На территории старого завода совсем недавно был сущий ад. Бойцы «ТехГлобал» основательно проредили численность экстремистов Общества Освобождения своим внезапным штурмом, повсюду лежали тела тех, кто буквально несколько минут назад предвкушал саботаж запуска на орбиту первой в истории комплексной автономной обсерватории. Если бы они знали, что, несмотря на облаву, саботаж всё-таки свершился… Они бы ушли в мир иной более удовлетворёнными, что ли. Но если бы они знали ещё больше, то были бы в негодовании от того, что всё это пошло «ТехГлобал» только на руку. Крупный, короткостриженый глава службы безопасности Миронов стоял снаружи и провожал взглядом улетающий транспорт, в котором сидели двое ребят, которые собственноручно сорвали вывод обсерватории на орбиту. И улыбался. Ещё с того момента, как он встретил их впервые, в сорок первом полицейском участке, он понимал, что от них будет толк. Было в них что-то… правильное, что ли. Курт перевёл взгляд с шаттла на след большого взрыва вдалеке, в небе. Он гадал, знали ли эти ребята, что, нажав на кнопку детонатора, оказали всему миру большую услугу? Сейчас они летят к Сергею Савину, он-то им всё и объяснит.
Его размышления прервал один из бойцов:
– Босс, всё чисто. Есть один выживший, вроде как пленник. Странный он какой-то…
– Показывай. – Ответил ему Миронов, инстинктивно со времён армии поправляя лямки тактической брони. – Может что полезного узнаем ещё.
Они подошли ко входу в здание. Рядом товарищи приводили в чувство двух его ребят, которых неплохо так поколотили. Судя по всему, подумал он, это сделали Берт и Самонин, больше некому. Курт ещё раз улыбнулся, поставив в своей голове ещё одну галочку напротив этих «героев», и вошёл внутрь. Недалеко была камера с большими решётками, там сидел забившийся в угол человек с усами и в очках, который никак не мог усидеть на одном месте и без конца ёрзал.
– Ты кто такой будешь? – Спросил безопасник, обращаясь к человеку.
– Я?.. Так это, я пленник. – как-то неуверенно ответил тот.
– Вот как, значит?.. – Курт дёрнул на себя дверь камеры, и та легко отворилась. – И какой же пленник сидит в незакрытой камере?
– Видимо, очень-очень тупой… – Он опустил взгляд вниз, однако, потом резко оживился. – Но я не с ними! Меня похитили из дома вместе с другом и посадили сюда! Эти люди ненормальные, сектанты какие-то! Верят во всякое, фокусы показывают, товарищу в живот выстрелили, а мне в глаз дали. Вон, смотрите, синяк! – Он отодвинул очки и показал след от удара. – Спасибо, что спасли, можно мне обратно домой?
– И где же твой друг, которого ранили? – Курт уже примерно понимал, о ком речь, и кто вообще перед ним сейчас сидит, но ситуация его немного забавляла. Этот парень был похож по описанию на того самого шизика, что активно горланил по всей Сети о всяких теориях заговоров, вроде как гений, но пускает свою гениальность на всякую ерунду. Таким, как он, самое место в Обществе Освобождения, но если он под раненым другом подразумевает Максима Берта, которого Миронов посадил в шаттл вместе с Андреем Самониным, то с ним тоже можно будет иметь дело, хоть и осторожно.
– Он… Сбежал, вроде как. Надеюсь, вы его не убили, у парня с головой немного тю-тю, но он на самом деле хороший. Ну правда, давайте уже отправьте меня домой, и я всё забуду, что тут было…
Да, он говорит точно о Максиме, понял Курт. В участке он прочитал его личное дело, да и пообщался немного. Когда они сидели в допросной, Максим явно дал понять, что его волнуют судьбы других людей, и просто так он не имел бы дел с этим поехавшим.
– Домой ты не поедешь. – Миронов зашёл внутрь, заградив выход. По бегающим глазкам конспиролога было видно, что тот попытается сбежать в любой момент. – Нам надо будет с тобой хорошенько поговорить. Например, о том, что ты тут видел, и почему вас с товарищем, как ты говоришь, похитили. Бежать тебе всё равно некуда, да и незачем. Будешь сотрудничать – отпустим без проблем. Будешь выделываться – для начала появится синяк под вторым глазом. Всё понятно?
Человек заметно поник, и, некоторое время спустя, неохотно кивнул. Курт понимал, что незнакомец явно в курсе всего, что тут происходит, и наверняка докапывался до истины вместе с теми ребятами из «Заслон-Обороны». Но сразу раскрывать все карты никто из них открывать не решался, конспиролог – потому что это не в его натуре сотрудничать с корпорациями, а Миронов – из соображений безопасности, ведь на кону стоит слишком многое, и неизвестно, что творится в голове у его собеседника.
– Итак… – Начал Курт, сев напротив. – Твой товарищ, предположу, из «Заслона». Высокий, со шрамом на лбу. Я прав? – Человек немного помедлил и кивнул. – Хорошо, с Максимом всё в порядке, как и с его напарником. Им ничего не угрожает, сейчас они летят к Савину на собеседование. Меня интересует, каково лично твоё участие во всём этом. Я знаю, что ты недолюбливаешь нас, и что ты видел вещи, которые не поддаются объяснению. А ещё, полагаю, это именно ты обрабатывал их технику, чтобы ребят было невозможно отследить. Кстати, очень умело, снимаю шляпу. Вот только когда тебя и Берта похитили, Самонин поехал от твоего дома прямо сюда, и некому было почистить его навигатор, мы за ним проследили и накрыли «Общество»
– Так и зачем я вам нужен, если вы и так всё знаете? – Возмутился тот.
– Как выглядела Аномалия, которую тебе привезли? – Спросил Миронов прямо в лоб. Конспиролога от этого вопроса явно передёрнуло, он понял, что ничего скрыть не выйдет.
– Это… Кофейное зерно. Оно было в белом ящике.
– Его дали тебе сразу после того, как произошёл инцидент в кафе?
– Да, парни завалились ко мне без настроения, отдали ящик и уехали в участок. Я занялся его изучением.
– Они знали, что это не просто зерно, и всё равно привезли его тебе? – Человек кивнул. – Выходит, они тебе доверяли. Как тебя зовут?
– Дункан, но все меня называют просто Псих. – Вздохнул тот.
– Так вот… Дункан, меня зовут Курт Миронов, я глава службы безопасности «ТехГлобал», будем знакомы. Если я прав на твой счёт – рано или поздно мы подружимся. Уверен, «Общество» довольно складно пело о своей правильности и о грехах нашей корпорации. Не буду ходить вокруг да около, ты вроде сообразительный, да и успел повидать всякого за последние пару дней, так что поступим следующим образом. – Безопасник немного подвинул корпус к собеседнику и продолжил чуть тише. – Я тебе дам сейчас пищу для размышлений, ты обработаешь её своими шестерёнками в голове и расскажешь мне то, что считаешь нужным. Без допросов, пыток и принуждения. С того момента, как тебе в руки попало это кофейное зерно, ты прошёл точку невозврата, и просто поехать домой и забыть всё что было – не получится. Придётся с этим жить, а вот как жить – решать тебе. Всё понял?
– То есть, убивать меня вы не собираетесь? – Немного спокойнее ответил Псих…
– У меня тут пара десятков вооружённых людей, и я имею навыки узнавать всё, что мне нужно, даже если вокруг меня только бездыханные тела. Поверь мне, смерть для тебя станет самым лучшим вариантом, но я на себя такой грех не возьму, что бы ты не думал про меня и нашу корпорацию. Ну так что, договорились? – Миронов протянул руку Дункану.
– Договорились… – Чуть погодя ответил тот и пожал её.
– Вот и чудно. А теперь слушай.
Много лет назад, когда Альберт Савин отошёл в мир иной, его корпорация досталась по наследству единственному сыну – Сергею. «ТехГлобал» уже тогда был достаточно крупной и уважаемой фирмой, но, когда бразды правления оказались у молодого и неопытного юноши, все прогнозировали её неминуемый упадок. В завещании было ясно сказано, что контрольный пакет акций и решающий голос будут принадлежать Сергею, а не совету директоров. Никто не понимал, почему Альберт Савин принял такое решение, даже его сын, поэтому бедный юноша вскоре впал в отчаяние. Ему не хватало опыта, мужества и цели, но на этот случай был один козырь: перед смертью Альберт сказал, что, когда Сергей зайдёт в тупик – он должен будет найти в его личном хранилище шкатулку и открыть её. Только тогда, и ни днём раньше. Сергей понимал, что этот момент наконец настал, и, после очередного собрания, уставший, измождённый, с наполовину развязанным галстуком, юноша открыл дверь находящегося в личном зале хранилища. Там не было ни каких-либо несметных богатств, ни уникального антиквариата, а лишь то, что было дорого сердцу самого Альберта: старые вещи, награды его сына, фотографии и портреты. Сергей рассматривал всё это и невольно пустил слезу, уж слишком сильно чувствовался здесь дух его отца. Вскоре он нашёл ту самую шкатулку, которую искал. Небольшая, но неожиданно тяжёлая, с ДНК-кодом. Слеза юноши упала на сенсор, и та отворилась, признавая Савина. Он ожидал увидеть там что угодно, но только не одиноко лежащую записку, написанную почерком отца. Сергей, мало что понимая, взял её в руки и прочёл:
«Дорогой сын! Если ты это читаешь, мой час уже пробил. Я жалею, что не успел подготовить тебя ко всему, но надеюсь, что моё воспитание не пройдёт даром. То, что лежит внутри, я могу доверить только тебе, я знаю, что ты растёшь мудрым и честным человеком, поэтому распорядишься с этим соответственно. У меня не хватало времени во всём разобраться, поэтому эту ношу я возлагаю на твои плечи. Пусть это станет твоим стимулом идти дальше и искать новые цели. С любовью, папа.»
Сергей отложил записку и начал искать в шкатулке второе дно, не зря же она такая тяжёлая оказалась. Нащупав и сдвинув его, перед взором предстала необычная картина: сложные механизмы генерировали какое-то поле вокруг шахматной фигуры пешки. Он уже перестал что-либо понимать, но опасности эта штука вряд ли представляла, отец бы не решился рискнуть его жизнью и здоровьем. Когда юноша нажал пару клавиш на панели механизма, поле вокруг фигуры исчезло, и началось самое странное: свет находящихся рядом ламп стал сильно ярче, а телефон в кармане начал сильно греться, отчего Сергей резко достал его и отбросил подальше. Ничего не понимая, он включил поле обратно и странности прекратились.