Этот мир полон денег, и взять их не может только ленивый – именно это обстоятельство и заставило меня поздней ночью шестого июня распахнуть дверь глайдера и с высоты двенадцати километров шагнуть за борт.
Тихо шипел в кислородной маске воздух, я летел вниз со скоростью двухсот сорока километров в час и любовался раскинувшейся подо мной панорамой ночного города – лишь человек с моим чувством прекрасного мог в полной мере оценить эту величественную картину. На высоте трех километров сработал механизм раскрытия, меня тряхнуло, после чего начался уже совсем неторопливый полет под куполом парашюта. Отключив подачу воздуха, я снял и сбросил вниз шлем с ненужной мне теперь маской, затем стал спокойно высматривать место для посадки.
Интересовало меня, главным образом, северное крыло замка Ее Величества. Я ни в коей мере не хотел нарушать покой царственной особы, а потому опустился тихо и незаметно. Погасив черный купол парашюта, собрал его, затем осторожно прошел по крыше и затолкал парашют в третью от края вентиляционную трубу. К этой же трубе привязал струну поясной лебедки – а как иначе спуститься с этой верхотуры? Слегка потравив струну, осторожно добрался до края крыши и глянул вниз.
Итак, что у нас там… Четверо у ворот, так и должно быть. Еще двое ошиваются под окнами, это мне тоже знакомо. Наконец, двое дюжих гвардейцев – и где только таких набирают – охраняют главный вход.
Ничего неожиданного. Убедившись в этом, я ослабил тормоз лебедки и начал спуск.
Говоря откровенно, спускаться до самого конца – то есть в лапы гвардейцев – мне почему-то не хотелось. Именно поэтому я предпочел зависнуть у окна на восьмом этаже, справедливо полагая, что не стоит лишний раз проверять бдительность охраны.
Весь инструмент у меня, разумеется, был с собой. Вырезать стекло при моей квалификации – совершенно плевое дело. Наклеив на стекло липучку, я аккуратно обвел его по периметру плазменным резаком, после чего легко выдавил, придерживая за хвостик липучки. Чтобы вырезанное стекло не мешало, сдвинул его в сторону, между створками левой половины окна.
С внутренним стеклом я поступил точно так же, затем с трудом протиснулся в узкий проем. И лишь убедившись, что все тихо и я твердо стою на полу, откинул стопор поясной лебедки, снял катушку со струной и положил ее на подоконник. Все, я внутри – теперь можно и поработать…
План здания я знал наизусть, а потому без лишних проволочек направился к интересующей меня части замка.
Вот и нужная мне дверь. Массивные резные двери, литые ручки чистого золота – и такой простенький замок. Я мог справиться с ним за считанные секунды, но спешить не стал – всему свое время. Для начала надо проверить дверь на предмет сигнализации, мало ли какие там могут таиться сюрпризы? Вытащив черную коробочку детектора, я исследовал поверхность двери, внимательно глядя за глазком индикатора – не замигает ли? Да нет, все чисто. Даже странно – не забегаловка какая-нибудь, дворец Ее Величества все-таки. И как не тянуло меня внутрь, я предпочел подстраховаться…
Не скрою, когда я сверлил дверь, мое сердце сжималось от горя – портить такую красоту! Но выбирать не приходилось – просверлив отверстие, я вставил в него гибкий усик световода и прильнул глазом к окуляру. Медленно поворачивая усик, оглядел обратную сторону двери, затем внимательно изучил комнату. Не комнату даже, огромный зал, освещенный слабым светом дежурного освещения.
Чисто, как я и думал. Тем лучше – вскрыв замок, я приоткрыл дверь и проскользнул внутрь, затем еще раз окинул взглядом зал. Положительно, мне везло – никакой сигнализации. Не иначе, придется написать письмо Ее Величеству с предложениями по улучшению охраны замка.
На стенах висели картины – много картин. Я шел по огромным залам и молча страдал – страдал оттого, что вся эта красота останется здесь, что мне не суждено переправить ее в свою скромную обитель. О боги, боги, вы несправедливы!
До интересующего меня зала я добрался в полном расстройстве. Меня не смог согреть даже вид роскошных королевских бриллиантов, сверкавших под бронированными стеклами. Тем не менее, я взял себя в руки и пошел к витрине в дальнем конце зала – именно из-за нее я и проделал этот долгий путь. Может, хоть знаменитая королевская тиара сможет уменьшить мои страдания?
Увы, этому не суждено было сбыться. Взглянув на витрину, я почувствовал себя несчастным вдвойне.
Бронированное стекло было вскрыто, я хорошо знал, как это делается. А вместо тиары… Вместо тиары лежал небольшой листок с коряво написанными буквами. Вероятно, послание королеве.
Я взял листок в руки – и понял, что ошибся. Как раз королева тут была явно ни при чем.
«Дорогой Вик! Прости, что так вышло, но в этой игре всегда побеждает сильнейший! Надеюсь, ты успеешь унести отсюда ноги».
Словно подтверждая озабоченность неизвестного автора, в залах ярко вспыхнул свет, и я мысленно записал себя в покойники. Но верить в это все же не хотелось, поэтому я сунул листок в карман и бросился бежать.
Быстрые ноги при моей профессии – отнюдь не лишняя роскошь. Именно поэтому я успел прицепить катушку со струной к поясной лебедке и протиснулся в окно как раз в тот момент, когда неподалеку раздались крики и топот множества ног.
Стоя одной ногой на подоконнике, я отшатнулся в сторону и прижался к стене – авось не заметят. Люди вообще от природы не слишком наблюдательны, и кому придет в голову заглянуть в этот маленький коридорчик, когда там, в залах, крадут королевские сокровища?
Так оно и получилось. Когда топот стих, я повернул рычажок управления лебедкой и под тихое пение привода медленно поплыл вверх, страстно надеясь на то, что меня не заметит сейчас какой-нибудь особо ретивый гвардеец. Ведь для того, чтобы получить новые погоны, ему достаточно всего лишь разок пальнуть из своей винтовки.
Труднее всего было перелезать через свес крыши, я и не думал, что мне придется преодолевать его в такой спешке. Теперь к трубе – отцепить струну, достать парашют. Накинуть лямки, застегнуть замок. Расправить купол…
Крики, прямо в глаза мне бьет луч прожектора. Но отступать поздно, я хватаюсь за стропы и бегу по крыше, стремясь поднять купол. Он расправляется удивительно медленно, краем глаза я вижу вспышки выстрелов. Пять метров до края, три… Отталкиваюсь, проваливаюсь вниз – и с радостью чувствую, как подхватывает меня черное крыло…
Лучи прожекторов все еще пытаются меня поймать, я круто поворачиваю в сторону, пытаюсь увернуться. Знаю, что теряю этим драгоценную высоту, но выбора у меня нет. Снова подламываю крыло, крутой поворот, лучи шарят где-то в стороне. Потеряли…
Тяну к заранее намеченному месту, ноги едва не цепляют соседние крыши. Еще немного – все, ушел! По крутой спирали скольжу вниз, у самой земли перевожу полет в горизонтальный и плавно касаюсь ногами земли. На то, чтобы собрать парашют, нет времени – отцепляю подвеску и бегу к стоящему чуть поодаль глайдеру с эмблемами королевских военно-воздушных сил. Строго говоря, это мой глайдер, я оставил его здесь этим вечером. Открываю дверь, прыгаю за штурвал. Рывком поднимаю машину и по-над крышами зданий увожу ее в сторону, туда, где не заметят меня чуткие радары. И лишь выбравшись из запретной зоны, перевожу дух…
* * *
Весь остаток ночи я посвятил заметанию следов. Прежде всего, содрал с глайдера наклейки ВВС и аккуратно замыл эти места, потом снял и уничтожил фальшивые номера. После чего забрался в другой глайдер – тот самый, из которого прыгал этой ночью, и стер из его памяти координаты замка Ее Величества и программу возвращения.
Теперь никто не докажет, что эти глайдеры вообще покидали мой гараж. Отпечатков я нигде не оставил – для этого существует специальная паста, ею смазывают руки при проведении разного рода деликатных операций. Что касается возможных видеозаписей моего посещения, ведь может быть и такое, то на этот счет я тоже был совершенно спокоен.
Пройдя в ванную, я включил свет и взглянул на себя в зеркало. Господи, ну и уродина! Смочив пальцы водой, просунул их под край маски и аккуратно стянул с себя личину. Бросив ее в утилизатор, с наслаждением умылся, затем вновь посмотрел на себя в зеркало. Ну вот, совсем другое дело…
Одежду и обувь тоже пришлось отправить в утилизатор – мало ли что. Береженого бог бережет. Правда, злополучную записку я все же спрятал в тайник, авось пригодится. После чего уже со спокойной душой отправился спать.
Проснулся я в начале девятого от громкого стука в дверь. Ломились основательно, без всякого намека на глупую деликатность. Открывая дверь, я уже без тени сомнения знал, кого увижу.
– Ты дома? – Капитан Моран явно был не в духе. И я догадывался, почему. – Где был этой ночью? – Он оттеснил меня увешанной орденами грудью и прошел в дом, его ненавидящий все живое взгляд внимательно обшаривал мое скромное жилище.
– Как где? – Я изобразил на лице недоумение, затем совершенно искренне зевнул, продемонстрировав капитану крепкие здоровые зубы. – Спал…
– Эти сказочки ты расскажешь своей маме, – капитан повернулся и пригвоздил меня взглядом к полу. – Где тиара?! – рявкнул он, от его крика зазвенели подвески моей венецианской люстры. Раритет, между прочим. Восемнадцатый век. Где-то ее до сих пор ищут.
– Капитан, что вы? – невинности моей физиономии могли позавидовать даже девственницы. – Какая тиара?
– Ее Величества королевы Анны! – Моран взял меня за ворот и приподнял. – И украл ее именно ты!
– Бог свидетель, капитан! – прохрипел я, воздев глаза к небу. – Я ведь давно завязал с этим. Я теперь честный человек и твердо встал на путь исправления. У меня и бумага есть…
– Ты лжец и мошенник! – снова рявкнул Моран. – Ты отсидел всего четыре месяца. Кому ты заплатил? Судье?!
– Господин капитан, как вы можете так говорить о нашем правосудии? Правосудие неподкупно…
– Молчать! – Капитан отпустил меня и нервным шагом стал мерить комнату, затем взглянул на своих подчиненных.
– А вы чего уставились? Марш вперед, обыскать все до последней нитки!
Подчиненные бросились обыскивать мою обитель. Что-что, а уж уборки мне это добавит.
– Послушай, Вик… – Моран явно решил зайти с другой стороны. – Давай договоримся: ты отдаешь мне тиару, а я, так и быть, отпущу тебя. А в отчете напишу, что преступник сбежал. Это твой шанс, Вик. Ты ведь не хочешь за решетку, правда?
– Правда, господин капитан, – я смотрел на Морана тепло и преданно. – Нет такого человека, который сам бы захотел за решетку. Хотя нет, вру. Был у нас один такой, некто Джонни Трясучка. Он задолжал Хромому Билли шесть тысяч кредов, а отдавать не хотел. Хромой Билли тогда уже совсем плох был, вот Джонни и решил отсидеться в камере. Думал, Билли помрет и платить не придется. Плюнул на портрет Ее Величества, да простит меня господин капитан за то, что я говорю о такой мерзости. Получил три месяца тюрьмы. Но его по ошибке поместили в чумной барак, там он подхватил какую-то заразу и помер. Что касается денег, то Хромой Билли их все равно получил, продав в анатомический музей бренные останки…
– Молчать! – взвизгнул Моран. – Не отдашь тиару, я тебя в тюрьме сгною!
– Господин капитан, не я это, – я с чувством стукнул себя в грудь и попытался пустить слезу. – Богом клянусь!
– Да кто, кроме тебя, мог забраться в охраняемый замок? – Моран снова понизил голос. – Кто?!
Признаюсь, я бы и сам хотел получить ответ на этот вопрос. Я по праву считал себя лучшим, и вот мне впервые утерли нос. Да еще так красиво – сперли мою тиару, а меня самого подставили Морану.
– Не знаю, господин капитан, – я виновато пожал плечами. – Но если мне что станет известно, то я тут же, как глубоко добропорядочный человек и преданный слуга Ее Величества, сообщу вам об этом. Надеюсь, благополучное раскрытие этого дела поможет вам наконец получить звание майора.
Капитан побагровел, я стал всерьез опасаться за его здоровье. Не хватало, чтобы его сейчас хватил удар. Тогда мне предъявят еще и обвинение в убийстве.
– Молчи, Вик. Лучше молчи… – прошипел Моран и сжал кулаки. Потом взглянул на своих подчиненных. – Ну что там?! Долго еще будете возиться?!
– Ничего нет, господин капитан! – подбежав к Морану, молоденький сержант вытянулся в струнку. – Прикажете продолжать обыск?
Капитан взглянул на сержанта, потом на меня – похоже, выбирал, кого из нас он убьет первым.
На наше с сержантом счастье, ему все-таки удалось взять себя в руки.
– Хватит… Все вон отсюда… А ты останься! – последние слова он адресовал уже мне. Пришлось подчиниться.
– Как скажете, господин капитан! – я с готовностью щелкнул босыми пятками и вытянулся перед Мораном. – Может, чашечку кофе?
Пальцы капитана сжались, но до убийства дело все же не дошло. Натужно сглотнув, он погрозил мне пальцем, повернулся и быстрым шагом вышел из дома. Я, разумеется, рванулся следом. Сорвав злость на некстати оказавшемся на его пути сержанте – тому достался крепкий подзатыльник, Моран забрался в глайдер, машина тут же поднялась в воздух. Мне оставалось лишь помахать ему вслед…
Отделавшись от Морана, я стал думать, кто именно мог подложить мне такую свинью. Да, недоброжелателей у меня хватало – но кто из них настолько опытен, чтобы стащить королевскую тиару у меня из-под носа? А кроме того, как он узнал о моих планах?
По всему выходило, что за мной следили, и довольно усердно, только в этом случае неизвестный доброжелатель мог догадаться о моих намерениях. Выходит, он все просчитал и опередил меня на какой-то час. Более того, в зале он наверняка оставил видеокамеру – во-первых, чтобы от души насладиться моим унижением, а во-вторых, чтобы в нужную минуту включить сигнализацию. Для этого совсем не нужно быть гением.
Итак, кто? Признаюсь, я не мог найти ответа на этот вопрос, ограничившись элементарными выводами: во-первых, это действительно мог быть мой недоброжелатель. А во-вторых, такую штуку вполне мог провернуть кто-нибудь из новеньких. Из тех юнцов, кому вечно хочется быть первым, кому покоя не дают чужие лавры. Каюсь, сам был таким. Кинуть Вика Самохвалова – это круто.
Я сидел и потягивал пиво после сытного завтрака, когда услышал у входной двери чьи-то грузные шаги. А потом и сама дверь рухнула под мощным ударом.
Сначала я решил, что это снова полиция. Но едва разглядев в дверном проеме очередного незваного посетителя, понял, что крупно ошибся. Уж лучше бы это была полиция…
Первым делом вошедший отшвырнул ногой стол, я едва успел подхватить бутылку с пивом. А потом я и сам отправился следом за столом и живописно расположился среди его обломков.
– Как поживаешь, Вик? – любезно осведомился вошедший. Пройдя мимо меня, открыл бар, взял бутылку пива, затем удобно расположился на диване. Сорвав с бутылки крышку – с его пальцами это было сущими пустяками – аккуратно влил в себя ее содержимое.
Потом послышался тихий стук каблучков, я поднял глаза и разглядел худосочную рыжую девицу. Нагнувшись, она с улыбкой посмотрела мне в глаза.
– Привет, Вик… Скучаешь?
Я неопределенно пожал плечами. Точнее, одним правым, левого после удара о стену я пока не чувствовал.
– А мы вот с Борюсиком решили навестить тебя. Дай, думаем, заглянем – может, Вик что-нибудь интересное расскажет?
Не дождавшись от меня ответа – говорить мне все еще было трудновато, она прошла к креслу и села, грациозно закинув ногу на ногу. Достала пачку дорогих контрабандных сигарет, не спеша закурила. Выпустив струйку дыма, с улыбкой взглянула на бугая.
– Боренька, поговори с ним…
Поднявшись с дивана, бугай подошел ко мне, нагнулся и сграбастал за шиворот. Проволок пару метров по полу и толкнул в соседнее с девицей кресло. Подтащив ногой стул, сел напротив меня.
– Дела у нас такие, Вик, – он дохнул на меня перегаром, это подействовало – мои мысли разом прояснились. – Слухи ходят, что тебе одна королевская побрякушка улыбнулась.
– В смысле, тиара? – уточнил я. – Вот и капитан Моран о ней спрашивал…
– Моран тупоголовый дурак, – усмехнулся Борюсик. – Ты ведь не отдал ему корону, правда? А то тебе сейчас будет больно.
То, что Борюсик назвал Морана дураком, в любой другой ситуации показалось бы мне смешным, они вполне стоили друг друга. Но в данной ситуации мне было совсем не до смеха – из тех, кто имел честь познакомиться с кулаками Борюсика, выживали немногие. Спорить с ним мне не хотелось, при его интеллекте это было бессмысленно, поэтому я взглянул на рыжеволосую Елену.
– Послушай, милая… Ну не брал я эту тиару, понимаешь? Не я это…
– Не свисти, Вик… – Леночка стряхнула пепел на пол и мило улыбнулась. – Если не ты, то кто?
– Да я сам не знаю. Сначала Моран приперся, теперь вы. Я спал всю эту ночь, понимаешь? Спал, как младенец.
– Не верю, Вик. Не верю… – улыбнувшись, Леночка кивнула Борюсику, тот поднялся со стула и горой навис надо мной, радостно потирая руки.
– У тебя еще есть время, Вик, – Леночка смотрела на меня с очаровательной улыбкой.
Эх, Леночка… А какие сладкие слова она мне когда-то шептала!
– Ну ладно, ладно… – я покорно взглянул на Борюсика. – У меня эта безделушка.
– Разумеется, у тебя, – согласилась Леночка. – И ты мне ее сейчас отдашь.
– Но ты меня отпустишь? – Я изобразил на лице заинтересованность.
– Разумеется, Вик. Разумеется…
То, как она произнесла эти слова, сразу расставило все на свои места. Сколько стоит тиара? В районе миллиона кредов, сумма более чем приличная. Заполучив тиару, они тут же меня прикончат. Разве что тиары у меня нет, хотя в моем случае это как раз ничего не меняло. Все равно итог один: Борюсик с Леночкой уходят, а мой труп со следами насильственной смерти ждет прихода полиции. Меня это никак не устраивало.
– Хорошо, хорошо… – я торопливо вытянул руку, останавливая Борюсика. – Договорились. Тиара у меня, в тайнике.
– Уже лучше, – кивнула Леночка. – Где тайник?
– Вон в том углу, под торшером. Я покажу… – Я попытался было подняться, но Борюсик небрежным толчком отправил меня назад в кресло.
– Сиди, Вик, и не дергайся… – Он прошел к торшеру, сдвинул его в сторону. – Тут ничего нет.
– Подцепи ножом плитку, – посоветовал я.
Борюсик так и сделал ‒ вынул из кармана выкидной нож и попытался вскрыть тайник. Пока он выворачивал плитку, я спокойно сидел в кресле, изображая полную заинтересованность в плодотворном сотрудничестве.
– Тяжелая… – ругнулся Борюсик, с трудом приподняв лезвием ножа плитку и подцепив ее своими толстыми пальцами. – Не мог легче сделать?
– Тяжелую не простукать, – пояснил я. – Не определишь, есть ли там пустота.
Под плиткой оказалась глубокая ниша, круто уходящая в сторону.
– Ну и где корона? – Борюсик с сомнением оглядел нишу. – Нет тут ничего…
– Давай я сам достану? – снова предложил я.
– Не пускай его, – Леночка встала и подошла к Борюсику. – Может, у него там пистолет спрятан?
– Да там она, там… – как можно более невинно произнес я. – Запусти руку поглубже и пошарь.
Вполголоса матюгаясь, Борюсик лег на пол, запустил руку в нишу. И взвыл от боли.
– Больно? – поинтересовался я, встав с кресла. Борюсик отчаянно дергался, пытаясь вытянуть руку, на лице Леночки проступил страх.
– Что у тебя… там? – спросила она, потихоньку пятясь к стене.
– Капкан. Антикварная вещь, между прочим. А вот здесь, – я подошел к стене и открыл другой тайник, – у меня пистолет.
Было забавно наблюдать, как меняется у Леночки выражение лица. Если сначала оно просто выражало страх, то теперь совершенно побелело.
– Вик, что ты… – она сделала робкую попытку улыбнуться. – Ты же не будешь стрелять, Вик? Мы же друзья…
– Друзья? – я усмехнулся. – Говорила бы проще: спали с тобой когда-то. Только ведь это когда было… А ну-ка, милая, сядь на пол. Вон там, рядом с Борюсиком.
Леночка покорно опустилась на пол. А ножки у нее все еще ничего…
– Отпусти меня! – голос Борюсика дрожал от злобы и боли. – Сейчас же, гнида, или я тебе все кости переломаю! Быстро!
Его пламенная речь не произвела на меня впечатления. Подумав, я поднял пистолет и аккуратно прострелил Борюсику ногу чуть повыше колена, он снова взвыл от боли. Леночка тихо заскулила.
– Может, еще что хочешь сказать? – поинтересовался я. – Так ты давай, не стесняйся.
Борюсик заскрежетал зубами, но промолчал. Уже лучше.
– Итак, что же мне с вами делать? – я демонстративно вздохнул. – Не спорю, было бы лучше вас пристрелить. Но потом надо возиться с трупами, прятать их – одна морока. Второй вариант: можно было бы вас отпустить. Да вот беда, Борюсик при первом же удобном случае размозжит мне голову. Так где же выход? А, милая? – я взглянул на Леночку. – Предложи что-нибудь.
Леночка молчала. Судя по всему, просто не верила, что я могу их отпустить. Ну еще бы, судят по себе.
– Хорошо, милая… – я присел рядом с Леночкой и внимательно посмотрел ей в глаза. – Так и быть, я тебя отпущу, и даже без всяких условий. Что касается Борюсика… – я взглянул на бугая и почесал затылок, – то отпущу и его, если он поклянется здоровьем своей матушки и дебилов-детушек не делать мне после этого гадостей. Идет, Борюсик?
Борюсик не ответил, сделав еще одну попытку вытянуть руку из капкана. Зря, этим капканом когда-то медведей ловили.
– Ну так как, Борюсик? Решай: или обещаешь оставить меня в покое, или твои детки станут сиротами.
Борюсик тяжело дышал, его лицо побагровело.
– Хорошо… – процедил он наконец сквозь зубы.
– Обещаешь меня не доставать? – уточнил я.
– Да, да! Обещаю! – Голос Борюсика напоминал рев разъяренного быка.
– Ну, тогда другое дело… – я подошел ближе, поднял валявшийся на полу нож. Подцепил им плитку в паре метров от Борюсика, запустил руку в отверстие и вытянул из него конец цепи. Упершись ногами в пол, изо всех сил потянул за цепь – Борюсик охнул и вытянул руку.
– Только и всего, – произнес я и бросил Борюсику нож. – Возьми, а то забудешь.
Борюсик прижал окровавленную руку к груди, левой ладонью зажал рану на ноге, его взгляд пылал злобой. Ничего, ему полезно походить пару недель в гипсе.
Я повернулся к Леночке. – Свободна, милая. И цени мою доброту… Ты тоже, – взглянув на Борюсика, я отошел в сторону и остановился у окна. – Счет за дверь пришлю позже.
Леночка медленно прошла к двери, не сводя с меня глаз – похоже, она все еще ожидала выстрела. Эх, милая, до чего же ты изменилась… Что касается Борюсика, то он поднял нож и похромал к выходу, при этом глаза его светились злобой. Наверняка ему не терпелось всадить в меня нож, но пистолет в моей руке не оставлял ему никаких шансов.
– Ничего, Вик… – тихо пробормотал он, выходя из дома. – Еще свидимся…
– Непременно, Борюсик. Непременно… – Я проводил его насмешливым взглядом, потом вышел из дома и с удовольствием проследил за тем, как Борюсик с Леночкой забираются в глайдер. Когда машина поднялась в воздух, мне снова осталось лишь помахать рукой…
Сказать, что я поверил Борюсику, значит расписаться в собственной глупости. Но что мне было делать? В женщин я не стреляю по определению – предпочитаю делить с ними постель. А застрелить Борюсика у себя дома, значит получить массу дополнительных хлопот. Даже затащить такого бугая в глайдер и то непросто, а уж куда-то его везти, рискуя нарваться на полицию… Нет уж, увольте. Как-нибудь в другой раз.
Вздохнув, я вернулся к двери, уныло осмотрел ее, потом побрел в гараж за инструментами. Но особого настроя на ремонт не было – глядишь, опять кто заявится…
* * *
Следующие четыре дня прошли в напряженных раздумьях – я пытался вычислить своего врага. Перебрал всех мыслимых и немыслимых, навел кое-какие справки – и все впустую. Газеты тем временем смаковали подробности похищения, в одной из них даже появился эффектный снимок – неизвестный фотограф запечатлел мой героического прыжок с крыши замка Ее Величества. Вышло довольно недурно. Мне даже стало завидно: я прыгал с крыши, а деньги за снимок получил фотограф. Может, потребовать свою часть комиссионных?
Утро очередного дня тоже началось вполне буднично: с треском рухнула залатанная на живую нитку дверь, в комнату ввалилась толпа вооруженных людей. Впрочем, это оказалась всего лишь полиция, возглавляемая моим добрым другом капитаном Мораном. Меня, разумеется, как следует приложили к полу, на руках защелкнулись «браслеты». Похоже, Моран все же решил повесить всех собак именно на меня.
Лежа на полу, я вывернул голову и взглянул на Морана. И даже попытался ему улыбнуться.
– Доброе утро, господин капитан. Вот уж не думал, что увижу вас так скоро.
– А я вот решил зайти… – капитан усмехнулся. К моему удивлению, он был сегодня в отличном настроении. К чему бы это?
– Я могу сесть в кресло? – спросил я. – А то как-то неудобно: я лежу, а вы стоите. С моей стороны это выглядит несколько невежливо.
– Можешь, Вик, – капитан снова благосклонно улыбнулся. – Посадите его на стул…
Меня усадили, два дюжих полисмена стали по бокам. Надо же, какие почести.
– Итак, господин капитан? – я взглянул на Морана, думая о том, не разрешит ли он мне глотнуть пива. – Вы хотели мне что-то сказать?
– Я? – капитан наигранно усмехнулся. – Нет, Вик. Это ты мне должен кое-что рассказать.
– Если вы о тиаре… – начал было я, но капитан вежливо прервал меня.
– Нет, Вик, нет… Забудем пока о тиаре. Расскажи-ка мне лучше об украденных картинах. – В глазах Морана читалось торжество.
Мне стало немножко не по себе.
– Картины? – переспросил я. – Какие?
– Те, что ты взял этой ночью в Национальной Галерее… – Моран достал из кармана листок, вчитался в строки. – Гоген, Вермеер, Ван Гог, две картины Пикассо и один Тициан. Надеюсь, с ними ничего не случилось?
Итак, этой ночью обокрали Национальную Галерею – жаль, что с утра я не посмотрел видео. И они, разумеется, снова взялись за меня.
На душе полегчало – уж там-то на этот раз меня действительно не было, теперь меня голыми руками не возьмешь.
– Господин капитан, что вы… – я хотел было возмущенно развести руками, но помешали наручники. – Я же говорил вам, что больше такими делами не занимаюсь.
– Брось, Вик, – капитан снова улыбнулся. – Мы нашли твои отпечатки пальцев.
Я усмехнулся. – Чушь, господин капитан. Этого просто не может быть. Вы ошиблись.
– Хватит, Вик… – капитан поморщился. Похоже, мое нежелание взять на себя вину начало его раздражать. – На этот раз все точно. Экспертизу проводил Голдман, отпечатки действительно твои. Надеюсь, Голдману ты доверяешь?
– Доверяю, господин капитан. Только все равно меня там не было.
– У нас даже есть кадры видеозаписи, – сказал Моран. – Ты обманул шесть видеокамер, но седьмая тебя все-таки поймала. Твое личико получилось вполне отчетливым. Так что давай договоримся: ты отдаешь картины, а я, со своей стороны, обещаю поговорить с судьей. Думаю, он даст тебе не больше двадцати лет. – Моран удовлетворенно усмехнулся.
Дело принимало дурной оборот – похоже, мой неизвестный друг снова меня подставил, на этот раз весьма основательно. Видеозапись, отпечатки пальцев… Сработано профессионально. И какой судья теперь поверит в мою невиновность? Особенно, учитывая мой послужной список.
Тем не менее, признавать себя виновным я не собирался.
– И все равно я не виновен, господин капитан. Меня подставили.
– Жаль, Вик… – Моран демонстративно вздохнул. – Я надеялся договориться с тобой по-хорошему. Начинайте обыск… – Он кивнул стоявшим рядом с ним полисменам.
– Бог в помощь… – хмыкнул я. – И постарайтесь ничего не сломать.
Обыск длился от силы пять минут. Потом из моей спальни вышли два полисмена и положили на стол три картины. Я взглянул на них – и понял, что пропал.
– Вот и все, Вик, – голос капитана задрожал от радости. – Кстати, где еще три?
Я молчал, лихорадочно обдумывая ситуацию. Итак, отпираться бесполезно, все улики налицо. Ладно бы, видеозапись и отпечатки, это еще полбеды. Но вот передо мной лежат Пикассо, Ван Гог и Вермеер. Гениальные древние шедевры, и все три найдены в моем доме. Дальнейший расклад событий просчитать нетрудно – через какой-то час я окажусь за решеткой, и несколько откормленных полисменов будут регулярно обрабатывать мои бока кулаками, пытаясь этим примитивным, но действенным способом вернуть недостающие картины.
Наскоро обмозговав ситуацию, я пришел к однозначному выводу: надо сдаваться.
– Ладно, господин капитан, – сказал я, уныло опустив голову. – Ваша взяла…
– Ну наконец-то, – капитан радостно потер ладони. – Итак, где картины?
– Тут, рядом, – я неопределенно мотнул головой. – Я показывал их покупателю.
– Рядом – это где?
– Я покажу… – произнес я совершенно убитым голосом. – Да, и еще – тиара тоже там…
– Вик, ты начинаешь мне нравиться, – капитан даже крякнул от удовольствия. – Вставай, покажешь, где это.
– Да, господин капитан, – я покорно кивнул. – Но вы обещаете поговорить с судьей?
– Я подумаю над этим, – капитан был явно доволен собой. – Пошли.
– А наручники можно снять? Здесь ведь соседи, а я в наручниках. Что будет с моей репутацией?
Капитан засмеялся. – А она у тебя есть?
– Разумеется, господин капитан. В их глазах я до сих пор честный добропорядочный гражданин, – я вытянул руки с наручниками. – Снимите, господин капитан, у меня здесь девушка рядом живет. Может, она мне еще передачи в тюрьму носить будет…
Мое лицо выражало искреннее раскаяние. Взглянув на меня, капитан благосклонно кивнул. – Хорошо, Вик. Но учти, если что… – Моран демонстративно похлопал по кобуре и усмехнулся. – В общем, ты меня понимаешь.
– Так точно, господин капитан…
Мы вышли на улицу, я даже почувствовал некоторую гордость – как-никак, в данный момент меня опекали одиннадцать сотрудников полиции. Похоже, я постепенно становлюсь важной персоной.
На улице было тепло и солнечно, я с удовольствием смотрел на яркое голубое небо. Моран шел рядом, напевая какую-то песенку. Судя по всему, он уже считал себя майором, но я почему-то не разделял его оптимизма.
Сопровождаемый почетным эскортом, я наконец-то добрался до набережной. По каналу плыли стилизованные под старину прогулочные лодки, в небе парили чайки. Очень хорошо…
– Уже близко, господин капитан, – обнадежил я Морана. – Немного осталось.
Так оно и было – я шел вдоль канала, пока не добрался до знакомой мне выщербленной бетонной плиты. После чего, ненавязчиво оглянувшись по сторонам, прыгнул в воду…
О том, что происходило наверху, я мог только догадываться – погрузившись метра на четыре, я разглядел-таки темный контур интересовавшей меня трубы. Склизкая, покрытая водорослями, она производила довольно мрачное впечатление, но меня это не слишком беспокоило. Добравшись до среза трубы, я быстро заплыл внутрь и стал уверенно пробираться вперед, благо дорога была мне знакома. Подыскивать такие места довольно трудно, на это уходят недели и месяцы. И все ради тех редких случаев, когда подобные заготовки спасают тебе жизнь.
Вынырнул я примерно через минуту – в узком колодце, почти доверху заполненном водой. С опаской посмотрел на крышку колодца над головой – если копы хоть немного соображают, то обязательно проверят этот колодец.
Они не проверили – отдышавшись, я нырнул снова. На этот раз плыть пришлось дольше, но дорога была более удобной, я плыл по заполненному водой каменному тоннелю. Пришлось миновать метров пятнадцать, пока уровень воды в тоннеле не понизился и я не смог всплыть и глотнуть воздуха. Чем дальше я плыл, тем меньше становилось воды – тоннель поднимался в гору – пока, наконец, мои ноги не коснулись дна.
Остальное было уже совсем просто, если не считать того, что идти пришлось в полной темноте. Добравшись до нужного мне отвода ливневой канализации, я свернул в узкий каменный коридор, чтобы через две сотни метров выбраться через колодец в подвале одного из высотных домов.
Здесь, среди изъеденного крысами хлама, в небольшом металлическом ящике я хранил «спасательный комплект» – чистую одежду, обувь, кредитную карточку, новые документы и прочие полезные мелочи. Правда, чтобы добраться до ящика, пришлось как следует поработать – растащить прикрывавшую его гору всякой рухляди. Откопав наконец ящик, я выволок его поближе к зарешеченному окошку – из него лился яркий солнечный свет. И уже не спеша смог переодеться…
В подвале я провел больше часа, дожидаясь, пока высохнут волосы. Потом оглядел себя в маленькое зеркальце – ничего, вполне нормально. Напоследок, прежде чем уйти, как следует полил себя дезодорантом – откровенно говоря, после путешествия по канализации пахло от меня не слишком приятно.
Я вышел из многоэтажки через парадные двери, снова чувствуя себя человеком. На мне была чистая одежда, начищенная до блеска обувь, я смотрел на мир сквозь старомодные очки – сейчас они снова были в моде – и мог ничего не опасаться. Поймав такси, назвал адрес скромной гостиницы на окраине города. Добрался я до нее вполне нормально, если не считать того, что водитель то и дело подозрительно морщил нос. Однако щедрые чаевые наверняка окупили его страдания.
Номер я взял довольно скромный, из тех, что обычно снимают в командировках служащие небольших компаний. Мои новые документы не вызвали у администратора гостиницы никаких вопросов, и уже через четверть часа я наконец-то с наслаждением окунулся в полную горячей воды ванну…
Утром следующего дня я отправился в одну из контор по продаже недвижимости и подобрал с десяток адресов. Объехав три из них, нашел вполне подходящий вариант – небольшой домик на окраине, с гаражом и посадочной площадкой, в паре минут ходьбы остановка общественного транспорта. Заплатив за два месяца вперед, тут же получил ключи от дома. Обстановка в новой резиденции была довольно скромной, но пока меня это вполне устраивало.
Итак, проблема с жильем была решена, теперь мне нужен был глайдер – как-то не привык я ходить пешком. Подходящая машина нашлась в одной из контор, торгующих подержанными глайдерами. Уладив проблемы с регистрацией и обязательной страховкой, я уже со спокойной душой вернулся домой.
Весь остаток дня я размышлял о том, что и как мне делать дальше. Положим, от полиции я спрятался – как, к слову, и от своего удивительно ловкого доброжелателя. Сейчас он тоже рвет и мечет, понимая, что я в очередной раз ускользнул из тщательно расставленных сетей. Правда, надо отдать ему должное, жизнь он мне подпортил изрядно. Только-только мне удалось легализоваться, я потратил массу денег на взятки судьям и прокурорам, отсидел четыре месяца – и все впустую. Нет больше Вика Самохвалова, он чудесным образом превратился в Мишеля Валуа.
Все это так, но что мне делать? Как вычислить доставшего уже меня Невидимку? Чем больше я думал, тем лучше понимал: без некоторой помощи мне никак не обойтись…
Утром я купил новый линком – моя трубка, увы, осталась дома. Оплатив услуги телефонной компании за месяц вперед, вернулся домой, уселся в кресло и с замиранием сердца набрал нужный номер.
Ответили почти сразу. Услышав тихий спокойный голос, я повеселел.
– Привет элите… – похоже, мне действительно повезло. – Ты сейчас сильно занят?
– Для тебя я всегда свободен, – спокойно ответил Кирилл. Он знал, что я никогда не буду беспокоить его по пустякам. – Приедешь сам, или приехать мне?
– Лучше приезжай ты. В два часа дня, на двадцать восьмой парковке. Серый «Ураган», номер восемьсот двенадцать сто сорок два.
– С собой что-нибудь брать? – В голосе Кирилла проскользнул профессиональный интерес.
– Да. По полному разряду.
– Ясно… Ладно, до встречи…
– Жду…
Гудок отбоя, я спрятал трубку линкома в карман и улыбнулся. Сколько я не видел Кирилла? Месяца два, все это время он где-то пропадал. Если мне не сможет помочь он, то не поможет никто.
Как обычно, Кирилл появился секунд за пятнадцать до назначенного срока – ох уж эти мне профи. Спокойно подошел к моему глайдеру, держа в руках свой любимый серый кейс. Я гостеприимно распахнул дверь.
– Привет, бродяга… – Кирилл протянул мне руку.
– Привет, Кирилл… ‒ подождав, пока он пристегнет ремень и закроет дверь, я поднял машину в воздух.
За прошедшие месяцы Кирилл ничуть не изменился. Все те же смеющиеся серые глаза, та же улыбка. Да и одет, как всегда, с иголочки. Безукоризненный костюм – наверняка сшит на заказ, умопомрачительный галстук, изящные замшевые штиблеты. Дополняли гардероб дорогие часы и модные солнечные очки.
– Наслышан о тебе, – сказал Кирилл, взглянув на меня с едва заметной улыбкой. – Даже фото твое в газете видел. Задницу не прострелили?
– Могли, – я неопределенно пожал плечами. – Хотя я опоздал, тиару украли до меня.
– Даже так? – в глазах Кирилла мелькнуло удивление. – И кто же тот бедолага?
– Не знаю, Кирилл. Думал, случайность, глупая шутка. А вчера он меня совсем достал. Про Национальную Галерею слышал?
– Краем уха, – Кирилл кивнул.
– Ну вот… Вчера утром ко мне заявился Моран, я ни сном ни духом. Начали они обыск – и нашли у меня три картины. В галерее мои отпечатки пальцев, на камере мой фейс. Пришлось откланяться.
– Занятно… – Кирилл усмехнулся. – Даже зацепок нет, кто это?
– Никаких. Но ясно, что кто-то меня крупно невзлюбил.
– И что хочешь делать?
– Не знаю, Кирилл. Потому и позвал тебя, одному мне не выкрутиться.
– Ты бы мог просто уехать. – Кирилл пожал плечами.
– Мог бы, – я утвердительно кивнул. – Но не мог же я лишить тебя такой занятной головоломки.
Кирилл улыбнулся. Это была его слабость – искать решения неразрешимых проблем.
– Ушел чисто? – Он снова взглянул на меня. – Не вычислят?
– Обижаешь. Мне ведь не десять лет.
– Это я так, к слову… – Кирилл задумался. И молчал до самого приземления. Я знал, что в такие минуты ему лучше не мешать.
Дома он внимательно осмотрел мою скромную обитель. Проверил окна, чердак, тщательно изучил все двери. Обошел вокруг дома. Это было одно из его основных правил – учитывать любые мелочи. Наконец он закончил осмотр, и мы удобно расположились за столиком в гостиной. Вечер обещал быть длинным, поэтому я заранее запасся пивом.
– Итак, – начал Кирилл, – некий тип пытается испортить тебе жизнь. Мы не знаем, кто он, а потому окрестим его Джо, для удобства. Два раза этот Джо пытался тебя подставить, во многом ему это удалось. Главный вопрос для тебя сейчас звучит так: оставит Джо свои попытки, или захочет добить тебя окончательно. Твое мнение?
– Он весьма настойчив и умен, – я поудобнее устроился в кресле. – У него блестящая техника. Не думаю, что он остановится.
– Я решил так же, – Кирилл кивнул. – Итак, Джо попытается до тебя добраться. Что ему нужно знать, чтобы сделать это?
– Не знаю, – я пожал плечами. – Для начала найти меня.
– Именно. А для этого он должен очень хорошо изучить тебя, должен до мелочей знать твою психологию, твой стиль мышления. Было у него время, чтобы узнать все это?
– Вполне.
– Согласен, – Кирилл полез в карман и достал свою знаменитую трубку, я болезненно поморщился – боже, опять… Но приходилось терпеть.
Закурив, Кирилл с наслаждением выпустил к потолку облачко дыма и снова взглянул на меня. – Будем считать, что он изучил тебя досконально. И первый вопрос, на который он, как мне кажется, уже ответил, звучит так: что ты будешь делать, сбежав от полиции? Уедешь? Заляжешь на дно? Или попытаешься его вычислить?
– Разумеется, попытаюсь его вычислить.
– Верно. Получается, Джо уже знает, что ты не сбежал и находишься здесь, в городе. Согласись, что круг его поисков уже сузился… – Кирилл снова глотнул дыма.
– Ему будет сложно меня найти. Один из семнадцати миллионов – иголка в сене.
– Да, – согласился Кирилл. – Если искать глупо, бессистемно. Но мы ведь исходим из того, что Джо умен и отлично знает твою психологию. Поэтому давай попробуем проследить за ходом его рассуждений. Итак, ты сбежал от полиции. Куда ты можешь пойти?
– К друзьям, в гостиницу… Да куда угодно.
– Ты одиночка, Вик, друзей у тебя нет. Или почти нет, – Кирилл мягко улыбнулся. – Многих из них знает полиция, поэтому к ним ты не пойдешь в любом случае. Снять дом сразу проблематично, на это надо затратить какое-то время. К тому же для этого нужны новые документы. Джо понимает, что с документами у тебя проблем не возникнет, но на все нужно время. Итак, время идет, ты усталый и голодный, тебя ищут. Выбор невелик: добыв документы, ты обязательно вечером снимешь гостиничный номер. Девять к одному, что ты поступишь именно так – это с точки зрения Джо.
– Ну и что? – возразил я. – Что это ему дает? Гостиниц сотни, постояльцев десятки тысяч. А мое новое имя он все равно не знает. Все та же иголка в стоге сена.
– Да, – Кирилл кивнул. – Но ведь мы исходим из того, что он умен. Такой вопрос: где расположены большинство гостиниц?
– Ну… в центральных районах.
– Правильно. Ты делаешь успехи… – Кирилл с усмешкой кивнул, иногда он был совершенно невыносим. – Но станет ли человек в твоем положении останавливаться в центре, где полно полицейских, где в фойе престижных отелей всегда есть видеокамеры? – Кирилл затянулся, вынул трубку изо рта и вопросительно взглянул на меня. – Правильно, не станет. Итак, мы вместе с Джо можем выкинуть все центральные гостиницы. Петля сжимается, мой дорогой Вик.
– И все равно остается несколько десятков гостиниц. Ему не найти меня.
– Он так не думает, – улыбнувшись, Кирилл снова запыхтел трубкой. – Ведь его интересуют не только гостиницы. Джо знает, что в гостинице ты проживешь сутки, максимум двое, пока не подберешь себе жилье. Таким образом, мы переходим к следующему вопросу: какое именно жилье ты предпочитаешь? Возьмешь ли ты квартиру?
– Никогда, – я покачал головой. – Я люблю, когда глайдер под боком, а рядом нет навязчивых соседей.
– Правильно, – Кирилл кивнул. – И Джо думает так же. Итак, он знает, что ты будешь подбирать себе небольшой дом. А где ты его будешь искать?
– На окраине… – подтвердил я уже довольно убитым голосом. Судя по всему, я спрятался не так хорошо, как бы мне того хотелось.
– Именно. Сколько компаний занимается в городе недвижимостью?
– Десятка три, – я неуверенно пожал плечами.
– Но большинство из них в центре? – уточнил Кирилл. – И в них ты, опять же, не пойдешь. Остаются несколько небольших фирм на окраинах города.
– Да, но все равно жилье снимают десятки человек. Как Джо сможет вычислить меня?
– Сможет, Вик. Он просто соберет недостающие части головоломки. Ты глайдер покупал?
– Да…
– И линком у тебя, судя по всему, новый? – в глазах Кирилла появилась усмешка. – А теперь скажи мне, что объединяет все это воедино?
– Я и объединяю…
– Правильно, Вик. Твое новое имя. Итак, наш умница Джо имеет с десяток гостиниц, несколько фирм по продаже недвижимости, две-три торгующих глайдерами компании и примерно столько же компаний связи. Теперь ему остается просмотреть базы данных этих фирм и найти в них одно общее имя. И как ты считаешь, это сложно?
– Нет. Пара дней работы, и то от силы.
– Именно. У Джо, судя по всему, неплохая квалификация, может быть, ему даже кто-то помогает, такую возможность тоже нельзя выпускать из виду. Другими словами, он вполне может вскрыть базы данных этих фирм и найти нужное ему имя. Таким образом, сейчас он уже может знать твое новое имя и твой новый адрес.
Кирилл сидел, довольно попыхивая трубкой. Я тоже молчал, размышляя о том, насколько верны его рассуждения. И через пару минут вынужден был с ним согласиться.
– Ты прав, Кирилл, – я со вздохом кивнул. – Выходит, Джо вполне мог меня вычислить. Теперь это кажется мне совсем простым делом.
– Очень многие задачи на деле гораздо проще, чем кажутся.
– Хорошо, Кирилл, но как мне тогда быть?
– Это зависит от того, какой результат тебе нужен. Ты, например, можешь сейчас уехать отсюда, взять другие документы – уверен, у тебя они есть. Потом ты можешь запутать следы, учитывая ход наших предыдущих рассуждений.
– И Джо меня потеряет?
– Вероятно. По крайней мере, на время. Но тогда вы окажетесь в патовой ситуации. Ни тебе, ни ему она ничего не дает.
Кирилл был прав. И я, в конце концов, не собирался прятаться вечно. Все, что я хотел, это вычислить своего врага и по возможности с ним поквитаться.
– Другими словами, – продолжил тем временем Кирилл, – простое бегство тебе ничего не дает. А значит, мы должны просчитать дальнейшие действия Джо. Попробуй сделать это сам.
– Если он знает, где я прячусь, то может просто сдать меня полиции. Второй раз они меня не упустят.
– Может, – согласился Кирилл. – Но вот принесет ли ему это чувство удовлетворения?
– Не знаю, – я покачал головой. – Слишком это просто.
– Именно… – Кирилл снова выпустил к потолку облачко дыма. – Этот человек игрок, Вик. Ему мало тебя просто раздавить, он хочет это сделать красиво. И знаешь, я начинаю его уважать.
Добиться уважения Кирилла – это что-то. Мне на это потребовался не один год.
– Тогда что он может сделать? – я неуверенно пожал плечами. – Повесит на меня очередную кражу?
– Вряд ли. Этот человек не будет повторяться, наверняка он придумает что-нибудь новенькое. В любом случае, бояться тебе пока нечего. Джо не станет стрелять в тебя из-за угла или сдавать тебя копам.
– А если ты ошибаешься? – у меня все еще не было полной уверенности в рассуждениях Кирилла.
– Стрелять он в тебя не станет, – с нажимом повторил Кирилл. – А если вдруг и сдаст тебя копам, то я тебя вытащу. В общем, можешь пока спать спокойно. Ну, а над тем, что делать с твоим неизвестным другом, – Кирилл взглянул на меня с улыбкой, – мы еще подумаем…
* * *
Я знал Кирилла уже лет пять. Он не любил распространяться о своем прошлом, по обрывочным фразам я сделал вывод, что раньше он работал в какой-то серьезной конторе, затем порвал с ней и ушел на вольные хлеба. Уверен, при его талантах он вполне бы мог найти себе новую работу в какой-нибудь престижной фирме, и все же предпочел работать в одиночку, промышляя в основном промышленным и коммерческим шпионажем. Как он когда-то мне сказал, ему осточертело выполнять указания разных идиотов.
Его технические навыки, с моей точки зрения, были феноменальны, острый аналитический ум позволял достигать результата в таких делах, за которые никто другой не хотел браться. Мне приходилось пару раз с ним работать, и я смог в полной мере оценить его профессионализм. Самой удивительной чертой Кирилла было то, что собственно деньги никогда не стояли для него на первом месте. Его привлекало действие, привлекала игра как таковая. Ну а то, что работа эта хорошо оплачивалась, просто делало ее еще приятнее.
Я познакомился с Кириллом случайно, практически на рабочем месте. Так уж получилось, что я охотился за одной редкой картиной – тоже, между прочим, краденой, и нашел ее в спальне одного финансового магната. Что касается Кирилла, то он хотел установить в этой спальне свои хитроумные электронные штучки. Там мы и встретились в один чудесный солнечный день, благо хозяин загорал на пляже с очередной любовницей. До стрельбы дело не дошло – приятно все-таки иметь дело с интеллигентным человеком. Мы мило пообщались, Кирилл убедил меня пока не трогать картину – это всполошило бы хозяина. В итоге картину я все-таки получил, Кирилл собрал интересующие его сведения. С этого и началась наша дружба.
История с невидимкой Джо его явно заинтриговала. Договорились мы о следующем: я живу привычной жизнью, планирую очередную операцию по изъятию музейных ценностей, по мере сил разыскиваю Джо. Что касается Кирилла, то он решил наблюдать за мной и моим домом, в полной уверенности, что таинственный Джо себя обязательно как-нибудь проявит. Кирилл даже снял квартиру в доме неподалеку и теперь имел возможность непосредственно наблюдать за моей резиденцией. По сути, все это напоминало обычную ловлю на живца.
Наше общение мы с Кириллом свели к минимуму, ограничившись электронной почтой – Джо не должен был знать о его существовании. Так и получилось, что я зажил простой нормальной жизнью, демонстрируя Джо – если он все-таки вычислил меня – полную уверенность в своей неуязвимости. Я посещал выставки и библиотеки, музеи и картинные галереи. Посещал не просто так – в конце концов, это часть моей работы. Меня с детства тянуло к прекрасному…
Особенно заинтересовал меня музей Древнего Искусства. В нем было много как откровенного хлама, так и весьма неплохих вещиц. Но в подлинный трепет меня привело золото скифов – был когда-то на Земле такой народ. Я глядел на завораживающие взгляд изысканные вещицы – и не находил себе места. Посетив музей три раза, я понял: эти вещи созданы для меня.
За все это время я ни разу не ощутил за собой слежки – как бы то ни было, в этих делах у меня был кое-какой опыт. Судя по всему, Кирилл все же переоценил способности таинственного невидимки. Именно поэтому, а также под впечатлением от теплого блеска золотых вещиц, я начал подготовку к операции.
Говоря откровенно, я никогда не любил музеи. Ведь что такое музей, как не кладбище произведений искусства? Множество бесценных шедевров пылятся в запасниках, имея весьма призрачные надежды увидеть белый свет. Полотна стареют, портятся. Их реставрируют, потом снова отправляют в запасники. В итоге многие картины умирают, так и не ощутив на себя взгляда истинного ценителя. И так происходит не только с картинами – словно огромные пылесосы вбирают в себя музеи шедевры человеческого гения. Возьмите любой раритет, находящийся в частной коллекции – я могу утверждать, что рано или поздно он окончит свою жизнь в запасниках какого-нибудь музея. Музеи выкачивают у людей все редкое и ценное, аккумулируют сотни и тысячи одинаковых предметов, что особенно наглядно проявляется в области нумизматики. Ну зачем, зачем музею сотни одинаковых монет? Зачем копить их, превращая со временем вполне обычную монету в коллекционную редкость? Да и как ей не быть редкостью, когда большая часть подобных монет уже осела в фондах музеев?
Мой лозунг звучит так: искусство – в массы! И пока музеи не дают добропорядочным гражданам возможности приобретать у них – а точнее, вызволять из плена, произведения искусства, я буду вносить свою посильную лепту в этот процесс.
Для того чтобы взять из музея понравившуюся вещицу, надо знать несколько простых правил.
Правило первое: никогда не говорите, что ту или иную вещь нельзя… спасти (будем говорить именно так), как бы сильно ее не охраняли. Музеи грабят довольно редко, это развращает охрану, усыпляет ее бдительность. А потому ваши шансы на успех значительно возрастают.
Правило второе: не бойтесь технических штучек, на которые глупые хозяева музеев возлагают такие большие надежды. Нет такой системы охраны, которую нельзя было бы обмануть, для этого надо всего лишь иметь смекалку и определенные технические навыки. В крайнем случае, всегда есть обходные пути. Не пускают в двери – зайдем в окно. И наоборот.
Правило третье: избегайте сложных путей, они оправданы лишь там, где по-другому не получается. Почему я спускался на парашюте, пытаясь умыкнуть тиару? Исключительно потому, что по-другому в замок Ее Величества попасть было невозможно. Точнее, существовал еще один путь, подземный, но я не люблю подземелий, предпочитая им свежий воздух. А вот мой добрый друг Джо, судя по всему, пришел в замок Ее Величества именно из-под земли. Но я отвлекся…
Правило четвертое: работайте в одиночку. Порой это неудобно, зато безопасно. То, что знают двое, знают все. Кончается это обычно приходом полиции. Есть и еще одна проблема: многие компаньоны, отхватив вместе с вами жирный куш, тут же теряют всякое желание им делиться. Этот вариант обычно заканчивается стрельбой и поножовщиной, а в окончательном варианте – неопознанными трупами в реках и канализационных коллекторах.
Правило пятое: пытаясь куда-то залезть, подумайте о том, как будете выбираться. «Авось повезет» – тоже метод, но следование ему обычно оканчивается на тюремных нарах. Именно поэтому продумывайте все до мелочей, учитывая возможные непредвиденные обстоятельства. Известное правило – «береженого бог бережет, а не береженого конвой стережет», в данном случае вполне актуально.
И, наконец, правило шестое: никакие сокровища не стоят человеческой жизни. Именно поэтому по возможности бережно обращайтесь с охранниками, полисменами и прочими государевыми людьми, с кем вам, возможно, предстоит повстречаться на пути к заветному шедевру. Не спорю, стрельба – весьма эффективный способ решения проблем. Но в нашем случае он совершенно неуместен. Именно поэтому любой уважающий себя ценитель прекрасного должен уметь тихо и быстро угомонить любого охранника, не причинив ему тяжких телесных повреждений. Будем взаимно вежливы…
Музей Древнего Искусства занимал три первых этажа большого старинного особняка. Сообщив Кириллу о том, что подходящий объект найден – для этого я воспользовался созданной Кириллом шифровальной программой, я еще три часа просидел за терминалом компьютера, разыскивая план интересующего меня здания. В итоге я получил на восьми листах распечатки всех этажей, включая подвальные помещения.
Система охраны музея удостоилась моего отдельного посещения. Она оказалась довольно изысканной, но особых проблем не сулила. Беда большинства музеев в том, что они чересчур доверяют электронике. Будь я смотрителем музея, то просто бы завел с десяток собак, было бы куда надежнее.
Прошло еще три дня, прежде чем в моей гениальной голове окончательно созрел план спасения скифского золота. Вряд ли я унесу все – тяжеловато, но несколько наиболее любопытных экспонатов осилю. В частности, меня очень заинтересовала массивная золотая маска.
Впрочем, вечером мой энтузиазм несколько поубавился. Расшифровав очередное сообщение Кирилла, я лег на кровать и задумался.
За мной следили, теперь у Кирилла в этом не было никаких сомнений. Следили тщательно и аккуратно, мой друг с трудом сумел вычислить следившего. Им оказалась… весьма пожилая женщина. Она два раза была со мной в музее, потом Кирилл видел ее около моего дома. Судя по всему, это был весьма искусный камуфляж, и под личиной пожилой дамы скрывался достаточно молодой человек. Такой вывод Кирилл сделал, украдкой наблюдая за женщиной. Следить за ней дальше он не стал, Джо мог почувствовать слежку. А в том, что это именно он, у Кирилла не было никаких сомнений.
Мы встретились с ним в среду, в начале шестого дня. Перед этим я почти двадцать минут мотался над городом, и лишь убедившись, что за мной действительно никто не следит, отправился в условленное место.
Кирилла я подобрал на одной из остановок. Он вышел из толпы, забрался в глайдер, я тут же поднял машину в воздух.
Всю дорогу мы молчали, Джо вполне мог установить в машине «жучки». Минут через десять, когда городские строения внизу сменились зеленым ковром леса, я повел машину на посадку.
Приземлились мы на одной из лесных полян. Выключив двигатель, я взглянул на Кирилла и выбрался из машины. Кирилл, открыв свой заветный чемоданчик, стал колдовать над глайдером. Это заняло у него минут пять, потом он подошел ко мне, держа в руках тонкий усик детектора. Внимательно проверив мою одежду, указал на пуговицу пиджака. Ай да Джо…
Я снял пиджак и аккуратно положил его на сиденье, потом включил в глайдере музыку. Еще раз проверив меня, Кирилл удовлетворенно кивнул и сложил свои инструменты. После чего мы неторопливо пошли по узкой лесной тропинке.
– Этот Джо нравится мне все больше и больше, – сказал Кирилл, когда мы отошли от машины на достаточное расстояние. – Два «жучка» в машине, один в пуговице костюма. Похоже, он тебя ни во что не ставит. – Кирилл усмехнулся.
Я нахмурился, мне было совсем не до смеха. Положим, натолкать «жучков» в глайдер может едва ли не каждый, тут особого ума не требуется. Но подменить пуговицу на моем костюме… Выходит, Джо минимум раз навещал меня ночью, пока я спал, другой возможности добраться до моего костюма у него не было. Я спал, а этот гад бродил у меня по комнатам!
Приходилось признать: профессионализм Джо не только не уступал моему, но и, вполне возможно, даже превосходил его.
Кирилл хорошо понимал мои чувства. – Ничего, Вик, мы его достанем. Он потерял чувство меры, уверовал в свою безнаказанность. Это его погубит.
Кирилл был прав. Опаснее всего наша профессия для новичков и, как ни странно, для самых опытных профессионалов. Новичок делает ошибки по незнанию и по глупости. Профессионал ошибается, уверовав в свою непогрешимость. Он начинает рисковать, ходит по лезвию ножа. Обычно это заканчивается крахом. Наш друг Джо пошел именно по этому пути.
– Думаю, он уже знает о твоей затее, – продолжил Кирилл. – И попытается устроить тебе очередную гадость. Вопрос в том, что именно он задумал.
– Возможно, вариант с тиарой, – я пожал плечами. – Украдет золото до того, как я попаду в музей. Чтобы снова оставить меня в дураках.
– Не думаю, – Кирилл покачал головой. – Это уже было. И знаешь, я пришел к выводу, что там, в замке, он сознательно оставил тебе шанс на побег. Ну представь: тебя поймали, тиары нет. Обыщут весь замок, ничего не найдут. В любом случае придут к выводу, что был второй человек. Но ты убежал, теперь все считают, что тиару украл именно ты. К тому же не забудь, ты сам признался в этом Морану. Итог: тиара у Джо, а виноват ты. Думаю, Джо и в этом случае попытается сделать что-то подобное – пусть не по содержанию, но по смыслу. Он хочет унизить тебя, Вик, хочет доказать свое превосходство.
– Хорошо, но тогда как он может мне помешать? Что он придумает на этот раз?
– Не знаю, Вик, – Кирилл улыбнулся. – Этот человек очень умен и глубоко просчитывает ситуацию. Я могу предполагать, что сделает Джо, но не могу гарантировать, что все именно так и будет. Не знаю, согласишься ли ты играть на такой зыбкой основе.
– Хорошо, я не возражаю. Итак, что он может сделать?
– Я думаю, он все же сдаст тебя полиции. Попытается сделать так, чтобы тебя взяли с поличным.
– И что мне делать?
– Сдаться самому.
– Что? – Я решил, что ослышался.
– Тебе надо сдаться самому.
– Но они меня тут же упекут за решетку!
– Нет, если все сделать по уму.
Похоже, у Кирилла был какой-то план.
– Я слушаю.
– Ты свяжешься с Мораном и скажешь ему, что поможешь поймать настоящего преступника. Моран покричит и согласится.
– Ты всерьез считаешь, что Моран сможет схватить Джо? – Я недоверчиво хмыкнул.
– Сможет. С нашей, разумеется, помощью, – Кирилл указал на поваленное дерево. – Присядем…
Мы сели. Здесь, в лесу, было удивительно хорошо.
– Я долго размышлял над тем, почему Джо тебя преследует, – сказал Кирилл. – Это не новичок, желающий превзойти тебя. Мне кажется, здесь все же замешаны личные дела. Подумай еще раз, кто на тебя имел зуб?
Я скривился. – Кирилл, я думаю об этом больше недели. Нет у меня врагов – в смысле, таких, кто способен на такие штучки. Я перебрал всех по десять раз.
– Хорошо, Вик, – Кирилл кивнул. – Это не столь важно. Джо наверняка скажет тебе об этом сам.
– Как это? – Я недоверчиво усмехнулся.
– Это вытекает из логики событий. Если тебя просто арестуют, даже с поличным, это не принесет Джо удовлетворения. Смысл в том, что ты должен знать, кто тебя подставил – и не иметь возможности отомстить. Только тогда все встает на свои места.
– И когда он мне об этом скажет?
– Скорее, где. Он скажет тебе об этом в музее. Сам. Я в этом почти уверен.
– Для него это будет довольно-таки опасно. Он ведь знает, что я на него слегка обижен.
– Знает, – подтвердил Кирилл. – И наверняка примет меры.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что он меня подстрелит? – Я с опаской взглянул на Кирилла.
– Вряд ли… – Кирилл улыбнулся. – Он предпочитает более тонкие методы. Но в любом случае, это уже не столь важно. Джо предпочитает приходить из-под земли – так было в замке, так было и в Национальной Галерее, я проверил. Уверен, так будет и на этот раз.
– Ты же сказал, что он не повторяется? – недоверчиво хмыкнул я.
– Да, но здесь совсем другое. Старые подземные коммуникации настолько сложны, что поймать его там нет никакой возможности.
– Я это знаю… – похоже, Кирилл решил объяснять мне прописные истины.
– Не кипятись, – Кирилл отлично понимал мои мысли. – Итак, Джо придет из-под земли. Здание очень старое, планов подземных коммуникаций не сохранилось – значит, нельзя сказать, где именно он проникнет в музей. Десятки залов, еще больше подсобных помещений и мастерских. Но я знаю, где он обязательно появится.
– Это не секрет, – хмыкнул я. – Там, где витрины с золотом.
– Именно, – Кирилл кивнул. – Если он действительно на тебя так зол, то непременно там появится. Этим и закончится его карьера.
* * *
С Мораном я связался с уличного таксофона. Мне даже было любопытно – как-то он меня встретит?
– Капитан Моран? – спросил я, услышав в трубке громкое сопение. – Это Вик. Помните такого?
– Мерзавец… – прошипел Моран. – Я все равно до тебя доберусь, где бы ты ни был. Ты у меня сгниешь в тюрьме!
Его слова показались мне очень лестными – похоже, Моран меня действительно ценил. Тем не менее, я оборвал его, не желая выслушивать очередную порцию комплиментов в свой адрес.
– Я вас тоже очень ценю, господин капитан, – произнес я. – И потому хочу сделать вам подарок. Я решил сдаться.
– Сдаться? – недоверчиво переспросил Моран. – Решил снова выставить меня дураком?
– Что вы, господин капитан. Как можно. Просто я действительно хочу сдаться.
Моран молчал – похоже, обдумывал ситуацию. Я не тропил его, понимая, как медленно ползают мысли в его голове.
– Хорошо, Вик, – тихо и как-то по-особому проникновенно произнес наконец капитан. – Приходи в участок, я буду тебя ждать.
– Нет, господин капитан, – я усмехнулся. – Не сейчас. Вы хотите вернуть тиару и картины?
– Разумеется. – В голосе Морана снова зазвенела сталь.
– А поймать настоящего преступника?
– Не смеши меня, Вик. Я и так знаю, кто он.
– Господин капитан, ну не я это, меня подставили. Настоящий преступник замышляет очередную кражу. Я могу помочь вам взять его с поличным. Это выгодно нам обоим, господин капитан. Вы поймаете преступника, вернете картины и тиару. Я верну свое честное имя.
Моран снова задумался.
– Ладно, Вик, – тихо произнес он. – Если это правда, то я согласен. Но не дай тебе бог обмануть меня.
– Боже упаси, господин капитан! – произнес я в притворном ужасе. – Разве я когда-нибудь обманывал вас?
– Тебе напомнить? – язвительно осведомился Моран.
– Не стоит, – я пожал плечами. – Но сейчас я не лгу, клянусь здоровьем Ее Величества.
– Не считай меня идиотом, Вик! – капитан решил было вспылить, но передумал. – А теперь рассказывай, что ты там придумал…
* * *
Весь день перед предстоящей операцией я провел дома, снова и снова просчитывая и прорабатывая свой план. Говоря откровенно, планов было два. Один для Джо – думая над ним, я негромко обсуждал вслух сам с собой основные его детали. Каюсь, есть у меня такой грешок, люблю порассуждать вслух. Возможно, первый раз Джо меня именно на этом и поймал, я сам выболтал ему все сведения о посещении замка Ее Величества. Теперь я делал то же самое, зная, что Джо меня обязательно слушает. Главное – не переиграть.
Свой настоящий план я обдумывал молча – в конце концов, надо избавляться от дурных привычек. Кто-то мне даже говорил, что разговоры с самим собой – один из первых признаков шизофрении.
По идее, перед операцией полагается вздремнуть, но я даже не стал ложиться – знал, что не усну. Поэтому просто лежал и смотрел видео, дожидаясь ночи.
Из дома я вышел в половине второго ночи – в рабочем, внешне вполне цивильном, костюме, набитом снаряжением. Было новолуние, эту ночь я выбирал специально. Когда нет луны, работать гораздо приятнее. Открыв гараж, забрался в глайдер.
Было забавно думать, что Джо сейчас где-то неподалеку. А может, он уже в музее – в конце концов, это не столь важно.
Глайдер я опустил в двух сотнях метров от музея, в небольшом темном проулке. Пройдя к музею, свернул в подъезд одного из зданий напротив. Дверь была открыта, как мы и договаривались с Мораном.
Уже поднимаясь по лестнице, я уловил позади тихий шорох. Похоже, Моран решил подстраховаться.
– Спокойно, ребята, я никуда не убегу, – я повернулся и с усмешкой взглянул на двух дюжих полисменов, отрезавших мне путь к отступлению. – Где Моран – наверху?
– В семнадцатой квартире. Тебя ждет… – проворчал один из копов.
– Вот и хорошо… – Я снова стал подниматься по лестнице.
Моран и в самом деле был в семнадцатой квартире, вместе с ним было еще несколько человек. В одной из комнат горел свет, я поморщился – не дай бог, Джо заметит. Хорошо хоть, что окна этой комнаты выходят на другую от музея сторону. Увидев меня, Моран явно обрадовался.
– Пришел? – тихо спросил он. – Это хорошо… И где он, твой преступник?
– Возможно, он уже в музее. – Я пожал плечами.
Тут же ко мне подскочил маленький толстенький человечек. – Этого не может быть, – возмущенно произнес он. – У нас же там сигнализация.
Я смерил его демонстративно презрительным взглядом, потом взглянул на Морана. – Кто это?
Сказать по правде, это совсем не было для меня секретом, и возмущенный ответ маленького человечка лишь подтвердил это.
– Я директор музея! – громко заявил он. – Наш музей один из лучших!
– С этим я согласен, – кивнул я. – У вас есть довольно неплохие вещицы.
– Вик, мы теряем время, – напомнил Моран.
– Да, господин капитан. Извините… – я полез за пазуху и достал приемный блок видеокамеры. Сама видеокамера была закреплена у меня под одеждой, ее миниатюрный объектив был встроен в пряжку моего ремня. Включив аппаратуру, я расстегнул пиджак и протянул приемный блок Морану. – Держите, господин капитан.
Моран взял приемник, взглянул на экран. – Повернись…
Я повернулся, изображение на экране тоже сместилось.
– Все в порядке? – я взглянул на Морана. – Как звук?
– Нормально, работает. И учти, мы будем следить за каждым твоим шагом.
– Ну разумеется… – усмехнулся я. – Главное, не дайте ему уйти.
– Не дадим, если твой мифический преступник существует, – ответил Моран.
– А я бы ему не верил, – заявил директор музея. – Он мошенник.
– Ну конечно, – я кивком подтвердил подозрения толстенького человечка. – И сейчас этот мошенник вскроет вашу хваленую систему сигнализации. Смотрите и учитесь… – Я скинул пиджак, оставшись в традиционной темной униформе, и вышел из квартиры.
На лестнице меня не остановили, я спокойно вышел из дома и направился к музею, представляя, сколько глаз на меня сейчас смотрят. Впрочем, я быстро испортил им удовольствие, свернув в проулок. Не могли же они, в самом деле, думать, что я полезу в музей с фасада!
Тыльная сторона здания музея была не столь презентабельна – старые выщербленные стены, у одной из стен примостились мусорные контейнеры. Не самое приятное соседство.
Разумеется, нужную мне дверь я присмотрел заранее. Подойдя к ней, присел, достал инструмент. На то, чтобы просверлить отверстие, мне понадобилось секунд десять. Теперь световод с объективом в отверстие – и можно посмотреть, что у нас там. Темно? Не беда, включим подсветку…
Сопровождающее мой взгляд пятнышко света медленно обежало обратную сторону двери. Так и есть, ничего сложного. Жуткий примитив…
Обыкновенный концевой датчик – стоит приоткрыть дверь, концевик разомкнет цепь, сработает сигнал тревоги. Но кто сказал, что я хочу нарушить цепь? Я вообще не люблю ничего ломать.
Прежде всего, я высверлил еще одно отверстие, раза в три больше предыдущего, неподалеку от концевого выключателя. Затем достал «змею» – стандартный гибкий манипулятор, такими когда-то пользовались врачи для проведения операций. Вдев пальцы в управляющие кольца манипулятора, пропустил его головку с зажатым в ней «крокодилом». Остальное было совсем просто – надев входящие в комплект манипулятора очки, на них по световодам выводилось изображение от объектива манипулятора, я аккуратно подвел хищно поблескивающие зубчики «крокодила» к первому из двух подходивших к датчику проводков. Затем повел пальцами, отпуская зажим – зубы «крокодила» сомкнулись, прокусив изоляцию и установив надежный контакт с проводом. Теперь еще одна такая манипуляция, и второй «крокодил», соединенный с первым тонким проводом, впивается во второй проводок датчика. Все, резервная цепь готова. Теперь можно спокойно открывать дверь – датчик разомкнется, но цепь не нарушится. Что мне и требуется.
Открывая дверь – на то, чтобы вскрыть столь примитивный замок, мне требуются считанные секунды – я вхожу в здание музея, представляя, как мечется сейчас по комнате маленький человечек. Еще бы, у него на глазах грабитель проникает в музей…
Впрочем, пока это был не совсем музей. А точнее, даже совсем не музей, а одно из подсобных помещений. Здесь складировали необходимые для работы музея материалы. Но меня в этом помещении привлекало не его содержимое, а служебная лестница на второй этаж. Надев ночные очки, я внимательно осмотрелся и медленно поднялся по ступенькам.
Еще одна дверь, на этот раз толстая и массивная. Но ее даже не надо сверлить – когда-то по косяку двери проходил кабель, от него осталось небольшое отверстие. Осмотрев обратную сторону двери, я не обнаружил ничего интересного и приступил к вскрытию замка.
Замок был электронный, весьма мудреный. Пришлось достать электронную отмычку и подобрать правильный код, на это у меня ушло целых пять минут.
За дверью оказался коридор, что для меня совсем не было неожиданностью. За последние дни я не один раз мысленно проделал этот путь.
В коридоре была сигнализация, но рассчитана она была, главным образом, на дурачка. Переключив очки в нужный режим, я без труда разглядел протянувшиеся поперек коридора лучи. Под одними я пролез, другие просто перешагнул.
Очередная дверь, на этот раз даже не запертая. И хорошо знакомая мне лестничная площадка – здесь я уже был, путешествуя днем по залам музея. Итак, мне выше, на третий этаж…
На третьем этаже возникли вполне ожидаемые сложности. Прежде всего, в небольшом коридоре стояли датчики движения, удивительно мерзкая штука. Отключить их я не мог, миновать стороной тоже, поэтому пришлось на час сорок две минуты – я специально засек время – стать черепахой. Если вам никогда не приходилось идти со скоростью трех-четырех сантиметров в минуту, то вы меня явно не поймете. Это не ходьба, это – пытка. Но миновать датчики движения можно только так, их электронная начинка имеет определенный предел чувствительности. Когда я повернул, наконец, за угол, с меня градом лил пот, спина стала каменной. Несколько минут я разминал затекшее тело, потом еще минут десять просто отдыхал, разлегшись на полу. И лишь после этого пошел дальше.
У дверей выставочных залов меня ждало очередное препятствие в виде теплового датчика. Но установлен датчик был довольно глупо, я заметил это, еще когда посещал выставку. Именно поэтому я без труда подошел к нему, оставаясь вне поля зрения его чувствительной головки, и спокойно залепил датчик полоской клейкой фольги. И даже ухмыльнулся, представив, как нервничает сейчас директор музея.
И вот я в святая святых музея, в выставочных залах. Здесь горело дежурное освещение, что меня вполне устраивало – это гарантировало, что где-нибудь не притаился очередной тепловой датчик. Что касается датчиков движения, то в этих огромных залах с их колоннами, ширмами, люстрами, витринами их не устанавливали из-за малой эффективности.
А вот пару видеокамер я все-таки заметил. Меня всегда интересовало, почему в музеях ставят не скрытые точечные камеры, а устанавливают большие и хорошо заметные. Или они считают, что вид видеокамеры испугает взломщика?
Одну видеокамеру я просто миновал, пройдя прямо под ней, ее объектив был направлен на витрину с какими-то черепками. Черепки меня, мягко говоря, не интересовали, поэтому я пошел дальше.
Вторую видеокамеру пришлось обезвредить. Самое сложное в этом процессе – добраться до кабеля. Пришлось достать строительный пистолет, правда, слегка модифицированный, такой в магазине не купишь. Стреляет стандартными альпинистскими дюбелями, при этом почти бесшумно. Бесшумность достигается применением специальных зарядов с отсечкой пороховых газов при выстреле.
Достав первый дюбель, я вложил его в пистолет и выстрелил в стену. Громкий щелчок, облачко пыли – и первый дюбель по самую шляпку влез в стену.
Остальное было не чем иным, как азами альпинистской техники – вколачивая в стену дюбели, я медленно лез вверх, перекидывая карабин подвески все выше и выше. Вот и заветный кабель, чуть выше и правее – видеокамера. Но меня она пока не видит. Не спорю, я мог бы пройти к заветной витрине и так, предупрежденная Мораном охрана не подняла бы тревоги. И, тем не менее, хотелось все сделать чисто. Во-первых, из-за профессиональной гордости. А во-вторых, где гарантия, что мой приятель Джо не наблюдает сейчас за мной из какого-нибудь темного угла? Заподозри он подвох, и все сорвется.
Добравшись до кабеля, я достал нож и аккуратно срезал изоляцию, потом подсоединил к проводам небольшую черную коробочку. Предельно простая штука – процессор, пара кристаллов памяти плюс минимум сопутствующих деталей. Нажав кнопку, я подождал, пока на коробочке загорится красная лампочка, сигнализируя о готовности приборчика. Еще одно нажатие – замигал индикатор записи, теперь сигнал от видеокамеры записан в память прибора. Но это еще не все: достав керамические кусачки, я аккуратно отрезал кабель от видеокамеры, тут же на приборчике зажегся зеленый индикатор. Это значило, что приборчик включился в работу и теперь исправно передавал на монитор в комнате охраны записанное в его память изображение. Что мне и требовалось…
Спустившись вниз, я отцепил карабин подвески и уже спокойно пошел к интересующей меня витрине. Вот и она…
С любовью и невольным трепетом вглядывался я в золотые фигурки, они казались мне настоящим чудом. Тысячи лет назад изваяли их руки неведомых мастеров, эти чудесные вещицы пережили не только своих создателей, но целые цивилизации. Сколько видели они на своем веку, сколько могли бы рассказать? И вот они здесь, смотрят на меня сквозь бронированное витринное стекло и просят выпустить на свободу. Выпущу, милые мои, обязательно выпущу. Но не сегодня…
Тем не менее, я с энтузиазмом принялся за дело. Достав резак, вырезал в стекле несколько небольших овалов – таких, чтобы в них пролезли интересующие меня вещицы.
Я доставал их бережно и осторожно – не дай бог, уроню. Тяжелые, и такие холодные. Потом стал укладывать их в сумку, заворачивая каждую фигурку в мягкие куски ткани. Представляю, что сейчас творится у Морана, как мечется директор! Вдруг что пропадет?!
Я набрал килограммов десять изделий, потом пришлось остановиться. Все, хватит, больше не унесу. Да и зачем? Все равно Моран их заберет…
Впрочем, фигурки интересовали не только Морана. Я понял это, когда услышал тихий мелодичный голос.
– Неплохо, Вик. А теперь подними руки и отойди от витрины.
Я ждал чего-то подобного – в конце концов, именно на этом и строился расчет. И, тем не менее, сказать, что голос меня удивил, значит не сказать ничего.
Медленно обернувшись, я взглянул на Джо. И окончательно убедился в истинности громом поразившей меня мысли.
Передо мной стояла девушка, в этом не было никаких сомнений. И хотя лицо незнакомки скрывала маска, точеная фигурка выдавала ее с головой. Впрочем, Джо – язык теперь не поворачивался так его называть – подцепил край маски и медленно стянул ее с лица.
Расплескались по плечам русые волосы, пронзительный взгляд пригвоздил меня к полу. Я едва смог шевельнуть губами.
– Алиса…
– Узнал, ненаглядный ты мой? – Девица усмехнулась.
– Узнал, – мои мыслительные способности стали понемногу восстанавливаться. – Знаешь, я подозревал кого угодно, но только не тебя.
– Разумеется. Я всегда была для тебя чем-то второстепенным, – девушка смотрела на меня с непонятной задумчивостью. Впрочем, пистолет в ее руке не дрожал, это я отметил особо.
– Ну что ты, Алиса… – я попытался оправдаться. – Просто твой папа пообещал переломать мне все кости, если я не то что подойду к тебе, но даже окажусь с тобой в одном городе. А твой папаша никогда не любил шутить.
– Стара сказочка, – Алиса покачала головой. – Ты меня бросил, Вик. Бросил ради той вертихвостки из третьесортного борделя.
– Вообще-то это был не бордель, а театр, а она была актрисой, – уточнил я. Но лучше бы я этого не делал.
– Еще и издеваешься? – произнесла девушка, ее палец любовно ласкал курок. – Пристрелить бы тебя, да мараться не охота. К тому же я припасла для тебя нечто более интересное.
– Послушай, Алиса, ты все совершенно неправильно поняла. Та девушка была…
– Мне плевать, кем она была! – голос Алисы зазвенел в тишине зала. – Пять лет я ждала этой минуты, Вик. Пять лет я жила мечтой о мщении. Сначала я просто хотела тебя убить, но это было бы слишком просто, ты заслуживал большего. И теперь ты ответишь мне за все.
– Милая, мне так жаль тебя разочаровывать… – начал было я, но ствол пистолета шевельнулся, и я предпочел замолчать. В конце концов, у Алисы всегда был крутой нрав.
– Держи… – Алиса сняла с пояса и бросила мне наручники. – Теперь положи мешок на пол и отойди вон к той стойке. Медленно, Вик, медленно. Теперь пристегни себя.
Я молча повиновался. В конце концов, с ее стороны это глупо. Во-первых, у меня в каблуке правого ботинка спрятан ключ от наручников – очень полезная мелочь. А во-вторых, скоро здесь будет полно полиции и меня все равно освободят. Что касается Алисы, то мне даже стало жаль бедную глупую девчонку.
Впрочем, не такую уж и глупую. Если о полиции она не знала ничего, то о ключе явно догадывалась.
– Теперь сними ботинки, – сказала она, – и брось их сюда. И поживее.
Пришлось подчиниться.
– Алиса, – сказал я, бросив ей башмаки. – Но ведь это глупо. Меня найдут здесь, я расскажу о тебе полиции. Тебя будут искать.
– Как-нибудь переживу, – по губам Алисы скользнула холодная усмешка. Она подняла сумку с фигурками, перекинула ремень через плечо. – Дело ведь не в этом, Вик. Суть в том, что я тебя переиграла. И это самое главное. А теперь прощай. Надеюсь, в тюрьме ты будешь хоть иногда вспоминать обо мне.
Я с грустью смотрел на Алису. Все правильно, у нее на эту ночь наверняка будет железное алиби. Золота у нее не найдут, она рассчитывает на то, что в худшем случае у полиции будет мое слово против ее. Догадаться, кому поверят – мне, взломщику со стажем, или милой очаровательной девушке, нетрудно. В мои мифические сообщники запишут кого угодно, только не ее. Она действительно неплохо все просчитала. Правда, не учла одну важную деталь.
– Уже уходишь? – осведомился я.
– Да, Вик. Ухожу.
– Зря. Тебе совершенно некуда торопиться. Капитан, включайте!
Тут же ярко вспыхнул свет, с грохотом опустились тяжелые стальные решетки, отрезая зал от внешнего мира.
Надо отдать Алисе должное, она восприняла все это довольно спокойно. Не было метаний в поисках выхода, не было стенаний и криков. Для того чтобы оценить ситуацию, ей понадобились считанные мгновения.
– Поздравляю… – холодно сказала она, щурясь от яркого света. – Если не секрет, ты провернул это сам?
Можно было солгать – и этим добить ее окончательно. Я этого не сделал. В конце концов, я и сейчас все еще смотрел на нее с обожанием.
– Нет, – тихо ответил я. – Мне помог один человек.
– Так я и думала, – Алиса вздохнула, опустила ненужную ей теперь сумку на пол. – Хотелось бы как-нибудь его увидеть.
– Нет проблем, – я пожал плечами. – Думаю, он с удовольствием придет к тебе на свидание. Ты его впечатлила.
– Спасибо и на этом.
– Не за что. Кстати, он тебя сейчас видит. Можешь сказать ему пару слов, – я указал пальцем на пряжку ремня.
– Даже так? – Алиса покачала головой и подошла ко мне. Присев, несколько секунд молча смотрела в объектив видеокамеры. Потом встала и отошла в сторону.
– Не хочешь говорить? – спросил я.
– Нет смысла. И так все ясно. Поздравь его от моего имени.
Вдалеке послышался топот ног, я взглянул на девушку.
– Положи пистолет. А то ведь и пристрелить могут, у этих идиотов ума хватит.
Алиса молча положила пистолет на стекло витрины и стала ждать. Наконец поднялась дальняя решетка, в зал вошла толпа полисменов, впереди всех шел Моран. Даже отсюда было видно, как светится от радости его физиономия. Я снова взглянул на девушку.
– Мне жаль, что так получилось. Прости. Я не знал, что это ты.
– Да, Вик. Мне тоже очень жаль…
* * *
Моран прохаживался по кабинету, мурлыкая себе под нос какую-то песенку. Я сидел на стуле и ожидал решения своей участи.
Наконец Моран остановился и взглянул на меня, в его глазах появилась задумчивость – весьма редкое для него состояние.
– Что же мне с тобой делать, Вик?.. – он вытянул губы трубочкой, взглянул в окно, потом поскреб пятерней шею. – Надо бы тебя посадить – за побег, за все твои фокусы. Бедного Янека чуть инфаркт не хватил, когда ты стал складывать в сумку его статуэтки.
– Капитан, но ведь это было не настоящее ограбление… – я развел руками. – Ведь ничего не украдено.
– Да, пока все на месте. Но Янек уже никогда не сможет спать спокойно. Ты испортил ему жизнь, Вик.
– Да разве ж я виноват, господин капитан… – я подавил злорадную ухмылку. – И вообще, я высокого мнения об их системе охраны. Правда, она очень хорошая. Если господин Янек захочет, я могу дать ему несколько советов по ее дальнейшему улучшению.
– После твоего улучшения там вообще пропадет все ценное. Ты же и украдешь.
– Как хотите. Я же от всей души.
Капитан снова прошелся по комнате. Судя по его довольному лицу, долгожданные майорские погоны наконец-то были ему обеспечены. И все благодаря мне. Впрочем, напоминать об этом мне показалось довольно бестактным. Как знать, может быть, благодаря мне он еще и до подполковника дослужится.
– Ладно, Вик, – капитан остановился и окинул меня полным противоречий взглядом. – Можешь идти домой, будешь являться ко мне по первому зову. И не дай тебе бог еще раз обмануть меня. Все понял?
– Так точно, господин капитан! – я вскочил, мой взгляд был полон почтения. – Можете не сомневаться, я твердо встал на путь исправления. Если вам понадобится консультация по вопросам взлома, я всегда к вашим услугам.
– Уходи… – коротко процедил Моран, его глаза метнули молнии.
– Да, господин капитан, уже ухожу. И да вознаградят вас бог и начальство за вашу доброту и терпение…
– Вон!!! – заорал Моран, и я поспешил выскочить за дверь.
* * *
Я удобно расположился в своем любимом кресле, рядом сидел Кирилл и потягивал свою гадкую трубку. И хотя за окном уже проступили звезды, в доме было светло и уютно. Потрескивали в камине дрова, моя любимая венецианская люстра озаряла комнату мягким нежным светом.
– Она довольно симпатична, – произнес Кирилл, пуская колечки дыма. – Кто она?
– Дочь Джека Строуфорда. Слышал когда-нибудь о таком?
– Краем уха… – Кирилл неопределенно мотнул головой. – Но, насколько я знаю, его дочь зовут Джулией?
– Старшую, – согласился я. – Алиса на семь лет ее моложе.
– Странно, что я ее ни разу не встречал… – Кирилл задумчиво потер подбородок. – Я бы ее непременно заметил.
– И неудивительно. Папаша оберегал ее от всего на свете, особенно от навязчивых кавалеров, – меня не удивило, что Кирилл знает Строуфорда и Джулию. Иногда он исчезал на месяц-другой, потом появлялся. Я никогда не спрашивал, где он бывает и что делает, но подозревал, что ездит он далеко не на отдых.
– И чем ты не угодил этой милой особе? – В глазах Кирилла мелькнула усмешка.
– Да как сказать… Я за ней немного ухлестывал, пока ее папа не пообещал переломать мне ноги, если я не оставлю ее в покое.
– И ты оставил?
– Не совсем. Сначала мне сломали три ребра, весьма профессионально, потом Джек отправил свою дочурку на Тантру. Я за ней полететь не смог, был под подпиской о невыезде по одному делу.
– А именно?
– Дело о подтасовке результатов лотереи.
– Помню. Это как раз тогда, когда ты купил себе новый дом на побережье?
– Именно. Правда, он потом сгорел. Во время грозы в него попала молния.
– Довольно редкий случай, – Кирилл усмехнулся и выпустил к потолку облачко дыма. – И дом, конечно, был застрахован?
– Разумеется.
Кирилл понимающе кивнул. – Ясно… Но мы отвлеклись. Помнится, она упоминала какую-то артистку?
– Да, Ирину. Она была чертовски талантлива.
– В чем?
– Во всем, от постели до театра. Потом она вышла замуж за какого-то посла – то ли с Тивии, то ли с Энолы. Алиса как-то увидела меня с ней в ресторане, устроила грандиозный скандал. Об этом сообщили папочке… – я махнул рукой. – Потом мне сломали ребра, а Алису увезли на Тантру.
– Ясно. И девчушка обиделась?
– Выходит, так.
– Я ее понимаю… – Кирилл снова запыхтел трубкой. – По идее, ты должен был поехать за ней на Тантру. И не говори, что тебя смущала подписка о невыезде, это ерунда.
– Знаю, что ерунда. Но она запустила в меня тарелкой, расцарапала лоб Ирине. И сказала, что больше не желает меня видеть.
– И ты ей поверил? – Кирилл недоверчиво хмыкнул.
– А что мне было делать? – возразил я. – Она пообещала убить меня, если я еще раз встану у нее на пути. В этом она была очень похожа на папочку.
– Дурак ты, – сказал Кирилл. – Если женщина кидает в тебя тарелкой и кричит, что ненавидит – значит, она от тебя без ума. Азы женской психологии.
– Может и так. Но после разговора с папой мне как-то расхотелось это проверять.
Кирилл молчал, пуская колечки дыма. Потом снова взглянул на меня. – Она всегда была такой шустрой? В смысле взлома?
– Боже упаси. Она вообще была паинькой. Правда, ее всегда тянуло к технике.
– Она знала, чем ты занимаешься?
– Конечно.
– Ты рассказал ей сам?
– Не совсем… – я замолчал, не зная, рассказывать или нет очередную историю. Как-то так получалось, что моя роль в них всегда оказывалась довольно неприглядной. – Точнее, не сразу…
– Выкладывай, – сказал Кирилл, и я вынужден был продолжить.
– Я подарил ей кольцо. – Я смущенно пожал плечами.
– Ну и что?
– Оно было краденое, его искали.
– Дур-р-рак… – протянул Кирилл. – Ты же мог ее подставить.
– Знаю. Но она увидела это колечко, и я не смог ей отказать. Уж больно оно было красивое.
– Интересно, чем ты в тот момент думал?
– Ты бы видел ее глаза… К тому же потом я ей все рассказал.
– И как она это восприняла?
– Достаточно спокойно. Сказала, что это мелочи, ее папаша ворует миллионами.
Кирилл снова ничего не ответил. Он молча курил, потом взглянул на меня, его взгляд был слегка насмешливым.
– Самое малое, что ты теперь можешь для нее сделать, это вытащить ее из лап Морана.
– Как? – я пожал плечами. – Моран теперь от нее не отцепится. Из тюрьмы ее не выкрадешь – слишком много охраны, да и стены толстоваты.
– Зачем долбить скалу, если ее можно взорвать? – Кирилл усмехнулся. – И зачем взрывать, если можно просто обойти?
– Ты это к чему?
– К тому, что почти всегда есть простое и надежное решение, надо только его найти.
– И у тебя оно уже есть? – я недоверчиво взглянул на Кирилла.
– Пока нет. Зато у нас еще есть время. Я прав? – Кирилл взглянул на меня и мягко улыбнулся.
* * *
Глаза Алисы были полны слез. Сидя на привинченном к полу табурете, она жалобно смотрела на Морана.
– Не виноватая я, господин капитан. Я не хотела…
– Эти сказочки ты расскажешь своему папе, – Моран усмехнулся. – Будь моя воля, я бы держал вас в соседних камерах. Подумать только, этот нахал предложил мне взятку!
– И сколько? – быстро поинтересовалась девушка.
– Миллион, два, какая разница?! Никто в этом мире не скажет, что купил Морана!
– Господин капитан, я рассчитываю на ваше сочувствие и снисхождение, – Алиса прижала руки к груди, ее взгляд был полон раскаяния. – Этот негодяй Вик испортил мне жизнь, таких, как он, надо расстреливать без суда и следствия. Я была вне себя от горя, я не сознавала, что делаю! Помогите мне, господин капитан!
– Ты это брось, – голос Морана стал важным, он поправил ремень и неторопливо прошелся по кабинету. – Меня этим не проймешь.
– Господин капитан, но ведь я вернула тиару и картины, я во всем призналась и раскаялась!
– А куда бы ты делась? – Моран самодовольно усмехнулся. – От меня, милочка, еще никто не убегал. Ничего, отсидишь лет десять, поумнеешь. Если попадется нормальный судья, то влепит тебе на всю катушку.
– Вы жестокий и бессердечный человек… – Алиса закрыла лицо ладонями и заплакала.
– Вот только этого не надо… – Моран нахмурился. Он не выносил женских слез, они всегда напоминали ему о его первой жене, чуть что впадавшей в истерику. – Перестань, я сказал!
Алиса быстро взглянула на капитана, и ее плечи затряслись от рыданий. Капитан скрипнул зубами и подошел к окну, не желая смотреть на пленницу.
– Неужели мне никто не поможет… – донеслись до него тихие всхлипы. – Я не переживу тюрьмы. А мама, что скажет моя мама?!
Это было выше его сил. Повернувшись, Моран подошел к столу и нажал кнопку. Тут же вошел конвоир.
– В камеру ее!
Алиса поднялась с табурета, по ее щекам текли слезы. Она снова жалобно взглянул на Морана. – Господин капитан, помогите мне! Я не создана для тюрьмы. У вас в камере крысы, это ужасно!
– Как закон нарушать, так мы все тут как тут… – проворчал Моран. – А как отвечать…
Девушку увели, Моран облегченно вздохнул. Вот дьявол, и угораздило же ее. И все из-за этого гада Вика… Вот кого надо бы посадить.
Он сел за стол, старое кресло жалобно скрипнуло под его весом. Устало вздохнул. Конечно, тюрьма не место для такой милашки. Но что делать? Закон есть закон, и нарушать его не позволено никому.
* * *
Хорошо знакомый мне серебристый глайдер опустился точно в назначенное время – Кирилл не изменял своим принципам. Открылась дверь, он выбрался из машины и уверенной походкой пошел ко мне – как всегда, чертовски элегантный.
– Я получил разрешение на встречу с Алисой, – сказал Кирилл, пожимая мне руку.
– И кем ты представился? Ее родственником?
– Нет. Я ее адвокат.
– Даже так? – я невольно усмехнулся. Поистине, Кирилл всегда умел находить самые удачные решения. – Но ведь ей, кажется, уже назначили адвоката?
– Увы, он сломал ногу. Несчастный случай. Люди так неосторожны… – В глазах Кирилла вспыхнули искры смеха.
– Ясно… А ты хоть понимаешь что-нибудь в этом?
– Немножко. Главное, я смогу с ней встречаться. Первая встреча сегодня, в двенадцать дня. То есть через тридцать минут. – Кирилл помолчал. – Что у тебя?
– Тоже неплохо. Выбрал из своей коллекции две картины, я позаимствовал их пару месяцев назад у губернатора. Уверен, Моран будет в восторге.
– А попроще ничего не было? – осведомился Кирилл.
– А зачем? Моран наверняка захочет выслужиться. Кроме того, Алиса может знать об этих картинах, она наверняка довольно долго за мной следила. Тебе будет проще.
– Согласен… Как насчет места?
– Подобрал, вот план и фотографии, – я протянул конверт. – Картины будут спрятаны в металлическом ящике. Алиса должна знать это место, не ошибется.
Кирилл открыл конверт, внимательно изучил бумаги.
– Хорошо, – сказал он наконец. – Картины должны быть на месте сегодня. Все остальное подготовь ко вторнику. А теперь извини, мне пора. Нельзя заставлять Алису ждать… – усмехнувшись, Кирилл хлопнул меня по плечу и пошел к своей машине.
* * *
Судя по всему, у нее был новый адвокат – взглянув на зашедшего в кабинет элегантного и весьма симпатичного мужчину, Алиса против воли улыбнулась. Нет, и в самом деле – милашка. Все лучше, чем тот лысый зануда.
– Мисс Алиса Строуфорд? – спросил вошедший. – Я Дмитрий Волков, ваш новый адвокат.
– И чем я заслужила такую честь? – Алиса не могла удержаться от того, чтобы слегка не поязвить. В конце концов, все они, законники, одинаковы.
– Так уж получилось… – адвокат улыбнулся, сделав вид, что не заметил ее укола. – К сожалению, вчера утром бедный Рик сломал ногу.
– Неужели? – произнесла Алиса и улыбнулась. – Такой миленький был. И вы, стало быть, вместо него?
– Вроде того… – согласился адвокат, садясь за стол. – К сожалению, мисс Строуфорд, ваше положение оказалось даже хуже, чем я предполагал. Слишком мало смягчающих обстоятельств. Ее Величество была очень расстроена пропажей тиары, и суд постарается ее не разочаровать. Вы знаете, кто будет рассматривать в суде ваше дело?
– Не имею понятия, – Алиса снова улыбнулась. Чертовски славный малый – и почему-то адвокат. Даже обидно…
– Диксон. Зверюга из зверюг.
Алиса пожала плечами. – Что ж, так тому и быть.
Адвокат едва заметно вздохнул. – Зря вы так, мисс Строуфорд, суд мог бы пойти вам навстречу. Скажем, если бы вы продемонстрировали суду свое полное раскаяние в содеянном, вернув все украденные вами вещи – тогда, возможно, Диксон и скинул бы вам годик-другой.
– Но я уже все отдала! – возмутилась Алиса. – Тиару, картины, у меня больше ничего нет!
– Как знать… – усмехнулся адвокат. – Я проанализировал кражи последних лет, сравнил их с вашим почерком. И знаете, есть несколько весьма любопытных совпадений…
– И вы называете себя адвокатом?! – вспылила Алиса. – Вместо того, чтобы вытащить меня отсюда, хотите повесить на меня чужие грехи?!
– А кто вам сказал, что я не хочу вас отсюда вытащить? – голос адвоката был по-прежнему мягким и спокойным. – Как раз об этом я и думал все последние дни.
Было в поведении этого адвоката что-то странное – Алиса смотрела на него и не могла понять, что именно. Говорил, что Рик сломал ногу вчера утром. Сейчас заявляет, что думал о ее освобождении все последние дни. Что-то не сходится…
– Вот вырезки из газет, описание и фотографии украденных вещей. Посмотрите, может, и вспомните что-нибудь… – адвокат протянул ей стопку бумаг, и Алиса взяла их – взяла против своей воли. Сидя за столом, стала медленно перелистывать страницы.
Две фотографии – на обоих в уголке стояла цифра «1» – ее заинтересовали. На них были картины, Алиса абсолютно точно знала, что эти картины украл Вик. Но странным было не это – позади картин на столе был виден раскрытый календарь, на нем было двадцать шестое июня. Вчерашний день.
Вик украл картины почти два месяца назад, она видела это собственными глазами. Очень странно…
Адвокат смотрел на нее с легкой улыбкой.
– Если бы не этот гад Вик, – сказал он, – вы бы здесь не сидели.
Его глаза лучились внутренним светом. Казалось, они подталкивали ее, призывали что-то понять, найти какой-то ответ. Ответ на что? Этого она пока не знала.
Алиса задумалась. Итак, адвокат, если только он действительно адвокат, упомянул Вика. Упомянул весьма своевременно, когда она рассматривала фотографию украденных картин.
– Полистайте, полистайте бумаги… – произнес адвокат. – Может, действительно что-нибудь вспомните. Иначе я не смогу вам помочь.
Алиса снова стала перебирать бумаги. Их было довольно много – и теперь она понимала, зачем. Если кому-то в голову придет их проверить, то выделить среди них предназначенные ей будет довольно трудно.
Предназначенные ей… Выходит, этот адвокат… совсем не адвокат. Более того – судя по всему, он в одной компании с Виком!
Да, но зачем Вику ее вытаскивать? Чувствует вину? Возможно. Даже очевидно. Он устроил ей ловушку – но ведь Вик не знал, что это она. А этот адвокат…
Алиса взглянула на адвоката, тот продолжал мягко улыбаться. Не иначе, это и есть тот тип, что засадил ее сюда!
– Мисс Строуфорд, я ничего не смогу сделать без вашей помощи, – сказал адвокат, продолжая смотреть ей в глаза.
– Да, конечно… – Алиса торопливо кивнула. – Я поняла…
Она стала листать бумаги дальше, в голове у нее все перемешалось. Картины, украденные картины… Этот человек хочет, чтобы она взяла их на себя.
Фотография какой-то местности. Ничего примечательного, если не считать все той же цифры «1» в уголке. Вглядевшись, Алиса узнала это место, благо не раз здесь бывала. Это был вход в знаменитую Мамонтову пещеру.
Все очень просто, эти две картины в Мамонтовой пещере. Но где именно?
Новые бумаги. Какой-то план, начерченный на листке, в уголке все та же маленькая цифра. Очень схематичный план, понять, что это, невозможно. Невозможно – если не знать о пещере…
Второй поворот налево от входа. Он тупиковый – как-то раз туда заходила. В конце груда камней.
Там, где груда камней, на плане маленький крестик. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что именно там спрятано.
Итак, она узнала все, что нужно. Другое дело, что сбежать оттуда она все равно не сможет. В пещере легко спрятаться, ее наверняка будут тщательно стеречь. Может, даже прикуют наручниками. Тогда зачем все это?
– Возможно, я что-нибудь и вспомню… – Алиса сложила бумаги и протянула их адвокату. – Если судья пообещает скостить мне срок.
– Ну разумеется, – адвокат кивнул и сложил бумаги в кейс. – Если что-нибудь вспомните, не тяните, до суда совсем мало времени. Был рад с вами познакомиться, мисс Строуфорд, – адвокат встал и слегка поклонился. – Я приду сюда во вторник, в десять утра, и мы обсудим с вами дальнейшую стратегию защиты. До свидания, мисс Строуфорд…
Адвокат вышел, тут же вошли два конвоира и отвели Алису в ее камеру.
Лежа на кровати, она напряженно обдумывала ситуацию. То, что «адвокат» не мог ничего сказать прямо, вполне понятно – кабинет, в котором они разговаривали, наверняка прослушивается. Если она сдаст картины, а они принадлежали самому губернатору, Моран будет очень доволен. Вик знал, что ему подсунуть.
Хорошо, а что дальше? В пещере ей не улизнуть, это наверняка понимают и Вик с «адвокатом». Кроме того, «адвокат» сказал, что придет во вторник. И наверняка даст понять, что и как ей делать дальше.
Алиса улыбнулась. Итак, Вик ее все-таки не забыл. Да и «адвокат» довольно симпатичен, даже и не знаешь, какой выбор сделать. Или остановиться на обоих?
* * *
– Вы хотели меня видеть? – Моран с досадой смотрел на девушку. Не дай бог, опять разревется. – Что у вас?
– Господин капитан, – Алиса трогательно прижала руки к груди, – я могу рассчитывать на то, что суд вникнет в мое положение, если… Если я верну еще кое-что из украденного?
– Еще? – глаза Морана заинтересованно вспыхнули. – Вы хотите сознаться в других кражах?
– В одной, господин капитан, – Алиса кивнула. – Я… боялась говорить о ней раньше.
– Не надо бояться правосудия! – Моран назидательно поднял палец. – Правосудие всегда учитывает искреннее раскаяние и желание помочь следствию.
– Да, господин капитан, но тот человек… он… очень известный и влиятельный. Я боялась, что суд постарается угодить ему и мне будет еще хуже.
– Ясно, понял. И кого же вы обокрали на этот раз?
– Губернатора… – Алиса виновато взглянула на Морана и всхлипнула.
Моран замер, его лицо напряглось. Казалось, он боялся спугнуть свалившуюся на него удачу.
– Вы ограбили… сэра Экройда?
– Да… ‒ Алиса снова всхлипнула. – В начале прошлого месяца. Взяла у него две картины. Левитан и этот, как его… Моне…
Моран не мог поверить в свою удачу. Положительно, фортуна повернулась к нему лицом!
– Но зачем? – тихо спросил Моран. – Или опять виноват Вик?
– Нет, сэр… – Алиса виновато опустила глаза. – Просто они были такие красивые. Я не устояла…
Сердце Морана билось все чаще и чаще, он достал платок и дрожащей рукой промокнул лоб.
– И эти картины… у вас?
– Да, – Алиса кивнула. – Я спрятала их. Господин капитан, я так жалела, что украла их, так жалела… – лицо Алисы выражало искреннее раскаяние. – Я непременно бы их вернула. Мне так стыдно, господин капитан… – Алиса закрыла лицо руками.
– Только не плакать! – капитан предупредительно вытянул ладонь. – Только без слез…
– Да, господин капитан… – Алиса вытерла слезы и шмыгнула носом.
– Ты можешь показать, где эти картины? – капитан оперся о стол, его глаза жадно блеснули.
– Конечно, господин капитан. Хоть сейчас.
Моран нетерпеливо заерзал, ему вдруг пришло на ум, что эта мерзавка может врать. Кто ее знает, а вдруг решила удрать? С него и побега Вика хватит…
– Только не думай, что сможешь сбежать от меня, – он сурово взглянул на девушку. – У тебя этот номер не пройдет.
Алиса с обидой взглянула на капитана. – Да что вы, господин капитан… Как вы могли подумать такое. Вы не верите мне… – Алиса снова закрыла лицо руками.
– Не реветь! – рявкнул Моран. – Или я тебя живо упрячу! – Он стал нетерпеливо ходить по комнате, терзаемый сомнениями. Наконец принял решение.
– Где картины? – спросил он. – Далеко?
– Нет, не очень… Мамонтову пещеру знаете?
Моран нахмурился. Так и есть, эта чертовка решила улизнуть. А может, все-таки говорит правду? Упустить такой шанс?
– Хорошо… – Моран скрипнул зубами. – Мы сейчас туда поедем. Но если там этих картин не окажется, я переведу тебя в самую грязную, самую сырую камеру. Туда, где побольше крыс и пауков… – Моран подошел к столу и снял трубку внутренней связи.
– Дежурный! Это Моран. Патрульный глайдер ко входу, шесть человек охраны. Все… – он бросил трубку, потом взглянул на девушку. – Едем, милая. И не дай тебе бог обмануть меня.
* * *
Алиса шла к пещере, ее правая рука была прикована наручниками к левой руке Морана – капитан решил подстраховаться. Несмотря на довольно прозрачные намеки «адвоката» и виденные ею фотографии, на душе у девушки было неспокойно. Что, если картин там не окажется? Тогда Моран ее живьем съест. Кто его знает, может, Вик решил над ней поиздеваться?
Мысль была неприятной, но Алиса упрямо шла к пещере. До нее от небольшой площадки, на которой приземлился глайдер, было совсем близко.
Вот и пещера, Алиса подумала о том, что не была здесь уже года три. Но память ее никогда не подводила, поэтому и теперь девушка уверенно потянула Морана к нужной галерее. Вот он, второй поворот…
В конце небольшого коридора был завал, Алиса остановилась. Завал был довольно большим – где именно спрятаны картины? Она пригляделась и увидела в свете фонарей лежащую на груде камней ржавую консервную банку. Она лежала аккуратно посреди камня. Вполне прозрачный намек.
– Ну?! – Моран угрюмо взглянул на девушку. – И где твои картины?!
– Здесь… – Алиса кивнула в сторону завала. – Вон под той банкой.
Моран оглянулся на своих людей. – Копайте!
Впрочем, глубоко копать не пришлось. Едва разобрав верхний слой камней, охранники наткнулись на большой металлический ящик. Раскидав камни, вытащили ящик на середину галереи. Широкий и плоский, он вполне мог таить в своем чреве картины. Алиса замерла, понимая, что сейчас станет ясно, обманули ее или нет.
На ящике висел небольшой замок.
– Где ключ? – спросил Моран.
– Потеряла… – Алиса смущенно потупила взгляд.
Один из охранников достал пистолет и выстрелом снес замок, потом откинул крышку. Моран нагнулся к ящику, Алиса вынуждена была присесть рядом. На ее глазах Моран осторожно развернул скрывавший содержимое кусок ткани.
– Они, родимые… – прошептал Моран, вытаскивая картины из ящика. – Они…
– Видите, господин капитан, – Алиса с достоинством взглянула на Морана, – я вас не обманула.
– Хорошо, хорошо… – Моран все еще не мог поверить своему счастью, он с радостью думал о том, что сам позвонит губернатору и лично доложит ему об успехе. – Замолвлю за тебя словечко…
* * *
Адвокат, как и обещал, появился во вторник, ровно в десять утра.
– Доброе утро, мисс Строуфорд… – он сел за стол, поставил рядом с собой кейс. – Похвально, что вы вняли моим уговорам. Возвращение двух бесценных шедевров значительно улучшило ваше положение.
– Здравствуйте, господин адвокат, – Алиса улыбнулась. – Рада вас видеть.
– Спасибо, – адвокат кивнул. – Итак, мисс Строуфорд…
– Алиса, – перебила его девушка. – Называйте меня просто Алисой.
– Хорошо, Алиса, – по губам адвоката скользнула усмешка. – Думаю, мне удастся сократить ваш срок до минимально возможного.
– А именно?
– Ну… лет до шести.
– Но ведь это все равно много! – воскликнула девушка. – Целых шесть лет! Когда я выйду, мне уже будет… – она стала загибать пальцы, ее губы шевелились. – Ужас, сколько будет! – она с отчаянием взглянула на адвоката. – Я не могу сидеть здесь целых шесть лет!
– Я вас прекрасно понимаю, мисс… Алиса. И сделаю со своей стороны все возможное. Но и вы должны мне помочь. То, что вы вернули картины, сослужило вам хорошую службу. Подумайте, может, вы еще что-нибудь вспомните?
– Не знаю… – Алиса пожала плечами. – Столько всего было, разве упомнишь. И у меня еще с памятью что-то стало, – девушка жалобно взглянула на адвоката. – То помню, а то… не помню.
– Это бывает, – согласился адвокат. – Стресс, переутомление. Тут и свое имя забудешь. Я вам помогу, – кивнув, адвокат полез в кейс, затем протянул Алисе толстую пачку бумаг. – Здесь материалы вашего дела, а также сведения о произошедших в нашем штате кражах – за последние три года. Посмотрите, поищите. Может, что и вспомните.
– Да, господин адвокат, – Алиса подтянула к себе бумаги и улыбнулась. – Я поищу…
* * *
Моран пребывал в прекрасном расположении духа. Разговор с губернатором вселил в него надежды – сэр Экройд весьма прозрачно намекнул, что столь хорошая работа не останется им незамеченной.
В кабинет ввели Алису, Моран взглянул на нее и радостно потер руки.
– Ну и что у нас на этот раз, милая? Может, еще что вспомнила?
– Смутно, господин капитан, – Алиса пожала плечами. – Вот если бы вы пообещали, что мне скостят еще несколько лет…
– Это не повод для торговли! – Моран встал из-за стола и выпятил грудь. – Правосудие, мисс Строуфорд, не идет ни на какие сделки. Оно может лишь учитывать чистосердечное признание и раскаяние. Все, что вы расскажете, вам зачтется. Но сокрытие преступлений является отягчающим вину обстоятельством. Советую не забывать об этом!
– Да, господин капитан, – Алиса уныло кивнула. – Я поняла…
– И хорошо, что поняли! – Моран прошелся по кабинету, звеня орденами. – Если у вас есть, что рассказать, говорите. Или я позову конвоира.
– Не сердитесь на меня, господин капитан… – девушка жалобно взглянула на Морана. – Я бы сказала и раньше, но побоялась. Ведь если я расскажу, мне припишут еще одно преступление – ведь так? Просто об этом деле так много писали, такой был шум… – Алиса взглянула на капитана, ее глаза снова наполнились слезами. – Меня ведь станут считать настоящей преступницей!
– О каком это деле вы говорите? – в глазах Морана появился нездоровый блеск. – Ну же, милая, не тяните.
– Я говорю о коллекции наград, похищенных из Музея Геральдики. Я не хотела, честно, – Алиса прижала ладони к груди. – Но они были такие красивые, так блестели. Все в цветных камешках…
Моран тяжело задышал. О боже… Выходит, коллекцию наград украла эта глупая девчонка. Лучшие сыщики, включая его самого, за эти два года с ног сбились. А теперь эта дрянь говорит, что награды украла именно она!
– Цветные камешки? – произнес Моран внезапно севшим голосом.
– Да, – кивнула Алиса. – Там их много было. Беленькие, красненькие. По-моему, были еще зелененькие, но точно не помню. Тогда ведь такой шум поднялся, – девушка удрученно пожала плечами. – Я испугалась и… спрятала их.
– И ты помнишь, где ты их спрятала? – проникновенно спросил Моран, его и без того узкое лицо вытянулось еще больше.
– Помню, там еще деревце росло. Там я их и закопала.
– Где это – там?
– За городом… Там гора есть, холм такой высокий, кругом все лес, лес… И тропинка. По ней идешь, идешь – и выйдешь на поляну. Там и закопала.
– И ты, конечно, сможешь показать это место? – глаза Морана стали масляными от предвкушения очередной удачи. Кто он сейчас? Начальник отдела, занимается всяким ворьем. Но если он найдет украденные награды… – от вырисовывавшихся перспектив кружилась голова.
– Почему не показать? Покажу. Но вы ведь обещаете мне помочь, правда? – девушка всхлипнула. – Я такая одинокая…
– Помогу… – Моран закашлялся. Прочистив горло, снова взглянул на девушку. – Обязательно помогу. Сам переговорю с судьей.
– И он меня отпустит?
– Отпустит? – переспросил Моран. – А, ну конечно. Обязательно отпустит…
– Вы удивительно добрый человек, – Алиса неожиданно потянулась к Морану и чмокнула его в щеку. – Без вас мне было бы совсем плохо.
Моран побагровел, его кулаки сжались. Но девушка смотрела на него так невинно, что капитан издал безмолвный вопль – и взял себя в руки. Ничего, он еще посчитается с ней за все ее фокусы. В подвал, в сырость, в самый грязный крысятник. Сегодня же, как только она вернет награды… – Моран шагнул к столу и нажал кнопку.
* * *
Глайдер, к неудовольствию Морана, они оставили у холма, на опушке леса.
– Я сверху не найду дорогу, – объяснила Алиса. – Мне надо идти по тропинке, тогда я все вспомню.
– Хорошо… – процедил Моран и защелкнул на руке девушки наручники. – Вперед…
Они шли по лесу минут десять – впереди Алиса с Мораном, чуть позади пятеро охранников. Шестой остался в глайдере.
– Далеко еще? – сухо осведомился Моран.
– Нет, чуть-чуть еще… – девушка взглянула на него так тепло и преданно, что Моран споткнулся.
– Осторожнее, господин капитан… – Алиса поддержала Морана и улыбнулась. Капитан скрипнул зубами, но промолчал.
Вскоре тропинка стала еще уже, Алиса вновь взглянула на Морана.
– Господин капитан, ну неудобно же идти… Снимите наручники, куда я денусь?
Идти и в самом деле было неудобно, Моран нахмурился.
– Вы же мужчина, господин капитан. И этих, – девушка кивком указала на охранников, – пятеро. Разве сможет слабая девушка убежать от шестерых сильных тренированных мужчин? Это же смешно, господин капитан.
Словно подтверждая свои слова, девушка споткнулась, сталь наручников больно впилась в руку Морана.
– Ладно… – проворчал он. – Стой…
Достав ключ, снял наручники, потом сурово посмотрел на девушку.
– Но учти, если что… – он хлопнул ладонью по кобуре, давая понять, что именно ждет Алису в случае побега.
– Что вы, господин капитан! – Алиса всплеснула руками. – Да я и на шаг от вас не отойду…
– Шагай… – Моран довольно грубо подтолкнул ее в спину. – Далеко еще?
– Почти пришли. Совсем немного еще…
Прошло еще десять минут, прежде чем тропинка вывела их на большую поляну.
– Вот! – радостно заявила она. – Это здесь!
Моран устало вздохнул. Ну наконец-то…
– Показывай, где это… – Он снова подтолкнул девушку.
– Вот там… – Алиса указала рукой на середину поляны. – Я покажу…
Она быстро пошла вперед, Моран старался не отставать. Вот дрянная девчонка…
Около небольшого чахлого деревца – оно росло в центре поляны – Алиса опустилась на колени.
– Сейчас, господин капитан. Сейчас я достану! – Она вытянула из травы какой-то ремень и быстро застегнула его на поясе.
– Это еще что? – не понял Моран. – А ну дай сюда…
Договорить он не успел – раздался приглушенный гул, земля невдалеке от него вдруг вспучилась и раздалась в стороны, Моран испуганно отшатнулся. Затем из земли показалось что-то большое и черное, это нечто рванулось вверх, увлекая за собой тонкий упругий шнур. Шнур натянулся – и поднял Алису в воздух.
Лишь теперь капитан смог осознать произошедшее – выхватив пистолет, он прицелился в стремительно удалявшуюся от него маленькую фигурку. Тщетно, увозивший девушку глайдер петлял из стороны в сторону, Алиса раскачивалась на конце шнура, мелькала в визире прицела. Один выстрел, второй… Открыла огонь и опомнившаяся охрана.
И все бесполезно, дрянная девчонка и унесший ее глайдер скрылись за стеной леса.
Охранники перестали палить и теперь понуро стояли, ожидая, во что выльется капитанский гнев.
А Моран молчал. Все произошедшее оказалось для него настолько неожиданным, настолько не укладывалось в радужную картину предстоящего карьерного роста, что он стоял и тупо смотрел в небо, сжимая в руках бесполезный теперь пистолет.
– Тварь… – прошептал он, едва шевеля губами. – Найду… Сгною… Из-под земли достану…
Наконец его взгляд приобрел осмысленность. Моран взглянул на пистолет, повернулся к охранникам. Те опасливо отшатнулись.
– Вызовите глайдер… – тихо сказал Моран. Потом сунул пистолет в кобуру и неторопливо побрел к оставшейся от улизнувшего глайдера яме.
* * *
Глядя сквозь смотровой люк глайдера на болтавшуюся на подвеске Алису, я испытывал сложные чувства. С одной стороны, я был зол на нее за то, что она так со мной поступила. В то же время, был рад, что нам с Кириллом удалось-таки вытащить ее из лап Морана. Два совершенно противоположных чувства.
Убедившись, что нас никто не преследует, я сбавил скорость и стал подыскивать подходящую площадку. Увидев такую на заросшем берегу небольшой речушки, аккуратно снизился. Вот ноги Алисы коснулись травы, я увел глайдер на несколько метров в сторону и плавно опустил на землю. Распахнул дверь – отцепив подвеску, Алиса торопливо забралась в машину.
– Добро пожаловать на борт, мадмуазель… – Я потянул на себя ручку управления, поднимая машину в воздух. Потом нажал педаль, сбрасывая ненужный теперь трос. – Как прогулка?
Волосы Алисы были растрепаны и спутаны ветром, глаза слезились. Оно и понятно – поболтайся под глайдером на такой скорости.
Кое-как пригладив волосы – ума не приложу, почему женщин это так беспокоит, она наконец-то удостоила меня взгляда.
– Только не думай, что я сейчас брошусь тебе на шею, – голос Алисы сочился ядом. – Не дождешься.
– Я и не надеюсь… – пожав плечами, я подумал о том, что злость во мне все же пересилит чувство радости – если она и дальше будет так себя вести.
– А адвокатишка где? – спросила Алиса, оглянувшись на заднее сиденье.
– Скоро увидишь, не беспокойся… – проворчал я. – На кой черт мы тебя вообще оттуда вытащили?..
– Верно, – согласилась Алиса. – Я бы такую глупость никогда не сделала.
– Ну разумеется, – я озадаченно покачал головой. – Нет, ну это ж надо, «адвокатишка»! Да если бы не этот адвокатишка, ты бы до сих пор в каталажке сидела.
– Если бы не он, я бы туда никогда не попала, – спокойно ответила Алиса. – Не с твоими мозгами меня туда засадить.
Не спорю, я никогда не считал себя гением. Ну не дал мне бог гениальности, не мое это. Тем не менее, я почувствовал себя обиженным.
– Я ведь могу отвезти тебя назад, к Морану, – заявил я, мельком глянув на Алису. – Это почти по пути.
– Ну так в чем проблема? – Алиса смерила меня презрительным взглядом. Уж что-что, а это она умела.
Я промолчал, это стоило мне довольно больших усилий. Еще больших усилий стоило не повернуть к полицейскому участку. Ну ее, пусть с ней Кирилл разбирается.
– Молчишь? – язвительно осведомилась Алиса. – То-то же…
Больше она за всю дорогу не произнесла ни слова, но по выражению ее смазливой мордашки было ясно – Алиса собой вполне довольна.
* * *
Дом Кирилла находился в одном из престижных районов и выглядел на фоне роскошных вилл вполне пристойно. Купол гаража был открыт, поэтому я с ходу загнал машину внутрь. Купол тут же закрылся, еще через пару секунд показался Кирилл. Он был тщательно выбрит, и вообще по его виду можно было подумать, что он собирается на какой-нибудь светский раут.
– Вот и адвокатишка, – произнесла Алиса, выбираясь из глайдера.
Кирилл приветливо улыбнулся. Правда, эта улыбка слетела с его лица в тот момент, когда Алиса вкатила ему звонкую пощечину.
– Это за то, что засадил меня в каталажку, – заявила она Кириллу с очаровательной улыбкой. Потом встала на цыпочки и поцеловала его.
– А это – за то, что вытащил… – Она отстранилась от удивленного столь беспардонным поведением гостьи Кирилла. Поправив волосы, огляделась, потом снова взглянула на Кирилла.
– Вообще-то правила приличия требуют пригласить даму в дом, – сказала она и демонстративно улыбнулась.
– Вероятно, так оно и должно быть, – похоже, Кирилл уже отошел от шока. – Но я уверен, что вы зайдете в дом даже без приглашения.
– Разумеется… – одарив нас уничижительным взглядом, Алиса спокойно прошла в дом.
– Весьма любопытный экземпляр… – пробормотал Кирилл, вздохнул и почесал затылок.
– А ты еще упрекал меня, что я не поехал за ней на Тантру, – сказал я, закрывая дверь глайдера. – Видел бы ты, как она обошлась с бедняжкой Ириной.
– Все мы делаем ошибки… – Кирилл снова вздохнул, потом усмехнулся. – Ладно, пошли. В конце концов, это мой дом.
Алису мы нашли лишь благодаря звуку льющейся воды и тихому мелодичному пению – за время нашего разговора неблагодарная особа успела оккупировать ванную. Плескалась она минут сорок, все это время мы с Кириллом сидели в зале и потягивали пиво. Потом послышалась тихая поступь босых ног.
– Могли бы приготовить мне какую-нибудь одежду, – сказала Алиса. Она стояла в проеме двери, слегка прикрываясь полотенцем, ее глаза насмешливо блестели. – Не могу же я ходить в тюремной робе… – повернувшись, она снова вернулась в ванную, я проводил ее жадным взглядом.
– У нее великолепные формы… – Кирилл отхлебнул большой глоток пива. – И она это явно понимает.
– Просто она нас дразнит. Это ее конек – доводить мужиков до белого каления.
– Ладно… – Кирилл допил пиво, поставил банку на стол и поднялся с кресла. – Пойду, подыщу ей что-нибудь.
Я моча кивнул и снова приложился к банке.
Кирилл возился минут десять, потом прошел мимо меня с кучей одежды в руках.
– Выберет, что ей нужно, – сообщил он в ответ на мой молчаливый взгляд.
Вернувшись через пару минут, он взял новую банку пива, открыл, не торопясь отхлебнул. Потом взглянул на меня.
– Грудь у нее тоже ничего, – сказал он и усмехнулся. – Предложила искупаться вместе с ней.
– А ты?
– Сказал, что уже мылся утром. – Кирилл тихо засмеялся. – Представляю, каково тебе с ней было.
– А вот так и было…
Мы помолчали.
– Чем думаешь заняться? – спросил наконец Кирилл.
– Не знаю, – я пожал плечами. – Может, все-таки наведаюсь в Музей Древнего Искусства. Уж больно мне те вещички понравились.
– А получится теперь?
– Без проблем. У них там полно дыр.
Мы неторопливо беседовали, когда снова послышались шаги, вошла Алиса. Теперь на ней были простая серая рубашка и джинсовые брюки, просушенные феном волосы волной спадали на плечи. Она была прелестна – трудно было поверить, что еще утром эта особа сидела в тюрьме.
– Могу я присесть, господин адвокат? – спросила она с очаровательной улыбкой.
– Разумеется… – Кирилл благосклонно кивнул. – Меня, кстати, Кириллом зовут.
– Учту… – Алиса грациозно села в кресло, потом обвела взглядом комнату. – Недурно, недурно… Ты, вероятно, тоже взломщик?
– Временами, – Кирилл едва заметно улыбнулся. – Когда становится особенно скучно.
– Такой симпатичный мальчик – и скучает? – Алиса недоуменно вскинула брови.
– У каждого свои развлечения, – Кирилла было не так-то просто вывести из себя. Он спокойно сидел в кресле и задумчиво смотрел на Алису.
– Может быть… – Алиса уклончиво покачала головой. – Кстати, а накормить меня обедом никто не собирается?
– Обед еще надо заслужить, – сказал Кирилл.
Мне показалось, что Алиса сейчас вспыхнет – и тем не менее, она сдержалась. По крайней мере, внешне.
– Уж не в постели ли? – язвительно осведомилась она.
– Нет. Для начала хотя бы хорошим поведением. Что до постели, то я не привык спать с кем попало.
– Кретин… – Алиса вскочила с кресла и шагнула к Кириллу, мне показалось, что она его сейчас ударит. Впрочем, на Кирилла ее агрессивность не произвела никакого впечатления, он уже вполне разобрался, с кем имеет дело.
– Вон на том столике ключи от глайдера и три сотни кредов. Дорогу до гаража ты должна помнить.
– Даже так? – фыркнула Алиса. – Что ж, тем лучше… – Она подошла к столику, взяла ключи и деньги. Кирилл продолжал смотреть на нее, его взгляд был холодным и спокойным.
– У вас неплохие задатки, мисс Строуфорд, – тихо сказал он. – Но вам предстоит умерить свой чересчур строптивый нрав – если только вы действительно хотите работать с нами.
– Я?! – Алиса возмущенно взглянула на Кирилла, потом засмеялась. – Работать с вами? Да за кого вы меня принимаете?
– Вы переигрываете, Алиса. Ваши реакции чересчур преувеличены, вам не хватает актерского мастерства. У вас есть неделя на раздумья, мы будем ждать вас здесь в следующий понедельник, в шесть вечера.
– Два идиота… – пробормотав что-то непечатное, Алиса вышла из комнаты. Спустя минуту послышался шум взлетающего глайдера.
– И что ты о ней думаешь? – Я взглянул на Кирилла.
– Умна. Талантлива. Стервозна. Последнее от избытка энергии и неудовлетворенных амбиций. Через неделю она вернется.
– Не уверен, – я покачал головой. – Я ее знаю достаточно хорошо.
– Может быть, – Кирилл отхлебнул пива и улыбнулся. – Но в понедельник вечером она будет здесь.
Побег Алисы прошел для меня на удивление гладко. Правда, Моран все же явился ко мне следующим утром, но так и ушел ни с чем. Да и что он мог мне предъявить? Если у него и были какие-то сомнения на мой счет, то мое искреннее огорчение побегом чуть было не засадившей меня в тюрьму особы быстро рассеяло все его сомнения. К огорчению капитана, я не знал, кто мог помочь ей сбежать, последние годы я вообще не имел с Алисой никаких дел. Раздосадованный Моран ушел, мне даже стало жаль его – похоже, побег преступницы изрядно подпортил ему жизнь.
В целом неделя прошла без особых эксцессов, если не считать того, что в пятницу ночью я все-таки наведался в Музей Древнего Искусства. Впрочем, лишнего я не взял – так, десяток-другой наиболее приглянувшихся мне вещиц. Мне даже стало жаль бедного Янека, теперь его наверняка хватит инфаркт. Что касается возможных подозрений Морана, то перед законом я был чист, как младенец, на ту ночь у меня было железное алиби. Даже два.
Утро понедельника началось вполне буднично. Провалявшись в постели до половины десятого, я включил видео и часок-другой знакомился с новостями. При моей профессии это совершенно необходимо, можно почерпнуть ценную информацию о выставках, презентациях, аукционах и прочих милых моему сердцу мероприятиях.
А в два часа дня запищал линком, я лениво взял трубку, размышляя о том, кто бы это мог быть.
– Слушаю…
– Вик Самохвалов? – раздавшийся в трубке голос был мне незнаком.
– Ну, я…
– Добрый день, Вик… – незнакомец пару секунд помолчал. – Я бы хотел встретиться с вами, мне нужно получить небольшую консультацию.
– Мне очень жаль, но я не даю никаких консультаций.
– Понимаю, у вас просто нет на это времени. И тем не менее, я прошу вас уделить мне хотя бы полчаса. Уверен, вы не будете разочарованы.
Это становилось любопытным.
– Хорошо, где и когда?
– Через двадцать минут, в центральном парке, у памятника генералу Рыкову. Я подойду к вам сам.
– Хорошо, я приеду…
Положив трубку, я несколько минут размышлял о том, что бы это могло значить. Очередная подстава? Происки конкурентов? А может, Елена с Борюсиком решили поквитаться – помнится, Борюсик обещал что-то подобное?
Ехать не хотелось, все внутри меня противилось этому решению. Плохо, надо доверять интуиции. Но отступать как-то не хотелось…
Глайдер я оставил на стоянке и теперь лениво прогуливался близ памятника знаменитому генералу, ненавязчиво поглядывая на окружающих. Впрочем, ничего подозрительного мне обнаружить не удалось, к тому же пистолет за поясом придавал уверенности.
– Вик? – услышав тихий голос, я обернулся.
Передо мной стоял сухощавый мужчина лет сорока, его манера держаться сразу выдавала в нем важную птицу. Он был одет в дорогой, явно сшитый на заказ, костюм, его не совсем обычные манеры говорили о том, что на Земле он недавно.
– Да, это я.
– Давайте немного прогуляемся… – незнакомец указал в сторону аллеи и мерным шагом пошел по дорожке. Мне ничего не оставалось, как пойти рядом.
– Вы хорошо работаете, Вик, – сказал незнакомец. – Кстати, я могу вас так называть?
– Можете. Хотелось бы узнать, с кем имею дело.
– Можете называть меня сэром Бартоном. Итак, Вик, как я уже сказал, вы действительно хорошо работаете. Я наблюдал за вами в ночь на пятницу и был очарован вашим профессионализмом.
Я нахмурился. Кем бы ни был этот тип, ему совсем не полагалось знать о моих делах.
– Надеюсь, речь не идет о шантаже? – Я взглянул на незнакомца.
– Разумеется, нет… – по губам сэра Бартона скользнула улыбка. – Просто я ищу человека, который взялся бы выполнить для меня одну работу и навожу справки о возможных кандидатах. Мне посоветовали обратиться к вам.
– Кто именно посоветовал, если не секрет?
– Это не имеет отношения к нашему разговору. У меня есть работа, которую нужно сделать. У вас есть необходимый опыт и знания. Остается получить ваше согласие.
– Для начала я должен узнать, в чем именно заключается работа. Глупо покупать кота в мешке.
– Я понимаю вас, – сэр Бартон кивнул. – Но и вы должны понять меня. Сферы, к которым я принадлежу, очень высоки. И любое разглашение тайны, даже любой намек на нее, может привести к непоправимым последствиям.
– В таком случае, мы можем просто разойтись, – я пожал плечами. – Думаю, это было бы самым разумным.
Сэр Бартон вздохнул. Похоже, мои слова расстроили его.
– Хорошо, Вик. Я могу рассказать вам кое-что, в самых общих чертах…
Он замолчал, несколько минут мы молча шли по дорожке.
– Мне придется рассказать вам все, – Бартон снова взглянул на меня. – Потому что любое упоминание о существующей проблеме сразу выдаст вам суть дела. Нет смысла темнить. Итак, я являюсь официальным представителем Энолы – думаю, вы слышали о такой планете.
– Разумеется, – кивнул я. – И даже бывал у вас.
– Тем лучше. Значит, вы знаете, что восемнадцать лет назад у нас была война с Индрой?
Об этом я действительно знал. Была у них такая война, захватившая с десяток планет. Все, как обычно – начинают политики, гибнут простые люди.
– Да. Я слышал об этом.
Бартон удовлетворенно кивнул.
– Хорошо. Значит, вам будет проще вникнуть в суть дела. Итак, в конце восемьсот пятнадцатого года войска Индры оккупировали большую часть нашей территории. Нам удалось создать коалицию и с военной помощью других планет, прежде всего, Тивии, мы изгнали агрессора. Но в результате многомесячной оккупации мы потеряли огромное количество культурных ценностей, вывезенных с Энолы вражескими войсками. Спустя два года флот Тивии разгромил войска противника, Индра была захвачена, в итоге ее правительство вынуждено было запросить мира. По условиям мирного договора Энола получила крупные денежные суммы в качестве репараций, нам возвратили большую часть вывезенных с Энолы ценностей. Но многие произведения искусства, являющиеся гордостью нашего народа, были вывезены войсками одержавшей победу Тивии на свою территорию. Среди множества бесценных шедевров оказались и знаменитые бриллианты Императора Тира. Эти девять камней являются символом нашего народа, они тысячелетиями хранились в императорской сокровищнице, передаваясь от монарха к монарху.
Сэр Бартон замолчал, собираясь с мыслями. Вздохнув, снова взглянул на меня.
– В течении всех послевоенных лет мы требовали от правительства Тивии вернуть эти девять камней, ссылаясь на нормы международного права. Правительство Тивии, внешне соглашаясь с нами, всячески затягивало выдачу камней, оправдывая это несовершенством имеющегося у них закона о реституции. Поправки к закону, благодаря которым нам могли бы возвратить украденные у нас реликвии, всякий раз не набирали у них в парламенте нужного числа голосов – разумеется, с молчаливого одобрения правительства Тивии. Теперь о главном, – сэр Бартон насупился. – Через два года будет двадцать лет с того момента, как похищенные у нас ценности попали на Тивию. Согласно их законодательству, ровно через двадцать лет все невостребованное и неполученное владельцем имущество, каким бы оно не было, переходит в собственность Тивии. И у нас нет никаких сомнений в том, что правительство Тивии через два года объявит наши ценности своей собственностью.
– И они будут для вас навсегда потеряны?
– Да. У нас осталось меньше двух лет, все законные методы давно исчерпаны.
– И вы решили прибегнуть к незаконным… – Я кивнул. Довольно обычная история, такое уже не раз бывало. Никто не хочет расставаться с попавшим в его руки добром, даже если добро это краденое. По себе знаю.
– Нам не осталось ничего другого. Три года назад мы уже сделали одну попытку, послали группу спецназа. Это были опытные люди, элитное подразделение. Но им не удалось даже долететь до Тивии, их корабль взорвался через три часа после взлета.
– Обычная диверсия… – Я пожал плечами.
– Да, наверняка у нас в высших кругах армии и правительства есть завербованные Тивией осведомители. И любая наша попытка вернуть камни Императора заранее обречена на провал.
– Тогда где гарантии, что это удастся мне?
– Гарантия в том, что о моей миссии знают лишь два человека: я сам и принцесса Злата. Вы третий.
– Значит, вы хотите, чтобы я выкрал для вас эти камни? – Я задумчиво взглянул на сэра Бартона.
– Я надеюсь на это. Вы лучший, Вик. У вас должно получиться. Я вам еще не все сказал, – сэр Бартон снова нахмурился. – На королеву-мать было совершено покушение. Она выжила, но ее здоровье непоправимо подорвано. Месяц, от силы два, больше она не проживет. Для нашего народа это будет огромная утрата. Но самое ужасное в том, что без этих девяти камней принцесса Злата не сможет взойти на престол. Они являются необходимым атрибутом власти, с их потерей королевская династия окажется прерванной. И это ужаснее всего, – сэр Бартон вздохнул. – Именно поэтому я очень надеюсь на вас. Я предоставлю вам все необходимые сведения, включая подробные планы Хранилища и подступов к нему.
– С этим все ясно, – я кивнул. – Остается узнать условия оплаты.
– Здесь немного сложнее, – Бартон поджал губы. – Дело в том, что хотя я и действую от имени принцессы Златы, моя миссия неофициальна. А значит, я не могу воспользоваться государственным финансированием. Мы можем выйти из этой ситуации так: я плачу вам пятьдесят тысяч кредов на мелкие расходы, это мои личные средства. Кроме того, я дам вам список наиболее ценных бриллиантов, не входящих в коллекцию, но хранящихся в том же помещении. Это тоже наши драгоценности, поэтому я имею право ими распоряжаться. Вы вернете нам девять камней Императора Тира, а в качестве оплаты возьмете любые камни из списка, на ваш выбор. Можете взять их все, если унесете, все равно для нас они потеряны. Список камней, планы, подходы и всю прочую сопутствующую информацию я дам вам в том случае, если вы согласитесь нам помочь.
Предложение и в самом деле было интересным. Но и опасным тоже, в случае провала одной тюрьмой дело не ограничится. Непростой выбор…
– Мне надо подумать, – сказал я. – Дайте мне пару дней, тогда я дам вам окончательный ответ.
– Разумеется, – сэр Бартон кивнул. – Я позвоню вам в среду, ровно в полдень. Если вы согласитесь, мы снова встретимся и обсудим все детали. А сейчас разрешите откланяться… – Сэр Бартон едва заметно поклонился и медленным величавым шагом направился к выходу из парка.
Проводив его взглядом, я пожал плечами и пошел к ближайшему бару – глотнуть пивка и обдумать предложение этого странного джентльмена.
* * *
К дому Кирилла я подлетел без четверти шесть. Загнав машину в гараж – его купол был открыт – выбрался из глайдера и прошел в дом.
Кирилл уже ждал меня, я отметил, что кроме его кресла у столика стояли еще два. Не иначе, для меня и для Алисы.
– Садись… – Кирилл бросил мне банку пива, я на лету поймал ее.
– Алисы еще нет? – осведомился я с некоторой долей ехидства.
– У нее еще девять минут. Даже десять, – Кирилл взглянул на часы. – У тебя что-то есть?
От Кирилла трудно было что-нибудь утаить. Пришлось рассказать ему об утренней встрече, благо никакого обещания хранить наш разговор в тайне я сэру Бартону не давал.
Кирилл слушал меня очень внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы. Потом достал свою трубку, но закуривать не стал и просто держал ее в руках, поглаживая пальцем полированное дерево. Его глаза затуманились.
Наконец он снова взглянул на меня.
– Боюсь, ты попал в очень скверную историю, – Кирилл покачал головой. – Так просто тебе теперь из нее не выпутаться.
Я хотел было возразить, но услышал шум опускающегося глайдера и взглянул на Кирилла.
– Алиса, – по губам Кирилла скользнула усмешка, он взглянул на часы. – У нее еще больше сорока секунд.
Это действительно была Алиса. И сегодня она выглядела еще великолепнее – на ней был изящный брючный костюм, мягкие туфельки, в руках она держала сумочку из шкуры песчаного дракона.
– Салют, мальчики. Надеюсь, вы на меня не сердитесь? – Девушка кокетливо улыбнулась.
– Здравствуй, Алиса. На тебя нельзя сердиться. Присаживайся, – Кирилл указал ей на свободное кресло, Алиса не без изящества села. – Мы с Виком обсуждали одно дело, будет интересно выслушать твои соображения.
– И о чем у нас идет речь?
– Вик, тебе придется рассказать все снова.
Пришлось рассказать. Алиса слушала мой рассказ столь же внимательно, как слушал его Кирилл.
– Вот и все, – сказал я, закончив рассказ. – Мне кажется, все это довольно любопытно.
– Алиса? – Кирилл взглянул на девушку.
Алиса поморщилась. – Я бы за это не бралась. От этого дела за версту несет гнилью.
– Я сказал Вику примерно то же самое. Ты вляпался, Вик. И вляпался очень серьезно.
– Ну ладно, ладно… – я пожал плечами. – Нет, так нет. Я ему ничего не обещал. Позвонит – откажусь.
– Боюсь, ты плохо понимаешь ситуацию, – Кирилл покачал головой. – Я хорошо знаю эту публику, лучше иметь дело с уголовниками, чем с ними. Они тебя продадут, купят и снова продадут. Этим людям нельзя верить никогда и ни в чем. Особенно, когда речь идет о больших деньгах.
– Если ты откажешься, они тебя просто шлепнут, – вставила Алиса. – Ты ведь теперь все знаешь.
Мне стало немного не по себе. О таком варианте я как-то не подумал.
– А если ты согласишься, – добавил Кирилл, – они шлепнут тебя потом, когда ты добудешь им камешки. Свидетелей в таких делах обычно не остается.
– Вы меня обнадежили, – усмехнулся я. Правда, улыбка вышла довольно жалкой. – И что мне теперь делать?
– Прежде всего, написать завещание на мое имя, – сказала Алиса и засмеялась, Кирилл тоже улыбнулся. И лишь мне было совсем не до смеха.
– Ладно, Вик, успокойся… – Кирилл встал, прошел к бару. Достав еще несколько банок с пивом, поставил их на стол, потом сходил на кухню и принес блюдо с фруктами.
– Грызи, – он с усмешкой взглянул на Алису и сел в кресло. Потом снова повернулся ко мне. – В любом случае, Вик, ты уже вляпался в это дело.
– Причем с головой, – вставила Алиса. Взяв с подноса яблоко, она с наслаждением впилась в него зубами.
– Именно, – Кирилл кивнул. – И если тебе удастся остаться в живых, то это будет для тебя самым лучшим гонораром.
– И все-таки, что мне делать?
– Мы подумаем об этом. В конце концов, вырисовывается довольно любопытная задачка, – Кирилл потер лоб кончиком трубки. – Здесь есть над чем подумать…
* * *
Сэр Бартон встретил меня на старом месте, в руках у него был небольшой черный кейс. В ответ на мое приветствие лишь слегка поклонился, взгляд его глубоко посаженных глаз был все так же непроницаем.
– Итак? – тихо спросил он, едва разжимая губы.
– Хорошо, я согласен. Сколько у меня времени?
– Мы не можем затягивать это дело. Если ваша попытка будет неудачной, у нас должен быть резерв времени для организации новой, – Бартон вздохнул. – Как видите, я с вами вполне откровенен. У вас есть ровно месяц. Надеюсь, вам удастся уложиться в столь сжатые сроки.
– Договорились. Чем вы можете мне помочь, как мы с вами будем поддерживать связь?
– Вся сопутствующая информация здесь, – Бартон протянул мне кейс, он оказался довольно тяжелым. – Кейс запрограммирован на отпечаток большого пальца вашей правой руки. Любая попытка открыть его иначе приведет к взрыву, поэтому будьте осторожны.
– Хорошо… – произнес я, думая о том, что собеседник оказался не так уж прост. – Можно открыть сейчас?
По губам сэра Бартона скользнула улыбка. – Боитесь, что он взорвется у вас дома? Не бойтесь, Вик. Если бы я хотел вас убить, то не стал бы прибегать к столь варварскому способу. Впрочем, откройте. Я обещал вам пятьдесят тысяч кредов, они в кейсе. Можете даже пересчитать их.
Похоже, сэр Бартон видел меня насквозь, и это было очень неприятно. Тем не менее, я покорно приложил палец к окошку сканера, тут же заморгал зеленый огонек.
– Все в порядке, можете открыть, – на губах сэра Бартона все еще играла усмешка.
В кейсе лежали пачки денег и диск памяти.
– Вся информация на диске, – пояснил Бартон. – Там же найдете номера линкомов, по которым со мной можно связаться здесь и на Эноле. Здесь я пробуду еще неделю, потом вернусь на Энолу.
– Где и как я должен буду передать вам камни? – закрыв кейс, я взглянул на сэра Бартона.
– Об этом договоримся позже. И еще: я очень надеюсь, что вся эта история останется сугубо между нами. Договорились? – сэр Бартон протянул мне руку.
– Ну разумеется… – я с чувством пожал ее. – Это ведь в моих интересах.
– Именно, – по губам сэра Бартона снова скользнула усмешка. – А теперь мне пора. Удачи вам, Вик.
Проводив взглядом джентльмена, я с опаской взглянул на кейс. Чертова штука… Надо было взять деньги и диск, а кейс вернуть этой хитрой лисе.
Домой я вернулся в довольно скверном настроении, у меня не было сомнений, что Кирилл с Алисой снова назовут меня дураком. Впрочем, так оно и было, поэтому обижаться не приходилось. Оставив кейс дома, я отправился к Кириллу.
К моему удивлению, ругать за этот треклятый кейс он меня не стал.
– Конечно, лучше было его вернуть, – сказал Кирилл. – Но раз он уже у тебя, то стоит как следует его рассмотреть. Если твой достопочтенный сэр Бартон хочет нас обмануть, в кейсе наверняка есть какой-нибудь сюрприз.
– Хочешь проверить его?
– Конечно. Кстати, надеюсь, ты не приволок его сюда?
– Обижаешь… Оставил дома.
– Это хорошо. Разговор записал?
– Если твоя штука работала, – я достал из внутреннего кармана коробок видеокамеры, отстегнул от объектива-пуговицы тянувшийся к ней провод. – Держи.
– Мои штуки всегда работают, – Кирилл взял видеокамеру. – Пуговицу не забудь снять… – Он прошел к стойке с аппаратурой, подключил видеокамеру. Через секунду на большом экране в центре стены появилась уже знакомая мне фигура сэра Бартона.
Запись Кирилл просмотрел два раза, потом встал с кресла, сладко потянулся.
– Ладно, с этим все ясно. Поехали к тебе…
К моему дому мы летели на двух глайдерах – Кирилл предпочел взять свой, чтобы не возвращаться потом домой общественным транспортом.
В гараже он предупредил меня:
– Запомни, в доме никаких разговоров. Меня нет, понял?
– Да, Кирилл. Разумеется.
Мы зашли в дом, я взял кейс, положил его на стол – и увидел, как загорелись в радостном нетерпении глаза Кирилла.
Для начала он открыл свой кейс и выудил из него множество всевозможных детекторов. На то, чтобы обследовать кейс, ему понадобилось минут десять. Потом он жестом велел мне открыть его, я послушно приложил палец к панели сканера и открыл кейс.
После этого Кирилл колдовал еще минут двадцать, затем достал из кармана свою любимую трубку и жестом позвал меня в гараж.
Табак у него всегда был с собой. Раскурив трубку, он глубоко затянулся, потом с усмешкой взглянул на меня.
– Твой Бартон тот еще гусь. Это не чемодан, это – произведение искусства. После того, как все закончится, ты мне его подаришь, хорошо?
– Хоть сейчас забери. А что в нем?
– Лучше спроси, чего в нем нет. Хотя я сам скажу – чего в нем нет, так это взрывчатки. А вот электроникой он набит под завязку, поэтому такой тяжелый. Итак, по порядку: в нем несколько дистанционно управляемых «жучков» – это раз. Аппаратура для прослушивания линкомов – это два. Навигационный комплекс, укажет местонахождение кейса – а значит, и тебя, с точностью до полуметра – это три. Аппаратура для съема информации с твоего терминала – это четыре. Вся информация сбрасывается на спутник. В общем, иметь у себя такую штуку – все равно, что жить в доме с прозрачными стенами.
– И что мне с ним теперь делать? – спросил я.
– С ним? А ничего не делать. Отключать его нельзя, этот лис сразу поймет, что ты знаешь о секретах чемоданчика. Поэтому просто не будем встречаться у тебя дома, это самый простой выход. Кроме того, не звони мне из дома, не отправляй сообщения через свой терминал. Просто помни, что ты под колпаком.
– Ладно, а что с диском?
– Сделаем так: скопируй его на свой терминал, чтобы мог изучить информацию. А сам диск я заберу с собой.
– Хорошо, Кирилл. Посиди в машине, я сейчас…
Зайдя в дом, я быстро скопировал в память терминала информацию с диска. Ее было довольно много, чтобы изучить все это, потребуется просидеть за терминалом не один час. Но это потом – взяв диск, я снова вышел в гараж.
– Чертовски неприятно знать, что тебя прослушивают, – сказал я, передавая Кириллу диск. – Удивительно мерзкое ощущение.
– Терпи. Скажу больше, тебе придется взять кейс с собой на Тивию.
Я страдальчески поморщился. – А это еще зачем?
– Пусть считает, что каждый твой шаг у него под контролем. Лучший способ обыграть врага – убедить его, что он хитрее тебя. В общем, продумывай свою часть операции – как добраться до камней. А о том, как прикрыть тебя, позаботимся мы с Алисой. Встретимся у меня, в пятницу, в шесть вечера. И проследи, чтобы за тобой не было хвоста. Да, и еще, возьми вот эту штуку, – Кирилл протянул мне небольшой черный приборчик. – Включи…
Я нажал кнопку, на дисплее прибора появилась колонка цифр и график.
– Что это?
– Это тебе не надо, переключи в другой режим. Вот здесь… – Кирилл нажал еще одну кнопку. – Видишь? Ни на тебе, ни рядом жучков нет. Работает в радиусе трех метров. Прежде чем лететь ко мне, проверяй одежду, обувь и глайдер. Сэр Бартон может подстраховаться, и будет неприятно, если он обо мне узнает. До встречи…
Кирилл закрыл дверь глайдера, я махнул ему на прощание рукой. Когда машина поднялась в воздух, вздохнул и пошел в дом, мысленно наградив сэра Бартона дюжиной непечатных эпитетов.
* * *
На генеральный совет наша троица собралась у Кирилла в пятницу вечером. За безопасность можно было не беспокоиться, напичканный неведомой мне аппаратурой дом Кирилла больше напоминал резиденцию какой-нибудь спецслужбы, нежели дом простого добропорядочного человека. На большой настенный экран выводилась информация с восьми видеокамер и массы прочей аппаратуры, способной заметить любые попытки проникновения в дом или съема информации. Говоря откровенно, я даже завидовал Кириллу – мне бы его таланты.
Увы, приходилось довольствоваться тем, чем наградила меня природа. Правда, на ум мне пришла довольно грустная мысль о том, что когда раздавали таланты, я каким-то образом опоздал к раздаче.
А вот Алиса чувствовала себя замечательно. Замечательно настолько, что в душе у меня начало медленно расти чувство ревности. И хотя я понимал, что тут я не прав, что Кирилл с Алисой и в самом деле являются идеальной парой, поделать с собой ничего не мог.
– Когда улетает Бартон? – спросил Кирилл, держа в руках свою любимую трубку. В присутствии Алисы он не решался ее зажечь.
– Через три дня. Я сегодня говорил с ним, обсудил последние детали.
– О передаче камней?
– И это тоже. В общем, он предлагает связаться с ним на Эноле перед непосредственным проведением операции, тогда он и скажет, где и когда я должен буду передать ему камни.
– А план? – спросила Алиса. – Ты придумал, как туда пробраться? А главное, как выбраться?
– В общих чертах. Надо будет кое-что уточнить на месте.
– Может, помочь? – Алиса ехидно улыбнулась.
– Пока нет. К тому же я не думаю, что мне понадобится твоя консультация. – Я почувствовал, что начинаю злиться.
– Мы сделаем так, – сказал Кирилл. – Ты разработаешь подробный план, Алиса просмотрит его и выскажет свои соображения. Согласись, что в этом деле она тоже немножко разбирается, – он взглянул на девушку. – Ты сделала себе документы?
– Да, все в порядке. Три комплекта.
– Хорошо, потом дашь посмотреть… Вик, тебе придется лететь на Тивию одному. Мы с Алисой будем работать на Эноле, потом присоединимся к тебе. Чтобы нам не разминуться и не искать друг друга, давайте наметим контрольные сроки и способы связи…
Разъехались мы лишь в половине двенадцатого ночи. Я вел глайдер к дому, настроение у меня было самое скверное. Меня не оставляла мысль о том, что Алиса никуда не улетела, что сейчас она развернет машину и вернется в дом Кирилла. Да, это их с Кириллом дело, и все-таки я чувствовал себя обманутым. В конце концов я не выдержал и развернул глайдер.
На этот раз я вел машину на максимальной скорости, глайдер неприятно подрагивал и рыскал из стороны в сторону.
У дома Кирилла я сбросил излишек скорости и опустил машину около одной из соседних вилл. Погасив габаритные огни, стал ждать. Купол гаража в доме Кирилла был открыт, что только усиливало мои подозрения.
Долго ждать не пришлось. Не прошло и минуты, как к дому подлетел глайдер. Сбавив скорость, он плавно опустился в гараж, я успел разглядеть в салоне изящный женский силуэт.
Вот так вот…
Несколько минут я сидел, не зная, как поступить. Войти в дом и высказать им все, что я о них думаю? Это будет глупо – я представил, как они методично, с непогрешимой логикой объяснят мне все мои ошибки, Алиса обязательно вставит что-нибудь едкое. Другими словами, одно унижение перейдет в другое.
Увы, приходилось признать свое поражение – глупо спорить с очевидными фактами. И что тут скажешь, они действительно достойны друг друга.
Подняв глайдер, я включил габаритные огни и уже не торопясь повел машину домой, размышляя о том, сохранилось ли у меня в доме что-нибудь покрепче пива.
* * *
Билет до Тивии я заказал заранее по терминалу – знал, что Бартон обязательно отследит мой заказ. Ничего, пусть потешится. И хотя меня так и подмывало высказать вслух какую-нибудь гадость в его адрес, я сдерживался. А это было нелегко, накопившаяся после измены Алисы злость требовала выхода. В конце концов, осознав, что рано или поздно все это выльется в какую-нибудь ошибку, я забрался в глайдер и отправился за город, прихватив с собой бейсбольную биту.
Машина подрагивала в воздушных струях, на меня стремительно неслась и уходила под брюхо глайдера нескончаемая стена леса. Вскоре лес поредел, а вот и знакомое мне еще с детства болото…
Глайдер я опустил на маленьком топком островке. Распахнув дверь, с наслаждением вдохнул свежий воздух, потом достал биту и вылез из машины.
Опоры глайдера глубоко увязли в топкой почве, машина легла брюхом на грунт. Я с сомнением взглянул на нее, размышляя о том, не утонет ли она окончательно, потом махнул рукой и побрел в сторону.
Здесь, на болоте, леса как такового уже давно не было, из зыбкого грунта в разных местах торчали голые стволы давно погибших деревьев. Подойдя к ближайшему, я покрепче сжал биту, размахнулся и от души врезал по стволу.
Наверное, во мне действительно накопилось слишком много злости – дерево переломилось в нескольких местах и рухнуло, один из обломков чувствительно задел меня по спине. Впрочем, это только добавило мне злости. Подняв биту, я шагнул к очередному дереву…
Я крушил гнилые стволы минут двадцать, пока, вконец обессиленный, не упал на колени, в плотоядно чавкнувшую болотную жижу.
Меня трясло, я был мокрый и грязный. И все-таки это было лучше, чем чувствовать себя обманутым. Эх, Алиса…
Поднявшись, я отшвырнул в сторону биту и побрел к машине.
За время моего отсутствия глайдер успел основательно увязнуть в болоте, вода почти доходила до нижней кромки дверей. Ну и черт с ней – я плюхнулся на сиденье, этого оказалось достаточно, чтобы вода полилась в салон. Еще раз чертыхнувшись, я торопливо захлопнул дверь, потом с отвращением посмотрел на мокрую лужу на полу. Включив двигатель, взял ручку на себя.
Глайдер едва шевельнулся. Плохо – я выжал до упора газ и снова потянул ручку.
Глайдер бился в болоте, как смертельно раненое животное. Перекладывая штурвал, мне удалось-таки мало-помалу раскачать машину. Последнее усилие, и глайдер рывком взмыл в воздух, оставив после себя быстро заполнявшуюся водой вмятину.
Наверное, это было глупо. И все-таки я почувствовал себя лучше. Человеку необходимо время от времени выпускать пар, это одна из особенностей нашей психики. Да, можно сдерживать себя, контролировать свои эмоции и чувства. Но однажды плотина рухнет, весь сдерживаемый вал раздражения выплеснется наружу, и один бог знает, к чему это приведет.
Но окончательно я почувствовал себя человеком, лишь забравшись в полную горячей воды ванну. Горячая вода смыла все проблемы и заботы, и даже предательство Алисы не казалось мне уже таким большим горем. Наверное, мне просто очень хотелось так думать.
* * *
Трехдневный перелет до Тивии прошел на редкость спокойно. Я валялся в постели, смотрел видео, читал книги. Одним словом, убивал время, как мог. Трижды в сутки ходил в корабельный ресторан, в промежутках пару раз навещал бар, пытаясь отвлечься от грустных мыслей – измена Алисы все еще давала себя знать. Дважды мне показалось, что за мной следят, но это меня не слишком взволновало. В конце концов, сэр Бартон наверняка подстраховался и хочет быть в курсе всех моих дел.
С космодрома Тивии я вышел в приподнятом настроении, так у меня бывает всегда в преддверии нового дела. В руках я крепко сжимал злополучный кейс, под завязку набитый разными полезными в моем деле мелочами. На случай, если какой-нибудь чересчур ретивый полисмен заинтересуется этими милыми штучками, в кармане у меня лежал фальшивый сертификат на право проведения курсов повышения квалификации для служащих частных охранных предприятий. И то, что лежало у меня в чемоданчике, становилось всего-навсего наглядными пособиями. Просто и эффективно. Может, я слишком рано поставил крест на своей гениальности?
Итак, я на Тивии. Теперь предстояло ознакомиться с интересующим меня зданием и найти слабое место в системе охраны – вряд ли меня впустят просто так, за красивые глаза. Сняв номер в маленьком третьесортном отеле, я и занялся этим вплотную.
Одно дело, когда ты изучаешь объект акции по бумагам или с экрана терминала. И совсем другое, когда видишь его вживую. Прямо скажем, увиденное мне очень и очень не понравилось.
Представьте высокое здание из стекла и бетона, вершина которого теряется в облаках. Стекло, разумеется, бронированное, бетон не уступит самой прочной стали. Вершина здания срезана под углом в шестьдесят градусов, удержаться на ней практически невозможно.
Но это – только вершина айсберга, причем в самом прямом смысле слова. Согласно планам сэра Бартона, основание здания уходило под землю метров на триста, это еще порядка ста этажей. Вся эта махина называлась зданием Национального Алмазного Фонда, или, в просторечии, Алмазным Домом. Название «алмазный» было достаточно условным, здесь хранилась масса самых разнообразных ценностей, начиная от бриллиантов и золота и заканчивая денежной наличностью и произведениями искусства.
В плане здание делилось на две части: надземную, где располагались кабинеты дирекции, служащих Алмазного Фонда, офисы сопутствующих фирм и прочих пристроившихся под теплое крылышко Фонда учреждений, и подземную. Вся подземная часть представляла собой собственно хранилище, попасть туда было не просто не то что постороннему, но и самим служащим Фонда. Каждый подземный этаж представлял собой, по сути, отдельный бронированный уровень. Снаружи пробиться невозможно, толстые стены плюс вмонтированные в них датчики вибрации исключали любую возможность проникновения. На нижние этажи вел единственный лифт, чтобы попасть в него, надо было войти в небольшую охраняемую комнату на первом этаже. У вошедшего, а это всегда был служащий Фонда, проверялись документы, охранник связывался с дирекцией и узнавал, действительно ли этому человеку сегодня разрешен вход в Хранилище. Получив подтверждение, охрана пропускала его к лифту. У лифта человек прикладывал ладонь к окошку сканера – сравнивались отпечатки с заложенными в память компьютера, потом проходила голосовая идентификация и сканирование радужной оболочки глаза. При совпадении всех параметров двери лифта открывались. Стоит отметить, что и в самой комнате проверки стояли видеокамеры, с помощью которых двери лифта, сама комната и действия охраны контролировались независимым охранным подразделением из другой части здания.
Попав в лифт, служащий опускался на интересующий его уровень. Из лифта он попадал в небольшой коридор с многотонной бронированной дверью, находящейся под постоянным наблюдением видеокамеры. Подойдя к двери, служащий должен был набрать на панели восьмизначный код. Этот код он получал у заместителя директора непосредственно перед спуском в Хранилище. Сами коды менялись директором Фонда каждый вечер, в конце рабочего дня. Коды подбирались компьютером, для каждого уровня вырабатывался новый код. Если набранный служащим код был правильным, загорался зеленый индикатор, замок двери снимался с блокировки. Если код был ложным, в комнате охраны раздавался сигнал предупреждения, служащему предлагалось набрать правильный код в течение тридцати секунд. В случае, если он не мог этого сделать, комната наполнялась усыпляющим газом. По сведениям сэра Бартона, раньше газ был отравляющим, но после пары несчастных случаев его предпочли заменить на более безопасный.
Чтобы открыть саму дверь, надо было иметь специальный ключ, его следовало получить перед спуском в Хранилище у самого директора Фонда. Одним словом, система безопасности здесь и в самом деле была на уровне.
Разумеется, все это было весьма неприятно – но не настолько, чтобы у меня опустились руки. Чем сложнее задача, тем приятнее ее решать.
Самым сложным мне представлялся способ проникновения в здание. Мне надо было оказаться там ночью, на первый взгляд это казалось почти невозможным. Днем я мог попасть в здание без особых проблем, достаточно было найти удобный предлог и получить пропуск на входе. Но сложность состояла в том, что число вошедших в Алмазный Дом людей и число вышедших строго учитывалось, поэтому я не мог где-нибудь спрятаться и ждать ночи – пропажа одного человека будет замечена, начнутся поиски. И в том, что меня найдут, можно было не сомневаться. Второй причиной, по которой я отверг этот вариант, была невозможность пронести с собой оборудование, а мне его понадобится довольно много. Таким образом, легальный путь проникновения отпадал.
Это и в самом деле оказалось сложной проблемой. В итоге, после долгих и мучительных раздумий, я был вынужден принять в качестве рабочего все тот же парашютный вариант. Основная сложность состояла в скошенной крыше здания – под ее прозрачной кровлей располагалась оранжерея. На такой высоте всегда гуляет ветер, покатая крыша абсолютно гладкая, на ней просто не за что зацепиться. Чуть превысь скорость – и тебя ударит о крышу, потом отшвырнет назад. Две-три секунды, за время которых ты будешь судорожно цепляться за гладкое бронированное стекло – и короткий полет вниз со спутанным парашютом. Да, спастись, теоретически, еще можно – отстегнуть погасший купол, раскрыть запаску. Постараться, чтобы тебя вновь не кинуло на стену. Если и выживешь, то сама операция будет безнадежно провалена.
Трудно, опасно. Но других вариантов нет. Значит, мне необходимо придумать способ, с помощью которого я мог бы закрепиться на стекле. Более того, на то, чтобы зацепиться, у меня будет не больше секунды. Если я промедлю и не погашу купол, меня просто сдернет гуляющим на этой верхотуре ветром.
Весь день я потратил на внешний осмотр Алмазного Дома и прилегающих к нему зданий. Когда начало темнеть, поужинал в небольшом ресторанчике, вернулся в отель и завалился спать.
* * *
На Энолу Алиса прилетела глубокой ночью и прямо из здания космодрома по эскалатору поднялась в отель. Сняв номер на имя Ядвиги Грюнберг – именно так звали ее согласно новым документам, приняла ванну и легла спать.
Проснулась она от какого-то тихого звука. Прислушалась – так и есть, в номере кто-то был. Плохо…
Очень медленно повернула голову – и облегченно вздохнула.
– Ты слишком долго спишь, – сказал Кирилл, глядя на нее поверх утреней газеты. Он удобно устроился в кресле, рядом на полу стоял его саквояж.
– Мог бы и постучать, – недовольно пробурчала Алиса, поднимаясь с кровати. – Отвернись, я не одета.
– Так уж и отвернуться? – усмехнулся Кирилл. – Я думал, у нас с тобой все будет проще. Тебе ведь нравится, когда мужики пялятся на твое тело.
– Может быть, – тихо сказал Алиса. – Но я сама решаю, кому и когда на меня смотреть. И уж тем более, кому меня лапать.
– Все это так, – с улыбкой согласился Кирилл. – Но мы ведь теперь, как-никак, молодожены.
– Что? – Алиса возмущенно вскинула брови.
– Сэр Кевин Грюнберг, к вашим услугам… – Кирилл достал документы и протянул Алисе.
– Ты хам, – заявила Алиса, взглянув на документы. – Мы так не договаривались.
– Просто так гораздо проще, – Кирилл пожал плечами. – Меньше вопросов, меньше подозрений. Мы можем ездить вдвоем, жить в одном доме…
– Спать в одной постели… – язвительно закончила за него Алиса.
– Ну, есть понятие супружеских обязанностей… – начал было Кирилл, но замолчал, наткнувшись на холодный взгляд Алисы. – Все, умолкаю. Не хочу рисковать жизнью… – еще раз пожав плечами, Кирилл демонстративно вздохнул, встал и отошел к окну.
Алиса быстро оделась, потом прошла в ванную. Когда она вышла, на столике уже дымились две чашки кофе и немудреный завтрак.
– Решил заказать прямо в номер, – пояснил Кирилл. – Надо обсудить наши планы.
– Здесь нет «жучков»?
– Я проверил, чисто. Садись…
Алиса села.
– Сейчас поездим по городу, подыщем небольшой уютный домик, – Кирилл отхлебнул кофе. – Как молодожены мы сможем жить пару месяцев, не привлекая внимания. Для всех у нас будет медовый месяц.
– Не слишком ли долгий месяц получается? – с издевкой осведомилась Алиса.
– С такой горячей женой время наверняка пролетит незаметно, – ответил Кирилл. – Купим два глайдера, пару линкомов. И начнем работать.
– Может, я лучше помогу Вику?
– Он справится и без тебя. А ты мне нужна здесь. Одним словом, милая, – Кирилл отставил недопитый кофе, – жду тебя внизу. И постарайся быть примерной женушкой… – он встал, быстро поцеловал Алису и, не дав ей опомниться, подхватил саквояж и вышел из номера.
* * *
Принцесса Злата была тиха и задумчива. То, что ее матери осталось жить считанные месяцы, уже ни для кого не было секретом. Королева-мать уже почти не выходила из своих покоев, весь груз государственных дел целиком лег на плечи девушки. Да, пока она с этим справляется. Но что будет, когда она… останется одна? Без камней Императора Тира ей никогда не занять престол, в этом она была уверена. И что тогда? Тогда все просто, сенат выберет нового монарха. Перед этим будет множество сплетен и клеветы, сенаторы будут обливать друг друга и возможных претендентов грязью. Потом кого-нибудь выберут. Объявят праздник. А она? Что будет с ней?
Да, сенат наверняка назначит ей какое-нибудь пособие, хотя бы в память о ее отце и матери. Но что это будет за жизнь? На нее будут показывать пальцами, будут смеяться и злословить ей вслед. О ней буду рассказывать грязные сплетни. Все так и будет, слишком хорошо она знала людское коварство.
Теперь у нее осталась всего одна надежда – на сэра Бартона. Это верный человек, на него можно положиться. Если и ему не удастся вернуть камни, тогда все действительно пропало.
В дверь постучали, принцесса Злата вздрогнула.
– Войдите…
Это был сэр Бартон, – увидев советника, Злата торопливо встала ему навстречу.
– Доброе утро, Ваше Высочество, – сэр Бартон почтительно поклонился. – Рад видеть вас в добром здравии.
– Здравствуйте, Бартон. Я жду вас уже который день, – в глазах Златы читалась надежда. – Что-нибудь… получилось?
– Пока еще нет, Ваше Высочество, – сэр Бартон потупил взгляд. – Но я нашел человека, который согласился это сделать. Он уже на Тивии. Если этого не сделает он, то не сделает никто. Правда, – сэр Бартон поморщился, – он запросил за работу весьма большую сумму.
– Сколько? – коротко спросила принцесса.
– Два миллиона кредов. Он сказал, что это весьма небольшая сумма для такой планеты, как Энола. И ваш трон стоит намного дороже.
Принцесса закусила губу. Много, очень много. Она не сможет провести эту сумму через сенат, там наверняка захотят узнать, куда пойдут такие большие деньги. Сказать правду она не сможет, а лгать… Лгать не может и не хочет.
– Когда ему будут нужны деньги? – Злата взглянула на сэра Бартон.
– Миллион он хочет сразу, в течение пяти дней. И миллион после того, как передаст мне камни.
– Хорошо, Бартон. Подождите… – принцесса повернулась и прошла в свои покои. Вернулась она через несколько минут, в руках у нее была маленькая шкатулка.
– Возьмите. Этого должно хватить.
Сэр Бартон почтительно принял шкатулку, осторожно открыл. Потом изумленно взглянул на Злату.
– Но… Ваше Высочество, это же ваши драгоценности. Те, что вам дарил ваш отец. Я не могу их взять!
– У меня нет других денег, – тихо ответила принцесса. – Берите.
Сэр Бартон прижал шкатулку к груди и почтительно поклонился.
– Ваше Высочество, я восхищен вашим поступком. И сделаю все, чтобы вернуть камни Императора.
– Спасибо, сэр Бартон. А теперь идите…
– Да, Ваше Высочество… – Бартон еще раз поклонился, повернулся и быстрым шагом вышел из комнаты, бережно прижимая к груди шкатулку.
Оставшись одна, Злата подошла к окну и долго стояла, глядя на струи бьющего под окнами дворца фонтана. В глазах ее стояли слезы.
* * *
Все утро следующего день я посвятил поиску жилья, мне нужен был небольшой удобный дом на окраине города. Таковой я нашел довольно быстро, затем почти полдня потратил на покупку глайдера. Мне нужна была модель с курсовой памятью, но таких здесь не оказалось. В итоге пришлось купить обычный старенький глайдер, а это значило, что Алисе или Кириллу придется мне помогать.
Купив напоследок линком, я отправился домой и стал составлять список необходимого мне оборудования – увезти с собой с Земли все необходимое я не мог. Список получился довольно большим, я поморщился. Ведь все это барахло мне придется тащить на себе.
Остаток дня я посвятил окончательной проработке плана, в таких вещах важна каждая деталь. Любая мелочь, любой недосмотр – и все может сорваться. Второй попытки у меня не будет, на этот счет я не имел никаких иллюзий.
Ужинал я дома, в одиночестве сидя перед экраном видео. Было довольно скучно. Может, пойти в бар и познакомиться с какой-нибудь симпатичной блондинкой? Денег у меня хватит…
Я никуда не пошел, перед глазами стояло лицо Алисы, ее смеющиеся глаза и неземная улыбка. И что говорить, я сам виноват. Три сломанных ребра – не слишком большая цена за любовь такой девушки. Правда, ее папа грозил переломать мне и ноги, но это были уже частности. Я не поехал за ней, и теперь она с Кириллом. Вполне закономерный результат.
Странно, но злости не было. Прошла, испарилась – с того самого дня, когда я крушил бейсбольной битой гнилые стволы на болоте. Это ли помогло, или что другое, не знаю. Но злости не было. Не было даже обиды. Да и на кого? На Алису? Я виноват сам. На Кирилла? А на него-то за что? Красивая девушка, не уступит ему по интеллекту – да он о такой, наверное, всю жизнь мечтал. Он видит, что мы с Алисой на ножах, что она свободна. Так почему бы не поухаживать за ней, особенно, если та платит взаимностью? Все просто и понятно. Вот закончим это дело, и я куда-нибудь уеду. Забьюсь в какую-нибудь глухомань и буду тихо доживать свой век.
Выключив видео и погасив свет, я лег спать. Но даже во сне не мог избавиться от преследующей меня неземной улыбки.
Покупаемые мною вещи сами по себе не представляли ничего криминального, к тому же я покупал их в разных местах. Легкий надежный парашют с запаской, альпинистская подвеска, поясная монтажная лебедка с прочнейшей стальной струной и парой запасных катушек – я складывал покупки в багажник глайдера и отвозил домой, радуясь тому, что хотя бы с этими вещами не возникло никаких сложностей.
Гораздо сложнее обстояло дело с хитроумным приспособлением, призванным удержать меня на крыше здания Алмазного Фонда. Я перебрал множество вариантов такого устройства, начиная с пневматических присосок и заканчивая сложной криогенной системой, способной накрепко приморозить меня к прозрачной кровле Алмазного дома. Но все выходило слишком сложно, мне никак не удавалось добиться любимого мною сочетания простоты и надежности. Я потратил на бесплодные размышления почти сутки, когда в начале седьмого утра в моем воспаленном мозгу наконец-то мелькнула спасительная мысль. Сначала она показалась мне на редкость примитивной и несерьезной, я перевернулся на другой бок и попытался снова заснуть. Не получилось, шальная мысль упрямо крутилась в сознании, всеми возможными способами пытаясь привлечь мое внимание. И ей это удалось.
Пришлось встать и как следует обдумать пришедший на ум вариант. Да, были кое-какие сложности, но если действовать аккуратно… Если действовать аккуратно, то вполне могло получиться. А главное, все это было на редкость просто.
* * *
Дом сэра Бартона вполне соответствовал его рангу. Выстроенный в древнем классическом стиле, он производил незабываемое впечатление своей добротностью и основательностью.
Под стать был и двор – идеально подстриженный, с ровными геометрическими рядами кустов и деревьев. Сэр Бартон во всем любил точность и порядок.
Впрочем, собственно дом не произвел на Кирилла особого впечатления. Видали и получше, к тому же ночь – не лучшее время для любования архитектурными шедеврами. А вот появление во дворе карфагских собак заставило его поморщиться. С этими тварями лучше не сталкиваться, особое строение челюстей позволяло им легко перекусить человеку ногу. Даже то, что сэр Бартон держал у себя этих милых зверюшек, многое говорило о его характере.
Впрочем, собака – она и есть собака. Живое существо. И как всякое живое существо, весьма уязвимо…
Один выстрел, второй. Третий. Ау, собачки! Что, всего три? Ан нет, вот и четвертая…
Четвертый выстрел – лапы несущейся на него твари подогнулись, собака захрипела и замерла. И лишь зеленые отблески в ее глазах говорили о том, что она все еще видит своего врага.
Но видеть и достать – совсем не одно и то же. Лежите, милые. Два часа, от силы три, и вы оклемаетесь…
Сунув в карман маленький пистолет с парализующими зарядами, Кирилл осторожно прошел по дорожке к дому. Ему всегда нравились большие усадьбы – в частности, тем, что находятся далеко друг от друга. В общем, никто из соседей тебя не увидит.
Охраны сэр Бартон не имел – видимо, полагался на своих собачек. Но зато сам дом представлял собой настоящую крепость. На то, чтобы проникнуть в него, Кириллу понадобилось почти сорок минут.
Строго говоря, в таких делах самое сложное – это не просто войти, а войти незаметно. Сломанные замки, дыры в дверях и окнах, замкнутые датчики сигнализации – все это годится разве что при кражах. Тому, кто хочет нашпиговать ваш дом «жучками», обычно приходится действовать гораздо тоньше.
Для начала Кирилл попытался войти через дверь, как и положено человеку. Не получилось – проверив чувствительным к электромагнитному излучению сканером поверхность двери, обнаружил несколько датчиков сигнализации. Отключить их, не повредив дверь, было невозможно. Значит, надо искать что-то другое.
Столь же недоступным оказался и черный ход – все те же датчики. Близко, а не достанешь.
А вот со стороны бассейна все оказалось гораздо лучше. Большие застекленные двери, мечта взломщика. Даже не надо ничего сверлить, пилить, взламывать, достаточно поднести к стеклу баллончик с охлаждающим аэрозолем и побрызгать на датчики. Ничего, что они с обратной стороны стекла, при таких температурах это не играет особой роли. Несколько секунд, и датчики заморожены. Теперь достать комплект универсальных отмычек, найти нужную…
Только и всего… Приоткрыв дверь, Кирилл осторожно проскользнул в комнату. Здесь было совсем темно, поэтому пришлось подрегулировать ночные очки.
Итак, что у нас здесь? Нечто вроде холла с массой разнообразных антикварных безделушек – то-то бы Вик порадовался. Надо будет обязательно рассказать ему об этом чудесном уголке, думал Кирилл, рассматривая богато обставленный холл. Кстати, вот эта штуковина, – Кирилл осторожно обошел стоящую на постаменте большую вычурную скульптуру, – вполне достойна того, чтобы подарить ей электронную закладку.
«Жучки» у него были с собой – разнокалиберные, на все случаи жизни. Пожалуй, сюда подойдет вот этот… Выбрав подходящий экземпляр, Кирилл аккуратно пристроил его в недрах заумной статуи. Отлично, даже закреплять не нужно – сам держится.
Очередную закладку Кирилл оставил в просторном зале. Если сэр Бартон принимает гостей, то это происходит именно здесь. А вот и идеальное место для «жучка» – большие настенные часы, тоже наверняка старинные.
Закрепив закладку на задней стенке часов, Кирилл достал маленький дистанционный пульт и в течение нескольких минут настроил фильтр закладки – теперь он будет подавлять звуки часового механизма, мешающие прослушиванию. Готово, можно идти дальше.
Сэр Бартон спал на втором этаже, в его спальню Кирилл зайти не рискнул, благо в этом не было особой необходимости. А вот рабочий кабинет нашпиговал «жучками» весьма основательно: два акустических, два в недрах терминала, плюс один с видеокамерой, его Кирилл разместил в люстре. Получилось вполне прилично.
Вот и все – мысленно пожелав сэру Бартону ночных кошмаров, Кирилл осторожно спустился вниз. Еще раз обрызгав датчики охлаждающим аэрозолем, – на всякий случай, – выскользнул на улицу и аккуратно прикрыл за собой дверь.
Милые собачки уже слегка скребли лапами, одна из них даже пыталась встать. Благо хоть, эти твари лаять не умеют. Хотя многим это обстоятельство стоило жизни, карфагские собаки нападают совершенно бесшумно.
Остается перелезть через ограду. Странно, что сэр Бартон не пропустил по ней ток, с его характером этого вполне можно было ожидать.
Алиса ждала его в глайдере и была весьма недовольна этим обстоятельством.
– Ты лазишь здесь, Вик полезет в Хранилище. А мне что, шофером у вас быть? – Она рывком подняла глайдер в воздух.
– Ты не слишком примерная жена, – Кирилл усмехнулся, открыл перчаточный ящик глайдера и достал свою трубку. Алиса взглянула на нее с явным отвращением.
– Знай я, что эта гадость здесь, обязательно бы ее выкинула, – она выжала газ, Кирилла вдавило в спинку. – Можешь не дымить, хотя бы пока я здесь?
– Могу, – Кирилл демонстративно вздохнул. – Разве я могу отказать милой женушке?
Если с домом сэра Бартона все прошло легко и гладко, то с королевским дворцом дело обстояло куда серьезнее. Так просто туда не попадешь, с момента последнего покушения на королеву-мать доступ во дворец был строго ограничен. А разобраться в хитросплетениях дворцовых интриг по газетным статьям и видеохронике было делом безнадежным, журналисты во все времена были падки на выдумки. Одним словом, требовался надежный источник информации, и Кирилл ломал голову над тем, как пробраться во дворец и натолкать «жучков» во все щели. Главная сложность была в дефиците времени – дней через десять, не позже, Вик полезет в Хранилище. Алиса уже полетела к нему, ей надоело выполнять роль шофера, к тому же здесь для нее и в самом деле пока не было работы. Десять дней, а он еще понятия не имеет, как обеспечить Вику безопасность. Ведь мало защитить его в момент передачи камней, все гораздо сложнее. Надо раскопать на сэра Бартона что-то такое, что позволит говорить с ним на равных. Небольшой шантаж, маленький джентльменский договор – пока у Вика все нормально, сэр Бартон может жить спокойно…
Итак, сэр Бартон. Сорок два года, холост – узнать, была ли жена, если да, то где она, есть ли дети. Личный советник Ее Величества королевы Сильвии, правящей страной после смерти мужа, начальник департамента международных отношений. Если судить по рангу, то чин у сэра Бартон далеко не самый высокий. Но это на бумаге. В реальности этот человек стоит на третьем месте – после Ее Величества королевы Сильвии и Ее Высочества принцессы Златы. Простой чиновник, а держит в страхе весь двор. Так, по крайней мере, поговаривают.
Вполне возможно, что в истории с камнями он действительно действует по указанию принцессы Златы. А если нет? Если это его личная инициатива?
Слишком много вопросов – и слишком мало информации. Нельзя делать выводы на таком скудном материале. А значит, надо как-то подобраться к этому проклятому дворцу.
Глайдер Кирилла уже больше часа стоял на стоянке близ дворца, благо это не запрещалось. Глядя на снующих по территории дворца людей, Кирилл пытался найти решение, пытался найти способ проникнуть внутрь.
Время, все упирается в дефицит времени. Может, прослушать эфир? Бывает же такое – фонит терминал, или еще что-нибудь. Тогда порой удается выделить нужную информацию… – Кирилл достал коробку сканера, перевел прибор в нужный диапазон, включил автоматический режим.
За последующие десять минут сканер выделил около тридцати различных сигналов, но все это было не то. Хлам, ничего полезного. Как он и ожидал. Секунду подумав, Кирилл переключил сканер в режим приема сжатых сообщений. Впрочем, делал он это без особого энтузиазма – так, для очистки совести. И был очень удивлен, когда спустя минуту сканер выделил несущую частоту неизвестного передатчика.
Сжатая передача ведется специальными «жучками», способными передавать информацию краткими миллисекундными импульсами. Для этого сигнал с микрофона кодируется в цифровом формате, сжимается в очень плотные пакеты, потом эти пакеты передаются короткими импульсами. Засечь такую передачу обычной аппаратурой практически невозможно, в наушниках будут слышны разве что непонятные помехи, слабый шорох и потрескивание.
Сканер, которым пользовался Кирилл, позволял принимать эти сигналы. Здесь процесс шел в обратном порядке: пакеты импульсов, каждый из которых имеет свой цифровой номер, принимаются, выстраиваются в правильном порядке, распаковываются и выводятся на наушники. В результате слышна вполне нормальная, хорошо разборчивая речь. Аппаратура такого рода не имеет шанса появиться в открытой продаже и обычно является исключительной собственностью специальных служб.
Именно поэтому Кирилл с удивлением смотрел на сканер, понимая, что произошло нечто интересное. Зафиксировав частоту, еще раз проверил настройку. Да нет, все правильно, сканер переключен в режим приема сжатых сообщений. И то, что в наушниках отчетливо прослушивался фон несущей частоты, говорило о многом.
Пришлось затемнить стекла глайдера, дабы никто из окружающих не обратил внимания на его манипуляции. Прислушавшись, Кирилл сумел уловить слабые голоса. Далекие, но довольно чистые. Сомнений не оставалось, где-то неподалеку работал «жучок». И тот, кто его установил, хорошо разбирался в своем деле.
Кирилл переключил антенну сканера в направленный режим, затем несколько раз повернул прибор из стороны в сторону – звук плавно исчезал и появлялся снова. Сомнений не было, «жучок» установлен во дворце. Так может, он не один?
Записав найденную частоту в память сканера, Кирилл продолжил прочесывание эфира. И снова наткнулся на излучение неизвестного передатчика. Звуков не было, но сама несущая частота фиксировалась очень четко. Еще один «жучок», просто рядом с ним никого нет. Очень любопытно… Но самым смешным было то, что спустя три минуты Кирилл обнаружил излучение еще одной закладки. И на этот раз голоса были четкими и разборчивыми.
* * *
В апартаменты принцессы Златы сэр Бартон шел со смешанным чувством. Интриги, интриги, кругом интриги. Наверняка кто-то доложил этой девчонке о том, что правительство Тивии готовится в очередной раз рассмотреть вопрос о выдаче бриллиантов. И это очень плохо. Чего стоило ему уговорить ее согласиться на предложенный им вариант. Ох уж эти идеалисты… – сэр Бартон досадливо поморщился. Именно от них все проблемы, именно их непредсказуемое поведение вечно путает все карты…
Принцесса Злата уже ждала его.
– Вы опаздываете, сэр Бартон… – Голос принцессы был тихим и спокойным.
– Простите меня, Ваше Высочество… – Бартон поклонился. – Мне поздно сообщили о вашем желании меня видеть. Я спешил, как мог, и все равно опоздал. Что-то случилось?
– Случилось. Мне сообщили, что в конце месяца правительство Тивии по собственной инициативе рассмотрит вопрос о наших бриллиантах. А теперь представьте, что будет, если они поймают вашего взломщика. Тогда у нас не будет ни единого шанса на возвращение камней. Ни единого, сэр Бартон – это вы понимаете?
– Да, Ваше Высочество, мне понятна ваша озабоченность. Но уверяю вас, этот взломщик не сделает и шагу без моего разрешения.
– Допустим. Но почему вы не сказали мне, что Тивия рассмотрит вопрос о выдаче? Почему я узнаю это от посторонних лиц, а не от начальника внешнеполитического департамента?
– Это моя вина, Ваше Высочество, – сэр Бартон склонил голову. – Просто в сенате Тивии у нас очень много противников и шансы на успех невелики. Я просто не хотел внушать вам ложных надежд, зная, как расстроит вас отказ при голосовании.
Дверь в конце зала открылась, мелким почтительным шагом вошел Руди, личный помощник и телохранитель сэра Бартона.
– Возможно, ваши намерения и были благородны, но впредь прошу сообщать мне обо всех деталях этого дела. Вы уже заплатили этому типу?
– Да, Ваше Высочество. Один миллион кредов. Второй он получит, когда принесет камни.
Помощник Бартона почтительно поклонился принцессе и что-то прошептал на ухо Бартону, затем столь же почтительно удалится. Новость наверняка была важной, раз помощник осмелился войти без разрешения.
На лице сэра Бартона мелькнула растерянность, однако он быстро взял себя в руки.
– Хорошие новости, Ваше Высочество, – Бартон улыбнулся. – Правительство Тивии перенесло рассмотрение нашего вопроса на завтра.
Глаза принцессы Златы вспыхнули. – Это точно?
– Да, Ваше Высочество. Сорок минут назад приземлился рейсовый звездолет с Тивии, сведения поступили с него.
– И чем вызван этот перенос?
– Не знаю, Ваше Высочество, у меня пока нет подробной информации. Вероятно, это как-то связано с рассмотрением в сенате их бюджета – будет масса споров, и сенаторам будет просто не до наших камней.
Принцесса Злата встала, нервно прошла по залу, Бартон хорошо понимал ее чувства. Завтра будет решаться ее судьба.
– Прошу простить меня за излишнюю резкость, сэр Бартон, – Злата подошла к собеседнику. – Сообщите мне немедленно результат голосования, каким бы он ни был.
– Да, Ваше Высочество, – сэр Бартон поклонился. – Обязательно.
– Вы можете идти, – принцесса Злата повернулась и медленно удалилась в свои покои.
– Дрянь маленькая… – пробормотал сэр Бартон, глядя ей вслед, затем повернулся и вышел из зала.
Он шел дворцовыми коридорами, его трясло от ярости. Завтра, уже завтра… Да как эти твари смели перенести рассмотрение? Шестьсот тысяч кредов – именно столько он заплатил пятерым сенаторам, те клятвенно заверяли его, что вопрос будет рассмотрен двадцать девятого. Будет рассмотрен и провален, купленные сенаторы обещали, что сделают для этого все возможное. Да, Бартон надеялся, что так оно и будет. И все равно предпочел подстраховаться, наняв профессионального взломщика. Никогда и ни при каких обстоятельствах камни императора Тира не попадут в руки принцессы!
Так он хотел, так это должно было быть. Но эти твари перенесли голосование. Что, если завтра они проголосуют за возвращение камней? Ведь сенаторы понимают, что решается судьба королевской династии.
Увы, сейчас он уже ничего не мог изменить. Оставалось просто надеяться – и верить в то, что вековая неприязнь Тивии к Эноле и на этот раз помешает камням Императора Тира вернуться к законному владельцу.
* * *
Разговор уже давно кончился, а Кирилл все сидел и пытался осмыслить услышанное. Он не сомневался, что слышал разговор сэра Бартона с самой принцессой Златой. Поучалось, что «жучок» установлен в самом сердце замка! И неважно, кто его там поставил – важно то, что удалось услышать.
Нажав кнопку воспроизведения, Кирилл еще раз прослушал разговор. Очень любопытно… Итак, сэр Бартон заявляет, что выплатил Вику, а речь наверняка идет именно о нем, один миллион кредов! Другими словами, сэр Бартон попросту прибрал к рукам девятьсот пятьдесят тысяч, отдав Вику лишь пятьдесят. Ай да сэр Бартон, ай да дворянин! Кстати, что он там сказал в самом конце? Не иначе, пожелал принцессе всего наилучшего?
Увеличив громкость, Кирилл еще раз прослушал последние слова. Так и есть, руководитель департамента международных отношений, личный советник и правая рука принцессы Златы, назвал ее маленькой дрянью…
Кирилл даже засмеялся от радости, до того интересная вырисовывалась картина. Не иначе, уважаемый советник ведет свою игру?
Прежде, чем улететь, Кирилл вышел из глайдера и неторопливо прогулялся вдоль дворцовой ограды. Прогулялся не ради удовольствия – найдя подходящее место, спрятал в густой траве маленький рекордер, точно такой он уже оставил у дома Бартона. Теперь этот аппаратик, настроенный на обнаруженные в замке жучки, будет записывать все разговоры. Потом останется только прогнать их через сканер, чтобы перевести на нормальный разговорный язык. Сам рекордер не имел системы распаковки сжатых сообщений.
Ненавязчиво оглянувшись – не видел ли кто его манипуляций – Кирилл вернулся к машине и вскоре уже неторопливо летел домой.
В то время, как Кирилл возвращался домой, Алиса сходила с трапа звездолета в центральном мегаполисе Тивии. Сегодня пятнадцатое – значит, до встречи с Виком осталось меньше суток. Тем лучше, времени вполне хватит, чтобы привести себя в порядок.
Поймав такси, Алиса назвала адрес небольшого отеля, о его существовании она узнала из рекламного проспекта. Это оказалось близко, поэтому вскоре Алиса уже вселялась в довольно приличный номер.
Номер находился на сто сорок четвертом этаже высотного здания, Алиса долго стояла у огромного, в половину стены, окна и смотрела на город. Богатый мир, зажиточный. Надо бы наведываться сюда почаще.
Интересно, где сейчас Вик, чем занимается? Тогда, перед отъездом, он был с ней довольно холоден. Ну еще бы, ему есть за что сердиться. В конце концов, она чуть было не упекла его за решетку.
Алиса подошла к зеркалу, взглянула на свое отражение. Странно, и что в ней так привлекает мужиков? Вполне обычные ножки – правда, довольно ровные и гладкие. Личико тоже так себе, вполне заурядное. А вот глазки ничего. Глазки – это ее гордость…
Что касается остального, – Алиса повернулась перед зеркалом, – то тоже ничего необычного. Да, фигурка вполне на уровне, но кого сейчас этим удивишь? Век пластической хирургии, из любого монстра за сотню тысяч кредов сделают милашку. Правда, у нее-то все свое, натуральное. Может, мужики это как-то чуют?
Ничего, сейчас она примет ванну, потом сходит в ближайший салон красоты. Прошвырнется по магазинам – надо обновить гардероб, благо кредов пока хватает. Просто необходимо произвести на Вика впечатление – не может быть, чтобы он ее действительно забыл!
Утро следующего дня она встретила во всеоружии, упакованная по всем правилам местной моды – весьма, впрочем, недурной, хотя и излишне откровенной. Похоже, у них здесь слишком свободные нравы…
На нее оглядывались, и Алисе это нравилось. Добравшись до центра проката, взяла глайдер – не какое-нибудь старье, а новенький спортивный «Пассат». Дороговато, но красота, как известно, требует жертв. Открыв дверь машины, бросила на сиденье пассажира любимую сумочку из шкуры песчаного дракона и под жадные взгляды случайных самцов села в глайдер. Машина была ей знакома, поэтому глайдер подняла не без изящества, с лихим разворотом. Выжала газ – и ощутила, как вдавило ее в спинку сиденья. Отличная машина.
Вик должен ждать их с Кириллом каждую пятницу, с девяти до десяти утра, у стелы героям-освободителям в центре города. Кто были эти герои и кого они освобождали, Алису не интересовало. Увидев стелу, она плавным виражом сбросила излишек высоты и повела машину к ближайшей стоянке.
Вика она увидела не сразу – стоя в тени высокого дерева, он неторопливо жевал спелые ягоды цертарии, сплевывая косточки в урну. Он был одет по местной моде, слегка, впрочем, устаревшей. В этом был свой плюс, Вик сейчас ничем не напоминал иностранца. Скорее, его вид соответствовал местному жителю среднего достатка, в меру консервативного, не любящего менять свои привычки.
Алиса подошла ближе, взгляд Вика сначала лениво скользнул по ней, затем в нем мелькнула некая заинтересованность. Изящные туфельки, стройные ножки в дорогих чулках, модная юбочка. Блузка с дорогой алмазной брошью…
И лишь теперь он ее узнал. Поперхнувшись некстати попавшей в горло косточкой, Вик кашлянул, потом шагнул девушке навстречу.
– Неплохо выглядишь, – его взгляд снова прошелся по ней с головы до ног и обратно. – А где Кирилл?
– Остался на Эноле, – Алиса слегка нахмурилась. «Неплохо выглядишь» – и это все, что он смог ей сказать? Дрянь неблагодарная…
– Будешь? – Вик протянул ей пакетик с цертариями, Алиса скривилась.
– Ненавижу их… Потом все пальцы красные.
– Как хочешь, – Вик бросил пакетик в урну и вытер платком руки. – Что новенького?
– Пока ничего. Кирилл начал следить за Бартоном, он действительно важная шишка. Советник принцессы, руководит департаментом каких-то там сношений – уж и не знаю, кого и с кем. Я ему только мешаю, поэтому приехала сюда.
Ей показалось, или Вик и в самом деле удивлен? Но чем? Что необычного в том, что она приехала?
– Я думал, вы с ним хорошо сработались, – Вик как-то криво усмехнулся. – Ладно, это хорошо, что приехала. Мне действительно нужна будет твоя помощь.
– А именно? – В глазах Алисы вспыхнули огоньки нетерпения. Может, и ей удастся наведаться в здание Алмазного Дома? Сколько там должно быть симпатичных безделушек!
– Я не нашел глайдера с курсовой памятью. Высажусь на крышу, а глайдер надо будет кому-то отвести.
Глаза Алисы погасли, потом снова вспыхнули – на этот раз от негодования.
– Ты ничем не лучше твоего дружка, – фыркнула девушка. – Я чуть было не обставила вас обоих, я научилась красть не хуже тебя, а вы меня держите за шофера?! – Ее ресницы затрепетали, в глазах мелькнули слезы.
– Тише, милая, а то вон тот полисмен на тебя как-то уж слишком пристально смотрит. Пошли-ка, пройдемся… – Вик подхватил девушку за руку и мягко увлек в сторону. – Где твой глайдер?
– Вон на той стоянке, – Алиса кивком указала направление.
– Хорошо. Полетаем немного…
Если его и удивил глайдер Алисы, то Вик этого ничем не выдал.
– Дай ключи, – сказал он. – Раз уж не хочешь меня возить…
Машину он вел ровно и плавно, по этой неторопливости Алиса поняла, что на такой модели он летает впервые. Впрочем, освоился он довольно быстро.
– Неплохая малышка, – прокомментировал он поведение машины. – Сейчас выберемся за город, там все и обсудим. Ты познакомилась с планами Хранилища?
– Да. Только сомневаюсь, что мне это пригодится.
– Брось, Алиса… – Вик взглянул на нее с усмешкой. – Или хочешь пойти в Хранилище вместо меня?
– Хочу, – ответила девушка. – Или ты думаешь, что я не справлюсь?
– Да нет, я так не думаю, – Вик пожал плечами. – Просто это мое дело. Что же мне, тебя послать в Хранилище, а самому отсиживаться?
– Я так не говорю. Просто мне не нравится, когда меня ни во что не ставят. Что ты, что дружок твой…
– Не дури, Алиса. Кирилл от тебя в восторге и ценит тебя не меньше моего. Впрочем, не мне тебе об этом говорить… – Вик снова криво ухмыльнулся, и эта ухмылка Алисе не понравилась.
– На что это ты намекаешь? – в ее глазах вспыхнул огонь. – Давай, не тяни, я не люблю недомолвок.
– Я вообще молчу, – сказал Вик, на этот раз вполне серьезно. – К тому же это ваше личное дело.
– Объяснись… – суровым тоном потребовала Алиса. – Какое еще у нас с ним личное дело?
– Брось, Алиса. Я ведь все видел.
– Что ты видел?
– Что? – Вик усмехнулся, машина вильнула из стороны в сторону. – Тогда, в пятницу. Когда мы собирались у Кирилла. Ты ведь потом к нему вернулась. Я видел.
В груди Алисы медленно нарастала ярость. Это было бы здорово – прямо вот так, с разворота, врезать кулаком по этой мерзкой роже. И тем не менее, она сдержалась.
– И ты готов поклясться, что видел именно меня? – тихо спросила Алиса.
Вик насупился – и не ответил. Похоже, он растерялся.
– Я жду, – напомнила Алиса.
– Хочешь сказать, что это была… не ты? – тихо спросил Вик. – И ты… не возвращалась к нему?
– Кретин… – столь же тихо произнесла Алиса. – Господи, и этого идиота я еще любила! Ехала сюда, шмотки эти проклятые покупала… – В глазах ее снова блеснули слезы.
Вик засмеялся – сначала тихо, потом во весь голос. Шевельнул штурвалом, глайдер крутанул бочку, потом еще одну.
– Ты что, я же не пристегнута! – закричала Алиса, цепляясь за подлокотники. – Угробить меня решил?
– Алиска… – Вик виновато взглянул на девушку. – Прости меня, я и в самом деле кретин. Просто увидел глайдер, в нем сидела женщина. Глайдер как у тебя, цвет волос – ну, я и решил… – Вик отвел взгляд. – Прости…
– Грязная скотина… – тихо прошептала Алиса. – И ты решил, что я готова… с первым встречным?
– Господи, Алиса… Я не видел тебя пять лет, ты едва не упекла меня в тюрьму. Ты чуть не пристрелила меня – там, в музее! Так о чем я должен был думать? О какой любви могла идти речь? И когда ты встретилась с Кириллом, что я должен был делать? И какой он первый встречный – он гений, он такой же, как ты, вы вполне стоите друг друга. Потом я увидел этот чертов глайдер, бабу эту чертову. Все казалось предельно ясным.
– Посади машину, – сказала Алиса. – Сейчас же.
– Где? – ехидно осведомился Вик. – Там же лес.
– Мне плевать. Вниз, я сказала!
– Вниз – значит, вниз. Рекомендую пристегнуться…
Глайдер с переворотом ухнул вниз, Алиса едва успела щелкнуть замком. На губах ее мелькнула улыбка.
– Хочешь напугать меня? Давай, не стесняйся. Вы же такие крутые, такие сильные…
Вик не ответил – выровняв глайдер, быстро вел его к земле. Точнее, к мелькавшему под ними густому лесному ковру.
Наверное, это можно было сделать чуточку помягче. Треск, скрежет, по стелам хлестнули ветки, глайдер бросило вправо, потом влево. Сильный толчок…
Умолк двигатель, стало удивительно тихо.
– Довольна? – спросил Вик.
– Да. Выходи…
– Даже так? – Вик усмехнулся, попытался открыть дверь. Не вышло, мешал ствол дерева. Взглянул на Алису, та явно не собиралась выпускать его через свою дверь. Тогда он перелез за спинку сиденья, высадил ногой заднее стекло и выбрался наружу.
– Идиот… – пробормотала Алиса, ее затрясло от злости. – Такая машина была…
Она перебралась на сиденье пилота, запустила двигатель. Взяла ручку на себя, глайдер со скрежетом и скрипом приподнялся. Оглянулась – Вик стоял чуть в стороне. Уловив ее взгляд, помахал ей ладонью.
– Скотина… – Алиса развернула глайдер и медленно подняла машину над лесом. – К дьяволу все… Пусть пошляется по лесу, ему полезно…
Она вела машину к городу, размышляя о том, сразу ей ехать к космодрому или вернуться в отель и забрать свои вещи. Что касается Вика… – Алиса нахмурилась. Что касается Вика, то пусть он сам возится со своими проклятыми алмазами. С нее хватит. Нет, ну надо же, решил, что она спит с Кириллом! Паразит, недоносок… Да его убить мало…
Гнев медленно проходил. Несколько минут Алиса еще пыталась его поддерживать, затем устало вздохнула. Чертов Вик…
Алиса рывком развернула машину – ладно, так и быть… Но если он еще скажет хоть слово…
Место посадки она нашла сразу – по сломанным кронам. Осторожно опустила машину, глайдер со скрипом протиснулся меж стволов.
Вик сидел на опавших листьях, прижавшись спиной к стволу. Молча взглянул на подошедшую девушку, его губы дрогнули в усмешке. Алиса снова нахмурилась.
– Только не подумай, что я вернулась ради тебя, – заявила она. – Просто жаль загубить из-за тебя интересное дело. Вставай, чего расселся. И учти, ремонт глайдера – за твой счет.
– Еще какие пожелания будут? – Вик поднялся, отряхнул брюки. Потом прошел к машине и сел в пилотское кресло. Алиса села рядом и громко хлопнула дверью.
Обратно почти всю дорогу летели молча. Когда внизу замелькали городские кварталы, Вик взглянул на девушку.
– Где ты остановилась?
– Отель «Гвиана». Рядом с космодромом.
– Я знаю, где это. Заберешь свои вещи и поедем ко мне.
– Это еще зачем?!
– Независимо от того, как мы друг к другу относимся, мы должны до конца проработать план операции. В доме у меня все чисто, «жучков» нет, я проверял. Там все и обсудим.
– А кейс? Они же узнают, что я была у тебя?
– Ну и что? Мало ли кого я привел к себе на ночь? Не бойся, у меня есть отдельная комната. Я тебе даже ключ дам, запрешься на ночь, – Вик усмехнулся. – Кстати, там можно и спокойно поговорить, «жучки» в кейсе ничего не услышат.
– Мы могли бы обсудить все у меня в номере.
– Алиса, я и так молчу целыми днями, ко мне никто не ходит. В конце концов, это подозрительно. А завтра утром ты уедешь. Если захочешь, конечно.
– Хорошо, ты меня уговорил, – девушка усмехнулась. – Помнишь, мой папа обещал переломать тебе ноги? Учти – если что, я смогу это сделать не хуже.
* * *
Сэр Бартон вернулся домой в самом скверном расположении духа. Кретины, идиоты. Да как они могли…
Встретившие его собаки радостно терлись о ноги хозяина. Бартону захотелось разогнать их пинками, но он вовремя вспомнил, что это может быть опасно. Не хватало еще калекой остаться.
– Пошли вон… – прорычал он и прошел к дверям.
Дома было тихо и сумрачно, Бартон поднялся в свой кабинет, сел в кресло. Его трясло от ярости.
Если завтра эти идиоты проголосуют за выдачу камней, все пропало. Девчонка станет законной правительницей Энолы, камни будут храниться в Императорской Сокровищнице и умыкнуть их оттуда уже не удастся. И что он тогда сможет сделать? Убить девчонку? Глупо, в этом случае права на трон просто перейдут к ближайшему родственнику. А он опять останется ни с чем.
Глупо, до чего все глупо. И все из-за этих чертовых сенаторов. Столько денег им скормил, и все зря…
Постепенно он все же успокоился. Ладно, еще не все потеряно. Даже далеко не все. Да, работа Вика теряет смысл – если сенаторы отдадут камни, то ему до них уже не добраться. В течение суток, максимум двух, они будут переданы в посольство Энолы. Если сенаторы не отдадут камней, то Вик не нужен тем более. Пусть они там и лежат, место вполне надежное. Все равно их невозможно продать, эти камни каждая собака знает.
Итак, Вик ему не нужен – остается решить, что с ним делать. Впрочем, тут и решать нечего, этому кретину одна дорога. Но сначала надо дождаться результатов голосования. Подсчитаем: голосование завтра, плюс время на дорогу – значит, послезавтра к обеду, даже к утру, станет известно об итогах. Ну а пока… А пока надо набраться терпения и ждать.
Именно это и было самым трудным. Сэр Бартон закрыл глаза, его губы сжались в узкую полоску. Он не привык полагаться на случайности. Только дураки надеются на удачу, умные люди эту удачу подготавливают, формируя нужный результат. Нельзя пускать дела на самотек, это одна из самых грубых ошибок. То, что видят обыватели, лишь внешняя часть айсберга, настоящая работа ведется тихо и незаметно.
Завтра сенаторы проголосуют, и ему никак не повлиять на результат. Более того, результат даже не поддается прогнозу, все решат несколько голосов – слишком много сейчас тех, кто не хочет ссориться с Энолой ради девяти камней, мертвым грузом лежащих в Алмазном Доме. И эта непредсказуемость может свести на нет все его планы…
Бартон тихо вздохнул. Да, пока у него все получалось. Остается надеяться, что и завтра боги будут на его стороне.
* * *
– Вик, ты дурак! – голос Алисы был громким и взволнованным. – У тебя ничего не получится!
– Тише, тише, шпионы услышат, – я попытался успокоить разгорячившуюся девушку. – Тогда предложи что-то другое. Как ты попадешь в дом с кучей инструментов?
– Не знаю… – сердито ответила Алиса. – Но твой план тоже никуда не годится. Ты просто упадешь и сломаешь себе шею. Шестьдесят градусов уклона, скользкое стекло, ветер – на что ты надеешься?
– На чудеса химии. – Усмехнулся я.
– Все равно это плохо. Можно придумать и поумнее.
– Например?
– Инструменты можно послать в посылке, перед самой операцией. Ее доставят вечером, адресата уже не будет. Значит, оставят до утра в комнате для корреспонденции. Тебе останется просто их взять.
Я почесал затылок – в принципе, неплохой вариант. Все лучше, чем тащить на себе груду металлолома.
– Да, это можно… – я уважительно взглянул на девушку. – Это ты здорово придумала. Но как попасть туда самому? Или тоже в посылке?
– Не получится, – Алиса покачала головой. – Любое почтовое отправление проверят детекторами, тебя обнаружат еще на почте. А вот инструменты никого не заинтересуют – скажем, что это экспонаты для музея, образцы примитивных орудий труда эпохи раннего палеозоя.
Я засмеялся. – Ты хоть понимаешь, какую чушь только что сказала?
– Понятия не имею, – Алиса пожала плечами. – И на почте тоже не поймут. Что нам и требуется.
Мне ничего не оставалось, как вновь почесать затылок – похоже, она права. Талант, что тут скажешь.
– Согласен. Но мы отвлеклись – как мне попасть в дом? Учти, число вошедших и вышедших должно быть одинаковым.
– Знаю, не девочка… – Алиса брезгливо скривила губы. – Плохо, что здание новое, там почти никаких подземных коммуникаций.
– И не забудь про датчики в стенах, – напомнил я. – Так что твои любимые методы отпадают.
Алиса не ответила. Похоже, задачка и в самом деле была не из простых.
– А если через окно? – неуверенно спросила она через минуту.
– Бред. Снизу здание подсвечено, подступы открыты, кругом видеокамеры. Я даже до стены не успею дойти.
– С глайдера, где-то на пятидесятом этаже? Просто подлететь к окну.
– А радары? Все равно заметят. Ты молодец, хорошо с посылкой придумала. Я боялся, что радары засекут мою сумку, там же полно металла. А теперь я опущусь налегке, как пташка.
– И все равно это опасно. – Алиса пожала плечами.
– Но лучшего варианта нет?
– Нет… – нехотя призналась девушка. – И это плохо. Кстати, что ты сделаешь с видеокамерой? Там, внизу? Тебе ведь до нее не добраться, не отключить.
– А говоришь, что внимательно изучила планы, – наверное, в моем голосе было слишком много ехидства, так как Алиса сразу насупилась. – Смотри сюда. И учись, пока я жив…
Говоря откровенно, я надеялся, что мои слова о предоставлении Алисе отдельной комнаты, да еще с ключом, так и останутся ничего не стоящей фразой. В конце концов, когда-то она была моей девушкой, и почему бы нам не вспомнить молодость?
Увы, меня ждало разочарование. После ужина Алиса и впрямь захотела узнать, где ее комната.
– Да ладно, Алиса, не дури, – я подошел и нежно обнял ее. – К чему эти сложности?
– Придушу, как собаку… – Алиса мило улыбнулась в ответ, затем аккуратно поддела меня пальцем под ребро, я едва не взвыл от боли. – Забыл, что тебе мой папа обещал?
– Алиса, я думал, мы снова подружились…
– Это тебе показалось. А теперь покажи мне мою комнату.
– Пошли… – я уныло побрел к дверям свободной комнаты. – Ключ дать?
– Непременно. Знаешь, какие сейчас мужики пошли – не успеешь оглянуться, глядь, а он уже у тебя в постели.
– Думаешь, меня удержит замок? – Я грустно усмехнулся.
– Замок нет, – Алиса полезла в сумочку и достала маленький лучевой пистолет. – А вот это обязательно… – Она демонстративно дунула в ствол и улыбнулась.
– И что, ты действительно будешь стрелять в меня?
– Желаешь проверить? – она взяла ключ, открыла дверь. – Приятных тебе снов, милый… – послав мне воздушный поцелуй, картинно улыбнулась и захлопнула дверь у меня перед носом. Тут же щелкнул замок.
– Ничуть не изменилась. Разве что в худшую сторону… – грустно почесав затылок, я заковылял по лестнице вниз. Помнится, там еще оставалось немного вина…
* * *
В замке сэр Бартон появился лишь после трех часов дня. И хотя лицо его было суровым и мрачным, а походка медленной и скорбной, в душе у него пели птицы. Да и как им не петь, когда сенат Тивии двумястами сорока одним голосом против двухсот тридцати восьми проголосовал против выдачи камней Императора Тира принцессе Злате. Всего три голоса, три жалких человеческих голоса решили судьбу правящей династии. Принцесса Злата уже… не принцесса! Точнее, ей никогда не стать королевой. Господи, хорошо-то как! Не зря он сорил деньгами, не зря мотался на Тивию и ублажал этих сытых откормленных тварей, падких до чужого добра. О, эти сенаторы его еще вспомнят. Недолго осталось ждать, совсем недолго. Не получилось у него тогда покончить с королевой – недосмотрел малость, жива осталась. Ничего, теперь он сможет исправить эту недоработку. А может, просто подождет, королева в любом случае не задержится на этом свете слишком долго.
Ну а потом… – сэр Бартон мрачно улыбнулся, – потом будет голосование в сенате – уже в его сенате, родном, прикормленном. И нет ни малейших сомнений, что сенаторы выберут именно его. Он, именно он, сэр Роджер Бартон, станет основателем новой королевской династии. Правда, потом его кандидатуру должны будут утвердить на всенародном референдуме, но это уже сущая чепуха. Народ – это тупое стадо, он всегда проголосует так, как надо. В конце концов, это всего лишь вопрос дрессировки и правильного кормления. Полгода промывания мозгов, пара сладких косточек с ошметками мяса – и двумя руками проголосуют в пользу его кандидатуры. Хотя бы потому, что других вариантов не будет, уж он об этом обязательно позаботится.
Вот и покои принцессы Златы, она уже наверняка проинформирована о случившемся. Что ж, тем лучше, не будет слез и рыданий.
Глубоко вздохнув, Бартон подавил неуместную сейчас улыбку и постучал в дверь.
– Войдите… – голос принцессы Златы был совсем тихим. Хотя какая, к дьяволу, она теперь принцесса?!
– Добрый день, Выше Высочество, – Бартон вошел в комнату и аккуратно прикрыл дверь. – Боюсь, у меня для вас плохие новости…
– Я уже знаю, – Злата взглянула на Бартона, ее лицо было печальным, но не заплаканным. – Спасибо, что вы пришли, сэр Бартон.
– Я не мог не прийти, Ваше Высочество. – Бартон картинно вздохнул.
– Как там ваш человек? Работает?
– Да, Ваше Высочество. Все уже почти готово. Через несколько дней я лечу на Тивию, чтобы лично проконтролировать все его действия.
– Вы считаете, что ему можно доверять?
– В наше время нельзя доверять никому, Ваше Высочество. Но у нас безвыходное положение, это наш последний шанс. Если этот человек не добудет камни, все пропало.
– Вы правы. Тогда все действительно пропало.
– Будем надеяться, Ваше Высочество. А сейчас разрешите мне удалиться, я должен отдать кое-какие распоряжения. И еще раз примите мои сожаления.
– Да, Роджер. Идите…
Поклонившись, сэр Бартон повернулся и мерным шагом пошел к двери. Его губы улыбались.
Домой он добрался только в начале пятого. Посадив глайдер на лужайку во дворе, ласково потрепал подбежавших собак.
– Что, твари, соскучились? Ничего, скоро вам всем головы пооткручиваю. А пока сторожите…
Он прошел в дом, взглянул на часы – скоро должен приехать Руди. Жаль, но для этого дела придется использовать именно его. Ну, а что потом с ним сделать, он придумает.
Руди приехал за пять минут до назначенного срока, Бартон вышел его встретить – не дай бог, собачки скушают. А что, хорошая мысль…
– Пошли вон… – рыкнул он на собак, те разочарованно поджали куцые хвосты и отбежали в сторону, жадными глазами глядя на вылезающего из глайдера человека.
– Иди вперед, – Бартон кивнул в сторону дома, Руди послушно пошел, искоса поглядывая на собак. И лишь когда за ним закрылась дверь, облегченно вздохнул.
– Хорошие собачки, правда? – усмехнулся Бартон.
– Да, сэр. Очень… – Руди натянуто улыбнулся.
– Ничего, ничего… – Бартон похлопал его по спине. – Пошли в мой кабинет.
В кабинете он с удовольствием опустился в кресло, достал сигару и закурил. Обычно он дымил лишь в удачные дни.
– Тебе не предлагаю, – сказал он своему помощнику с едва заметной усмешкой. – В твоем возрасте курить вредно. Садись…
Руди покорно сел и стал ждать. В конце концов, шеф сам скажет все, что нужно.
Так и получилось – выпустив к потолку облачко дыма, Бартон пристально взглянул на собеседника.
– Надо съездить на Тивию. Там есть один человечишко, некто Вик Самохвалов. Надо бы с ним разобраться.
– А кто он? – спросил Руди.
– Да так, один не в меру прыткий товарищ. Должен был сделать для меня одну работу, теперь это не понадобится. В общем, он слишком многое знает, это может привести к неприятностям. Договоримся так: разберешься с ним, и я дам тебе отпуск месяца на два. Ну и деньжат подкину, разумеется. Вот тебе для начала десять тысяч… – Бартон полез в стол и достал деньги, – еще десять получишь потом. Возьмешь свою девицу – кто там у тебя сейчас, Джулия? Отдохнешь, развлечешься… – Бартон улыбнулся и выпустил струйку дыма. – Справишься?
– Разумеется… – Руди взял деньги, аккуратно сложил купюры и спрятал в карман. – Как мне его найти?
– За ним там приглядывают. Свяжешься с Карлосом, он тебе даст адрес и фото. Оружие тоже возьмешь у него. Потом прямо ко мне, не задерживайся.
– Хорошо, сэр. Когда я должен ехать?
– Сегодня. Сейчас. Если поторопишься, успеешь на вечерний рейс. Все понял?
– Да, сэр. Я могу идти?
– Разумеется. И постарайся сделать все чисто…
* * *
Он успел купить билет за десять минут до отлета. Прошел в свою каюту, сел у иллюминатора и задумался.
Странное задание. Вик Самохвалов – Руди не знал этого человека, но готов был поспорить, что именно об этом человеке говорил Бартон с принцессой – тогда, когда он зашел в апартаменты принцессы и доложил Бартону о переносе сроков голосования. И Бартон тогда расстроился. Очень расстроился, Руди слишком хорошо знал своего шефа, чтобы поверить его фальшивой улыбке. А о чем они тогда говорили с принцессой? О камнях. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о каких именно камнях шла речь…
Выходит, Бартон нанял того человека, чтобы украсть камни из Алмазного Дома. Глупо, явно нереальная затея. Хотя кто его знает… Впрочем, не это главное. Самое интересное заключается в том, что Бартон упоминал о каком-то миллионе.
Целый миллион новеньких хрустящих бумажек. Странно, что шеф не требует деньги назад, он ведь сам сказал, что работа этого человека больше не понадобится. Миллион – это не какие-то жалкие двадцать тысяч.
Впрочем, почему шеф должен беспокоиться о деньгах? Деньги наверняка не его, он за свои удавится. Значит, они… ничьи?
Руди почувствовал, как внезапно вспотели его ладони. Миллион, целый миллион никому не нужных денег. Разве что этому типу, Вику, но кто будет брать его в расчет? К тому же его уже списали. Он никто, труп, хотя и сам еще об этом не знает. А мертвецам, как известно, деньги не нужны.
Голос стюардессы объявил о старте, Руди прошел к кровати и лег. Он не любил перегрузок, даже весьма небольших, лежа они переносились гораздо легче. Прошла по корпусу корабля легкая дрожь, затем корабль качнулся, Руди закрыл глаза. Он не любил летать – и за то, что он летит, ему обязательно положена какая-то компенсация…
* * *
За прошедшие дни Кириллу не удалось узнать о Бартоне ничего нового. Да, в принципе, даже того записанного разговора хватит, чтобы сохранить Вику жизнь – вряд ли принцесса обрадуется, узнав, что Бартон назвал ее маленькой дрянью. И с карьерой сэра Бартона будет покончено, тут двух мнений быть не может. Вопрос в другом – что именно замыслил этот хитрый негодяй? Кирилл перебирал все варианты – и не находил ответа. Разве что сэр Бартон сам решил податься в монархи, но уж слишком нелепо это выглядело. Впрочем, иногда случаются и более нелепые вещи.
Итак, сэр Бартон явно не жаждет вернуть принцессе камни. Тогда зачем он нанял Вика? Впрочем, тут все просто – он же не знал, что сенат Тивии проголосует против выдачи камней законной наследнице престола. Дела сената неисповедимы, как и дела Господа, именно поэтому Бартон решил подстраховаться. Не сможет украсть Вик – глядишь, сенат проголосует как надо. Правда, кое-что поменялось – сенат перенес и уже провел рассмотрение, камни решили не отдавать. Бартону это и нужно.
Да, ну а что теперь делать Вику? Точнее, что делать с Виком Бартону? Нужен ли он ему?
Ответ зависит от того, нужны ли Бартону камни. Нужны? Вряд ли. Зачем ему лишние проблемы? Не дай бог, какая оплошность, и камни у принцессы Златы. Слишком ненадежно. Да и продать их трудно, даже невозможно. Разбить и продать по частям? Тоже глупо. Просто не тот у Бартона чин, не та ситуация, чтобы ввязываться в авантюры с камешками. Любой скандал – и все, можно попрощаться с троном.
Довольно мерзкая выходит ситуация, – Кирилл нахмурился. Если все так, то Вик Бартону сейчас не то что не нужен, он для него смертельно опасен. Или это все пустые, ни на чем не основанные, домыслы?
Через десять минут Кирилл уже летел к дому Бартона. Взглянул на часы – почти шесть вечера. Бартон уже наверняка дома, можно послушать, чем он занимается, заодно снять записи с рекордера.
Глайдер он опустил в сотне метров от дома Бартона, рядом с красивой липовой аллеей. Или не липовой – Кирилл не слишком разбирался в ботанике, особенно в местной. Главное, что в дупле одного из этих деревьев прекрасно уместился рекордер.
Сначала Кирилл по очереди прослушал «жучки». Бартон был в кабинете, было слышно, как он шуршал бумагами и напевал какую-то песенку. Судя по всему, у него было весьма неплохое настроение. Правда, взглянуть на Бартона не удалось, сигнал с видеокамеры заглушали какие-то помехи, по экрану видео на приборной панели глайдера ползли полосы. Впрочем, это не столь важно.
Убедившись, что фальшивое пение сэра Бартона не дает никакой информации, Кирилл включил сканер, перестроил его на прием сообщений с рекордера. Нажав кнопку активации рекордера, надел наушники и стал слушать.
Записанный рекордером разговор был очень коротким. Но содержательным – прослушав его, Кирилл медленно стянул наушники, его лицо побледнело. Итак, этот гад Бартон все же решил убрать Вика…
Бартон должен отменить приказ – Кирилл взял трубку линкома, медленно набрал номер. Прокрутить ему запись его разговора с королевой, припугнуть разоблачением?
Кирилл набрал последнюю цифру – и нажал кнопку отбоя.
Поздно, слишком поздно. Сколько сейчас? Начало седьмого. Последний рейс на Тивию отправился девять минут назад. И сэр Бартон при всем желании уже не сможет отменить приказ – не существует способа связи с идущим на маршевых двигателях кораблем. И тем более невозможно связаться с Тивией отсюда, уж слишком это далеко.
Выходит, убийца уже в пути, к утру он будет на Тивии. Это у нас здесь будет утро, а на Тивии… – Кирилл прикинул в уме разницу во времени, – на Тивии будет часа три дня. Следующий рейс только в десять утра, если улететь на нем, то на Тивию можно попасть только к утру следующего дня – по их времени. Слишком поздно…
Бесполезно… Кирилл впервые почувствовал, как у него опускаются руки. Да, можно даже угнать корабль и прибыть вовремя, но как найти Вика?! Они не предусмотрели канала экстренной связи, в этом просто не было необходимости. Как найти человека в огромном мегаполисе, не зная даже его нового имени? В любом случае, на это уйдет очень много времени.
Остается надеяться, что Вик заметит опасность. К тому же с ним Алиса, а это тоже что-нибудь, да значит…
Кирилл едва не подскочил – Господи, как же он не подумал раньше! Есть способ найти Вика, есть, и очень простой. Надо только успеть. Выходит, надо лететь на Тивию, и чем быстрее, тем лучше. Ну, а сэр Бартон… Ему не жить, если с Виком и Алисой что-нибудь случится.
Ему некогда было выбирать корабль. Предъявив фальшивое удостоверение сотрудника департамента безопасности, Кирилл прошел на летное поле и направился к ближайшему кораблю. Это была большая торговая калоша, два погрузчика подвозили к ней красные контейнеры – не иначе, зараза какая-то.
На самом корабле почти никого не было. Беспрепятственно поднявшись на борт, Кирилл прошел в ходовую рубку. Если на него и обращали внимание, то предпочитали ничего не спрашивать, уж слишком мрачным было его лицо. К тому же срабатывала обычная человеческая логика – раз человек на борту, значит, это ему зачем-то надо.
Так оно и было. Добравшись до ходовой рубки, Кирилл зашел внутрь и запер за собой дверь.
Здесь никого не было. Или не совсем, Кирилл не сразу заметил сидевшего в дальнем конце рубки человека. И увидел его, лишь подойдя совсем близко.
Человек читал книгу. Услышав шаги, поднял голову и взглянул на Кирилла.
– Да? – Незнакомец приветливо улыбнулся.
– Ты кто? – довольно грубо спросил Кирилл.
– Как кто? Старший механик… А вы?
– Очень хорошо, – Кирилл кивнул и вынул пистолет, механик разом побледнел. – Умеешь водить эту посудину?
– Я? – механик побледнел еще больше. – Да вы что… Нельзя, мы полетим в девять вечера…
– Мы полетим сейчас. Садись за пульт и поднимай эту развалину в воздух.
– Но я не умею… Это же не мое дело, я всего лишь механик!
– Ничего, поведем вместе. – Кирилл демонстративно улыбнулся. – И учти: меня ищут, я особо опасный преступник. Терять мне нечего, и если ты меня разозлишь, я тебя пристрелю. Соображаешь?
– Д-да… – механик торопливо кивнул. – К-конечно…
– Вот и умница. Садись в кресло второго пилота, быстро!
Механик повиновался, Кирилл сел в пилотское кресло. Оглядел пульт – похоже, конструкторы явно перемудрили. На простых космоботах все гораздо проще. И почему ему попалось именно это корыто?
– Где включение генераторов? – Он свирепо взглянул на механика, тот торопливо указал на одну из кнопок.
– Вот эта…
– Очень хорошо… – Кирилл включил питание пульта, нажал клавишу раскрутки генераторов. Он нашел бы ее и сам, но с механиком было удобнее.
Замигал огонек индикации – генераторы вышли на рабочий режим. Теперь запустить двигатели, сначала на самом малом ходу…
Корабль задрожал, тут же за дверью послышались крики, в дверь стали стучать. Оглядевшись, Кирилл нашел микрофон, поднес его к губам.
– Внимание экипажу: на борту аварийная ситуация, возможен взрыв. Приказывают всем срочно покинуть корабль, на эвакуацию даю две минуты! Повторяю: всем срочно покинуть корабль, угроза взрыва!
Он взглянул на бледного механика.
– Да не переживай, полетаем немножко, и все. Будешь себя хорошо вести, я тебе даже денег дам. Хочешь?
Механик покачал головой. – Нет. Не надо…
– Жаль. Ну, как знаешь…
Кирилл взглянул на часы, откинулся в пилотском кресле и стал ждать. Когда отпущенные им экипажу минуты истекли, закрыл погрузочную аппарель, сдвинул ручку газа на взлетный режим и потянул на себя штурвал. Махина корабля дрогнула и медленно поплыла вверх.
– Вот видишь? – Кирилл взглянул на механика. – А ты сомневался…
На экранах обзора он видел, как метались по космодрому люди, сейчас наверняка вызовут полицию и военных. Ну и черт с ними, все равно они не будут сбивать грузовой корабль.
– Вас вызывают. – Механик кивком указал на мигающий индикатор.
– Вижу. Пусть это тебя не беспокоит… – Кирилл почувствовал, что корабль валится влево, с трудом удержал его. Механик стер со лба выступившие капли пота.
– Кстати, друг мой, что у нас в контейнерах? – Кирилл мельком взглянул на механика.
– Ядохимикаты.
– Пестициды, гербициды и прочая дрянь?
– Да… Контейнеры не закреплены, могут раскрыться.
– Сочувствую. О, бравая полиция уже здесь, – Кирилл с интересом взглянул на догнавший их глайдер. – И даже стреляет…
Под брюхом глайдера заморгал огонек, сверкающие лучи пересекли курс корабля.
– Прямо как дети… – Кирилл увеличил скорость, его сразу вжало в кресло. Глайдер не смог соперничать с набирающим ход звездолетом и быстро отстал.
– Надо сбавить скорость, – тихо сказал механик, он был очень бледен. – Этот корабль не рассчитан на такой взлетный режим.
– Может быть, – согласился Кирилл. – Но ему придется потерпеть.
На орбиту они вышли за семнадцать минут, настоящий рекорд для этой старой посудины. Механик снова вытер со лба пот, Кирилл усмехнулся и стал готовить корабль к переходу на маршевые двигатели. Введя с пульта управления координаты Тивии, подождал, пока корабельный компьютер сориентирует корабль в правильном направлении. Затем, в ответ на запрос компьютера, нажал кнопку пуска. Корабль задрожал, потом дрожь пропала, обзорные экраны затопила белесая мгла.