– К вам можно? – повторил я через запертую дверь.
– Кто такой? – послышался изнутри сердитый старческий голос.
– Это я, Михаил Осипович, – пустите. Я вам ничего дурного не сделаю.
Дверь, защелкнутая на цепь, приотворилась, и на меня глянуло испуганное, злое лицо Меньшикова.
– Да ведь вы небось драться пришли? – недоверчиво прохрипел он.
– Чего же мне драться... У меня и палки нет.
– А вы, может, руками... а?
– Нет, руками я вас не буду... Право, пустите. Я так, поболтать пришел.
После долгого колебания Меньшиков снял цепь и впустил меня.
– Здравствуйте, коли пришли. Не забываете старика – хе-хе...
– Где вас забыть!
Он привел меня в большую холодную гостиную, с застоявшимся запахом деревянного масла, старой пыли и какой-то мяты...
Мы сели и долго молчали.
– Альбомчик не желаете ли посмотреть? – придвинул он мне книгу в кожаном переплете с оторванными застежками.
Я развернул альбом и наткнулся на портрет какого-то унылого человека.
– Кто это?
– Большой негодяй! Устраивал сходки разныя... Да – шалишь, – сообщил я кому следует... засадили его.
– Гм... А этот?
– Морской чиновник? Вор и растратчик. Я в одной статье такое про него написал, что вверх тормашками со службы полетел.