Две подружки жили-были,
Не терпели грязи, пыли,
И от самого рожденья
На всё-всё имели мненье,
За него стоя горою,
Аж до ссор с того порою!
Свой на всё взгляд и примерка.
Оптя – имя – и Неверка
Звались эти так подруги,
Так и знали их в округе.
Оптя – яро оптимистка,
А Неверка в мненьях близко
Никогда с ней не бывала,
В спор вступая без забрала.
Как-то в транспорте подружки
Повстречались и, как мушки,
Зажужжали новостями,
Не заметивши и сами,
Как, взвинтивши разговоры,
Перешли уже на споры…
«Вот про гадость ты и горе,
Что, мол, их везде всех боле.
Ты, Неверка, в заблужденье,
Счастьем больше наслажденья!
Я, – пошла в ход дале Оптя, —
Вкруг не вижу горя когти.
Счастлив в спорте победитель
И, дитя родив, – родитель,
Счастлив въехавший в квартиру,
И открытье давший миру;
А влюблённых воркованье!»
– Но и горе – расставанье…
– Чтоб желанней были встречи
И верней любилось, крепче.
Счастлив сдавший Госэкзамен…
– А возникший гнев вдруг мамин,
Что не ест ребёнок кашку,
Тащит в рот, поймав, букашку?
– Радость – музой наслажденье,
На вершину восхожденье,
Радость – выполнить заданье
И построить к сроку зданье…
– Это с кучей недоделок,
Постоянных переделок?
Цен меха потом раздувши,
ЖКХ жильцов всех души
Вмиг оставит без сознанья,
К кошелькам без состраданья —
Да светла ли будет радость,
Коль нахраписто прёт гадость?
Цен прилавки щерят пасти…
Это радость? Зла напасти!
А учебных заведений
Кто всегда всех курсов гений,
Хоть в ученье и тупица?
Кто на взятки не скупится!
Обученья папилломы —
То преступные дипломы
Академий, институтов,
Фальшью органы опутав,
Что дают те без зазренья
За отсутствие ученья
В этих самых заведеньях
Частных – жуликов владеньях,
Помня цель свою пресвято,
Чтоб неслась к ним вскачь оплата
Да за мнимые уроки —
Аферистов то уловки.
Это строя порожденье,
Беспредела наважденье,
Где нет совести и чести,
Шабаш, шабаш алчных бестий
И зловреднейшие споры,
И нахрапистые воры,
Мощь страны крадущих чисто,
Ей всучив специалистов
На дипломной лишь бумаге,
А в трудах все – бедолаги,
Производство холостое,
Сбои, крах, навек простои,
Ужас, толпы безработных,
В выраженьях самых плотных
Власть, судьбу клянущих дико
До осипшего аж крика…
Совесть впала в обмеленье…
Повсеместное явленье!
Цель одна лишь всех: нажива!
Всё преступно, подло, лживо.
Потому из-за неё-то
Всем друг дружку грызть охота!
Всюду видно разрушенье…
Кучки лишь обогащенье.
Всем – пустые обещанья,
Потому их обнищанье…
Это радость-наслажденье?
Ада-яви наважденье!
А народа депутаты,
Их лихие всё дебаты,
Лучше рюмки как поднять бы
В честь Козла и Тигра свадьбы?!
Социальные программы
Режут, будто пилорамы…
И отдавливают ноги
Нищим грузные налоги…
Это ль радость? Это боли,
Ущемленье прав и воли.
Коль инфляция жирнее,
Пенсий реченька мелее…
А ты: радость… Это горе!
Нищета, слёз горьких море…
– Но зато премного партий,
Их заумных, ярких хартий!
– Все до выборов крикливы!
После них дела тоскливы —
Для страны, всех нас, конечно.
Им самим урвать не грешно
Кус побольше пирожочка,
А во власти ль заморочка?
Партий надо ли десятки?
Все друг дружке давят пятки,
Близнецов одни Сиама
Вид имеют, скажем прямо,
Раздирают на кусочки
Дух людской без проволочки,
Монолитность раздробляя,
Над страной кружа, как стая,
Изощряясь в щебетанье,
А провал, – вмиг оправданье,
Что-де звёзд расположенье
Их сгубило вдаль стремленье,
Защитить не дали бесы
Населенья интересы,
А то всем бы показали,
Как страну вести в сверхдали!
То, конечно, ложь и сказки,
Расплодились по указке
Их хозяев заграничных,
В интересах тех лишь в личных,
Ибо мощи раздробленье
Повлечёт закабаленье,
Что мечтали те веками,
В сердце тыча нам штыками
И неся разор и горе…
Мы бельмом в их алчном взоре.
Коль крутнёт в автомобиле
Всяк себе «баранку», пыли
Будет уйма, без сомненья,
Но вперёд лишь без движенья.
Вред стране и для народа
Управленье с тьмой разброда.
Командир один для строя!
Вред ему, коль их уж двое,
Коль дадут одновременно
Две команды пренадменно:
«Марш налево!», «Нет, направо!»
Строю будет то отрава:
Разбредётся он, как стадо…
А врагу того и надо,
Всех слизнёт поодиночке
И страны собъёт замочки…
Не приемлют миллионы,
Коль в верхах лишь пустозвоны.
И в семье пропала верность,
Не изысканность, а скверность
Тупоумнейших мышлений…
И обманы тьмы религий,
Чтоб в довольства быть им лиге,
Вмять чтоб всех в доисторичье,
Вон урвав себе величье.
Не кощунство и не зло ли,
Чтоб лишать народов воли,
За счёт их пожить в охотку?
Нет, хватают всех за глотку,
В цепи спутав усмиренья,
Привнеся им разоренье!
Всюду горе, беды всюду,
Возвеличивши Иуду
Жизни алчнейшей – наживу,
Топотнёй загадив ниву…
Где ты видишь в этом счастье?
Урожая нет – несчастье.
На полях уж лес, дернины,
Грудой – ржавые машины,
Развалились все строенья
Для скота – то зла веленье,
Труд убить чтоб коллективный,
Мощный, славный, прогрессивный,
Чтоб родной производитель
Был с чужим не как воитель,
Дав продукцию парадно,
А оплёванным злорадно…
Чтоб везли из-за границы,
В сёла даже и станицы,
Что родит земля и наша:
«Жуй загранки всё лишь, Russia!»
Овдовели все деревни,
Доживает в них, кто древний,
Нищ, голодный, в нервной дрожи…
Нет совсем там молодёжи,
Сгнили ветхие домишки,
Здесь ненужные людишки…
Козней то врагов итоги
И своих в родном чертоге,
И хозяев их – уж внешних,
В бедах мира распрегрешных,
Как шакалов, будто свора,
Все Руси хотят разора,
Вон убить народов братство,
Растерзать её богатства…
– А дорог преображенье?
Всех властей омоложенье?
– Но все скажут вслух прорабы:
«Дальше тех дорог – ухабы…»
Власти юные вельможы
Из карьерной сшиты кожи,
К дармовой летят кормушке,
Как назойливые мушки…
Им страны ли интересы?
Нет. Коррупции все бесы…
– Радость – браки однополых!
– Но восторг лишь тем, кто олух:
Рода то людей кончина,
Идиотов дурачина.
Уж со скважиной замочной
В брак вступили не заочный,
Подведя погуще брови,
Мужем числят плод моркови…
Медицина с увлеченьем
Пусть займётся их леченьем!
Наркоманам даст таблетки:
«Вновь людьми родитесь, детки!»
Алкоголикам – по две-то,
Наложить питью чтоб вето!
Все они страстей лишь мулы.
За счёт их живут акулы,
А не мирненькие овцы, —
Наркотою то торговцы,
Алкоголя воротилы.
Ждут зависимых могилы…
А копатель их – нажива,
Вот и множатся сверхживо…
Цель: любой ценой доходы!
Принимай и мри, уроды…
Тянет в это обнищанье,
Всплыть хоть делают старанье…
Богатеям – возбужденье,
Дивом чудным наслажденье!..
– Ну чего ты всё об этом
Заунывнейшим куплетом?
Жизни нету ведь без риска,
Оптимизмом подбодрись-ка:
Демократии то воля,
Всем своя ведь в жизни доля.
– Кучке в роскоши житуха,
Что свисает с яств аж брюхо,
Подавляющим же массам
В праве нищенским быть классом.
Вот и равенство в правах-то.
Кучке – праздность, нищим – вахта,
Да без роздыха, зарплаты,
Всё латаючи заплаты
Месяцами и годами,
Мол, питайтесь… голодами
До недолгой уж могилы…
Развелися педофилы,
Изуверствуют маньяки,
В СМИ безудержные враки,
Торгаши эльбрусят цены,
Проститутки ставят сцены
Эротически-интимно…
И берут под звуки Гимна
Нагло, алчно, без оглядки
Главы служб за взяткой взятки
И на них вовсю шикуют,
Восхваляя жизнь такую!
И богатств желая, славы, —
Регионов так же Главы.
Нет контроля государства,
Вот и качества мытарства:
Производству вред, здоровью,
Всё к наживе лишь с любовью…
Переделы сфер, захваты…
Ради них – все, как солдаты,
В бой идут чрез трупов горы —
Так за куш в расплатах скоры.
Миллиарды за границу,
Своровавши, прут, светлицу
Там отгрохать чтоб на случай,
Уползти туда ползучей,
Схватит коль ОМОН за хвост-то,
И вмиг в клетку, как прохвоста!
– Ну, бюджета мал упадок.
Быт народа, хоть не сладок,
Но концы свести с концами
Может в братстве с чудесами!
– Сук пилить, да под собою, —
Быть с безмозглой головою:
Неминуемо паденье,
Действий глупых посрамленье…
Снять плоды чтоб с тучных веток,
Их пилить не надо этак:
Сгинет дерево без кроны —
Так вредны ему уроны…
А подлейшие укусы
Тех, кто тявкать ввек не трусы
Из конур своих добротных,
Коль шаги страны дородны, —
Им они сверхраздраженье,
Потому и их стремленье
На закат тянуть парчины
Вон страны зубами псины,
Там, мол, богу поклонись-ка,
Там прекрасная прописка,
Там лишь спинки гладят нежно,
Кормят сытно и прилежно,
Лишь команды выполняй-ка
Поусерднее ты, Ванька!
Умиляют псину кости
Да заката: «Бросьте, бросьте!»
И шуруют тихосапы,
Встав на задние две лапы
И виляючи хвостишком
Пред зелёным доллоришком,
Что подсунул фонды-миски:
«Жри и тявкай по-английски,
На страну задравши ногу,
Создавай внутри тревогу,
Хаос, дикое роптанье,
Сотрясай фундамент зданья».
Морда явится тут волчья,
Разнесёт жильцов всех в клочья!
Будут штаты, земли, графства
И пирушек диво-яства,
А народ – в закабаленье,
Ждёт и вовсе истребленье,
Мол, то варварское племя,
Уничтожить это семя,
Быть ему навек в могиле!
Потому и обложили
Баз нахрапистых громадой
Всю страну – она преградой
К их господству мировому
Встала: «Нет, не быть такому!
Все равны, всем – уваженье,
Не волков как обложенье,
Равноправная торговля
И в правах во всех лишь ровня».
– Но в их стане ведь веками
Демократия с усами,
Вот они и благосклонно
Ею делятся законно
С государствами земными…
– Чтоб по духу быть иными,
Слепо следовать, как стадо,
Пастуху куда лишь надо —
На шашлык всех поголовно,
Вот и не было их, словно!..
– Там, свершил кто преступленье,
Для земли всей восхищенья,
Отбывает срок с почётом,
Не с труда обильным потом, —
С ванной, теннисом, бильярдом
В тюрьмах жизнь идёт парадом! —
Вот как ценится там личность!
Демократия-приличность.
– Но кощунство чуют жертвы…
Горя родственникам – жатвы
И отчаяние вдовам,
Им и детям слёзы снова…
– А ЕГЭ, что нам подарен?
В нём учащийся, что барин!
– Это галко-угадайка.
А ты знания им дай-ка!
Нам с злым умыслом всучили,
Чтоб в отсталости быть иле.
Чтоб Вселенной скрыть нам дали,
Астрономию украли
У учащихся, швырнувши
Долбоже-никчемность в уши,
Ход историй оболгали
В час раз сто аж, не едва ли,
Математику и русский
Втиснув в редкий час и узкий,
Подсуропив развлеченья:
Россиянам вред – ученье!
Подготовим их рабами,
Бьют пред западом пусть лбами!
И связали крепко руки
Обездоленьем науке,
На глаза – его ж повязки,
Чтоб открытий чудо-сказки
Ей не видеть, сиротинке,
Палки – под ноги, заминки
Чтобы были ей в движенье,
А Руси – неуваженье.
– Но зато продуктов горки,
Да всё в красочной обвёртке!
– Ты слепа, не видишь сцены,
Коли взглянем лишь на цены,
Так всех волосы аж дыбом!
Ай, почёт колбаскам, рыбам!
Как музея экспонаты —
Все товары, вот и в паты
Все впадают сиротливо
И бегут вон прочь бурливо!..
Всюду ножницы за ними,
Да шажищами большими —
Кошельков и цен различьем, —
К судьбам напрочь с безразличьем
Всё спешат, давя на пятки,
Да на совесть без оглядки…
От величия ведь крохи
Лишь остались, вот и вздохи,
Что не ладятся дела-то,
Хоть ума полна палата,
Дышат лишь на выживанье,
Их «отверженные» – званья…
В пасть их бросили судьбины,
Тянут краха всех глубины…
– А мигрантовы потоки?
Это братства вновь истоки,
Время будто бы Союза,
И они нам не обуза:
К братцу старшему прильнуть бы,
Чтоб свои взбодрить тем судьбы!
– Но их было всех стремленье
От него жить в отдаленье:
«Жизнь свою наладим сами,
С бородами мы, с усами,
Заживём за будь здорово
У барашков да у плова!»
Брата вытолкали в шею…
В нищеты впав эпопею,
В краха лужу сразу сели…
И во все попёрли щели
К брату вновь, чтоб поживиться,
А душа у них – волчица:
Начались убийства, кражи,
Брат объект им стал ведь вражий,
И в метро, и в зданьях взрывы,
И заложники чуть живы,
И разборки меж собою…
Ах, раздолье для разбоя!
Жизнь на метре на квадратном
В превышении стократном,
И. как кролики, плодятся
У бездетнейшего братца,
Позаняли всю торговлю,
Уж своей считая кровлю,
Что им братик предоставил,
Вон не чтя его же правил,
И орудуя в подпольных
Предприятиях раздольных,
И наркотики всех видов,
Ну, за БАДы скромно выдав,
И не в брата сумм вложенье,
От него их отторженье,
В свой кишлак или аулы
Шлют и шлют тех сумм баулы,
Мощь братишки подрывая…
Благодарность ли иная
В дружбе есть таких неверных
И предательством прескверных?
Чёрта ль им в российском флаге,
Ведь они все лишь варяги,
Лишь себе важны удои,
А в удоях зло – простои.
Мыслят в нашей хате чудной
Жизнь всегда вести преблудной,
В след глядя нам зло, немило,
Чтобы к ним всё наше сплыло…
Главарей лишь ждут указа,
Чтоб взъяриться, как зараза,
И устроить бойню миру,
Яро в ход пустив секиру…
Всех всевидящее око
Видеть их должно далёко,
Мир спасти цивилизаций —
Всем в борьбу со злом ввязаться,
Дать отпор чуме кровавой,
Гидре дикой, многоглавой!
– Но не все же поголовно
В мире зверем рыщут, словно…
– Друг лишь тот, кто в друга горе
Помощь даст без выгод вскоре,
Предоставит без оглядки,
Было с другом чтоб в порядке!
Большинство же не такое:
Нет ему всегда покоя,
Не получит коль подачку
Да валюты милой пачку,
А коль выгоды не стало,
Друг такой влечёт уж мало,
За бабло пойдёт с врагами,
Друга зло боднув рогами…
Нет порядочности, чести,
Много злобы, подлой мести,
Жажды жить за счёт другого,
Оболгав, забив сурово,
Растерзав его богатства,
Ради выгоды – вон братство!
Рады вгрызться чрезвычайно
В непорочность яро, стайно
По указке – «Фас!» – хозяйской,
Им холуйство – милой сказкой…
А гражданство их двойное
Быть даёт во вражьем строе
Против кровного народа —
Такова их гнус-порода,
А по сути разветвленья
То хозяйского правленья,
Филиалы и отделы,
Хапать, хапать чтоб наделы,
Чтя свои лишь интересы, —
В том с крестом они, но бесы!
– Может, это перестройка,
Чтоб в довольстве жили, бойко
С демократией под ручку,
Взять потом чтоб max-получку?
– А зачем громить пчелиный
Рой безмозглою дубиной,
Чтоб в его проникнуть соты,
Мёда съесть, не сбив охоты?
Может, лучше дать им улей,
Чтоб в него влетели пулей
С милым взятком полновесным
С видом радостным, чудесным?
Пчёлам пасеку представить —
Им отрада в том и нам ведь!
Сообща берут те взяток,
Мёд творя, растя пчеляток,
На врага идут всем роем,
Храбрость их – сродни героям!
Но в семье не без урода,
Есть и праздная порода,
Коей по сердцу безделье,
Да всё нега, да веселье
Без труда, да было б сладко,
Льстят, но гадят распрегадко…
Так все ночи и все будни.
А зовутся кратко: трутни.
Не летят они к цветочкам,
Вить над ними чтоб роёчком,
Чтоб с пыльцою и нектаром
Вспять лететь: «Работать даром
Не к лицу нам. Не пристало!
Вдруг ужалит чьё-то жало?!
Не пойдём и на защиту:
Трутню вредно быть побиту!
Не пошлём трутняшек в бой мы,
Работягам быть в обойме!
Им трудиться, гибнуть сроду
Так идёт!.. Хвала их роду!
К касте нас иной причисли:
Выдаём ума мы мысли,
Да всё этако такие,
Чтоб всё с умыслом, благие,
В мировом аж ли масштабе;
Нам в наставническом штабе
Верховодить лишь пристало!
Хоть и этого всё мало…»
Пчёлы все с речей наивны —
Так науськивания ливни
Вымывают ум их мутно,
Матка, мол, живёт беспутно,
Им же нет совсем просвятья…
Незаконно это, братья!
Прочь покинет пусть наш улей,
На неё трудиться – дули!
Под наивнейший шумочек
Трутни дали ей пиночек!
И трутниху усадили
В трон преважно, вон в кадиле
Вмиг создавши благовонье,
Ей хвалы воздавши звонье…
Каковы ж с того итоги?
Пчёлок носят еле ноги
От трудов и никнут крылья…
Трутней подлых камарилья
Потирает лихо лапки,
Мёда целые охапки
Подгребает под себя-то:
Жить раздольно – это свято!
И объёмные посылки
К трутням прочим, как кобылки,
Скачут оптом, ворохами,
Ульи грабя с потрохами:
Нет запасов прежних мёда,
Восполненья нет приплода,
Сгибло радости жужжанье,
Дать врагу уж нет мужанья,
Всюду затхлость, пыль и плесень…
Мир невзгодами стал тесен,
Пчёл рабочих вкруг унынье,
Горе, горе им отныне…
А не сами ль виноваты,
Были что вы глуповаты,
Лжи внимая речи стадом?
Вот и жизнь вам – страшным адом…
Если вместе зажужжите,
Да без лени и с всей прыти,
То оглушите всех трутней,
Дрожь возьмёт всех этих плутней,
И за жизнь свою дрожавши,
Вон покинут ульи ваши —
Их очистите от хлама,
От презрения и срама,
Восстановите величье,
Трутней выявив обличье,
Заживёте снова сладко,
Ложь стремясь внимать не падко,
А разумно всё лишь взвеся,
Вот и в хаос сила бесья
Вас уже не бросит снова.
Будет радости обнова
От труда и единенья,
Сил, ума одно стремленье!
Встанут пчёлы жало к жалу,
Всем дадут такого жару,
Кто их тронет лишь обитель,
Что захватчик и воитель,
Нагло вторгшийся с экстазом,
Вон помчит с опухшим глазом!
Пчёлы все готовы к бою:
«Обходи, враг, стороною,
Мы на жизнь имеем право,
Мы едины, нас орава!»
– А в аптеках обхожденье
Просто чудо-наслажденье!
Знают, что и где на полках
При болезненных пороках
Взять и дать всем в упаковке,
Не болели чтоб головки,
ЖКТ чтоб был нормальный,
Не был чтоб инсульт летальный.
Я купила витамины
С чудным запахом малины,
И на рот и нос повязку —
Не схватить чтоб вдруг заразку.
Ах, в аптеках как всё чудно!
– Что ты, Оптя! И в них блудно,
Ведь вкруг общество наживы,
Вот и их деянья лживы,
Торгаши и коммерсанты —
Все аптеки. Их таланты,
Чтоб продать всё подороже,
И с продрынком тоже схожи,
Ведь всегда там взвесят гнили.
Здесь отпустят – и в могиле
Сразу можешь очутиться,
Ведь преступнейшие лица
Прут сюда фальсификаты
Под рекламные плакаты,
Что, мол, всё – оригиналы
Чрез законные каналы!
Ну, и цены, значит, те же —
Вот и прибыль им с кортежем
Мчит прерадостно в карманы!
Строй рождает их обманы.
Выметает напрочь веник
Из аптек, что низкий ценник
Кажет, в их входя обитель,
Потому производитель
Прекращает их рожденье,
Как убытка наважденье.
А страдает неимущий,
Ведь ему удар то сущий,
Взглянет с вздохом в кошелёчек,
Вспять направит свой шажочек —
Доживать в своей квартирке,
Рад уж будет смерти-милке…
Ну да, Оптя, с этим ладно.
Ты про спорт, что, мол, парадно
В нём у нас да распрекрасно.
Веселишься-то напрасно,
Вон в хвальбы дубася бубен.
Он богатым лишь доступен,
И немалая в том плата;
Подавляюще ребята
От площадок все горохом
Скачут вон с печальным вздохом…
Держит рубль их все порывы,
Хоть ловки они, игривы —
Так судьба к ним всем превратна.
Раньше было всё бесплатно,
Ловким, сильным, быстрым, гордым
Тело было, и рекордам
Потому их вечно тесно.
Массы в спорте – то прелестно!
Торгашом он стал отныне:
Нет дохода – и унынье…
Спорт – закрытое именье
И неравенства явленье.
Нанимаются «варяги»,
А им что России стяги?
Лишь своё обогащенье,
А России посрамленье:
Нет своих таких же, звёздных,
В выступленьях мощных, грозных.
Потому и на отшибе…
И российской это глыбе?!
Стала дойною коровой,
Хилой, духом не здоровой.
Капитал – как аллигатор,
Как пристрастный сепаратор,
Разделил в одно мгновенье
Всё России населенье —
То на «сливки» – страх богатых,
И на нищих масс заклятых,
То есть «сыворотку», тощей
С всех ей благ, одни лишь мощи…
«Но зато у нас в балете
Сласть такая ж, как в конфете!» —
Оптя гордо заявила,
Улыбнувшися премило.
– Но в искусстве много бреда.
Кто страну за бакс лишь предал,
Всё и вся лишил дотаций,
Выгнал по миру скитаться
И обрёк на выживанье,
На разруху-отставанье,
Тот палач и для искусства.
Перестроечное буйство,
То бишь строя низложенье,
Коммунизма в прах сожженье,
Оплевало человечность,
Кою чтила свято вечность,
И во всё, взъярясь, внедрило
Беспардоннейшее рыло
Капитал-примитивизма,
Плесень – дух идиотизма,
Удалив чисты понятья,
Что есть прелесть, люди-братья.
И искусства нет лученья.
Масс взбодрить чтоб увлеченье
Новым, им на ум влетело
Да являть нагое тело
На экране и странице,
И на сцене! Пусть в тупицы
Превращаются все массы,
Чем взовьют доходность кассы
От показа секса, крови,
Их мычанье чтоб коровье
Ублажало капиталы.
Прелесть сгрызли, как шакалы,
Насаждают мир разбоя,
Полового визга-воя,
И безвкусицы отвратной,
Беспардонности стократной,
Всё во имя разобщенья,
Мракобесья насажденья.
Все идейные микробы
Капитала – низкой пробы.
Цель одна: убить духовность
И порядочность, и скромность,
Лишь нажива злым приёмом —
Кражей, подкупом иль ломом.
Потому и иностранцы
Поприбрали СМИ все в ранцы,
Чтоб убить страну идейно,
Оплетая слух елейно…
…Транспорт тут остановился,
И изящно, будто киса,
Оптя вышла, «Bye!» сказавши,
И в перчаточки из замши
Ручки всунула прелестно,
И походкою чудесной,
Отработанной недавно,
Заструилась шагом плавно,
Да на шпилечках высоких,
Да под взорами премногих,
Экстра вон явив картину,
Поплыла вся к лимузину,
Ждал её что уж покорно,
Хрустом балуясь «попкорна»…
Тут два молодца плечистых
Из него, в движеньях быстрых —
Будто пробка из бутылки! —
Дверь открыли Опте-милке,
И она, как королева,
Поуселась в авто чрево;
Лимузин, поддавши газу,
Вон рванулся с места сразу!
И чрез N-ное мгновенье
Был в солидном заведенье.
Опте делали поклоны
В нём, как будто были клоны, —
Подчинённые с улыбкой!
Золотою сквозь них рыбкой
Проплыла она и в кресло
Усадила чудо-чресла
И с надменно-властным взглядом
Повелела, чтоб с докладом
Вмиг явились замы, главы —
Кто для «стружки», кто для славы…
«Соответствия примерка»
То была… А что ж Неверка?
Та приехала и сходу
К своему пришла заводу.
Не впустили в проходную:
Стену там создав глухую,
Встал ОМОН главой стоглавой,
Вон прикрывшись балаклавой:
– Там, внутри, хозяин Вася
На «ой-ой» проворовался!
Предприятие закрыто.
Крах! – И в душу всем копыто
Строя этого наживы
Так влепило, что чуть живы,
Поплелись вспять работяги,
Как помятые бумаги,
Посогнувшися понуро
И смотря на мир сей хмуро…
А калеки, старикашки,
Пред собой поставив чашки,
В ряд сидели на асфальте:
– Ради боженьки, подайте!
Чтоб прожить ещё денёчек,
Хлебца съев, хотя б кусочек…
Им бросала машинально
Нищета, идя печально…
ВДВ-шники-калеки,
Старичьё, уж без опеки,
Кто лишён за неоплату
Уж жилья, – все, будто к брату,
Чтоб помог, тянули взгляды
И монеткам были рады…
Вкруг сияли транспаранты,
Ах, какие все таланты:
Каждый босс, предприниматель,
Масс – для благ их – наниматель.
И улыбки, и улыбки!..
Масс вот только судьбы зыбки,
Из-за жулика и мота —
Их хозяина, в болото
Нищеты падут нещадно…
«Масс ведь много, ну и ладно!
Не встревожит нас их горе,
ООО вспушим мы вскоре
И начнём всё вновь сначала,
Потому как нам всё мало…»
Шла Неверка по дороге,
Утомились тяжко ноги,
Роскошь – транспорт ведь теперь ей,
Ну и к счастью недоверье…
Тормоза вдруг завизжали
Лимузина Опти-крали…
Он Неверке параллельно
Ехал, видно, не бесцельно,
Ибо Оптя развесёло,
Соловья весной как соло,
Из него защебетала:
– Счастья, радости немало!
Кто имеет их, – в том сила! —
И стремглав вон укатила…