Бруклин не спит. Он дышит, рычит, стонет. Серый, мокрый, шумный – город, который живёт только ночью.
Эш стоял у панорамного окна своего пентхауса. Дождь стучал по стеклу, будто кто-то снаружи просил впустить. На столе – оружие: разобранная винтовка, вычищенная до блеска, блестела под светом лампы. Запах масла и металла – единственный, которому он доверял.
Он сел на высокий стул, взял ствол, протёр его тканью. Движения точные, выверенные, как дыхание снайпера. Каждый патрон – на своём месте. Каждый звук – знаком.
– Чёрт, – выдохнул он, кидая тряпку на стол, – всё вроде идеально, а внутри как будто ржавчина.
Он встал, потянулся за ключами на крючке, повернул взгляд к дальней двери – той самой, за которой никто никогда не был. Ключ провернулся в замке; механизм тихо щёлкнул, дверь приоткрылась, и Эш толкнул её плечом.
Щёлк – холодный неоновый свет врезался в полумрак. Комната была узкой, вылизанной до блеска: стены вешали оружие как картины – автоматы, винтовки, пистолеты, ножи, чехлы с инициалами. На верхней полке лежала старая, поцарапанная «беретта», с которой он впервые вышел на дело. Ничего лишнего – только порядок, металл и запах пороха.
Он прошёл между стендов, провёл ладонью по холодному прикладу.
– Вот он я, – усмехнулся тихо, – мой грёбаный мир. Без лжи, без масок. Тут всё честно: или ты, или тебя.
Он достал из кейса свой «SIG Sauer» – короткий, точный, тяжёлый. Проверил обойму, щёлкнул затвором.
– Доброй ночи, старик, – пробормотал, – пора на смену.
Захлопнув дверь, вернулся в гостиную. Пентхаус был просторный: бетон, стекло, минимум мебели. На полу отражались огни ночного Бруклина, и город казался ему пульсом, который всегда был на шаг впереди. Он положил пистолет на барную стойку, зажёг новую сигарету; огонёк высветил шрам на скуле. Дым поднялся и растворился в полумраке.
Только тогда, как всегда в такие ночи, воспоминания начали подниматься – медленно, тихо, не рвя, а будто сами шли к поверхности.
Приют Святой Агаты. Дождь шёл, как и сейчас. Говорили, что мальчишку просто оставили у дверей – завернули в одеяло и ушли. Без имени, без записки, без надежды. Так началась жизнь Эша Рида. Он не знал, кто были его родители – помнил только запах сырости и крик ребёнка в соседней койке. Тот приют ломал характер – или ковал, если повезло. Эшу повезло. Если это можно так назвать.
Он впервые подрался в пять лет. Сломал нос мальчику, отобравшему хлеб. С тех пор понял: слабость – роскошь, которую себе не позволит. Потом появились они – четверо таких же: выброшенные, сломанные, голодные. И с ними началась их история.
Деклан Рэйес – старше, сильнее. Он не просил уважения – он брал его взглядом. Коул – мозг; Райдер – хаос; Кай – срыв в сети. Они выросли вместе, убежали, взяли улицы. Кражи – драки – оружие – власть. Однажды кто-то сказал: «Парни из Бруклина. Город теней.» Теперь у них всё: клубы, казино, автосервисы, деньги, страх в глазах тех, кто когда-то ими помыкал.
Эш затушил сигарету и встал. Пальцы автоматически проверили винтовку: ствол, затвор, баланс. Чётко, спокойно. Он поднял оружие, посмотрел в своё отражение в стекле.
– Из грязи – в короли, – хмыкнул он. – А внутри – всё та же помойка.
Телефон вибрировал на столе. Короткое сообщение от Деклана: «Сегодня в восемь. База. Лично.»
Он закатал рукава, налил два пальца виски. Огни города отражались в его взгляде – холодном, спокойном, но с чем-то диким в глубине.
Бруклин шумел. Жил. Дышал. И весь принадлежал им. Он сделал глоток и выдохнул:
– Доброе утро, ублюдки. Ваш город всё ещё наш.
Он бросил взгляд на часы – стрелки приближались к семи.
– Деклан, сукин сын, опять решил собрать всех ни свет ни заря.
Эш усмехнулся. Конечно. Только он мог назначить встречу на восемь утра, будто не знает, что остальные ложатся ближе к рассвету.
Он накинул чёрную кожаную куртку, сунул пистолет за пояс и взял шлем с полки у выхода.
Металлические двери лифта сошлись перед ним, отразив его силуэт – высокий, широкоплечий, с взглядом, в котором и холод, и насмешка.
Когда двери открылись, его встретил запах бензина и влажного бетона.
Подземная парковка утопала в полумраке.
Ряд машин – чёрный «Dodge Challenger», серебристый «Aston Martin», внедорожник, ещё два мотоцикла. Всё – мощь и скорость. Всё – отражение его характера.
Он прошёл вдоль, медленно, с привычной ленивой походкой, пальцами скользя по капотам.
Остановился у своего «Ducati» – матово-чёрного, с глухим блеском и царапинами на боке, оставшимися после последней погони.
Завёл рукой по баку, усмехнулся:
– Машина – для тех, кто спешит. А я – для тех, кто не выживет.
Он сел, натянул перчатки, опустил шлем на голову. Двигатель зарычал, гул отдался по всему бетонному залу.
Фары прорезали тьму, отражаясь в его глазах, будто огонь за решёткой.
Он выглядел именно так, как о нём говорили:
слишком красивый, чтобы быть законным, и слишком опасный, чтобы остаться живым.
Тот тип, на которого смотришь и понимаешь – он разрушит тебе жизнь, и ты всё равно не отступишь.
Он усмехнулся сам себе, проверил пистолет под курткой и выдохнул:
– Поехали, чёртов рай на колесах.
Колёса сорвались с места, визг резины эхом ударил по стенам.
Эш вылетел из парковки, будто утро само распахнуло перед ним двери.
Дождь хлестал по визору, ветер бил в грудь.
Он не снижал скорость – мчался сквозь город, который принадлежал им.
Город, где власть – под их законом.
Через двадцать минут он уже сворачивал к знакомым воротам.
Высокие металлические створки, камеры, датчики, два вооружённых охранника у входа.
Когда двигатель мотоцикла зарычал, один из них поднял голову, кивнул второму – ворота начали медленно открываться.
– Эш? – окликнул охранник, ухмыляясь. – Ты что, так рано сегодня?
Эш снял шлем, встряхнул волосы и фыркнул, усмехаясь:
– Ха, спроси это у босса, – бросил он, заводя мотоцикл внутрь. – Я бы с радостью поспал.
Охрана засмеялась, но быстро отступила в сторону – правила есть правила.
Он проехал во двор, остановился у главного входа, заглушил двигатель и слез с мотоцикла.
База стояла, как крепость: бетон, металл и стекло. Внутри – их мир, их закон.
Спортзал с железом и рингом для бокса, где Райдер обычно выпускал злость.
Тир, где стены были испещрены следами от пуль.
Комната с оружием, компьютерами и экранами – территория Кая.
И офис наверху – место, где Деклан принимал решения, от которых зависели жизни.
Эш прошёл по коридору, кидая короткие кивки тем, кто уже был на ногах.
Ни один не спрашивал, зачем он здесь: все знали – если Эш появился раньше других, значит, что-то серьёзное.
Он поднялся по лестнице и остановился перед дверью офиса.
Короткий вдох. Лёгкая ухмылка.
– Ну что, шеф, посмотрим, ради чего я сегодня встал.
Он толкнул дверь и сразу увидел Деклана.
Тот стоял у панорамного окна – руки за спиной, взгляд холодный и собранный.
Даже молчал он так, что в комнате становилось тише.
Высокий, с крепкими плечами, в идеально сидящей чёрной рубашке, расстёгнутой у горла.
Серые глаза – сталь, в которой читалась власть.
Деклан Рэйес. Глава.
Тот, кто не нуждался в крике, чтобы его слушались.
Он был как шторм, что сдерживает себя до последнего – и если уж сорвётся, спасаться поздно.
– Эш, – сказал он серьёзно, даже не поворачивая головы. – Ты… не опоздал. Серьёзно?
Эш усмехнулся, проходя мимо и бросая шлем на диван:
– Брат, ты знаешь, я никогда не опаздываю.
У стола уже сидели Кай и Коул.
Оба – разные, но по-своему чертовски притягательные.
Коул – аккуратный, с точными движениями и умным, спокойным взглядом.
Рубашка, часы, ухоженные руки – мозг команды и идеальный мужчина в глазах любой женщины, если не знать, что он может просчитать её жизнь за три шага вперёд.
На губах – лёгкая насмешка.
Кай – младший. Взъерошенные волосы, чёрная футболка, ноутбук на коленях.
С одной стороны – мальчишеский шарм, с другой – опасный блеск в глазах.
Он мог взломать Пентагон, пока ты моргнёшь.
Тот самый тип, что улыбается, и ты не знаешь – флиртует он или уже готовит катастрофу.
Коул, лениво глядя на Эша, усмехнулся:
– И стреляешь лучше всех, да?
Эш хмыкнул, садясь на край стола и вытягивая ноги:
– Всегда прямо в цель.
Деклан бросил взгляд на часы, брови сошлись в одну линию:
– Где, чёрт возьми, Райдер? Все уже здесь.
Эш усмехнулся, потянулся за сигаретой:
– Как всегда – не может выбраться из кровати, в которой куча милых дам.
Коул покачал головой, смеясь:
– Мы вечно его ждём.
И будто по сигналу – дверь с грохотом распахнулась.
Райдер Кейн вошёл, как буря, от которой никто не спасается.
Высокий, широкоплечий, в тёмной футболке и куртке, с едва заметной усмешкой на губах.
Волосы взъерошены, на шее след от чьей-то руки.
Запах – дорогой табак и порох.
Глаза – ярко-зелёные, хищные, но с тенью насмешки.
Он выглядел как гроза в человеческом теле – опасный, уверенный, и всё же с лёгкой улыбкой, которая обещала беду.
– Утречко, братья, – протянул он с хрипотцой, захлопывая за собой дверь. – Скучали?
Эш хмыкнул, разглядывая Райдера:
– Какой там «скучали» – в такое время все любят поспать. Ты бы лучше выспался – был бы красивее.
Он дал им оглядеть себя, расправил куртку, показал шрам на шее, будто специально демонстрируя следы «уютного утра», и с лёгкой насмешкой добавил:
– Ну что, довольны? Жив и цел – продолжайте завидовать.
Деклан резко вмешался, отбросив улыбки:
– Хватит болтовни. Пора работать.
Эш лениво поднялся с края стола, потянулся и усмехнулся:
– Ладно, выкладывай – кого убить сегодня?
Деклан, не отрывая взгляда от планшета, произнёс спокойно, но с нажимом:
– Цель – Маркус Вальтер. Сегодня в одиннадцать. Вчера снова засветился в нашем районе.
Эш усмехнулся, откинувшись на спинку стула:
– Чем он заслужил пулю в лоб? – голос ленивый, но с дерзкой насмешкой.
Коул поднял глаза от бумаг, холодно:
– Торгует наркотой в нашем городе. Прямо под нашим носом. На наших улицах.
Деклан сжал челюсть, взгляд стальной:
– Я его уже предупреждал. Дважды. Третьего не будет.
Кай, не отрываясь от ноутбука, быстро набирал команды:
– Я уже отслеживаю его. Каждый шаг, каждая камера, каждая машина. Он под нами.
Эш кивнул, с ухмылкой:
– Сделаю всё по-тихому. Как всегда.
Райдер, облокотившись о стену, усмехнулся, покачивая головой:
– По-тихому – это скучно. Таких нужно сперва проучить. Жёстко.
Эш бросил в его сторону усмешку:
– Ага. Ты со своими методами половину города на уши поднимешь.
Райдер хохотнул низко, глухо:
– Зато весело будет.
Деклан рявкнул, как выстрел:
– Хватит. Делаем тихо. Если он не убрался после предупреждения – значит, останется здесь.
Эш поднялся, скользнув по всем взглядом:
– Навсегда. – Уголки его губ чуть дёрнулись. – В земле.
Деклан поднял взгляд от планшета, бросил коротко:
– Эш, пришёл твой час. Райдер – у тебя за спиной. Мы отсюда всё контролируем.
Эш усмехнулся, глядя на Райдера:
– Ну что, развлечёмся вечером, брат?
Райдер ухмыльнулся, поправляя куртку:
– После дела – пойдём в бар. Напьёмся, как в старые времена.
Эш хмыкнул, уголки губ дрогнули:
– И не только, – произнёс с ленивым намёком, подмигнув.
Райдер рассмеялся – глухо, искренне.
Кай оторвался от экрана, повернулся к ним:
– Тогда в двенадцать все в нашем баре.
Коул покачал головой, сдержанно, но с усмешкой:
– Сперва – дело. Потом – выпивка и женщины. В таком порядке, господа.
Эш повернулся к Деклану, прищурился:
– Деклан, ваше величество, ты с нами? Или как всегда – над законом?
Деклан впервые за утро позволил себе тонкую ухмылку:
– Сегодня можно и отдохнуть.
Эш вскинул бровь:
– О да, неужели чудо свершилось.
Деклан махнул рукой, вставая из-за стола:
– Всё, парни. По домам. Отдохните. Вечером – на связи и в боевой готовности.