21 апреля.
Доброе утро, Шани. За неимением лучшего, буду писать, так же как раньше. Ночью мне не спалось, я до трех думала. Ладно бы просто, а то щеки в мокрые полосы. Тут мне придется ставить все запятые, которые я всегда пропускала для скорости. Мне вчера пришел образ, как я стаю на горе. Это был Марьин утес, где-то в Свердловской области. Я стояла на высоте, в ветре, я хотела бы превратиться в Лебедя, и улететь к вам. У утеса того тяжелая энергетика, чтобы мысли всех девиц не считывать, я решила перенестись. Там где мир на ладони моей. На огромную гору. Я загуглила, Эверест мне подходит. Он же и Джомолунгма. Стала я на гору, как лебедица нарядная. На мне моя голубая мантия, с золотыми орнаментами. Там в вышине, я опять о вас думаю. И не холодно мне. Голубыми огнями горю. Я словно в коконе. Там на ветру. Мой стационарный Плутон мне напомнил, как Гитлер хотел сам стоять тут, на вершине. Уж не знаю, исполнил ли он эту мечту. А я уже тут стояла, я знаю. И меня видно видели. Чомолунгма Алин. На их языке – Божественная мать Алина. Вот как может быть такое. Когда это было. Я даже заскринила: Jumu Langma Alin. В другом произношении Чомолунгма. Как там оказалось мое имя? Сколько же жизней я уже Алина? Мессалина. Барбара Цилли, по прозвищу Мессалина. Написала об этом стих. Лена ночью не спала, наверное почувствовала, что у меня тут сплошные слезы. Я ей отправила, то что нашла про гору, что она была названа когда-то моим именем. "Очень странно, действительно."Она мне ответила. Это по-нашему было уже пол третьего. Если б еще после этого всего заснуть. Я же так и продолжала стоять на горе. Только уже понимая, что я там давно стою. И распространяю себя, свое поле, свои стихи. Я как София, только я Мать Алина. Постепенно становится понятно, откуда все эти буддийские воспоминания. Эти мантры звучащие. Эти бусины. Мне же вчера пришла новая бусина – Зелёная Тара. Я хотела ее заплести в браслет, но у меня вчера была круговерть. Я и стихи-то не успевала зарегистрировать. Мы вчера ходили с дочерью гулять. Ей купили наряды. Она радовалась. Мне ничего не купили, все набегом, быстрее, быстрее. Я еще нервничала, что за 17 апреля тоже вернулись письма. Как говорится, что-то испортилось. Или это для того, чтобы я, наконец-то, научилась управлять своим телом. Назревает необходимость.
Мне еще надо придумать, как вам найти эту тайную рукопись. Я уже зарифмовала слова с явками и паролями. Вы, наверное, их уже прочитали, если читаете эти строки.
Знаете, я бы хотела стоять там с вами вместе, как тогда на башне Асгарда. Там солнце такое яркое. Если не думать о снеге и холоде, о разряженном воздухе, там очень красиво. Видно озёра горные. Там служебные духи сильные. Нас они пропустили, потому что, наверное, мы давно уже их приручили. Интересно, какое у вас тогда было имя. Не удивлюсь, если это мы с вами были в наших нынешних телах. Время квантово свилось. Может пока я сегодня ночью не перенеслась туда в мечтах, то и название было другое. Нас становится меньше на этой планете. Мы меняем историю. Мы буквально ее сами пишем в наших стихах.
Мне еще сейчас надо загрузить 18 стихов. Два из переживаний сегодняшней ночи я уже оформила.
Даже не знаю, что вы думали, когда перестали доходить письма. А стихи выходили. Вы же их читали? Если в кратце, то письма были о том как я придумала из своих соглядатаев сделать команду помощников мне. Думаю, именно из-за этого меня и забанили. Сначала я думала, что они боты, уж больно быстро они переходили по моим ссылкам. Потом переходы замедлились, ночью, как будто они вообще спят. Утром встают, проверяют и делают переходы. В каждом мессенджере у меня несколько человек. Всё читают. Ну раз читают, то я решила, пусть делают мне баллы в портале. Это никому не надоедает, они на зарплате, у меня копятся просмотры, чтобы потом заказать продвижение. И вроде ничего не предвещало такого оборота. Но раз так случилось, то пришлось пораскинуть мозгами, как вообще быть. И пришёл мне в голову такой план.
С любовью, Алина Зайко. Вы наверное это письмо прочтёте с небольшой задержкой. Тут свои правила, мод