Рано утром к Аксинье в дом ворвалась Потапиха – жена ее любовника Михаила. У неё двойной подбородок, губы озабоченно сжаты в жесткую черту, это говорило о нелегкой задачи быть женой неверного мужа.
Аксинья стояла у кухонного стола, услышав шаги, она повернулась, в метре от себя увидела разъярённую Потапиху, – зачем пришла? – гневно спросила она.
– А ты не знаешь, стерва, – и неожиданно вцепилась в густые волосы Аксиньи, – шлюха, я выцарапаю тебе глаза!
– она схватила со стола нож, зрачки ее расширились, она напоминала кошку готовую к прыжку. Будь она худее, так бы и произошло. Лицо её исказилось, а в глазах вспыхнул опасный огонек.
Недолго раздумывая, Аксинья со всей силы оттолкнула её в сторону, где стояла жестяная ванна, наполненная холодной водой, Потапиха упала в ванну, брызги воды разлетелись по всей кухне. В следующее мгновение Аксинья вырвала у нее нож и вертя им перед её лицом, пригрозила: – прирежу как жирную свинью! – отбросив нож в сторону, вцепилась в её лицо, – не ты, а я тебе выцарапаю глаза! – затем схватилась за косу, уложенную вокруг головы, и стала наносить по ней удары. Затем схватила ее за горло и душила, пока та не захрипела и не произнесла: – отпусти, су…
– Ах ты, тварь, я покажу тебе кто я! – она продолжала царапать ее лицо и бить кулаками по голове, – вот кто я, вот! – приговаривала она. Наконец, запыхавшись и почувствовав себя удовлетворенной, отошла в сторону, а теперь пошла вон, чушка!
Потапиха, еле выбралась из ванны, с ее юбки ручьем стекала вода. Она вновь набросилась на Аксинью, но та держала в руке нож.
– Ну, давай, попробуй, я с превеликим удовольствием продырявлю твое жирное брюхо!
Проводив любимую, Сережа вернулся к себе домой. Поднялся на крыльцо, перед ним неожиданно с шумом открылась дверь, и из коридора запыхавшись, выбежала женщина. С её одежды стекала вода, он узнал ее. Она была в ярости. На лице кровавые царапины, а серые глаза сверкали огнем. В следующую секунду её гнев вырвался наружу.
– Шлюха, я уничтожу тебя!
Невольно Сергей отодвинулся назад, уступая ей дорогу.
Она выкрикивала нецензурную брань. А из комнаты доносились ответные фразы ничуть не лучше его матери.
– Сама такая. Ты еще пожалеешь, что приходила ко мне! А Мишка был моим и будет, и ничего ты не сделаешь!
Обезумев от злости, Потапиха была готова вернуться обратно и задушить соперницу.
По виду женщины, Сергей понял, была драка, она вся тряслась от злобы, ее волосы были растрепаны, кофточка разорвана, а в руке держала шелковый цветной мокрый платок, и прикрывала им обнаженную свою грудь. Увидев Сергея, она приостановилась и, глядя на него в упор, громко проговорила: – как не стыдно, такие взрослые сыновья, а ты все кувыркаешься с чужими мужиками! Еще раз приловлю с моим мужем, подожгу сеновал, сгоришь заживо, запомни, стерва! – она оттолкнула Сергея в сторону и удалилась с бранными словами.
От увиденного представления Сережа был обескуражен. Несколько секунд он приходил в себя и стоял под дверью, но зайти в дом не решался. Он даже представить себе не мог, как встретиться с матерью и, что она скажет в свое оправдание, если узнает, что ему все известно.
После драки разъяренная Аксинья не могла успокоиться и кричала ушедшей сопернице матерные слова.
– Нет, не хочу её видеть, – сказал себе Сергей, резко развернувшись, пошел от дома, не осознавая, куда идет. Перед глазами он видел только Потапиху и слышал матерную брань.
Поправив на своей голове растрепанные черные волосы, Аксинья подошла к окну. Открыв занавеску, она ужаснулась, за окном был Сережа, он медленно шел от своего дома в сторону соседней улицы. – Сережа! Неужели он все слышал! – подумала она, отчего ее охватил стыд, а в голове зазвенело. Она смотрела сыну вслед, пока он не скрылся за домами. Она еще долго стояла у окна, не веря тому, что сын стал свидетелем драки.
– Что сказать ему, если он все слышал?.. Ничего, как-нибудь выкручусь, а Потапиха пусть не надеется, что на этом все закончилось, все только начинается!
– Что же ты, мать, делаешь? Позоришь нас. Как нам жить с этим позором? Почему твои сестры живут, как все вдовы тихо и скромно? А ты, мне даже стыдно думать об этом! Плохо, что родителей не выбирают!.. И зачем только я вернулся домой? Какой стыд перед людьми! В селе ничего не утаишь, все как на ладони. Как мне смотреть в глаза Тосе, что она подумает? Ведь яблоко от яблони не далеко падает… А может, это и к лучшему, теперь она не раскроет рот против Тоси, пусть только посмеет, я найду, что ей ответить!