Загадочный Шекспир - читать онлайн

Посмотрите, чтоб об актерах хорошо

позаботились. Вы слышите, пообходительнее с ними,

потому что они – краткий обзор нашего времени.

(«Гамлет, принц датский». У.Шекспир)

Глава 1. Лондон

Вместе с Уильямом Шекспиром мы подъезжаем к столице королевства. На сцене меняются декорации. И вместо маленького городка мы видим большой средневековый город со всеми его достоинствами и недостатками. Город, в котором, как и в Париже, и в Риме, нищета соседствует с роскошью, из окон лачуг видны высокие стены дворцов, на улицах неприятно пахнет выливаемыми прямо на дорогу нечистотами. В городе орудуют воришки, бездомные просят на паперти милостыню. И несмотря ни на какие попытки властей ограничить поток людей, стремящихся найти счастье в столице, население Лондона стремительно увеличивается.

Историческая справка

Средневековую историю Лондона обычно отсчитывают с момента коронации короля Вильгельма Завоевателя в 1066 году. Именно этот король построил знаменитый замок, который позднее назвали Тауэром. Во времена Вильгельма Завоевателя Тауэр являлся королевской резиденцией и лишь позднее стал тюрьмой. Тем не менее, традиция проводить некоторое время перед коронацией в зловещей башне сохранилась на многие столетия вперед.

В 1176 году начали строить Лондонский мост (прежде рядом с новым каменным мостом стоял деревянный, построенный еще римлянами), и вплоть до 1739 года он оставался единственным мостом в городе, связывающим берега Темзы. Мост всегда был перегружен людьми и транспортом, поэтому порой становилось легче пересечь реку на лодке. Знаменитый собор Святого Павла построили в 1280 году, и на тот момент он являлся самым большим зданием в стране. Первую книгу в Англии напечатали тоже в Лондоне – в 1477 году. Со временем книги стали дешевле и доступнее.

Лондонский мост в Средние века.

Население столицы в начале средневекового периода составляло около восьми тысячи человек, но к началу шестнадцатого века по некоторым оценкам оно достигало уже от двухсот до трехсот тысяч человек. Город считался одним из самых больших и богатых в Европе. «Быстрый рост населения Лондона в основном обусловлен миграцией населения… Приезжие по большей части прибывали из провинции, а также из Уэльса, Шотландии и Ирландии, существенное количество людей приезжало из преследовавшей протестантов Франции и захваченных испанцами территорий Нидерландов». 33 Около десяти процентов приезжих составляли молодые люди из провинции, приезжавшие обучаться ремеслу в столицу. Зажиточные семьи нанимали служанками приезжих девушек. Самые богатые могли позволить себе держать слуг мужского пола, а то и черных рабов. Слуги с темным цветом кожи считались признаком высокого достатка.

Небогатые жители покрывали крышу домов соломой, а стены делали из бревен. Полы были глиняными, сверху засыпанные все той же соломой. Естественно, важным местом в доме являлся камин: в нем готовили пищу, а зимой он служил единственным источником тепла. Из-за частых пожаров в Лондоне приняли закон, запрещавший покрывать крыши соломой, но жители частенько его нарушали.

К концу тринадцатого века в городе насчитывалось немало трехэтажных домов – улицы становились уже, а дома выше. Верхние этажи словно нависали над улицей. Однако, богатые люди могли себе позволить строить большие дома из камня, с садами. В основном знать строила дома вдоль улицы Стрэнд, которая вела прямо к королевскому Вестминстерскому дворцу. Strand означает «набережная», «берег реки», и улица когда-то располагалась гораздо ближе к реке чем сейчас. Приближенные королевы, имевшие там дома, могли легко добраться до дворца по Темзе.

Мастерские и магазины располагались на первых этажах дома. Те здания, что стояли на первой линии улиц расширялись «внутрь», в сторону дворов. На второй линии и далее строились более бедные дома, там часто проживали ремесленники, художники, актеры. Хотя иногда и на боковых улицах строили большие дома с двориками и садами.

Жизнь бедняков, как и везде, была непростой. Специальной поддержки им не оказывали, поэтому в городе большое количество людей просили милостыню. Для бедняков существовал процветающий рынок торговли подержанной одеждой и обувью. А тем, у кого дома не было очага для приготовления еды, многочисленные пекарни и харчевни продавали, как мы бы сейчас выразились, еду «на вынос». Жили бедняки в районах, где в связи с перенаселением застраивали сады и дворы убогим жильем без особенных удобств.

«Так как Лондон разрастался и расширялся, разница между районами города становилась все более очевидной. В то время как всегда существовало социальное и экономическое различие между центром и периферией, начали развиваться иные топографические вариации, которые проявлялись в качестве и типах домов, в людях, которые их населяли… Можно выделить три основных контрастирующих друг с другом района Лондона: Чипсайд, Элдгейт и Клеркенуэлл». 34

Если сравнить кожаную обувь, которую носили богатые и бедные жители столицы, то разница сначала в глаза не бросится, но присмотревшись повнимательнее, становится очевидно: обувь для бедных куда удобнее в носке. Богачи имели возможность следовать моде и не обращать внимание на удобство: например, носок туфли мог быть очень узким, что не позволяло в них долго ходить пешком или работать. При наличии денег в Лондоне можно было купить практически все, что угодно. Из разных стран везли шелка, специи, ковры и экзотические апельсины. В поисках лучшей жизни в столицу приезжали сами англичане и иностранцы. Некоторым везло, и они становились богатыми, другие заканчивали свою жизнь на паперти…

Беднота времён Шекспира.

Дети бедняков в Лондоне практически вообще не имели возможности ходить в школу – подрастая, они сразу же шли работать. Но это в лучшем случае. В худшем, дети умирали в раннем возрасте. Работать дети порой начинали уже в семь лет: пажами, слугами в домах богачей, или шли в подмастерья, чтобы обучиться какой-нибудь профессии. Тем не менее, очевидно, что у детей все-таки было и время для игр – в куклы, мяч, а зимой ребятишки катались на санках и коньках.

«Лондон был оживленным местом. В Смитфилде (изначально, «гладкое поле») располагался рынок, где торговали лошадьми и где проводили лошадиные скачки. Смитфилд также был местом совершения казни, что всегда привлекало большие толпы людей. Лондонцы любили танцевать на открытом пространстве, вблизи города. Им нравились соревнования по стрельбе из лука, рукопашному бою, потешные бои с использованием деревянных мечей и щитов. Зимой люди катались на коньках на замерзших болотах Мунфилда, надевая коньки, сделанные из костей животных». 35

С 1485 года на английском троне воцарилась династия Тюдоров, и постепенно облик Англии начал меняться. С приходом к власти Елизаветы при дворе окончательно утвердились определенные правила поведения. Английский язык, не имевший ранее широкого распространения, благодаря придворным поэтам (таким как, например, прославившийся по всей Европе Филипп Сидни), стал более популярен в мире. Язык изменился, приблизившись по своему звучанию к современному варианту. Определенную роль в этом процессе сыграл и перевод с латинского на английский Библии. Это же привело к тому, что количество образованных людей в стране значительно выросло: Библию смогли читать не только церковнослужители, но и простые англичане. Кроме Библии, на английский язык переводили все больше и других классических текстов.

Но существовала и другая сторона медали: двор погряз в интригах, выйти победителем из которых помогал теперь, как ни странно, именно талант умело «жонглировать» словами. Слагая с легкостью сонеты в честь королевы, фавориты прокладывали себе путь вверх по политической лестнице. «Вкусы двора в музыке, танцах, поэзии, театральных постановках формировали вкусы всей нации». 36

В Лондоне при Елизавете проживало много купцов и представителей мира искусства из других стран: Франции, Португалии, Италии, Нидерландов, Германии… Есть свидетельства и того, что в Лондоне и в Англии вообще, существовали рабы: черный цвет кожи считался физическим дефектом, а работорговля прибыльным бизнесом, в который не чуралась вкладывать средства сама королева.

Если подробнее говорить об искусстве, то стоит отметить, что стихотворения в основном распространялись в рукописном виде. Стихи было принято переписывать в специальные тетрадочки «для записи любимых стихотворений». В то время не существовало авторского права и свободы слова. Все публикуемые книги должны были быть одобрены членами Тайного Совета. Самыми популярными книгами являлись работы по религиозной тематике. Ценность книги и престиж автора часто оценивались по размеру и формату изданной книги (например, «фолио» – книга в пол-листа, высотой более 30 сантиметров, «кварто» – книга в одну четвертую долю листа, высотой примерно 25-30 сантиметров, «октав» – книга в восьмую долю листа). 37 Заработать на таланте авторы имели возможность, лишь посвятив какому-нибудь знатному лицу свое произведение. В качестве благодарности за хвалебные слова, искусно сказанные при помощи рифмы в его честь, аристократ становился покровителем поэта, предоставляя ему помощь всякого рода, включая материальную.

Знаменитый трактат Филиппа Сидни «Защита поэзии» является одной из самых ярких работ в области литературной критики. Сидни перечисляет основные жанры поэзии, ставшие популярными в годы правления Елизаветы: элегия, баллада, ода, героический, трагический и сатирический стихи, пасторали. Существовали определенные правила оформления стиха, согласно выбранному жанру (тема, манера изложения, стиль, ценностные установки). Именно сонеты Сидни дали толчок развитию этого направления в поэзии. В данном случае автор следовал еще и принятой формальной структуре, соблюдал размер и ритм, указывал повод к написанию сонета. Поэзия не ставила целью добиться реалистичности изложения. Во главу угла ставились возвышенность, утонченность, искусство «разукрасить» текст пышными фразами.

Надо сказать, что замысловатый дизайн и орнамент были характерны не только и не столько для литературы и языковых форм, но и для моды, украшений, садов и мебели. Несмотря на всю внешнюю затейливость, декорирование, как в прямом, так и в переносном смысле, имело упорядоченный вид – «рисунок» имел обыкновение повторяться. Однако, из-за отсутствия устоявшихся правил в языке допускались отклонения и определенная вариативность.

Как и в любом другом крупном городе в Лондоне существовала преступность. Некоторые характеризуют преступный мир 16-17 веков как организованное, многочисленное сообщество профессиональных преступников, орудовавших в столице и представлявших реальную социальную угрозу. Другая сторона имеет прямо противоположное мнение: преступники составляли незначительный процент населения, действовали спонтанно и непрофессионально.

Но в любом случае столица предоставляла для криминального мира неисчислимые возможности, особенно начиная с 16 века, когда Лондон стал без преувеличения европейским центром торговли. Крупные картели, которые начали возить заморские товары, подрывали внутренний рынок, они резко уменьшили значение провинциальных городов, сделав столицу экономическим центром Англии. Впервые Лондон превратился в город, который в отличие от других городов в континентальной Европе, начал специализироваться на недорогих товарах, невысокого качества. В самой столице практически ничего не производилось – готовая продукция, ввозимая из колоний, поступала сначала в Лондон, а затем распределялась по Англии и даже Европе.

Дешевые товары стали доступны среднему и низшему классам общества, что открывало новые возможности для преступных сообществ. Появились «специалисты» по кражам из магазинов, торговавшие краденным в собственных лавках. Кроме того, куда большее количество людей стали носить при себе вещи, имевшие некую ценность на рынке: шелка, дешевые украшения, изделия из металла и хлопка, что в свою очередь провоцировало воровство.

«Одной из главных проблем Лондона елизаветинской эпохи была поножовщина среди представителей высшего общества, постоянные драки на ножах и шпагах. Принимались законы, но полиции, которая бы следила за их исполнением, не существовало. Направляясь в театр или покидая его, была высокая вероятность наткнуться на дерущихся людей. Поэтому для елизаветинской аудитории Ромео и Джульетта – это не история о подростковой любви. Это о том, как поножовщина влияет на жизнь общества, невозможности ее контролировать со стороны власти…» 38

Классическая семья, характерная для провинции – три поколения, как в семье Уильяма Шекспира, проживавшие под одной крышей, редко встречалась в столице. Даже полная семья не составляла большей части населения по сравнению с людьми одинокими, живущими вдвоем или в неполной семье.

Конец исторической стравки

Описание Лондона того периода, когда туда прибыл Уильям Шекспир, помогает увидеть некоторые детали, которые могут оказаться важными для понимания его поступков. В то время, как и сейчас, многие стремились в столицу. Она была уже тогда перенаселена из-за большого притока мигрантов. Кому-то везло в столице больше, кому-то меньше. Молодому человеку из небольшого Стратфорда с его способностями удалось преуспеть. Причем преуспеть на ниве театрального искусства, которое процветало и пользовалось популярностью среди знати и у самой королевы.

Стал ли Уильям Шекспир счастливее, сказать сложно. Но легко себе представить, насколько неуютно он себя чувствовал в большом городе. Потому и наведывался в родные края повидать родных и близких. Потому не перевозил в Лондон семью и купил, разбогатев, дом в Стратфорде. Потому, наверное, в конце-концов, туда вернулся в последние годы жизни.

Можно загадать множество загадок по поводу отъезда Шекспира в столицу и его жизни там. Но думается, он не обрел покоя и радости в полном смысле этих слов. С другой стороны, он добился того, чего хотел: финансовой состоятельности, возможности содержать семью и помогать родителям.

Куда приехал Шекспир понятно. А где он начал работать? Что представляла собой театральная сцена Лондона? Отчего с такой легкостью приняла в свои объятия никому не известного Шекспира из Стратфорда?

Глава 2. Театральные подмостки

Театр во времена Шекспира был совсем не таким, каким мы его видим сегодня. Это – очевидно, но почему-то вовсе не принимается во внимание адептами анти-шекспировской теории. А разве важно принимать сей факт во внимание, спросит читатель. Понятно, театр был другим, но влияет ли это на авторство того или иного произведения? Посмотрим. Пока просто представим себе театр эпохи Шекспира. Какие декорации на сцене? Декорации театральные…

В шестнадцатом веке ставить спектакли могли либо на улице, под открытым небом, либо в помещении. Выше мы уже говорили о том, что играли актеры на площадях, возле постоялых дворов, внутри самих постоялых дворов, в помещениях школ или в прилегающих дворах. В Лондоне популярным местом являлись Inns of Courts – школы барристеров. В помещениях этих школ студенты давали свои представления, составляя конкуренцию другим, более профессиональным театрам.

При Елизавете статус театральных трупп с одной стороны изменился в сторону большей подконтрольности, цензуры со стороны властей. С другой стороны, первые стационарные театры появились именно в то время, дав толчок развитию театрального искусства именно в том виде, какой мы имеем сегодня.

Каждая труппа должна была иметь знатного покровителя, поэтому многие коллективы потеряли возможность давать представления официально. Они не могли приезжать в Лондон, нелегально путешествуя по провинции. И даже когда Джеймс Бербейдж построил свой первый театр, он располагался не в Лондоне, а за границами города – таков был закон, согласно которому в самой столице строить театральные здания было запрещено.

Одной из проблем являлась нехватка пьес для постановки. Целую плеяду драматургов представляла группа так называемых «Университетских умов». 39 В данною группу входили авторы, окончившие Оксфорд или Кембридж. Упоминания заслуживают два драматурга, так как они имеют прямое отношение к Уильяму Шекспиру: первый – Кристофер Марло. Он является одним из тех, кому приписывают авторство шекспировских пьес. Второй – Роберт Грин. Это – человек, который впервые официально упомянул в своей критической статье Уильяма Шекспира. Он его вовсе не хвалил, но, тем не менее, считается, что впервые имя Шекспира, как автора пьес, «всплыло» именно в связи с Робертом Грином. Среди прочих «умов» – Джон Лили, упоминавшийся выше в связи с организацией развлекательных мероприятий при дворе королевы.

Представители этой группы стояли у самых истоков елизаветинской театральной эпохи, являвшейся, если можно так выразиться, неотъемлемой частью «золотой» эпохи ее правления. Считается, что драматурги подготовили почву для появления пьес Шекспира и иже с ним – авторов, не имевших университетского образования, зато имевших прекрасное представление о нюансах актерской игры. «Подготовка почвы» состояла, в частности, в процессе своеобразной адаптации классических произведений под нужды современной им публики.

В основном главными героями их пьес являлись знаменитые героические персоны. Под стать героям писались и диалоги: напыщенные, длинные, помпезными, наполненные (а часто и переполненные) высоко эмоциональными фразами. Иногда эти речи казались вычурными и неестественными. В пьесах все реже встречались зарифмованные строки – авторы активно использовали прием «белого» стиха. Получили развитие, так называемые, исторические хроники, которые впоследствии активно писал Уильям Шекспир.

Комедии «Университетские умы» не жаловали. Обычно, они писали трагедии, а проявлявшийся местами юмор казался натянутым, неестественным и неярко выраженным. Единственным представителем группы, писавшим настоящие комедии, был Лили. Однако, все драматурги писали куда живее своих предшественников, свободнее выражая мысли и идеи, не скованные религиозными сюжетами, моралью и установками. Пьесы стали больше ориентированы на коммерческий успех среди публики.

Одновременно с ростом популярности театральные труппы подвергались гонениям со стороны пуританского населения, выступавшего за строгость нравов. Даже если труппа имела лицензию и влиятельного, знатного покровителя, местные власти изыскивали возможности запретить выступления. То есть, с одной стороны, в Англии процветали искусства, религиозные темы в литературе, театре сменились на более светские, ставившие основной целью развлечение публики. С другой стороны, пуританские идеи, последователей которых насчитывалось в стране немалое количество, прилагали усилия к недопущению подобного рода представлений.

Зарабатывали актеры больше драматургов. Некоторым регулярно давали деньги покровители, за представления платила публика или городские власти. Если труппу приглашали дать представления при дворе, то актерам также выплачивались дополнительные суммы денег. Как и Шекспир, многие актеры имели долю от доходов труппы. Конечно, они делили и риски, но дело представлялось выгодным. Постоянный состав труппы был немногочисленным – для второстепенных ролей и иных работ нанимался временный персонал. О репертуаре мы уже упоминали: в Лондоне было принято вывешивать новую афишу чуть не ежедневно!

С приходом в театр Шекспира изменилось многое. Но это произошло не только и не столько благодаря тому, что Уильям Шекспир начал писать для театра, в котором служил актером и имел долю от доходов. Старая плеяда драматургов уходила со сцены. «Университетские Умы» теряли своих лучших представителей: критик Шекспира Грин умер в 1592 году, Марло убили в 1593 году. Примерно в те же годы перестает писать Джон Лили. На смену им приходят актеры, которые начинают писать пьесы для театра. Эти пьесы лучше приспособлены к нуждам актеров и требованиям публики – монологи становятся короче и менее напыщенными, их легче произносить; драматург выделяет время для того, чтобы актер успел сменить костюм или просто имел возможность уйти на время со сцены; учитываются даже индивидуальные особенности актеров-коллег по труппе. Герои становятся ближе и понятнее для зрителя (например, в комедиях часто делаются аллюзии к реально происходившим в жизни событиям).

Театры, имевшие собственные помещения, были двух типов: открытые и закрытые. Открытые или публичные театры вмещали больше зрителей (примерно до трех тысяч человек). Они бывали круглыми, прямоугольными или восьмиугольными. Сцену с трех сторон окружал стоячий партер – там располагались невзыскательные, небогатые и незнатные зрители. Партер окружало три яруса «галерей» – аналог современных балконов или лож. С четвертой стороны позади сцены располагались артистические уборные.

Сцена обычно возвышалась над партером. Над ней, поддерживаемая специальными опорами, иногда находилась крыша. Балконы и ложи также были крытыми. В полу располагались люки, из которых подавался дым, огонь и прочие эффекты. Над уборными находилось помещение для оборудования и различных механизмов. Над этим помещением поднимали флаг в день проведения спектакля. В связи с отсутствием крыши и использованием естественного освещения открытые театры давали представления в теплые месяцы, в хорошую погоду, днем.

Уже упоминалось, что в 1576 году Джеймс Бербейдж построил открытый театр на северо-востоке Лондона, в Шордиче. Назвали его незамысловато – «Театр» (the Theatre). Он располагался прямо за чертой города, и не подчинялся городским властям. Сцена в театре была закрыта крышей. В нем имелось три яруса балконов. С 1594 года на сцене играли актеры труппы лорда Камергера. В 1597 году, когда истек срок аренды земельного участка, на котором стоял театр, его разобрали, чтобы в 1599 году выстроить заново и открыть знаменитый «Глобус» Шекспира.

Еще один открытый театр – «Занавес» (the Curtain) – возвели в 1577 году к югу от театра Бербейджа. По своему устройству «Занавес» походил на «Театр». В начале семнадцатого века в нем еще шли представления различных трупп. Западнее в 1600 Филипп Хенслоу построил театр «Фортуна» (the Fortune). Он должен был составить конкуренцию «Глобусу». Горел театр «Глобус» в 1621 году, но был восстановлен. Окончательно его демонтировали в 1661 году.

Известным также являлся первый театр Филиппа Хенслоу, построенный в 1587 году на юге, на другом берегу Темзы, Он назывался «Роза» (the Rose), и некоторые считают, что именно в этом театре начинал карьеру Уильям Шекспир, прибыв в Лондон. «Роза» представлял из себя открытый театр с тремя рядами лож. В 1592 году Хенслоу увеличил его размер и закрыл крышей сцену. К 1602 году «Розу» демонтировали. «Роза» также знаменита и тем, что для ее спектаклей писал пьесы знаменитый Бен Джонсон – в документах, отражавших выплаты работникам, записаны причитавшиеся ему суммы.

Рядом с «Розой» в 1595 году выстроили театр «Лебедь» (the Swan), ставший конкурентом предприятию Хенслоу. В «Лебеди» над сценой сразу соорудили крышу. Он стал самым вместительным театром в Лондоне, но был закрыт уже в 1597 году правительственным указом и, судя по всему, после в качестве театра сооружение не использовалось.

«Глобус» возвели в 1599 году, как говорят, из досок разобранного к тому моменту «Театра». Якобы, воспользовавшись отсутствием хозяина, строительный материал перевезли к месту строительства «Глобуса»… Его построили возле «Розы» – то есть все известные открытые театры располагались в одном районе, Бэнксайд, возле берегов Темзы. Сцена была закрыта соломенной крышей, в «Глобусе» имелось три ряда лож. Владельцами «Глобуса» являлась группа актеров. Впервые театр горел в 1613 году во время представления шекспировского «Генриха VIII». На том же месте после пожара выстроили второй «Глобус», но крышу предусмотрительно покрыли черепицей. К театру вела аллея. Частью здания было помещение одноименной таверны. Эмблемой «Глобуса» с самого начала стала фигура Атланта, поддерживающая земной шар, под которой была начертана знаменитая фраза «Весь мир – театр». Эти слова приписываются Шекспиру, но похожая цитата обнаруживается еще в сочинении римского автора Гая Петрония:

– И если не актеры, а весь мир

Играет пьесу, где мы зрителей найдем?

– Несложно! Все вокруг актеры, да и зрители при том!

Район Бэнксайд, в котором построили часть открытых театров («Роза», «Лебедь», «Глобус»), находится на южном берегу Темзы, недалеко от Лондонского моста, напротив Блэкфрайарс. Впервые в документах название появилось в 1554 году. Оно означало «улица, тянущаяся вдоль реки». Так как очень долгое время Лондонский мост являлся единственной постоянной переправой с одного берега Темзы на другой, то большое количество людей проходило мимо Бэнксайда, направляясь к мосту. Во времена правления Елизаветы там появились не только театры, но и арены для травли медведей, куда любила приводить своих заморских гостей королева Елизавета. Такие арены назывались «медвежьми садами». Одним из самых популярных мест для травли служил Paris Garden, расположенный в непосредственной близости от театров, в Бэнксайде. «Одно из различий между обществом времен Тюров и современным обществом состоит в том, что тогда представители всех классов также любили наблюдать за травлей медведей, как и ходить в театры, также ходить на торжественные церемонии, проводимые при дворе, как и наблюдать за публичной смертной казнью». 40

Травлю медведей, кстати, действительно, ставили в один ряд с театрами. Огромные собаки мастиффы набрасывались на медведя, чьи зубы предварительно спиливались. Медведя приковывали цепью к столбу в центре арены. Порой одновременно выпускали несколько собак, которые пытались повалить медведя на землю. Зрелище было кровавым и жестоким: во время травли часто погибали собаки, и одному медведю приходилось выдерживать по несколько боев. Однако, зрители подобные развлечения обожали. Кроме травли медведей также существовала травля быков, организованная по похожему принципу – с участием собак, и петушиные бои.

«Травля медведей». Картина Генри Томаса Алкина, 1822 год.

Арены для травли медведей обычно были круглой формы и походили на древние римские амфитеатры. Возле арен располагались псарни и пруды, в которых проводили свободное время медведи, наслаждаясь жизнью в свободное от «спектаклей» время. Крыши обычно над аренами не возводились.

Брат королевы Елизаветы, Эдуард VI, основал в том же районе ежегодную ярмарку, просуществовавшую до 1763 года. Она также привлекала внимание горожан и гостей города. В связи с таким скоплением порой весьма сомнительных развлекательных заведений в районе процветали публичные дома, которые не раз пытались закрыть. Генрих VIII издавал подобный указ в 1546 году, но его сын указ отменил несколько лет спустя. Обе королевы, Мария и Елизавета, в одинаковой степени, несмотря на различное вероисповедание, стремились избавиться от публичных домов. Однако, последняя обожала смотреть на травлю медведей, быков и петушиные бои.

Театр «Глобус» располагался в непосредственной близости от «медвежьих садов». Он в принципе был обращен к более низким классам населения чем, например, закрытый театр Блэкфрайарс. Представления там давались куда чаще, и, можно предположить, что зрители, посмотрев на травлю быков, после шли на спектакль «Глобуса». Тем не менее, травля медведей порой составляла конкуренцию театральным представлениям. В 1591 году Тайным Советом был даже издан указ о запрещении проведения спектаклей по четвергам, так как в этот день издавна было принято устраивать травлю медведей. И даже упоминалось, что спектакли отвлекают народ от развлечений, подобных «медвежьим».

Все театры были похожи по своей архитектуре: открытые здания, с крышей или без оной над сценой. Неподалеку располагались величественные дворцы епископов Винчестерского и Рочестерского. А кроме этого – таверны, арены для проведения травли животных, зеленые поля, да редкие кусты и деревья. Нельзя сказать, что Бэнксайд пользовался совсем дурной славой, но из-за наличия сомнительных развлечений типа медвежьей травли и публичных домов, иностранцы часто проводили ассоциации между этими развлекательными учреждениями.

Англичане во время представлений курили табак, ели яблоки, груши, орехи, а также пили пиво и вино. Елизавета, любившая подобные развлечения, обычно добиралась из дворца до Бэнксайд по реке. «Шекспировская аудитория добиралась до Саутварка либо на лодке по реке, либо через Лондонский мост… Нам известно, благодаря раскопкам, что во время представлений зрители ели устриц и улиток, извлекая их из ракушек. Богатые ели более изысканные кушанья. Часто они приносили с собой собственную еду, даже собственные бокалы, потому что периодически находили осколки дорогого стекла… и редкие в ту пору вилки». 41

Известно также, что доходы от развлекательных представлений были довольно-таки высоки. И несмотря на недовольство лондонских пуритан, жизнь в Бэнксайде продолжала бить ключом. Даже в воскресенье, день, когда было официально запрещено давать представления, держатели заведений нарушали закон и зазывали к себе толпы народа. Запретили травлю животных лишь в 1835 году. В итоге это развлечение просуществовало не менее семи веков, занимая почетное место в ряду увеселительных мероприятий англичан.

Актеры, включая самого Шекспира, любили хаживать в таверну «Фалькон», которая находилась там же, возле театров. Но «До середины семнадцатого века, а возможно и позже, кроме нескольких домов, простиравшихся на запад вдоль реки, и разнообразных мест для увеселений, большая часть земли вокруг казалась заброшенной и пустынной». 42

Закрытые или частные театры целиком находились под крышей, но вмещали гораздо меньше зрителей. Их строили прямоугольными, сцена располагалась по более короткой стороне. Закрытые театры по своему устройству были похожи на открытые. Но публика в партере сидела, а не стояла, а соответственно, билеты в партер стоили дороже. Ложи располагались по периметру трех не занимаемых сценой стен. Закрытые театры освещались свечами и факелами.

Одним из первых закрытых театров был Blackfriars, располагавшийся на территории бывшего монастыря. Впервые это название появилось в 1317 году. Оно состоит из двух слов – «черный» и «братья» (последнее заимствовано из французского языка). Район Блэкфрайарс расположен в самом центре Лондона, неподалеку от Собора Святого Павла. В свое время там проводили заседания Парламента и Тайного Совета. Там же слушали дело о разводе Генриха VIII и Катерины Арагонской. В 1538 году после соответствующего указа монастырь закрыли. Помещения Блэкфрайарс начали сдавать, и вот тут-то, в 1576 году, на этом месте открыли театр. Шекспировский театр «Глобус» построили прямо напротив, через реку. Театр Блэкфрайарс закрывался примерно в 1584 году, и снова был открыт в 1596 году Джеймсом Бербейджем. Блэкфрайарс после переходил из рук в руки пару раз. Однако, в 1608 году им начала управлять группа актеров под руководством Ричарда Бербейджа. С начала 1610 года королевская труппа давала там представления зимой, а летом они играли в помещении «Глобуса».

Как правило, на сцене находилось две или три двери. Две служили для входа и выхода актеров. Третья дверь располагалась посредине сцены для торжественных появлений на публику. Декорации представляли собой расписанные ткани или занавеси. Для некоторых пьес приобретались кровати, троны некоторая другая меблировка. Но таких декораций, какие возводят в современных театрах, в то время не существовало. На заднем плане размещали панель, на которой писали: «Действие происходит в доме» или «Действие происходит в саду».

– Додумайте историю сами! – могло бы быть лозунгом тех дней, обращенным к зрителю.

Просто представьте себе сценку, где происходит ссора между двумя мужчинами. Один из них призывает второго:

– Так что же? Вы придете в другую часть города, чтобы биться на дуэли, сэр?

– Конечно! – ответствует второй.

Оба передвигаются всего лишь на несколько шагов в сторону по сцене, и первый продолжает диалог:

– И вот теперь, мы находимся в другой части города. Что скажете, сэр?

Театры посещали, как мужчины, так и женщины, как простые горожане, так и знать. Представления обычно начинались в три часа дня. В связи с тем, что вход в закрытые театры стоил примерно в шесть раз дороже, чем в открытые, их посещала знать и более богатые люди. На первый взгляд, кажется, что театрам благоволили сильные мира сего. Но это не совсем так. При Тюдорах профессии актеров и драматургов не были в почете. Пьесы считались вредными для неокрепших умов молодых людей. Именно в связи с этим спектакли запрещалось ставить в самом городе. Известен случай, когда королева Мария (предшественница Елизаветы) остановила представление, которое должны были разыграть в таверне «Голова Кабана». Во времена Елизаветы стало ясно – лучше театры не запрещать, а установить над ними контроль.

При дворе появилась специальная должность – человека, который следил за тем, какие пьесы ставят театры, какие декорации и костюмы используют в постановках. А так как наивысшей целью театральных трупп являлась возможность сыграть спектакль при дворе, актеры стремились понравиться «церемониймейстеру». Возможность играть при дворе открывала путь в Лондон, возможность, без которой актеры были обречены на нищенское существование. Перед церемониймейстером обычно выступали три труппы, из которых он выбирал одну для очередного выступления перед знатью и самой королевой. Он мог заставить вычеркнуть из пьесы некоторые фразы, а то и целые сцены. Однако, выступление перед королевским двором имело массу плюсов: костюмы шились теми же белошвейками, что шили наряды для знати, и для них использовались лучшие ткани. Декорации также разительно отличались о тех, что использовали труппы в своих обычных представлениях. Конечно, церемониймейстерам давали взятки. «К 1603 году стало обычной практикой для церемониймейстера зарабатывать в десять раз больше зарплаты с помощью взяток». 43 Только в 1642 году, когда пуританское правительство закроет все театры, эта должность потеряет значение.

Пуритане отстаивали свои жесткие позиции и до 1642 года. В некоторых городах они умудрялись не позволять даже пользующимся королевской милостью, труппам ставить спектакли. И когда в 1575 году мэр Лондона издал очередной указ, запрещающий представления в пределах столичной юрисдикции, именно Джеймс Бербейдж сообразил построить первый театр в непосредственной близости от Лондона, а не в самом городе.

Джеймс по профессии был плотником. Первый театр он возводил из бревен. «Два обстоятельства поспособствовали его идее: отец его жены был состоятельным человеком, владельцем нескольких зданий в Шордитче, а во-вторых, в год, предшествующий возведению «Театра», королева даровала своему фавориту графу Лейстеру право собрать труппу актеров и выдала им королевскую лицензию». 44 Джеймсу помог тесть – благодаря его деньгам он смог взять в аренду землю в Шордитче и построить там театр. На представления приходили толпы людей, и вскоре театр стал известен в Лондоне. Несмотря на угрозы со стороны конкурентов, Джеймс возвел еще один театр «Занавес». Скорее всего, при помощи графа Лейстера, Джеймс продолжил эксперименты и стал основателем театра в Блэкфрайарс.

Часто говорится о том, что Уильям Шекспир первое время после прибытия в Лондон, ассоциировался с классом людей низкого происхождения и в театре выполнял работы не очень высокого уровня. Тем не менее, надо отметить: в основном фамилия Шекспира ассоциируется с одной и той же труппой актеров, игравших на сцене «Глобуса» (труппа Бербейджа) и на сцене закрытого «Блэкфрайарс». На самом деле, Джеймс Бербейдж, чьи незаурядные способности строителя и менеджера, позволили ему и его сыну внести свои имена в историю английского театра наравне с гением Уильяма Шекспира, сумел превратить лицедейство в уважаемую профессию. «Шекспир обнаружил все эти театры уже существующими, когда прибыл в Лондон из Стратфорда… и вполне возможно, что если бы не Джеймс Бербейдж, он бы никогда не приехал в столицу, никогда бы не написал «Гамлета» и «Макбет», ибо не имел бы сцены, на которой бы мог ставить эти спектакли».45

И правда, Уильям Шекспир практически сразу после приезда начал работать на сцене Блэкфрайарс и до конца своих дней был ближайшим другом Ричарда Бербейджа (сына Джеймса), сыгравшего все заглавные роли в его пьесах. Джеймс Бербейдж умер приблизительно в 1597 году – он не дожил до того момента, когда истек срок аренды той земли, на которой он построил «Театр». Но его сыновья, а также актеры труппы, уже включавшей в себя Шекспира, разобрали «Театр» по досочке и переправили весь строительный материал, из которого был построен «Театр» на другую сторону Темзы, в Бэнксайд, чтобы построить там «Глобус». Все члены семьи Бербейдж жили и были похоронены в Шордитче.

Реконструкция театра «Глобус»

Уильям Шекспир прибыл в Лондон в удачное время – время расцвета театров, время, когда в новых пьесах нуждались как никогда ранее. Время Джеймса и Ричарда Бербейджев, время, когда публика требовала разнообразных развлечений. Время, когда профессия актера стала значимой, и очень неплохо оплачивалась. Время, когда театральные труппы привечал королевский двор. Короче говоря, вовремя приехал Уильям в Лондон…