Касым доваривал у костра снадобье из трав и кореньев. Очнувшийся юноша, выплеснувший все свое разочарование, сидел связанный, прислонившись к стене, и сверлил их ненавидящим взглядом. Но теперь он хотя бы молчал, вернее, мычал что-то через кляп, который совсем недавно еще был белоснежным воротником. Радмир привел коня незнакомца, расседлал, обтер сеном, и принялся с интересом изучать оружие и содержимое сумок. Касым налил в чашку немного отвара и, захватив флягу с водой, подошел к связанному Александру, присел на корточки и спокойно сказал:
– Если не будешь снова ругаться, я выну кляп.
Александр кивнул, силясь выглядеть достойно, насколько это возможно с кляпом во рту. Касым вынул изо рта воротник, смочил его водой из фляги и, отжав осторожно, обтер налившийся синяк на лице Александра. Потом, сложив пополам, положил ему на лоб, продолжая говорить.
– Ты сейчас много кричал о том, что готов на все ради возможности быть вместе с любимой. Готов ради своего счастья даже на убийство невиновного человека?
Александр обескуражено молчал.
– Мы можем тебе помочь чем-нибудь еще, кроме своей смерти?
– Чем ты, безродный степняк, можешь мне помочь? – заносчиво ответил юноша, и Касым подумал, что парень, видимо, иначе разговаривать не умеет.
– При всем твоем величии ты связан и уныл благодаря своей глупости, и находишься в плену у ничтожества, от которого зависишь.
Александр опустил голову. Видимо, эти невежи возомнили о себе невесть что, позволив себе связать его, и, что совсем недопустимо, заткнуть ему рот, как какому-нибудь плебею. Унизительная необходимость разговаривать со слугой усугублялась явным нежеланием господина его замечать. Но другого собеседника не имелось, а выбираться как-то надо. Хотелось, чтобы все это закончилось, пусть даже через общение с быдлом. Он собрал все свое невеликое терпение и процедил:
– Моя неспособность иметь детей ставит крест на всем, что мне дорого. Еще три дня назад все было прекрасно. У меня была невеста, счастье и ясность обозримого будущего, но тут появляется твой господин и забирает то, что принадлежит мне по праву. Я бы отдал все даже за самую малую надежду изменить положение вещей.
– Если ты готов, духи обязательно тебе помогут, собственно, это их работа. Но сначала надо прийти в себя. Выпей, это придаст тебе сил, а завтра мы будем думать, что нам всем делать.
Касым забрал пустую чашку и вернувшись к Радмиру, разглядывающему дорогой пистолет, тихо спросил:
– Мне показалось или у нас гости?
– Не показалось. В лесу кто-то есть, возможно, парень пришел не один.
Как выяснилось, пистолет Радмир не разглядывал, а быстро заряжал, положив и свои два поближе.
– Что будем делать?
– Выстрелом из леса нас не достать. Сейчас парень заснет, отнесем его в дом и будем ждать.
Радмир занес оружие внутрь. Вернувшись и подхватив за ноги уснувшего Александра, помог Касыму занести и его. Потом прикрыл ставни, положил на подоконник пистолеты и с ружьем встал возле окна. Касым с тесаком встал у двери, когда в ставень тихо постучали.
– Дед Касым, не стреляй, это я, Игнат. Помнишь, ты мне в детстве ногу зашивал, когда я серпом порезался.
Касым осторожно открыл дверь и впустил мужика, заросшего бородой. Мужик снял шапку, белозубо улыбнулся и поклонился Радмиру.
– Ну, барин, стало быть, с возвращением.