Любовь не знает хоженых дорог,
Маршрутный лист Творец себе оставил,
Сердца плутают в дебрях чувств, тревог,
Не замечая вех, что Бог наставил.
Напрасен опыт прежних поколений,
Заветам мудрых предков веры нет.
Любви не свойственно терпенье,
Она сама себе божественный завет…
У дней любви свой календарь,
Зиме и осени там места нету,
Коли Господь любовь вам дал,
Весна то будет, обязательно, и лето.
Когда же в чувствах зимний холод
Иль осени подул промозглый ветерок,
То в категорию иную отношения вводит
Неведомый, но вездесущий Рок.
Спираль всегда вокруг чего-то,
Любви спираль вокруг двоих,
Пустивших чувства на свободу
Из заточения в сердцах своих.
Любови образ обобщенный
Пытались многие создать,
Имели опыт свой серьезный,
Чужой старались привлекать.
Невыносимо тяжек труд,
Когда свой лик чуть показав,
Искомой истины портрет
В прах рассыпается опять.
Что мастера литературного пера?
Врачи, психологи за дело брались!
Но свет лишь брезжил, как всегда,
Лишь контуры в конце тоннеля проявлялись.
Ответ явился вдруг.
Ошеломил.
Откуда?
Побочным результатом из естественных наук:
Любовь, как впрочем, и остальные чувства,
Химических реакций результат в мозгу.
Вершитель Судеб! Прародитель!
Источник Сущего! Скажи,
Зачем любви ты толкование
Изъял из ведения души?
Когда-то Соломон мужчин пугал,
Что женщина, суть, «горче смерти».
Что «сеть» – она, «оковы» – ее руки,
А сердце не иное что – «силки».
Советовал мудрейший Соломон,
Спасаться от нее, как от заразы.
А буде обнаружится симптом…
Леченье бесполезно!
Признать придется сразу.
С евреем мудрым не поспоришь.
Диагноз правильный поставил.
Тысячелетия назад сказал на идиш,
А будто бы вчера был с нами.
Советам мудрого царя
Мужская рать внимать не хочет.
В красивых женщин сеть попасть —
Отваги много ль нужно?
Ее силки?
Да, хоть капкан,
На минном поле волчьем!
Оковы нежных рук ее?
Без них нам было б скучно!
Былых завоеваний
Напор утратив наглый,
Боится он теперь
Нечаянно разбить,
Тот хрупкий чувств бокал,
Судьбой что был подарен,
Чтоб на закате жизни
С ней вместе им испить.
Который год на голых ветках,
В набухших почках, сок кипит…
Раба придуманных запретов…
Вот-вот, фитиль дотла сгорит.
Расслабься! И себе не откажи,
Пройди сквозь приключение любви,
Не думай ни о чем и не дрожи,
Изменою своей украсишь древо жизни.
Из всех деяний,
Чем мостила жизнь свою,
Судьба к любви лишь
Иска не предъявит.
Вне компетенции чьего-либо суда
(В момент творенья
Из Адамова ребра)
Господь любовь оставил.
Нестойкий запах туалетных вод,
В извивах губ порок запечатленный,
Пронзают шпильки землю,
Словно крот
Отдушину в своем жилище роет.
***
Диктата времени чурается душа.
Сколько лет уже прошло, а живо ощущение,
Что встретились, буквально, лишь вчера.
И встреча каждая, как в первое мгновение…
В тебе есть обе эти ипостаси:
Девчонки, сладкий вкус любви
Впервые познающей,
И женщины во цвете лет и страсти,
Постигшей горечь неизбывную иллюзий.
В тебе есть притягательность земная,
Гламурности не свить гнезда в тебе,
И только тем мужчинам ты желанна,
Кто в очень терпком знает толк вине.
Любви потребность – натуры человечьей свойство,
Фундаментальный признак всех землян.
Клокочет во Вселенной жизни буйство,
Но есть ли это чувство у других планет селян?
Предрасположенность к любви живых существ —
Источник радости и мук неимоверных —
Всего лишь комбинация химических веществ,
В мозг впрыснутых инстинктом размножения.
Инстинкт Природою искони в нас заложен,
Чтоб на планете жизненная нить не пресеклась.
А плоти зов на генном уровне отлажен:
Любовь – соития декоративный камуфляж.
Науки непреложный вывод этот
Не будет человеком принят никогда.
Любовь ведь для людей существованья метод,
В смысл жизни иллюзорная, вечная, игра.
Сакрален мир любви
Что женщиною каждой создается,
В нем может быть она лишь госпожой.
Предназначением Небес
Ей изначально эта роль дается,
В любви лишь обретает
Женщина покой.
С канонами Любви Священной Книги,
Что испокон веков верстается людьми,
Знакома лучше всякого мужчины,
И не считаться с этим…
Боже, упаси!
Мужчина любящий,
То бишь, прелестнейшей
Ее из женщин признающий,
И знающий к тому же,
Что ею же и сам любим,
Эгоистических фантазий ей
Не смеет заявлять совсем.
Когда я слышу голос твой,
Немеет сердце от восторга.
Как будто получает шанс изгой
Вернуться вновь к домашнему порогу.
В таинственных оттенках неописуемого тембра
Звук Марианской впадины с немыслимых глубин,
И штилевой волны шелест почти томный,
И звук Творения, вписавшийся в рубин.
А в задушевностью окрашенных словах
Любовь всю романтическую свежесть сохраняет.
Я напрочь снова забываю о годах.
Все снова ту весну напоминает.
Не может безмятежной быть любви,
То Мирозданию было б вопреки,
Для Сущего – противоречие суть основа,
А в отрицаньи отрицанья смысл Судьбы.
Чем дальше род уходит человечий
От пары прародителей своих,
Тем меньше общности
В психическом настрое,
Различий в генах больше, чем у них.
К слиянию влекомые природной тягой,
С несоответствием психических начал
Друг в друге могут и смириться,
Коль будут помнить,
ЧТО
Господь заповедал.
Самовлюбленность в нас
Однако же, сильнее,
Свое возьмет, не станет долго ждать.
Два сильных Эго совместить труднее…
На Солнце легче воду отыскать.
Где тень ЕЕ с землей соприкоснулась,
Цветы теперь прекрасные растут.
О камень где нога ее споткнулась,
Озера расплескались там и тут.
Где тень ЕГО с землей соприкоснулась,
След выжженный остался навсегда,
О камень где нога его споткнулась,
Теперь болотная, стоячая вода.
Моей физиологией твой голос управляет.
Едва лишь первый звук раздался в телефоне
Неведомая сила смазку отворяет,
Желания оркестр заводит какофонию.
Все в этой жизни быстротечной
Скоротечно!
Из правил – исключенье есть одно:
Среди законов Богом данных, вечных,
Любви лимита не отведено.
Но перейдем от общих категорий
К любви реальной двух людских сердец,
В театр драм, магических мистерий,
В начале каждой где —
Логический конец.
Что здесь творится!?
Боже правый!
Зачем создал
Вертеп страстей слепых?
Любви покорны все?
Кто спорит! Браво, браво!
Любови только вечной-
Примеров не найти.
Пожалуй, ближе всех
В вершинам мироздания —
Кто испытал любовь
На склоне лет своих.
Их миссия – Любовь,
Как символ созидания,
Сквозь штормы Вечности
Торжественно нести.
Упрятав соки жизни в корневища
И на свободу пожелтевший лист пустив,
Топырит ветви голый сад с бесстыдством нищих,
Что руки тянут, нагло глаз не опустив.
Осенний ветер поднастроит струны-ветви
Под зимнего собрата камертон,
Чтоб свист пурги и завыванья вьюги
Деревья исполняли в унисон.
Под теплым ветром будет звук иной:
Сонаты зазвучат в оркестре сада,
Любовью воздух полнится весной,
Нет неприступной для нее ограды.
В тебе любви на гран ведь не осталось,
А преданности требуешь в избытке,
Я начинаю чувствовать усталость,
И предпринимал уже уйти попытку.
Удерживает только твое тело,
На головную боль не знает оно ссылок.
Да, обожаешь ты супружеское дело,
В любое время и где бы то ни было.
Я для тебя всего лишь секс-машина.
Ты необходимая секс-бомба для меня.
А чувства нет здесь даже половины,
В плевелах редкие видны лишь семена.
Что нам мораль,
Молва людская,
И вопль гневливого ханжи.
Забыли нешто, чудаки,
Не на подобных ли примерах
Самоотверженной любви
Нас воспитали не химеры…
Искусства цвет – его кумиры:
Поэт, писатель и актер,
И главный мастер —
Режиссер.
Спросите их, как возносили
Анют Карениных любовь,
Изменам мужним находили
Не оправдание, так резон.
В порочном круге воспитания
Театры, книги и кино
С младых ногтей нас опекали,
Умы и души развивали,
Мир чувств священных открывали,
Добро в ворота пропускали,
Греху ж, однако, оставляли
Чуть приоткрытое окно.
Любовь – добро, святое чувство,
Благословение небес.
Помеха ей – людская глупость.
Мораль слепая – звук пустой.
Когда Любви все сокрушающий экстаз,
Как апокалипсис когда-нибудь нагрянет.
Потоп омоет Землю, как было уж не раз,
Вновь в Антарктиде ледники растают.
Извечен поединок Добродетели с Грехом,
Неважно кто, кому и как
Перчатку вызова бросает,
Закономерностей здесь точно не найти,
Как и в исходе поединков, кстати.
Но этот бой почти всегда без правил.
Условия диктует Добродетель,
Нет для нее ни категорий весовых,
Ни равенства при выборе оружия,
Ни права жребия на первый выстрел.
Особая статья – экипировка.
Броней из ханжества
И косного сознания
Вояка добродетельный
До самых пят прикрыт.
А буде все-таки пробит,
Из страсти низменной толпы
Кольчуга есть еще и щит.
А Грех лишь в тунику,
Обычно, облачен,
В покров
Из хрупкой веры в справедливость,
И из мифического,
Большей частью,
Права
Своей Судьбой распоряжаться самому…
Мораль непреходящего значения не имеет,
Она как флюгер на ветру Времен.
Мораль нужна. Не может быть сомненья.
Вопрос лишь в том: кому и для чего?
Законодатель кто? А кто Судья?
Диагноз ставит кто и приговор?
А главное – кто будет врачеватель?
Кому доверят
Вас отправить вновь
За обывательских условностей забор?
Мораль и Добродетель —
Два палача любви,
Что пробивает трудный путь
Вне ценностей мещанского уклада,
Вне правил, что придуманы людьми,
Вокруг любви
Возведших ханжества ограду.
Любовь нельзя связать уставом.
Кто только сделать это не пытался!
И неизбежное терпел фиаско.
Что интересно, и Закон —
Всеобщий регулятор отношений —
Любви не дал определения
До сих пор.
Любви как чувству,
А не институту брака.
О, женщины, не знавшие отцов,
Безмужних матерей нежданные создания,
Плоды любви, как правило, несчастной,
Молю я Господа к Вам проявить участие,
Долги Судьбы чтобы вернул Вам счастьем.
Не вешайтесь на шею мужикам,
Не велика потребность их в любви
И в парном моногамном браке.
Природным кодом ограничена она,
Ролей полов биохимическим раскладом.
В запущенном саду чужой усадьбы,
В укромном месте, фундуками обрамленном,
Лоскут сиреневый от девичьего платья
Трепещет на сучке под ветром возмущенным.
Завязан бантиком лоскут. На память.
Воспоминание о той любви мгновенье.
Застыло чтоб оно краеугольным камнем,
Чтоб навсегда осталось неизменным.
Иллюзия с реальностью когда-нибудь столкнется.
Наивные надежды слезой стекут в песок,
А ленточка на веточке все также будет виться.
Быстрей ветшают чувства, чем выцветает шелк.
Раскрепостила ты меня, сознаюсь честно,
Привила вкус к любови беззаветной,
Освободила в одряхлевшем сердце место
Для солнечных лучей весеннего рассвета.
Любовь регламента не терпит.
Она – как званый пир для наших душ,
Над скучной добродетелью
Победу одержавших,
Оркестры где играют только туш.
Судьба аллюром прогнала меня сквозь жизнь
И не заметил как угодил я с тракта на тропинку,
Сначала думалось, ведет она в тупик,
А привела к тебе, моя кровинка.
Мы оба, скажем мягко, увлеклись.
Свалились сразу в бездну чувств взаимных,
Умеем, вроде, плавать и знаем, будто, жизнь,
А вот идем ко дну – спасения не видно.
Я в этой катавасии, что жизнью называется,
Мог мимо острова любви твоей проплыть,
Неотвратимый Рок, Судьбы цунами,
Не раз мой утлый челн пытались потопить.
Спасибо тебе, милая, что маяком мне стала,
Спокойным светом глаз своих развеяла туман,
И в гавань долгожданную ты путь мне указала,
Минуя скалы, рифы, сирен морских обман.
Причал последний нам достался тихий,
Мы Устроителю судеб благодаренье шлем,
То соразмерное грехам дано нам воздаяние,
А новых индульгенций ни от кого не ждем.
В осеннем возрасте судьба свела двоих.
В оранжево-багряных кронах птицы пели,
Взаимная симпатия таилась до поры,
Пока под своды кленов не вступили.
В осеннем возрасте судьба свела двоих.
Так было Провидению угодно.
Ему до посинения перечить можешь ты,
Но в этом мире в выборе оно лишь и свободно.
На протяжении пяти последних лет
Свою любовь мне женщина дарила,
Таких на белом свете больше нет,
Благодарю судьбу, что так распорядилась.
Влюбленным оказался через мерно,
Любови прошлые никак в сравненье не идут.
В признаниях о том утратил чувство меры,
Боюсь, ее любовь они усталостью сметут.
Но не расстанется со мной до дней последних.
И мне позволит беспощадно так себя любить.
Ведь беззаветности в любви не знала тоже прежде.
Моей любовью как теперь не дорожить.
Судьба не слишком щедрой оказалась:
Моей семейной жизни корабли
Не раз уже о рифы разбивались.
А лайнер твой – такой блестящий,
Когда со стапеля сошел —
Весь обветшал в штормах гудящих:
Твой шкипер курс не тот нашел.
Событий прошлой жизни
Нескладные страницы,
Где было мало счастья,
А ласка – дефицит,
Перевернули вместе,
И разум не спросив,
Бездумно окунулись
В греха чудесный мир.
Одним богам, как видно,
Мы молились,
Коль пролегла
Между сердцами
Ариадны нить,
Конец что положила
Блужданью в лабиринте
Меж стен глухих морали
И страха согрешить.
О, этот час, что я с тобой провел
В аллеях темных и пустынных,
Средь сбросивших почти листву берез,
В смолистом запахе елей зеленых.
Легко замки души моей взломала,
Своей же створку лишь приоткрыла чуть,
Пока ты не уверена, о том ли ты мечтала,
Готова ли со мной пуститься в долгий путь.
Вы с нею перекинулись
Всего лишь парой слов,
И двух минут
Не провели наедине,
А половой инстинкт
Услужливо готов
Мужское сердце утопить
В желания вине.
Порой не замечаешь женщин долго,
Ни красоты, ни сексуальности их даже,
И вдруг одна приковывает взор…
Физиология! Ей не прикажешь.
В закономерностях любви
Случайность – Бог и Царь!
Взгляд мимолетный, искоса,
Какие-то слова…
И полыхнуло чувство…
Сердце – Божий дар!
Пред ним свой пост сдает
Гид жизни нашей – голова.
В любви с ума не сходят
Потихоньку,
На генном уровне заряд
Нешуточно рванет,
Все полетит к чертям
Не только там, где тонко,
Колосс Родосский
Снова упадет.
Тревожна прелесть увядающей Природы,
Что «бабьим летом» мы искони называем.
Горит листва берез, рябин и кленов,
Так лихорадочно пылают щеки женщин,
За вечную любовь ведущих бой с Судьбою.
О, нет! Ей не приходится меня любить.
Здесь прагматизма нет ни грана, и ни йоты.
На время просто позволяю ей забыть,
Обрыдлый брак, семейные заботы.
Мне удержать тебя труднее с каждым днем,
Тебя ведь новизна в мужчине лишь прельщает,
Я ж распростился с интересности огнем,
Мозг тормозит, путь плохо освещает.
Когда-нибудь и эту книгу мы с тобою закроем,
Страницы первые истрепаны от частых возвращений.
Устали каждый день с нуля любовь вновь строить,
Прощать обиды и просить прощения.
Сквозь поле минное большой любви пройдя,
Рук расцеплять и в смерти не хотели.
Хотя в сердцах ветвилась борозда,
Над углублением ее всю жизнь корпели.
Что ж, Добродетель,
Ты по своему права:
Незыблемые ценности —
Фундамент Бытия,
Не могут приноситься
На жизненный Алтарь
Эгоцентричным поведением
Ни юноши безусого,
Ни старика.
Что ж, Добродетель,
С тобой не буду спорить,
Согласен, что нарушен мной
Семейных ценностей канон.
Однако, ведь хочу взамен
Я кое-что построить,
Причем, не собираюсь ничего
Выбрасывать
Или пускать на слом.
Я верю твердо,
Что б там не говорили радикалы,
Руины счастия других
Плохая почва для взращения
Цветов безоблачной любви.
***
Адреналин страданий – яд смертельный,
Эмоций негативных тем не пережить,
Кто награжден судьбой душой кисейной,
И не способен разумом ловчить.
Мы все немного лицедеи
На многочисленных подмостках Бытия,
Играем собственного сочиненья роли,
Из лучших побуждений исходя.
Греховны все!
На деле – кто-то,
Но каждый в мыслях.
Мне по другому не понять,
То знаменитое Иисуса
Предложенье фарисеям
(Глумившихся нещадно
Над грешницей площадно):
Безгрешен кто из них найдется,
Ее камнями забросать…
Евангелист отметил кратко:
Мгновенно площадь опустела.
Понятно всем, здесь нет загадки,
Сидит грех в каждом не без дела.
Страшиться Божьего суда
Нам, видимо, не стоит.
ОН епитимью наложил
Не за любовь Адама с Евой.
За своеволье их,
За яблока запретное вкушанье!
Дисциплинарное, по существу,
То было наказание.
Жизнь человечества по Библии
С запретов началась.
В свободе воли, выбора,
Создатель отказал нам сразу.
По беспределу – раз и навсегда.
Но о грехе любви
В том Божьем гневе
Речь совсем не шла.
***
Мешаю краски осени
С весенним пухом вишен,
И запаха сирени
Добавлю я в мазок…
Таким портрет твой видится,
Нет ничего в нем лишнего…
Ведь забежала ты ко мне
Всего один разок.
Когда впервые ты меня в себя впустила,