Лишь когда попадаешь внутрь старого дома, который к тому же еще и сгорел, начинаешь понимать, как много вокруг тебя запахов. В деревне их и так было довольно много, но лишь когда остались уголь и сажа, я понял, что даже сосны, к которым я давненько привык после прогулок в лесу, пахнут по-особенному.
Еще когда я стоял перед пожарищем, я понимал, что среди однообразия черного цвета будет еще и однообразие запаха. Но ждал не того. Я ждал, что будет пахнуть чем-то влажным. Пылью, которая норовит влезть в нос. От которой хочется чихать.
Пыль и правда была. Но сухая. Неприятная, свербящая. Но при этом странная. Потому что пахла она не так, как я того ожидал. И не более того. Именно это я и старался вбить себе в голову.
По одной-единственной причине – чтобы не думать о семье деревенского старосты, который в этом доме погиб. Или в соседнем. Я покосился на Аврона, который вошел вместе со мной. Он с любопытством смотрел по сторонам, выглядывая все изменения в доме.
– М-да-а-а, – протянул он. – Ничего не изменилось.
– Так я думал, что мы вошли в дом старосты.
– Нет, это мой. Дом моих родителей. Вот печка, – парень прошел ближе.
Я же стоял на месте и смотрел эту непонятную экскурсию. В доме было всего два окна в сторону улицы. Точнее, теперь лишь два проема.
Мебель, наверно, где-то и стояла, но теперь от нее остались по большей части лишь обгоревшие ножки. А вот печь, хоть и почернела, почти не изменилась.
– Нам надо аккуратно разобрать печь. Чтобы кирпич не лопнул. И потом мы сможем ее пересобрать в новом доме, – пояснил Аврон.
– И сколько же ходок нам предстоит сделать?
– Я думаю, судя по размерам дома, не меньше пяти, чтобы увезти булыжник, а потом еще парочку, чтобы увезти печь.
– Итого ты предлагаешь нам с тобой вдвоем, в четыре руки, не имея тележек, волочь все это? Может, нам не нужен фундамент, а? – спросил я сам у себя. – Просто положим бревна на землю – и все.
– Долго такой дом не простоит. Если рухнет после первой или второй зимы, у нас с тобой никто из переселенцев не задержится, – ответил Аврон на вопросы, адресованные не ему.
– Хочется упростить процесс. Мне даже кажется, что было бы у меня сообразительности чуть больше, я бы догадался, как можно сделать это все быстро, правильно и надежно.
– А ведь ты где-то учился? Может… А, у тебя книг нет.
И Аврон затих. А я смотрел на идеально черные стены, которые не только трогать – приближаться к ним было страшно. Просто из-за их цвета. Почернеть я не планировал, но ощущение, что угольная пыль постепенно на меня садится, становилось все более отчетливым.
Более того, низкие потолки угнетали. Они нависали над головой, и я подумал, что, если мы дойдем до строительства, не надо жалеть бревен. Лучше положить лишнее или даже два, но не ходить потом с наклоненной головой.
– И здесь я жил, – ответил Аврон.
– Только скажи, ты так и не ответил. Почему ты сразу не сказал, что отдал дом старосте?
– Подумал, что это не так важно, – он дернул плечами. – Мои родители хорошо их знали. А я себе вбил в голову, что такие хорошие отношения обычно достойны лишь осуждения. Вот и не стал говорить. А теперь выяснилось, что они сгорели.
– Не переживай ты так, – я положил ему руку на плечо. – Твоей вины здесь точно нет. Идем теперь в дом к старосте?
Если первый дом, в который мы вошли, имел и размеры маленькие, и пустой весь был, точно туда даже перебраться никто не успел, то во втором барахла, в основном наполовину сгоревшего, было немерено.
– И что мы ищем? Двор? Мастерскую? Вход в подвал? – я топтался по точно такому же углю, но никак не мог взять в толк, куда нам двинуться дальше. Аврон же в чужом доме орудовал не хуже, чем в своем. Точно постоянно в гости сюда ходил.
– Здесь! – он ткнул пальцем в ничем не примечательный кусок пола. – Здесь вход в их подвал.
– Не думаю, что после такого пожара у них хоть что-то уцелело, – ответил я и присмотрелся получше.
Маскировка у люка была просто отменная. Если бы пол не горел, я бы не обратил внимания на ровные линии люка, который впритирку был врезан в пол. Сейчас же, немного обгорев, он без труда помещался внутри. И потому я легко поднял его.
– Кто полезет? – спросил я, стоя над черной дырой. Не дождавшись ответа, тут же добавил: – Там глубоко?
– В рост, – Аврон пожал плечами, а я даже лестницы не увидел. – Не прыгай. Мало ли, что там лежит под ногами. Может, даже капкан от грабителей!
Я бы не стал прыгать просто из-за ловкости. Если у меня сообразительность и выровнялась, то ловкости больше никак не стало. И дополнительный перелом никак не сделал бы мою жизнь проще.
Так что я брезгливо нащупал лестницу, осторожно за нее ухватился и постепенно полез вниз. На второй ступеньке до меня дошло:
– Здесь же темно!
– Сейчас за факелом схожу, – и Аврон выскочил на улицу, чтобы через две минуты вернуться с промасленной тряпкой на толстой ветке.
– Огниво у меня есть, – пробормотал я и чиркнул над тряпкой.
Пламя занялось весело. Еще бы – полыхать в только что сгоревшем доме! Я поймал себя на мысли, что, загрузившись процессом строительства, уставился на факел и смотрю, как он горит.
Потом опустился в подвал. Упавшие полки и разбитые банки выглядели совсем не так, как должны выглядеть, если бы они горели. Получалось, что сгорели стеллажи и полки? Пожар ведь не начался с самого низа. Странно…
Из-за прохлады подвала соленья не начали гнить. Я отшвырнуть в сторону склизкие огурцы и грибы. Но решил пройтись еще немного.
Подвал интриговал. А особенно – большой сундук, почти как у Отшельника. Не побоявшись подойти ближе, я распахнул его, обнаружив такую же большую пустоту. И вздохнул. А потом обратил внимание на слабый блеск и вытащил на свет с самого дна сундука крупную монету.
Потемневшая, крупная, серая. Похожая на серебряную и, если верить Ижерону, довольно ценная, если даже медяки делили на части, чтобы что-нибудь купить. Находка одновременно заставила мое сердце биться чаще, и в то же время наталкивала на странные мысли. Надо было посоветоваться.
Чутье, непонятно откуда взявшееся, требовало раскрыть загадку до того, как я разберу этот дом. К чему эти странности? Почти уничтоженные припасы, пустой сундук.
Сомневаюсь, что у меня был бы пустой сундук, будь я на месте деревенского старосты. А вот монета станет ключом к…
– Аврон! – едва я показался над полом, как сразу же подал голос. – Аврон, ты тут?
Ну почему каждый раз, когда мне кто-нибудь нужен, так он сразу же пропадает! Я посмотрел на абсолютно черные руки. Только бы не вытереть их об одежду – не успел подумать, как сразу же заметил сажевые пятна по всей футболке. И снова вздохнул. Когда-нибудь я найду здесь нормальную одежду.
– Я здесь! – парня я обнаружил у входа. – Стало нехорошо. Как-то неуютно.
– Ты еще скажи, что души сгоревших тебе помешали.
– Нет, просто как-то… А что ты нашел?
– Загадку я нашел, – ответил я.