Об этом большом деле напишут прежде всего у вас в Петербурге, и хорошо напишут: все большое издали виднее…
Неизвестный русский офицер, раненый при Альме в беседе с журналистом А.Ф. Погосским спустя три дня после сражения.
…были смешиваются с небылицами, проверить нет возможности – и историк в затруднении…
Генерал-адмирал князь А.С. Меншиков – своему адъютанту А.А. Панаеву, Севастополь, ноябрь 1854 г.
Хотя, начиная только работать над темой, я ощущал дефицит информации, в дальнейшем получил возможность убедиться в обратном. Круг источников по истории Крымской войны и Альминского сражения масштабен. Скудным его точно не назовешь. А потому позволю не согласиться с мнением одного из участников кампании – бывшего адъютанта Владимирского пехотного полка поручика Наума Александровича Горбунова, что «…об Альмском сражении очень мало имеется сведений».* [*Воспоминания об участии при защите г. Севастополя бывшего в то время полковым адъютантом Владимирского пехотного полка поручика, ныне отставного майора Наума Александровича Горбунова//Сборник рукописей, представленных Его Императорскому Высочеству, Государю, Наследнику Цесаревичу о Севастопольской обороне севастопольцами, Том.1, СПб., 1873 г., с.56.] Может быть, во второй половине XIX в. так оно и было, но сейчас их достаточно, чтобы иметь возможность сделать его качественный анализ.
Есть всё: мемуарная литература, исторические описания, справочные материалы. Но вот с качеством и достоверностью источников проблема существует. И она в первую очередь в почти полном отсутствии официальных отчетов, особенно русских.* [*Когда я говорю об официальном отчете, то имею в виду полный развернутый рапорт по всем службам и от всех начальников с цифрами и суммами, а не отдельные рапорты и письма, хранящиеся в архивах России и Украины.] Понятно, что в условиях неблагоприятно начавшейся военной кампании некогда было тратить время на расписывание её хода. Да и князю А.С. Меншикову* [*Александр Сергеевич Меншиков (1787–1869 гг.) – генерал-адмирал, генерал-адъютант, светлейший князь, правнук А.Д. Меньшикова. В 1854 г. главнокомандующий русскими войсками в Крыму.] явно не хотелось давать отчет о своем военном поражении, понимая, что обвинений в личной причастности ему не избежать. Кстати, подобное явление стало во время сплошных поражений Крымской кампании системой, плавно перейдя от Меншикова к его преемнику на должности князю М.Д. Горчакову.* [*Горчаков Михаил Дмитриевич (1793–1861 гг.) – генерал от артиллерии (1844). Участник Отечественной войны 1812 г. и заграничных походов русских войск 1813–1815 гг. Отличился в Бородинском, Дрезденском, Лейпцигском и др. сражениях. В русско-турецкой войне 1828–1829 гг. был начальником штаба 3-го Пехотного корпуса. Участвовал в подавлении Польского восстания 1830–1831 гг. и Венгерской революции 1848–1849 гг. С началом Крымской войны 1853–1856 гг. командовал войсками, действовавшими на Дунае. С 24 февраля 1855 г. – главнокомандующий войсками в Крыму. В тяжелой обстановке проявил нерешительность, проиграл сражение на Черной речке (4 августа 1855 г.) и не сумел оказать необходимую помощь войскам, оборонявшим Севастополь. По его приказу русские войска оставили южную часть города. В 1856 г. был назначен наместником Царства Польского.]
Оставлять документы, свидетельствующие о своей роли в поражениях, было просто глупо. А так как кампанию в России почти официально прозвали севастопольским разгромом,* [*С легкой руки адъютанта генерала Хрулёва М. Вроченского (Вроченский М. А. Севастопольский разгром. Воспоминания участника славной обороны Севастополя. Киев, 1893 г.)] то и опасно. Поэтому дошедшее до нас – это в лучшем случае воспоминания очевидцев, в которых при внимательном изучении обнаруживается целый ряд неточностей, некоторые из них допущены явно умышленно. Цели преследовались разные. Если мы их видим у старших начальников, то есть тех, чьи действия в сражении в той или иной степени определили его исход, то противоречия мотивируются самооправданием. Цель очевидна – за этим стоит плохо прикрытая попытка обойти истинные причины поражения, выгородить себя.
Начальники полкового, батальонного и ротного звеньев более откровенны в деталях, ибо писали по принципу: «что видел, о том и говорю». От них чаще всего мало что зависело, и они пытаются быть объективными, но не умалять своей роли и значения подчиненного подразделения.
Отдельные источники представляют собой панегирик заслуг начальника или лиц, приближенных ко двору. Это в большей степени свойственно людям, с их помощью самим пытавшимся войти в историю: адъютантам, чинам штаба и сопровождавших армию журналистам. Есть и откровенное восхваление собственных доблестей. Хотя нельзя не согласиться с легендарным бисмарковским «Нигде так не врут, как на войне…»,* [*«Нигде не врут так, как на охоте и на войне», – сказал князь Бисмарк, ходивший на охоту на медведя вместе с Александром II.] признаем – после войны начинают сочинять еще больше. Особенно бушует воображение винтиков военной машины – рядовых и сержантов. Иногда они делают это столь убедительно, что ловишь себя на невольном желании безоговорочно поверить. Хотя при некотором старании и из самых невероятных сочинений можно выудить нужный объем интересной информации.
К сожалению, заранее предвижу критику в адрес автора, связанную с преобладающим в сочинении взглядом на сражение со стороны союзников и использование иностранных источников. Да, я не спорю, но действительно – в сравнении с французскими и английскими очень мало воспоминаний о сражении, трезво анализирующих его ход, оставлено русскими участниками. Складывается ощущение, что каждый офицер или сержант союзных армий стремился оставить потомкам память о своем доблестном участии в Крымской войне. У нас хуже. Не спорю, я не использовал абсолютно все источники, имеющие место быть, а только те, которые смог найти. Но то, что я обнаружил, позволяет сделать определенные выводы. Например, для российской армии характерно малое число свидетельств современников из числа рядового или унтер-офицерского состава. Точнее, есть, но они сумбурны и не всегда точны. Чаще всего это записки из бесед с нижними чинами, перенесенные на бумагу с чужих слов, обработанные и отредактированные. Вообще, к солдатским воспоминаниям, кто бы ни был их автором, нужно относиться осторожно. Даже при том, что русский солдат гораздо меньше, чем английский, старался показать важность своей роли в событии.
Но одно стало ясно сразу, как только начался процесс изучения источников. События этого дня оказались настолько запутанными, что дел по развязыванию этого гордиева узла хватит всем и надолго. Потому мои многочисленные оппоненты могут не волноваться – скучать не придется, только работайте.
Мы поняли, что пишут, писали и будут писать много. Теперь сделаем попытку разобраться в качестве. Бумага все стерпит, но вот читатель далеко не все вытерпеть может.
Вскоре после высадки союзников в Крыму и Альминского сражения, по воспоминаниям А.Ф. Погосского,* [*Погосский Александр Фомич (1816–1874 гг.) – известный писатель для народа и деятель в пользу народного образования. Образование получил в Петербурге, в училище высших наук. По мнению Н. Лескова, «…самым выдающимся писателем в новой солдатской литературе был без сомнения недавно умерший писатель Александр Фомич Погосский, по рождению – поляк, по положению – отставной офицер русской службы». Выступив на литературном поприще в сороковых годах рассказами, появившимися в «Чтении для солдат», Погосский поставил себе задачей борьбу с невежественной лубочной литературой. С этой целью он в 1858 г. стал издавать маленький журнал под названием «Солдатская беседа».] выяснилось, что ни один из его участников не мог толком понять, что же произошло. Наступило массовое потрясение, эмоциональный момент истины, когда каждый искал свой ответ на вопрос: почему армия, готовая шапками закидать неприятеля, достаточно многочисленная, сытая, в основной своей части свежая, полная сил и энергии, настроенная на сокрушение врага и его разгром, потерпела столь неожиданное поражение? И не просто поражение, а обидный и чувствительный удар по самолюбию воспитанного на прошлых победах русского солдата и офицера. И от кого! Его нанесли батальоны и батареи союзных войск, измотанных болезнями, уставших, полуголодных, обессилевших после нескольких дней пребывания в Крыму на чужой, для них незнакомой негостеприимной земле. Может быть, поверим адмиралу британскому Слейду, считавшему, что армия рабов в солдатских мундирах не будет сражаться с энтузиазмом?* [*Slade, Adolphus, Rear-admiral, K.C.B. (Mushaver Pasha) Turkey and the Crimean war : a narrative of historical events, London, 1867, р. 300.]
Хотя, не так все просто, как может показаться. Конечно, такое явление, как русский солдат николаевских времен – сложное, и еще не одно поколение историков будет ломать копья в спорах о его сути.
А.Ф. Погосский, посетив незадолго до боя на Альме лагерь русских войск, обратил внимание на царивший высокий дух, правда, граничивший с самоуверенностью. Он стал одним из первых, кому эти настроения стали внушать не радость, а опасения, полностью подтвердившиеся позже.
«Беспрестанное крейсирование английских пароходов в виду крепости не производило никакого отчетливого влияния на умы нашего гарнизона. Вера в штыки наши обаяла всю военную часть населения, правда, обаяние это не сообщалось сословию мирных жителей, между ними носились неясные слухи о предстоящей блокаде крепости и кое-какое опасение; женщины были, по обычаю прекрасных, на стороне смелых и не верили посещению западных гостей.
Я навестил кое-кого из старых моих сослуживцев в Мамадашском (или Мамалашском, не помню) лагере на северной стороне крепости. Там расположение умов также не выходило из обычной колеи всех лагерных стоянок, при речи о высадке неприятеля слышались возгласы: «О если бы да кабы! Да они не дураки – не полезут, как куры во щи! Мы их шапками закидаем!».* [*Погосский А.Ф. Из заметок проезжего. Воспоминания.//Крымский архив, № 9, 2003 г., Симферополь, с.19.]
Давайте не будем уподобляться некоторым исследователям и с упорством, достойным лучшего применения, искать автора этих слов, ставшими едва ли не главной крылатой фразой периода кампании. Иные краеведы и филологи до сих пор видят в этих словах едва ли не великий смысл всего Альминского сражения.
Если быть объективным и не заниматься самобичеванием, особенно сейчас модным, то нужно попытаться понять психологию армии Николая I. В сентябре 1854 г. её моральный дух был действительно высоким, действительно граничащим с самоуверенностью, которая, как известно, наказуема, так как не имеет никакого отношения к боевому духу. Это была психология парада, которая срабатывает успешно только в одном случае – когда армия наступает. Результат подобного эмоционального состояния при отчаянном сопротивлении неприятеля или, как в нашем случае, его активному нападению предсказуем. Это не прецедент, а явление, в истории войн распространенное. Очень часто армия, уверенная в легкой победе, при первых признаках того, что противник гораздо сильнее, чем представлялось в застольных беседах на биваке, легко впадает в другую крайность – панику, уклонение от боя, отход, бегство. Примеров тому – масса. Их мы обнаружим и в глубокой древности, и в последних событиях. Это, например, дезорганизация грузинской армии после первых же удачных ударов российской артиллерии в августе 2008 г.
К чести участников войны многие из них нашли в себе силы называть вещи своими именами, не побоявшись отдать его результаты на суд истории. Когда же поражение все-таки случилось, то уже тогда среди бывших в нем возобладало мнение, что в ближайшее время начнется всемерное оправдание.
«Вообще нельзя было не согласиться с тем храбрым и умным раненым офицером нашим, с которым довелось мне беседовать на третий день после Альмы в Симферополе под «Золотым якорем». «Конечно, многие из офицеров напишут эпизодические картины этой битвы, которые они видели как участники дела»,– сказал я ему между прочим. «Едва ли»,– возразил он. «Да если бы и написали, так толку мало: это было бы либо верно и очень узко и бессвязно, либо широко и связно и очень сомнительно! Об этом большом деле напишут прежде всего у вас в Петербурге, и хорошо напишут: все большое издали виднее…».* [*Погосский А.Ф. Из заметок проезжего. Воспоминания.//Крымский архив, № 9, 2003 г. Симферополь, с.32.]
Они не ошиблись. Читая то, что издают современные авторы, удивляешься, как они стыдятся сказать правду, предпочтя лубок исторической истине. Я их понимаю. Вечно жить в сослагательном наклонении проще, чем рисковать подвергнуться постоянной критике, да и платят за ложь сейчас щедрее, чем за правду. Тут же и уважение благодарного народа, делающего вид, что мы всегда и всех… Но ведь и продолжать делать вид, что ничего не произошло, дальше нельзя.
Хорошо хоть, что подобное – удел в большей степени непрофессионалов. А вот у специалистов, занимающихся изучением не общих проблем Крымской войны, а ее деталей, работы которых можно считать действительно глубоким и, самое главное, профессиональным анализом, оно другое: «…О Крымской, или Восточной войне в отечественной литературе написано немало. Как, впрочем, и в иностранной. Однако зачастую складывается впечатление, что многие авторы – и наши, и забугорные – упорно не хотят считаться с мнением бывших противников. «Чужие» материалы игнорируются, история превращается в сборник преданий о собственных подвигах, а достоинства противника подчеркиваются лишь в одном случае: если это может придать дополнительный вес собственным достижениям».* [*Соломонов Б., Соломонов П. Бомбардировка Севастополя. Взгляд с другой стороны// ФлотоМастер, №1, М., 2003 г., с.11.]
Побольше бы таких специалистов. Чаще, к сожалению, приходится лишь удивляться, читая произведения историков Крымской войны, делающих стратегические выводы и при этом не использующих военно-теоретические труды А.А. Свечина, долгое время находившиеся под запретом.* [*Даниленко И.С., А.А. Свечин предсказал трагедию Пёрл-Харбора //Военно-исторический журнал, №4, 2000 г., с.40.] Наиболее яркий из них – бесспорно «Эволюция военного искусства».* [*Свечин А.А. Эволюция военного искусства, Том II, М.-Л., 1928 г.] Можно сколько угодно с умным видом рассуждать о превосходстве союзников в стрелковом оружии, но если знать военно-технические работы русского конструктора-оружейника и историка оружия В.Г. Фёдорова,* [*Фёдоров Владимир Григорьевич (1874–1966 гг.) – советский учёный и конструктор, основоположник отечественной школы автоматического стрелкового оружия, профессор (1940 г.), генерал-лейтенант инженерно-технической службы (1943 г.). В 1900 г. окончил Михайловскую артиллерийскую академию и был назначен в артиллерийский комитет Главного артиллерийского управления. Сконструировал автоматические винтовки калибра 7,62 мм (1912 г.), калибра 6,5 мм под патрон собственной конструкции (1913 г.), первый в мире автомат под винтовочный патрон калибра 6,5 мм (1916 г.). В 1931–1933 гг. – консультант по стандартизации в оружейно-пулемётном тресте. Затем опубликовал несколько работ, а в 1942–1946 гг. – консультант по стрелковому оружию в Наркомате и Министерстве вооружения. С 1946 г. по 1953 г. – действительный член Академии артиллерийских наук. Научный руководитель В.А. Дегтярёва, Г.С. Шпагина, С.Г. Симонова и др. Автор научных трудов по истории, проектированию, производству и опыту боевого применения стрелкового оружия. Соч.: «Автоматическое оружие», СПб, 1907 г.; «Основания устройства автоматического оружия», М., 1931 г.; «Эволюция стрелкового оружия», ч. 1–2, М., 1938–1939 гг.; «Оружейное дело на грани двух эпох»», ч. 1–3, Л. М., 1938–1939 гг.; «История винтовки», М., 1940 г.] которые можно считать энциклопедией вооружения Крымской войны («Вооружение русской армии в Крымскую войну», «Эволюция стрелкового оружия»* [*Фёдоров В.Г. Эволюция стрелкового оружия // Оружие. Российский оружейный журнал, №10, М., 2003 г.] и др.), то это не более чем сотрясание воздуха. Пока же, когда речь заходит о стрелковом вооружении и обучении в русской армии, глупость достигает своего апогея.
Ещё большую глупость приходится узнавать при освещении темы инженерных сооружений. Их умудряются делать, не прочитав ни единого слова из книг по фортификации профессора В.В. Яковлева* [*Яковлев В.В., известный специалист-фортификатор, автор фундаментального труда «История крепостей», посвященного малоизвестному аспекту военного искусства – развитию оборонительного зодчества с древних времен до начала XX в., а также исследованию средств осады и обороны сухопутных крепостей в этот период, профессор Военной инженерной академии им. В.Куйбышева.] («Эволюция долговременной фортификации»,* [*Яковлев В.В. Эволюция долговременной фортификации, М., 1931 г. 2003 г.] «Приморские крепости»). А сколько сочиняют умных слов, даже не взглянув в «Фортификационный словарь»* [*Шперк В.Ф. Фортификационный словарь, //Военно-инженерная академия, 1946 г.] полковника В.Ф. Шперка.* [*Шперк В.Ф. – известный русский, советский фортификатор, профессор Военной инженерной академии им. В.Куйбышева.] Не упоминаются уставы и наставления того времени. О применении артиллерии, а это сложнейшая тема, вообще нет смысла говорить. Я сам, понимая, насколько это трудно понять, не имея специальной подготовки, неоднократно обращался за помощью к специалистам, за что им огромное спасибо.
Об использовании аналогичных работ иностранных авторов и говорить не приходится. Потому о трудах Лидл-Гарта или Мольтке, я думаю, вспоминать не стоит, это уже запредельное. О Штенцеле,* [*Альфред Штенцель (Alfred Stenzel, род. в 1832 г.) – немецкий адмирал, военно-морской историк и теоретик, преподаватель военно-морской истории в морской академии в Киле.] а тем более Мэхэне или Коломбе многие, наверное, и не слышали.* [*Штенцель А. История войн на море. М., 2002 г.] А еще есть Бридж, Корбет, Давелюи, Боллати и многие другие.
При всём этом любому человеку, мало-мальски осведомлённому в истории военного искусства, понятно, что такого плана и направленности работы должны составлять теоретическую основу исследований и исключительно через их призму рассматриваться все остальные документы. Это только малая часть того, что должно быть базой в том случае, если автор заявляет или пытается заявить себя военным историком. Иначе всякое описание любой войны, а Крымская в данном случае не исключение, не более чем записки краеведа, количество которых, как я уже говорил, обратно пропорционально их пользе.
Зато к месту и не к месту вставляются термины, о смысле которых авторы, судя по тексту, не догадываются. Когда цивильный человек очень хочет показаться бывалым военным, он делает это с умным видом и металлом в голосе. Получается смешно, но, увы, неправильно. В результате появляются труды о столкновении империй, которые якобы «создают наиболее полную и объективную картину военных действий, демонстрируя тем самым сбалансированный взгляд на события, максимально освобожденный от национального подхода к освещению событий тех лет».* [*Обуховская Л. Столкновение империй//Крымская правда, Симферополь, 7.9.2004 г.] Читая подобную чушь, перестаёшь удивляться тому, что Крымская война до сих пор остаётся явлением малоизученным.
Кстати об академике Е.В. Тарле, до недавнего времени считавшемся едва ли не апологетом истории Крымской войны. В своей работе я не так часто, как другие авторы, постараюсь обращаться к его сочинению «Крымская война», которое многие небезосновательно считают энциклопедическим. И это отнюдь не от маниакальной идеи стать его преемником или затмить его славу. Не обсуждается и не подлежит сомнению: это бесспорно фундаментальный труд. Но при прекрасном описании известным советским ученым политических перипетий, предшествовавших и сопровождавших войну, великолепных личностных характеристик участников событий там есть ряд неточностей и ошибок, которые, к сожалению, повторяют современные авторы. Они касаются того, чем приходится заниматься мне – описаний военных действий. При работе с его сочинением необходимо прочувствовать и понять политическую и военную ситуацию, в которой создавалась работа и только через призму этого понимания использовать её в военных исследованиях событий Крымской войны.* [*Дунаевский В.А., Чапкевич Е.И., Евгений Викторович Тарле: человек в тисках беззакония. Трагические судьбы: репрессированные ученые Академии наук СССР, М., 1995 г., с.108–127.]
Если бы я писал о причинах войны, о ее героях, последствиях – то обязательно основывался бы на Тарле. Но я уже говорил, что не знаю и не хочу ничего знать о причинах и виновниках этой общеевропейской кровавой драмы. Позвольте быть немного циничным, но мне плевать, что делали политики. Достаточно того, что эти чистые и высокоморальные люди, не сильно мучаясь душевными страданиями, обрекли сотни тысяч своих соотечественников и граждан других стран на страдания, грязь, кровь, болезни и смерть. Лично они не убили никого. И, наверное, даже не смогли бы этого сделать. Я иногда думаю, что месяцами не мытый солдат в траншее гораздо чище душой, чем отправивший его туда государственный деятель. И совесть любого солдата, русского, французского, английского, турецкого или итальянского, истребившего не одного из себе подобных, в тысячу крат чище совести устроивших эту войну. Современные политики не сильно отличаются от своих коллег 150-летней давности.
Поэтому о них – ни слова…
Меня интересует только то, что происходило на полях сражений, на батареях, бастионах и в окопах. Потому не будем увлекаться Е. Тарле. Истории Крымской войны у академика действительно много, военной же истории почти нет. Потому со времени выхода его книги и до сегодняшнего дня согласимся с мнением современного известного российского ученого-историка А. Васильева, который сказал: «…вопрос о роли Крымской войны в области военного искусства исследован очень мало…».* [*Родина, М., 1995 г., №3-4, с.32.] Целиком с ним согласен и попытаюсь этот пробел в меру своих сил и знаний восполнить.
А к Тарле мы еще вернемся…
Изучать события полуторавековой давности нужно. Пришло время, когда уроки Восточной войны вновь стали актуальны: снаряды рвутся на Балканах, на Кавказе, в Черном море вновь идут морские бои. В этих условиях нужна качественная литература о Крымской войне, а не тот бред о какой-то мифической «битве за ясли Господни», «вкладе в культуру», который нам усиленно пытаются подсунуть. Попытки раздуть до невозможного собственный имидж при недостатке глубокой военно-исторической аналитики приводит к тому, что повсеместно складывается искаженное понятие об этой кампании, происходящее от непрофессионализма исследователей, людей большей частью к специфическому мышлению военного не склонных. В общем, всё, как у генерала А.Е. Снесарева: «…причиной, мешавшей людям понять войну, была предвзятость мысли писавших или говоривших о ней или зависимость от обстановки. Военные воевали, т.е. занимались войной практически, и им было недосуг говорить о войне или они не умели говорить. Как люди грубые, простые, с мозгами, запыленными пороховой пылью. …В результате о войне судили чаще и больше люди невоенные …Немудрено, что гражданские писатели или по присущей им робости перед всем военным, или по побуждениям корпоративного или классового самолюбия, или, наконец, по свойствам дилетантизма, для них естественного, говорили о войне неумеренно придирчиво и вообще пристрастно отрицательно».* [*Снесарев А.Е. Философия войны. Глава II. Война в людских суждениях.// Военно-исторический журнал, №2. М., 2002 г., с.44]
Увы, но пока полки книжных магазинов завалены творениями вроде «Крымская война. 1853–1856 годы»* [*Скрицкий Н. Крымская война. 1853–1856 годы. М., 2006.] некоего Н. Скрицкого, судя по аннотации позиционирующего себя как «видного специалиста по истории военно-морского флота и истории военной техники»,* [http://www.slovobook.ru/newversion/look.php?n_base=57186.] о почти поставленных на конвейер трудах севастопольских краеведов, настолько же плодовитых, насколько слабо знающих военную историю, и говорить не хочется, в том числе и по причине их малой значимости. Да и британские товарищи удивили, умудрившись выдать, как они утверждают, первое серьезное исследование сражения на Альме с громким названием «The Battle of the Alma 1854: First Blood to the Allies in the Crimea», уложившись в… 224 страницы. Очень любопытно, особенно зная, что английский автор увозил из Крыма в 2005 г. первое издание моей «Альмы»…
До этого мы говорили о том, что читать не нужно. Теперь перейдем к тем источникам, где дотошный современный читатель сможет найти достаточную информацию о Крымской войне и ее начальном периоде.
Начнем с самого скучного – теории. Говоря о научной базе исследования, упомянем работы пяти великих имен классики русской военной теории: генералов М. Зайончковского, М. Богдановича, А. Свечина, Д. Милютина и Н. Обручева. Понимаю, что для многих, кто держит сейчас в руках эту книгу, их труды мало знакомы. Спешу уверить вас в том, что они – апологеты теории Крымской войны. «…Их творчество привело к созданию классической русской военной мысли, капитал которой велик и бесценен, но, к сожалению, все еще недостаточно нами усвоен. Наследие русского офицерства необходимо изучать по существу, использовать для укрепления духа и решения современных проблем. Недопустимо, когда наши военные классики, идейные вожди, такие, например, как Николай Обручев, Карл Войде, Александр Свечин, в большей степени ценятся за границей, а на Родине их представляют русскими Клаузевицами или русскими Мольтке».* [*Офицерский корпус Русской Армии. Опыт самопознания. / Сост.: А.И. Каменев, И.В. Домнин, Ю.Т. Белов, А.Е. Савинкин, ред. А.Е. Савинкин. / М., 2000 г., с.18 –19.]
Каждый из них сделал свой, только ему присущий вклад в изучение Крымской войны. Если, к примеру, Свечин в большей степени уделял внимание чистой теории кампании,* [*Свечин А.А. Эволюция военного искусства, Том II, М.-Л., 1928 г.] то Обручев* [*Обручев Н.А. Смешанные морские экспедиции//Военный сборник, №7, СПб., 1898 г.] дал прекрасное теоретическое обоснование событиям, предшествовавшим кампании, высадке союзников, непосредственно Альминскому сражению и последующему развитию ситуации. К сожалению, это малоизученный военный теоретик, хотя в свое время его именовали не иначе, как русский Мольтке.
Этот квинтет – классика теории и истории Крымской войны, особенно если она дополнена той самой книгой академика Е. Тарле. Как бы я ни критиковал этого исследователя, любой труд без опоры на его сочинение не будет полным и качественным.
Это русские авторы. Есть ли что-либо подобное у наших бывших противников? Может быть, я самоуверен, но позволю себе мнение, что равным этим ученым можно считать в лучшем случае воспоминания французского генерала Ниеля.* [*Niel, Adolphe Siège de Sébastopol. Journal des opérations du génie publié avec l’autorisation du ministre de la guerre, Paris, 1858.] Конечно, есть еще Буа-Вильомез, Трошю, Герен, но они не дотягивают до выше названных по объему и количеству информации.
Теперь пара слов о работах некоторых современников Крымской войны, подробно описавших ее причины, ход и итоги, но не отличавшихся профессионализмом. Наиболее часто цитируем из них англичанин Александр Уильям Кинглейк,* [*Кинглейк (Kinglake A.W) Александр Уильям (1809–1891 гг.) – путешественник и историк, автор объемного труда «The invasion to the Crimea, its origin, find in account of its progress, down, to the death of lord Raglan» (London, 1863–1887 гг.).] находившийся во время войны в штабе лорда Раглана, опубликовавший впоследствии его официальную и частную переписку. Это апологет английского взгляда на Крымскую войну, по меткому и остроумному определению А. Свечина, «маленький Тьер, воспевающий лорда Раглана и его сподвижников». Труд Кинглейка отличается полным отрицанием ошибок англичан и зачастую превращается в панегирик восторженного автора своему патрону. По сути дела, англичанин – выразитель устоявшейся среди британских исследователей точки зрения. Он так старался, что вызвал недовольство и раздражение даже у собственной прессы. В 1863 г. лондонская «Таймс» осудила Кинглейка за излишнее сосредоточение внимания на капризах и кипении страстей нескольких личностей, в первую очередь лорда Раглана, очистить репутацию которого и было основной задачей автора.
И все же работа вызывает интерес, поскольку автор дает исчерпывающий фактический материал с характерными для британской историографии в целом ясностью и доступностью изложения. Современники предупреждали, что нельзя рассматривать труд Кинглейка о Крымской войне как объективное историческое исследование. Чтобы не стать объектом нападок многочисленных современных англоманов, я приведу мнение о нем генерал-адъютанта Э. Тотлебена, который лично был знаком с англичанином, «…посетил Кинглейка в Лондоне и принимал его в Крыму несколько лет спустя после заключения мира».* [*Е.С.М. Депутат от России (Воспоминания и переписка Ольги Алексеевны Новиковой)//Русская старина. Том. 140. СПб., 1909 г., с. 601.]
Итак: «Генерал очень любил милого Кинглейка. Мог ли кто-нибудь, знавший Кинглейка, не любить его?».
Тем не менее Тотлебен никогда не смотрел на историю Крымской войны как на образец научного и авторитетного труда. Он коснулся этого как-то у меня дома. «Но разве его история неинтересна, – прервал я несколько нетерпеливо. – Не читается ли она с захватывающим любопытством, как чудный роман?».
«Именно так, – ответил Тотлебен, улыбаясь моему нетерпению, – именно как роман, но не как военная история».* [*Е.С.М. Депутат от России (Воспоминания и переписка Ольги Алексеевны Новиковой)//Русская старина. Том. 140. СПб., 1909 г., с. 601–602.]
Тотлебен не одинок в своем мнении. Другой великий немец Фридрих Энгельс (статья «Кинглейк о битве на Альме» (1863 г.) камня на камне не оставляет от труда британца. По утверждению Энгельса, всё, касающееся военной части сочинения Кинглейка, не имеет никакого отношения к действительности, сама книга являет собой роман, главный герой которого – английский главнокомандующий лорд Раглан, а его конечная цель – доведенное до абсурда прославление английской армии.
Попутно о классиках. Сочинения апологетов марксизма К. Маркса и Ф. Энгельса (Х и XI тома) содержат большое количество статей эпохи Восточной воины, «…освещающих не только политическую сторону войны, но дающих и ряд ценных военных суждений, например, об особенностях английской армии и ее управления, об оценке общей обстановки в отдельные моменты войны».
В контексте рассматриваемой нами темы заслуживает внимания фраза одного из вышеупомянутых классиков научного коммунизма, неплохого, в общем, военного теоретика, хотя явного русофоба Энгельса, о том, что Альминское сражение очень интересно в тактическом плане. Его обзорно-аналитические статьи «Армии Европы» – интересный взгляд на противников со стороны. Я рекомендовал бы каждому, кто берется за работу над теми или иными проблемами Крымской войны, начинать с изучения армий – участниц кампании. В этом случае знакомство с этими немецкими господами никогда не будет лишним. Но все хорошо в меру. Генерал А. Свечин, в силу современной ему политической ситуации не имевший возможности прямо заявить об откровенной русофобии этих господ, писал, что они к началу военной кампании в Крыму еще не были знакомы с Клаузевицем и потому допускали ряд ошибок, особенно в оценке русской армии.* [*Свечин А.А. Эволюция военного искусства. Том II. М.-Л., 1928 г., с. 79–80.]
Вернемся к Кинглейку. Не слишком высоко оценивает британца академик Е.В. Тарле, отмечая, что автор «…оказался не только первым по времени, но едва ли и не наименее лгущим из всех английских историков, писавших о Крымской войне», ученый считает, что его кругозор «…по своей широте едва ли сколько-нибудь заметно отличался от кругозора его друга и начальника лорда Раглана».* [*Тарле. Е.В. Крымская война, в 2-х томах, Т.1, М., 1950 г., с.22–23]
Не все соотечественники Кинглейка соглашаются с ним во всём. Британский историк Кристофер Хибберт («Крымская война. Трагедия лорда Раглана»), отмечая, что «проделанная им огромная работа сделала его произведение чрезвычайно интересным», уточняет: «…некоторые из его оценок спорны или предвзяты».* [*Хибберт Кристофер. Крымская кампания 1854–1855 гг. Трагедия лорда Раглана. М.,2004 г., с.6] Будучи исследователем современным, Хибберт пытается эти ошибки исправить, но будучи британцем – делает новые.
Русские военные оценивали сочинение Кинглейка только как журналистский опус, не имеющий ничего общего с военной историей. Дело не в отношении к автору как к представителю враждебной армии. Участник кампании Ф.И. Приходкин считал, что французы гораздо объективнее в описании войны. По его мнению, Кинглейк всячески унижает союзников, сравнивая их при этом с русскими. В результате сложилась парадоксальная ситуация, когда книга Тотлебена «…по отношению к французской армии – книга соперника, но не врага», а сочинение Кинглейка, «вдохновленное ненавистью, не сочетающееся к тому же с честностью английской нации, …есть не что иное, как длинный памфлет на Францию, на ее флот и армию».* [*Приходкин Ф.И. Альминское сражение//Военный Сборник, №11, СПб., 1904 г., с.28]
Российским противовесом Кинглейку является, скорее всего, Н. Дубровин – автор многих исторических и военно-исторических трудов, корреспондент Императорской академии наук, один из лучших выпускников Дворянского полка (1856 г.).* [*Николай Федорович Дубровин, выпущен в 1856 г. в артиллерию. Автор многих исторических и военно-исторических трудов, корреспондент Императорской академии наук, сотрудник нескольких журналов. (Дворянский полк, основанный в 1807 году//Русская Старина, Том. 53, СПб., 1887 г., с.800)] Несколько частей его внушительного труда «История Крымской войны и обороны Севастополя»* [*Дубровин Н.Ф. История Крымской войны и обороны Севастополя, в 3-х томах, СПб., 1900 г.] – большей частью выборка из воспоминаний участников и документов периода войны в Крыму. Это не более чем патриотически популярное (как назвал его А. Свечин) сочинение в нескольких томах.* [*Свечин А.А. Эволюция военного искусства, Том II, М.-Л., 1928 г.] Отдельные его моменты не только не соответствуют тому, о чем говорили одновременно несколько участников событий, но противоречат здравому смыслу. И все-таки работа занимает свою положительную нишу в историографии Крымской войны и сражении на Альме. Например, в ней содержится характеристика сражения при Альме генералом В. Кирьяковым. Это личный взгляд сложного характера человека, чья альтернативная точка зрения противоположна официально принятой и «высочайше утвержденной».
В любом случае работы Н. Дубровина заслуживают внимания, хотя использовать их нужно внимательно и осторожно, сопоставляя с воспоминаниями участников и обязательно глядя на карту.
Забегая вперед, хочу сказать, что чрезмерное увлечение современных историков такими авторами, как Н. Дубровин с русской стороны и Кинглейк с британской, привело в конечном итоге к тому образу Крымской войны, который годами создавался в отечественной истории. Имя ему – лубок.
Еще одно лицо в ряду обозревателей Альминского сражения – французский исследователь Крымской войны, барон Сезар де Базанкур.* [*Базанкур (Bazancourt) Сезар, барон, французский писатель (1810–1865 гг.), военный корреспондент. В Крымской кампании написал воспоминания, после писал по поручению Наполеона III о походе в Португалию и о колониальных войнах.] Он, как и Кинглейк – свидетель, журналист, взятый в экспедицию для составления ее официальной истории. Некоторые современники относили его к той категории летописцев, которые берутся в военные походы в составе свиты приближенных высших военачальников с единственной целью – путем хроники детализировать славный боевой путь патрона. Часто такой хроникёр вместо славы приносил своему начальнику проблемы.* [*The Dublin University magazine No CCLXXVII Vol. XLVII January, Dublin 1856, р.626-633.]
Изданная в Париже в 1858 г. книга Базанкура «Экспедиция в Крым»,* [*Basancourt С. de. Lf expedition de Crimee. L’ armee francaise a Gallipoli, Vame et Sebastopol. Chronicles militaries de la guerre d’Orient. v. 1–2 Paris, 1858.] по мнению Е. Тарле, «…военная хроника участника войны, день за днем ведшего свои записи и напечатавшего тут же полностью ряд драгоценных документов, является одним из лучших источников, во многом единственным и незаменимым, несмотря на все ошибки и неточности, которые были неизбежны». Поправлю знаменитого академика: с точки зрения описания непосредственно военных действий у Базанкура ошибок много меньше, чем у самого Тарле. Но и тут проблема не в знаниях советского ученого. Базанкур как-никак очевидец событий. И он не имел счастья писать труд в условиях сталинских кровавых 30-х. Не менее интересен труд французского автора «Действия французского флота на Черном море и Балтике: хроника событий Крымской войны». Там можно найти интересные детали перехода в Крым союзных сил, подготовки к высадке, высадки и самого Альминского сражения.* [*Bazancourt, Cesar Lecat, La marine francaise dans la Mer noire et la baltique: chroniques maritimes de la guerre d`Orient. T.I, Paris, 1856, р.242.]
Отвлечемся на несколько слов о русских авторах, ссылки на воспоминания и теоретические труды которых использованы в данном описании происходившего 20 сентября на берегах Альмы. Хотя они в отличие от труда Базанкура не оказали влияния на военно-теоретическую мысль Ф. Энгельса,* [*Бабин А.И. Формирование и развитие военно-теоретических взглядов Ф.Энгельса, М., 1975 г., с.104] вклад в теорию и историю военного искусства их авторов неоценим.
Условно разделим их на три основные категории.
Первая – это непосредственные участники событий начала войны. Работать с их воспоминаниями одновременно и легко, и трудно. Если с первым все понятно, то со вторым сложнее прежде всего потому, что война – слишком интимное переживание для тех, кто воевал. Для любого участника характерно очень много эмоций, часто не способствующих точному пониманию события. И все-таки только они видели правду. Они очевидцы, и потому начнем с них. Их не так много, но я не утверждаю, что использовал всех.
В первую очередь В.Ф. Бейтнер – поручик Московского пехотного полка, Ф.И. Приходкин – поручик Минского пехотного полка, А.А. Панаев – адъютант главнокомандующего генерал-адмирала князя А.С. Меншикова,* [*Князь Александр Сергеевич Меншиков в рассказах бывшего его адъютанта Аркадия Александровича Панаева 1853–1854//Русская Старина, Том. XVIII, СПб., 1877 г.] А.П. Хрущёв – командир Волынского пехотного полка, А. Розин – обер-офицер Владимирского пехотного полка, капитан-лейтенант Д.В. Ильинский, командир морского батальона, поручик Н.А. Горбунов – полковой адъютант Владимирского пехотного полка,* [*Воспоминания об участии при защите г. Севастополя бывшего в то время полковым адъютантом Владимирского пехотного полка поручика, ныне отставного майора Наума Александровича Горбунова//Сборник рукописей, представленных Его Императорскому Высочеству Государю Наследнику Цесаревичу о Севастопольской обороне севастопольцами, Том.1, СПб., 1873 г., с.55–88.] лейтенант В. Стеценко – офицер штаба князя А.С. Меншикова. Оставил свои записки о происходившем 20 сентября 1854 г. и официально назначенный «главным виновником поражения» (о чем мы еще подискутируем) генерал-лейтенант В.Я. Кирьяков, которого, по его словам, «…беспристрастие и строгая истина обязывают повести рассказ».* [*Дубровин Н.Н. Материалы для истории Крымской войны, СПб, 1871 г., вып. 2, с. 432–439.] Понимаю, что начальник 17-й пехотной дивизии не столь виновен в поражении, как стараются преподнести князь А.С. Меншиков и официальные историографы, но и не восторгаюсь им. Одно упоминание об обстреле его пехоты «шрапнелевой картечью с пароходов» наводит на мысль, что сей генерал или просто безграмотен, или врет. Отдельно упомяну воспоминания командира 16-й дивизии генерала О. Квицинского.
Их публикация породила выход записок еще одного из участников сражения – генерала (в сражении – полковника) штаба князя Меншикова Вунша «Несколько слов против «Новых подробностей о сражении при Альме» в «Военном сборнике».
Воспоминания писали люди разные как по характеру, так и по степени участия в сражении. Если говорить о профессионализме авторов, оставивших воспоминания о сражении, то тут вне конкуренции Бейтнер и Приходкин. Каждый из них рассматривает сражение «…и как очевидец, и как действующее лицо».* [*Бейтнер В.Ф. Действие в Альминском сражении Московского пехотного полка 8-го сентября 1854 года под непосредственным распоряжением князя Меншикова//Сборник рукописей, представленных Его Императорскому Высочеству Государю Наследнику Цесаревичу о Севастопольской обороне севастопольцами. Том.3, СПб., 1873 г., с.296.]
Если эти двое были непосредственно в рядах сражавшихся и их рассказы действительно объективны, то воспоминания молодого и восторженного адъютанта князя Меншикова А. Панаева – панегирик своему патрону юного аристократа, который был «…более по части лошадей»,* [*Записки Владимира Ивановича Дена//Русская старина. Том. 65, СПб., 1890 г., с.659.] нежели беспристрастным квалифицированным свидетелем. Но при этом он был рядом с князем и, нужно признать, детально описал все, что происходило вокруг. Не столь масштабны, но интересны в плане описания отступления русских войск после сражения воспоминания полкового адъютанта Волынского пехотного полка Маклакова.
Наиболее масштабным, объемным, достоверным, действительно профессионально написанным, на мой взгляд, документом является статья полковника Ф.И. Приходкина. В звании поручика этот офицер принимал участие в сражении вместе со своим отцом – полковником И. Приходкиным, командиром Минского пехотного полка. Работа опубликована в журнале «Военный сборник» в 1870 г.* [*Приходкин Ф.И. Альминское сражение // Военный сборник №10, СПб., 1870 г., с.5–28.] В отличие от других очевидцев сражения Ф.И. Приходкин дает спокойный бесстрастный анализ происходившего, стараясь свести воедино фактический материал, свидетельства других участников, в том числе и с противоположной стороны, систематизируя их по времени и месту событий. Это отличает его работу, базирующуюся на знании автором военного искусства и тактики, умением беспристрастно излагать суть происходившего, не давая места положительным или отрицательным эмоциям, которыми изобилуют прочие труды. В 1904 г. в этом же издании Ф.И. Приходкин опубликовал вторую часть своих воспоминаний.* [*Приходкин Ф.И. Альминское сражение // Военный сборник №10, СПб., 1870 г., с.20–29.] Она уже касалась действий на правом фланге русской армии во время сражения на Альме. Кстати, качественно она ниже, чем опубликованная 30-ю годами ранее, но все равно это взгляд участника.
Статья Ф.И. Приходкина перекликается с воспоминаниями В. Бейтнера,* [*Действия в Альминском сражении Московского пехотного полка 8-го сентября 1854 года под непосредственным распоряжением князя Меншикова// Сборник рукописей, представленных Его Императорскому Высочеству Государю Наследнику Цесаревичу о севастопольской обороне севастопольцами, Том.3, СПб., 1873 г., с.284–355; Шульман Ю. От Севастополя до Неноксы. Владимир Бейтнер – воин, исследователь, писатель. М., 2002 г.] командира взвода 4-го батальона Московского пехотного полка. Бейтнер точно оценил все иные источники и констатировал сумбур и разночтения, изобиловавшие в них, в результате чего «…никто не мог толка добиться, читая описания сражения на берегах Альмы…».* [*Приходкин Ф.И. Альминское сражение // Военный сборник №10, СПб., 1870 г., с.5.] Его работа – подробно изложенный ход участия в Альминском сражении Московского пехотного полка. Статья выделяется современниками как наиболее объективное описание событий.
«Этот эпизодический очерк Альминского сражения, к несчастию, служит самым ярким неопровержимым доказательством, в какой степени мы осенью 1854 года были во всех отношениях неспособны и неготовы предпринять возникшую борьбу против силы целой половины Европы. Грустно и жалко читать эти подробности о событиях того дня, где полнейшее отсутствие единства в действиях и распорядительности со стороны высших начальников и разумной исполнительности со стороны низших деятелей возымели какое-то гнетущее действие даже на самую отвагу нашего неустрашимого солдата и едва не привели нашу армию к окончательной гибели. С какою-то особенною, как-бы преднамеренною отчетливостью г. Бейтнер живописует и все промахи, недоразумения и столкновения военачальников между собою, и общая неумелость является очевидной даже для читателя, нисколько не посвященного в тактические позиции. Рождается полнейше сознание, что только там, где требуются личное мужество, упорное противодействие, постоянная готовность своей грудью и жизнью отстаивать каждый шаг, появлялось некоторое равенство между воюющими сторонами, и часто даже силы нравственные, силы народного духа превозмогали над всеми ухищрениями и тончайшими изобретениями военного искусства. Но лишь только возникало столкновение в открытом поле, где требовались со стороны руководителей знание, опытность и распорядительность, наша несостоятельность немедленно выходила наружу и внушала общее колебание и смятение.
В этом отношении эта статья не только занимательна, но и в высшей степени поучительна, и во имя этого результата примиряешься с грустным впечатлением, ею производимым».* [*Тимирязев Ф. Рукописи о севастопольской обороне, собранные Государем, Наследником Цесаревичем//Русский Архив, Том. 1-6, М., 1873 г., с. 197–198.]
В. Бейтнер, говоря о событиях 20 (8) сентября 1854 г., отмечает массу противоречий у авторов, в том числе участвовавших в сражении. По его мнению, причин тут много. Например, эти самые разночтения и неточности породили низкий уровень не только военной, но и вообще грамотности офицеров. К таким он отнес ошибки полкового адъютанта Московского полка подпоручика Яковлева, буквально накануне произведенного в офицеры, не имевшего элементарных военных знаний и «…растерявшегося среди тех грозных событий».* [*Шульман Ю. От Севастополя до Неноксы. Владимир Бейтнер – воин, исследователь, писатель. М., 2002 г. с. 42–43.] Помимо этого, имело место откровенное искажение фактов со стороны лиц, в той или иной форме виновных в поражении.* [*Шульман Ю. От Севастополя до Неноксы. Владимир Бейтнер – воин, исследователь, писатель. М., 2002 г. с. 40–43.] Подобное «отбеливание» в дальнейшем станет характерным не только для Альмы, но и для всей Крымской войны, а затем и для других событий русской военной истории. Об этом мы будем не раз говорить по ходу повествования. Скажу лишь, что мы не найдем при всем желании единого взгляда на происходившее у упомянутых авторов. Это характерно для тех, кто лично участвовал в сражении, но в деталях. В главном их взгляды совпадают. В том числе и на причины поражения. Но в этом случае они часто идут вразрез с теми, кто руководил войсками. Например, с генералом В.Я. Кирьяковым, который по своим месту и роли в сражении, казалось бы, должен был дать самую точную характеристику событиям. Однако будучи обвиненным в едва ли не основной роли в поражении русских войск, он углубляется в собственное оправдание, а потому его труд более похож на защиту обвиняемого перед судом, чем на воспоминания одного из начальников.
Что касается действий артиллерии, то о них мы можем прочитать в «Воспоминаниях артиллериста», опубликованных в изданной в «Материалах по истории Донской артиллерии» (1907 г.).* [*Калинин Б.М. Материалы по истории Донской артиллерии, Новочеркасск, 1907 г., С.136-152]
Есть еще один русский участник сражения, которого нужно поставить особняком от остальных. Это капитан Тарутинского егерского полка Р. Ходасевич. Имя его мало кому что говорит. В то же время его интересная судьба сама по себе является сюжетом для отдельного повествования в стиле приключенческого романа. В составе русской армии он сражался при Альме и Инкермане. Весной 1855 г. майор Ходасевич сдается в плен британцам и начинает сотрудничество с польским национальным движением. В результате он меняет имена, мундиры нескольких армий, главным образом в Южной Америке, сражаясь уже не за национальную идею, превратившись, в конце концов, по образному выражению в журнале «The Americas» (1985 г.), в «…польского солдата удачи парагвайской армии».* [*Harris Gaylord Warren Roberto Adolfo Chodasiewicz: A Polish Soldier of Fortune in the Paraguayan War.. The Americas, Vol. 41, No. 3, 1–19. Jan., 1985.] Но пока мы оставим перипетии его жизни в покое: нам гораздо интереснее его воспоминания об Альминском сражении.* [*R. A. Hodasevich, A Voice from Within the Walls of Sebastopol: A Narrative of the Campaign in the Crimea, and of the Events of the Siege, Oxford University , 1856.]
К сожалению, отечественная историография Альминского сражения почти не располагает воспоминаниями о событии участвовавших в нем нижних чинов: унтер-офицеров и солдат. Тут просто неоценимо творчество русских журналистов А.Ф. Погосского и Н.П. Сокальского. Как известно, они записывали воспоминания солдат и офицеров, при этом оба сохраняли неповторимый стиль общения и манеру говорить, свойственные армейской массе императорской армии. Благодаря им до нас дошли рассказы этой категории личного состава русской армии. Особо интересны, конечно, работы Погосского. Применительно к сражению на Альме можно использовать его рассказы «Камень Кремневич. Очерк из мелких дел солдатских», «Старики. Рассказ из Крымской войны».* [*Погосский А.Ф. Камень Кремневич. Очерк из мелких дел солдатских; Старики. Рассказ из Крымской войны //Русская военная проза XIX века, Л., 1989 г., с.283–339.] Прекрасные воспоминания нижнего чина, хотя и литературно обработанные, но отлично передающие колорит русского солдата, его дух и характер.
Вторая группа источников представлена военно-историческими исследованиями дореволюционных отечественных авторов, уделявших значительное внимание той или иной стороне сражения на Альме. Мы их упоминали не раз. Это генералы М.И. Богданович,* [*Богданович М.И. (1805–1882 гг.) – генерал-лейтенант, заслуженный профессор, известный военный писатель.] автор первого российского описания экспедиции союзников в Крым, А.М. Зайончковский, уже неоднократно упомянутый нами полковник Н.Ф. Дубровин. К ним отнесем труды Д.А. Милютина и Н.Н. Обручева. Это сугубо теоретические исследования Альминского сражения. Лучшие из них – работы будущего реформатора русской армии Д.А. Милютина* [*Милютин Дмитрий Алексеевич, граф – один из ближайших, наиболее энергичных и заслуженных сотрудников императора Александра II. Генерал. Военный министр России.] «Описание сражения на р. Альме 8 сентября 1854 г.» и «Статья о фланговом маневре Крымской армии 13–14 сентября 1854 г.». Биографы генерала обращают внимание на тщательность изучения им поражений армии в Крыму, особенно столь фатальных, как Альминское. Несомненно, они были положены Д.А. Милютиным в основу грядущих реформ.* [*Осипова Н. Д. А. Милютин. М., 2005 г., с. 62.]
Кое-что можно обнаружить у А. Куропаткина. Авторы дают вполне исчерпывающий фактический материал, благодаря чему эти работы сохраняют определенное значение и сейчас.
Труд генерала А.М. Зайончковского «Восточная война 1853–1856» – энциклопедия по вопросам организации, тактике и вооружению русской армии и войскам союзников. К сожалению, автор свою широко задуманную историю успел довести лишь до конца Дунайской кампании. Наибольший интерес представляют приложения, содержащие много военных документов. Кстати, не изданные части труда Зайончковского можно обнаружить в различных современных изданиях. Это сырой материал, но тем не менее интересный.
Аналогичный труд генерала Богдановича «Восточная война 1853–1856 гг.» не менее интересен, но содержит несколько ошибок, касающихся, как ни прискорбно, именно Альминского сражения. Так, на схеме сражения, приведенной автором и использующейся во многих работах по истории Крымской войны:
1. Московский полк показан в полном составе, а на самом деле один из его батальонов находился как минимум в километре от полка.
2. Построение Минского и Московского пехотных полков показано неправильно. Оно не соответствует ни Бейтнеру, ни Приходкину, ни Кирьякову.
3. Турки показаны в полном составе выведенными в резерв, в то время как они непосредственно участвовали в сражении.
4. У англичан бригада генерала Торренса* [*Бригадный генерал Торренс – в сражении на Альме командир 2-й бригады 4-й дивизии (46-й, 57-й, 63-й пехотные полки).] показана как участвующая в бою, хотя она не успела даже к завершающей фазе сражения, совершив длительную «экскурсию» по близлежащим окрестностям, чуть даже не оказавшись в Симферополе.
5. 19-й полк английской армии показан в составе бригады Буллера,* [*Бригадный генерал Джордж Буллер – в сражении на Альме командир 2-й бригады Легкой дивизии (19-й, 77-й, 88-й пехотные полки).] тогда как в сражении он примкнул к бригаде Кодрингтона* [*Бригадный генерал Кодрингтон – в сражении на Альме командир 1-й бригады Легкой дивизии (23-й, 7-й фузилерные полки, 33-й пехотный полк).] и до конца боя действовал в ее составе.
У М.И. Богдановича интересны его личные суждения, но в большинстве случаев он опирается на также используемые мной работы Тотлебена, Базанкура, Кинглейка и других авторов. Настоятельно рекомендую познакомиться с рецензией на его труд другого исследователя Крымской войны Н. Дубровина, опубликованной в разделе «Библиография» журнала «Военный сборник» в 1877 г.* [*Дубровин Н. Восточная война 1853–1856 годов. Сочинение М.И. Богдановича//Военный сборник, №2, СПб., 1877 г., с.107–144.] Это даже не просто рецензия на книгу, а самостоятельный, объективный военно-научный труд. Дубровин отмечает явные ошибки, содержащиеся в сочинении генерала Богдановича, справедливо критикуя последнего за использование непроверенных документов, часто просто сомнительных по достоверности: «…сплетни не освещают события истинным светом, а освещают их приведенные нами документы».* [*Дубровин Н. Восточная война 1853–1856 годов. Сочинение М.И. Богдановича//Военный сборник, №2, СПб., 1877 г., с.144.]
В целом книга Богдановича очень похожа на него самого, каким его знали по воспоминаниям современников.
«М.И. Богданович, читавший военную историю и стратегию, был довольно скучным профессором. Он в противоположность Карцеву читал вяло, водя палочкой по карте вслед за теми линиями, которые были обозначены на ней и, в конце концов, глядя на записочку, перечислял всегда очень исправно, сколько было в сражении взято в плен, сколько обеими сторонами было потеряно людей, орудий, лошадей и зарядных ящиков».* [*Зыков С.П. Наброски из моей жизни//Русская старина Том. 144, СПб., 1910 г., с.643.]
Следующая категория источников – это труды участников Крымской войны, но лично не сражавшихся при Альме. У них различная ценность. На первом месте несомненно работа под редакцией выдающегося фортификатора генерал-адъютанта Э.И. Тотлебена «Описание обороны города Севастополя».* [*Описание обороны города Севастополя, под рук. генерал-адъютанта Тотлебена, Ч.1, СПб., 1871 г., с.233.] Это монументальное издание, включающее технические подробности, снабженное прекрасными планами. В отношении рассматриваемого нами сражения его хотя и нельзя ставить в один ряд с воспоминаниями участников, но не использовать – неправильно. Обратим внимание на его описание союзных войск. Э.И. Тотлебен высоко оценил боеспособность британских солдат, детально анализируя их состояние и действия при Альме, Балаклаве и Инкермане, а также при осаде и обоих штурмах Севастополя.
Его французский оппонент – упомянутый генерал Ниель. Тоже военный инженер, то есть из тех, которые строят одной рукой и разрушают другой.
Труд французского генерала менее объемен, но не менее интересен. Писать историю Крымской кампании, особенно последних ее месяцев, без опоры на этого автора нельзя. Хотя к Альминскому сражению он имеет небольшое отношение не будучи, как и Тотлебен, непосредственным участником, но его статистика событий первого периода войны заслуживает внимания.
Еще один автор из этой категории, на воспоминания которого иногда ссылаются исследователи, – это бывший начальник артиллерийских парков южной и крымской армий генерал Л.Г. Духонин.* [*Духонин Л.Г. Под Севастополем в 1853–1856 гг.//Русская Старина, 1885 г.] В данном случае следует помнить, что автор прибыл в Крым после сражения на Альме (в должности командующего артиллерией и артиллерийскими парками Южной армии), описывает начальный период войны со слов его участников, к тому же не всегда и во всем объективно. Очевидно, к этому времени уже постепенно сформировалась официальная точка зрения и вышеуказанный генерал старается ее придерживаться. Как источник информации его воспоминания представляют незначительную ценность. Он часто путает хронологию, персоналии и даже места событий. Современники его за серьезного исследователя не жаловали и при малейшей попытке найти правду, чем генерал начал грешить после Крымской войны, жестоко хлестали на страницах различных изданий. Едва Духонин заикнулся об ошибках Меншикова, более того – упрекнул князя в «равнодушии к пользам государства», как стал объектом уничижительной критики.* [*Алабин П.В. На Дунае и в Севастополе 1854–1855//Русская Старина, Том. 50, СПб., 1886 г., с.389.]
Четвертая группа источников – работы современных, в том числе и советских историков. К ним в первую очередь мы должны отнести неоднократно упомянутую «Крымскую войну» академика Е.Тарле. Как бы мы ни относились к его работам, но обойтись без их использования в исследовании истории Крымской войны нельзя. Притом любого ее эпизода. Нужно просто помнить, что в советский период историческое знание стало еще более формализованным, отражаясь в жестко дефинированных определениях, выверенных, как говорится, до запятой. Подаваемая информация нередко обретала черты догмы и в таком виде излагалась в учебной, научной и научно-популярной литературе.* [*Белгородская Л.В. Военная история России в англо-американских энциклопедических изданиях//Военно-исторический журнал, №1, М., 2007 г., с.42.]
Массу источников оставили иностранные участники сражения. Обращает на себя внимание число воспоминаний нижних чинов английской армии. Благодаря этому только у британцев можно найти дневники и письма рядовых солдат, которые дают возможность увидеть мельчайшие детали боя. К таким источникам можно отнести дневник сержанта Чарльза Вильяма Эшервуда из 19-го полка «Зеленых Говарда», воспоминания «Голос из Строя» капрала (в последствии сержанта) 7-го Кролевского фузилерного полка Тимоти Гоуинга, записки одного из первых кавалеров Креста Виктории сержанта 23-го Уэльского фузилерного полка Люка О’Коннора.* [*EL (Peter) Kirby MC TD DL, Major My Story, by Major General (formerly Sergeant) Luke O”Connor VC// One//The War Correspondent, Vol.18, Number 4, January 2001, р. 22–25.] Мы уже упоминали, что нижние чины русской армии почти не оставили свидетельств. Правда иногда ссылаются на «Журнал копииста Яковлева, веденный им в плену у французов и турок» и опубликованный журналом «Современник» в 1856 г. Но, увы, Яковлев к категории нижних чинов не принадлежал и к числу участников сражения относится косвенно.
Подобное положение дел с солдатскими воспоминаниями вполне объяснимо. С одной стороны, более высокий образовательный уровень в армиях союзников. Там число образованных солдат было очень значительным, а сержанты такими были все. С другой стороны, воспоминания об участии в Крымской и другой войнах были всегда интересны массовому читателю в Европе, они хорошо продавались, часто ложились в основу, говоря языком современным, бестселлеров, как «Герои Малахова кургана» Луи Буссенара.* [*Луи Анри Буссенар (Louis Henri Boussenard, 1847–1911 гг.) – французский писатель, автор приключенческой литературы. «Герои Малахова кургана» (фр. Le Zouave de Malakoff, 1903 г.) – книга Буссенара, посвященная событиям Крымской войны.] Издавая свои воспоминания, английские и французские ветераны получали возможность зарабатывать средства для содержания себя и своих семей, как это делал отставной сержант Королевских фузилеров Тимоти Гоуинг, чья книга «Голос из строя» (Voice from the Ranks: a personal narrative of the Crimean Campaign) имела несколько выпусков.
Немало воспоминаний младших офицеров и военных чиновников: записки лейтенанта 20-го пехотного полка Пида, письма лейтенанта Кэрри из 79-го Шотландского,* [*David Murray, Lieutenant-Colonel, The Letters of Lieutenant F.G.Currie, 79th Higlhlanders, Part One//The War Correspondent, Vol.21, Number 4, January 2004, р.31–33.] воспоминания Джона Уайта – хирурга 1-го батальона Колдстримской гвардии, дневник командира 4-го легкого драгунского полка лорда Пэджета, дневник офицера конной артиллерии Уолпула Ричардса, лейтенанта Гвардейского гренадерского полка Джорджа Хиггинсона,* [*Higginsjn, George Wetworth Alexander, Sir, Seventy-one years of a guardsman’s life, London, 1916.] Натаниэля Стивенса – офицера 88-го пехотного полка «Рейнджеров Коннахта»,* [*Nathaniel Steevens The Crimean Campaign with «The Connaught Rangers» 1854–55–56 Griffith and Farran, London, 1878.] офицера медицинского департамента доктора Холла,* [*Mitra S.M. The life and letters of Sir John Hall M.D., K.C.B., F.R.C.S. London, New York, 1911.] Чарльза Стефенсона – лейтенанта 33-го полка.* [*At Home anf the Battlefield. Letters from the Crimea, China and Egipt, 1854–1888, By Sir Frederick Charles Arthur Stehenson, G.C.B, London, 1915.]
У старших офицеров мемуаров не меньше. Это подполковник Шотландской бригады Энтони Стирлинг,* [*Anthony Coningham Sterling The story of the Highland Brigade in the Crimea: founded on letters written during the years 1854, 1855, and 1856, J. MacQueen, London, 1897; Anthony Coningham Sterling, Letters from the army in the Crimea, written during the years 1854, 1855, & 1856, London, 1857.] офицер штаба лорда Раглана подполковник Сомерсет Калторп,* [*Lieutenant-Colonel S. J. G. Calthorpe Letters from Headquarters. The realities of the War the Crimea. By an Officer on the Staff. In two Volumes. Vol. 1. London. 1856.] адъютант командира Легкой дивизии подполковник Лайсонс.* [*Sir Daniel Lysons, general, G.C.B.The Crimean war from first to last, London, 1895.]
Эти уникальные документы дают возможность увидеть войну глазами ее рядового участника. Воспоминания сержанта Гоуинга впервые на русском языке опубликовал военно-исторический журнал «Military Крым» в 2006–2007 гг. Однако и к британским, равно как и к французским материалам нужно относиться с осторожностью. Во многих случаях они представляют попытку обелить того или иного союзного военачальника. Например, полковник Калтороп, будучи не только штабным офицером Раглана, но и его племянником, в своей книге, по мнению соотечественников и современников, преследует явную цель снять груз обвинений в злоупотреблениях и некомпетентности, нагромоздившихся на голове его патрона и родственника.* [*Lieutenant-Colonel S. J. G. Calthorpe Letters from Headquarters. The realities of the War the Crimea. By an Officer on the Staff. In two Volumes. Vol. 1. London. 1856. р. 2–3.] В то же время то, что письма, вошедшие в основу этой книги, писались непосредственно в Крыму, делает ее чрезвычайно интересной для военных историков.
В любом случае умиляться джентльменами в красных мундирах и с придыханием шептать «Правь, Британия…» не стоит… Утрите слезы на щеках… То, что англичане показали себя на Альме добрыми вояками, еще не делает их начальников умными.
Множество записок оставили французские офицеры. Благодаря симферопольскому ученому В. Орехову они увидели свет в переводе на русский язык. Это воспоминания генерала Монтодона (на Альме – командир батальона пеших егерей)* [*Крымская кампания в «Военных воспоминаниях» генерала Монтодона. Перевод с французского языка, подготовка текста и вступительная статья Д.В. Орехова//Историческое наследие Крыма, №9, Симферополь, 2005 г., с.38–56.] и командира полка зуавов полковника (позднее генерала) Клера. В последнее время благодаря стараниям переводчика из Израиля Геннадия Беднарчика стали известны воспоминания лейтенанта 39-го линейного полка Эрнеста Варэня. Известный французский детский писатель Гектор Мало* [*Гектор Анри Мало (Hector Henri Malot, 1830–1907 гг.) – известный французский писатель.] сражался при Альме в звании капрала Иностранного Легиона и тоже оставил свои записки.
Конечно, нельзя работать над историей Альминского сражения, не прочитав писем виновников победы – генерала Боске* [*Lettres du maréchal de Saint-Arnaud, Michel Lévy frères, Paris, 1855 .] и маршала Сент-Арно.* [*Lettres du maréchal Bosquet а ses amis, 1837–1860, Société des bibliophiles du Béarn, L. Ribaut, Pau, 1879.]
Детали высадки в Крыму и сражения на Альме в записках двух адъютантов: командира 2-й дивизии дивизионного генерала Боске капитана Фея* [*Fay, Charles Alexandre, Souvenirs de la guerre de Crimee, 1854–1856 J. Dumaine, Paris, 1867.] и командира 1-й дивизии дивизионного генерала Канробера – лейтенанта Поля де Молена, который в Альминском сражении был в конвое маршала Сент-Арно. Начальник штаба французской эскадры адмирал Буа-Вильомез тоже оставил свой труд по Альминскому сражению, удачно трансформировав последнее через другие события мировой военной истории.* [*Louis-Èdouard Bouët-Willaumez, Vice-admiral, Cte, Batailles de terre et de mer jusques et y compris la bataille de l’Alma, Dumaine, Paris, 1855.] Лучшее из того, что оставила французская армия, – конечно, воспоминания полковника Герена, участвовавшего в Альминском сражении в качестве саперного офицера.* [*Léon Guérin , Histoire de la dernière guerre de Russie: 1853–56, Tome 1, Paris, 1858.]
Следующий интересный источник – полковые истории. Они противоречивы, так как не все авторы имели желание показать неудачи или детализировать поражения. Чаще всего это официальная летопись той или иной воинской части, которая писалась для воспитания поколений, а потому не предполагала какого-либо критического подхода к событиям, в которых полк принимал участие. Но в них содержится множество цифр, фамилий, которые помогают в анализе. Самая интересная в этом ряду, содержащая богатый фактический материал, «История 65-го пехотного Московского Его Императорского Высочества Государева Наследника Цесаревича полка. 1642–1700–1890 гг.», написанная штабс-капитаном Я. Смирновым и изданная в 1890 г. в Варшаве. В ней буквально поминутно описаны действия каждого из батальонов полка во время сражения и после него (для сравнения объем информации в истории Московского полка касательно его участия в Крымской войне в несколько раз меньше, чем в аналогичной истории британского 23-го Уэльского фузилерного полка). Последнюю удалось получить непосредственно от командира полка, за что ему моя огромная благодарность, как и многим другим, чья неоценимая помощь способствовала появлению этой книги.
Кратко дает описание происходившему «Историческая хроника 63-го пехотного Углицкого полка».* [*Историческая хроника 63-го пехотного Углицкого полка за 200 лет его существования 1708–1908. Сост. штабс-капитан М.Е. Еленев, Варшава, 1908 г.] В полковых историях, авторами которых были специалисты, можно найти очень ценный для исследователей материал. Своеобразно, но достаточно точно подошел к описанию сражения полковник А. Рудницкий – известный русский военный историк, создавший «Историю 125-го Курского пехотного полка», правопреемника Минского пехотного полка.* [*Рудницкий А. Памятка 125-го пехотного Курского полка. Житомир, типо-литография наследн. С. Бродовича, 1891 г., из сети Интернет.] Списки убитых и умерших от ран офицеров во время Крымской войны и в том числе при Альме обнаружились в истории Казанского пехотного полка, наболее скромной из всех выше упомянутых.* [*Сыцянко А.И. К 200-летнему юбилею 64-го пехотного Казанского Его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Николаевича полка. СПб., 1900 г.]
Полковые истории дают интересный материал, но страдают стремлением скрыть недостатки и максимально возвеличить роль части в том или ином событии. Это было отмечено еще в XIX веке, когда выдающийся критик, историк и издатель, редактор журнала «Русская старина» М.И. Семевский* [*Михаил Иванович Семевский (1837–1892 гг.) – русский историк, журналист, общественный деятель.] просил авторов «…очертить внешние действия, ярко охарактеризовать внутренний быт в различные эпохи существования; остановиться на наиболее значимых годах и личностях; обнаружить участие в том или другом перевороте; познакомиться с духом полка, отношениями разных чинов администрации; выставить беспорядки и смуты в полках, проступки отдельных команд и личностей». О многих полковых историях Семевский писал, что это биографии кафтанов, брюк, штанов, штиблет, сапог, шляп и пр.», а что касается боевой истории, то здесь усматривается лишь слащавое, более или менее близкое к тексту переложение работ А.И. Михайловского-Данилевского* [*Александр Иванович Михайловский-Данилевский (1789–1848 гг.), генерал-лейтенант, известный российский военный писатель, историк.] – «славного баснописца позднейших времен».* [*Семевский М. Полковые историографии//Русский инвалид, Т.2, № 10–11, СПб., 1874 г., c. 262, 266, 268.]
В 1880 г. в статье «По поводу состояния историй полков» А.И. Маркграфский упрекал авторов в увлечении внешней стороной, требуя давать полную и правдивую картину, возмущался стремлением многих скрыть теневые стороны прошлого.* [*Маркграфский А.Н. По поводу состояния историй полков//Русский инвалид, № 230, СПб., 1880 г.] Уже в начале ХХ в. генерал П.О. Бобровский писал по этой теме: «История с воспитательными задачами не должна быть панегириком, приносящим нередко более вреда, нежели пользы».* [*Бобровский П.О. Истории полков русской армии//Русский инвалид, № 84, СПб., 1901 г., c.6.]
При всех своих недостатках полковые истории важны. Просто их нужно рассматривать в комплексе с другими исследованиями, тогда получается довольно точное и стройное описание действий русской армии.
Удалось познакомиться с полковыми историями противоположной стороны, в первую очередь английскими. Автору удалось получить из Великобритании в полном объеме или только в части Крымской кампании полковые истории 1-го, 23-го,* [*Regimental Records of the Royal Welch fusilers (Formrely 23rd Foot), Vol. II, 1816–1914 (july) published by the Royal Welch Fusilers, 1995.] 44-го,* [*Thomas Carter, Historical Record of the Forty-Fourth: Or the East Essex Regiment, Gale & Polden, Chatham, 1887.] 45-го, 57-го, 77-го,* [*Kingsford, Charles Lethbridge The story of the Duke of Cambridge’s own (Middlesex regiment) London 1916.] 88-го, 95-го* [*Harold Carmichael Wylly, The 95th (The Derbyshire) Regiment in the Crimea, S. Sonnenschein, London, 1899.] пехотных полков.* [*Когда я говорю о полковой истории, то подразумеваю не только официальную (как, например, 23-го и 41-го полков), но и книги об участии этих полков в Крымской кампании (как, например, 1-го, 77-го, 88-го, 95-го и др.).]
К счастью обнаружилось немало историй французских полков. Многие удалось получить. Выделяется среди них «История 2-го полка зуавов» Йозефа Спитца. Она не претендует на тактический анализ участия полка в сражении на Альме, но как воспоминания участников, их эмоции и впечатления – очень интересна. Да и цифры там приведены достаточно подробно.* [*Joseph Spitz, Histoire du 2e Regiment de Zouaves, Oran, 1901.] Не менее интересны и истории 7-го полка линейной пехоты,* [*Èmile Hippolyte Bourdeau Historique du 7e régiment d’infanterie, 1569–1890 J. Girma, 1890.] 39-го полка линейной пехоты,* [*Historique sommaire du 39e régiment d’infanterie, Imprimerie du 39e de ligne, Rouen, 1901.] 12-го артиллерийского полка.* [*Henri Roswag, Historique du 13e régiment d’artillerie, H. Charles-Lavauzelle, Paris, 1891.]
В целом сведения о французских полках и их участии в Крымской войне вообще и в Альминском сражении, в частности, отрывочны. Зато благодаря французским историкам удалось получить портреты и биографии многих офицеров – участников Альминского сражения. Как пример – книга о маршале Сертене Канробере Эмиля Бурдо, изданная в 1895 г. в Париже.* [*François Bournand, Le maréchal Canrobert, Sanard et Derangeon, Paris, 1895.] Как дополнительный материал обращает на себя внимание работа Камиля Руссе.* [*Camille Rousset, Histoire de la guerre de Crimee, Paris, 1878]
Поистине кладезь информации – военная периодика XIX в. Очень интересно работать с «Военным сборником»,* [*«Военный сборник» – военно-теоретический журнал, возникший в 1868 г. в Санкт-Петербурге по инициативе командования отдельного гвардейского корпуса для пропаганды знаний в среде офицеров русской императорской армии.] в котором содержится масса воспоминаний участников Крымской войны и, что немаловажно, теоретических материалов по вопросам тактики, вооружения и боевого применения войск как во время кампании, так и с учетом ее опыта. Этот журнал сам по себе создавался для популяризации в среде офицеров военных знаний, а потому являет собой серьезную не только фактическую, но и теоретическую базу для любого военно-исторического исследования.* [*Н.О.Л. «Русский инвалид» и «Военный сборник»//Русская старина, Том.134, СПб., 1908 г., с.285.] «Русская Старина»,* [*«Русская старина», ежемесячный исторический журнал, выходил в Петербурге в 1870–1918 гг. Основан, издавался и редактировался (1870–1892 гг.) М.И. Семевским. Последующими редакторами были Н.К. Шильдер (1892–1896 гг.), Дубровин Н. Ф. (1896–1904 гг.), военные историки С.П. Зыков и П.Н. Воронов.] «Русский Архив»,* [*«Русский Архив» – журнал. Выходил с 1863 по 1917 гг., содержал преимущественно публикации неизданных мемуарных, эпистолярных, литературно-художественных и ведомственных документальных материалов, освещавших культурную и политическую историю русского дворянства в XVIII и XIX вв. Редактор и издатель – П.И. Бартенев (1829–1902 гг.).] «Русский инвалид»* [*«Русский Инвалид» – газета, основанная в СПб. П. П. Пезаровиусом в 1813 г., с тем чтобы весь чистый доход от издания «употребить на вспоможение инвалидам, солдатским вдовам и сиротам».] — все это тоже дополнительный объем информации. Русская военная периодика середины XIX в. интересна прежде всего тем, что, по мнению современников, в этот период «…каждый мог говорить, что думал, о причинах неудач Крымской кампании. Разоблачения периодической печати охватывали разные стороны быта русских войск в минувшее царствование: системы содержания, образования войск, образования офицеров и т.п.».* [*К Истории военно-учебной реформы императора Александра II//Русская Старина, Том.53, СПб., 1887 г., с. 550–551.]
Отдельно отметим исследования американских авторов. Материалы о Крымской, или Восточной войне 1853–1856 гг. относятся к числу обязательных для всех научно-справочных энциклопедических изданий в США. Американцы долго относились негативно (или, во всяком случае, прохладно) к Великобритании, являвшейся для них напоминанием о своем недавнем колониальном прошлом, как к серьезному политическому противнику, стране с иной системой приоритетов. В то же время российско-американский политический диалог с XVIII века строился на обоюдном желании двух стран досадить или уязвить Британскую империю, «в которой никогда не садится солнце». Исследователь Д. Арчел в популярном труде «Русские и американцы» («The Russian and the Americans») пишет, что в ходе Крымской войны американское командование отправило в Россию трех офицеров для военных консультаций. В том же издании говорится о приезде в Крым группы американских хирургов, согласившихся «служить под российским флагом».* [*Archer J. The Russians and the Americans. N.Y., 1970. р. 25.]
Анализ материалов периодической печати о Крымской войне, энциклопедий и справочников США периода 50–80-х годов XIX в., проведенный московским историком А.В. Павловской, убедительно доказывает, что общий тон этих публикаций наиболее точно выразил автор одной из статей: «Не то, чтобы мы любим Россию больше, но мы ненавидим ее меньше».* [*Павловская А.В. Россия и Америка: Проблемы общения культур: Россия глазами американцев. 1850–1880-е годы. М., 1998 г., с. 25.]
Американская историография представлена работами генералов Мак-Клеллана* [*Мак-Клеллан (Mc-Clellan) Джордж Бринтон (1826–1885 гг.), американский генерал (1861 г.). В 1846 г. окончил военное училище в Уэст-Пойнте. Участвовал в войне США против Мексики (1846–1848 гг.). В 1848–1851 гг. был преподавателем в военном училище в Уэст-Пойнте. Во время Крымской войны находился в войсках союзников в целях приобретения опыта ведения военных действий. В 1857 г. ушел в отставку и стал одним из крупных бизнесменов. С началом Гражданской войны в США принял сторону северян и возглавил войска добровольцев в штате Огайо, а затем Потомакскую армию, на которую была возложена оборона Вашингтона. В ноябре 1861 г. назначен главнокомандующим войсками северных штатов. Руководимые им войска северян потерпели в 1862 г. ряд поражений в сражениях против армии южных штатов. Под давлением общественности президент А. Линкольн в ноябре 1862 г. отстранил Мак-Клеллана от командования армией. В 1864 г. выступил от демократической партии кандидатом в президенты США против Линкольна, но на выборах потерпел поражение. В 1878–1881 гг. был губернатором штата Нью-Джерси.] и У. Митчелла. Хотя многие наши соотечественники относятся к ним скептически, но пренебрегать мнениями очевидца событий Крымской войны военного наблюдателя из армии США капитана Мак-Клеллана не стоит. Один из будущих военачальников федеральных войск во время Гражданской войны (1861–1864 гг.) интересно пишет о вооруженных силах, принимавших участие в сражениях Крымской войны. Он уделяет особое внимание тактике сторон, видит причины неудачи англичан в невозможности наступления в плотных боевых порядках на укрепления, превосходящие атакующих силой огня. У. Митчелл не вполне обоснованно утверждал, что в результате осады Севастополя союзники достигли всех поставленных в войне целей и она была основным содержанием войны, так же, как русско-японская фактически была борьбой за Порт-Артур.* [*Mitchell W. Outlines of the World’s Military History. New York, 1931, 4-e ed. N.Y., 1940.]
Подводя итог войне, «Американа» в 1994 г. утверждала, что в ходе ее ведения весьма симптоматичными стали смерть командующего лорда Раглана и императора Николая I в последний год войны. По ее мнению, в этом чувствовалось приближение военных действий к развязке. «Можно сказать, что Крымская война была ошибкой союзников, но Парижский мир стал полным дипломатическим успехом победителей», – констатирует американское издание. В то же время английское издание,* [*Crimean war // The Encyclopedia Americana. V. 8. 1994, р. 205.] напротив, прямо и категорично пишет: «…война для России закончилась полным поражением и унижением».* [*Williams E. The Penguin Dictionary of English and European History, 1485–1889. Pinguin Books, 1980, р. 76.]
Ссылки на материалы из современных средств массовой информации, конечно, далеко не всегда могут считаться объективным материалом, но в них отражен взгляд сегодняшнего времени на Крымскую войну и потому их использование целесообразно, особенно в свете происходящего сейчас переосмысления кампании.
В последнее время много российских военно-исторических журналов стало относиться к теме Крымской войны, как к одной из приоритетных. Причин тому много. Тут и стремление открыть новую тему, и попытки сделать тайное явным, и даже современная политическая ситуация на юге Европы.
Качество этих материалов совершенно разное: от откровенно слабых и популистских басен – до весьма серьезных исследований. К слабым с точки зрения военной истории относятся краеведческие сочинения севастопольцев В. Шавшина и В. Иванова. Если книги первого действительно интересны тем, что прекрасно дают описание истории памятников и исторических мест, связанных с Крымской войной, то опусы второго нет желания даже комментировать. Тем более что многие и без меня это уже сделали.
Но есть и светлые пятна. К последним можно отнести публикации серии статей Петра Кириллова в журнале «ФлотоМастер» под общим названием «Синоп: победа или поражение. Хроника боевых действий Черноморского флота в Крымской войне 1853–1856 гг.». Хотя автор и позиционирует материал как хронику, в его статьях присутствуют качественная аналитика и оценка фактов, которые до сей поры многим исследователям казались незначительными. Применительно к сражению на Альме я использовал материал, в котором описывались военно-морская обстановка на Черном море до высадки десанта, подготовка и планирование экспедиции, разведывательные мероприятия сторон, переход в Крым и действия союзных сил в первые дни пребывния на территории Российской империи.* [*Кириллов П. Синоп: победа или поражение. Хроника боевых действий Черноморского флота в Крымской войне 1853–1856 гг.// ФлотоМастер, №2, М., 1999 г., с. 2–15.]
В своей работе я опирался на современные исследования российских военно-морских теоретиков В.Д. Доценко, А.А. Доценко и В.Ф. Миронова, представленные в книге «Военно-морская стратегия России».* [*Доценко В.Д., Доценко А.А., Миронов В.Ф. Военно-морская стратегия России, М., 2005 г.] Эта работа дает ответ многим «патриотам», с остервенением на грани глупости отстаивающим избитые догмы Крымской войны. Надеюсь, что после выхода этой книги от меня отстанут с обвинениями в отсутствии любви к Родине.
Оригинален известный российский военный историк А. Широкорад. Кроме ссылок на его труды по истории и теории артиллерии, мной использована его книга «Трагедии Севастопольской крепости».* [*Широкорад А. Трагедии Севастопольской крепости. М., 2005 г.]
Много информативных материалов содержит журнал «Военный корреспондент» Общества исследований Крымской войны из Великобритании. Как позитивное явление можно отметить то, что аналогичный журнал издается теперь и у нас. С 2004 г. военно-исторический журнал «Military Крым» стал в определенной степени компенсировать дефицит информации о событиях Крымской войны, в том числе и об Альминском сражении.* [*Ченнык С. Минский полк в сражении на р. Альме 20 сентября 1854 г.//MILITARY КРЫМ, № 2, Симферополь, 2005 г., с. 3–16.] Что касается слабых сторон английских авторов, то я считаю заметно недостаточным уровень аналитики, чрезмерное увлечение сухими фактами и второстепенными личностями.
Интересно ссылаться на работы современных историков США, так как они, как рефери на ринге, сохраняют спокойствие в констатации фактов а их выводы абсолютно нейтральны. И, как покажет дальнейшее изложение, Крымская война для них занимает далеко не последнее место. Почти каждый сборник статей, публикуемый военными академиями США, содержит материалы о кампании в Крыму. В какой-то степени это разрушает сложившийся в среде военных историков стереотип, что американцам неинтересна ни одна из войн, кроме разве что собственной гражданской.
Среди них выделяются две работы. Тщательно и обстоятельно разобраны тактические аспекты Альминского сражения в статье «Тактический триумф при Альме» военного историка из США Т. Дейкина, опубликованной в американском журнале «Military History» в марте 1996 г.* [*T.J.Deakin, Tactical Triumph at the Alma// Military History, March, 1996, р. 20–28.] На сегодняшний день это одно из наиболее трезвых и беспристрастных современных описаний сражения, вышедшее, к сожалению, не в отечественном, а в зарубежном издании.
Прекрасно проработана статья подполковника Патрика Мерсера из Великобритании, посвященная действиям 95-го полка в Альминском сражении.
И, конечно, статья «Военный гений в Крымской войне», опубликованная в журнале «Военный корреспондент».
Не претендую на полноту описания источников, но, думаю, у меня получилось дать их понятный и краткий обзор.
Хочу выразить благодарность за помощь коллегам из вооруженных сил Великобритании, военных музеев, военных ассоциаций и военно-исторических изданий из России, Болгарии, Англии, США, Франции, Израиля и Канады, которые оказали огромную помощь в подборе фактического и иллюстративного материала, до настоящего времени совершенно незнакомого отечественному читателю.