Я впустила тебя в одиночество, что засело в зашитых карманах,
Где в частотах песочного времени гнили чувства, оставшись на завтра.
Рассеклись друг об друга мгновенно и не важно, что падали навзничь —
Я ловила нас «фениксом-птицей», чтобы вновь мне в тебе повторяться.
А потом я молчаньем давилась, пока плавились струны под сердцем,
Напивалась пятнистыми лунами, что мелькали, как титры в картинах.
Ты ходил по слезам моим свежим, как по полю, по маковым листьям,
А вокруг улыбались, как прежде, эталоном бумажные лица.
И тоской закупорились поры, не давая вчерашнему выжить,
Научилась стрелять я «навылет», чтобы память вдыхала свободу.