Гердт 50 лет был королем.[3]
И пользуется общими симпатиями.
Случай, который следует отметить.
Гердт был тысячи раз королем Испании, Сицилии, Сардинии, – как какой-нибудь американский миллиардер, – шоколадным королем, королем цветов, королем кукол, раз 500 египетским фараоном и не погиб в Черном море.[4]
Говорят, что пунктом честолюбия этого «первого балетного артиста» всегда было:
– Если я на сцене король, – то в жизни хотел бы быть сделан дворянином.
Я думаю, что человек, так хорошо исполняющий роль короля, может отлично исполнить роль простого дворянина.
Чем больше я присматриваюсь к правым дворянам в Государственной Думе, тем яснее для меня становится, что им просто не хватило в детстве гувернера, который обучил бы их хорошим манерам.
Если император, – да еще Наполеон! – говорят, брал уроки, как держаться, у актера Тальма, – то почему дворянину Маркову не поучиться[5] манерам у г. Гердта?
П.А. Гердт имел отношение и к литературе.
Это случилось в России, в стране неожиданностей.
Десять лет тому назад исполнилось сорокалетие литературной деятельности покойного Н.К. Михайловского.[6]
Министром внутренних дел тогда был покойный Сипягин[7], а начальником главного управления по делам печати покойный кн. Шаховской.[8]
После ежовых рукавиц Соловьева[9] для прессы настал кн. Шаховской в лайковых перчатках.
И вот, однажды, в 1900 году, в петербургские редакции раздался звонок по телефону.