Сожители Шумкина по даче Галицкий, Добров и аспирант Кранчевский посмотрели на Мишу тем же растерянным взглядом, каким он пятнадцать минут назад смотрел на Горобову: Стальнов не появлялся в Малаховке с 31 декабря. Новый год он должен был праздновать в Москве с невестой Ларисой, а потом поехать с будущим тестем не то в санаторий, не то в Дом отдыха. Стас Добров сразу понял, что счастливый жених согласился на поездку совсем не для любования красотами зимнего Подмосковья. Да и женится Вовка на беременной Ларисе не только из порядочности. А то что дальняя родственница именитой личности не красавица, при папе со связями и отдельной однокомнатной квартире на Ленинском проспекте можно считать скорее плюсом. Женитьба на красавице вроде Кашиной вполне может превратить жизнь в велосипедный заезд: чуть отвлёкся и – в кювете. Хотя… Какой русский откажется от быстрой езды и прогулок на свежем воздухе? Но с красивыми Стальнов мог себе позволять кутить раньше. Теперь – всё: четвёртый и последний курс! Если не жениться до окончания учёбы, можно и в армию загреметь. Причём, как в Забайкальский край, так и на южные границы. А то ещё на флот; туда ребят-спортсменов запихивают с особым старанием. «А Вовке, как и мне, на подводную лодку, приписанную к порту Мурманска, никак не хочется, – рассуждал Добров, пока Кранчевский звонил Ларисе. Дача у авиатора была экипирована в том числе и телефоном, а номером аспирант разжился у невесты Маши. Но когда Королёва сказала, что ещё неделю назад Стальнов уехал от неё в Малаховку, ребята впервые заволновались.
– Куда же он мог деться? – Кранчевский обвёл друзей растерянным взглядом. Курицу, что разделывали на жарку на ужин, пришлось отставить. Галицкий оделся и побежал на переговорный звонить родителям Володи. Когда в Кимрах никто не ответил, Юра пошёл в институт к Горобовой. Там, узнав, что декан откуда-то в курсе про Звёздный и Королёва, Юра рассказал про возможные изменения в личной жизни друга. Теперь для Горобовой все клетки кроссворда были заполнены: подполковник Королёв, звонивший ей, заботится о тёплом месте для будущего зятя. Что ж! Неплохо. Осталось лишь найти виновника всей этой суеты. А вот его-то как раз и нет.
– И что нам теперь, Галицкий, со всем этим делать? – Наталья Сергеевна указала на лист бумаги, где записала информацию для составления нового договора. Для производственной практики он был нужен напечатанный, зарегистрированный у ректора и даже отправленный почтой будущему руководителю «производства». Без подписи студента дело забуксует, и подобная административная проволочка никому не нужна.
Наталья Сергеевна смотрела на Юру. Он выразил мысли вслух: хотя родной город давно казался Стальнову захолустьем ещё большим, чем Малаховка, а любовью близких парень насыщался за пару дней, нигде, кроме как в Кимрах, ему не задержаться столь надолго. «Вовка!.. – Юра ощутил вину за их недавнюю и единственную за четыре года ссору. Возможно, зря он тогда наседал на друга, обвиняя в эгоизме к девушке, чьё внимание они делили вот уже полгода: – Какое право осуждать его имею я, если она этого не делает, – вспоминал Галицкий, пока Наталья Сергеевна стала искать сведения о Стальнове в учётной карточке студента. В новогоднюю ночь на дискотеке Николина улыбалась и шутила, а ребята выстраивались в очередь, чтобы кружить девушку в танце. Глядя на них, Юра приказал своему сердцу заткнуться: – Девчонки всегда непостоянны, а вот друг, он один и на всю жизнь», – решил Юра через время, записывая точный адрес родителей Володи. За три года знакомства в гостях в Кимрах он не был ни разу.