в одиночестве. Исполнив утренние ритуалы, Макс оперся на края раковины и внимательно посмотрел на себя в зеркало. Все это было очень странно, и да, если бы он был в американском ситкоме, то ничего бы не было странно. Просто Йенс его уважает. Хотя по тому, как он вчера приставил к его виску «пистолет», а потом без предупреждения увез к себе домой, так и не скажешь. Надо было уже вывести его на чистую воду, из личного дела как раз была пара моментов, которые Макс хотел уточнить. Он зачесал влажными пальцами свою шевелюру назад и, вытерев остатки влаги полотенцем, вышел за дверь.
На кухне сам Йенс что-то сгребал на сковороде, при этом держа во рту то ли вилку, то ли ложку. Заметив Макса, он взглядом указал на стул и, выбросив изо рта ложку, поставил перед ним чашку кофе.
– У тебя нет аллергий? – спросил Йенс, мельком взглянув на Макса.
– Пока только на амброзию и овсянку.
– Необычно, откуда?
– Мама в детстве перекормила. А у тебя?
Йенс же сам просил обращаться к нему на «ты», так почему же тогда в его взгляде было столько удивления? Максу было не особо привычно так обращаться к человеку, что старше него на двенадцать лет, но он мысленно поставил себе галочку.
– У меня самая страшная аллергия на арахис, ты же видел в фильмах, как у людей раздувались лица?
– Даааа, не повезло тебе, не попробуешь арахисовой пасты.
– Разве что перед смертью, – не особо весело, но с улыбкой ответил Йенс и поставил перед Максом тарелку с сэндвичем. Огромным сэндвичем из поджаренного белого хлеба. Он сел на стул рядом – даже не напротив – и поставил пред собой такой же. – Я слушаю твои вопросы по моему делу, – Йенс взял в руки свой сэндвич и начал понемногу его надкусывать. Макс последовал его примеру и, пока жевал, пытался сформулировать первый вопрос.
– Где твоя жена? – Макс решил начать с простого.
– Большую часть времени она работает в Бельгии, – задумчиво произнес Йенс и тут же улыбнулся. С набитыми едой щеками это выглядело даже забавно. – Но тебе повезло, в следующую пятницу у вас будет возможность познакомиться. Одно из твоих заданий на этой неделе будет связано с ней, но ты не волнуйся, она хорошая.
– Такая же хорошая, как и ты? – сонный мозг мог бы и не выводить это во всеуслышание, но было поздно.
– Она меня точно не прощала столько раз подряд, сколько я тебя, – Йенс отвернулся градусов на двадцать в сторону – Макс видел такое поведение только в аниме, когда персонаж смущался. Но перед ним сидел взрослый мужчина, и такое поведение абсолютно не соответствовало образу, что Макс выстроил в своей голове.
– То есть, ты добрее ее?
– Вопрос не по теме, следующий, – отрезал Йенс и перевел абсолютно безучастный взгляд на Макса.
– Как называется насилие без доказательств, за которое тебе в первый раз разбили нос? – конечно, сам Макс подозревал и на практике знал, как такое происходит, но не думал, что у самого Габриэля Йенса были аналогичные случаи.
– Тебе будет неприятно об этом слушать, – уверил Йенс и старательно сделал вид, что его рот полностью забит едой, однако Макс не собирался сдаваться.
– Ты так уверен в этом? А хочешь, я расскажу о своем случае? Правда, на меня никто ментов не вызывал, но мне кажется, у нас примерно похожие истории.
– Тебе нравится лезть людям в душу?
– Выбор за тобой, – Макс отодвинул от себя тарелку с крошками и стал неспешно попивать кофе, стараясь не отводить взгляда от Йенса.
– Я ни с кем не говорил о тех случаях, и у меня нет желания обсуждать их с тобой, – Йенс слишком сконцентрировано смотрел на оставшуюся половину сэндвича в своих руках, отчего Максу стало слегка не по себе. Да, если бы к нему попытались так докопаться, он бы сразу послал. Почти незнакомый человек мало внушает доверие, но Макс уже читал личное дело Йенса и всей его семьи, так что такого было в незначительных подробностях?
– Ладно, просто скажи, тебя назвали провокатором? – попытался выкрутиться Макс, на что получил лишь недовольный взгляд в свою сторону. Да, несомненно он попал в точку.
– Ты меня сейчас провоцируешь на убийство, – прошипел Йенс и закинул в рот остатки сэндвича. Его тон был таким, словно он действительно был способен на данный поступок, но Макс был уверен, что он почти перешел черту. Отставив наполовину пустую чашку и набрав полные штаны смелости, он выдал следующее:
– Только на него?
Если бы это было правдой, то он бы уже был присыпан кучкой земли под одной из сосен за окном, но он все еще сидел живой здесь. Почти живой, потому что в следующий момент Йенс взял его чашку и, повернув ее стороной, которой держал сам Макс, сделал пару глотков.
– Ты должен знать, что в радиусе километра нет ни души, ты спал всего лишь три часа и вряд ли чувствуешь себя бодрым и из-за этого несешь несуразицу, – Йенс встал со стула, подошел к Максу сзади и, схватив его за плечи, наклонился к его уху. – Сейчас я вызову водителя, который отвезет тебя домой. В понедельник я жду от тебя подробный анализ нашего сегодняшнего разговора и отдельно – компрометирующих тебя слов. Надеюсь, я ясно выразился?
Макс никогда ранее не был в подобной ситуации и уж точно никак бы не мог предугадать реакцию своего организма на такое холодное обращение. Только ощутив чужое дыхание, щекочущее ухо, он поежился, а глаза сами закрылись. Мозг словно немел с каждым словом все больше и больше, скорее всего потому что вся кровь от него хлынула в пах. На последних словах Макс хотел лишь, чтоб Йенс сильнее сжал его плечи и продолжил быть таким охренительно повелевающим. Господи, да если бы их ситуация больше располагала к романтическим действиям, Макс бы не отказался стать на колени, хоть и никогда ничего подобного не делал. К сожалению, его сексуальный опыт ограничивался лишь взаимной дрочкой с одноклассником в туалете на школьном выпускном.
Он честно пытался придумать адекватный ответ, но возбуждение, что стояло сильнее утреннего, не способствовало здоровому мышлению. Макс решил, что стоит сконцентрироваться на обстановке, но, как только он открыл глаза, все перед ними буквально поплыло. Макс неосознанно закинул голову назад, и его колени сами разъехались в стороны.
– Не знаю, чего ты этим добавился, но кое-чего добился, – Макс наконец-то смог сконцентрировать взгляд на чужом подбородке. Он понимал, что сам только что открыл Йенсу не менее увлекательный вид на себя. – Компрометирующее?
– Как ты чувствуешь себя, соблазняя женатого мужчину? – Йенс сильнее сжал его плечи и надавил на них, заставляя Макса съехать немного вниз по стулу. Теперь они смотрели в глаза друг друга. – Если собираешься и дальше выводить меня из себя, то на этом твоя стажировка окончена.
За этими словами последовали совсем не резонирующие с ними действия: рука с плеча переместилась на шею, полностью накрывая ее спереди, а затем Йенс наклонился настолько близко, что задел подбородком нос Макса. Тот хотел бы неловко посмеяться из-за недоразумения, но в следующий момент Йенс накрыл его губы своими. Макс не мог поверить в происходящее, однако между его губами пробежал чужой язык – ощущения были достаточно реалистичными. Макс накрыл ладонью руку, лежачую на его шее и, закрыв глаза, потянулся немного вверх, отвечая на поцелуй.
С каждым мгновением Макс ощущал, как его тело накрывало новыми волнами жара, в один момент стало слишком неудобно, но, когда он попытался выкрутиться, Йенс сильнее сжал его шею. И все тело обожгло адским пламенем. Йенс поднял вторую руку Макса, которой тот упирался в сиденье стула, чтобы не скатываться, и, закинув ее себе на шею, стал расстегивать пуговицы на его рубашке. Четырех ему было достаточно, чтобы проникнуть ладонью под ткань и начать гладить грудь Макса. Макс дернулся и замычал, когда холодный палец начал тереть его сосок, на что Йенс еще сильнее сжал его шею. Дышать становилось все труднее, но прекращать все это очень не хотелось. Макс запустил пальцы в волосы мужчины на затылке и стал перебирать шелковистые темные пряди. Рука Йенса приятно гладила его грудь, уделяя особое внимание соскам, что доставляло просто неимоверное удовольствие Максу, который уже почти не сдерживал свои стоны. От нехватки кислорода он медленно, но верно терял сознание. Макс понял, что кончил, перед тем, как полностью отключиться.
***
Тихое гудение и приглушенные звуки города. Липкая поверхность под щекой и не очень удобная поза.
Макс проснулся на заднем сидении машины, а липкой оказалась кожаная обивка салона. Он посмотрел в зеркало на водителя – тот самый мужчина, что привез его в дом Йенса. Водитель тоже посмотрел на него и сразу же вернул свой взгляд на дорогу. Неловкая тишина, которую никто не собирался нарушать. Макс лег обратно, чтобы больше не видеть скрытого вопроса на чужом лице. Он сам не понял, как так вышло. Йенс его возбудил до предела и вырубил. А перед этим сказал, что его стажировка закончена. Но там еще было «если», так что Макс считал, что имеет полное право идти в понедельник в офис, ведь он больше не намерен вот так терять сознание.
Дома его ждала недовольная таким отсутствием племянника тетя. Еще с прихожей она начала расспросы о том, где он был, почему не отвечал на звонки и вообще почему сегодня его номер был вне зоны доступа. Макс нашел телефон в кармане пальто разряженным, а ведь он так и провалялся там никому ненужный всю ночь.
– Так, стоять, – Таня подняла его лицо за подбородок и повернула Макса к свету. – Это еще что? Только не говори, что тебя похитили!
– Нет, все в порядке, – Макс отмахнулся от ее руки и мельком глянул на себя в зеркало. Спереди по всей шее из красного пятна начал расползаться фиолетовый синяк. – Правда, все в порядке, – повторил он уже больше для себя и, повесив пальто на вешалку, не обращая внимание на вопли тети, убрался в свою комнату.
Йенс его не пожалел, это точно. Идти на работу с такой картиной на самом видном месте – идея не из лучших, и надо было придумать, как ее скрыть. Шарф или тональник – как самые примитивные варианты, а умных Макс не нашел. С шарфом ходить весь день – ловить на себе косые взгляды, а вот тональник надо было еще купить.
Макс поставил телефон на зарядку и, как только тот подал признаки жизни, тут же набрал Олега. Который не сразу соизволил ответить.
– Возвращение блудного сына, – первое, что Макс услышал из динамика.
– Кто-то же должен, – ответил он. – У меня срочное дело, не поверишь насколько.
– Насколько же? – без особого энтузиазма спросил Жданов, но после того, как Макс показал ему свою красочную палитру, его друг сразу внимательнее пригляделся к изображению в своем телефоне. – Веселая ночка?
– Если бы, доброе утро, чел, мне нужна твоя рука помощи.
– Вижу, одну ты уже использовал.
– Ты, я, Блэк Джек и тональник.
– Последнее – лишнее.
– Не в моем случае, пожалуйста, бро. Я прямо щас тебе деньги скину.
– Придурок, жди, скоро буду, – уведомил Олег и отключился.
Макс облегченно вздохнул и откинулся на кровать. У него было время на поход в душ, а перед этим – заметить под рубашкой еще и футболку, которой точно не было раньше. Ох, черт. Йенс его переодевал? Макс стянул с себя штаны и вздохнул с облегчением, когда увидел свои красные трусы, хоть и с белесым засохшим пятном.
Он закрылся в ванной и только потом уже снял футболку. Зеркало сказало, что его нехило так потрепали. Макс точно помнил, что Йенс целовал его только в губы, но вот откуда на его груди могли появиться засосы? Еще больше вопросов возникло, когда трусы с неприятным звуком отлепились от задницы, а потом Макс заметил на них и сзади засохшее пятно. Нет, сюда он сам вряд ли бы достал. Очень не хотелось думать о том, как оно появилось, но воображение очень четко подобрало картинку, из-за чего Макс со злости швырнул трусами в дверь. Йенс же не мог спустить на его голую задницу – это абсолютно не было на него похоже. Да и как бы он вообще это сделал? Они сидели за столом.
Стол, точно.
– Чертов Йенс, – тихо гаркнул себе под нос Макс. Белье решил постирать вручную, чтобы у тети не возникло лишних вопросов.
Под горячей водой его шея воспылала адским пламенем, и Макс аж дернулся в сторону от струи. Захотелось обнять себя и никуда не выходить из этой комнаты. Не хотелось уже поведать Олегу о его странном приключении и еще больше не хотелось чувствовать его прожигающий взгляд. Подробно историю ему точно нельзя было рассказывать.
Кое-как закончив с водными процедурами, Макс напялил на себя ту самую белую футболку. Захотелось. Перед зеркалом он стал внимательно разглядывать отпечаток руки на своей шее. Большой. На горле и под челюстью были самые яркие пятна, которые, скорее всего, и продержаться дольше всех. От них расходились фиолетовые ореолы, которые перетекали в сплошной красный след. След от руки. Он его душил, специально и долго, хотя нельзя было точно сказать насколько. Йенс хотел, чтобы Макс не решался больше прийти в офис, когда увидит результат его стараний? Что если так? Но еще он был уверен, что Макс не пойдет с данной красотой в полицию – это точно.
Примерно через полчаса после самокопаний перед зеркалом Макс услышал дверной звонок и сразу помчался открывать. Он забрал небольшой пакет у Олега, который при виде цветущей шеи друга так и замер на месте.
– Раздевайся, – бросил ему Макс и ушел на кухню за стаканами.
– Кто пришел? – спросила его попивающая чай Таня, даже не оторвав глаз от телефона. Или она не хотела снова видеть его разукрашенную шею, потому что он же взрослый парень, сам разберется, или посчитала, что у него есть странные сексуальные предпочтения, которые, опять же, ее никак не касались.
– Ждун, – отмахнулся Макс и поспешил уйти.
Друзья закрылись в комнате Макса, и тот поспешил достать все из пакета.
– Я честно пытался выбрать для тебя самый сильный тональник, – предупредил Олег и, взяв бутылку Дениэлса, налил им по четверти стакана. – Я жду душераздирающую историю. Где? Как? С кем? Мы можем наконец-то говорить о сексе?
– Нет! – Макса передернуло от последнего слова, и он затравлено посмотрел на друга.
– Да что же у тебя случилось?
– Заткнись, пожалуйста, – отрезал Макс и, залпом выпив порцию виски, налил себе еще полстакана. Кажется, Олег послушал его, потому что следующую минуту он тихо и смирно сидел на стуле, отодвинутом от письменного стола. – Это был Йенс.
– Ты трахнул Габриэля Йенса? – громче, чем можно и нужно, переспросил Жданов и аж привстал со своего места, но затем опустился назад. Макс надеялся, что тетя не услышала этот вопль.
– Нет, мы просто… вот ты представлял, как тебе девушка за завтраком отсасывает?
– Ты ему?.. – с гадкой ухмылкой Олег передернул бровями.
– Нет, мы просто целовались, и это было так… чел, я кончил, – Макс глотнул еще виски и плюхнулся на кровать лицом в подушку.
– Он тебя придушил, – спустя время слишком близко раздался голос Олега. – И кто из нас маленькая извращенка теперь?
Макс повернул голову на бок, чтобы одним глазом посмотреть друга. Увидел его самодовольную физиономию и снова спрятался в подушку. Его лицо начало невыносимо гореть, он снова ощутил чужую ладонь на своей шее – видимо, потому что край подушки давил на горло. Неужто ему придется испытывать это каждую ночь?
– Чел, ты там жив? Решил снова удушиться? – Олег подергал его за плечо, но Макс решил не подавать признаков жизни. – Не загоняйся ты так, я просто пошутил. Ты знаешь, у людей бывают разные фетиши. У меня тоже такое бывало, так что я не осуждаю тебя за то, что тебе это понравилось, – его слова были далеки от темы, которая крутилась в голове Макса, но определенно подняли ему настроение.
Макс снова повернул голову в его сторону, а затем даже сел по-турецки.
– Я боюсь, – честно признал он. – Боюсь, что он выпрет меня из офиса в понедельник. Он вырубил меня и закинул в машину, которая привезла меня домой, – Макс протянул к другу руку, и тот подал ему стакан. – В общем, я не уверен, что мне стоит появляться перед ним, типа утром это было предупреждение, а в следующий раз он реально меня под соснами закопает.
– Кто ты и что ты сделал с Максом? Он сам полез к тебе?
– Ну да, но я его спровоцировал, – Макс сделал пару небольших глотков виски и стал водить пальцем по краю стакана.
– Хоть ты не оправдывай его, он же не тупое животное, – раздраженно заметил Олег. – Как у тебя вообще это вышло?
– Я всю ночь читал его личное дело, и там было кое-что, что натолкнуло меня на мысль, что я могу попытаться выиграть эту партию. Да и на неделе были такие ситуации, нереальные, словно из сериалов.
– Ты был у него всю ночь? – Олег вернул его к прежде сказанным словам.
– Да, но у меня было задание…
– Ты был у него всю ночь, охренеть, – Олег залпом допил свою первую порцию и, держа стакан в руке, выставил указательный палец. – Если ты не явишься в понедельник, то он придет за тобой сам, – он со стуком поставил свой стакан на стол и, проверив время на телефоне, поднялся со стула. – А сейчас прости, но я должен откланяться.
– Важные дела?
– Договорился с Инной погулять, – самодовольно объявил Олег, глядя на друга сверху вниз. – Раз я это сделал, то ты обязан полностью захватить крепость этого пижона. Ну, в общем, держись, всю бутылку пить не смей, а то вдруг мое свидание пройдет неудачно.
***
Понедельник. Десять часов утра. Макс стоял перед дверью директорского офиса, Софии не было на рабочем месте, так что она никак не могла ему помешать войти. И тормозить тоже не могла помешать. Сделав глубокий вдох, Макс постучал в дверь и насчет «два» открыл ее. Он так и замер, не отпустив ручку. Йенс и София, перед этим точно ведшие не очень спокойный разговор, смотрели на него. Йенс прокашлялся, София продвинула Макса с дверного проема дальше в офис и, взявшись за ручку, каким-то ругающим тоном произнесла:
– Хоть один соображающий нашелся, – и закрыла за собой дверь. Было такое чувство, словно она уже второй раз отчитывала Йенса за его плохое поведение, ибо другой причины его виноватого выражения Макс не видел.
Максу с трудом удалось снова перевести взгляд на Йенса, который смотрел на него и тоже не мог сдвинуться с места. Решив, что одному из них все же придется начать разговор первым, Макс зачем-то протянул руку, но сразу же опустил.
– Доброе утро, – выдавил он из себя и коротко кивнул. Йенс тоже кивнул в ответ. – Вы не дали мне мат…
– Почему ты пришел? – не дал договорить ему Йенс.
– Я не буду выводить Вас из…
– Ты уже это делаешь, – гаркнул Йенс, и Макс рефлекторно закрыл ладонью горло – вдруг тональник стерся, и стало видно уже фиолетовый отпечаток руки.
– Если я Вам так сильно не нравлюсь, разрешите мне уйти в отдел маркетинга, – как можно более уверенно попросил Макс.
– Нет, – отрезал Йенс.
Сзади раздался звук открывшейся двери, и рядом с Максом показалась София, озадачено посмотрела на то, как он держит себя за горло, глянула на Йенса и, вручив Максу один лист, ушла.
– Это твои задания на неделю. Все расписано. Опоздаешь – оштрафую.
– Вы мне не платите.
– С этого дня начну, – Йенс подобрал со стола почти плоскую папку-конверт и, подойдя к Максу, отдал ее ему в руки. – Здесь твоя зарплатная карта, корпоративная карта на растраты по заданиям, и документы, что тебе понадобятся на этой неделе. Если возникнут вопросы, обращайся ко мне или к Софии. Сейчас у меня совещание, – Йенс направился к выходу из офиса, а когда Макс успел это понять, дверь за ним уже закрылась. Он ушел сам. В какой-то мере Макс был рад, что случилось именно так, потому что ему было бы сложно вынести присутствие Йенса, особенно если бы им пришлось сидеть рядом друг с другом.
Макс взглянул на ту самую папку и, присев на диван, решил изучить ее содержимое. Вперед вылетели два небольших конверта с логотипами банка и карта-пропуск, затем Максу пришлось второй рукой доставать скрепленные листы бумаги. Лист, что ему вручила София, был наполовину пуст, но каждая строчка означала одно задание. На понедельник стояли задания «забрать одежду с производства», «заказать цветы на среду» и «заказать банкетный зал на пятницу». В бумагах же из папки Макс нашел адрес производства и бумажку, что позволяла забрать вещи. Про цветы была сложена подробная инструкция, а лист с оглавлением «корпоратив» представлял собой список ресторанов, блюд, количество человек и, конечно, время, на которое нужно было все это организовать.
Как это все было связано с работой в компании, Макс не особо понимал. Скорее было похоже на задания для мальчика на побегушках. Он выглянул за дверь и, заметив Софию на своем месте, спросил, что вообще здесь происходит.
– Ты же ассистент, – словно напомнила ему секретарша. – Ты должен знать все аспекты этой жизни, так что я собрала для тебя самые разнообразные дела, которые нашла.
– Спасибо, – задумчиво произнес Макс, неуверенный, стоило ли ее вообще благодарить.
– Тебя ждет водитель, с которым ты уже знаком, так что я бы на твоем месте поспешила.
Макс пару секунд осмысливал ее слова, а затем рванул обратно в офис, сложил все бумаги обратно в папку и, бросив короткое «хорошего дня» Софии, помчался к лифту.
Личный водитель конкретно облегчал ситуацию, не надо было ждать такси или толкаться в общественном транспорте, да и за те полтора часа, проведенные в дороге, он успел изучить требования к цветам и банкету и просмотреть самые дорогие цветочные салоны – раз уж у него есть корпоративная карта, то можно не экономить, да и это же к приезду жены Йенса, сто процентов.
Водитель высадил Макса прямо перед входом в здание и сказал, что будет его ждать здесь же через пятнадцать минут. Пройдя автоматические двери, Макс оказался в длиннющем коридоре со слишком высокими потолками. Сбоку раздался мужском голос – охранник из окошка просил показать удостоверение, на что Макс сунул ему свой пропуск. Мужчина недоверчиво посмотрел на него, после чего попросил подождать. Макс слышал, как он разговаривал с кем-то, и через пару минут из двери через метров тридцать вышла женщина средних лет. Увидев Макса, она подошла ближе и приказала – по-другому ее тон никак нельзя было назвать – идти за ней.
Они поднялись на лифте на пятый этаж, и тут началось самое ужасное, что могло произойти за короткую жизнь Макса. Лабиринт коридоров, какие-то короткие лестницы на пять ступенек, шум производства в некоторых коридорах ставал громче, а в других затихал – наверно, так чувствуют себя люди под кислотой, думал Макс.
– Сюда, – женщина открыла перед ним металлическую дверь и пропустила вперед. – Накладная при Вас? – она открыла дверцу шкафа огромнейших размеров и достала из нее шесть футляров с костюмами и еще громадный пакет с маленькими коробками, поставила все это на стол перед Максом, который протянул ей нужную бумажку. – Благодарю, – поставив печать на ней, женщина кинула ее в верхний ящик стола и снова перевела взгляд, выражающий все презрение мира, на Макса. – Вы путь не запомнили?
– Нет, – ответил Макс и водрузил на одну руку футляры, а второй прихватил пакет.
– Что ж, следуйте за мной, – без особого удовольствия сказала женщина и снова открыла дверь.
В этот раз они очень быстро добрались до лифта по совсем другим коридорам – это точно. Дальше она просто нажала на кнопку первого этажа и, попрощавшись с Максом, ушла до того, как закрылись двери лифта. Вышел Макс совершенно не там, где вошел – этот лифт был прямо напротив окна охранника. Парень кивнул ему и вышел на улицу. Машина уже стояла под входом. Водитель тут же открыл багажник и помог сгрузить в него все вещи. Когда они сели по местам, Макс поблагодарил мужчину за помощь и осознал, что до сих пор не знает его имени.
Пока они ехали обратно, Макс начал обзванивать рестораны на наличие свободных залов на нужное количество человек и остановился уже на втором номере из списка. На уточнение меню ушло больше времени, а затем его попросили внести предоплату, так что по пути в офис им пришлось заехать в тот самый ресторан. Оставалось заказать цветы.
На карте показывало семь цветочных салонов в радиусе двадцати минут, и среди них был один из тех самых дорогущих, что смотрел Макс. Он был не совсем по пути, но что поделать.
В салоне перед ним стояла лишь девушка, что уже забирала свой заказ. Ему же нужно было еще оформить доставку. Макс выставил лист с требованиями девушке за прилавком и спросил, сколько это будет стоить. Она пару минут сидела с цветочным меню и калькулятором, а затем поразила Макса вышедшей суммой. Когда он добавил, что это нужно будет доставить по нужному адресу, девушка прибавила еще к общей сумме, но это число не особо отличалось от предыдущего, хотя бы первые две цифры не отличались. Они оформили заказ, и Макс сразу отплатил его. Забрав чек, он вернулся в машину и буквально растекся по сидению. Водитель посмотрел на него понимающее и тронул машину с места.
К трем часа дня Макс наконец-то толкнул дверь офиса Йенса и, сбросив футляры и пакет на кресло, упал на диван. Его ноги по неизвестной причине дрожали, а во рту простиралась Сахара. Живот жестко пригрозил начать поедать себя, если в ближайшее время в него не закинуть хоть что-то.
– Вижу, ты закончил, – раздался сзади голос Йенса, на что Макс постарался не реагировать, но нога все же дернулась. – Все костюмы, кроме шестого, твои. Пятый наденешь в пятницу, – последние слова заставили Макса насторожиться, и он даже перевернулся на бок, чтобы бросить недоверчивый взгляд на Йенса. – Я иду обедать, ты будешь? – прекрасное предложение, о котором он сейчас только и мог, что мечтать, сняло почти все напряжение, что испытывал Макс.
– Да, – промычал он и почти смог с первого раза оттолкнуться руками от дивана. На второй раз ему повезло больше. Макс повернулся к Йенсу, просто чтобы посмотреть на него, но в результате вышло не совсем то, чего он ожидал.
Йенс подошел ближе и, подцепив пальцами подбородок Макса, внимательно осмотрел его шею.
– Синяки видно, – объяснил он. – Есть чем?
Макс достал из кармана пальто тюбик тональника, который Йенс тут же отобрал.
– Расстегнись, – сказал Йенс, и Макс расстегнул пуговицу воротника пальто и еще две на всякий случай. – Подними подбородок.
Макс послушался. В момент, когда холодные пальцы коснулся его шеи, он отдернул себя назад, потому что воображение подкинуло картинку, где Йенс хватает его за горло и душит, но совсем не так, как в прошлый раз. Макс посмотрел на его застывшие пальцы, затем на самого Йенса и протянул руку к тюбику.
– Извините, я лучше сам, – с опаской произнес Макс и подождал, пока Йенс сам отдаст ему тональник.
– Я за дверью, – сказал Йенс и вышел из офиса.
Было неловко, очень неловко, настолько, что Макс задумался, а стоит ли ему вообще идти на обед с директором. Но он его сам позвал…
Использовав фронтальную камеру вместо зеркала, Макс по-быстрому замазал места, где просвечивался синяк, и выскочил за дверь.
Они сидели в ресторане на последнем этаже здания. Макс никогда прежде не бывал в таких местах, то есть так высоко. Он не мог оторвать взгляд от вида за окном.
– Ешь, пока не остыло, – отвлек его от созерцания красоты голос Йенса. Пару минут назад им обоим принесли одинаковую пасту – Йенс заказал то же, что и Макс, – но они до сих пор не притронулись к ней. Все это время Макс смотрел в окно, а Йенс – на него. Окружающие могли бы посчитать это чудным, но к директорскому счастью, посетителей были единицы, и никто из них не смотрел в сторону странной парочки.
Макс наконец посмотрел на него, затем по очереди на их тарелки, взял в руку вилку и стал накручивать на нее спагетти.
– Я хочу извиниться за то, что произошло в субботу утром, – Йенс тоже начал ковырять свою пасту.
– Не стоит, хотя мне все еще интересно, зачем Вы это сделали, – Макс отправил в рот вилку с едой и посмотрел Йенсу в глаза, постаравшись сделать свой взгляд максимально непроницаемым.
– Мне хотелось бы сохранить свою репутацию незапятнанной, – Йенс поднял на него взгляд и остановил движения вилкой.
– Тогда Вы изначально приняли неправильное решение, выбрав меня.
– Ты ошибаешься, я просто хочу помочь.
– Вы кончаете на всех, кому хотите помочь? – глядя на Йенса, Макс поднял на вилке пару макаронин и втянул их в рот так, что на губах и вокруг них остался сливочный соус. – Приятного аппетита, Габриэль.
– Македонский, – прорычал Йенс, и Макс заметил, как вздулись вены на его руке, сжимавшей вилку.
– Сыр уже затвердел, – перебил его Макс и продолжил свою трапезу.
Он чувствовал волны раздражения, что исходили от директора и мысленно праздновал свою победу. Победу ли? Он точно вывел Йенса из себя, и было неизвестно, когда тот решит что-нибудь предпринять. Нужно было сказать что-то такое, из-за чего желания Йенса выбросить его в окно должно поубавиться. Вот только собственные эмоции Макса почти прорывали дно, потому его слова прозвучали без особого уважения.
– Знаешь, что, Габриэль, я хочу работать, и меня абсолютно не волнует тот факт, что, видя меня, ты не можешь держать свои руки при себе.
Нет-нет-нет, в его голове в этих словах не было столько унижения. Однако Йенс словно потух, а ярость больше не затмевала его взгляд.
– Прости, – тихо сказал Габриэль и, вытянув салфетку из диспенсера, протянул ее Максу.
После обеда Йенс взял Макса с собой на три собеседования для экономистов, где его задачей было лишь наблюдать за работой кадровиков, и после этого у него не было больше никаких заданий. Узнав у Олега, когда заканчивается его смена, Макс засел в кабинете Йенса. Оставалось чуть меньше часа, и так как он остался в полном одиночестве, то решил осмотреть офис.
Макс перебрал все вещи на директорском столе, повыдвигал все ящики, кроме нижнего, что был на замке, прошелся взглядом по названиям книг и обратил внимание на стеллаж, стоящий за ширмой. На полках были сложены кучи небольших коробок, точно таких, каких он притащил целый пакет. Они были трех размеров и все белые. Одна сторона была чистой, а снизу была нарисована модель того, что внутри, написан состав и большая буква «J» – Макс не был специалистом по одежде, но точно знал, что такого размера не существовало. Судя по этим рисункам, в самых больших коробках были рубашки, в средних – футболки, а в самых маленьких – носки. Пока еще было время, Макс решил, что не будет лишним разложить тот самый пакет. Однако, когда он начал складывать коробки в соответствующие места, то заметил, что на них была напечатана большая буква «М». Макс хотел было спросить у Софии, почему так, но сдержался – ведь он только что буквально обрыскал весь кабинет директора компании. Так стоило ли ему вообще хозяйничать здесь? В любом случае, он ничего не украл, а просто сложил вещи в отведенное для них место. Потом как-то спросит. Также он убрал футляры с костюмами и повесил их на две стороны ширмы, чтобы она не завалилась. Пять из шести – его. Максу стало интересно, чем тот пятый так отличался от остальных четверых. Он расстегнул молнию футляра и приоткрыл занавес. С виду был обычный костюм-тройка, синий, хороший материал. Макс расстегнул номер шесть и увидел костюм абсолютно такой же, какой был у Йенса в их первую встречу. Затем до него дошло, что их костюмы абсолютно одинаковы. Не собирался ли Йенс тоже надеть свой в пятницу? Под номерами от первого до четвертого были обычные черные двойки с такими же брюками, которое сейчас были у Макса.
Он застегнул футляры, когда в кармане его брюк завибрировал телефон. Олег написал, что через пять минут будет возле выхода, так что Макс тоже поспешил собраться. Подхватив папку с документами, он бросил еще один взгляд на футляры и, недолго раздумывая, захватил номер один с собой. Ведь это же для него.
Ехать в метро с такой ношей было не особо удобно даже сидя, а нависший над ним Олег никак не способствовал улучшению положения. Уже на выходе из станции Жданов спросил:
– Что происходит?
Они шли по направлению к набережной. Макс напрягся, поджав губы, и сильнее притиснул к себе футляр.
– Чел, бывают дни, когда я переживаю за твое моральное и физическое состояние. К твоему сведению, эти дни начались в субботу. Что происходит?
– Он увидел кусок синяка, хотел мне его замазать, но я увернулся как от огня, – Макс немного замедлил шаг, что его друг заметил не сразу, так что ему пришлось подождать пару мгновений.
– Поздравляю, у тебя психическая травма от босса, пошли к психиатру?
– Терапевту, – исправил его Макс и сразу понял, что Олег ошибся специально. – Я тебя ненавижу, – уже с улыбкой сказал он.
– Тогда, может, вместе сходим? Поговорим о том, что один пижон бессовестно ворует наше время и получим за это денежную компенсацию.
Парни остановились перед гранитовым ограждением над рекой, и Макс, скинув на него футляр, сложил руки поверх одежды.
– Я бы не отказался походить к психу, может, он бы выбил у меня из головы мысль, что встречаться со своим полом – нормально, и тогда бы у меня появилась жена, с которой мы с горем пополам завели бы ребенка, а потом она бы удивлялась, почему у меня никогда на нее не стоит, – слишком задумчиво говорил Макс.
– Вау, ты решился разглагольствовать на тему, близкую к сексу? – улыбаясь Олег несильно толкнул его в плечо. – А как насчет разговора о том, что ненормально, когда после сексуального удушения у тебя остаются психические травмы?
– Мне просто нужна передышка, – Макс опустился лбом на сложенные предплечья, а затем ощутил руки друга, сжимающие его плечи. Олег в прямом смысле встряхнул его, заставив поднять голову, и развернул к себе.
– Тебе нужна передышка, – повторил он и обнял Макса, устроив подбородок на его макушке.
Не то чтобы такого раньше не случалось – просто это была редкость. Обычно Жданов лишь пинал его под зад, не давая расслабляться, и поддерживал словами и просто своим присутствием. Макс сказал бы, что у него эмпатия на нуле, но из-за моментов, которые случались всего пару раз со времени их знакомства, он знал, что у его друга все же есть чувства и он тоже может быть живым настоящим человеком.
– Я люблю тебя, – тихо сказал Макс и обнял Олега, прижимаясь лбом к его плечу.
***
Казалось, на понедельник были сброшены самые сложные дела, потому что в следующие дни Макс бегал лишь по мелким поручениям по типу «забери-отнеси», бегал ровно до пятницы, потому что тогда София поручила ему выбрать большое комнатное растение для офиса Йенса, а от того, в свою очередь, поступил приказ уволить домработницу. Ту самую, что однажды встретила их на пороге дома – Макс получил ее резюме вместе с фото и он хорошо помнил эти добрые глаза.
Если доставку растения можно было заказать в магазине, то увольнять ему пришлось самолично. Конец ее рабочей смены был поставлен на пять часов вечера, так что Максу надо было быть заранее в доме Йенса. У него был лист с рекомендацией от самого директора и конверт с ее последней зарплатой. Столько раз подряд Макс никогда не извинялся, но после того, как эта милая на первый взгляд женщина лет пятидесяти топнула ногой, чуть не плюнула парню в лицо и, забрав свою зарплату, с нелестными комментариями покинула дом, Макс подумал, что за такое отношение к младшим поколениям мало лишь уволить.
Последним пунктом на этой неделе был тот самый ресторан, в котором Макс сделал заказ еще в понедельник, и не без помощи личного водителя он добрался туда как раз на пятнадцать минут раньше назначенного времени. Макс отметился и, проверив все приготовления, оплатил оставшуюся сумму.
В семь часов вечера зал начал заполнялся сотрудниками. Некоторых Макс видел ранее, но большинство были для него абсолютными незнакомцами. Всего должно было собраться сорок человек, включая Олега и пару нотариусов, что разрывали его на части. К счастью, они прибыли не последними, так что было в зале хотя бы два знакомых лица. Третьим, которого Доминика назвала Герой, был невысокий широко улыбающийся, но все равно кажущийся недовольным мужчина на вид ненамного старше Йенса.
– Герасим, – преставился он и пожал Максу руку. Он ушел вместе с Доминикой дегустировать закуски, а Олег остался с Максом, к величайшему облегчению последнего. Жданов всячески старался отвлечь друга своими тупыми историями, из-за чего на его лице даже пару раз мелькала улыбка. Несмотря на то, что Макс мог реагировать на слова Олега, его мысли были далеко отсюда.
С самим Йенсом Макс со вторника пересекался пару раз, в один из которых тот позвал его на обед, и старался не начинать с ним разговор, чтобы не создавать неприятных для них обоих ситуаций. Максу очень хотелось нормального общения, но также он понимал, что в ближайшее время оно вряд ли сложится.
– Сзади, – почти прошипел Олег. Макс не сразу разобрал, но потом слишком резко обернулся и почти задел Йенса плечом. Он был в том самом костюме, они были в одинаковых костюмах. Чертов Габриэль Йенс. Он держал под руку невероятно высокую женщину – потому что она была на каблуках. Метр семьдесят плюс каблуки. Волнистые темные волосы сострижены под каре до плеч, облегающее черное платье, нос с едва заметной горбинкой.
– Аника, это Макс, я тебе о нем рассказывал, – сказал Йенс, на что его спутница приветливо улыбнулась и протянула Максу руку. Той стороной, которая для рукопожатия, а не для поцелуев, удивительно.
– Приятно познакомиться, Макс.
– Мне тоже приятно, – выдавив из себя улыбку, ответил Макс и пожал ее руку.
– А это наш будущий нотариус, Олег, – Йенс кивнул Олегу, и тот тоже протянул Анике руку в знак приветствия.
– Хорошего вам вечера, – пожелала Аника и ушла за Йенсом.
Только когда Олег положил руку на его плечо, Макс заметил, что крепко сжимает в руке непонятно откуда взявшуюся салфетку.
Спокойствие.
Очень вовремя мимо них проходил официант с шампанским, и Жданов, подцепив пару бокалов, передал один Максу. Тот собирался выпить все залпом, но Олег вовремя остановил его.
– Быстро вырубишься, если будешь так пить, это наш праздник.
– А может, я и хочу вырубиться? – Макс бросил уставший взгляд на Олега и допил остатки шаманского.
– Тогда тебе придется потерпеть до дома, потому что я не намерен носить тебя на руках, – Жданов схватил его за плечи и потолкал в сторону шведского стола.
Макс не так часто пил шампанское – оно ему не особо нравилось, – но этим вечером у него не было выбора, так что после внушительного количества закусок пятая порция алкоголя зашла очень даже хорошо и приятно. К сожалению, Олегу пришлось покинуть его, потому что Доминика хотела всех познакомить со своим подающим большие надежды «наследником». А к стоящему в углу пареньку никому не было дела. Хотя Йенс мог бы тоже переключиться в режим наставника и познакомить Макса с сотрудниками, но он же был занят своей женой. Макс наблюдал за ними издалека. Они почти не двигались с места и вели короткие беседы со всеми желающими.
Обменяв у проходящего мимо официанта пустой фужер на полный, Макс ощутил на себе чей-то взгляд и не прогадал с его владельцем. Он глянул на Йенса в ответ, затем нашел в толпе Олега, который предостерегающее смотрел на него, и, не выдержав столько внимания к своей персоне, ринулся к уборным.
Макс поставил наполовину пустой бокал возле умывальника и, упершись руками в столешницу, наклонился над раковиной. Из дальней кабинки донесся шум спустившего воду бачка, и оттуда вышел мужчина. Вышел и покинул уборную, даже не помыв руки. Макс сделал в голове пометку, что ему руку лучше не пожимать.
В голове все еще гудело от шума толпы, хоть эти люди и не были такими громкими, какие обычно бывают в публичных местах. Макс открыл кран и, набрав в ладони воды, плеснул себе в лицо. Впервые за день этот костюм казался слишком теплым, и уши Макса буквально горели. Возможно, действительно не стоило столько пить. Это же шампанское, быстро бьет и быстро выходит, оставляя после себя головную боль – ему мама так говорила.
Мамы больше нет.
Глаза резко начало жечь, так что Макс накрыл их остывшими под проточной водой пальцами. Сзади послышался стук закрывшейся двери и клацанье широкого каблука по плитке.
– Как ты себя чувствуешь? – убрав руки Макса от лица, спросил Олег.
– Хочу домой, хочу к маме, – Макс поднял взгляд на лицо друга, и к горлу подступил ком. Он так давно не думал о ней, старался делать вид, что ничего не произошло и он никого не терял, но вот, трубу прорвало. Не надо было пить это дурацкое шампанское. Олег смотрел на него сверху вниз, и Макс заметил, как дрогнула его нижняя губа перед тем, как он ее поджал и отвел взгляд.
– Рано еще, – сказал Жданов, смочил руки и, обхватив ими лицо Макса, провел холодными большими пальцами под его глазами. – Не смей думать о таком, – он сильнее сжал щеки Макса и настойчиво посмотрел в его глаза. – У тебя есть я, помни это всегда, слышишь?
Макс лишь согласно промычал, едва кивнув головой. Олег все еще держал его лицо в своих руках, и это в какой-то мере не давало ему грохнуться живым трупом. Держал настолько долго, что его руки успели нагреться. Макс слегка крутнул головой, намекая на то, что хватит. Олег втянул нижнюю губу и вдруг его лицо оказалось слишком близко, недопустимо близко для друзей. Стало тяжело дышать. Макс накрыл ладонь Олега своей и слегка наклонил голову на сторону.
Внезапно дверь уборной открылась, и в проеме показался Йенс. Он смотрел на парней, которые смотрели на него, затем Макс и Олег глянули друг на друга, и второй убрал руки от чужого лица. Йенс прошел внутрь, и дверь сама за ним закрылась.
– Что здесь происходит? – спросил Йенс и, не дожидаясь ответа, пристально посмотрел на Жданова. – Выйди.
– При условии, что ты его не травмируешь, – в тоне Олега явно проскальзывало напряжение.
– Обещаю, – не раздумывая ответил Йенс.
Олег глянул еще раз на Макса, который, поджав губы, одобрительно кивнул, и покинул уборную. Йенс оглянулся на закрывшуюся дверь и запер ее.
– Ты подставляешь нас обоих, – заметил Макс, ведь когда в одном туалете запираются двое человек, то можно сделать элементарные выводы.
Йенс словно пропустил его слова мимо ушей и, подойдя к Максу, обхватил его лицо холодными ладонями. Внимательно вглядывался в глаза Макса, будто бы искал ответ на свой не озвученный вопрос. В следующий момент произошло то, чего Макс ожидал меньше и больше всего. Йенс начал целовать его, да так яростно, словно пытался разорвать его губы на мелкие кусочки. Он толкнул Макса назад, пока тот не уперся бедрами в столешницу, а затем просто подсадил его на поверхность и, став между его разведенных ног, крепко прижал Макса к себе. Макс держал руки на плечах Йенса, но вскоре обвил ими его шею, углубляя поцелуй. И уже было неважно, что через стену находилось четыре десятка человек, среди которых была жена того, кто так горячо и настойчиво жался к нему. Макс хотел отвлечься от всех мыслей, что заполняли его пьяную голову, а желанный мужчина в его объятиях способствовал этому как нельзя лучше.
Сколько прошло времени – Макс не мог сказать точно, но по их участившемуся дыханию было понятно, что много. Йенс слегка потянул его за волосы на затылке, разрывая поцелуй, а второй рукой, что лежала на заднице Макса, придвинул его к себе максимально близко, так что тот почувствовал, насколько твердым был член мужчины. Не сказать, что этот факт его не радовал, но к последующим решительным действиям Макс был не готов. Он прикусил нижнюю губу и, вцепившись пальцами в лацканы пиджака Йенса, вжался лицом в его грудь.
По-хорошему надо было свалить отсюда, как только Йенс начал двигаться в его сторону, а по-плохому им теперь придется незаметно выбираться из уборной.
Казалось, сам Йенс не разделял взгляды Макса на их ситуацию – он продолжал гладить его спину, а его тяжелое возбужденное дыхание разносилось по всему помещению. В один момент Йенс отстранил голову Макса от своего груди, взглянул ему в глаза и, став перед ним на колени, взялся за ремень на его брюках. Недоумение, беспокойство, осознание, потерянность и смущение – столько эмоций за одно мгновение Макс еще не испытывал. Он сжал руки Йенса своими, останавливая его попытки расстегнуть пряжку.
– Остановись, – выдохнул Макс, на что в ответ получил озадаченный взгляд. – Мы не можем… вот так. – Йенс нахмурился. – Как ты собираешься относиться ко мне после этого?
– Мы не можем обсудить это потом?
– Не можем, – Макс сильнее сжал его пальцы своими. – Я уже покатался на эмоциональных горках. Я хочу домой.
– Я тебя отвезу.
За всю дорогу они не обмолвились ни словом. Возможно, причиной тому был водитель. Как только машина остановилась напротив нужного подъезда, Макс, скомкано попрощавшись, открыл дверцу и как можно быстрее выбрался наружу. Йенс последовал за ним до самого дома и зашел с ним в подъезд. Он взял парня за руку, тем самым останавливая перед лестницей. Макс обернулся на него с вопрошающим взглядом.
– Ты мне понравился, – впервые Йенс говорил таким тоном, словно от этого зависела его жизнь, но Макс решил не жалеть его за это.
– Я знаю, – ровно произнес он и сжал руку Йенса в ответ, а в следующий момент тот целовал его, прижав к стене подъезда. Засунув руку под пальто, обнимая за талию, отчаянно. Макс же сжимал воротник его пальто и не мог поверить, что снова разрывается изнутри.
Пару минут спустя у него все-таки вышло оторваться от Йенса, и они посмотрели друг другу в глаза.
– Нет, я не буду звать тебя зайти ко мне, – вспомнив, как бывает в мелодрамах, решил уведомить Йенса Макс.
– А я бы зашел, – с довольной улыбкой сказал Йенс и, еще раз коротко поцеловав Макса, выскочил из подъезда.
Макс выглянул за ним и смотрел до тех пор, пока машина не тронулась с места. Взрослый мужчина, а внутри еще совсем подросток.