Мой кулак ударил в стену, но улыбка Макса никуда не пропала, а стала лишь еще более издевательской.
– Ты знала, что выглядишь привлекательно, когда злишься? – не обращая внимания на мою ладонь около своего лица, продолжил Макс. Этот парень был моей головной болью еще со времен магической академии. – Жаль, что в остальное время…
– Замолчи, – обрубила я, не давая ему договорить. – Где ты был?
– Соскучилась? – Его бровь вопросительно изогнулась.
– Еще бы, – легко согласилась я и зло добавила: – Угадай, через сколько минут мы должны подойти к капитану с отчетом?
Макс нахмурился, в его глазах промелькнуло беспокойство. Мы находились так близко, что я могла разглядеть напарника в мельчайших деталях: темные волосы, небрежно зачесанные назад, вечные тени под глазами, будто от недосыпа, которые вовсе не делали его уродливее, а наоборот, придавали некий шарм, ямочки на щеках, что мгновенно становились заметны, стоило ему улыбнуться.
– Черт! Совсем забыл, – сокрушенно произнес Макс, склоняя голову, отчего мы едва не стукнулись лбами. – Старик Харс из архива попросил помочь перетащить ящики с уликами.
Гнев начал утихать.
– Ему давно уже пора в заслуженный отпуск, – все еще раздраженно отозвалась я.
Харсу уже перевалило за сотню, и он собирал и архивировал все улики, собранные следователями. Только старость не радость, и большую часть его работы выполнял либо его помощник, либо случайные сотрудники, которых он ловил в коридорах. Отказать же старику себе дороже – он был крайне злопамятен.
Я уже жалела о том, что притащила Макса в эту подсобку, хотя еще несколько секунд назад боролась с желанием подпортить его красивое личико. Возможно, для кого-то я груба и несдержанна, но этот тип портил мне кровь с первого курса.
Восемнадцать лет – как раз тот возраст, когда ты уже не ребенок, но окончательно повзрослеть не успел, поэтому, когда я уложила Максимилиана на лопатки на первом занятии по боевой подготовке, парень это запомнил. Если бы я знала, какими проблемами обернется мне это в будущем, то подумала бы много раз, прежде чем совершить ошибку. Оказалось, что мой одногруппник обладал редким нестабильным магическим даром. Обычно магов разделяют на восемь уровней, где первый слабейший, а последний обладает силой создавать заклинания. Тогда как мой дар завис на шестой ступени, его сила классифицировалась как пятерка с плюсом. И плюс означал не что иное, как возрастание уровня в зависимости от условий боя и эмоционального состояния. Простыми словами – при определенных обстоятельствах сила моего напарника могла вырасти до восьмой ступени, если не выше. После восьмого уровня, который одновременно означал бесконечность, классификация отсутствовала.
И теперь вопрос на миллион золотых никсов, угадайте кто в следующий раз глотал пыль на академическом стадионе? Совершенно верно – я.
Уже через два-три года после нашего знакомства тело Макса оформилось, сделав его едва ли не самым популярным парнем в академии, а юношеское лицо приобрело мужественные черты. Но отношения между нами от этого теплее не стали, а наоборот, приобрели статус достопримечательности нашего курса. Студенты, которые знали Максимилиана Дарлинга, были прекрасно осведомлены и о моем существовании, как и наоборот.
Со своей же стороны я не всегда пыталась осложнить Максу жизнь. Нередко это получалось совершенно случайно. Например, ту ситуацию, когда я уронила мороженое с верхушки башни, под которой, по стечению обстоятельств, собрались парни с нашего курса, был не больше чем досадным недоразумением. А тот факт, что субстанция со вкусом шоколада приземлилась Дарлингу на макушку, – влиянием его испорченной кармы.
Уже к пятому курсу наша вражда превратилась в ленивую привычку. К тому моменту мы достаточно повзрослели, чтобы найти увлечения поинтересней, но, видимо, не настолько, чтобы вовсе забыть обиды.
После выпуска жизнь продолжила сталкивать нас лбами, но уже без прежнего пыла. Как лучших студентов, а в случае Максимилиана еще и ребенка богатых родителей, нас зачислили в службу безопасности столицы. Благо мы оказались в разных отделах. Так что на протяжении почти пяти лет мы с Дарлингом практически не сталкивались, а если и встречались, то никоим образом не выдавали нашего богатого прошлого.
Но три недели назад госпожа судьба сыграла с нами злую шутку. Первым предвестником неприятностей стало общее задание, порученное нашим наставникам, а после и вовсе высшее начальство назначило нас напарниками.
Напарники! От одной мысли мне становилось паршиво и в голову закрадывались безрадостные перспективы.
С момента назначения прошло уже почти две недели, в течение которых мы с Дарлингом пытались ужиться друг с другом. Пока получалось неважно, но мы работали над этим. Иного выбора у нас не оставалось.
– Может, ты отпустишь меня и мы пойдем? – уже позабыв про раскаяние, спросил Макс.
Он нагло и уверенно посмотрел на меня темно-карими глазами, от взгляда которых екало сердце. По крайней мере, так говорили девушки в академии. Только вот у меня ничего не екало, разве что почка побаливала. Кажется, отбила на последнем спарринге. Надо обязательно наведаться к целителю.
Дарлинг, которому, видимо, надоело, что я приперла его к стенке, качнулся в сторону. Моя рука, еще недавно упиравшаяся в стену в паре сантиметров от затылка парня, неожиданно потеряла опору. Утратив равновесие, я завалилась вперед.
– Раженская, мы вроде опаздываем. Хватит обнимать стену. Она в ответ не заключит тебя в объятья, я гарантирую, – оказавшись за моей спиной и склонившись к уху, прошептал Макс. В его бархатном голосе сквозили издевательские ноты. По телу прошлись мурашки, но я лишь крепче стиснула зубы от злости.
Собрав волю в кулак, глубоко вдохнула и повернулась к напарнику.
– А ты, похоже, проверял, – заметила я.
– Нет, Клара, это всего лишь здравый смысл.
– Ладно, идем. Еще немного, и вправду опоздаем, – процедила я.
Несколько стеллажей, полки которых заполнял различный инвентарь для уборки, были единственной мебелью, стоящей в этой комнатке. С недавних пор мы использовали эту подсобку, чтобы выпустить пар. Я и Макс могли сколько угодно ругаться наедине, но не при коллегах и начальнике. Во-первых, наши недопонимания приведут к выговору с занесением в личное дело, во-вторых – они вызовут бурное обсуждение среди других служащих, уже не говоря об испорченной репутации.
– Ты руку не поранила? – с кривой полуулыбкой поинтересовался Макс, задерживая взгляд на моей ладони.
– Нет, – резко ответила я, пряча исцарапанные костяшки пальцев за спину и не забывая мысленно произнести исцеляющее заклятие.
– Я понимаю, что ты сильная. Но это вовсе не повод бить кулаком в бетонную стену, – насмешливо продолжил напарник, от которого не укрылся мой жест.
– Макс, выходи уже. Иначе в следующий раз это будет твоя голова, – устало пригрозила я.
Парень поднял руки, сделав вид, что признает свое поражение, развернулся и направился к выходу, а я тяжело посмотрела ему вслед. Мы всегда возвращались в отдел по одному, дабы не вызвать подозрений.
Я устало выдохнула, легонько хлопнув себя по лбу.
«Да сколько можно? – спросила у самой себя, возведя глаза к потолку. – Просто не обращай на него внимания!»
Вот только эта задача приравнивалась к невыполнимой. Наверное, у каждого человека есть знакомый из прошлого, что возвращает его на несколько лет назад. Вызывает чувства и провоцирует поведение, вовсе не свойственное тебе настоящему. Похоже, мы с Максом друг для друга были как раз такими людьми.
Выждав еще несколько секунд, я осторожно выглянула из подсобки. Убедившись, что коридор пуст, покинула убежище, возвращаясь на рабочее место, – в помещение со столами точно таких же работников следственного отдела, как я.
Когда я вошла, Макс сидел на своем месте и с задумчивым видом перечитывал отчет, взятый с моего стола. После ареста в Бурсбурге, когда мы поймали одну аристократку с поличным, нам больше не поручали никаких дел.
– Дарлинг, ты идешь? – Еще одна наша негласная договоренность – при коллегах мы не обращались друг к другу по имени.
– Конечно, Раженская, – ответил Макс, поднимаясь со стула.
Зачем отвечать так нарочито?
Взглядом пройдясь по комнате и удостоверившись, что Герад и Хильда с головой погружены в дела, я успокоилась. Забрав папку у напарника, не оглядываясь направилась к лестнице – кабинет капитана находился этажом выше.
Мы преодолели путь в полном молчании. Макс оставался позади, невольно заставляя прислушиваться к его шагам.
Стоило войти, и секретарь в приемной подняла на нас строгий взгляд. На вид ей было лет тридцать пять, но реальный возраст, как обычно, оставался загадкой. У магов продолжительность жизни выше, отсюда и вся путаница.
Женщина встала из-за стола и, подойдя к двери капитана, коротко постучала.
– Да? – послышался голос Делаторре.
– Капитан Делаторре, к вам Дарлинг и Раженская, – заглянув внутрь, сообщила она.
– Пусть заходят, – раздалось оттуда.
Секретарь приглашающе распахнула дверь.
Напряженно взглянув на напарника, я первая вошла в кабинет.
Стол Делаторре находился у стены; в углу, неподалеку от него, стояла вешалка с форменным мужским кителем; в центре помещения расположился диван для посетителей. В целом обстановка комнаты была довольно аскетичной.
– Принесли? – едва оторвав взгляд от стола, спросил Делаторре.
– Да, капитан, – отозвалась я.
– Положите на край стола, – небрежно приказал он.
Когда папка оказалась рядом с Делаторре, мужчина наконец-то отвлекся от своих важных дел. Взяв ее в руки, пролистал отчет.
– Кажется, вы сработались. – Капитан проницательно взглянул на нас с Максом.
– Мы стараемся, – с каменным выражением лица ответил напарник.
Я лишь кивнула, подтверждая наглую ложь, на которую нас вынудили обстоятельства.
– Это хорошо, – задумчиво протянул Делаторре, посмотрев в окно. – Меня радует, что мой выбор оказался удачным. Хотя многие высказывали сомнения и утверждали, что поручать вам самостоятельные расследования еще рано, а ставить в напарники – вообще ошибка.
Я напряженно сглотнула.
Если бы капитан знал, насколько он близок к истине…
Делаторре вздохнул и, открыв один из ящиков, кинул на стол два белых конверта. На них в самом центре были написаны наши имена.
– Это новое задание. Возьмите, – велел мужчина и сразу же продолжил: – Дело запутанное. Вы будете работать под прикрытием. В последнее время по империи распространилась организация, называющая себя последователями исконных семейных обычаев. Ее члены завлекают к себе женатые пары, проводят лекции… В общем, на первый взгляд все выглядит безобидно. Только пропадают люди, один-два раза в год. Никто этого не замечал, потому что, перед тем как исчезнуть, пропавшие под разными предлогами готовились к переезду в другой город. И все бы оставалось так, но недавно обнаружили два тела – мужчины и женщины, в лесу, на расстоянии дня пути от столицы. Точную причину смерти уже не определить, но не остается сомнения, что это убийство. Думаю, вы уже сами догадались, что жертвы – одни из пропавших?
– Да, капитан. Но что насчет остальных пар? – сухо осведомился напарник.
– Мы ведем их поиски. Но точно известно, что они не регистрировались ни в одном из городов империи Рексар.
– А вы проверяли ту организацию?
– Естественно, Раженская. Если бы мы что-то обнаружили, вы бы не понадобились. – Делаторре откинулся на спинку кресла. – Можете вскрыть конверты.
Новое дело взволновало меня. Это было первое по-настоящему самостоятельное задание. До этого почти пять лет мы с Максом проработали под присмотром наставников.
Подцепив ногтем бумагу, я открыла письмо. Внутри лежало два сложенных листа и имперское свидетельство, удостоверяющее личность, на имя Клары Дарлинг.
«Что за ерунда?» – нахмурилась я.
Отложив свидетельство, развернула листы и вчиталась в их содержание. Сердце подскочило и застряло в горле. Как будто не могло быть еще хуже!
Я бросила взгляд на Макса – тот тоже смотрел на меня.
Приятно знать, что не одну меня выбили из колеи новые обстоятельства. Но мы-то оба понимали, что бумаги фальшивые, хотя и выглядели как настоящие. Это всего лишь задание, на котором мы просто обязаны хорошо себя показать.
– Мой секретарь выдаст вам полную информацию по делу. У вас будут сутки, чтобы ознакомиться и приступить. Можете идти, – сказал Делаторре, теряя к нам интерес. Но неожиданно добавил: – Ах да, поздравляю с женитьбой. Думаю, обойдетесь без медового месяца?