– Хрум, хрум, хрум, – доносилось из высокой травы.
Мышка Луша насторожилась. Кто-то просто огромный буквально проедал путь в сторону её домика.
На самом деле до норки было ещё бежать и бежать, но это Лушиными крошечными лапками. А когда эта зверюка съест всю траву, сразу станет видно всем и каждому, где мышкино убежище.
Луша очень испугалась, очень-очень. Что может быть важнее надёжного и тёплого домика, особенно, когда идёт дождь, когда ночь темна и ничего вокруг не видно совсем-совсем. А скоро ещё и зима, а в норке припасы и тепло. Спи да ешь.
– Хрум, хрум, хрум – раздалось совсем рядом.
– Ааа! – взвизгнула мышка и бросилась бежать.
Она остановилась только у Вековечного Дуба. Просто упала посреди его мощных корней и еле дышала.
– Эй, малыш, что случилось? – заскрипел сверху Дуб. – Кто тебя так напугал?
– Ой, беда, беда, – замахала крошечными лапками мышка. – Там кто-то проедает ход к моей норке посреди травы. Трава так и хрустит. Страшно! Страшно!
Она закрыла лапками ушки, будто и тут, на берегу лесного ручья было слышно, как хрустит в пасти неведомого страшного зверя сочная травка.
– Серьёзное дело, – скрипнул Дуб. – Нужна помощь.
Минуту спустя на его ветку сел Кеша.
– Чудный день, чудный день! – просвистел он. – Звали, друзья?
– Мышке помощь нужна, Кешенька, – ответил Дуб.
Луша только помахала лапками, всё ещё пытаясь отдышаться. Зяблик слетел на землю:
– Что с тобой? Заболела что ли?
– Кто-то хочет съесть всю траву на полянке и откроется моя норка. Я без домика останусь, без защиты, – задрожала Луша.
– Вот так история. Уже всю травку… У страха глаза велики, маленькая Луша, – покачал ветками Вековечный Дуб. – Пусть Кеша слетает на полянку и посмотрит, кто там на твой дом покушается, а тогда и придумаем, что делать.
Кеша приосанился, выпятив красновато-оранжевую грудку. Герой, настоящий герой. Он радостно что-то пропел и улетел в сторону полянки.
Луша наконец села. Сердечко стучало ещё очень быстро, а воображение рисовало страшного и непонятного зверя, готово съесть всю траву в лесу, потом всё припасённое зерно, а потом и саму Лушу.
– Привет, – спрыгнула с ветки белка Мила.
– Ааа! – взвизгнула Луша и вскочила на все четыре лапы.
– Ааа! – тоже вскрикнула белка и запрыгнула обратно на дерево. – Ты чего кричишь?
– А ты чего? Я тут лежу, умирая от страха, а ты пугаешь ещё больше, – Луша снова легла, прислонившись к корню.
– Случилось что? – снова спустилась на землю белка.
– Кто-то хочет разорить мой дом, – горестно вздохнула Луша и закрыла лапками глаза.
– Маленькая фантазёрка, – усмехнулся Дуб. – Подождём Кешу, а потом решим, что да как.
Пока Кеша летал на разведку, Луша рассказала Миле, как кто-то страшный хрустел совсем рядом у её норки, как она испугалась, как прибежала к Дубу, как он позвал на помощь Кешу и как она боится, что жить ей будет совсем негде.
Едва она успела договорить, вернулся Кеша:
– А я зайцев нашёл! Малюсенькие такие, смешные! Три комочка пушистых. Майчатки! Ну такие милые! – щебетал Кеша.
– А зверя страшного видел? – спросила белка.
– А зубы его ужасные? – подхватила Луша.
Кеша удивлённо почесал крылышком голову:
– Нет, не видел. Но зайчатки такие лапочки. Сказали, что мама их пошла по делам, а им велела никуда не уходить, а они нашли полянку с клевером. И сидят хрустят, такие милые, такие милые, – не унимался Кеша.
– Тебя куда послали?! А ты! – расстроилась Луша.
– Ну не нашёл я на полянке никакого страшного зверя, зато зайчат нашёл. Кстати, надо вернуться. А то их мама искать будет, я ей дорогу подскажу, мне-то сверху всё видно.
– А зверя страшного не видно? – снова спросила белка.
– Да нет там никого, – рассердился Кеша. – Я полетел зайчиков смотреть. Если хочешь, я тебя до дома провожу. Может, и найдём твоего зверя страшного, – гордо сообщил Кеша.
– И я пойду! Хочу зверя страшного посмотреть, – засуетилась белка.
Одна бы Луша никогда туда больше не пошла, но очень хотелось домой и очень хотелось проверить, целы ли её припасы на зиму. Так душа за них болела. Она на минутку зажмурилась, собирая всю свою мышиную храбрость в комочек и согласно кивнула.
Кеша полетел впереди, за ним по земле побежала храбрая Мила, а за ней едва живая от страха Луша.
Когда до дома оставалось совсем немного, Луша снова услышала этот страшный громкий хруст.
– А вот и они! – вдруг крикнул сверху Кеша.
Белка резко свернула в заросли пижмы и радостно вскрикнула:
– Какая прелесть! Совсем как ты, Луша, серенькие, но такие здоровенные!
Луша замерла, не решаясь войти в высокую траву, но отчётливо слыша тот самый громкий хруст, который испугал её буквально полчаса назад.
– Луша, иди к нам, – крикнул Кеша и приземлился куда-то в траву.
Сердце Луши ушло в пятки. Там же такой страшный хруст. Да ещё и Мила сказала, что они огромные. Не может быть, чтобы…
– Луша, смотри, смотри! – позвала Мила.
Любопытство пересилило мышиный страх и Луша медленно и осторожно пробралась через пижму. А потом увидела…
Она ожидала огромного страшного зверя, который перемалывает траву так, что только былинки в разные стороны летят. Но посреди помятого клевера сидели три милых комочка из серовато-коричневого пуха. Огромные чёрные бусинки смотрели на её, а смешные коричневые носы морщились.
– Какие миленькие, – не выдержала Луша. – Какие лапочки!
– А говоришь, страшный зверь, – умилялась Мила, сложив лапки.
Луша потупила глаза. А что тут скажешь? Они не были тут и не слышали, как страшно и пугающе для маленькой мышки это звучало на лугу, где кроме кузнечиков и пчёлок днём и нет никого.
– А вот и они, – чирикнул сверху Кеша.
Высокая трава покачнулась и показалась голова огромной зайчихи:
– Вот же непоседы непослушные. Спасибо, что присмотрели за ними. Как далеко от гнезда убежали!