…И оказался мир на грани гибели из-за той войны. И проснулась Великая Мать. Открыла глаза и поразилась увиденному. И воздела десницу, и пали новые боги к ногам Ее. И отворила Великая Мать уста и молвила слово. И покрылся мир дремучими лесами без конца и края. И рождали те леса зверей виданных и невиданных. И сжала Великая Мать в гневе десницу свою, и лишила новых богов их силы. И велела им жить бок о бок с людьми и выживать в новом мире вместе. И стали зваться новые боги лла’эно и повели людей за собой сквозь Чащу…
Пицелиус, «Война богов. Лла’эно»
– Сатэм, у тебя еще есть пара часов до прибытия посольства из Файбарда.
Лорд Сатэм Ллорг Яррант оторвался от карт, где делал пометки, и удивленно взглянул на собеседника. Тот смотрел в распахнутое окно, стоя спиной к советнику. Снаружи легкий ветерок играл среди листвы растущих поодаль деревьев, донося в кабинет запах зелени и свежести. Солнце пронизывало ажурные кроны, пели птахи.
– Если ты о сведениях, доставленных разведгруппой Вердериона, то я с ними почти закончил…
Где-то в кронах пронзительно вскрикнула потревоженная птица, и мужчина повернулся:
– Я об Оэльрио, Сатэм.
Тянуть с ответом дальше не осталось никакой возможности. Прежде чем ответить, Лорд Яррант обвел утомленным взглядом кабинет. Он был почти зеркальной копией императорского, и Лорд Яррант был его полноправным хозяином вот уже почти двадцать лет. Ему был знаком каждый завиток на резных подлокотниках кресел. Каждый барельеф, украшающий потолок. Десюдепорты над дверьми и большими, до самого пола, распахнутыми окнами. Стены, обтянутые зеленым шелком и украшенные портретами видных государственных деятелей прошлого. Белоснежные бюсты в простенках между окнами и тяжелые шторы в тон стенам, окантованные по краю золотой оборкой и прихваченные такими же лентами. Толстый ковер на полу, который так хорошо скрадывал звуки шагов, дабы слуги не отвлекали от работы. Все сквозило привычной сдержанной роскошью и комфортом.
– А при чем здесь моя дочь?
Собеседник ни на миг не поверил удивленному тону советника.
– Ну как же! Разве ты забыл, что сегодня в Академии Великой Матери день открытых порталов?
Лорд Яррант поморщился и вновь обратил хмурый взор к картам. – А, ты об этом…
– Сатэм!
– Алларик, прошу тебя, не начинай! Мне будет намного спокойнее, если Оэльрио останется в поместье под надежной охраной. Учителей для нее я найму, это не проблема…
– Сатэм Ллорг Яррант! Если бы ты не был моим первым советником, правой рукой и другом, я бы решил, что ты либо идиот, либо заслан прохвостом Яртом Берди, чтобы нарочно меня изводить.
Темноволосый коротко стриженный мужчина шагнул ближе и оперся кулаками на столешницу черного, отполированного до блеска дерева. Точнее, прямо на злосчастную карту, не давая лорду Ярранту работать. До бледности светлая кожа сделала пронизывающий взгляд его черных глаз еще острее.
Сатэм лишь на миг с ним встретился, и со вздохом опустил взор на украшенные перстнями пальцы, придавившие карту. Как и браслеты, выглядывающие из-под обшлагов строгого императорского мундира – они все были мощными, напитанными под завязку тремя видами энергий, артефактами.
Сам грозный теневой маг не любил украшения и редко ими пользовался. А вот мундир, черный с серебряным шитьем вдоль воротника-стойки и по краю рукавов, украшенный двумя рядами бриллиантовых пуговиц был почти таким же, как у его величества.
– Сатэм?
Лорд Яррант медленно поднял взгляд и почти уперся носом в инкрустированный черными и обычными бриллиантами орден – знак отличия, сменивший в свое время корону. Этот самый орден сейчас, покачиваясь, оттягивал императору шею. Понаблюдав за движением регалии, советник пошутил:
– Алларик, тебе ли не знать, что загипнотизировать теневого мага не получится.
– Не пытайся уйти от разговора столь примитивным способом. – Хохотнул Алларик Норанг Пятый, Император Эрресолда. – Если пойдешь прямо сейчас, успеешь доставить Оэльрио в Академию. Испытания продлятся до самого вечера.
– Послушай, блок на ее потенциал наложил сам Пицелиус, покоя его душе в чертогах Великой Матери. Он был гением, а нынешний ректор вряд ли сумеет снять его, не навредив моей дочери.
– Ты недооцениваешь Ханимуса Каррэ. В конце концов вся мощь местного источника ему подвластна, и я уверен, что он справится.
Сатэм поднялся, с сожалением глянув на карту, и, в свою очередь, подошел к окну. Император проводил его взглядом. – Может, и так. Но я бы предпочел не рисковать своим ребенком.
– Поторопись.
– Знаешь, Алларик, за прошедшие годы дар моей дочери больше ни разу не доставил нам беспокойства. Меня это устраивает, да и в будущем меньше проблем. Сам понимаешь, что может случиться, если кто-то догадается, на что способна Льяра.
Собеседник понимающе кивнул, но продолжил уговоры:
– Нам нужен дар Оэльрио, Сатэм. Чаща велика, и друид подобного уровня не помешает Империи.
– У нас хватает друидов, Алларик, – не желал сдаваться советник.
– Не стоит исключать вероятность, что блок будет разрушен сторонним вмешательством или снят самостоятельно, как водится, в самый неподходящий момент, – использовал свой главный аргумент император. – Пицелиус предупреждал, что такое может случиться. Что если на ее непроизвольный зов соберется вся Чаща во главе с обезумевшими реликтами? Мало нам проблем с Файбардом и культистами?
Сатэм поджал губы, мысленно признавая правоту собеседника, но ничего не сказал.
Император надавил:
– Сатэм, твоя девочка выросла, она должна учиться! Отправляйся прямо сейчас, как раз успеешь вернуться к приезду послов. Мне нужно, чтобы ты послушал нашу приватную беседу с Яртом. Возможно, заметишь что-то, что могу упустить я.
– Алларик, ты мой друг, но я не хотел бы рисковать ради империи еще и дочерью!
Лорд Яррант почти обиженно откинул назад смоляные пряди, выбившиеся из хвоста, прихваченного черной лентой. Его серые, на удивление светлые для теневого мага, глаза раздраженно сверкнули. Император стиснул челюсти, наблюдая, как у ног советника заклубились тени. Он шикнул на них, и те тут же опали, будто растворившись в молочно-палевом ворсе ковра.
Во вкрадчивых речах Алларика послышался шорох вынимаемой из ножен стали, напоминая, что свое место на троне он занимает по праву. – Хочешь запереть девчонку в поместье до самой свадьбы?
– Будь моя воля, я бы, вообще, не стал выдавать Льяру замуж! Ни за кого!
– Но воля здесь – моя! – рявкнул император и добавил мягче: – Сатэм, я понимаю, что как глава безопасности ты знаешь про каждого претендента слишком много, но твое собственничество не приведет ни к чему хорошему. Или выберешь ты, или моя племянница сделает этот выбор сама. Вспомни, хотя бы, Дариа. Я был против вашего брака, но не стал вмешиваться, и что из этого вышло?
Одно упоминание имени жены заставляло сердце могущественного теневого мага болезненно сжиматься, а чувство собственного бессилия подкатывало дурнотой к горлу. Реакция не изменилась, несмотря на прошедшие годы.
– Алларик, пожалуйста! – почти взмолился он.
– Почему стоит мне заговорить о своей сводной сестре, и ты, как последняя размазня, прячешь голову в кусты? Это ведь твоя безумная ревность довела ваши отношения до катастрофы! Ты не смог смириться, что Дариа слишком свободолюбива.
– Как и все проклятые кошки! Она мне изменила, Алларик! – Самообладание отказало советнику.
– Ты никогда не пробовал выяснить, как все было на самом деле? Возможно, ты сделал ложные выводы?
Лорд Сатэм, играя желваками, снова отвернулся к окну, стараясь глубоко и ровно дышать. Недопустимо терять контроль над эмоциями.
– Тебе бы стоило извиниться перед ней за ту сцену. Уверен, Дариа бы тебя простила. Она всегда тебя прощала, – продолжал император.
– Знаешь, сколько раз я пытался? Она не захотела меня слушать! А потом просто взяла и исчезла! Я не смог пройти к ней тенями, сколько ни старался. Я больше ее не чувствую. Где бы Дариа ни пряталась, теперь она мертва. И прошу тебя, хватит об этом! Это не тот разговор, который настроит меня на продуктивное общение с послами Файбарда.
– Я бы почувствовал смерть сестры, – не унимался император.
Он бы ни за что не признался, но ему нравилась хоть в чем-то видеть слабость своего советника. Лорд Яррант тоже это знал, потому глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
– Хорошо. Если моя жена жива, почему за все годы не прислала весточки? Не навестила хотя бы дочь, если не желает видеть меня? – Кулак советника ударил в стену.
Алларик пожал плечами:
– Уверен, у Дариа есть веские причины для подобного поведения. Она не желает, чтобы ее нашли. Именно потому я и приказал прекратить ее поиски. – Император бросил взгляд на старинные напольные часы. – Отведи дочь в академию, Сатэм, и возвращайся. У нас почти не осталось времени.
– Нет!
– Сатэм Ллорг Яррант, отведи дочь в Академию! Выполняй приказ своего императора! Мне нужен не просто верный, но и сильный союзник в стане противника, а не беспомощная девчонка, которая понятия не имеет о магии!
– Алларик… Т-ты… Ты что, решил выдать мою дочь за принца Файбардского?!