Виталий Стадниченко Возвращение в железный Эдем
Посвящается всем работникам АО «Заслон» (Санкт-Петербург)
У Олега с утра было прекрасное настроение. Сегодня возвращалась очередная звёздная экспедиция. И с ней возвращался его отец – штурман «Ласточки».
Два года, считай, вычеркнуты из жизни – столько времени отсутствовал дома отец.
Два года назад у Олега умерла собака, далматинец. Умерла глупо, на молодого пса упал сломавшийся флаер, и отец, улетая к звёздам, обещал привезти сыну какую-нибудь космическую зверушку. Интересно, он помнит своё обещание? Олег помнил.
Штурман Тимофей тоже помнил. И «Ласточка» в своём трюме эту самую зверушку несла. Тимофею трудно далось выполнение опрометчиво данного обещания сыну. Экспедиция побывала в пяти звёздных системах, и только в одной из них имелась обитаемая планета. Ну как обитаемая? Животные на ней имелись. Но живыми видами их назвать было трудно. Экспедиционный биолог явственно скрипел зубами.
– И зачем я вам нужен? – Ворчливо сказал он Тимофею и неприязненно посмотрел в иллюминатор. В сумерках только что открытой планеты плыли местные рыбы. Не в воде, а в небе. – Тут не я нужен. И не другой биолог. Вон, пусть Ребекка ими занимается – это её профиль.
Ребекка Хвольсон была корабельным инженером. Очень хорошим, иначе она не выиграла бы место в экспедиции. Но вряд ли инопланетные роботы являлись её профилем.
Биолог снова посмотрел в иллюминатор и прищурился. Рыбы по-прежнему лениво плыли в небе. Их металлические тела багровели в лучах заходящей звезды.
– И запад здесь тоже неправильный, – продолжал ворчать биолог. Штурман при этих словах фыркнул. Непонятно зачем, для космического корабля это было явным излишеством, на «Ласточке» имелся электронный прибор, выполнявший роль компаса, настроенный на земные условия. И он упорно указывал, что местное светило закатывалось за горизонт на востоке.
На следующий день несколько добровольцев вызвались отловить косяк металлических рыб. Среди добровольцев был и Тимофей, который вспомнил про сына.
– Робота, которого я поймаю, заберу с собой, – сразу предупредил он. Никто не стал возражать. Надеялись поймать много. Должно было хватить на любые глупости. Да и роботы явно не выглядели опасными.
– Как ловить будем? – Деловито спросил биолог. От его прежней тёмной меланхолии не осталось и следа. Он был деловит и собран.
– Нейроневодом, конечно, – рассеяно ответила Ребекка. Она не могла пройти мимо такого развлечения.
– Это тем, что питерский «Заслон» изобрёл? – Поинтересовался биолог. – Для рыбаков?
– Конечно, а чем ещё ловить рыб?
Нейроневод был интересным изобретением. Пойманная им рыба не пыталась вырваться, ломая своё тело. Наоборот, успокаивалась и явно считала, что так надо, и успех в жизни не за волнами.
– И всё-таки, – еле слышно пробормотала себе под нос Ребекка, – что за цивилизация создала этих роботов и зачем? И, главное, куда она делась – эта цивилизация?
Ей никто не ответил, их задача – привезти вопросы, а отвечают на них пусть учёные на Земле.
Добровольцев-охотников оказалось десять человек – на два флаера. Атмосфера на планете имелась, летать можно было. Но не дышать. Кислород в воздухе отсутствовал.
Тимофей влез в тяжёлый скафандр, тоже самое сделали и остальные. Флаеры ощутимо трещали. По пять человек в скафандрах и нейроневоды. Свободных мест во флаерах, прямо скажем, не осталось.
Только в полёте Тимофей обнаружил, что в его скафандре переговорное радио не работало.
Всю охоту ему предстояло провести в ватной тишине.
Роботы лениво плыли в небе, штук пятьдесят, наверное. Тимофей невольно вспомнил вопрос Ребекки. Действительно, поступок неведомой расы выглядел странным.
Биолог был в их флаере. Он попытался вылезти на внешнюю обшивку летательного судна, сжимая в стальных перчатках нейроневод. Но не успел совершить этот идиотский поступок, Ребекка зло одёрнула его назад. Тимофею не нужно было радио, чтобы знать: женщина отчитывала безумного героя не самыми лестными словами.
Во втором флаере своего биолога не нашлось, и оттуда просто выстрелили из пушки нейроневодом по косяку железных рыб.
Сеть развернулась в воздухе, датчики обнаружили цель, и нейроневод обрушился на роботов. Четверо из них запутались в ячеях, и кулем грохнулись о поверхность планеты.
– Ура!! – Закричал Тимофей. Может кто-то ещё закричал, но молчащее радио скафандра не хотело в этом признаваться.
Нейроневод отобрали у очумевшего биолога, и они тоже поймали четырёх рыб-роботов.
Больше на этой планете делать было нечего, и «Ласточка» улетела.
Экспедиция нашла ещё пару безликих систем с газовыми гигантами, вроде Юпитера, и с условно круглыми камнями, похожими на земную Луну. Полёт можно было бы считать неудачным и результаты экспедиции навсегда сдать в архив, если бы не рыбы-роботы, с потерянным видом снующими по трюму.
Так что возвращались космонавты домой с триумфом – пожалуй, только самая первая экспедиция могла встать с ними вровень, да и то потому, что была самой первой. На Альфе Центавра, тогдашней цели, не нашлось ничего интересного. Или хорошо пряталось, на этот счёт до сих пор имелись разные точки зрения.