***
Шелковистый песок ласкал обнаженные ступни. Вечерний бриз теребил волосы, словно нежный мужчина. Я медленно вышагивала по кромке воды, любуясь закатом.
Все в этой жизни рано или поздно заканчивалось. Дружба. Любовь. Боль. Вот и этот день клонил разгоряченное светило в объятия бархатных сумерек. И хоть моя боль была еще свежа, но любовь развеялась прахом. Подруг не водилось с самой юности. А вот коллеги посоветовали переживать развод в прекрасном солнечном месте. Так я и очутилась на южном побережье Израиля.
– Софи! – обладатель смутно знакомого голоса подкрался сзади и бесцеремонно приобнял за плечи. – А вот и ты!
– Виктор? – я оглянулась и оказалась нос к носу со своим турагентом и по совместительству бывшим одноклассником.
После окончания школы прошло почти пятнадцать лет, а Виктор все еще выглядел невероятно привлекательно. Ни намека на пивное брюшко. Но широкие плечи, открытая улыбка, стильная стрижка и пронзительные зеленые глаза.
– В Эйлате лучшие виды, теплейшее море и вкуснейшая еда! Отправляю сюда всех наших. И регулярно езжу сам.
– Невероятно, – я робко улыбнулась, словно опять превратилась в девочку-подростка.
– Невероятная ты, – без капли смущения выдал Виктор. – Все такая же худышка, и русые волосы волнами до самых локтей! Еще и в этом красном платье… Будто вчера с выпускного. И как тебе удалось?
– Удалось что? – я засмеялась, все же наивной дурочкой я прежде не была и подкат раскусила.
– Да все это! Красота и молодость, – он загадочно взмахнул рукой и чуть сощурился. – А знаешь, ты очень подходишь этому месту. Будто оно твое. Все твое целиком! С этими коралловыми рыбками и чайками. С копями царя Соломона и хризоколлой. С цветами и деревьями. Ты словно богиня Хатхор, сошедшая с гравюры храма в долине озера Тимна. И глядя на тебя, хочется свежих омаров и вина, – он чуть не захлебывался от искреннего восхищения. – А что нам мешает? Идем, закажем бутылку!
Я пожала плечами и кивнула. Виктор плавным движением ухватил мою ладонь и потянул к отелю. Терять мне было нечего. И несмотря на то, что я только прилетела, зато успела распаковать багаж, переодеться и выйти на пляж. А неожиданная компания ничуть не тяготила. Я приехала развеяться и отвлечься. И именно это предлагал Виктор. Мы никогда не звали его Витей, он всегда казался выше и серьезнее каких-либо сокращений.
Прежде мне не попадалось такого вкусного вина с тонким ароматом зеленых яблок. Я и не надеялась попробовать в Израиле морепродуктов, ведь кашрут запрещал местным употреблять в пищу водных гадов. Но Виктор точно знал куда отправить любительницу креветок и устриц, которые только пару часов назад вылезли из моря.
И я наслаждалась каждой минутой, каждым кусочком сочного мяса, каждым освежающим глотком вкуснейшего вина.
Мы отдыхали на уютной открытой веранде, примыкающей к номеру Виктора. К моему такой роскоши не пристроили, а сидеть в общем лаунже не хотелось. Все же наше единение с вечерним прибрежным городом не предполагало публичности.
– Ты ведь занимаешься этим со школы? – в ушах слегка шумело то ли от жаркого ветра, то ли от выпитого.
– Чем «этим», Софи? – Виктор расслабленно завалился на подушки плетеного кресла, близко придвинутого к моему, и хитро прищурился с загадочной улыбкой.
– Туризмом, конечно, – я захохотала, не совсем соображая, о чем еще могла бы идти речь. – Даже не припомню, чтобы ты отвлекался на получение диплома.
– Навыки и хватку не получишь ни с одной корочкой, ни с пятью, – он накрутил на палец мой локон. – А дипломы давно выдают заочно и дистанционно – не велика ценность. Люди бесценны, – он вдохнул аромат моих волос и приблизился к шее. – Ты пахнешь домом, страной, где я вырос.
По коже разбежались нежданные мурашки, но оттого интригующие. Голова повернулась к Виктору, чтобы заглянуть в бесстыжие глаза, полыхающие бесовским огнем.
– Давно, Софи. Слишком давно.
Я хотела спросить, что именно, но он стремительно провел сухими горячими губами по моим. Сердце ухнуло в низ. И мне приспичило ответить, хоть я и собиралась поразмыслить. Будет ли он предпринимать активные действия? Как скоро? И что мне тогда делать? Но все это отсеялось само собой вслед за манящим прикосновением.
– Ты, – требовалось хоть что-то сказать, чтобы не выглядеть доступной и развязной, ведь прежде я бывала только с мужем, урвавшим лакомый кусочек.
Но язык не ворочался, призывая не отвлекаться на разговоры и немедленно узнать каковы на вкус эти манящие губы.
– Я, – подтвердил Виктор и медленно скользнул взглядом по волосам и обнаженным плечам. – Сомневаешься?
Покачала головой и приоткрыла рот то ли для того, чтобы сказать очередную нелепицу, то ли в надежде, что он предложит разойтись по номерам. Но на самом деле желая лишь поцелуя.
Но Виктор теперь не торопился. Дразня, провел пальцами по нежной коже на шее, спустился к ключице и обрисовал вырез платья, разжигая во мне неистовое влечение. Будто правила игры изменились. И если прежде он готов был страстно срывать с меня одежду и соблазнять, то сейчас уговаривать предлагалось мне?
– Я не стану тебя упрашивать, Виктор, – выдохнула нарочито небрежно и широко улыбнулась. – И кстати, на платье нет молнии, только вот этот бант с боку.
Я отодвинула легкое кресло и потянула широкий конец. Струящийся пояс отпустил талию. И вместе с этим горячий узел плотской жажды провалился ниже, будто до этого путался в завязках. Захотелось всхлипнуть, так зарделись щеки, но я сдержалась. А Виктор стремительно обхватил меня одной рукой, второй скользя по бедру, выглянувшему в образовавшийся разрез длинной юбки.
– У тебя слишком долго не было мужчины, – огорошил он догадками, но хрипловатый голос обволакивал сладостным туманом, выбивая из головы последние мысли. – Сколько же накопилось! Ты сокровище для Эйлата. Для меня. Но не уверен, что все запомнишь.
– Ты про вино? – прошептала ему в губы, но вдаваться в смысл не хотелось. – Или надо еще поговорить, Виктор?
Мои руки нырнули под мягкую льняную рубашку мужчины, крепкий торс будоражил воображение. Но Виктор не дал мне расправиться с пуговицами, подхватил под коленки и потащил в номер. Прижал спиной с глубоким вырезом к стеклянной двери, отчего у меня вырвался стон, столь неожиданно гладкая поверхность прикоснулась к разгоряченному телу. И в тот же миг моя ладонь встретилась с его твердым желанием. Я на секунду испугалась и отдернула руку.
– Этой ночью я весь твой, Софи, – он притянул меня обратно.
И наконец захватил ноющие от недополученной ласки губы в плен. Новая волна наэлектризованных мурашек побежала от кончика языка до самых пяток, заволокла каждую клеточку, подняла каждый волосок. Заставила выгибаться в умелых руках, что сорвали платье и искали застежку на почти невидимом гладком белье в цвет кожи.
Рубашка Виктора куда-то испарилась, и я проверила кончиками пальцев напряженные плечи – показалось, будто в темноте увижу вспышку от разряда и услышу треск. Но Виктор хрипло выдохнул и снова завладел моими припухшими губами. Остатки одежды отправились на пол, а моя упругая попка в миг очутилась на туалетном столике, минуя ожидание плюхнуться на кровать. Я обхватила мужчину коленями. Его жесткие губы удивительно нежно двигались по шее. Но извивающееся тело требовало, чтобы они спустились ниже, туда, где находилась его рука.
Виктор будто подслушал мои желания и жадно лизнул напряженную грудь. Но тут же резко выпрямился, не давая мне опомниться от тихого стона, и точным движением выбил дыхание из легких, заставив ногти впиться в рельефную спину.