Всё не то, чем кажется - читать онлайн

– Что значит перестала? – возмутилась та. – Я никогда этого и не делала! Посуди сама – это нецелесообразно! Я заинтересована в том, чтобы мои мужья жили как можно дольше. А я могла бы пользоваться всем тем, что они мне предоставляют. Обширным штатом прислуги в том числе.

– Ты хотела сказать – доноров?

– В принципе да. Новую кухарку или горничную найти гораздо легче, чем нового мужа!

– Слушай, Ундина, – искренне заинтересовалась Марина, – для чего ты всё время выходишь замуж? Ведь каждый из твоих мужей наверняка оставил тебе приличное состояние в наследство. Ты могла бы жить как захочешь, не оглядываясь ни на кого и не подстраиваясь под человеческие законы?

– Наследство? Ты хотя бы примерно представляешь, какие проблемы могут возникнуть из-за наследства?

– В общих чертах. А что, был неудачный опыт?

– Был, – призналась Ундина. – Я умудрилась выйти замуж за одного из Радзивиллов. Это был мой второй брак.

– И?

– Я так радовалась! Сотни душ! Десятки деревень! Даже один свой город!

– И чем всё закончилось?

– Меня чуть на вилы не подняли! Гнали толпой, как лису на охоте! Хорошо, что без собак. В последний момент удалось ускользнуть.

– Увлеклась и выпила слишком много народа?

– Если бы! Пыталась действовать как ты предлагаешь – оставить себе наследство и жить по-королевски без всяких мужей. Но его дети очень доходчиво мне объяснили, что бывает с претендентами на трон, когда вокруг столько желающих. Пришлось даже покинуть страну.

– По реке, конечно же?

– Естественно! Лет сто там не показывалась. Или даже больше? Опасалась, что кто-нибудь может узнать. И с тех пор зареклась – только подарки, только небольшие заначки. А основной куш сразу законным наследникам. Пусть без меня друг другу глотки рвут.

– Разумно.

– Как видишь, не такая уж я и злыдня. И если ты хочешь выгодно пристроить дочь, то можешь считать, что дело в шляпе – однажды Максиму перейдёт все богатство отца.

– Богатство – это хорошо. Но для чего ты решила сделать из него чёрного мага?

– Я? Я ничего подобного не решала. Я всего лишь рассказала ему о том, как передаётся энергия от человека к человеку. Возможно, используя несколько устаревшие и не вполне современные формулировки. Которые и подтолкнули его к изучению древних трактатов. На определённую тему.

Марина смотрела одновременно на выражение её лица и на ауру. Похоже, Ундина не врала. По крайней мере, она точно верила в то, что говорила.

– А потом?

– Потом он стал задавать вопросы. По прочитанным книгам. Уточнял, что в них вымысел, а что реальность. И я рассказала ему какого уровня, при определённом старании, может достигнуть человек. И он начал стараться.

– Допустим. Но зачем ты вывела его на мою дочь?

Ундина тревожно посмотрела на Марину. Похоже, она чувствовала возрастающую силу своей собеседницы.

– Я не наводила его, Марьяна! – она даже руки приложила к груди. – Поверь мне, это произошло случайно. Он встретил девочку, чья энергетика была во много раз ярче обычной. И рассказал мне об этом феномене. И я пошла посмотреть на родителей девочки. Как чувствовала, что неспроста она… такая.

– Какая такая?

– Смелая. Уверенная в себе. Везучая. Пошла за ней и увидела тебя. Ты не чувствовала своей силы и не помнила кто ты. Я не стала тебя будить. Просто поглядывала иногда.

– Для чего?

– Нам, особенным женщинам, лучше держаться вместе.

– Не ври мне.

От уверенной силы этих слов Ундину передёрнуло.

– Почему ты мне не веришь? – попыталась она изобразить оскорблённость.

– Если ты мне назовёшь ещё хотя бы трёх “особенных женщин”, с которыми ты “держишься вместе” – я тебе поверю. Молчишь? Тогда давай не будем играть в прятки.

– Я боялась тебя, – призналась та. – Если бы ты проснулась, к тебе вернулась бы твоя сила! Я хотела быть в курсе. На всякий случай..

– Тогда зачем ты поставила воробушка? Ты могла просто раз в неделю или раз в месяц осторожно заглядывать. Но твой соглядатай фонил постоянно, именно по нему я тебя и нашла. Зачем ты так подставилась? Неужели не сообразила?

Ундина покрутила в руках пустую кружку от кофе, разглядывая оставшуюся на дне гущу. Марина ждала, чувствуя, что сейчас будет озвучен истинный повод их встречи.

– Воробушка, как ты его называешь, я поставила совсем недавно. И слава богу, что ты наконец-то проснулась. Очень вовремя, знаешь ли.

– Что случилось?

– Збышек вернулся.

– Какой Збышек? – не поняла Марина.

– Тот самый! Любомирский!

– Збигнев Любомирский? – завопил Филарет. Он разволновался настолько, что проявился на плече Марины и закричал вслух. – Этого не может быть! Он же был заточён навеки!

– Я была шокирована примерно в таком же объёме, – ничуть не удивилась появлению ворона Ундина. “Ожидала этого или видела птицу с самого начала разговора?” – подумал Герман. Он внимательно следил за беседой и сейчас его встревожило растерянное лицо жены. Похоже, Мариша никакого Збышека не помнила.

– Где и когда вы с ним встретились? О чём разговаривали? – вопросы он задал резко, напористо, словно следователь из детективного сериала, переключая внимание болотной красавицы на себя.

– Упаси бог с ним встречаться! – Ундина откинулась на спинку кресла, как будто опасалась, что Герман Степанович схватит её за руку и отволочёт на встречу с древним злыднем. – Я увидела его по телевизору.

– В фильме ужасов?

– Почти. В программе новостей. Он был в составе какой-то делегации.

– Ты уверена, что это он? Может быть, просто схожий тип лица? Или кто-нибудь из потомков?

– Да, вначале я тоже не поверила своим глазам. Тем более, что он всего лишь промелькнул на экране. Интервью брали не у него, он стоял в ближнем окружении говорящего. Но сейчас, слава богу, есть интернет. Я нашла список членов этой делегации. Имя и фамилия совпадали.

– Этого мало, – поморщилась Марина. Она уже пришла в себя и старательно изображала недоверие.

–Естественно. Поэтому я прошерстила весь интернет. Он появился ниоткуда четыре года назад. До этого никаких упоминаний о нём нет и не было.

– Четыре года?

– Да. Всего лишь.

– Не всего лишь, – покачала головой Марина. – Целых четыре года! Он на свободе целых четыре года и о нём никто ничего не слышал? Тебе не кажется это странным?

– На него это не похоже, – согласилась Ундина. – Раньше он был более экспансивным.

– Может, всё-таки не он?

– Марьяна, я же не дура. Неужели ты думаешь, что я ограничилась интернетом? Я слетала туда сама.

– Значит, всё-таки виделись?

– Нет, конечно! Я изо всех сил старалась, чтобы он меня не заметил. Полдня просидела в баре его отеля.

– И?

– И дождалась. Бар – такое место, куда мужчины обязательно заглянут раньше или позже. Это точно он. Я почувствовала его ауру ещё до того, как он переступил порог заведения. У меня уже тогда не осталось сомнений. А когда увидела его воочию…. Больше всего я была рада тому, что сижу к нему спиной и смотрю на него через зеркало. Я почти не шевелилась, сидела тихо, как мышка, пока он сам не ушёл. Опасалась движением привлечь его внимание.

– Допустим, – Марина в задумчивости барабанила пальцами по столу. В её памяти всплыла картинка – она сама и две странно одетых женщины проводят какой-то обряд. “Силами четырёх стихий мы запечатываем этот выход!” в унисон кричали они сквозь бушующий ветер, выводя причудливые пассы руками. – “Никто отныне сюда не войдёт и никто вовеки отсюда не выйдет!” Вековые деревья после этих слов начали сплетаться стволами в прочную изгородь. Лица женщин были ей незнакомы. – Допустим, это действительно Збышек. Ты-то почему испугалась? Тебя не было среди запирающих его.

Последнюю фразу она добавила наугад, но попала в точку. Ундина смутилась, но страх был сильнее смущения.

– У него был повод затаить на меня обиду, – призналась она. – Я ему отказала.

– Когда?

– Почти сразу после того, как ему отказала ты, он пришёл ко мне. И предложил то же самое – помоги добыть трон и будем властвовать вместе.

– И что тебе не понравилось в этом предложении?

– Он откуда-то узнал о моей…– она замялась, подбирая слово, – способности. И решил, что я одна смогу заменить для него целую армию. Он мечтал, что он будет указывать пальцем на своих врагов и я за минуту выпью полностью каждого из них. Он считал, что это будет продуктивный и взаимовыгодный союз для нас двоих.

– Разве не так? – удивился Герман Степанович.

– Вы любите рыбу? – вопросом на вопрос ответила Ундина, подвигая к нему меню.

– Люблю.

– Значит, обрадуетесь предложению прыгнуть в реку и сожрать косяк плывущей на вас форели?

– Не хватало силы для таких действий? – догадался он.

– Силы, может быть, и хватило бы. Но это бессмысленно. Ундины – не вампиры. Хотя даже они не пьют людей толпами. А я всегда была за умеренность и разумный подход ко всему. Мой девиз – всегда и во всём осторожность. Большая ложка рот дерёт.

– Это дальновидно и мудро, – согласился Герман Степанович и она впервые улыбнулась ему. – Но давайте перейдём от событий давно минувших лет к дню сегодняшнему. Мы имеем выбравшегося из заточения… кого?

– Чёрного мага, – подсказал Филарет.

– Хорошо, выбравшегося из заточения чёрного мага, который сейчас занимается… чем?

– Официально он депутат польского сейма. Чем он занимается на самом деле – я не знаю.

– Значит, снова во власть пошёл. Только на этот раз по установленной форме. А почему ты решила сообщить об этом… Марьяне?

– У него есть повод мстить мне, – призналась Марина. – Ундины не было среди запирающих его. А я была.

Ундина кивнула. И добавила:

– Именно поэтому я так рада, что ты проснулась. Именно поэтому я решила тебя предупредить.

– Надеешься, что я стану щитом, за которым ты спрячешься? – фыркнула Марина.

– Ты сильнее меня, – пожала плечами вечная красавица. И мстительно добавила: – по крайней мере, была раньше.

– Стоп! – остановил их Герман Степанович. – Давайте вернёмся к сегодняшнему дню. Ты говоришь, что этот тип гуляет на свободе уже четыре года. Согласись, если бы он хотел отомстить, то уже заявился бы и к тебе, и к Марине. Насколько я понимаю, ты не стала бы для него серьёзным соперником?

– Я бы даже пробовать не рискнула, – призналась Ундина.

– Марина, ни о чём не подозревающая, тоже не оказала бы сопротивления. Отсюда вопрос – почему он не воспользовался таким удобным раскладом?

Его собеседницы молчали.

– Первый вариант ответа – месть не входит в его планы, – муж Марины загнул один палец. Ундина посмотрела на мужскую руку нежно, словно погладила взглядом. Марина недовольно свела брови.

– Я бы на это не рассчитывал, – каркнул Филарет.

– Второй вариант ответа – он считает, что месть – это такое блюдо, которое подают холодным. И поэтому, пока готовится и наблюдает за вами издалека.

– Я бы почувствовала наблюдение, – не согласилась Дина.

– Я бы тоже, – добавил Филарет. – Меня не было рядом, но я поглядывал за Марьяной из верхнего измерения. Я бы почувствовал злобу, направленную на неё.

– Что же ты проглядел появление древнего мага?

– Если его появление не сопровождалось всплеском силы… И было достаточно далеко от места жительства Марьяны…, то мог и не заметить, – размышляла вслух Ундина. – Я тоже ничего не почувствовала, хотя не спала.

– А где вы его заточили? Территориально?

– В пуще, разумеется! – женщины ответили одновременно и это порадовало Германа Степановича. Значит, Марина что-то вспомнила об этом событии.

– В какой пуще?

– В Беловежской!

– Это огромный заповедник! – присвистнул он. – Точнее место не назовёте?

– Если я окажусь в лесу, то, уверена, смогу найти это место. Это был один из самых глухих уголков.

– С этим могут возникнуть сложности, дорогая. Прикиньте хотя бы мысленно – это место сейчас находится на территории Польши или Беларуси?

– Скорее Польши, – Ундина колебалась, Марина молчала.

– Тогда неудивительно, что ваш Збышек сейчас в составе польского сейма.

– Он бы там оказался в любом случае. Слишком уж он гордился своим “шляхетством”.

– С этого момента подробнее, пожалуйста, – заинтересовался Герман Степанович.

– Он из древнего рода Любомирских. По крови – настоящий шляхтич. Но из обедневшего крыла. Не знаю, кто профукал состояние – то ли его отец, то ли дед, но у самого Збышека не было практически ничего. Да, ему принадлежала часть леса и деревня возле него. Но это было совершенно не то, о чём он мечтал. Он считал, что достоин стать во главе своего рода. А может быть, и во главе всей страны. В Речи Посполитой, если вы помните из курса истории, монарха выбирал сейм, быть прямым наследником правящего короля было необязательно.

– Юноша с большими амбициями, как я вижу.

– С огромнейшими! В нижнюю палату сейма он входил по праву рождения. А вот в верхнюю нужно было быть избранным. Как вы уже наверняка догадались, голодранцев туда никто не продвигал. Именно поэтому он и пришёл вначале к Марьяне, а затем ко мне. Ведьма, по его мнению, могла бы стать его пропуском в лучшую жизнь. Он мечтал извести на корню всех своих соперников. Открытую войну никто бы не одобрил. Но с помощью колдовства можно было бы свести в могилу всех, кто стоял у него на пути. И выглядело бы это как естественная смерть. Или несчастный случай.

– Однако, – то ли осуждающе, то ли сочувственно покачал головой муж Марины. – Парень жаждал власти больше, чем денег. О любви, как я понимаю, речь не шла в принципе?

– Он был уверен, что любая женщина будет счастлива вниманию шляхтича. Тем более из такого рода!

– Тогда, девушки, это нас приводит к третьему варианту развития событий. Он хотел власти тогда, и хочет её теперь. И в пользу этого варианта говорит то, что он уже в составе сейма. Возможно, он нашёл способ как добыть себе трон без поддержки колдуньи. Насколько я в курсе, в нынешние времена – это не обязательно.

– Он нашёл способ ещё тогда, – вздохнула Марина. – Почему, ты думаешь, он сам стал тёмным магом?

– Меня больше интересует как он им стал? Хотя нет, это вопрос второй. Первый вопрос – это безопасность. Насколько я вижу, сегодня и сейчас никому из вас он не угрожает?

Филарет?

– Согласен. Я сканирую пространство.

– Я тоже, -призналась Марина. – И не чувствую ничего опасного или странного.

– Не думаете же вы, что я вас обманываю? – Ундина была в отчаянии.

– Нет. Я говорю о том, что нам не нужно выдвигаться на войну прямо из этого ресторана. Или тебе не терпится вступить в бой?

– Нет, конечно! Я вообще не хочу воевать! Я надеялась, что Марьяна с ним что-нибудь сделает!

– Что именно? – мгновенно уточнила та.

– То самое, что сделала в прошлый раз!

– А что она сделала в прошлый раз? – так же быстро спросил Герман.

– Никто не понял! Никто из наших до сих пор не знает!

Эти слова никак не проясняли ситуацию, но у Марины было чёткое ощущение, что она ехала сюда именно ради них. И что встречу можно завершать. Всё, что было надо сегодня узнать, она узнала.

– Я услышала тебя, Дина, -её голос был хладнокровен, а лицо безмятежно. – Спасибо, что предупредила. Благодарю тебя за проделанную работу. Собранная тобой информация мне, безусловно, пригодится. А сейчас мы, пожалуй, пойдём. Это прекрасный ресторан, но мне сегодня не хочется рыбных блюд.

Она встала, доброжелательно кивнула растерянной Ундине и направилась к выходу. Филарет мерцал на её плече, ежесекундно заглядывая во все измерения. Впрочем, если не приглядываться, то это вполне можно было принять за игру солнечных лучей, щедро льющихся в панорамные окна ресторана.

– Что это было? – поинтересовался у жены Герман Степанович, едва они вышли из ресторана.

– Ты о чём?

– О твоём внезапном уходе.

– А ты хотел ещё посидеть? Или пообедать в обществе прекрасной Ундины?

– Обедать я бы предпочёл в твоём обществе. Но ведь мы могли бы вытянуть из неё ещё какую-нибудь информацию.

– Всё, что она знала – она сказала.

– Ты в этом уверена?

– Практически да, – прислушавшись ещё раз к себе, подтвердила Марина. – А если и нет – я всегда могу снова с ней связаться. Это во-первых. Во-вторых, у нас есть гораздо лучший источник информации – Филарет. Но я не думаю, что разумно было бы начинать его расспрашивать при Ундине.

– Соглашусь с тобой. Ей очень хотелось узнать, что ты вспомнила. А еще больше – что ты сейчас можешь. Судя по её рассказу, в прошлой жизни ты обладала достаточной силой.

– Так и было.

– Ты всё вспомнила?

– Не всё. Некоторые моменты проявляются, как внезапные вспышки. И мне было бы легче, если бы в такие минуты со мной рядом был только ты.

– Понимаю тебя, – муж ласково привлёк её к себе, легко поцеловал в висок. Показал на застеклённую веранду ещё одного ресторана: – Зайдём?

– А если у них нет мест?

– Тогда сориентируемся где мы и вызовем такси.

Свободный столик нашёлся у окна, к удовольствию Марины, обожавшей красивые виды. За обедом беседа продолжилась.

– Что ты теперь собираешься делать? – Герман Степанович тревожно поглядывал на жену.

– То же, что и раньше, – пожала она плечами. – Погуляем по Москве пару дней и вернёмся домой.

– Я опасался, что ты захочешь немедленно поехать в Польшу. Или попросишь тур в Беловежскую пущу.

– Может быть, это имело бы смысл в более спокойные времена. Но сейчас, после появления Збышека… Не хотелось бы привлекать к себе его внимание. Нам всем и так очень повезло, что он не начал разыскивать нас первым.

– Ты имеешь в виду – повезло тебе и Ундине?

– Я имею в виду – мне и остальным. Тем, кто его запирал. В моём видении нас было трое. И знаешь, – она прислушалась к своим ощущениям, – я почему-то уверена, что тех двоих он найти не сможет.

– Почему?

– Пока не знаю.

– Спроси у ворона.

– Разговор с Филаретом я предлагаю провести дома. Я могу связываться с ним мысленно, а ты нет. Будет удобнее, если мы все сможем говорить вслух.

Когти невидимой птицы тихонько сжали её плечо. “Я чувствую, как растёт твоя мудрость, хозяйка” – прозвучал в её голове голос ворона. – “И мне в этом… спокойно.”

“Вот и хорошо” – отозвалась она. – “Но ты всё же будь начеку. Поглядывай по измерениям”.

Два дня в столице пролетели как один миг. В этот раз они сосредоточились на районе ВДНХ – в первый день посетили знаменитую на всю страну выставку, во второй – неторопливо гуляли по окрестностям. Герман Степанович периодически поглядывал на жену, поражаясь её безмятежности. Но Марина чувствовала, что это сейчас самое правильное – отключиться от того древнего, что начинало прорастать внутри неё, дать ему окрепнуть в тишине, не дёргать каждую минуту. Череда новых впечатлений была лучшим способом отвлечься. Назад ехали поездом – Марине хотелось упорядочить новую информацию, дать ей устаканиться. Поезд словно увеличивал “время перехода” из яркого, шумного и мельтешащего московского пространства в родное и уютное.

“Уют уютом” – сказала себе Марина, удобно устраиваясь на диванчике двойного купе и поглядывая на темнеющее окно поезда – “но проблемы откладыванием не решаются” И позвала Филарета. Ворон проявился в ту же минуту.

– Рассказывай, – велела. – Всё, что помнишь про Збышека.

– Ундина не соврала ни в одном слове. Обедневший, но гордый. Кичился своим дворянством, чуть ли не в нос его каждому тыкал. Все вокруг “пся крев” и только он один “ясновельможный пан”. За непочтительность мужиков карал нещадно, мнил себя соколом, которому крылья развернуть негде.

– А сколько ему тогда было лет? Когда он предложения свои заманчивые излагал то мне, то Ундине?

– Точно не скажу, лет 25 примерно.

– Пацанчик совсем. Мальчик глупый.

– Это по нынешним временам пацанчик, а по тем – люди армиями командовали в таком возрасте и государственные дела вершили. Я уж не говорю про дела семейные – трое-пятеро ребятишек уже могло по дому бегать. А Збышеку нашему тяжко пришлось – девушку из знатной богатой семьи за него бы не отдали, а бедную он сам в жены брать не хотел.

Герман Степанович усмехнулся:

– Его бы энергию да в мирных целях…

– Мирные цели в те времена были не популярны. Сам Збышек считал, что ему не повезло во всём – и не в той семье родился, и не в то время. И по наследству денег не досталось, и войны никакой в тот год не предвиделось, на которую он мог бы пойти и вернуться с награбленным добром и наградами.

– С такими исходными данными, действительно, остаётся только на поклон к нечистой силе идти.

– Кланяться ему не слишком хотелось. Но пришлось. И тебе, и Ундине он предложение своё излагал, как милостью барской одаривая. Ожидая бурного восторга, ибо кто он и кто вы! Побуйствовал, конечно, после отказа – такие планы прекрасные рушились из-за вашей бабской глупости! – в голосе Филарета отчётливо слышался сарказм.

– А потом? – уже предчувствуя что-то нехорошее спросила Марина.

– Потом он нашёл настоящего колдуна. И там уже никакие сказки о взаимовыгодном союзе не проходили. Ему пришлось смирить гордыню и пойти к колдуну учеником. Другого выхода не было. Ибо колдуну предложить по-настоящему было нечего. А взрастить свою мощь и овладеть тайными знаниями ему хотелось.

– В чём же был интерес колдуна?

– Я не знаю, – признался Филарет. – Мы с тобой в тот момент за ним не следили. Збышек пропал с нашего горизонта, перестал беспокоить и нам казалось, что проблема решилась сама собой.

– Не следили за колдуном?

– Незачем было. Велеслав считался черным магом, но хлопот никому не доставлял. Жил в глубине пущи, к людям практически не выходил, занимался, насколько я понимаю, теоретическими изысканиями. То ли алхимическими, то ли эзотерическими.

– Как так? Он, может, там обряды какие-нибудь проводил с жертвоприношениями?

– Может, и проводил, нам-то какое дело? Если обряд не направлен против нас -то нас это и не касается. Или ты себя представляешь в роли своеобразной средневековой полиции, пресекающей любые правонарушения на корню?

– А разве не так?

Ворон хрипло рассмеялся:

– Тогда жизнь была намного проще и намного честнее. Любая баба знала, как курице голову отрубить, ощипать, разделать и суп сварить. И не только знала, но и делала это практически ежедневно. Так неужели ты думаешь, что если Велеслав создавал заклинания на той же самой куриной крови, то это кого-нибудь волновало?

– Смотря какие заклинания!

– Вот именно, моя девочка, вот именно. Смотря какие заклинания. Пока это не касалось нас, не несло нам прямой угрозы – нам не было смысла лезть в его дела. Живи сам и давай жить другому – отличный принцип сосуществования, знаешь ли. Поверь, у тебя и без него было чем заняться.

– Почему же тогда решено было заточить Збышека? Если, как ты говоришь, белые и чёрные маги не мешали спокойно жить друг другу?

– Потому что он нарушил принцип мирного сосуществования. Как оказалось, его по-настоящему интересовала только одна сторона знания – набор силы. Он только этим и занимался. Видимо, он предполагал, что если станет самым сильным, то автоматически станет и самым богатым, и самым влиятельным.

– Какая-то логика в этом есть, – признала Марина. – С позиции силы можно многое прибрать к рукам.

– Примерно так он и думал. Поэтому и копил силу, и набирал её всеми возможными способами. А когда почувствовал, что набрал достаточно – вызвал на бой Велеслава.

– Я чувствую, что этот бой не был окрашен злостью.

– Не был, – кивнул Филарет. – Это был чистый расчёт – победивший в бою колдуна получает всю его силу. Как видишь, это всего лишь ещё один способ прокачать себя.

– Збигнев победил?

– Да. И с того момента стал нам опасен. Потому что не собирался жить в избушке колдуна. Он рвался на простор, вернулся к людям. Довольно быстро ему удалось увеличить свои владения. Я не понял, как это произошло, но его соседи стремительно умирали один за другим и при этом он оказывался владельцем их земель и поместий. Он вошёл в верхнюю палату сейма. Ты же помнишь, он с детства мечтал стать королём.

Марина затаила дыхание, предчувствуя кульминационный момент истории.

– К сожалению – или к счастью? – войны по-прежнему не предвиделось. В военное время он бы мог стать гетманом, стравить свою злость в сражениях и заодно заслужить признательность своего народа. Но такого шанса ему судьба не дала. Плюс на пути к заветному трону стояли другие, не менее знатные фамилии. Да, он был Любомирским, он вошёл в круг высшей знати, но ему было мало быть “одним из…” Он хотел быть на вершине, одним-единственным. И совершенно не умел ждать. И не хотел – он и так считал, что прозябал большую часть своей жизни. Он готов был идти напролом.

– Каким образом? Заговор?

– Возможно, имел место и заговор, я не уверен. Но основную ставку он делал не на других, а на себя. Он знал способы стать сильным настолько, чтобы все вокруг испытывали желание склониться, лишь только взглянув на него. И одним из этих способов было жертвоприношение. Массовое. Человеческое. Желательно – в максимально близком месте к точке рождения колдуна. Твоя деревня идеально подходила под эти условия.

Марина глубоко вздохнула – ей как будто мало стало воздуха – затем ещё и ещё раз, набирая в легкие всё больший объём и вдруг “провалилась” в средневековье. Она стояла на краю леса, смотрела на свою деревню – смотрела глазами ворона, наблюдая за происходящим с высоты птичьего полёта и ей не нравилось то, что она видела.

Слуги пана Збигнева выгоняли из изб всех, от мала до велика. И сгоняли к колодцу. Это был своеобразный центр деревни, широкий утоптанный пятачок и одновременно перекрёсток – к колодцу сходились дорога, ведущая вдоль деревни и дорога, ведущая поперёк неё.

– Он знает и чувствует место силы, – тревожно шепнула она Филарету.

– Ему ли не знать, – с горечью в голосе отвечал ворон.

Он смотрела на людей и её тревожило то, что она видела. Над каждым из них висела аура смерти. Над каждым, кто, торопясь и в страхе оглядываясь на панских приспешников, спешил к центру деревни. Над мужчинами. Над женщинами. Над детьми.

– Может ли это быть, Филарет? – Марьяна отказывалась верить тому, что видела.

– Смотри дальше, хозяйка. Смотри внимательнее.

Марьяна перевела взор на толпу. Смертник, смертник, ещё один смертник. Этот попытается убежать, но у него не выйдет.

Как же гайдукам не страшно творить такое! Она внимательнее посмотрела на отряд пана Збигнева – и охнула. Аура смерти мерцала над каждым из них.

– Они не уйдут отсюда, Филарет, – в её наполненном отчаянием голосе не было больше вопроса.

– Не уйдут.

– Он убьёт их всех.

– Сам. Лично, – похоже, ворон уже заглянул в будущее. Марьяна не хотела туда смотреть.

– Неужели мы не можем ничего сделать?

– Посмотри на него.

Пан Збигнев Любомирский выделялся на общем фоне как пламя костра в ночи. Он сидел на породистом, гарцующем под ним жеребце, заботливо накрытым красной попоной. Жупан дорогого, красного же сукна, застегнутый на два ряда пуговиц, изготовленных из драгоценных камней, ладно облегал его раздавшуюся в плечах фигуру. Широкий пояс, расшитый золотыми нитями, сообщал каждому, что ныне Збышек поистине ясновельможный пан, обладающий не только амбициями, но и возможностями. На его груди висел амулет с огромным красным рубином. Казалось, что он сверкал на солнце, но, если смотреть из верхнего измерения, становилась видна аккумулирующая сущность камня. И энергия, плещущаяся в нём и усиливающаяся каждой гранью камня.

Над паном Збигневом, единственным в этой толпе, не было серой дымки смерти. Его аура сияла багровым и чёрным. Марьяна на мгновение удивилась – никогда раньше она не видела сияющий чёрный цвет.

– Это радость той стороны, – подсказал Филарет.

– Какой той? – не поняла она.

– Ты видела радость доброго дела и умеешь отличать корыстную от бескорыстной. Это – радость чистого зла. Он сделает то, что задумал. Но сожалеть ни одной секунды не будет. Он рад, искренне рад, что всё идёт по его плану. Он не видит сейчас людей, видит только ручейки силы, которые будет в себя вливать. И он радуется их количеству. Радуется тому, как возрастёт его мощь всего через несколько часов.

Марьяна внимательнее вглядывалась в ауру пана. Там действительно не было сожаления – ни одной нотки. Не было сочувствия. Не было страха. Даже сомнений не было.

– А он вообще человек? – усомнилась она.

– Зайди на четвёртый слой, – подсказал ворон.

Она мысленно кивнула ему и зашла – не на четвертый, на пятый. Впервые в жизни заглянула на пятый слой. Она знала, что туда уходят души умерших, но никогда раньше не хотела следовать за ними. Ибо чувствовала, что там будет проявлено истинное лицо души.

На пятом слое Збигнев выглядел отвратительно. Алый цвет его наряда превратился в темно багряный кровавый оттенок, как будто он упал в лужу крови. Черты его лица она не могла разглядеть, да честно говоря, и не стремилась. Главное, что она увидела – на пятом слое он стоял один. Не было демона, сидящего на его плече или шее. А значит, всё это он делал сам – по собственному желанию и разумению. Рассудок его не был затуманен чужим влиянием. Кроме того, она видела дорогу из крови, расстилающуюся перед ним. Это означало, что сегодняшнее жертвоприношение не будет последним. Оно будет первым – такого масштаба – если его не остановить.