Вселенная Эда. Эпизоды - читать онлайн

– Договорились.

Июнь

17 лет

Парень, собираясь на прогулку, рывком натянул чистую футболку и невольно замер, прислушиваясь к телефонному разговору матери. Из гостиной до него донесся обрывок приглушенной фразы, в которой проскользнуло его имя. Мать на некоторое время замолчала, выслушивая ответную реплику, и Эдик, воспользовавшись паузой, спешно надел джинсовые шорты.

Он бесшумно преодолел коридор и, невесомо опершись спиной о стену, остановился у проема распахнутой двери большой комнаты, где Ольга удобно сидела в мягком кресле, поджав ноги, и беседовала с кем-то из приятельниц.

– …я понимаю тебя, моя дорогая, ты держись, они по молодости все такие глупые, думают, что родители враги. Но у тебя…

Вновь пауза, и Эдик невольно напрягся.

– …да, но у тебя хоть свет в конце тоннеля виден, а тут… – мать горестно вздохнула. На скулах парня отчетливо перекатились желваки.

– …ну да, сам ведь признался. Я тоже до последнего верить отказывалась. Ну не может мой сын…

Парень скрипнул зубами, в отчаянной и бессильной злобе сжав кулаки.

– Ох, Наденька, ну, а что теперь попишешь? Видимо, нагрешила я где-то в жизни. Вот и достался мне неблагополучный…

– Вот как, – материализуясь в дверях, сквозь плотно стиснутые челюсти прошипел Эд.

– Ох! – Испуганно воскликнула Ольга и выпрямилась, спустив ноги на пол. – Надя, я перезво…

– Да не стоит отвлекаться, – в полный голос произнес Эдуард и, развернувшись, направился в прихожую. – Буду поздно.

– Эдичка, погоди! – донесся до него взволнованный оклик, но парень, проигнорировав зов, спешно ретировался за дверь, совершенно не желая объясняться с матерью.

Белый Эксплорер маячил далеко впереди, у самого конца квартала. Яр припарковался под раскидистой сиренью, с которой уже облетели лепестки, и теперь та лишь топорщилась высохшими цветоножками. Парень невольно прибавил шаг, стремясь добраться к цели как можно скорее: он уже предвкушал, как изумит любовника перипетиями своей нелегкой судьбы.

Эдуард рывком открыл дверцу машины и плюхнулся на пассажирское сиденье. Он был так зол и расстроен, что не сразу заметил протянутую руку Ярослава. Спохватившись, парень пожал ладонь и проговорил полным фонтанирующей экспрессии голосом:

– Мать пиздец офигела! Я только что услышал, как она по телефону трепалась, обсуждала меня…

– И тебе привет, – спокойно промурлыкал Ярослав, щурясь от сверкнувшего сквозь облака солнца.

– Привет, – Эд смутился. Он немного помолчал, вновь настраивая себя на мысли о проблемах в семье, и заговорил, хмуро глядя в окно. – Не знает она, что такое неблагополучный сын… Думает, что я – исчадие ада. Может, урок ей тогда преподать? Раз все равно меня таким считает – буду соответствовать, чего там! Куплю завтра травку, накурюсь…

– Закрой рот, – грубо оборвал Ярослав поток излияний. – Хуеплёт малолетний. Тоже мне, проблемы!

– Ярик, она рассказывала совершенно постороннему человеку о том, как ей со мной не повезло! – Эдуард округлил глаза. Он считал очевидным то, что мать не права, и его удивляло, что Яр эту уверенность не разделял.

– Ну, так и ты не миллион баксов, чтоб тебя все любили, – резонно заметил тот, покачивая головой.

Парни помолчали пару минут, думая каждый о своем.

– Нет, домой я больше не вернусь, ну на хуй, – наконец, обиженно выплюнул Эд и сполз по сидению ниже, скрещивая руки.

– Побираться пойдешь? – хмыкнул Яр, внимательно разглядывая насупленного парня. – Или на панель?

– К тебе жить перееду, – заявил Эдуард, воодушевляясь.

– На хер ты мне дома нужен, спиногрыз? – Ярослав весело расхохотался. – Нет, спасибо, столько счастья я не выдержу.

– Я работать буду, – Эдик смутился категорическому отказу, полагая, что Ярослав просто не планирует обеспечивать его финансово.

– Вот когда начнешь – тогда и поговорим, – любовник был несокрушим. Приоткрыв окно автомобиля, он с наслаждением вдохнул воздух свежего летнего вечера после очередного дождя. – А пока на шее у мамки повиси, как медаль. Да ей же памятник поставить нужно, что терпит…

– Ты вот защищаешь ее, – зло процедил Эд, сверкая глазами, – а она гонит на тебя с три короба, даже не зная, какой ты!

– Мне от этого ни жарко, ни холодно, – философски заметил Ярослав, пожимая плечами, – главное, пусть и дальше не знает – кто я, и какой.

– Отсыпь мне своего здорового пофигизма, – огрызнулся Эдуард, все больше оскорбляясь всеобщему непониманию.

– Эдс, вот что бы ты чувствовал, если бы точно знал, что завтра начнется ядерная война? – Невозмутимо проговорил Яр, глядя сквозь лобовое стекло куда-то вдаль.

– Обосрался бы от страха, – раздраженно буркнул Эд.

– А кроме? – Ярослав проигнорировал сарказм. – Думаю, тебе было бы очень страшно за свою жизнь. Нестерпимо больно за разрушенные планы, обидно, что все стремления и мечты накроются пиздой…

– Ярик, к чему сейчас разговоры про войну? – Эдуард психовал уже в открытую.

– А к тому! – Прикрикнул Яр, переводя на парня взгляд, – Для матери новость о твоей ориентации – как ядерная война. Весь ее мир рухнул, все надежды на светлое будущее. Ну, это если она, конечно, не мечтала о дочке, которая приведет в дом мужа…

Он хмыкнул. Эдик молча ждал продолжения.

– Ты обязан ее понять, из вас двоих мужик – ты. Именно ты должен быть терпеливым и снисходительным, – Ярослав уже не улыбался, а говорил серьезно.

– Не знаю… – Эдуард заметно притих.

– Сидишь тут, ноешь, сопли на кулак мотаешь, на жизнь жалуешься, – неприязненно протянул Яр, отвернувшись. – Сам же на полном обеспечении у мамки, одет-обут, в институт пристроен, крыша над головой имеется. Полная свобода, регулярные свидания – и слова тебе никто не говорит. Но нет, блять, разговор он подслушал и раскис, пиздюк мелкий!

– Прекрати меня так называть! – оскорбленно крикнул Эдик, выпрямляясь.

– Как заслужил, так и называю! – Рявкнул Ярослав, отвешивая парню легкий подзатыльник. – Драмы ему, блять, в жизни не хватает! Смотри, накликаешь…

Ярик нервно побарабанил пальцами по рулю, глядя куда-то вдаль. Эдуард отчаянно хотел реабилитироваться, но понятия не имел, как.

– Я не первый год в гей-тусовке… – проговорил Яр уже спокойнее. – И не раз видел молодых парнишек, которых родители выгоняли из дому. Оставляли без поддержки. Без средств к существованию. Проклинали. Лечили. Изолировали. Изгоняли бесов. В общем, издевались, кто во что горазд. И поэтому твои обиды на их фоне выглядят для меня как раздутый мыльный пузырь.

Эду стало чудовищно стыдно. Он вдруг понял, что ведет себя как истеричная малолетка, осознал, как низко рухнул в глазах любимого парня, но он не мог подобрать слов, чтобы все исправить.

– Ярик, я погорячился, – тихо пробормотал Эдик. – Ты…

– Значит, так, – Ярослав шумно втянул воздух носом и хлопнул по колену, выныривая из своих мыслей. – Встреча на сегодня окончена. Вали домой и мирись с мамкой.

– Что? – Эдуард выпрямился как струна, опешил, не веря своим ушам. – Яр, я помирюсь! Вечером же, обещаю! Я все понял!

– Нихуя ты не понял, – Ярослав выразительно приподнял бровь, наклонился и открыл дверь со стороны пассажира, а затем отстегнул ремень безопасности. – Вали, я сказал.

Эдуард выпрыгнул из машины, от души захлопнул дверь и быстро зашагал обратно к дому.

Он не имел намерения возвращаться сразу же. Во-первых, парню требовалось остыть. Теперь уже не только после ссоры с матерью, но и с любовником. А во-вторых, он совершенно не собирался признаваться матери в сорванном свидании.

Незачем ей знать, что творится в его личной жизни.

Декабрь

18 лет

– Так ты считаешь, что все же стоит попробовать? – Задумчиво разгрызая соленый орешек, протянул Эдуард.

– Ну, ты ведь сам говоришь, что мамкиных денег вам не хватает, а стипендия – это, скорее, издевка, чем пособие, – Ярослав озвучил предыдущие аргументы Эда, считая положительный ответ самим собой разумеющимся.

– Да, – тоскливо протянул парень, жуя, – Но понимаешь… Я даже не знаю, какой выставить прайс.

Он опирался задом о стол возле кухонной мойки, то и дело лазая пальцами в блюдце с фисташками. Ярослав, расположившийся напротив, сидел за столом и потягивал пиво.

– Цены́ своим талантам никак не сложишь? – Хмыкнул хозяин и отхлебнул из стеклянной бутылки.

– Ну а хрен его знает?.. – Эдуард был все так же глубоко задумчив. – Много попрошу – клиентов спугну. А на мелочь всякую время тратить – себя не уважать.

– Ишь ты, – восхитился Ярослав. Его глаза смеялись.

– Может, взять за основу минимальную зарплату? – Взгляд Эдика на минуту вспыхнул идеей. – Высчитать коэффициент за час, и работать по такой ставке? Вчера, например, это заняло сорок минут…

– Эдс, – Голос Ярослава зазвучал насмешливо. – Только что ты сожрал фисташек на бо́льшую сумму.

Парень бросил красноречивый взгляд на блюдце, но Эдик лишь рассмеялся, не принимая шутку за жадность.

– Ты прав, – кивнул Эдик, – мои услуги стоят дороже.

– Со старшекурсниками поговори, – вдруг посерьезнел Яр. – Уверен, ты не первый, кто выполняет студенческие работы. Сам клиентом притворись, так цены и узнаешь.

– Офигеть, и правда! – Эд заулыбался, вскидывая на парня восхищенный взгляд. – Есть у нас на потоке пара таких… предприимчивых.

– Может, к ним и примкнешь? – Посоветовал Яр, хлопая парня по тыльной стороне ладони: пальцы тот час же покинули блюдце.

– Если возьмут, – Эдик горячо кивнул и все же зачерпнул горсть орешков. – Тогда вообще кайф, они там сами клиентами рулят, ты только сидишь, свою часть работы клепаешь… Песня.

– Почему только часть? – Удивился Ярик и придвинул блюдце ближе к себе.

– Каждому свое – у кого что лучше получается. Я, к примеру, чистым кодингом бы занимался, а текстовое оформление курсача взял бы на себя кто-то другой.

– Удобно, – оценил собеседник: он не мог не согласиться, что этот вариант подработки подходил для парня-студента идеально. – А что – народ к ним косяком прет? Заказывает?

– Есть такое, – подтвердил Эд. – Даже слухи ходят – но не знаю, правда ли – что преподы с ними в доле. Например, на практическом занятии начинают прогульщиков топить, отчислением пугать. Тем, естественно, защищать нечего, ни фига не сделано. Ну, преподы тогда украдкой и намекают, что, мол, нам ведь документальное подтверждение нужно для галочки. А кто его делал – вопрос десятый. Те сразу интересоваться начинают. Так на этих самых исполнителей и выходят.

– Стройная коррупционная схема, – понимающе кивнул Ярослав. – Встрять бы тебе в нее – и в шоколаде будешь. Поговори с ними обязательно.

Эдик кивнул и высыпал пустые скорлупки в кучку очисток около любовника. Он повернулся к Яру спиной и, глубоко уйдя в раздумья, принялся устанавливать в кофеварку чистый бумажный фильтр.

Парень хозяйничал на кухне приятеля, не спрашивая разрешения, но тот совсем не возражал. Наоборот, наблюдая за Эдом из-под прищуренных ресниц, Ярослав любовался его стройной фигурой в новой одежде, которая сидела на парне отменно. Черные джинсы и такого же цвета толстовка заставляли Эдуарда выглядеть старше своих лет, не скрывая, тем не менее, его молодость.

– Точно пиво не хочешь? – Вновь предложил Ярослав, нарушая уютную паузу.

– Не люблю, – покачал головой Эдик, наблюдая за тем, как капли кофе понемногу наполняют емкость.

– Вообще с алкоголем не дружишь? – Не унимался тот. – Это из-за тренировок?

– Ну, не совсем, – замялся Эдик, вспоминая студенческие попойки. – Просто стараюсь не пить. С детства как-то привык обходиться…

– Короче, мамкино влияние, – перебил его Яр, улыбаясь. – Понятно. Будем определять твою норму.

– Что? – Недоуменно вздернул брови Эд.

– Как-нибудь приезжай с ночевкой, – пояснил Ярослав. – Выпьем, посмотрим твою реакцию. Как только начнешь ощущать смутное желание позвонить бывшему – все, норма. Больше не наливать.

Смех Яра утонул в глотке пива, но Эд, насупившись, буркнул:

– Нет у меня бывших.

– Нажраться на вечеринке и заблевать ботинки – хреновая идея, Эдс, – уже без улыбки проговорил парень. – Так что уж лучше доверься мне в этом вопросе.

Ничего не ответив, Эдуард пожал плечами.

Июнь

18 лет

– Эдик? – В приоткрывшейся щели входной двери показался Яр. Выглядел он нервным. – Какими ты судьбами здесь? Почему не позво…

– Привет! – Беззаботно откликнулся Эдик, легко подвинув хозяина, оказался на пороге и прикрыл дверь. – Внезапное окно в расписании. Вот и подумал, что могу заехать.

Эдик улыбнулся и поправил рюкзак на плече. Одет он был в синие джинсы и клетчатую рубашку, из-под расстегнутых пуговиц которой виднелся воротник черной футболки. Только сейчас Эдик заметил, что наготу его собеседника прикрывает лишь повязанное полотенце.

– Ярик, я могу войти? – посерьезнев, уточнил парень.

– Знаешь, сейчас столько работы. Очень неподходящее время ты выбрал, – Яр провел рукой по короткому ежику волос на затылке. – Может, зав…

– А почему ты в полотенце? – удивленно спросил Эд, переминаясь с ноги на ногу.

– Пахал как черт, аж вспотел, пришлось душ принимать, – огрызнулся Ярослав. – Все, Эдс, давай на выход, я позвоню.

Яр шагнул к нему, положил ладонь на шею и грубовато притянул к себе. Эд ответил на поцелуй, хоть и ощутил в глубине души легкое разочарование.

– О, привет! Ты – вау.

Ошеломленный Эдик вздрогнул и поверх плеча Ярослава уставился на темно-русого парня, который маячил в дверях спальни. Одетый в одни боксеры, он выглядел гибким и раскованным, а непринужденная поза свидетельствовала о том, что парень чувствует себя полностью в своей тарелке. Аккуратные черные серьги-тоннели смотрелись хоть и экстравагантно, но круто.

– Присоединишься к нам? – с тигриной грацией он потянулся.

«Стриптизер?.. Танцор?..» отстраненно подумал Эд.

– Съебись отсюда! – Заорал Яр. – Ромка, я же просил!..

Удивленный Эдуард, приоткрыв рот, все еще смотрел на то место в дверном проеме, где только что стоял незнакомец. Ярослав, переполненный досадой и злостью, решил, что лучшая защита – это нападение:

– Эй, ты помнишь наш уговор, Эдс? Про то, что я не потерплю мозгоебства?

– Да, – Эдик, наконец, повернулся к нему, но чувствовал, что тупит до невозможности.

– И помнишь просьбу не совать длинный нос в мою жизнь?

– Да, – Эд кивнул, ощущая себя полным кретином.

– И, кроме того, – Ярослав не сбавлял обороты, – ты же знаешь, что ты не мой…

– …парень, верно. Знаю. – Внезапно оцепенение спало, и Эдик, вновь дернув лямку рюкзака, круто повернулся. – Мне пора.

– Да подожди! – Ярик досадливо тронул его за плечо, но Эдуард уже открывал дверь.

– Пока! – С этими словами он пулей вылетел из квартиры и помчался вниз по лестнице. Выглянувший на площадку Ярослав только лишь успел проводить взглядом его русую макушку.

В сердцах он захлопнул дверь и вернулся в комнату.

– Рома, я же просил тебя не выходить, – опустившись на кровать, ничего не выражающим голосом произнес Яр. Запал злости полностью улетучился.

– Выращиваешь образцового педика, чтобы потом вкусить, так сказать, плоды? – Спросил парень, подтрунивая.

– Не умничай, – буркнул Яр.

– Эй, ты что – серьезно с ним?… – Рома прижался к нему сзади и помассировал плечи. – Он же еще зеленый совсем!

Ярослав хотел, было, оправдаться, но передумал. Позволил повалить себя на спину, позволил Роману навалиться сверху, требовательно целовать губы и ласкать шею. И почувствовал вскоре, как его отпускает…

Эдуард выскочил на улицу совершенно ошалевшим. Коктейль из стыда и обиды наполнял его по самые края. Ярослав не давал ему клятв верности – это правда, но все равно Эд чувствовал себя обманутым.

Он принял решение не возвращаться в универ и прогулять оставшиеся пары. Пнув носком кроссовка мелкий камешек, он медленно побрел пешком в сторону дома.

Мысли о предстоящем завтра тяжелом экзамене почему-то уже не вызывали мандража, и Эд осознал, что если даже попытается подучить материал, то вряд ли сможет что-либо запомнить. Перед глазами все еще стояла ментальная фотка незнакомого парня – симпатичный, чертовски грациозный. Он выглядел уверенным в себе. Он выглядел подходящим Ярославу.

Домой Эдуард добрался только к ужину.

– Эдик, у тебя звонит телефон, – настороженно прислушавшись, мать отвлеклась от еды.

– Тебе показалось, – буркнул тот, ковыряясь в тарелке.

– Да вот же, я слышу вибрацию! – Все не унималась та.

– Мам, дай поесть! – Огрызнулся Эд, – Никто мне не звонит.

Звонки Ярослава Эдик игнорировал намеренно. Парень попросту не знал, что может сказать ему в ответ. Он хотел быть человеком слова и сдержать свое обещание о свободных отношениях. Но что-то в глубине души мешало ему это сделать.

Открыв после ужина конспект, он попытался подготовиться к завтрашнему экзамену, но тщетно. Клеточки с буквами блекли перед разворачивающейся на глазах картиной, где Ярослав и Роман вместе. Тесно, близко, без одежды.

Эдуард вздохнул и принял решение ложиться спать.

Ему уже удалось уснуть, когда вдруг телефон на спинке дивана снова завибрировал. Эд вздрогнул и сел, пару секунд подержал гаджет в руках, а затем сдался и ответил:

– Привет.

– Черт тебя дери! – Выдохнул Яр. – Я звонил уже раз сто!

– Я знаю, – Эдик пожал плечами. Он говорил тихим шепотом, чтобы ни в коем случае не разбудить мать. Разбудить ее само по себе было хреново, но если она еще подслушает часть разговора…

– Эдс, – Ярик прижал телефон плечом к уху, отчего слышимость стала немного хуже. – Выкладывай. Какие у тебя претензии?

Он закурил, вновь взял телефон в левую руку и поскреб ногтем соринку на откосе оконного проема. Эдуард молчал.

– Ты что – заснул там?

– Нет, – отозвался парень. – У меня нет никаких претензий.

– А ломаешься так, будто есть, – не согласился Яр. Он вдруг с удивлением обнаружил, что его не на шутку заводит хриплый шепот парня. – Почему ты так странно разговариваешь?

– Мама спит, не хочу ее будить, – Объяснил Эд. – Ярик, я не знаю, с чего ты взял, что я…

– То есть, мир? – вновь напролом ринулся Яр, чувствуя, как отлегло от сердца. – Ты без обид?

– Без обид, – подтвердил Эдик. Помолчал немного и все же решился, – Только знаешь… Я, наверное, не могу так.

– Как? – Изумился воспрянувший, было, духом Ярик.

– Я не могу, я думал, что смогу, но после того, как я сегодня увидел…

– Ты можешь говорить четко и не мямлить? – Внезапно Ярослав ощутил необычайное раздражение.

– Яр, я не могу… Мне не нужны такие отношения.

– Со мной? – уточнил Яр, чувствуя, как холодеет в груди.

– Свободные, – со вздохом пояснил Эд, облекая, наконец, тяжесть на душе в слова. – Мне нужен парень, который не побоится сказать, что он мой парень. Ну, понимаешь? Который будет считать, что я – его парень.

– Мыльная опера какая-то, бля, – ядовито прокомментировал собеседник.

– Пускай, – Эдуард снова пожал плечами. – Я думаю, ты меня понял. Мне не романтика нужна, а хоть какое-то подобие гарантии…

– Гарантия в сервисном центре, – снова цинично рявкнул Яр, не узнавая сам себя.

– Ярик, что ты… – Эда задели слова Ярослава, но он решил не подавать виду. – Ладно, неважно. Мне кажется, мне нужен парень попроще… Мой ровесник.

– Ровесник? – Яр коротко хохотнул. – Прыщавый юнец, который даже не умеет пользоваться хуем?

Только лишь выпалив эти слова, Ярослав осознал, что говорит с подростком. Он безмолвно открывал и закрывал рот, порываясь оправдаться, но Эд его опередил.

– Короче, я спать хочу, Ярослав, – уже не шепотом, в тоне металл. – И больше тебе не стоит мне звонить.

Эдуард понуро спускался по ступенькам главного корпуса института. Экзамен он провалил с треском, потому как не мог сосредоточиться даже на элементарных вопросах. Укоризна в глазах декана стала последней каплей, и расстроенный парень, глубоко уйдя в свои мысли, пересек двор и вышел за ворота.

Внезапно мигнувший рядом свет фар заставил Эдика испуганно шарахнуться в сторону, но спустя секунду он осознал, что машина не движется, и лучше ее рассмотрел. Подавив вздох, парень забрался в салон.

– Привет, – Ярослав делал вид, будто все по-старому. – Как учеба?

– Экзамен просрал, – ответил Эд и пожал плечами. – Тебе-то что?

– Нихуя себе, – сочувственно присвистнул Яр, – пересдать-то хоть можно?

– Разберусь. Чего ты хотел? – Эд повернулся и посмотрел на Яра. Тот выглядел слегка смущенным.

– Эдс, вчерашний разговор… Согласен, прозвучало грубовато.

– Да не парься! – Зло выплюнул Эдуард. – Что-нибудь еще?

– На самом деле, да, – Ярослав сунул руку в карман джинсов и достал связку ключей. – Я принял решение. Держи.

– Зачем? – на автомате принимая связку из рук Яра, спросил Эдуард.

– От моей квартиры. Ты можешь приезжать, когда тебе удобно, уезжать – тоже. Того, что было вчера, ты в моей квартире больше не увидишь.

Недосказанность, будто нечто материальное, плотное и осязаемое, повисла в воздухе.

– Это значит, что ты будешь встречаться с парнями на их территории? – Невесело хмыкнул Эд.

– Ты это сказал, не я. – Яр глядел прямо перед собой. Эдик повертел ключи в руках и осторожно положил их на торпедо.

– Мне они не нужны.

– Чего ломаешься, как целка? – С досадой произнес Яр. – Возьми! Сможешь уходить от меня позже, когда тебе на пары к обеду. Не нужно будет подстраиваться под мой график.

Эдуард с удивлением понял, что Ярослав не шутит и действительно настаивает на этом варианте. Отрепетированная фраза не звучала бы так скомкано, он не выглядел бы так по-идиотски растеряно, если бы действительно не был подавлен возможным разрывом.

– Зачем тебе это нужно? – тихо спросил Эд. – Я, правда, не понимаю. Сначала ты готов был с огромной радостью вышвырнуть меня из своей жизни. А теперь после вчерашнего разговора ключи даешь. Ты мог бы вздохнуть с облегчением и все… Тот вчерашний парень гораздо лучше, чем я.

– Тот парень!.. – Ярослав гневно перебил Эда, но не договорил. Оборвал сам себя, очевидно, передумав посвящать Эда в подробности. – Эдик, бери ключи и не выебывайся!

– Зачем тебе это нужно? – упрямо повторил вопрос Эд. Совсем близко от его окна прошел знакомый преподаватель, и парень стремительно сполз по сидению ниже, не возлагая особых надежд на тонированные стекла. К счастью, они остались незамеченными.

Ярослав задумчиво барабанил пальцами по рулю.

– Ты мне нравишься. В тебе есть та детская непосредственность, которой мне в обычной жизни остро не хватает.

– Это ты меня сейчас ребенком назвал? Опять мелким пиздюком? – возмутился Эдуард. Ярик рассмеялся. – Я для тебя типа клоун?

– Да какой… Эдс, я же говорю, ты нравишься мне. Как парень, как любовник. Но при этом мне приятно просто проводить с тобой время. Нравится разговаривать. Нравится, когда ты чинишь мой ноут, – хитрая улыбка расползлась по его лицу, и Эдуард не смог не улыбнуться в ответ. – Я не хочу, чтобы между нами все закончилось. Но если тебе к тому же нужен кто-то из ровесников – я возражать не стану…

– У нас ведь свободные отношения, – понимающе кивнул Эдик. – Да, возможно, я этим шансом воспользуюсь.

Он снова улыбнулся, с облегчением ощутив, как отступила обида. Медленно, словно нехотя, взял ключи и положил в карман. Не рискнул целоваться перед главным входом в институт, просто пожал Яру руку и вышел из машины.

– Экзамен пересдай, а то шею сверну, – крикнул Ярослав ему вслед и завел мотор.

***

– Эдичка? – в комнату к усиленно зубрящему парню вошла мама. – Я возьму постирать твои джинсы.

– Угу, – пробормотал он, с головой уйдя в конспект, и только лишь, когда Ольга стала выворачивать карманы штанов перед стиркой, Эд вспомнил о связке ключей Ярослава. – Нет! Стой!

Поздно. Ольга держала ключи на ладони и придирчиво их разглядывала. Эд с едва слышным стоном уронил голову на скрещенные на столе руки.

– Это еще что такое? – удивленно протянула мать.

Никакие мало-мальски правдоподобные отмазки в голову к Эду не приходили, поэтому он предпочел глупо промолчать.

– Отвечай немедленно, чье это?! – распалялась Ольга, принявшись себя накручивать.

– Это ключи моего парня, – обреченный Эдуард предпочел во всем сознаться. Рано или поздно все равно пришлось бы открыть правду. – Точнее, он не мой… В общем, не заморачивайся.

– Ты что – обалдел? – Ольга даже присела на край дивана, пытаясь совладать со своим возмущением. – Тебе еще даже нет девятнадцати! Ты обязан думать только об учебе! Исключительно!

– Ага, конечно, – хмыкнул Эд.

– Я вообще не желаю слышать ни о каких… Это ты из-за него провалил экзамен? – Глаза матери вспыхнули адским пламенем.

– Мама, с моей учебой все будет зашибись! – сорвался и заорал Эд. – Ты прекрасно знаешь, что на этой специальности я на своем месте!

– Если ты не сдашь сессию, то потеряешь стипендию, а оплачивать твое обучение я не смогу! – Ольга, нафантазировав себе ужасов, раздражалась все больше. – Пойдешь дворы подметать, глупый!

– Мама, – Эд решил первым прервать бессмысленный скандал и взял себя в руки. – Я пересдам экзамен, и все будет хорошо, обещаю.

– Кто он такой? – ни с того, ни с сего спросила мать. – Сколько ему лет? Как так вышло, что ты ведешь двойную жизнь, о которой я не имею понятия, Эдик?

– Как так вышло? – Эд чуть не расхохотался. – Да ты же до сих пор уверена, что я просто еще не встретил хорошую девушку!

– Я и дальше буду… – Ольга осеклась, – так кто он?

– Его зовут Ярослав, он переводчик.

– Сколько ему лет? – недобро прищурилась мать.

– Тридцать три, – ответил Эдуард. Ольга в немом изумлении только и смогла всплеснуть руками.

– Так это все тот же, который… – она с неприязнью вспомнила инцидент с Никитой и больницей.

– Мам, я не хочу с тобой об этом говорить, – Эдуард надеялся, что разговор все еще можно замять.

– Эдик, этот мужик связался с малолетним школьником! Он маньяк или больной извращенец! – Ольга уже почти кричала. – Я же была уверена, что ты с ним больше не видишься! Ты понимаешь, что я обязана принять меры?

– Какие, на хрен, меры? – снова повысил голос сын. – Просто в покое нас оставь!

– Господи, ну почему ты такой… – ее лицо искривила гримаса отчаяния, в глазах стояли слезы.

– Какой? Голубой? Таким родился, не ко мне претензии, – рявкнул Эдуард. – Чем раньше ты это примешь, тем будет лучше для тебя.

– Да ты же ни с одной девчонкой даже на свидание не ходил! – Ольга уже не владела собой.

– Много ты знаешь! – холодно рассмеялся Эд. – Ходил, и дальше что?

– Что? – тупо переспросила мать.

– Не стоит у меня на них, вот что! – снова заорал Эдуард, и даже сам осознал, что фраза прозвучала, как пощечина. Мать задохнулась всхлипом, прижимая руку ко рту. Он больше не мог выносить эту пустую перепалку, и, не говоря ни слова, выскочил из дому в прохладные сумерки.

Эдуард довольно долго гулял по сонному району. То и дело зажигались уютные окна многоэтажных домов, заставляя его еще острее чувствовать свою оторванность от остального мира. Эд внезапно понял, что найти свое место под солнцем в этой жизни будет сложнее, чем он предполагал.

Спасаться от невеселых, назойливых мыслей он привык в чужих дворах. Еще со школьного периода, с ранимого возраста скрывался от проблем на улице, убегал от самого себя в людные места. Но не в массово людные: оживленные улицы и проспекты для этого не годились. А вот дворы подходили идеально.

Лучше всего, если место было отдалено от родного квартала – тогда ощущение одиночества накрывало полностью. Не тоскливого, тягучего одиночества, а легкого, похожего на ощущение свободы. Когда Эд был полностью уверенным: никого из знакомых здесь повстречать нельзя. Только прочувствовав это, парень мог себя убедить – все проблемы и непонимание остались там, дома, далеко отсюда.

Особенно хороши дворы пятиэтажек спальных районов: в них по-особому тихо и зелено. И сам воздух пронизан ощущением, что здесь все друг друга знают. Все находятся пусть и в шапочной, косвенной, но связи. Летний вечер, время, когда народ уже вернулся с работы, и из окон доносится неясное, но узнаваемое бормотание телевизоров, а воздух будто пропитан каким-то аппетитным ароматом ужина…

В такие моменты можно упиваться одиночеством сполна. Сидеть на лавочке, на низком заборе – совсем неважно, где – смотреть на закатный свет солнца, пробивающийся сквозь густые листья деревьев, и философствовать, смакуя проблемы с мазохистским удовольствием.

Уставший парень присел на скамью в одном из таких дворов и, делясь переполняющим отчаянием, отправил Яру смс: «Мать нашла ключи. Закатила скандал». Невесело усмехнувшись про себя, парень подумал, что некий плюс в сложившейся ситуации все же имеется: больше не было необходимости врать матери и скрывать свои отлучки на свидания. Правда вскрылась болезненно и внезапно, но Эдик был этому даже рад. Слишком мал был шанс увидеться с Яром, уповая на совпадение его рабочего графика и списка ночных дежурств Ольги. Теперь их встречи пообещали стать более частыми, потому как Эдуард не собирался продолжать держать свою личную жизнь в тайне.

Ответное сообщение от любовника порадовало своей лаконичностью: «Блять. Приезжай». Но Эдику сейчас не хотелось никуда ехать, а требовалось просто побыть в одиночестве. Он отправил сообщение с отказом и снова бесцельно двинулся вперед.

Ноябрь

19 лет

Жужжание дверного звонка заставило мать Эдика вздрогнуть. Она не ждала гостей, а сын вряд ли вернется раньше утра, к тому же у него есть ключи. Ольга выключила телевизор и поспешила в прихожую. Мельком взглянув в глазок, она отперла дверь.

– Здравствуй, Олечка, – на пороге топталась соседка, живущая этажом выше. – Прости, пожалуйста, что отвлекаю. Не найдется у тебя парочки чайных пакетиков? Так неохота в магазин бежать.

– Заходи, Надюш, – Ольга открыла дверь шире и посторонилась. – Хочешь – вместе чаю попьем? Я дома одна.

– С удовольствием! – Соседка шустро юркнула в прихожую и заперла за собой дверь. – А сынок где?

– Да бог его знает, – печально пробормотала мать Эда, но, спохватившись, добавила громче, – гуляет!

– А ты что поникшая такая? Глаза вон на мокром месте, – приятельница придирчиво окинула взглядом лицо хозяйки. – Случилось что-то?

– Нет-нет! – Воскликнула Ольга. – Это я простудилась немного, насморк.

– Ой, мне моя Тонька шагу ступить не дает, когда я болею, – Надежда прошла в кухню, удобно устроилась за столом и, улыбаясь, продолжила, – то «мама, я тебе пирог испекла», то «мама, сейчас чай сделаю с малиной»!

– Такая умничка у тебя растет, – Ольга, вскипятив чайник, разлила воду по чашкам и спросила – Чай черный или зеленый?

– Любой, – махнула рукой Надежда, – я тоже всем говорю – в свое время я с ее болячками детскими намучилась, теперь пусть она немножко за матерью поухаживает.

Ольга кивнула в знак согласия и, не выдержав, выплеснула наболевшее:

– А мой видишь, как… Умчался – и ни слуху, ни духу. Даже не позвонил.

– Ну, мальчишки всегда более самостоятельные, – соседка вытащила из вазочки вафлю, – это дочки с мамами остаются близки.

– Это точно, – Ольга вздохнула и отпила горячий чай.

– Ехала недавно в лифте вместе с Эдиком. Такой симпатичный парнишка стал, повзрослел, – поделилась соседка наблюдением.

– Да, даже чересчур повзрослел, – Ольга поджала губы, пытаясь сдержаться и не выносить сор из избы, но ей нестерпимо хотелось излить свои переживания хоть кому-нибудь.

– А что такое? – осторожно осведомилась соседка, прикончив вафлю. Она словно почувствовала двусмысленность и недосказанность фразы.

– Надя, мне все сложнее находить с ним общий язык! – голос прозвучал так горько, что Ольге стало жаль себя пуще прежнего. – Он стал совершенно неуправляем!

– А из-за чего же? – приятельница с искренним участием вела допрос. – В институте, что ли, в компанию дурную попал?

– Попал, – кивнула Ольга, соглашаясь, – только не в институте. – Она глубоко вдохнула, словно собиралась прыгнуть в воду, и выпалила, – Кавалер у него появился!

Соседка залилась румянцем смущения.

– Ну, я помню, ты говорила о том, что Эдик нетрадиционный, но я думала – ты это так, не серьезно…

– Еще и как серьезно, к сожалению, – проговорила Ольга, не поднимая взгляда от чашки. Ей было стыдно смотреть приятельнице в глаза. – Я все иллюзиями себя тешила, а, видимо, зря. Пока в облаках витала – сына проглядела!

– Оль, а что за кавалер-то? Может так, дурью маются мальчишки, телевизора насмотрелись и играют в голубых? – Предположила соседка.

– В том то и дело! – мать Эда чуть не взвыла от досады. – Недавно нашла у Эдика ключи от чужой квартиры! Он мне заявил, что это ключи его парня! Тридцать три года ему – можешь себе представить?!

– Сколько? – Надежда поперхнулась печеньем и округлила глаза.

– Ага, – Ольга была рада произведенному эффекту. – Вот так вот!

– Ого… – соседка сконфуженно замолчала, разворачивая конфету.

– Нет, ну ладно Эдуард – мальчишка! – Задыхаясь возмущением, воскликнула Ольга. – Мне совершенно понятно, почему он, росший без отца, так тянется к взрослому мужчине и во всем старается ему подражать. Но ты-то! Здоровый лось, голова на плечах должна быть! А в ней мозги… – Ольга горестно махнула рукой и повернулась к соседке. – Ну, вот что должно быть у человека на уме, чтобы связаться с сопливым школьником?!

Надя и рта не успела открыть, как хозяйка перебила ее:

– Найди ты ровесника, и живите себе, как хотите! – она словно бы подчеркивала, что ничего не имеет против сексуальных извращений, только если они не касаются ее лично.

– Тут ты совершенно права! Но Эдику ведь уже двадцать? – осторожно уточнила приятельница, стараясь не навлечь гнев Ольги на себя.

– Надя, они с его шестнадцати лет путаются! – Мать Эдуарда, сама того не замечая, уже не говорила, а гневно вещала, – и двадцать ему только летом. Да если бы я тогда знала!.. Он бы уже срок мотал приличный!

Надежда округлила глаза и подлила масла в огонь:

– Как же ты, мать, проворонила?

– Ой, – Ольга скривилась, будто надкусила лимон. – Там же конспирация на высочайшем уровне! Хоть шпионские романы с него пиши. Даже паролей везде понаставил, гений! Хотела недавно в интернете посмотреть рецепт, так он мне аж целого нового использователя в компьютере завел…

– Пользователя, – поправила более продвинутая соседка.

– Да… Что б я никуда случайно не заглянула. При этом же знает прекрасно, что я в его компьютерных делах ни бум-бум. И все равно…

– А в его телефоне не копалась? – глаза приятельницы неистово блеснули. Скандалы, интриги и прочие соседские перипетии поддерживали ее в тонусе.

– Надя, он даже спит с этим проклятым телефоном в руках! Про туалет и душ я просто молчу, – Ольга, помешав остывший чай, печально вздохнула.

– Олюнь, я одно могу сказать, – торжественным полушепотом проговорила соседка, – проследить за ним надо. Тогда и мужика этого увидишь, и где он живет – узнаешь.

– И толку?.. – Ольга сникла и вытерла салфеткой покрасневший от насморка нос. – Сейчас это уже значения не имеет. Да и не хочу я лезть во всю эту гад… Во все это. Сын уже взрослый, за подобную самодеятельность меня, мягко говоря, по головке не погладит. – Ольга невесело усмехнулась, – совсем к нему жить не перебрался – и на том спасибо.

– Не, – решительно отрезала соседка, – я своей Тоньке раз и навсегда сказала на носу зарубить: пока институт не закончишь – на мальчишек даже не заглядывайся!

– Ха, – невесело хмыкнула Ольга, поднялась, подошла к шкафчику и вытащила из него домашнюю аптечку. Вполоборота повернулась к приятельнице и грустно произнесла, – Я Эдику то же самое вдалбливала, но где там!.. Разве мне по силам его удержать?

– Ну, твой-то в подоле не принесет, – Надежда выразительно приподняла бровь, – вот и радуйся.

Ольга задумчиво перебирала содержимое аптечки и совершенно не выглядела радостной. Наоборот, озвученные переживания материализовались и, будто мешки с песком, заполнили все пространство кухни. Внезапно компания приятельницы стала ее тяготить.

– А вообще, Оль, не о чем тут горевать! – Соседка несильно хлопнула ладонью по столу в знак особой решительности и одним большим глотком допила остывший чай. Она отправила в рот шоколадную конфету и продолжила, слегка шепелявя, – Вон у Тинки с третьего этажа – вот у нее горе, дочь-наркоманка. А у нас с тобой что?

– Что? – тупо переспросила Ольга, выдавливая из блистера таблетку.

– Дети здоровые, самостоятельные, вот что! Живут своей жизнью. Мы на них брюзжим, конечно, но нам и по возрасту положено, бабками скоро станем.

Ольга бросила на соседку быстрый взгляд и отвернулась. Надежда осознала, что ляпнула бестактность, и поспешила реабилитироваться:

– Вот Эдик у тебя не пьет? Не нюхает? Не колется?

– Боже упаси! – воскликнула Ольга, и постаралась глубже загнать назойливого червячка страха, который упорно подтачивал ее уверенность в сыне. – Только курит.

Надежда махнула на этот контраргумент рукой.

– Учится нормально?

– Вроде бы да, – осторожно, с умеренным оптимизмом, ответила Ольга. – Не знаю, что дальше будет, но пока…

– Выглядит хорошо, одевается модно, или как там сейчас принято говорить – стильно. Стрижется, кстати, тоже так аккуратненько, просто загляденье!

– Одевается он в тех же магазинах, где и этот его… мужчина. Могу себе представить, сколько стоит одежда в таких бутиках! Разок я ценник увидела – аж плохо стало. Эдик сам деньги зарабатывает на это, у меня бы не хватило. Парикмахера тоже сменил. Ярослав, видите ли, «порекомендовал ему своего мастера»!.. – Оля скептически хмыкнула.

– Олюнь, ну вообще-то получается, что этот самый Ярослав на Эдика не так уж плохо влияет, – это умозаключение ввело в легкий ступор обеих женщин. Но Ольга быстро справилась с оцепенением, вернувшись в любимое русло страхов, переживаний и тревог.

– Ну не могу я ему доверять, понимаешь? – она в отчаянии заломила руки, – Может он маньяк какой-то! А извращенцев вон сколько развелось. Вдруг он издевается над Эдиком, бьет? Плети там всякие… – она запнулась в смущении.

– Тут не переживай, – уверенно тряхнула соседка головой, – Я по телевизору смотрела. У них там какие-то слова кодовые есть.

– Или может он педофил? – Ольга приложила руку ко рту.

– Ну, не преувеличивай, – рассмеялась соседка. – Парню двадцать скоро. Да и, – не позволив перебить себя, продолжила, – в шестнадцать лет он уже выглядел ого-го. Очень на отца становится похож, к слову.

– Точно, – тихо пробормотала Ольга, – Такой же упертый и своенравный. Весь в Андрея, в ту породу… – женщина скривилась.

– Ну а самого Эдика ты не пробовала осторожно порасспрашивать? – уточнила приятельница.

– Как же, скажет он правду! – обиженно воскликнула Ольга, – разговоры про личную жизнь для него, видите ли, табу.

Неловкую паузу со вздохом нарушила хозяйка:

– Наденька, я полежать хочу. Ты прости, но…

– Конечно-конечно, – засуетилась соседка, вскакивая со стула и спеша в прихожую. – Ты, Оленька, держись. Не грусти и главное – не накручивай себя! А если поговорить захочешь – всегда можешь позвонить или зайти.

Ольга поблагодарила приятельницу и заперла за ней дверь. Тишина пустой квартиры, как нечто осязаемое, легла на ее плечи. Она машинально вымыла чашки, убрала угощения на полочку и, погасив свет, в полной темноте выглянула в окно, в сгустившиеся ноябрьские сумерки.

Соседний дом искрился огнями окон, за этими окнами семьи в полном составе садились за стол, чтобы поужинать в кругу родных людей, обсудить глобальные новости своих микро-миров. Ей снова стало невыносимо печально и одиноко. Она вертела в руках телефон, пару раз намереваясь набрать номер сына, но оба раза одергивала себя. Прекрасно понимала, что ничем хорошим этот разговор не закончится.

Она не сможет удержаться от упреков, а Эдуард, увлеченный своей жизнью, вряд ли поймет, к чему вообще нужен был ее звонок. Сказать ему, что горло уже болит меньше, но начался кашель? Ольга хмыкнула, сомневаясь, что сыну сейчас интересно состояние ее здоровья. Раз не позвонил сам и не удостоверился, что мать в порядке, то не стоит и навязываться.

Ольга еще немного постояла у окна и направилась в комнату смотреть телевизор.

В то же самое время Эдуард, не прерывая страстного поцелуя, стащил с Ярослава рубашку. Тот, повалив парня на кровать, лег сверху и, обездвижив его, поцеловал подбородок и снова впился в приоткрытые губы. Эдуард прикрыл глаза от удовольствия, не без труда освободил одну руку, чтобы скользнуть ею между двух обнаженных торсов, вниз, к ремню на джинсах Яра.

– Подожди, – спохватился Ярослав, он резко отстранился и вскочил. – У меня для тебя есть подарок.

– Что? Подарок? – Изумлению Эда не было предела. Он приподнялся на локтях и удивленно смотрел, как Ярослав достает из ящика комода небольшую коробку. Из коробки он вынул тонкий шнурок и вернулся в постель.

– Что это? – Эдик заинтересовано крутил головой, но Яр усадил его прямо, дал легкий подзатыльник, чтобы тот не вертелся, и опустил шнурок ему на шею. Теплая кожа тесемки контрастировала с холодным металлом: Эдуард нащупал на шнурке широкое, но небольшое, колечко. Ярослав убедился, что оно легло четко в ямку между ключицами, и рывком затянул двойной узел.

– Ошейник есть, остался поводок – и ты полностью мой, – рассмеявшись, заметил он.

– Неожиданно, но офигенно круто, – Эд смущенно улыбался, стараясь рассмотреть металлическую подвеску.

– Это серебро. Под цвет глаз, – посерьезнев, проговорил Яр, – я вчера был в ювелирном, выбирал подарок подруге к Новому году. Решил, что должен купить это для тебя.

– Серебро? – опешил Эд. – Ведь это дорого!

– Нормально, – отмахнулся Ярослав. – Тебе нравится?

– Я в восторге, – Эдуард снова расплылся в широкой улыбке. – А тебе?

– Эта штучка неслабо заводит, – Яр прошептал это ему на ухо, лаская мочку губами. Эд не смог сдержать стон удовольствия. Запрокинув голову, он подставил наэлектризованную кожу под настойчивые ласки.

Ювелирный аксессуар приятно щекотал шею, внося в общий образ свежие нотки. Мысли хаотичным вихрем неслись в голове, из ниоткуда возникая, и пропадая в никуда. Ярослав не делал подарков – ни по поводу, ни просто так. Но это спонтанное желание порадовать его, украсить на свой вкус – это не было случайностью. Внезапно пришла уверенность, что Ярослав все больше и больше привязывается к нему, сам того не осознавая.

Эдуард помог Яру стащить с него джинсы. Расстегнув ремень, освободил член любовника от тесноты белья. Уверено и нежно обхватил губами, даже отстраненно удивляясь собственному профессионализму. Минетом едва не свел парня с ума, то ускоряясь, то дразня. Непонятно откуда взявшаяся самоуверенность мощно вела его в интуитивно верном направлении.

Инициатива этим вечером принадлежала Эдуарду. Ему вдруг показалось, что они с Яром совершенно равны. По возрасту и статусу. Он и сам не мог ответить, откуда взялось это чувство резкого взросления, но ведущая и активная роль в сексе сегодня давалась ему невероятно легко. Он то запускал пальцы в короткие волосы Яра, тщетно пытаясь сжать их, то заламывал ему руки, наваливаясь сверху всем телом. Ласкал губы, жадно припадая к ним, как путник в пустыне – к чашке кристально-чистой воды, накрывал рот ладонью, заглушая слишком громкие стоны.

– Парень, ну ты… – так и не найдя достойного слова, тяжело дышащий Яр только махнул рукой, пытаясь прийти в себя.

Эд улыбнулся, устраиваясь рядом. Он уже восстановил сбитое физической нагрузкой дыхание и зачарованно разглядывал профиль любовника. Выступающие скулы, резкий контур губ, перманентная, аккуратно подровненная щетина, нос с небольшой горбинкой. Прикрытые веками глаза слегка подрагивали длинными ресницами. Эдуард жадно вглядывался в каждый квадратный миллиметр тела Ярослава, мечтая выучить его наизусть.

– Спасибо, – многозначительно прошептал он, но Яр, уже дышащий глубоко и ровно, его не услышал.

– Эдичка, ты можешь сходить со мной в магазин? Сумки будут тяжелые, сама не унесу, – мать заглянула в комнату Эда. Тот, подавив вздох, согласился:

– Конечно, мам.

Вернувшись утром от Ярослава, он еще не успел раздеться. Выходной день, идти на пары не нужно, поэтому он и согласился помочь, хотя с бо́льшим удовольствием Эд завалился бы отсыпаться. Его слегка напрягали разговоры с матерью, но отказать в помощи означало обречь себя на целый день упреков и нравоучений.

Эд украдкой вздохнул, глубже спрятал подаренный Яром шнурок под воротник футболки, вновь натянул только что убранную в шкаф толстовку и направился в прихожую.

– Эдик, мне так нравится твоя новая стрижка. И одежда. Очень хорошо выглядишь, прямо картинка, – попыталась начать мать примирительный разговор. Она взяла сына под руку, и слегка приподняла подбородок в неосознанном жесте гордости.

– Спасибо, – спокойно ответил Эдуард, не глядя на нее. Он витал в облаках, заново переживая острое наслаждение от последней встречи с любовником, и на внешние раздражители реагировал нехотя. Ольга почувствовала, что разговор не клеится, и умолкла.

В полном молчании они осилили дорогу к супермаркету.

– Сынок, что-то я переживаю, – пробормотала Ольга, разглядывая срок годности на упакованном батоне, – достаточно ли денег я взяла? Наверное, нужно было больше…

– А ты не переживай, – пожал плечами скучающий рядом Эдуард, – бери все, что нуж… все, что хочешь. Я оплачу.

– Ух ты, – восхищенно улыбнулась Ольга. – Договорились! Эдик, а откуда у тебя деньги?

– Думаю, тебя не это интересует, – фыркнул Эд, – ты, наверное, хотела спросить, платит ли мне мой любовник? Расслабься, он не дает мне ни копейки. Я зарабатываю сам.

– Ну, это, конечно, замечательно. – Ольга быстро осмотрелась – не слышал ли кто их разговор? – Только я все равно не понимаю, где студент может столько заработать? – Она украдкой бросила взгляд на новую куртку сына.

– Мам, в институт поступают люди, которые хотят получить диплом, – принялся лениво объяснять сын, шагая за матерью по супермаркету. – Но некоторые из них при этом не готовы даже палец о палец ударить. Однако, – он пожал плечами, – они готовы платить за контрольные, курсовые, рефераты. А на моей специальности все это стоит дорого. Мы вообще работаем целой группой, – Эд с удовольствием делился подробностями, оживляясь все больше. – Девчонки берут на себя текстовую часть – всякие там рефераты, курсовые. Воду льют, короче. Я и еще несколько парней занимаемся практикой – пишем программы, делаем сайты. Мало того, что это приносит деньги, так еще и отличный опыт!

– Ну да, ну да… – задумчиво протянула Ольга. – А это вообще разрешено? Преподаватели не будут возмущаться, если узнают?

– Ма! – Эдуарда рассмешила наивность матери. – Преподы обо всем прекрасно знают. Им, главное, нужно вовремя отстегивать процент – тогда они еще и заказчиков подкинут!

– Боже, – пробормотала сбитая с толку Ольга.

Январь

19 лет

Эдик медленно провел тыльной стороной ладони по простыни, закидывая руки за голову. Хрустящая чистота постельного белья эфемерным облачком аромата ополаскивателя коснулась ноздрей. Парень глубоко вдохнул, и воздух вместе со стоном мучительного наслаждения вырвался обратно. Его длинные черные ресницы дрогнули, и глаза, подернутые поволокой возбуждения, медленно закрылись. Зубы впились в фалангу большого пальца левой кисти, а язык, неистово желая тактильного контакта, то и дело невесомо касался кожи собственной руки.

Римминг в искусном исполнении Ярослава заставлял парня терять остатки самообладания. От поверхностного частого дыхания кружилась голова, пересохшие губы Эд то и дело облизывал языком, тщетно стремясь завладеть пенисом любовника. Яр, спустившийся гораздо ниже, хозяйничал между его широко разведенных ног, и парню не оставалось ничего другого, кроме как отдаться сводящим с ума ласкам без остатка.

Шелковый мягкий язык скользил по эрогенной зоне парня, то и дело меняя ритм и силу давления. То проникая внутрь тела, то нежно лаская изобилующую нервными окончаниями кожу вокруг сжатых в колечко мышц, он медленно расслаблял, даря острое предвкушение. Член парня Ярослав сжимал пятерней, то и дело лениво проводя вверх-вниз, поигрывая головкой: то скрывая ее большим пальцем под крайней плотью, то вновь обнажая.

Вдруг Эдуард одновременно почувствовал горячие влажные губы, сомкнувшиеся на члене, и палец сексуального партнера, проигнорировавший преграду и скользнувший внутрь заднего прохода. Парень распахнул глаза и, закусив губу, затаил дыхание. Максимальное расслабление – вот, что требовалось от него сейчас, и Эдик, усилием воли контролируя сжатие мышц, подался в сторону инородного тела, насаживаясь глубже. Темп минета ускорился, и парень вновь почувствовал, как уплывает в чистый прозрачный кайф. Он, словно изможденный пловец, стремящийся выбраться на берег по пологой стеклянной поверхности, опять нырнул в водоворот сексуальности.

Легкое жжение сообщило о том, что партнер не стремится останавливаться на достигнутом. Два пальца медленно и нежно массировали отверстие изнутри, легонько растягивая. Запах корицы от лубриканта заводил, пробуждая тесные ассоциации: скользкая жидкость, дарящая искусственное тепло, казалось, наполняет его изнутри с избытком.

Эд откинул левую руку в сторону, слепо шаря по кровати, комкая постельное белье. Затем осторожно провел по затылку любовника изящными длинными пальцами: тесемки кожаного браслета, щекоча, коснулись уха, и Яр непроизвольно дернулся.

Ощущение проникновения усилилось, Эд приподнялся, опершись локтями о кровать, и потянулся за поцелуем. Ярослав, не прекращая поступательных движений пальцами, привлек его ладонью за загривок и, прерывисто дыша от возбуждения, впился в припухшие от чрезмерных закусываний губы. Эд требовал ласк жадно, но Яр поцеловал несколько раз коротко, словно дразня, затем провел широко раскрытой ладонью по каменно-напряженным грудным мышцам парня и надавил, заставляя его лечь обратно и вновь подчиниться. Эдуард повиновался с легкой ноткой досады.

Член парня рвался в бой, стоя в полной готовности, но губы любовника не стремились довести его до оргазма, желая лишь заставить балансировать вдоль этой тонкой грани, словно канатоходца на нити под куполом цирка. Пальцы в заднем проходе то давали привыкнуть к чувству распирания, то напоминали о себе, скользя внутри. Внезапно проникновение исчезло – слегка отрезвленный Эдик вновь распахнул глаза – однако пустота продлилась недолго. Навалившись на парня мощным телом, Ярослав, раскатавший презерватив по всей длине своего агрегата, приставил его к обласканному отверстию и легко провалился вовнутрь.

Из горла Эда против воли вырвался протестный стон, но Яр, скользнув языком по внутренней поверхности его верхней губы, приник к уху парня:

– Чш-ш-ш… – Ласково прошептал он, подаваясь вперед еще дальше. Его рука легла на горло Эдуарда, легонько сжала беззащитную шею, впиваясь пальцами в плоть, с маниакальным удовольствием прощупывая зашкаливающий пульс. Затем он скользнул рукой выше, с силой провел большим пальцем по приоткрытым губам парня и вложил его в рот, давай возможность прикусить и слегка отыграться.

Эдуард приказал телу расслабиться. Яр замер, вновь давая парню возможность привыкнуть к инородному предмету в заднем проходе. Его рука ни на секунду не забывала нежно теребить член любовника.

Эд зажмурился и приник лбом к плечу сексуального партнера, поглаживая его мускулистые руки, шумно втягивая носом пьянящий запах чистого пота и мускуса. Парню, который помог ему познать собственное тело, он доверял безоговорочно, и от мысли, что тот властвует над ним безраздельно, Эдик заводился с пол-оборота.

Осознание полной зависимости порождало желание продолжения: извиваясь под парнем, прогибаясь, ощущая в себе его член, Эд стремился отвоевать хоть толику инициативы. Начавший, наконец, фрикции Ярик двигался размеренно, осторожно, но с каждым разом все чуть бесконтрольнее, в свою очередь, отдаваясь возбуждению.

Хрипло застонав, Эдик впился зубами в плечо любовника. Тот, будто в отместку, запустил пальцы в русую челку, заставляя парня изогнуться еще сильнее, с еще большим трепетом подставить горло под жестко царапающие бородой поцелуи.

Заведя руки Эда за голову, Ярослав долбил его, игнорируя стоны-всхлипы. Не позволяя прикоснуться к члену, он продлевал тонкую нить, на которой любовник едва удерживался над пропастью оргазма. То покусывая чувственные губы, он ловил трезвеющий от легкой боли дымчато-серый взгляд, то лаская кончиком языка мочку уха, позволял партнеру вновь провалиться в пучину собственных ощущений.

Приняв решение сменить позу, Яр выпрямился, опираясь на колени. Вид на тело любовника, перпендикулярное его собственному, открывался во всей красе. Поглаживая стройный торс, касаясь подрагивающего члена, Ярик любовался симпатичным парнем, который, захлестнутый страстью, стонал в полный голос и тщетно пытался расцарапать его колени.

Понимая, насколько сильно кайфует, Эдик всеми силами стремился продлить процесс, но, увы, это было ему неподвластно. Пальцы Яра аккуратно сжали его пенис, и жемчужные капли брызнули на живот, стекая в ложбинки между кубиками пресса. Сбившийся ритм фрикций сигнализировал о том, что любовник, ускорившись, тоже получил желаемое, и теперь, приходя в себя, еще двигается внутри, замедляясь.

Губы парней сомкнулись, похоть уступила место ласке, и Эдуард, с неторопливо и благодарно целуя Яра, невесомо касался кончиками пальцев чувствительной кожи поясницы.

Медленно разорвав телесную связь, Ярик свалился рядом, обнял любовника одной рукой и прикрыл глаза. Эд, задумчиво глядя в потолок, причесывал пальцами волосы.

Внезапно посторгазменную негу разорвала мелодия звонка. Подскочив, как ужаленный, Эдуард, только было восстановивший дыхание, вновь почувствовал резко возросшую частоту сердцебиения и, нащупав телефон где-то в изголовье кровати, поспешил ответить:

– Да, ма… Я в спортзале… В аптеку? Хорошо, а что… О-о, нет, это я не запомню, пришли название сообщением… Потому что я вышел в раздевалку, потому и тихо… Давай, пока.

Ярослав, наблюдающий за парнем прищуренными глазами и лениво поглаживающий его по ягодице, улыбнулся:

– В спортзале, говоришь? Ну ладно, зачтем, как кардио.

– В тренажерке я сегодня уже был, – отозвался Эд, улыбаясь, – с утра сходил, немного график поменял, чтобы успеть к тебе днем…

Повернувшись на бок, он потянулся за поцелуем, и Яру почудилось, что его глаза в свете солнечных лучей отливают светлой бирюзой.

– Хорошо, что не на пять минут раньше позвонила… – Сокрушенно покачал головой парень, откидываясь на спину.

– Хотел бы я посмотреть, как ты станешь юлить и оправдываться, извиваясь на члене, – издевательски хмыкнул Яр. – Одним «спортзалом» бы не отделался, пиздабол.

– Интересно, что бы ты ответил, если бы тебе позвонила мать? – Огрызнулся Эдуард.

– М-м-м… – Ярослав улыбнулся, удобно лег, закинув руки за голову, и мечтательно прищурился, – Я сказал бы, что только что трахнул одного хорошенького парнишку, и теперь в полном ее распоряжении… Э, блин, больно!

Резко группируясь, он лишил Эдика возможности вновь врезать локтем в бок, но тот рассмеялся.

– Я в душ, – сообщил он минуту спустя и, не дожидаясь разрешения, поднялся с постели. – Мне сегодня еще на пары.

– Эй, Эдс, – Яр привстал на кровати. Обнаженный парень вопросительно обернулся, замирая в дверном проеме, – что насчет выходных? Приедешь?

– Не знаю, – задумчиво протянул Эдик, изящно опираясь на наличник двери и глядя поверх головы любовника в окно. Другую руку он невесомо удерживал у живота, не позволяя каплям сорваться на пол. – В субботу ребята из группы звали потусить… А в воскресенье мама выходная.

– А тебе что – нужно мамино разрешение, чтобы потрахаться? – Яр удивился издевке в собственном тоне. Отчего-то отказ Эдуарда заставил его почувствовать глухую досаду.

Мечтательный размытый взгляд тот час же резко сфокусировался на его лице.

– У нас с ней были кое-какие планы, – голос парня прозвучал спокойно, но Ярослав явственно услышал, что он ужесточился. – Заскочу на следующей неделе. Если будешь выходной днем. Мне так удобнее.

– Буду, – тоскливо подтвердил Яр. Работая переводчиком, он мог позволить себе свободный график, который давал простор действиям в будние дни, но иногда крал ночные часы.

Кивнув, Эдуард исчез за дверьми ванной.

Март

19 лет

суббота

Эдуард забрался в полупустой салон маршрутки, присел и тяжело вздохнул. Усталость, накопившаяся за тяжелую учебную неделю, словно груз, лежала на плечах. Защитив за последние десять дней двадцать четыре лабораторных и практических работы, примерно столько же он выполнил для одногруппников на заказ, и теперь ощущал, как работающий на пределе интенсивности мозг буквально закипает. Парень ехал к Ярославу с надеждой выбросить учебу из головы и хоть немного отдохнуть от институтских дисциплин, сменяющих друг друга бесконечной вереницей.

Внезапно Эд задумался о том, что следовало бы купить что-нибудь, чтобы не идти в гости с пустыми руками: по дороге к дому любовника имелось множество магазинов. Но заходить за покупками парень все же не стал. Он торопился и хотел поскорее добраться по назначению, пересказать другу последние события, обсудить новости… расслабиться в его крепких объятиях. Терять даже крупицы времени ему совершенно не хотелось. К тому же, у Яра всегда в доме была вкусная еда, да и выпивки хорошей хватало.

– Привет, – Ярослав широко улыбнулся, пропуская парня в квартиру. – Эй, полегче, амиго – задушишь!

– Я скучал, – Эд одной рукой расстегнул куртку, а другой, приобняв Яра за затылок, притянул его к себе и поцеловал.

– Не ты один, – Ярик хмыкнул, но тут же посерьезнел, взял телефон с тумбочки, повертел в руках и положил обратно. Пока Эдуард разувался, он успел несколько раз включить и выключить свет в ванной, и все эти мелочи не прошли мимо сознания Эда. «Нервничает?.. Странно»

– Ярик, все в порядке? – осторожно спросил он, намыливая руки.

– Разумеется, – тот асинхронно передернул плечами, сосредоточенно разглядывая экран ноутбука, стоящего на кухонном столе.

– Тогда иди сюда, – Эд снова привлек парня к себе, чувствуя, как проблемы растворяются в их общем энергопотоке. Руки Яра скользили по его пояснице, губы настойчиво покрывали шею и подбородок поцелуями, и Эд даже не заметил, как оказался крепко прижат к стене. Он хотел ненадолго прерваться, но Яр его опередил:

– Эдс, потом продолжим. Есть разговор.

Не дожидаясь ответа, Яр прошел в кухню и присел за стол. Эдуард, теряясь в догадках, медленно прошел к окну и оперся о подоконник.

– Да ты садись! – Яр попытался выдвинуть стул, но ударился рукой о край стола. Чертыхнувшись, он потер ушибленную кисть.

– Ярослав, ты сам не свой – я прекрасно вижу, как ты нервничаешь, – спокойно проговорил Эдуард, но пересохшее горло с головой выдавало его волнение. Он не представлял, о чем мог пойти разговор, но подозревал, что о них. Об отношениях. И о целесообразности их завершения: парень с ненормальной осмотрительностью готовился к худшему.

– Помнишь, я говорил тебе, что моя сестра уже давно и благополучно живет в Испании?

– Ну да, – сбитый с толку Эдик удивленно кивнул. – Замуж за испанца вышла и уехала…

– Да, муж у нее неплохой парень. Но не суть… – Яр откашлялся. – Что, если бы я сказал тебе о том, как много для меня значат перспективы работы за границей?

Эдуард непонимающе моргнул и приподнял брови.

– За гра… в Испании? Тебе предложили там работу?

– Не совсем, – Яр снова замялся, потом резко встал со стула и принялся ходить из стороны в сторону. – Лиза решила организовать семейный бизнес, лингво-центры в Испании, с перспективой расширения в ЕС. Ей для реализации проекта всего-то и нужна мелочь – свои люди в бизнес-партнерах. Зятя моего она уже привлекла, против его воли. Теперь предложила и мне присоединиться.

– Поэтому ты так зачастил туда в последнее время? – голос Эда звучал безразлично, но внутри него все вибрировало от напряжения. Он мысленно умолял Яра развеять его страшные догадки.

– Да, поэтому. – Ярослав кивнул и посмотрел прямо Эдуарду в глаза. – Эдик, я все обдумал. Я переезжаю в Испанию.

Внутри Эда все оборвалось. Он понимал, что в этом решении и состояла суть разговора, но до последнего отказывался верить в неизбежное.

– Надолго? – Пересохшими губами пробормотал он.

– Минимум года на два. Возможно, это растянется лет на пять. В идеале – навсегда. Пока я ничего не загадываю, – Ярик барабанил пальцами по столу, но в остальном выглядел совершенно спокойно. Чувствовалось, что он испытывает облегчение от того, что, наконец, поделился своим решением.

– И когда ты едешь?

– В понедельник.

– В понедельник? В этот? – Изумлению Эда не было предела. Он чувствовал себя так, будто его в упор расстреляли из ружья. – Я думал, переезд займет хотя бы полгода!

– Ну, предварительные вопросы – виза, жилье – я уже решил за предыдущие поездки. Основной багаж отправил авиапочтой на прошлой неделе, – перечислял Ярослав, – Чемодан с личными вещами соберу в день отъезда – мой рейс вечером… Вроде бы все.

– А когда ты собирался мне сказать? – Голос парня прозвучал смертельно обиженно. «Что за хуйню ты ляпнул?» – мысленно обругал он себя – «когда собирался, тогда и сказал, очевидно же». – А, Яр? Почему же не в понедельник утром?

– Эдс, прости, – Яр примиряюще поднял руки вверх. – Все до последнего момента было не точно…

– Знаю! – громко перебил его Эд, шагнул в центр кухни и поднял указательный палец. – Ведь я же не твой парень! Кто я такой, чтобы передо мной отчитываться?

– Ну, перестань, – поморщился Ярослав. – Проблема не в тебе. Говорю же, я до последнего не был уверен в датах. Я только сегодня взял билет.

Между ними повисла печальная пауза, нарушаемая лишь тихим, но действующим на нервы тиканьем часов. Эдик вдруг вспомнил, как Яр все время собирался их выкинуть, потому что они «сука, шумные». Выкинет ли теперь перед отъездом? Или до этой мелочи снова не дойдут руки?..

Ярослав внимательно смотрел на Эдуарда задумчивым взглядом. В нем не было превосходства, но была твердая уверенность в своем решении. Эд отстраненно молчал, переваривая свалившееся потрясение. «Вот так отдохнул, твою мать».

– Эдик, ты мне совсем не безразличен, – внезапно мягко проговорил Ярослав, прерывая затянувшееся молчание. – Понимаю, как сильно я тебя удивил…

– Ошарашил.

– Да… Я долго размышлял, взвешивал за и против. Пойми, я должен двигаться вперед, и проворонить такой шанс не имею права.

– Это точно, – Эдуард грустно вздохнул. Его лиц окаменело. Казалось, за несколько минут он повзрослел на годы. – Я все понимаю. Мне очень тяжело это принять. Но удержать тебя я не могу. Я обязан за тебя порадоваться, потому что это реально крутые перспективы. – Эд слегка помолчал, глядя в окно на огни соседнего дома. – Ты должен ехать. Желаю, чтобы все у тебя там получилось.

Яр выдохнул, расслабляясь, и улыбнулся, его ровные зубы влажно блеснули в полумраке.

– Это настоящий мужской поступок, – он подошел ближе и привлек парня к себе. – И именно те слова поддержки, которые мне необходимы.

– Послушай, Эдик, – Яр присел на постели и обернулся на парня. – Это мои последние выходные дома.

Затуманенный лаской взгляд Эда прояснился, он смущенно и поспешно кивнул, свесив ноги с кровати:

– Конечно, я понимаю! Не беспокойся – сейчас поеду домой.

– Да погоди, шустрый! – Яр приобнял его за плечи, целуя в загривок. – Я прошу тебя провести их со мной. Никуда не сбегая до понедельника. Сможешь выделить время?

– Э… Ну да, – Эдуард опешил. Крохи счастливых мгновений уже имели привкус горечи разлуки. Но добровольно отказываться от них парень не собирался. – Я думал, ты захочешь провести время с друзьями.

– Я уже со всеми попрощался. – Яр откинулся на подушку, увлекая Эдика за собой. – Самые близкие в понедельник отвезут меня в аэропорт. Для остальных я доступен по телефону.

– Все знали, кроме меня… – Эдуарду было ужасно обидно, но он старался не подать виду. – Хорошо, я останусь на выходные. Конечно.

Ярослав удобно улегся на бок и, проведя подушечками пальцев по животу Эда, внезапно предложил:

– Поехали со мной?

– Куда? – Эдик округлил глаза, – в аэропорт?

– В Испанию.

– Я студент, вообще-то, забыл? – хмыкнул тот.

– Помню, – в уголках его губ блуждала хитрая улыбка. – Будем держать связь по интернету. Пока ты можешь приезжать на каникулы и праздники. А когда получишь диплом – перебирайся насовсем. К тому времени и я уже буду твердо стоять на ногах…

– Ярик, не сочиняй, – Эд раздраженно фыркнул. – Моего заработка едва хватает на шмотки. Билеты на самолет, проживание в Испании… Неподъемная сумма!

– В свою койку я тебя пущу, едой поделюсь, – Ярослав улыбался все шире. – С тебя только билеты. Неужели не сможешь заработать, Эдс?

Эдуард немного помолчал, собираясь с мыслями. Он пару раз отрепетировал про себя фразы, чтобы они звучали убедительно, и осторожно, подбирая слова, проговорил:

– Ярик, когда ты уедешь, мы не будем держать связь. Совсем. В этом вялотекущем, причиняющем боль общении я не вижу смысла. Наши пути разойдутся, и у каждого начнется новая жизнь. Я не приеду к тебе. А ты вряд ли вернешься сюда. Так давай не будем друг друга мучить?

– Ты это серьезно? – В хриплом голосе больше не было и нотки веселья.

Эдуард кивнул, спохватился, что его не видно в темноте, и прошептал:

– Серьезно.

– Что ж, – Яр шумно вздохнул, – ты принял мое решение, а я должен принять твое. Но, Эдик, может, ты передумаешь? Я ведь предлагаю просто…

– Нет, не передумаю. – Эдуарду мучительно давалось это вынужденное расставание. – Такое общение – словно тупиковая ветвь эволюции. Тянет вниз.

Ярослав молчал, не находя слов. Ему сейчас тоже вдруг стало не по себе. Стало больно.

– Только, пожалуйста, – вдруг спохватился парень, – пришли мне смс, что ты благополучно долетел. Хочу быть уверен, что ты в порядке…

– Мой рейс поздно вечером. – Глухо возразил Ярик. – Доберусь глубокой но… Под утро.

– Это неважно. – Мотнул головой Эдуард. – Я буду ждать.

– Напишу. Обещаю.

воскресенье

Весь следующий день телефон Яра трезвонил, не замолкая. Звонки сыпались нескончаемым потоком, и каждому собеседнику Яр умудрялся уделить внимание, лучась счастьем, делился уверенностью и оптимизмом по поводу предстоящего переезда, по капле растрачивая лимит душевных сил.

Эдуард от скуки залез в интернет и запустил примитивную игру. Бездумно щелкая по клавиатуре ноутбука, он невольно прислушивался к разговору стоящего у окна Яра.

– …Лиза так сказала. Возможно, придется получать второе образование, чтобы быть в курсе, ну, либо найдется еще один надежный человек. У нее их много, – Яр засмеялся. Выслушал ответную реплику и кивнул головой, – Само собой! Виза с разрешением на работу, я ее уже давно получил… Конечно, волокита, но что бы я без Лизы делал…

«Жил бы спокойно» промелькнуло в мыслях Эда, и он устыдился собственному эгоизму. Попытался поскорее переключиться на игру, чтобы не развивать тему.

Яр сел на диван рядом с ним, обнял за плечи и уткнулся лбом в загривок. Эд только сейчас заметил, что разговор он завершил.

– Пиздец, сколько же их, – голос звучал глухо, – и ведь все ждут от меня полной отдачи…

– Отключи телефон, – посоветовал Эд, не оборачиваясь.

– Не могу, – устало пробормотал Яр. – Эти люди стремятся выразить мне поддержку. Не их вина, что их у меня так много.

Снова трель телефона.

– Блять, – выругался Яр и, не меняя позы, ответил на звонок, – привет, Лилечка.

– Здравствуй, мой золотой, – телефон находился практически возле уха Эда, и тот великолепно слышал манерный женский голос, – звоню уточнить наши планы. Завтра мы с ребятами заедем в девять вечера, верно?

– Да, дорогая, – ответил Яр. – Спасибо, все правильно.

– Ярославчик, ты один? Может быть, мне приехать, чтобы ты не скучал?

– Я с парнем, – Яр зарылся еще глубже в волосы Эда, отчего голос зазвучал совсем уж неразборчиво.

– Что? Плохо слышно.

– Говорю, я с парнем, – Яр откинулся на спинку дивана, продолжая теребить волосы Эдика. Слышимость разговора ухудшилась, но Эдуард все равно разбирал фразы собеседницы. Он делал вид, что ему все равно, но сам внимательно прислушивался.

– Ах, ну это хорошо, – задумчиво пробормотала Лилия. – Это с которым?.. С танцором?

– Нет, Лиль, ты его не знаешь, – Ярослав попытался свернуть разговор.

– Что, неужели с тем мальчишкой? – изумленно воскликнула подруга. Эд обернулся. Ярослав резко поднялся с дивана и отошел к окну.

– Лилечка, до завтра. Хорошо? Все, обнимаю.

Он прервал разговор и бросил телефон на стол. Эдуард молча тупил в глупую браузерную игрушку.

– Ты рассказывал ей обо мне? – наконец, собравшись с духом, осведомился он, будто бы невзначай.

– Упоминал, – нехотя ответил Яр и попросил, – Эдс, закажи ужин.

– Хорошо, – Эдуард открыл новую вкладку в браузере, – что?

– Все, что захочешь, – тихо пробормотал Ярослав, глядя в окно, – я угощаю.

Особого аппетита Эдик не чувствовал, но и не возражал что-либо перекусить. Оформив заказ, он подтвердил его по телефону.

– Сказали, доставка в течение часа, – произнес он. За окнами уже практически стемнело. Непривычная тишина без сотни звонков давила на уши. Ярослав глубоко ушел в себя и никак не отреагировал на эту информацию.

Эдуард печально ощущал, как время превратилось в нечто осязаемое, вроде песка, и с тихим шелестом утекает сквозь пальцы, забирая в небытие и без того скудные общие мгновения.

– Откуда у тебя столько друзей? – с легкой ноткой зависти поинтересовался Эдик.

– Просто я классный парень, и меня все любят, – лучезарно улыбнулся Ярослав, выныривая из мыслей. – Звонят коллеги, заказчики, парни из тусовки…

– Бывшие любовники тоже? – ревниво спросил Эдуард.

– Ну почему же бывшие? – Ярик расхохотался, и Эд не мог не улыбнуться в ответ:

– Вот мудак!

Ярослав подошел к дивану и положил руку парню на плечо:

– Иди ко мне.

Эд поднялся и, заключив Яра в крепкие объятия, погладил по волосам. Тот вновь уткнулся лбом в его плечо.

– Ярик, ты боишься? – внезапная догадка осенила его, словно окатив ледяной водой. Эд даже отступил на шаг, чтобы лучше видеть лицо парня.

– Конечно, я боюсь! – Тоскливо пробормотал Яр, и Эдик был благодарен ему за то, что наедине с ним он не скрывался под маской шута и любимца публики.

– Не нужно, – Эдуард взял его руку и сплел пальцы, а другой рукой погладил по щеке, проводя по губам большим пальцем. Яр смотрел ему прямо в глаза своим изумрудным взглядом. – У тебя обязательно все получится, иначе и быть не может. Я верю в тебя на сто… нет, на двести процентов!

– Спасибо, Эдс! – искренне поблагодарил Ярослав, обнимая парня. – Постараюсь тебя не подвести.

Они беседовали практически до самого утра, лежа в кровати в обнимку.

– Я уверен, что даже в чужой стране ты будешь чувствовать себя в своей тарелке, – Эдуард изо всех сил не позволял Ярославу усомниться в правильности своего поступка.

– Вся моя жизнь, все привычные вещи, лучшие друзья. Все остается здесь. Ты.

– Ничего! – уверенно тряхнул головой Эд. – Зато в Испании живет твоя сестра, зять, племянник! Там часто бывают твои родители. Там начнется совсем другая жизнь, и она точно не будет хуже прежней, – Эдик улыбнулся, – а друзья приедут тебя навестить. Либо ты приедешь к ним.

– Возможно. Один только ты меня видеть не хочешь, – по голосу не было непонятно, то ли Яр обижен, то ли просто засыпает.

– Прости, Ярик, – извиняющимся тоном отозвался Эд, – но я не смогу жить в постоянном ожидании. И никогда не смогу начать новые отношения, если буду знать, что скоро, возможно, увижу тебя…

Ярослав молча притянул его к себе и поцеловал в висок.

– Я оставлю твой номер Ромке-танцору, – внезапно его голос окреп. – Встретитесь с ним, пообщаетесь.

– Что? – обескураженный Эдуард рывком сел на постели, – Не смей!

– Да не дергайся, – Ярослав притянул его за плечи обратно, – я же не спать тебя с ним заставляю. С этим разберешься сам. Просто пусть отвлечет тебя, я же вижу, как сильно ты упал духом. А Ромка хоть и не очень умный, но веселый, многих из тусовки знает. Может, с кем-то познакомит.

– Ярик, не нужно, – Эд прикрыл лицо руками, смущаясь. – Я просто хочу отдохнуть… от всех.

понедельник

Утро наступило внезапно. Эдуард старался максимально его отсрочить, отчаянно борясь со сном, но в конечном итоге неумолимая дрема все же сморила его.

Распахнув глаза, парень ощутил, как огромный камень тяжело ложится на сердце. Еще не проснувшись окончательно, Эд с головой нырнул в омут щемящей тоски.

Он вышел из комнаты и направился на поиски Яра. Тот обнаружился в гостиной. Чемодан на полу распахнул свой прожорливый рот, а Яр, возвышаясь над ним, сворачивал свитер в рулон.

– Привет, – прошептал Эд, чувствуя, что чудовищно не выспался. Яр же, напротив, был бодр и собран, и совсем не походил на человека, спавшего от силы три часа.

– Доброе утро! – Ярик обернулся на звук его голоса, бросил свитер в нутро чемодана и, приблизившись, поцеловал. – Завтрак?

– Нет, – Эд категорически помотал головой. – Даже думать о еде не могу.

Он сходил на кухню и выпил стакан воды. Вернувшись, вновь застал Яра собирающим вещи.

– Ярик, я сейчас вызову такси и поеду. Не хочу тебе мешать, – негромко проговорил парень.

Ярослав глубоко вздохнул.

– Тебе сегодня на пары?

Эдуард неопределенно пожал плечами:

– Я еще не решил, пойду или нет.

Как ни странно, нравоучений не последовало. Ярослав лишь кивнул и принялся за прерванное занятие.

Эдуард вызвал такси, умылся и собрал свои немногочисленные вещи в пакет. Как только он закончил собираться, телефон негромко тренькнул, извещая о том, что машина ждет у подъезда.

– Ярослав, такси здесь, – Эд не стал заходить в комнату, будто бы не мог выдержать конкуренции чемодана. Он остался на пороге, опершись плечом о дверной проем.

Яр швырнул в багаж очередную необходимую в дальней поездке вещь, перепрыгнул чемодан и приблизился к Эду.

– Будь молодцом, и помни все, чему я тебя учил, – Ярослав крепко прижал его к себе, и Эд, что есть силы, стиснул ответные объятия. Несколько минут он не мог заставить себя расцепить руки и отпустить парня, но все рано или поздно должно заканчиваться. Эд отстранился и, надевая обувь, пробормотал:

– А ты будь счастлив там, за границей.

С этими словами он махнул Яру рукой на прощание и вышел из квартиры.

Утро встретило его промозглым туманом. Эдик поежился и закашлялся, вдохнув холодный воздух. Болезненный спазм перехватил горло, но он усилием воли запретил себе плакать. Пусть горечь, тоска и обида, закипая внутри, так и не найдут выхода. А слезы выкристаллизуются в иней. И закалят.

Больнее всего было от того, что отношения не изжили себя, не исчерпали свой ресурс, и их пришлось буквально резать по живому. Страдая сам, Эдуард был уверен, что и Ярослав страдает не меньше. Глупые условности, обстоятельства, форс-мажоры и огромное множество причин не оставили им шанса быть вместе.

Эдуард и так не считал, что они вместе. Но он надеялся, что, может быть, со временем, Ярослав оценит его и – чем черт не шутит? – вдруг им удастся стать парой…

Подобные иллюзии разбились о реальность и очень больно ранили осколками.

Эдуард сел в такси на заднее сиденье, протянул водителю заранее оговоренную оператором сумму и молча уставился в окно.

Дом встретил Эда благословенной тишиной: он очень порадовался, что мать на дежурстве. Чтобы не замыкаться на своей потере, парень решил заняться курсовой. Время с самого утра и до позднего вечера он провел за компьютером. Эдуард решил сегодня не появляться в институте. Парень прекрасно понимал, что его внешний вид вызовет множество вопросов, но о том, что случилось, говорить он категорически не хотел, даже близким приятелям.

Рейс Ярослава вылетал в одиннадцать вечера, следовательно, смс о его прибытии стоило ожидать ближе к четырем утра. Эдуард не был уверен, что продержится так долго, бодрствуя: предыдущая бессонная ночь и нервная встряска прилично его измотали.

Тихо вздохнув, он принял душ и уже в девять лег в постель. Собирался немного поиграть в игру на телефоне, но, удобно устроившись, сам не заметил, как уснул.

Трель смс-оповещения заставила его испуганно вздрогнуть. Эдуард понял, что заснул с телефоном в руке. Он приподнялся на локте и жадно принялся изучать текст.

«Я в порядке, долетел хорошо. Прошу, разреши звонить»

– Прощай, – прошептал Эдуард и занес номер любимого парня в черный список. Только сделав это, он вдруг отчетливо понял, что это больше не игра: все правда, все по-настоящему. Проглотив слезы, Эд со вздохом лег обратно на подушку.

вторник

Хмурый Эдуард, потирая глаза, переступил порог кухни. На столе его уже ждал завтрак, а компания матери не сулила покоя.

– Доброе утро! Долго ты сегодня спал, – Ольга, вернувшаяся со смены, находилась в хорошем настроении, что еще больше раздражало Эда.

– Доброе, – буркнул он, устраиваясь за столом. Не рассказывать же матери, что сон – это его единственное спасение от реальности, ставшей на теперешний момент невыносимой. Остаток ночи, то выныривая, то проваливаясь вновь в спасительное небытие, Эд ощущал нервное напряжение, и только просыпаясь, первые несколько секунд он не мог вспомнить, отчего так раздавлен. Этими секундами он и жил.

– Эдичка, ты чего мрачнее тучи? – Ольга не могла не заметить, что с сыном творится неладное. Он будто всего за пару дней повзрослел лет на десять, и во всем его поведении сквозила тщательно скрываемая боль. Ольга похолодела внутри, догадки – одна страшнее другой – словно резвые скакуны сорвались с привязи и понеслись наперегонки.

– Я в порядке, – Эд на мелкие куски рвал вилкой омлет, ощущая тошноту от одного лишь вида еды. Телефон, словно верный пес, лежал рядом и печально молчал.

– Сынок, я же вижу, что это неправда, – Ольга уже не на шутку забеспокоилась и положила ладонь ему на лоб. – Ты ужасно выглядишь, осунулся весь. Эдик, милый, скажи мне, что болит?

– Ничего! – Эдуард резко отшатнулся от ее руки, – Я здоров.

– Тогда что случилось? – Теряя самообладание, воскликнула мать.

Эдуард поколебался пару секунд. Он посчитал, что все-таки должен рассказать матери правду о причине своего странного поведения. Если уж она его не поддержит, то хотя бы будет знать, что какое-то время ему нужен покой и понимание.

– Ярославу… – горло снова словно перехватило спазмом, голос пропал, и Эд откашлялся.

– Я так и знала! – Ольга откинулась на спинку стула. – Знала, что ничего хорошего эта связь не принесет! Чем он обидел тебя?

– Ярославу предложили работу за границей. Вчера он уехал. Мы… были вынуждены расстаться, – эти объяснения дались Эдуарду очень непросто, и он устало спрятал лицо в ладонях.

Конечно, он не ожидал от матери особого сочувствия, но следующая реплика буквально повергла его в шок.

– Слава богу! – громко воскликнула Ольга, плохо скрывая распирающее ее ликование. – Господи, ты услышал мои молитвы!

Эд убрал руки, но Ольга не заметила перекошенное бешенством лицо. Она глотнула чай и отправила в рот остаток бутерброда, приговаривая:

– Ну, теперь-то все точно наладится, Эдик! Черт с ним, жаль, что не уехал раньше.

В ярости Эдуард с силой швырнул вилку в тарелку. Тонкий фарфор не выдержал, и кусок ободка с тихим звоном откололся. Словно ошпаренный, парень вскочил из-за стола и быстрым шагом направился в прихожую.

– Эдик… куда?! – недоумевающая Ольга выскочила следом, сжимая в руке бутерброд. – А завтрак?

– Ешь сама! – Агрессивно рявкнул Эд, в момент ока натягивая зашнурованные кроссовки. Он схватил с вешалки куртку и был таков, громко хлопнув дверью.

Яр уехал, и для Эда город словно опустел. У него больше не было чувства, что они живут бок о бок, ходят по одним и тем же улицам, заходят в те же самые магазины и кафе. Он ощущал себя чудовищно одиноким в толпе равнодушных незнакомцев, и беззащитным, будто без кожи.

Парень стоял на мосту и, щуря глаза от порывов сильного ветра, смотрел вдаль на ревущую в порогах реку. Он чувствовал себя уязвимым, и не понимал, как теперь жить дальше.

Даже ясно дав понять, что отношений между ними нет, Ярослав, тем не менее, занимал в жизни парня весьма солидную нишу. Имея уверенность в существовании любовника, Эдик находил в себе силы не отчаиваться и принимать себя. Наедине с Ярославом выбрасывать из головы любые проблемы, наслаждаясь моментом в «здесь и сейчас».

Теперь же он вновь остался сам по себе, и невольно нахлынули воспоминания о старших классах школы, когда душевный раздрай мешал не только постичь собственные желания и переживания, но вообще отнимал всяческие силы и энергию.

Выпрямляясь, Эд вскинул подбородок и хлопнул ладонью по пыльному железному ограждению моста. Он больше не был робким девственником, который едва не заблудился в закоулках собственного сознания. Сейчас он совершенно точно знал, чего хочет, к чему стремится, и насколько сладок вкус терпких запретных плодов.

Парень беззвучно шевелил губами, репетируя емкие, но лаконичные фразы. Для того чтобы быть понятым, он обязан донести свою точку зрения в удобоваримой форме. Во что бы то ни стало.

– Так и сказала? «Слава Богу»? – недоуменно переспросила соседка Надежда, отпаивая Ольгу лекарствами. Та, истерично всхлипывая, сумела только кивнуть. – Ну, ты, мать, даешь… – задумчиво протянула приятельница, капая в стакан с водой корвалол. – Моя Тонька, когда со своим первым парнем рассталась – месяц выла-рыдала, подушку слезами поливала. Только разве что из петли ее не вытаскивала. Потом, конечно, ничего – отошла, скачет вон козой. Но поначалу… Для подростков же это все так серьезно! Им же кажется, что мир вокруг рушится. А ты, Оленька – «слава Богу»!

Соседка покачала головой и протянула плачущей женщине стакан остро пахнущей жидкости. Та залпом осушила его и всхлипнула вновь.

– Надя, сама не знаю, как так вышло! – усилием воли подавив рыдания, поделилась Ольга, – я и рада бы перед ним извиниться, да только где он?!

Мать Эдуарда бросила взгляд в окно.

– Темень уже вон на дворе, ночь скоро! А он как сбежал с утра – так и нет до сих пор! – Она вновь расплакалась, роняя голову на скрещенные руки. – А если он вообще не вернется?

– Вернется! – уверенно заявила соседка, гладя приятельницу по руке, – он у тебя мальчик хороший. Знает, что ты переживать будешь.

– А если он с крыши прыгнет, Надя? Господи! – Ольга спрятала лицо в ладонях.

– Ну, прямо уж сразу с крыши! – всплеснула руками Надежда. – Ольга, держи себя в руках, а то скорую вызывать будем.

– Не надо скорую, я держусь, – мать Эда прекратила рыдать и теперь тихонько всхлипывала, то и дело поглядывая на часы. – Раньше, если он ночами пропадал, я хоть знала, что он с этим своим Ярославом. А вот где он теперь?!

– Видишь, дорогая, как все в сравнении познается?.. – печально протянула соседка, – Оль, ты прости, но пойду я, – вдруг смущенно пробормотала она, – и так засиделась… Да и Эдик наверняка скоро вернется, вам с ним нужно будет поговорить.

– Конечно, Наденька, спасибо за поддержку, – Ольге совершенно не хотелось оставаться одной, но задерживать приятельницу, торчащую у нее едва ли не с полудня, было совестно.

Оставшись в одиночестве, она вновь расплакалась и набрала номер сына. Его телефон все так же был отключен, и она со стоном спрятала мобильный в карман.

Внезапно в прихожей раздался тихий шорох. Ольга пулей подскочила к двери и отперла ее раньше, чем Эд успел попасть ключом в замочную скважину.

– Сынок! – Слезы вновь текли по ее лицу, но на этот раз от облегчения. – Эдичка! Жив, здоров?

– Все нормально. Успокойся, – тихо проговорил Эдуард, осторожно обнимая мать и прижимая ее к себе.

– Мальчик мой, прости меня, дуру! Я так виновата, прошу те…

– Проехали, – Эдуард поднял руку ладонью вперед, прерывая поток извинений. – Пойдем, поговорим.

– Ты, наверное, голодный? – спохватилась Ольга. – Снимай скорее куртку!

– Мама, – жестко отчеканил парень. – Не суетись. Я не голоден. Я хочу с тобой поговорить.

Он снял обувь, верхнюю одежду и прошел в гостиную. Ольга последовала за сыном и присела в кресло, рядом с диваном. Эдуард остался стоять в центре комнаты, собираясь с мыслями. Наконец, он произнес:

– Мам, я уже взрослый парень. И у меня есть личная жизнь, которая, к сожалению, тебя шокирует. Мне, правда, очень жаль, но я не хочу – и не стану – ничего менять.

Сын говорил спокойно, но решительно, и Ольга невольно проникалась уважением к нему и его словам. Это больше не было мальчишеским трепом и капризами великовозрастного детины. С ней говорил мужчина, и она старалась это осознать.

– Я буду уходить гулять тогда, когда захочу и с кем захочу. Возможно, я буду оставаться где-то на ночь. Прими это, пожалуйста, – продолжал Эдуард озвучивать заготовленную за день речь. – И ты больше ни слова, ни единой подробности, не услышишь о моей – личной – жизни. Я уверен, что так будет лучше для нас обоих. Я не буду чувствовать за собой вину, а ты не станешь лишний раз волноваться.

– Эдуард, это, может быть, и лучше, – медленно протянула Ольга, внутренне сопротивляясь, – но я же изведусь вся, не зная, где ты и с кем!

– Ты не сможешь контролировать меня всю мою жизнь, – недовольно ответил сын, передергивая плечами, – поэтому либо ты учишься принимать меня взрослым, либо…

Он набрал воздуха в грудь. Мать с полными слез глазами ждала продолжения.

– …либо я сниму квартиру и съеду.

– Эдик! – воскликнула Ольга, прижимая руку ко рту. – Ты с ума сошел?

– Я готов жить в квартире без мебели, жить с двумя-тремя соседями, спать на полу, голодать. Я очень люблю тебя и хочу жить дома, – Эд тихо вздохнул, – Но мне нужна свобода. И если ты продолжишь ограничивать меня, то я съеду. Клянусь.

– Ты же понимаешь, что я хочу для тебя только самого лучшего? – Ольга в последний раз попыталась достучаться до парня. – Например, когда я стараюсь чаще напоминать тебе о том, чтобы за прогулками ты не позабыл об учебе.

– Но я в этих напоминаниях не нуждаюсь! – Эд сорвался, повысил голос и с досадой крутанулся на месте, – Мама, ты можешь быть спокойна – я обещаю, что при любых обстоятельствах стану отличным профессионалом!

– Обещаешь? – придирчиво повторила Ольга.

– Да! – Эд прошел к окну и остановился, опершись руками о подоконник.

– Эти прогулки… Эдик, пойми, если бы ты был с девушками – я переживала бы меньше. Но незнакомые мужчины… Извращенцы с больной фантазией, у которых ты остаешься на ночь! – Ольга медленно провела рукой по волосам, – Эдик, ты можешь слушать меня, или не слушать, но факт остается фактом – это очень опасно!

– Да, – помедлив, пожал плечами Эд. – Но такова моя реальность. Я уже смирился. И тебе советую…

Ольга чувствовала, как к горлу снова подкатывает комок. Ей было невыносимо больно за сына, который вместо обычной молодежной компании сверстниц был вынужден искать встреч с совершенно непонятными людьми, чье психическое здоровье, по ее мнению, было под очень большим вопросом.

– И пожалуйста, – тихо добавил он, – Больше не пытайся познакомить меня с кем-либо из дочерей твоих подруг. Не спрашивай про симпатичных девиц в институте. Перестань подсовывать мне статьи про красавиц-актрис. Я – голубой, мама, и это не лечится. Понимаю, это словно ядерная война – ее сложно принять. Но очень прошу – постарайся.

Ольга ничего не смогла ответить, потому что горло сжало будто тисками. Слез уже не было, их поток иссяк, и оттого ей было еще больнее воспринимать пронзительную правду о сыне. Все надежды вдруг рухнули разом. И она отчетливо поняла, что Эдуард прав. Это не пройдет, не вылечится, это не исправить. Поэтому выбор прост – либо принять, либо потерять сына навсегда.

Она приблизилась к парню и ласково обняла его за плечи:

– Мальчик мой дорогой. Только будь осторожен.

***

Роман позвонил через две недели. Звонок застал Эда собирающимся в институт. Он удивленно глянул на высветившийся на дисплее незнакомый номер. Ощутил прилив паники. «Вдруг Яр решил дозвониться?..» Но затем он все-таки рассмотрел код своей страны, не позволил себе впадать в паранойю и принял вызов:

– Я слушаю.

– Привет. Ты Эдик? – Незнакомый голос отрезвил его, принеся одновременно облегчение и разочарование.

– Да. А ты кто? – Эдуард решил особо с собеседником не церемониться.

– Я Ромка, мне твой номер оставил…

– А, я понял. Привет, – перебил его Эд, ощущая необычайную пустоту в душе.

– Помнишь, мы когда-то виделись? – судя по голосу, парень насмешливо улыбался.

– Да, – пожал плечами Эдик. Эту сцену их встречи он тщательно старался забыть.

– Слушай, давай встретимся. Познакомимся… поближе, – из голоса собеседника не уходила улыбка, и к ней, кроме того, добавилась пошлость.

– Знаешь, Ромка, что-то не хочется, – Эд прижал телефон к уху плечом, пытаясь надеть рюкзак. – Извини.

– Ага, Славка предупреждал, что так ты и ответишь, – задумчиво пробормотал парень. Затем добавил чуть громче и увереннее, – знаешь кафе ***? На проспекте?

– Ну, знаю, – пожал плечами Эдуард, – и дальше что?

– Приходи в двенадцать, – безапелляционным тоном приказал парень, – только смотри, приходи обязательно! Я буду ждать.

– Рома! Я… – Эд попытался, было, найти достойную отмазку, но пока он лихорадочно соображал, собеседник отключился. Эдик чертыхнулся, сунул телефон в карман джинсов и вышел из дому.

Эдуард, приближаясь к кафе, последними словами ругал свою послушность и ответственность. Что мешало ему забить на эту встречу?! Но хорошее воспитание не позволяло просто так взять и подвести человека, который сказал, что будет ждать.

Он специально слегка опаздывал, и пунктуальность всячески противилась этому и бунтовала внутри. Но появиться заранее в незнакомом месте и ждать незнакомца… Эд со вздохом решил, что прийти чуть позже – это единственный способ не довести себя ожиданием до нервного срыва.

Нерешительно переступив порог кафе, он стремительным взглядом окинул полупустое помещение.

– Добрый день, – поприветствовала парня официантка, – вам зал для курящих или некурящих?

– Здравствуйте, – пробормотал Эдуард, – Мне… А! Вон.

Он указал девушке на Ромку, махнувшего ему из-за дальнего углового столика, и смущенно направился к парню. Официантка последовала за ним и, дождавшись, пока Эдик усядется напротив, положила перед ним меню. Эдуард благодарно кивнул, выждал, пока она скроется за барной стойкой, и закрыл книжку.

– Ну, привет, – новый знакомый дружелюбно улыбнулся и пожал Эду ладонь, задержав его пальцы в своей руке чуть дольше положенного. Во всех его движениях, в позе и осанке сквозила кошачья грация. Каре-зеленые глаза смотрели открыто, но слегка насмешливо.

– Привет, – смущенно пробормотал Эдуард. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Ему казалось, что внимание и взгляды всех без исключения людей нацелены на него. Он не был завсегдатаем заведений, редко наведываясь в кафе. Еще реже он знакомился с парнями.

– Сколько лет тебе? Двадцать два… три? – Спросил Роман, делая глоток пива из огромного бокала. – Тут алкоголь с двадцати одного продают.

– Мне девятнадцать, – буркнул Эдик. Он ненавидел вопросы про возраст. Ромка поперхнулся пивом.

– Это сколько ж тебе было, когда вы познакомились со Славкой?

– С Ярославом? – уточнил Эдуард. Его сбивало с толку нетипичная вариация имени.

– Ну да, – Роман улыбнулся, глядя поверх бокала на Эда, как на дурачка, – у нас с тобой не так много общих знакомых!

– Почему ты так странно его называешь? – Решился разузнать Эд.

– Егор его так звал, – беспечно отмахнулся Роман. – И некоторые из тусовки привыкли. Я, например…

– Мне было почти семнадцать, – обреченно перебил Эд и поковырял пальцем меню.

– Ой, пиздец, – парень расхохотался, – ты пока его рекорд! Мы в тусовке с парнями ржем, что Славка скоро будет по детсадам ходить, кандидатов себе отбирать. Чем старше становится, тем сильнее крышу у него рвет, педофил чертов, – беззлобно обругал Роман старого знакомого, – это у него после Егора такой сдвиг по фазе начался. Он старше Славки был, или такой же… Не помню.

– Мне не интересно! – Резко бросил Эд, откидываясь на спинку диванчика. Он ничего не хотел слышать ни о бывших, ни о нынешних Яра.

– Ой, прости, – Ромка спохватился. Он вдруг словно невзначай погладил под столом ногой голень Эда. Тот аж подпрыгнул и вытаращился на парня в немом изумлении. Ромка подмигнул.

– Я немного знаю о тебе. А ты обо мне – нет, – новый знакомый увидел, что Эд достал сигареты и помахал пальцем, – Не-а! Это зал для некурящих. Я же спортсмен.

– А алкоголь спортсменам даже полезен, – Эд кивнул, бросил косой взгляд на бокал пива и нехотя спрятал сигареты. Роман снова рассмеялся.

– В общем, мне двадцать четыре, я преподаватель в школе спортивных танцев, живу тут недалеко, – он улыбнулся, подмигнул и словно случайно коснулся пальцами скрещенных рук Эдуарда. Эд снова дернулся как ошпаренный. – Пойдем ко мне? Фильм посмотрим какой-нибудь.

Эдик уже открыл было рот для отказа, но потом с каким-то злобным остервенением подумал про себя: «Ну а хуле? В монастырь теперь уйти?» Ярослава больше не существовало в его жизни. А потребность в сексе никуда не делась. К тому же, Роман хоть и не блистал умом, но Эду нравился, по крайней мере, внешне, да и клеился он недвусмысленно. И поэтому Эдуард, откашлявшись, чтобы голос звучал твердо, произнес:

– Пошли. Обожаю смотреть фильмы.

Трахать Романа было так же здорово, как оседлать породистого грациозного жеребца. Парень прогибался до невероятных пределов, словно в его теле совершенно не было костей.

Сначала Эд послушно ходил по пятам за хозяином квартиры: в ванную вымыть руки, потом на кухню выпить воды, затем в комнату. Уже на пороге он нагнал Ромку, обхватил его за бедра и, резко притянув к себе, поцеловал в шею, немного ниже уха.

– Ого, – Рома заулыбался неизменным голливудским оскалом, – начало мне нравится!

– И продолжение не разочарует, – прошептал Эд, разворачивая его лицом к себе и дразня дерзкими поцелуями, щекоча дыханием. Губы парня были солеными на вкус, тоньше и жестче, чем у предыдущего любовника. У Эда ехала крыша от кайфа, от новизны, от обоюдной бешеной страсти.

Он помог Роману расстегнуть свой ремень и с невероятным удовольствием запустил пальцы левой руки в темно-русые волосы стоящего на коленях нового знакомого. Сжал несколько раз ладонь, добиваясь стона. Правой же рукой нашарил на тумбочке презерватив: их там имелась целая горка. «На любой вкус и цвет – предусмотрительно…» пронеслось в голове.

Лубрикантов так же имелось несколько, и Эд схватил тот, который оказался ближе всего. Старательно подготовив очко парня, он, сгорая от страсти, навалился сверху. Двигаясь размеренно, с силой прикусил тыльную сторону ладони, чтобы боль отрезвила его, не позволила кончить сразу же. Это сработало действенно, и Роман в скором времени финишировал первым.

– Мне уже пора, – Эд лениво потянулся, встал с постели и нашарил на полу джинсы.

– Жаль, а фильм так и не посмотрели, – Ромка приподнялся на локтях, оценивающе наблюдая за парнем.

– Ты что… Ты серьезно предлагал?! – Эдуард изумленно уставился на Рому, даже прекратив одеваться.

– Ну да, – беззаботно пожал плечами тот, – хотел помочь тебе отвлечься, развеяться. Слава говорил, что в моей компании тебе будет легче, чем в одиночестве.

«Блять, вот это я гоню…» Эдуард медленно застегнул штаны и, не находя слов, продолжил одеваться. Он боялся даже представить, какое мнение о нем сложилось у Романа, и какой слух теперь пойдет в их тусовке.

– Эй, ты чего? – Ромка поднялся с кровати и полностью обнаженный приобнял Эда сзади за плечи. – Ты охуенно классный, я тебе еще не раз позвоню, встретимся, потрахаемся. Все нормально, Эдюха.

– Правда? – прошептал Эд. Он чувствовал себя растерянным и невероятно запутавшимся.

– Конечно. Не думай, что ты поступаешь как-то плохо. – Ромка пожал плечами и снова улыбнулся, – Ты ведь свободный человек, разве нет? Да и я не девочка, которую нужно три свидания уламывать. Здесь все проще…

И Эдуард догадался, что скрывается под словом «здесь».

Апрель

19 лет

Следующее знакомство состоялось неожиданно и, можно даже сказать – банально. Вечером Эд, после прогулки с одногруппниками, возвращался домой в маршрутке. Место ему досталось не самое выгодное – сразу за водителем: приходилось то и дело передавать деньги за проезд.

Где-то на середине пути поток пассажиров иссяк, и парень смог немного расслабиться. Запрокинув голову и удобно устроив ее на спинке сидения, Эдик отстраненно наблюдал вечерний пейзаж за лобовым стеклом.

И вдруг почувствовал, что на него кто-то смотрит. Эдуард покосился на зеркало заднего вида, которое отражало салон маршрутки, и пересекся с ним взглядом.

Парень сидел сразу позади него, на сидении по диагонали. Карие глаза, светлые волосы и густые брови. Взгляд пристальный и внимательный.

Эд не посмотрел на него, нет. Он уставился. Как баран рассматривал сидящего сзади пассажира, который, собственно, взгляда не отвел.

Длилась игра в гляделки совсем недолго: секунд пять. Эд не выдержал первым и вновь принялся рассматривать проспект, на который уже спустились осенние сумерки. Красные огни стоп-сигналов освещали попутную полосу движения, и парень понял, что впереди немалая пробка.

Очень осторожно и как бы невзначай он снова бросил взгляд на зеркало, и, к своему удивлению, вновь попал под влияние этих завораживающих и, в то же время, спокойных глаз.

«Зачем он так пялится?» – подумал Эд, не совсем врубаясь в ситуацию. Взгляд раздражал, а то, что он не отводил глаз – бесило вдвойне. Бесило и заводило. Эдуард с полным правом считал, что для него наступил период свободы и экспериментов. И поэтому оценку случайным встречным парням он давал самую пошлую и развязную.

Но одно дело провожать взглядом симпатичную задницу в джинсах, а другое – краснеть, как пацан, под испепеляющим взглядом какого-то незнакомца.

Умом он понимал, что это приключение так и останется частью домыслов и фантазий. «Возможно, сегодня в ду́ше я прижму этого кареглазого к кафельной стенке и заставлю слизывать капельки воды со своей шеи, живота… Возможно, поставлю его на колени и позволю вытворять со своим членом все то, что показывают во взрослых фильмах. А потом мы прижмемся друг к другу так тесно, что даже струи воды не смогут просочиться между нами…»

Возможно, но лишь в эротических мечтах. И от этого вдруг сделалось горько. Ведь одно дело – быть открытым к экспериментам, и совсем другое – наконец, начать их воплощать.

«А если это мой шанс? Много ли незнакомых парней так откровенно и вызывающе смотрели мне в глаза?» – прикинул Эдик и решил, что до конца поездки можно следовать той же тактике, что и попутчик, а именно – не отводить от зеркала нахального взгляда.

Его сиденье оказалось пустым. Эд даже слегка растерялся, но резкое торможение маршрутки возле остановки слегка его отрезвило, и под тихий мат водителя он увидел, что партнер по игре в гляделки выходит из автобуса.

Эдуард и сам не понял, как решился на это безумство. Не осознал, что двигало им в тот момент, а главное – не разобрался в мотивации своего поступка. Но факт остается фактом: он вскочил с места, как ошпаренный и, растолкав очередь людей у выхода, выпрыгнул из автобуса на улицу. До дома оставалось пятнадцать минут езды.

В столпотворении людей на остановке парня было очень легко потерять, но Эдик не потерял. Он догнал его довольно быстро и ощутимо двинул плечом.

Попутчик удивленно обернулся, и – может, Эду показалось, а может, нет – когда он увидел его, то в глазах заплясало узнавание.

– Извини, – попросил Эд прощения за свой спектакль с толчком. Голос прозвучал хрипло и как-то жалко.

– Ничего, – парень держался уверенно, непоколебимо.

Эдуард постарался сделать так, чтобы пауза ни в коем случае не стала неловкой:

– Не подскажешь, давно был сороковой маршрут?

– Подскажу, – кивнул собеседник в сторону остановки, – мы на нем сюда приехали.

Эдик проклял себя последними словами. Дурацкая привычка не смотреть номера маршруток перед тем, как в них залезть, сыграла с ним злую шутку. Более глупой ситуации нельзя было даже представить.

Парень хмыкнул, и Эду, невзирая на смущение, понравилась его улыбка и то, как она поменяла лицо незнакомца. Он тоже растянул губы: раз уж выставил себя клоуном – придется соответствовать.

– Я понимаю, что вопрос идиотский, – попытался Эдуард хоть как-то оправдаться и сохранить лицо, – просто я не смотрю номера…

Наверное, стало только хуже. Незнакомец стоял напротив, вытянувшись по струнке, и Эдик, скользнув стремительным взглядом по его фигуре, внезапно поежился от безотчетной тревоги. Он попытался понять, что же именно не так, но не сумел.

– Ко мне? – Вдруг спросил парень.

– Э… – Эд осекся и потерял нить размышлений. – Ты о чем?

– Да не выделывайся, все же понятно, – раздраженно облизнул губы незнакомец.

Эдик нервно поправил лямку рюкзака, которая и так весьма удобно лежала на плече. Хотел, было, навязаться в гости, но внезапно интуиция мягко толкнула его изнутри, отрезвляя.

– Эй, не тупи. – Все сильнее раздражался незнакомец. – Погнали.

– М-м-м… – Эдуард не мог понять, почему приглашение встречает внутренний протест, и вновь окинул парня взглядом, на этот раз перебегая с детали на деталь внимательнее.

Глаза зацепились за сбитые в кровь костяшки незнакомца, которые тот пытался скрыть в карманах, но нервное переминание с ноги на ногу то и дело непроизвольно обнажало руки.

Эдуард отступил на шаг. Сглотнув, он вскинул взгляд, и встретился с отмороженными агрессивными глазами.

– Ебаный педик, – тихо прошипел незнакомец. – Пошли со мной.

– Мне пора, – Эдуард круто развернулся и быстрым шагом двинулся к автобусной остановке в следующем квартале. Мысленно он отметил, что его гей-радар и впрямь работает отменно, на каком-то непостижимом уровне интуиции и бессознательного. И странное внутреннее неприятие только что спасло его здоровье и, возможно, жизнь.

Эдуард, зная массу печальных и, к сожалению, реальных историй, всегда был осторожен, но сказалось отсутствие опыта. Парень представил вдруг, что все же пошел бы вместе с ненормальным гомофобом, маньяком или садистом к нему домой, и в груди у него похолодело.

– Пидор! – Заорал ему вслед незнакомец, но Эдик не обернулся. Он лишь втянул голову в плечи и прибавил шаг.

Март

20 лет

Солнечным мартовским днем у Эдуарда внезапно образовался выходной. Пары отменили из-за болезни преподавателя, а возвращаться домой и сидеть в одиночестве в душной квартире ему совершенно не хотелось. Поэтому, выйдя из института и полной грудью вдохнув свежий весенний воздух, он принял решение прогуляться.

Двигаясь без особой цели, Эдик неспешной походкой огибал тихие, зеленые кварталы неподалеку от своего дома. Рассматривал прохожих, даже не помышляя «охотиться», но внезапно вычленил из толпы интересный экземпляр.

Парень торопливо шел навстречу Эдуарду. Невысокий, стройный с очень стильной модной стрижкой: Эд подозревал, что без укладки там не обошлось. Скользнул взглядом ниже, отметил дорогую и красивую одежду – новые джинсы, матово-черную куртку нараспашку, из-под которой виднелась яркая рубашка.

Эдик почувствовал азарт, почувствовал, как заиграла кровь. Парень был очень хорош собой, отлично упакован и всем своим холеным видом кричал о достатке. Эдуард был обязан убедиться, что не ошибся: кое о чем внешний вид не кричал, а лишь тихонько нашептывал.

Парни поравнялись. Будто случайно, Эд слегка изменил траекторию, ступил левее и довольно чувствительно зацепил прохожего плечом, обернулся, бросил «извини» и медленно продолжил путь. Через пару шагов будто бы нехотя оглянулся, и вместо идеально подстриженного затылка случайного прохожего увидел внимательный взгляд светло-карих глаз. Эдик отвернулся обратно, едва сдерживая победную улыбку. Сделал еще пару шагов и лениво обернулся во второй раз.

Парень сделал то же самое, заметил оценивающий взгляд Эда, мгновение поколебался, а затем полностью остановился и повернулся. Эдик пару секунд выждал, а затем невозмутимо продолжил свой путь.

Расчет оказался ювелирно точен – через некоторое время он услышал за спиной шаги, и вскоре случайный прохожий превратился в намеренного спутника.

Некоторое время шли молча, глядя строго вперед и под ноги. Наконец, незнакомец не выдержал:

– Влад, – и протянул руку налево.

– Эдик, – он пожал ладонь, также, не поворачивая головы. – К тебе или ко мне?

– Я далеко живу, здесь по делам.

– Значит, ко мне. Вон мой дом, – Эд неопределенно боднул головой и ускорил шаг. Влад подстроился под новый темп, вдруг задышал шумно и смущенно произнес:

– Мне бы только поскорей. Через час свидание с девушкой.

– Вот это поворот! – Эд широко и плотоядно улыбнулся. – Это мне по душе. Не бойся, успеем.

Они достаточно быстро оказались в родном дворе. Эдуард по привычке оценил обстановку, сосчитав соседей на лавочках. Особо близких знакомых, слава богу, не оказалось, и он спокойно провел внезапного гостя в подъезд.

Едва двери лифта сомкнулись, Влад набросился на Эда с энтузиазмом и вожделением девственника в расцвете пубертата. Тот даже не успел вытащить руки из карманов, как был заключен между дверцами и случайным знакомым. Слегка наклонившись, Эд ответил на отчаянно горячий поцелуй.

На лестничной клетке они немного притормозили – Эдуард достал из кармана ключи и пытался попасть ими в замочную скважину, а Влад, тем временем, тяжело дыша, стоял сзади почти вплотную и гладил его по бедру. Эд решил, что будет лучше поскорее пустить гостя в квартиру, чем долго объяснять, что не стоит так себя вести, когда глазки соседских дверей нацелены на скандальное представление.

Наконец, они оба оказались в прихожей. Рюкзак Эда полетел на пол, ключи на тумбу. Они старались освободить друг друга от верхней одежды и при этом не прервать страстный поцелуй. Эдик чувствовал, что заведен не на шутку, а о новом знакомом и говорить не приходилось – тот совершенно обезумел от вожделения.

– Эдик? Почему ты не на заня…

Внезапно внутренняя дверь прихожей отворилась, и на пороге возникла удивленная Ольга. Осознав увиденное спустя секунду, она охнула и отвернулась:

– О, Господи!..

Новый знакомый шарахнулся в сторону от парня и схватил куртку. Эдик раздосадовано прикрыл лицо ладонями и крикнул вглубь квартиры:

– Привет, мам. Сменами поменялась?

Он был чертовски рад, что дело не успело дойти до минета, но зрелище того, как Влад поспешно обувается, отчего-то привело его в глухое отчаяние.

– Извини, что так вышло. – Сказал парню, но скорее для проформы. Никакой вины перед незнакомцем он не чувствовал. Однако Влад сумел его удивить:

– Оставь мне свой номер!

Эд, пытаясь не выдать своего изумления, нашарил в кармане рюкзака ручку и клочок бумаги, написал телефон и сунул его в нагрудный карман рубашки парня. Тот открыл дверь и, обернувшись на пороге, без тени улыбки проговорил:

– Ты классный. Я позвоню.

– Ма, ну прости, – Эдик зашел в комнату матери с извинениями, но чувствовал при этом не вину и стыд, а непонятное веселье напополам с раздражением. – Это не предназначалось для твоих глаз.

– И что – так каждый раз, когда я на дежурстве?! – Ольга делала вид, что читает, но держала книгу вверх ногами.

– Ну что ты! – соврал Эд. – Но я был бы тебе благодарен, если бы ты меня предупреждала заранее, что возвращаешься домой.

– О, Господи… – Ольга устало вздохнула. – И сколько же незнакомых мужчин побывало в нашей квартире?

– Ма! – Эд раздраженно поморщился. – Точную цифру можешь узнать у соседок!

– Да ты пойми, глупый, – Ольга разволновалась не на шутку. Материнское сердце отказывалось принимать аргументы сына к сведению, и вновь кольнуло беспокойством. – Это же опасно, в конце концов! Для твоего здоровья!

– Успокойся! Ма, мне почти двадцать один год, я взрослый человек, – Эдик вздохнул и присел на кровать. – И я очень осторожен.

Эдуард со щемящей тоской вспомнил Ярослава, все, что тот говорил ему о предосторожности. Помотал головой, стараясь избавиться от ностальгии.

– Не переживай. Я предохраняюсь и регулярно сдаю анализы.

– Мог бы мне хоть пару слов об этом сказать, – недовольно пробубнила Ольга и уткнулась в книгу. – Я врач, все-таки!

– Мам, ветеринарный! – Брови Эда взлетели вверх, а глаза округлились. – Или я для тебя кто-то типа собачки?

– Ты думаешь, я в заключениях об анализах не разберусь? – Мать фыркнула и покачала головой, игнорируя сарказм сына.

– Лучше со своим больным сердцем разберись, – Эдик вздохнул и вышел из комнаты.

В коридоре парень почувствовал, как вибрирует телефон. Он достал гаджет из кармана и увидел на экране новое смс-сообщение. «Давай вечером у меня? Влад» Ниже в этом же сообщении следовал адрес, что Эд расценил как жест отчаяния. Усмехнулся нетерпеливости нового знакомого и отправил ответ: «Буду в 8».

Эдуард легко нашел нужную улицу и дом, но с поиском подъезда пришлось попотеть – выкупленный магазином первый этаж дома сбил нумерацию квартир. Наконец, он оказался на площадке и позвонил в дверь.

Та незамедлительно распахнулась, и Влад буквально втащил Эда вовнутрь.

– Прив… – хотел было поздороваться Эдик, но Влад вновь набросился на него с поцелуями и не дал договорить.

Гладкие щеки парня бархатом ласкали кожу лица, поцелуи оставляли горьковатый привкус мяты, а уложенная гелем светло-русая челка словно просила, чтобы в нее запустили пальцы. Эд так и сделал: запрокинул голову Влада назад и стал грубовато целовать его шею.

Это парня слегка отрезвило. Видимо, испугавшись красноречивых засосов, он отстранился, позволил Эдику разуться и снять куртку, а затем вновь прижал к входной двери, лаская губы и расстегивая его рубашку.

– Бля, ты такой классный, – хрипло прошептал Влад, ненадолго оторвавшись от Эдуарда. Тот, вдруг заподозрив неладное, слегка прищурился и уточнил:

– Я ведь у тебя не первый, правда?

– Нет… Нет! Не первый, – Влад мотнул головой, и расстегнул последнюю пуговицу. Эд снял рубашку и остался только в летней футболке. – До тебя было двое… один отморозок, один долбоеб… – говорил с паузами, стараясь расстегнуть ремень на джинсах недоумевающего от такого напора парня. – А ты… красивый. И адекватный.