«Пока длится это состояние, человеку хватает себя самого, как Богу»…1 Впервые я услышал эти слова Жан-Жака Руссо в 10-м классе. Слова эти показались мне подлыми и гадкими, и я как по наитию повторял их каждый раз, пересекая порог школьного туалета. Мне представлялось, что каждый день, каждый час, каждую секунду, в луже самонадеянности тонет масса талантливых людей.
Помню нашего преподавателя философии в 11-м классе. Он с гордостью говорил об интеллектуальных открытиях Декарта, Канта и Гегеля: «Красивый закат, ребята, существует в реальности лишь тогда, когда он изначально уже существует в вашем мышлении. Не будь человеческого мышления, ничего бы не было. Бытие – плод человеческого мышления. Реально только мышление мыслящего субъекта, остальное – лишь продукт этого мышления». Хотя я был ещё подростком и не смотрел фильм «Матрица» (он вышел на экраны 20 лет спустя), я воспринимал слова нашего преподавателя как фантастический бред.
Но когда, через полгода, я прочитал в нашем учебнике по философии известные слова Альбера Камю «Сознание возникает вместе с бунтом»2, я сильно обрадовался: бунтовать надо против самого себя – против собственного духовного равнодушия!
Влияние философии на нашу жизнь – на образование, культуру, политику, бизнес – бесспорно. Платон вдохновлял бóльшую часть христианского мира вплоть до XIII-го века. Аристотель и Фома Аквинский вместе вдохновляли европейские народы с XIII-го по XVI-й век. С XVII-го века вдохновлял Декарт. В XX-м веке Маркс формировал мышление мировых элит, и марксизм определил судьбу множества народов. В начале третьего тысячелетия Ницше остаётся уникальным образцом для всё новых и новых кандидатов на «сверхчеловечество», а Руссо – интеллектуальным отцом множества псевдо-религий, стремящихся вот уже 200 лет к ряду – с удивительным успехом – подменять собой христианство.
Философы создают идеи, завоёвывающие сердца и умы людей – во благо или во зло. Очень важно исследовать эти идеи, чтобы различать, где истина, а где ложь, однако важнее всего исследовать человека, порождающего эти идеи.
«Изложить историю жизни Иммануила Канта трудно. Ибо не было у него ни жизни, ни истории»3. Так писал немецкий поэт Генрих Гейне. Философ без жизни и без истории… Можно ли доверять такому философу? Можно ли жить по его представлениям? А если можно, надо ли?
Мы очень любим спорить о философских идеях, но редко интересуемся личностями их создателей. Нам интересно то, что говорит философ, а не то, кем он является. Это серьёзная ошибка, ибо за идеями философа скрывается человеческое сердце, и если сердце испорчено, испорчены и созданные им идеи, а тот, кто впитывает в себя эти идеи, портится сам. Верно и другое: благородные идеи очень часто свидетельствуют о благородном сердце философа.
Эта книга начинается с Декарта (1596-1650), основателя философии Нового времени. Декарт стремился к достоверному знанию, что естественно для учёного. К сожалению, для достижения этой цели он создал метод, согласно которому человеческое мышление есть единственный критерий достоверности: «Я мыслю, следовательно, я существую4». Моё существование доказано тем, что я мыслю. Если я перестану мыслить, исчезнут доказательства моего существования. Следовательно, я существую тогда и только тогда, когда я мыслю. Декарт сводит бытие к мышлению. Его «Мыслю, следовательно существую» неизбежно становится «Существую, потому что мыслю». У Гегеля, завершителя дела Декарта, мышление перестаёт быть доказательством бытия: оно становится причиной бытия, производит бытие. Декарт скорее всего не понимал, куда идёт. Сделав мышление единственным критерием бытия, он поверг человечество в пучину субъективизма.
В первой части мы изучим тех, кого я называю разрушителями: Декарта, Руссо, Ницше. В каждом из этих трёх философов атрофированы определённые сферы бытия: сердце и воля Декарта подавлены разумом; разум и воля Руссо удушены сердцем; разум и сердце Ницше поглощены волей. Декарт – рационалист, Руссо – сентименталист, Ницше – волюнтарист.
Декарт, не религиозный, но внешне верующий во Христа, создал образ мышления, несовместимый с верой вообще. Он, сам того не осознавая, стал интеллектуальным отцом современного атеизма. Руссо, религиозный, но не верующий во Христа, создал позорную, но успешную пародию на христианство. Ницше, нерелигиозный и неверующий, создал жестокий и драматичный образ сверхчеловека, антитезы Богочеловека христианской религии.
Декарт, Руссо, Ницше – основоположники. Кант и Гегель – продолжатели Декарта, они строят системы на основе картезианской идеи. Это мощная философия, но её оригинальность «второстепенна». Мы не будем говорить о них.
Маркс – продолжатель Руссо, но мы не можем не сказать о нём несколько слов, поскольку марксизм был преобладающей идеологией XX-го века. Подобно Руссо, Маркс – религиозное существо, но в отличие от французского философа, он верил во Христа и даже объявил Ему войну5. Маркс, в шестилетнем возрасте крестившийся в лютеранской Церкви, – сатанист. Он писал «сатанинские стихи», опубликованные ещё при его жизни в немецком журнале Athenäum: «Адские испарения поднимаются и наполняют мой мозг, пока не сойду с ума и моё сердце в корне не переменится. Видишь этот меч? Князь тьмы продал его мне».6
Роберт Пейн и Ричард Вурмбранд цитируют другие, не менее откровенные стихотворения Маркса: «Я утратил небо и прекрасно знаю это. Моя душа, некогда верная Богу, предопределена для ада (…). Мне не осталось ничего, кроме мести! Я высоко воздвигну мой престол, холодной и ужасной будет его вершина, основание его – суеверная дрожь (…). Скоро я прижму вечность к моей груди, и диким воплем изреку проклятие всему человечеству (…). И увижу падение пигмея [Христа] – гиганта, которое охладит мою ненависть. Тогда богоподобный и победоносный я буду бродить по руинам мира, и вливая в мои слова могучую силу, я почувствую себя равным Творцу».7
Ницше называл себя «антихристом», но это была «шутка», ведь он не веровал во Христа. Маркс – антихрист «не в шутку», он личный враг Бога (так о себе говорил Ленин). Марксизм – инструмент, созданный Марксом для борьбы с Богом. Маркс верил в своё учение как в могущественное оружие зла, но не верил, разумеется, в марксистскую «науку» – в исторический материализм, в земной рай в коммунистическом государстве без религии, без семьи, без частной собственности. Маркс смеялся над Богом и над человечеством. Ему не было дела до пролетариата – он мечтал об уничтожении иудео-христианской цивилизации. Марксизм есть явление сатанинское, красочно описанное Достоевским в романе «Бесы» ещё при жизни Маркса.
«Социализм, – писал Николай Бердяев в 1906 году, – сразу же заявил претензию стать религией для нового человечества, и внутренняя связь его с религией не подлежит сомнению»8. «Социализм имеет мессианский характер, – пишет в другом месте русский философ (…). – Пролетариат – новый Израиль (…). Избранный класс осуществляет наконец то обетованное земное царство, блаженство во Израиле, которое не осуществил Мессия-Распятый. Это и есть тот новый мессия, устроитель земного царства, во имя которого был отвергнут старый Мессия, возвестивший царство не от мира сего (…). Переход власти к этому классу будет означать прыжок в царство необходимости, в царство свободы, мировую катастрофу, после которой и начнется истинная история или сверхистория».9
Марксизм прошёл10, но он был всего лишь одним из многочисленных вариантов руссоизма. Руссо, интеллектуальный отец всех современных псевдо-религий, остаётся крайне актуальным.
Декарт, Руссо и Ницше – вот наш сегодняшний мир. Это мир субъективизма (Декарт), управляемый жаждущими власти сверхчеловеками (Ницше) в атмосфере всеобщей тоталитарно-сентиментальной религиозности (Руссо).
Субъективизм. Бытие зависит от моего мышления. Бытие субъективно, а с ним – истина и добро. Бытие, истина и добро – это «конструкции» моего мышления. Нет объективного бытия, объективной истины, объективного блага. Я чистый субъект: нет объективных принципов человеческой природы – нет человеческой природы, нет человека. Есть только моё мышление, мои идеи и представления. Поскольку не существует объективной истины и объективного блага, я требую «толерантности» по отношению ко всем моим идеям, взглядам, капризам.
Сентиментализм. Если идеи и ценности относительны, если нет ничего больше меня, единственное, что может сделать меня счастливым – мои эмоции и чувства, я сам. Мои переживания – это моё правило. Мои эмоции – это моя религия.
Тоталитаризм. Преобладающая идеология, которой подчиняется капитал, управляет моими эмоциями через массовую коммуникацию. Массовая коммуникация стимулирует мои переживания. Мне это приятно. Я чувствую, что я живу. В полученной мной информации, мне неинтересно, где правда, а где ложь, ведь я знаю, что всё субъективно. А того, кто мешает моему счастью, навязывая мне так называемые «объективные» идеи или ценности, я просто «отменяю».
Вот плоды философии Декарта, Руссо и Ницше. Субъективизм (Декарт) естественно порождает сентиментализм (Руссо), из которого так же естественно рождается тоталитаризм, управляемый сверхчеловеками (Ницше).
Интеллектуальный субъективизм порождает презрение к разуму. Разум подменяют эмоции, которыми манипулирует каста людей в своей борьбе за власть. Экзистенциальную пустоту, вызванную выхолащиванием разума, заполняет религия чувства, посредством которой современные инквизиторы покоряют себе человечество, отменяя «неадекватных» людей. Вот как «толерантность» оборачивается «отменой».
Субъективизм неизбежно приводит к тоталитаризму, потому что он уничтожает все параметры, критерии, указатели. При субъективизме всё, даже самое невообразимое, становится возможным. Любые преступления можно оправдать. Нет больше ни разума, ни здравого смысла. Есть только мои эмоции и те, кто их поддерживает и ими манипулирует.
Если бы Декарт знал, куда его «cogito» нас приведёт!
Изучив в первой части разрушителей (Декарт, Руссо, Ницше), во второй части мы перейдём к созидателям (Паскаль, Кьеркегор, Достоевский, Соловьёв). Созидатели – цельные личности, в которых мощным аккордом взаимодействуют сердце, разум и воля, что позволяет им раскрыть всю фрагментарность разрушительного мышления и указать пути его преодоления.
Паскаль призывает нас возвращаться к своему сердцу, чтобы восстановить разум в мире, утопающем в субъективизме и инфернальной сентиментальности.
Кьеркегор призывает нас жить аутентичной, уникальной и неповторимой жизнью в мире, поглощённом массовой культурой, конформизмом, политкорректностью, безликой всеобщностью, мифической «общественной волей» и всякими – старыми и новыми – формами тоталитаризма.
Достоевский призывает нас спасти в себе человечность, достоинство и свободу в мире, бесстыдно предлагающем нам променять это сокровище на спокойную и комфортабельную жизнь.
Соловьёв призывает нас практиковать всеединство жизни, обóживать все аспекты (личные и социальные) человеческого существования, освящать профессиональную, общественную и семейную жизнь, наполняя её христианским духом, строить Царство Божие в самом сердце общества в мире, от которого христиане склонны бежать во имя неправильно понимаемого смирения.
Паскаль, Кьеркегор, Достоевский и Соловьёв поразительно актуальны. Каждый из них по-своему просвещает нас, вдохновляет и побуждает к действию.