.
Настя снова и снова перечитывала последнюю запись в блокноте. Приходится признать, что даже прочитав в сотый раз, никаких новых зацепок не найти. Владимир записал короткие фразы и не предполагал, что не сможет заполнить пробелы. Если бы ему удалось добраться домой живым! Тогда она зала бы все подробности.
Невозможно было сидеть на месте, хотелось куда-то бежать, что-то делать, не сидеть же сложа руки… Брат никогда не был беспечным, он упал потому, что его толкнули. Но без помощи она ничего не сможет доказать.
Надо хотя бы сходить в контору, но если она уйдет, то может пропустить визит чиновника, о котором сказал иеромонах. она должна быть благоразумной и терпеливой, даже если не сидится на месте.
Услышав звонок, она побежала к двери, распахнула ее, ожидая увидеть там чиновника, но в дверях стоял невысокий, лысеющий мужчина в дорогом пальто с лисьим воротником.
Сдернув с головы шапку он утер вспотевший лоб.
– Анастасия Васильевна… позвольте выразить вам мои самые искренние соболезнования… наверное, я не совсем вовремя, но я хотел бы с вами поговорить…
Смиренно вздохнув, Настя пропустила в гостиную известного серафимовского купца- производителя кожи, канатов и полотна, Порфирия Ивановича Максимова, с которым они часто встречались на прогулках по набережной. Брат хорошо отзывался о Максимове и с удовольствием проводил с ним время в коммерческом клубе на Грузинской улице.
Купцу было чуть за сорок, он был крепким мужчиной с глубоко посаженными глазами, брат всегда отмечал его порядочность и деловую хватку. Насколько помнила Настя, он никогда не был женат, жил с матерью в двухэтажной приземистой усадьбе с роскошной лепниной на фасаде.
– Порфирий Иванович, позвольте предложить вам чаю.
– Не беспокойтесь, Анастасия Васильевна. Простите покорнейше, что помешал в такие дни… Но я посчитал своим долгом… – Купец опустил глаза и явно растерялся, что очень удивило Настю. – Я очень сожалею о вашей утрате, Анастасия Васильевна, извиняюсь за то, что зашел без приглашения, и я не отниму у вас много времени, но то, что я должен сказать, лучше всего сказать лично.
Настя почувствовала укол беспокойства. Неужели брат сильно задолжал Максимову? Но он не говорил… Боже мой, что же она будет делать. если все их дела расстроены… Но нет Максимов всегда хорошо относился к брату, он не мог выбрать этот момент, чтобы напомнить о долге.
– Слушаю вас, Порфирий Иванович. – Она старалась не показывать, как взволнована и испугана.
– Анастасия Васильевна, я не хочу быть бестактным, но я не могу не признать, что ваша ситуация неожиданно изменилась и что у вас могут быть некоторые опасения относительно будущего.
Настя округлила глаза. Максимов был, конечно, прав, но она была решительно настроено взять контору в свои руки.
– Уверяю вас, нет причин для беспокойства. Я собираюсь продолжать работу. Брат… всегда держал меня в курсе дел и я думаю, что…
– Жизнь нелегка для одинокой женщины. Оставим в стороне финансовое бремя содержания дома и покрытия личных расходов, есть еще вопрос безопасности. Я предлагаю вам отказаться от этого дома и переехать ко мне. Там много места, и вы сможете свободно приходить и уходить, когда захотите, не беспокоясь о деньгах.
– Я не понимаю вас, Порфирий Иванович.
– Наверное не время… и период траура… я знаю, что есть приличия… но я поспешил, пока кто-то другой… – купец покраснел, шумно выдохнул и, наконец, решился: – Я прошу вас Анастасия Васильевна оказать мне честь и принять мою руку и сердце, как говорится… в общем… стать моей супругой.
Если бы Максимов не был таким милым и трогательным и брат не отзывался о нем так высоко, Настя бы расхохоталась. Вот это да!
– Это очень щедро и… мило, уважаемый Порфирий Иванович, но… я не готова принять…
– Пожалуйста, не отвечайте мне сейчас. Анастасия Васильевна. Но помните, что я всегда готов оказать вам… любую помощь и поддержку. Я ни в коем случае не ожидал, что вы дадите мне ответ немедленно.
Спасибо, Порфирий Иванович. Это очень… мило с вашей стороны
– Вовсе нет, Анастасия Васильевна. Надеюсь, с моей стороны не будет слишком самонадеянно сказать, что я считал вашего брата своим другом. Пожалуйста, не стесняйтесь обращаться ко мне, если вам что-то понадобится, и обязательно сообщите, когда состоятся похороны. Я бы хотел выразить свое почтение.
– Непременно.
Купец с явным облечением поднялся, еще раз выразил почтение и удалился. А Настя почувствовала огромное облегчение, оставшись одна.
Хотя не совсем одна. Видимо Аграфена оправилась настолько, что беспардонно подслушивала под дверью. А иначе откуда послышался такой разочарованный вздох!